Три Эльмиры

Тавус Шарапилова
Три Эльмиры

Смерть не хочет щадить красоты               
Ни веселых, ни злых, ни крылатых
Но встают у нее на пути
Люди в белых халатах.

Люди в белых халатах
Вот опять у нее на пути.

И дыхание станет ровней,
И страданья отступят куда-то,
Лишь нагнутся к постели твоей
Люди в белых халатах.

Люди в белых халатах
У постели склонились твоей.

Сколько раненых в битве крутой,
Сколько их в тесноте медсанбатов
Отнимали у смерти слепой
Люди в белых халатах!



И на свете тебя еще нет,
И едва лишь откроешь глаза ты,
Твою жизнь охраняют от бед
Люди в белых халатах.
Люди в белых халатах.

Люди в белых халатах.
Твою жизнь охраняют от бед.

Вечный подвиг - он вам по плечу,
Ваши руки бессонны и святы.
Низко вам поклониться хочу,
Люди в белых халатах.

https://youtu.be/RH1f06nQcmM
               
               
               
 

...Я люблю наблюдать, как она работает. Изящные руки бережно дотрагиваются, прошивают, связывают; спокойно, уверенно, тщательно; раз за разом, день за днем, год за годом. Наверное, так методично работают ковровщицы, пряхи, златошвейки, создавая свои шедевры. Она - оперирует, больную за больной, создавая здоровье. Она - хирург, талантливый. Она - диагност, блестящий, вдумчивый. Любой врач находится в поле действия негативных эмоций, ведь к нему, к врачу, приходят, когда плохо. Вся жизнь доктора проходит рядом с чужой болью. Врач-онколог находится в удесятеренно-напряженном поле чужих страданий...
Есть диагнозы, звучащие как выстрел, зло и коротко, есть - как удар хлыста, а есть - онкология, слово округло-перекатистое, как кольца змеи, и такое же коварное, неожиданное, как бросок змеи. Только вчера всё было спокойно, а сегодня сообщили... Мир рушится, дышать нечем.
И сколько таких, «недышащих», приходит к ней, к Эльмире Умахановой, за глотком воздуха...
Для каждой пациентки она находит слова утешения, убеждает, разъясняет, дает надежду. А это ведь самое важное в лечении - внутренний настрой человека, установка на победу, на здоровье. В онкологии это особенно важно. Женский организм сложный, женская психика очень ранимая. Всё это Эльмира учитывает в беседе с пациентками, она деликатна и терпелива. Ее больные доверяют ей – и даже на очень сложные операции соглашаются, понимая необходимость такого лечения, порой очень длительного и тяжелого.
Мне кажется, я знаю ее тысячу лет, но каждый раз, наблюдая за ней, поражаюсь ее терпению и  человечности, выдержке и работоспособности.
Хрупкая и изящная как фарфоровая японская статуэтка, она стоит за операционным столом долгими часами, стремительными бисерными шагами пролетает по коридорам отделения, обходит палаты и ровным голосом отдает распоряжения. И так многие годы. Где она берет силы, душевные и физические? Где она берет эту мудрость?
Как-то мы с ней были на концерте знаменитого виолончелиста. В зале присутствовал весь музыкальный бомонд республики - и филармонические артисты и эстрадные. Я заметила, что она поглядывает в зал. Потом наклонилась ко мне и тихо спросила: «Интересно, что сейчас испытывают артисты, слушая столичного виртуоза». Я не нашла, что ответить, пожала плечами. После концерта мы шли по ночному городу, делясь впечатлениями. Я вспомнила ее вопрос и спросила: «А что испытываешь ты, когда оперирует мэтр?» Она ответила не задумываясь, не подбирая интонацию для выгодного ответа: «Восторг!» Ответ был естественным, как дыхание. В этом она вся, ее человеческая суть. Я часто вспоминаю этот эпизод. Мы все живые люди, мы что-то любим, что-то нас раздражает, но уметь радоваться прекрасному, будь это смычок скрипача или скальпель хирурга - это качество из области тонких материй, то, что не потрогаешь руками. Хорошо, когда можешь распахнуть свое сердце. У Эльмиры это получается.

* * *
Она учила нас не только профессии. Она учила жизни, только тогда я этого не понимала. Прожив годы, я вспоминаю ее уроки и понимаю, КАК она это делала - тонко, ненавязчиво, без менторских интонаций, на «посторонних» примерах, в форме шутливых рассказов из своей жизни. Как мне они пригодились в моей жизни, ее уроки! А как она обучала нас, вчерашних студенток, профессии врача! Она не жалела своих знаний, делилась всем, что знала, последовательно и методично вкладывала свой опыт в нас. Тогда мне казалось, что так и должно быть. Это позже я поняла, что существует еще и такое явление, как «эгоизм специалиста» - не отращивать себе конкурента... Наверное, это от неуверенности в себе... Если я что-то знаю и умею, это благодаря ей - Эльмире Эльмурзаевне и таким, как она, с кем потом сводила жизнь. Спасибо им! Когда я думаю об Эльмире Эльмурзаевне, мне вспоминается стихотворение Марка Вейцмана «Законы доброты»:
Меня учили многие, и добрые и строгие,
Я добрых позабыл.
А памятью представлены лишь строгие наставники,
Сурово мне внушившие законы доброты.
Меня учили многие, а выучили строгие!
Она была строга с нами, много давала, но и много спрашивала.
Я очень любила дежурства в роддоме, когда график совпадал с дежурством Эльмиры Эльмурзаевны. В те годы рожали много, случаи были разные. Мы – интерны - ходили за ней, как гусята за матерью - в родзал, в перевязочную, в операционную. Бывали такие ночи, когда нам не то, что прилечь, присесть не удавалось. Она нас учила - показывала, рассказывала, «ставила руки», комментировала. Как она радовалась, принимая в руки розовеньких малышей. Ее знаменитая фраза: «Привет, малыш! Добро пожаловать в нашу жизнь!» Какая добрая философия!
Потом я сама учила других, мне хочется думать, что я была похожа на нее. Тогда я поняла, что ученик - знак качества учителя!
...Недавно ее не стало. Я не успела проститься с ней... Такая суетная наша жизнь, не успеваешь сказать «спасибо», пожать руку, улыбнуться. В этой спешке мы теряем что-то важное из своих сердец. Права была Юлия Друнина, когда писала: «Полжизни мы теряем из-за спешки, спеша, не замечаем мы подчас ни лужицу на шляпке сыроежки, ни боли в глубине любимых глаз». А может, это удобная отговорка для нас, вечно загруженных и почему-то черствеющих?

***
... Солнечный человек. Светлая, ясная, теплая. Если всё это можно сказать об одном человеке, то это Эльмира Хархарова. Я знаю ее со студенческих лет. От общения с ней остается ощущение света; от ее голоса, улыбки. Даже когда она не улыбается, свет исходит из ее глаз. Сколько же в ней этого света? И откуда он берется, чтобы освещать всё вокруг? И какое большое должно быть сердце, чтобы в нем помещалось столько любви к людям? Сколько я ее знаю, она всё время кому-то помогает, кого-то выручает, что-то советует, за кого-то просит. Еще я обратила внимание, что она никогда не сжимает рук, ее ладони всегда мягки и раскрыты, она работает, без судорожного напряжения пальцев. Так бывает у людей с открытым сердцем, спокойных и уверенных в себе.
Она долго, упорно и целенаправленно училась, шлифовала свое мастерство, красиво и достойно выстроила свою карьеру, заслужила авторитет и уважение людей. Именно она стояла у истоков гинекологической лапароскопии в Дагестане. Сейчас она - лауреат государственной премии Республики Дагестан в области естественных и общественных наук, член Ассоциации гинекологов-эндохирургов России, заведующая отделением эндоскопической гинекологии и хирургии, врач высшей категории. Это официальные регалии. А есть еще человеческое признание, и любовь, и уважение, и слова благодарности, всё то, что выражается одной короткой фразой - Врач высшей пробы. Можно долго перечислять виды операций, которые проводятся в отделении Эльмиры Гаджиевны, но это - информация для специалистов. Мне же хочется выразить и передать мой искренний восторг и уважение к ней, как врачу и человеку. Тем, кто знает ее близко, хорошо известна ее неженская работоспособность и выносливость. За внешней нежностью и женственностью кроется железный характер и отточенная логика, ясный ум. Я часто бываю в ее отделении, с удовольствием наблюдаю эти ювелирные операции. Брюшная полость при лапароскопии выглядит фантастически красиво, как ни странно это звучит. Эндохирург отличается от обычного хирурга тем, что смотрит не в операционное поле, а в телемонитор, его руки продолжаются длинными тонкими инструментами, их кончики с ножничками, иглами, зажимами и есть пальцы эндохирурга. Однажды я напросилась ассистировать Эльмире Гаджиевне, она улыбнулась и разрешила, операция была несложной, рассечение спаек. Тогда я впервые увидела спайки брюшной полости в таком ракурсе, впечатление было ошеломляющим - будто прозрачные капроновые паруса расправились на экране. Их надо рассечь миниатюрными алмазными ножницами, это и позволила мне провести Эльмира Гаджиевна. Как мягко она направляла мои руки, как точно вела камеру в закоулках между органами, показывала возможные очаги патологии. Это была обычная, спокойная, рядовая операция. Но однажды я наблюдала очень критическую ситуацию, когда счет шел на минуты. Эльмира Гаджиевна мгновенно сориентировалась и  выправила положение точно, профессионально, спокойно. Я поразилась ее выдержке, только пульсирующая жилка на виске выдавала ее внутреннее напряжение. Я тогда подумала, что в такой ситуации я, наверное, ругалась бы распоследними словами, а она даже не изменила интонацию, ровным голосом отдала команды. Вот так. Женщина. Женственная. Мягкая.
Три Эльмиры встретились мне в жизни, умные, сильные, добрые. Каждая из них дала мне многое - понимание каких-то вещей, лежащих на поверхности и не видимых на первый взгляд. Я - импульсивный человек, училась у них внутреннему равновесию. А это - почти вселенская гармония, «небесная» этика.
Я когда-то читала испанский перевод этого имени. Оно означает - «оберегающая других». Вот и не верь после этого в магию имен...
Много хороших людей встречались мне, но эти три женщины, три личности, три Эльмиры, оберегающие, помогающие, любящие - знаковые фигуры в моей жизни.