И на сей раз в летний отпуск решили трое рабочих взять надувные лодки и проплыть по сибирской реке - по Оби или Енисею.
Я тогда редактором цеховой стенгазеты был. поэтому, когда они вернулись из путешествия, попросил написать о нем. Заметку написали, но всего об одном эпизоде. Вот о чем в ней сообщалось.
Река была безлюдной. Можно проплыть сто километров и не встретить жилья, а когда встречали - просились на ночлег.
Однажды увидели на берегу дом. Неподалеку от него сидел рыбак с удочкой. Стали грести к нему.
Полевчанам показалось странным: ведро стояло перед рыбаком, а он зачем-то пойманную рыбу перебрасывал через себя. Друзья проследили за ее полетом и удивились еще больше: позади мужчины стоял огромный медведь. Он ловко поймал рыбину и тотчас отправил ее в пасть. Вторую пойманную рыбину мужчина опустилв ведро.
Уральцы - народ не из боязливых, но причалить к берегу поостереглись. Стали ждать, чем дело кончится. А мужчина знай улов делит: рыбку медведю, следующую - себе, опять - медведю, потом - опять себе.
Но вот зверь, видимо, насытившись, довольно заурчал, неуклюже развернулся и не спеша побрел в тайгу.
Полевчане свои лодки покружили-покружили, пока рыбак не окликнул их:
- Причаливайте, не бойтесь. Теперь он до завтра не появится.
Гости подплыли, представились и спрашивают:
- Дедушка, это что у вас за нахлебник7 Он ручной. что ли?
- Нет. Таежный.
- А как же вы его не боитесь?
- Почему не боюсь? Не без этого. Пойдемте в дом, ухи сварим, поговорим.
Взяв ведро, старик повел неожиданных гостей к крепкому бревенчатому дому. Выпили. Дед стал разговорчивей.
- Давно уже один здесь живу. Жену похоронил. а детей калачом сюда не заманишь. Летом рыбачу, осенью шишкую, зимой с внуками нянчусь.
- А с медведем-то, дедушка, как вас свело?
- Однажды сижу с удочкой на реке, слышу: кто-то за спиной сопит. Оглянулся и оторопел: медведь! У меня и ноги отнялись. Ну, думаю, хана! А он подошел к ведру, пойманную рыбу съел и ушел. Я от страха чуть ума не лишился. Еле до дома доплелся.Однако, магазинов здесь нету, провиантов мне никто не припасет. Снова к реке-кормилице иду, но уже на другое место. Довольный уловом, домой засобирался. Только бы мне встать - опять за спиной то же сопение. И все повторилось, как третьего дня...
Потом, куда бы я ни хоронился, медведь тут как тут!
Я стал делать вид, что не пугаюсь его. Решил: буду лучше сам кормить басурмана, пока он меня с голоду не уморил
Как-то не дал ему до себя дойти - рыбу встречь бросил. Он поймал ее, остановился, съел. Я ему тут же вторую. И эту в пасть. А сам - не подходит. Но и не уходит. И вновь пришлось скормить весь улов. Мне бы его за глаза на обед и на ужин хватило, а он, похоже, еще рыбки ждет. Закинул удочку снова. Медведь внимательно следит за тем, что я делаю.
Первую пойманную рыбку бросил ему, вторую - в ведро. Медведь возражать не стал. Наелся и ушел восвояси. Как говорится, и волки сыты, и овцы целы. Меня не тронул - и слава Богу. Зверь-зверь, а с понятием: я к нему с добром. и он ко мне без зла.
С тех пор и кормлю. Теперь уже недолго осталось. До шишкования хочу детей проведать. На лодке, как и вы, к ним поплыву...
Вот о чем рассказала заметка читателям цеховой стенгазеты.