О. Камов.
Сроком на один год.
« Доверенность.
Я, гр. Российской Федерации Свенарёва Екатерина Фроловна, 21.10.1987 г.р., пол женский, место рождения г. Грязи Липецкой обл., паспорт С-Н, выдан паспортным столом Номер *** *** ОВД, *** года, код подразделения ***, адрес регистрации: г. Москва, Краснопресненская наб., дом ***, кв. ***,
настоящей доверенностью уполномочиваю
гр. Российской Федерации Петрова Алексея Андреевича, 07.01.1970 г.р., пол мужской, место рождения г. Москва, паспорт С-Н, выдан паспортным столом Номер*** *** ОВД, *** года, код подразделения ***, адрес регистрации: г. Москва, Ленинский пр., дом ***, кв. ***,
быть моим представителем во всех компетентных органах, учреждениях и организациях г. Москвы, в том числе в Государственной Жилищной инспекции города Москвы, БТИ, МосжилНИИпроекте, МНИИТЭП, паспортном столе, РЭУ, ЕИРЦ, Госсанэпидемнадзоре, УГПС МЧС РФ, Мосгазе, Мосэнерго, Инспекции ФНЦ России, органах Москомархитектуры, МосБезГосбезопасности, Наркоконтроля, Наркопотребления и Наркоиллюзий, Оправдания-Исполненного, Охраны-Награбленного и Отмазки-От-Ответственности, Принуждения, Перевоспитания и Приостановления-Приведения-В-Исполнение, а также представительствовать во всех не упомянутых здесь органах, включая подробно изученные эмпирической эротикой, исключительно фемининные, неудержимо привлекательные, идеально гладкие как обрабатываемые гр. Петровым горизонтальные и вертикальные оштукатуренные поверхности, прохладные и прозрачные как каррарский мрамор, или слегка шероховатые, теплые как пропитанная тирренским солнцем керамика из Чевитавеккиа, готовые совершать любые развратные действия, связанные с выполнением данного кратковременного поручения - в любой момент когда пожелают их всегда правые морально-необременённые боссы, пол женский: в награду за хорошую работу, из спортивного интереса или со скуки хозяйской... - неслабая компенсация постных научных бдений бывшего выпускника знаменитого ВУЗа? - сотни часов лекций по физике-математике возвышающая недолгая дружба с двумя гениями ещё не подозревавшими о своём даре будоражащие как шампанское беседы с блестящими людьми восторг как от сладчайшего секса от первых собственных результатов незабываемый шелест журнальных листов с привычной простой фио в заголовке первая библиографическая ссылка – прямо оттуда куда не ходят поезда... и всё это богатство ныне успешный предприниматель и ветеран московского евроремонта 1970 г.р. к которому ещё в студенчестве академики по традиции на Вы обращались разменял на дензнаки сомнительной чистоты на покровительственное Лёха от двадцатилетней гладкой порочной тёлки из грязи в княжны вот оно время и пришло чего же я на».
Здесь файл заканчивался, умный софт автоматически сохранил его, когда я в алкогольном угаре, гневе и потоке грязной ругани вырвал розетку с проводами из стены и грохнул новый широкоэкранный дисплей об пол, в тёмную ночную комнату тогда сразу вбежала перепуганная Машуля в ночной рубашке, мягко притянула мою голову к своей тёплой, пахнущей невероятной чистотой груди, пропела как когда-то давно нашим детям, быстро созревающим этим убийственным пылающим летом на родительской даче около Истры – Лёшенька, любимый, успокойся, всё в порядке, родной, я с тобой, я с тобой всегда... и ещё что-то неразличимое, ласково переливающееся как голубиные интимные воркования... мои пьяные слёзы ручьём потекли за тонкий батист.
В такой ситуации разумнее всего было обратиться к специалисту, не хотелось только терять время на кожаных диванах новоиспечённых шарлатанов-психоаналитиков, плодившихся на зелёных кормах моих потенциальных клиентов – московских миллионщиков - как кролики в садках, жена была так напугана моим неожиданным стрессом, что поставила на уши всех наших знакомых и уже через неделю уважаемый седой психиатр, ещё из «бывших», передал мне инструкции и аккуратный цилиндрик с апробированным американским психотропным снадобьем в обмен на их же валюту.
Одна маленькая таблеточка вызывала необъяснимый заряд бодрости и оптимизма на предстоящие 24 часа; единственное, что немного тревожило – постоянное ощущение как бы отстранённого контролирующего собственного взгляда на себе самом - этот, порождённый считанным количеством лекарственных молекул в моём болеющем мозгу, дуализм физического бытия и ещё какой-то неизвестной, казавшейся нематериальной, субстанции, наводил на грустные мысли о возможной судьбе человечества под властью малой химии.
Ремонт я у Екатерины Фроловны, естественно, вовремя не начал, вернул аванс, обещал приступить как можно скорее, приходил в себя на даче две недели, шуршал ещё советскими ободранными лыжами по редким уцелевшим от приватизации истринским холмам с тёмными проплешинами на южных склонах, возвращаясь пил крепкий обжигающий чай с нескончаемым яблочным вареньем, много читал-перечитывал, как всегда игнорировал TV, избегал не только газет, но даже Интернета, ловил кайф от круглосуточной тишины и целительного с детства подмосковного воздуха без постоянно окружающих меня столичных примесей строительной пыли, красок, лаков, недогоревшего бензина...
А когда вернулся в первопрестольную – срочность вообще отпала, Его Превосходительство посадили Екатерину Фроловну под домашний арест избавляться от наркотической зависимости средней степени выраженности под присмотром опытной сиделки, ветерана пенитенциарной системы, давней близкой подруги и бывшей подчинённой генерала, так что я сходу переключился на другие площадки, немедленно вошёл в обычный рабочий ритм.
...Катюхе меня Наталья представила - как обещала, после успешной приёмки своей перестроенной необъятной квартиры на Кутузовском, такое не забудешь: запел звонок, я открыл бронированную входную дверь – чуть тоньше, чем в Центральном Банке – немецкая сталь, передовой дизайн, по просьбе хозяев заказывали в Штутгарте за астрономические деньги, специально укрепляли стену - абсолютно ненужная вещь в подъезде, где круглосуточно дежурят внимательные молчаливые отставники из бывшего Девятого Управления КГБ - и впустил в прихожую заказчицу, Василенко Наталью Александровну, 01.02.1976 г.р., место рождения г. Запорожье, УССР, очень красивую, ухоженную, знающую себе цену молодку в скромной стриженной норке – тоже подготовилась к финалу, на улице стояли последние тёплые денёчки бабьего лета.
- Вау – сказала она с порога – Пролетарии всех стран, соединяйтесь в Галери Лафайет у фонтана – это она про мой двубортный костюм от Хьюго Босса, белоснежную рубашку с классическим галстуком, шузы с «разговорами», строгий швейцарский хронограф на левой руке, лёгкие ароматы Иссей Мияке – все до боли знакомые ей причиндалы и аксессуары, раньше-то, когда она от скуки заезжала пару раз на объект - видела меня в замазанном комбинезоне, да и то с лестничной клетки, дальше пройти не рискнула, разговаривали мы с ней в темпе, в узком хозяйственном диапазоне между батареями с биде и паркетом с плиткой, она быстро поняла, что я – в теме, успокоилась и полностью доверилась моему опыту и вкусу, тем более, что рекомендовали меня люди солидные и работу мою она видела, в общем считала меня пробивающим себе дорогу рабочим самородком из провинции, про это она хорошо знала.
Дура ты дура высокомерная, – подумал я - чего тебе про пролетариев в твоём Библиотечном или Историко-Архивном Колледже успели бывшие преподаватели научного коммунизма рассказать? - Дядя Вова часто повторял: «В сущности, Алексей, мы с тобой пролетарии умственного труда, и это совсем немало».
И сказал учтиво – Здравствуйте, Наталья Александровна, заходите, принимайте работу.
- Наташа – неожиданно по-дружески ответила она, скидывая мне на руки невесомый мех, оставшейся на ней элегантнейший золотистый лоскуток слепил глаза в гулком пустом пространстве, полном солнечных лучей - Мы же почти ровесники, ты из каких краёв?
- Вы мне в дочки годитесь, Наташа, – сказал я – я старый истинный московский ветеран индивидуального труда.
- LOL – по-современному среагировала она, переведя для ясности на язык русских продвинутых IT юзеров - РЖУНИМАГУ.
- Давайте смотреть – тупо, будто не понимая, продолжил я, нечего с клиентами пейсы развивать, ближе к телу – как в воду глядел.
Она фамильярно обхватила мой локоть обеими руками и слегка потянула его вниз, так что я был вынужден галантно согнуть руку – вернисаж начался.
Первая часть приёмки мне всегда в радость, мне и работа со всеми этими замечательными материалами – мрамором, благородным деревом твёрдых сортов, керамикой, умными, напичканными микроэлектроникой санприборами почти музейной красоты, даром что для сбора материальных доказательств нашего существования - доставляла подлинное удовольствие.
И вот ведь что интересно: это богатство, созданное настоящими мастерами своего дела, почти всегда приходило из-за границ нашей до сих пор огромной бывшей державы – всё как в физике – много сомневающихся наберётся?, давайте вешайте мне лапшу на уши про политически подкованную блоху – она же обезножела после той операции, а первый в мире русский косой хирург-нанотехнолог собственные копыта с концами отбросил после многодневного запоя по пути домой из зарубежной командировки.
Финал же – расплата – проходил не всегда гладко, и иногда требовались большие усилия, чтобы не заехать в хлебало наглому заказчику, начисто отрицавшему условия подписанного договора, правда с каждым годом такие проколы случались всё реже и реже.
В сопровождении бесчисленных «вау», «куллов» и «суперов» прошла вся оставшаяся часть презентации, в хозяйской ванной она вообще обалдела: «Умывальня у нашего друга Джузеппе на Сардинии – просто общественный туалет по сравнению с этим храмом воды». – Не сомневаюсь – вежливо, но уверенно ответил я – и она отметила эту уверенность.
А про себя помянул по матушке вредителя Вову - тёзку моего бедного У. – давно прибившегося к моей лучшей бригаде странного полусонного и неопрятного мужичонку на побегушках – мусор на улицу в контейнер вынести, инструмент подержать, за сигаретами или квасом-колой для ребят сбегать – напитков крепче на работе они не употребляют. Этот сэр-с-горы вообще делать ничего не умел - ни руками ни головой, да и не очень рвался.
Незадолго перед этим, когда выходил из лифта к площадке на Кутузовском – увидел Вову, сидящего на лестничных ступеньках с сигаретой во рту и медитирующим выражением на небритой морде, и строго спросил – Почему не занят?
- Так нет же работы, Андреич – спокойно объяснил околокремлёвский мечтатель.
- Нет - так нет – так же спокойно ответил я, сильно сдерживаясь – Тогда свободен.
- Как свободен? – недопонял Вова.
- Как птица – объяснил я уже на повышенных тонах – Уёбывай отсюда по-быстрому, и чтоб я тебя здесь больше не видел, ты меня понял?
- Понял – обескураженно ответил Вова, отдавая мне грязную консервную банку с бычками и сигаретным пеплом, перед тем как загрузиться в лифт.
Я вошёл в квартиру, поздоровался с коллективом, переоделся, и стал готовить плитку к монтажу.
Через полчаса, когда я чуть успокоился, ребята подошли ко мне – Слышь, Лёшь, ты верни Вову, пожалуйста.
- Бунт на корабле? – я опять начал заводиться – Мужик на четыре года меня старше, а никакого ремесла не знает, да что там ремесла – он, вообще трудиться не обучен, у него руки прямо из жопы растут, они же только под *** заточены! – я даже не понял, почему вдруг так вызверился из-за безобидного урода...
И вдруг дошло - вымещаю на нём досаду за себя самого – такого же неудачника, навсегда лишённого любимого, казалось единственного дела, только с парой лишних банкнот в кармане в компенсацию бесценных потерь.
И носил я эту досаду в себе с той случайной встречи с У.
...Стоял на красном на Ленинском – и вдруг увидел знакомую фигуру на тротуаре: Дядя Вова, мой учитель и бывший шеф, с тяжёлым портфелем - как всегда, в ковбойке - как всегда, только теперь у всех его ковбоек воротнички на пуговицах: постоянные командировки в Штаты - ребята говорили, так и есть.
Погудел ему, подъехал к бордюру, открыл дверь.
- Здравствуйте Владимир Савельевич, залезайте скорее, как дела?
Будто и не расставались - Привет, Лёша, сколько лет, сколько зим, слышал ты успешным бизнесменом заделался по строительной части – ребята говорили, так и есть: внедорожник какой огромный, «МаздА».
- «МАзда», Владимир Савельевич.
- А чего ты так официально?
- Простите, У.
- Это другое дело.
В отделе его все за глаза Дядя Вова звали, а в личном общении я его стал уважительно Учителем называть с какого-то времени. Но недолго, пока он однажды не сказал – Слушай Леша, мне этот Учитель не в жилу, слишком пафосно звучит, учись краткости у китайцев, называй меня просто У. - У. так У., во всяком случае, это не фамилия его с У начинается, кому она интересна.
- Вам куда сейчас? – спросил его.
- Тебе не по пути – ответил он – я на Сокол еду.
- С вами мне всегда по пути – сказал я.
- Не ври – сердито ответил он, он был прав, разошлись наши пути.
- Слушай, у тебя ничего от головы нет? – сменил он тему – Последнее время пенталгин пью каждый день.
- В бардачке возьмите, вам к доктору сходить надо, всякое бывает – сказал я.
- Сходим, сходим, не по годам ты предусмотрительный, Лёша – сказал он, легко разжевав большую горькую таблетку безо всякой воды.
- Видел кое-что – ответил я не углубляясь.
И вдруг он взорвался неожиданно - Ты сам себя обосрал, с твоей головой, с твоим упорством, со всем, что я в тебя мудака вложил, ты хоть знаешь, что мы до сих пор гранты от их Министерства Энергетики получаем за продолжение той твоей работы?
- Слышал краем уха, там и вашего труда не меньше было.
- Большое спасибо, сэр, нобелевскую речь репетируете? – не тратьте времени, термояда оттуда всё равно не получится, с самого начала понятно было, но источник выходит отличный, поэтому они и деньги платят. И хер с ним с нобелем-шнобелем, мы вообще не за деньги работаем, и даже не за славу, а за интерес. Ах, забыл, тебя это сейчас не касается.
- А что я детям своим оставлю – вот этот ваш интерес?
- Ты им любовь свою оставишь, книги, привычку трудиться – немало.
- Но и не очень много – а образование, здоровье, жильё, еда, одежда приличная?
- А чего ты так на меня уставился – ковбойки мои не нравятся? – интеллектуальная профессура в университетах штата Кэлыфорниа именно такие носит, я с ними часто встречаюсь.
- Да, ещё забыл, мы с женой оставим им все наши болезни на старости лет!
- На воду дуешь, господин строитель, глянь в зеркало – морда кирпича просит... да и жить стало веселее – даже нам бабла, как теперь выражаются, подкинули, гранты опять же, лекции всякие... всех денег всё равно не заработать.
Точно, подкинули тебе - и ещё добавили - подумал я – сам глянь в зеркало на свои зубы, господин профессор - как забор вокруг стройки заброшенной - половины досок нет, хочешь чтобы и я так ходил в твоём возрасте?
И сказал – Знаю я эти деньги, любой Акакий из Департамента сам легко с себя новую дублёнку вам с понтами скинет... я достойно жить хочу, я ведь не ворую, своими руками хлеб себе добываю.
- Чем гордишься – что талант на ассигнации променял? Я ведь думал – вот кому отдел доверю, когда время придёт, всё у тебя для этого было, только жить красиво захотел.
«Мне теперь другие доверяют, сроком на один год» - подумал я и сказал - Не красиво, а достойно, не передёргивайте.
- Ты кого ****ься учишь? – в России легче достойно умереть, чем жить – и то в молодости, здесь совесть и богатство по разным дорожкам гуляют. Но жить интересно – вполне возможно, надо только любимым делом заниматься и плевать на суету.
- Врачи в гиммлеровском ведомстве тоже любимым делом занимались – их исследования больным людям помогали – высшим... правда для этого низших приходилось убивать с научной целью.
- Историю ты знаешь, только не надо здесь выёбываться, в ведомстве действительно не всё чисто было когда-то, но в нашем-то Институте кого убивали, кроме самих себя? – и заметь, не по приказу, а из личного интереса, лучше сказать – из любопытства... а сейчас вообще другие времена - даже если бы ты в Штаты уехал работать, я бы понял этот шаг - как уважение к собственному труду... но ты этот труд в мусорный ящик выкинул. Зато теперь в МаздЕ оказался, спасибо – приехали.
- В МАзде - опять поправил я его, разве можно ему чего-нибудь объяснить, упёртому.
- В МаздЕ, в МаздЕ, в ней сАмой – повторил он, вылезая из машины не попрощавшись...
...Вова опять появился в квартире на следующий день, очень испуганный... – и уронил молоток прямо в свежесмонтированное биде, разъебай. Вид у него тогда был такой, что я даже его пожалел.
- Чего делать, Андреич? – Уёбывать? - спросил меня потерянным голосом.
- Не переживай ты так, Вова, - успокоил я его, - сейчас отсоединим, снимем, снесем в контейнер... Но уж сегодня тебе не подмыться, извини.
- Чего? – спросил он под общий смех... ребята потом сказали мне по-тихому – Андреич, ты запиши подмывальник на нас.
- Да пошли вы нахер, гуманисты, – ответил я, отца ****ься учат...
...Наконец всё было показано и осмотрено, открыто и закрыто, спрошено и отвечено.
Наталья раскрыла свою стильную сумку и вынула оттуда два веленевых конверта с двуглавой официальной птицей в верхнем углу – Это, Алексей – остаток суммы по договору... а это – бонус, лично вам, за вашу изумительную работу от Дмитрия Борисовича и меня – произнесла она торжественным голосом, протягивая второй, чуть менее пухлый.
«Тоже мне говно – Дмитрий Борисович, - подумал я - чиновничек лет на пять меня моложе, пёрышком золотым поскрипывает в личном кабинетике за красными зубцами, на Ауди с шофёром катается, живёт на Кутузовском в двух шагах от работы... - за какие-такие заслуги?»
И прочувствованно сказал – Большое спасибо, Наташа.
Гр. Российской Федерации Василенко Наталья Александровна хитро на меня посмотрела и спросила – А этот великолепный итальянский пол – он с подогревом?
- Конечно – подтвердил я - Как в договоре записано, вот эта маленькая коробочка на стене называется термостат, только установите нужную температуру, правда сегодня - не по погоде.
- А вот мы сейчас и проверим – сказала она загадочно улыбаясь.
Потом подошла к стене и вывернула регулятор до предела.
А затем – кинула сумку на подогреваемую плитку, изящнейшим движением кончиков пальцев подняла своё коротенькое золотое платьице – у меня сходу в ходу напряглось – плюхнулась на свою голую, совершенно голливудскую задницу рядом с сумкой, победно в виде римской пятёрки вытянула свои гладкие, идеально стройные ноги к гладкому, идеально выровненному мной потолку и триумфально провозгласила – А это от меня лично – ЕБОНУС! Ну чего застыл как памятник Гоголю на бульваре – или не хочешь комиссарского тела?
- Это не Библиотечный – подумал я, дёргая непослушную молнию моего Босса, – Это Театральное Училище имени Яблочкиной.
- Идёт рабочий класс! – громко зафиксировала гр. Василенко Н.А. начало благотворительного соития – девушка отпадная, нравится мне всё больше и больше.
Но только мы нашли тот единственный общий ритм – раздался мелодичный телефонный звонок про тореадора из оперы Бизе.
Она быстро протянула руку к сумке, раскрыла телефон, спросила спокойно и с огромным чувством собственного достоинства – Как дела, дорогой?... Выше всяческих похвал, Сардиния отдыхает, Чуркины удавятся...
Я сразу подумал с сожалением, что кое-кому придётся возвращаться по адресу регистрации, но она начала невообразимо приятно ласкать свободной ладонью мою двухпланетную систему и выразительно показала глазами - не оставляйте стараний, маэстро – ну что Моцарт московского евроремонта мог поделать, он искренне хотел продолжать - как его поощряла щедрая во всех отношениях заказчица.
Естественно маэстро продолжил с удвоенным энтузиазмом, стараясь только не пыхтеть как паровоз на крутом подъёме.
А моя Кармен даже голоса, даже нормального темпа дыхания не изменила - вот что значат регулярная работа в фитнес клубах, йога, пилатес, прохладный плавательный бассейн с неутомимыми массажистами до и после – Уже отдала... И бонус – забавно слитно прозвучало - чистая правда, мы оба согласованно улыбнулись друг другу – Конечно... Алексей, Дмитрий Борисович просит передать вам свою искреннюю благодарность... Сказал «большое спасибо»... Скоро заканчиваем... как раз сейчас вручает мне символический ключ – умница, хоть и ****ь, наверняка Бродского читала – Прекрасно... обязательно, целую дорогОЙ – какой драматический выдох – и тут же отключила мобильник. И продолжила по нарастающей: - ОЙ... ОЙ... ООООООООЙ!
Быстро пришла в себя, поднялась, спросила по-деловому – Сильно орала?
- Это же евроремонт – успокоил её я – Звукоизоляция – как в могиле.
- А это что такое? – с материнскими интонациями засюсюкала запорожская красавица – Вознёсся он главою непокорной! – excuse us, недоглядели, сейчас мы его укротим – и я вместо её смеющихся глаз увидел фейерверк её сверкающих волос... а потом мой идеальный белый потолок... а потом я вообще перестал видеть и ощущать что-либо, кроме невыразимого блаженства...
- Спасибо – искренне поблагодарил я её, очнувшись – Такой подарок.
- Тебе спасибо, дурачок, – ласково ответила она – Не целую, не всем нравится – и скрылась в хозяйской ванной...
Кое-как привёл одежды в порядок, вскоре она весело вышла из храма воды с ещё одним комплиментом нашим неутомимым трудам – Фантастика, в биде такой напор, руки у тебя золотые, Лёшенька. Потом притянула меня к себе и жарко зашептала на ухо – А инструмент – амазный -мочка ощутила нежное прикосновение её идеально отбеленной эмали – Может продолжим? – Второй период? – перехожу в партер, позволяю тебе любые фантазии – твори, выдумывай, пробуй!
Нет, даже не театр, а Литинститут имени неистового ёбаря и первого буревестника двадцатого века!
Я с удивлением и понятной гордостью почувствовал, что желаю и готов продолжить, но в это время мобильный хор опять поддержал везунчика Эскамильо... – Да, дорогой... правильно... очень умно... а Чуркин?... - тварь какая... конечно могу, уже всё закончили... прямо сейчас, целую!
И мне с сожалением – Отбой, через пятнадцать минут ланч с моим Вице-Президентом Федерации Борьбы... отжимается от ковра каждое утро - два раза... а если бы Босс со стометрового трамплина на лыжах прыгал? Не грусти, не прощаюсь, я тебя с такой новой клиенткой познакомлю – сразу меня забудешь, «Катенька-дурёшка/двадцать третий год/белая дорожка/низенько ведёт», слышал хит? - ей отвлечься надо от этих иллюзий, обстановку переменить, всё перепланировать. И уже совершеннолетняя, лучше не бывает, в крайнем случае мы тебя поделим по-справедливости.
- Ты на что намекаешь, Наташа? – спросил я - Я серьёзный семейный человек, отец двух почти взрослых детей, мастер евроремонта...
- А я по-твоему кто? – возмутилась она, с усилием толкая немецкую танковую броню – ****ь с Трёх Вокзалов?... Выходя из подъезда коротко сказала – Жди – позвоню...
...Рабочие деньки быстро летели, примерно через полгода познакомили меня наконец с Катенькой-дурёшкой. А недолго спустя, на деловой встрече по заключению договора не полностью адекватная Катюха уже пересказывала мне по-дружески отеческие нотации своего не полностью адекватного ответственного покровителя, воспитателя, и бойфренда: - «...Кто тебе «и» в фамилии твоей ужасной на «е» заменил, забыла? Из Грязи вытащил, прописку московскую сделал, квартирку-конфетку подарил, пятый этаж, в самом центре рядом с членами правительства, но нас эти члены не пугают, вокруг каждого свои тёлки пьют-гуляют. Бабла надо на наряды, керосин, аэробику для тела твоего драгоценного, даже на танцульки – иногда, когда я в семье занят или на ответственном совещании задерживаюсь – попрыгай от души со сверстниками задроченными под их пидорную музыку, вот он сейф в стену вделан, шифр помнишь? – О5КПСС – бери не считая. Но если ты, ****ь, несмотря на всю нашу доброту подъебаться решишь на стороне – я над тобой на служебном Мерине по разделительной со спецсигналом пять дней в неделю на работу и с работы ездить буду, поняла?, почему отвечаешь не по уставу – забыла? - «Так точно, товарищ генерал!» - повтори, уже лучше, и ещё запомни – никакого левого кокса, никакой дури, никаких колёс, я сам угощаю дозированно для фантазий, подъёма настроения и всего прочего - всё лучшего качества, конфискованное у преступного мира и проверенное моими экспертами, если тебя с неустановленным говном повяжут – я первый через полчаса знать буду, а мне этот гемморой ни к чему, я тебе ноги из жопы повыдёргиваю за такую самодеятельность плюс личная просьба: пожалуйста прекрати называть меня Халява... и Халявка тоже... даже нежно... нет, «товарищ генерал» слишком официально, можно Халил Ахметыч - вот уже и виагра добежала, успеется с этим - обсудим ещё, ну иди скорей ко мне, девочка моя сладенькая, порадуй своего папульку!, куда там мой головной убор завалился?» – конь казанский, считай ребёнка ****, великий народ поработили... кокса хочешь?... а ты попробуй, дёсны потри вот так, достаёт обалденно... тогда я сама ещё немного... ух... а секса хочешь?... – ни в какой асфальт он меня не закатает – а кто ему Острогрудый Чёлн в джакузи изображать будет? а потом Княжну, а потом Русалку?... – бульдозер вонючий?... кого он насиловать станет, рот трусами кружевными затыкать, кричать тонко «заебу курву»!?... вообще-то он мужик прикольный, добрый, после секса фуражку с золотыми листьями с себя снимает - и мне на голову осторожно примерит... песни свои петь начинает... жалко слов не понимаю, аванс? - возьми в сейфе сколько надо – ОПЯТЬКПСС, только пять не пять, а пять - сам знаешь, его счастливый номер... а хер с ней с распиской иди, Лёха, иди - он тоже в семье часто занят... ух как вставляет – лечу, лечу, внимание войскам ПВО – пятиминутная готовность!
Пора было доверенность оформлять от имени гр. Российской Федерации Свенарёвой Екатерины Фроловны.
Но я задержался с этим делом, потому, что мне позвонили старые знакомые из Института и сказали, что Дядя Вова исчез.
Принял посильное участие в поисках, лично разговаривал с подготовленным Катюхой Халил Ахметычем, упрашивал помочь найти внезапно пропавшего известного учёного, профессора, лауреата Ленинской-Сталинской премий, специально для генерала соврал насчёт Сталинской – в то время она уже Государственной называлась, матёрый эротоман в лампасах действительно отзывчивым человеком оказался, но много не обещал, сказал что труп скорее всего разбухает в воде, или наоборот в подмосковном лесочке под снегом консервируется, вот когда растает... - да кому он нужен был, у него в карманах – как у моего Вовы в голове, всё на книги тратил, ребята рассказывали как он прилетел из очередной командировки и свой старомодный тяжеленный чемодан с иностранными книгами, журналами, препринтами на шереметьевском контроле поднял: крышка оторвалась вместе с ручкой, всё на полу оказалось, наглый новичок-таможенник спросил простодушно моего нагибающегося и разгибающегося У. – И зачем тебе это? Что ты с этим делать будешь – неужели продать думаешь? – Читать буду, молодой человек – ответил У.
...Его всё-таки нашли – живого.
Да будто и не его, а одну оболочку, почти ничего не помнил Дядя Вова.
Пытались его лечить... поздно пытаться, первые четыре с половиной часа на эту работу полагаются, знаю, видел кое-что.
Набрался смелости, позвонил ему – Здравствуйте У., как вы себя чувствуете?
- Простите, не знаю такого.
- Здравствуйте Владимир Савельевич.
- Я, слушаю.
- Это Лёша Петров.
- Здравствуй Лёша.
- Вы меня помните?
- Конечно помню, Лёша, хорошо помню, ты умный и добрый мальчик.
- Как вы себя чувствуете?
- Я не знаю, Лёша.
- А что врачи говорят?
- Я не помню, Лёша.
- Спасибо вам.
- За что?
- За всё – сказал я и положил трубку.
После этого разговора я и сорвался.
Но преодолел. Работаю. Новые заказы пошли...
...Расчувствовался, однако, сейчас ещё одну доверенность составлять буду, солидный клиент, банкир, открываю новый файл.
А Катюхин документ с моей позорной немужской истерикой я дилитну пока, никуда она не исчезнет со своей набережной.
Copy&Paste, пара минут паспортные данные с Ай-Фона перенести - и готово:
« Доверенность.
Я, гр. Российской Федерации Бейлин Израиль Моисеевич, 28.02.1960 г.р., пол мужской, место рождения г. Тюмень, паспорт С-Н, выдан паспортным столом Номер *** *** ОВД, *** года, код подразделения ***, адрес регистрации: г. Москва, пер. Сивцев Вражек, дом ***, кв. ***,
настоящей доверенностью уполномочиваю
гр. Российской Федерации Петрова Алексея
быть……………………………………………………………………………………………………………
Москомархитектуры, а также во всех других учреждениях и организациях г. Москвы по вопросу получения разрешения………………………………………………………………………….……………
производить...…………...собирать……………..предоставлять и получать…………оплачивать ………………расписываться и совершать все действия, связанные с выполнением данного поручения.»
Серьёзный, деловой человек – не непредсказуемые тёлки со сквозняком в голове, вот закончу этот ремонт – поедем отдохнём пару недель в Хорватии, покажем детям Дубровник – как обещали, все натерпелись с этой невиданной жарой, наглотались дыму, накашлялись на год вперёд - у природы-матушки тоже изредка свои истерики случаются – пол женский...
Расслабимся по-быстрому у моря, а потом - новый год трудов, Москва – инкубатор миллионеров, работы непочатый край.
Вовремя вспомнил, последняя строчка:
«Доверенность выдана без права передоверия другим лицам, сроком на один год.»
Теперь всё - можно печатать.