У художника явно не все было в порядке с головой. В этом, из тех, кто его хорошо знали или просто жили с ним по соседству, никто не сомневался. Некоторые даже говорили, что художнику не только снесло крышу, но и унесло ее далеко в море.
Странностей у художника действительно было много. Выражалось это прежде всего в том, что жил он не так, как все. В доме у него не было ни телевизора, ни компьютера, ни телефона, ни других привычных вещей без которых невозможно сегодня представить быт современного человека. Жил он в стареньком доме, настоящей халупе. О том, как достался ему этот дом, а вернее большая комната, разделенная когда-то на две, ходили разные слухи. Одни соседи говорили, что эту квартиру предоставили художнику социальные службы потому что он псих. Другие говорили, что он унаследовал ее от кого-то из родственников, третьи- что купил. Но последняя версия была меньше всего похожа на правду, поскольку деньги у художника если и были, то только на самое необходимое. Да они вообще похоже для него ничего не значили, поскольку вел он аскетический , если не сказать отшельнический образ жизни. В своей квартире художник бывал редко и неделями пропадал то в пустыне, то еще где-нибудь.
С собой он брал лишь палатку и самое необходимое для жизни на природе.
В пустыне ему было хорошо. Здесь он черпал свое вдохновение, здесь ему никто не мешал думать о том, что было для него главным. Здесь он создавал свои этюды и здесь он жил.
Он так и говорил, что человек живет лишь тогда, когда свободен, а все остальное, это лишь существование.
Пустыня была для него жизнью, потому что здесь он чувствовал себя свободным.
У него была своя философия и собственное объяснение окружающего мира.
Цивилизацию он ненавидел за то, что она порабощает человека используя для этого его самые низменные инстинкты: жадность и стремление к удовольствиям, ради удовлетворения которых человек готов добровольно сунуть свою голову в ярмо рабства.
Он считал, что мир состоит из рабов и господ не только потому, что одни оказываются сильнее других и заставляют более слабых служить себе. Рабство питается стремлением человека к комфорту. Свобода не дает этого комфорта, она как вершина высокой горы, где холодно, неуютно и страшно, потому что ты всегда рядом с бездной на дне которой болезни и смерть.
Свободный человек привыкает к жизни на краю этой бездны и воспринимает смерть как нечто естественное.
Раб никогда не разобьется упав в эту бездну- он умрет от болезней комфорта- депрессии, заболеваний сердца, легких или еще чего-нибудь в этом роде.
Единственное на что способен раб, это удлинять свой поводок и создавать для себя иллюзию свободы через медитации, экзотические поездки, алкоголь, корпоративные вечеринки и секс.
Но в том и отличие раба от свободного человека- раб никогда не уйдет в пустыню, чтобы стать по-настоящему свободным!
Раб лжив и продажен , его не нужно порабощать- его достаточно купить.
Он выдумывает для себя тысячи предлогов и оправданий, чтобы оставаться рабом. А на самом деле, ему просто хочется жить в безопасности и комфорте. Женится он не потому, что любит, а для того, чтобы иметь постоянного партнера для секса и для так называемого уюта. Дети нужны ему для того, чтобы поддерживать иллюзию собственного бессмертия. Любить по-настоящему способен только свободный человек. Любовь- это дар, а не зависимость.
Чтобы быть свободным, нужно стать аскетом и довольствоваться самым необходимым.
Художник презирал религию и открыто насмехался над волей божьей и божьими рабами. Цель человеческой жизни он видел не в рабстве, пусть и божьем, а в гармонии с природой.
Он не признавал ни наркотики , ни алкоголь, ни всевозможные медитации.
-"Иди в пустыню с непокрытой головой. Иди как есть: без еды, воды и своего страха. Тогда может быть тебе и посчастливится увидеть, услышать или почувствовать то, что дано было лишь древним пророкам",- говорил он и так и делал. Именно в пустыне он находил, а может быть и получал свои сюжеты.
Когда его спрашивали, что изображено на его картинах, он говорил:-Пустыня.
Если его спрашивали, что он этим хотел сказать, художник отвечал: -Лишь то, что я видел и чувствовал в Пустыне.
Границы и частную собственность художник не признавал категорически, собирая цитрусовые и другие плоды земли на принадлежащих кибуцам и мошавам землях.
-"Бог создал землю для всех живых существ, поэтому она не может принадлежать кому-то конкретно. Тем более, что никому еще не удалось забрать с собою свое имущество. Поэтому каждому человеку принадлежит ровно столько земли, сколько необходимо для того, чтобы прокормить себя и свою семью собственным трудом.
Питался он в основном плодами земли, поскольку мяса не признавал точно так же, как частную собственность и границы. Впрочем отрицал он не только чужую частную собственность, но и свою тоже.
Дверь он никогда не запирал и войти к нему в дом мог любой желающий. -"Кофе вари себе сам, мне лень",- бросал он гостю. Люди приходившие к художнику чувствовали себя в его доме совершенно свободно, как-будто это был и их дом тоже. Это были в основном пьяницы и бездомные из числа "русских". Как правило, люди это были тихие. Даже убивали они себя алкоголем и бездомной жизнью тоже тихо. Не обходилось конечно и без скандалов: Кто-то кричал во сне по ночам, а иногда гости или постояльцы ссорились и тогда вели себя очень эмоционально.
Прижились у него в квартире двое: бывший летчик, мужчина лет пятидесяти, спортивного вида с военной выправкой, но беззубый и с потухшим взглядом, и молодой еще человек с печальными глазами, умным лицом и вежливой речью. Бывший летчик каким-то образом умудрялся всегда сохранять свою одежду чистой или почти чистой и даже отглаженной. Его товарищ по несчастью аккуратностью не отличался, но всегда одевал пиджак, даже если под пиджаком была майка.
Были среди гостей художника еще двое, но появлялись они у него гораздо реже первых двух: спившийся музыкант и бомж-бывший радиоинженер, которого жена через суд отлучила от дома.
Некоторые из них жили в его квартире неделями, а то и месяцами, но странное дело, квартира при этом не превращалась в бомжатник или притон. Картины художника оставались нетронутыми как и немногочисленная мебель в его квартире. Для постояльцев квартира художника была своего рода убежищем. Изгои есть даже среди алкоголиков и бездомных. Другим алкашам, более нечистоплотным и агрессивным социальные службы давно уже предоставили социальное жилье и все полагающиеся этой категории граждан пособия и услуги. А постояльцам художника не везло: они почему-то не подходили под критерии социальных служб и в то же время не обладали достаточной напористостью, для того, чтобы для себя чего-то требовать. Вот они и приходили сюда- те, кому идти было больше некуда. Поэтому то ли инстинктивно, то ли сознательно, а может быть из чувства благодарности, которое не чуждо ни одному из живых существ, квартиру художника они не уродовали и она оставалась нетронутой. В ней даже поддерживался определенный порядок. Более агрессивные и нечистоплотные алкаши в квартире художника не бывали, у них была своя компания, но соседи все равно были недовольны постояльцами художника и крайне неприязненно относились к нему самому.
Собираясь на лавочке перед домом они не раз сетовали на отсутствие системы принудительного лечения психов и алкоголиков. -Почему его нельзя засадить в сумасшедший дом?!"- Возмущались они, -"У него права есть, а мы что?!"
Доносы на неудобного соседа эффекта не имели. Денег со своих постояльцев художник не брал, да и вообще, деньги похоже для него не имели никакой цены. В отличие от всех нормальных людей художник нигде постоянно не работал. Лишь тогда, когда ему не на что было купить себе еду, заплатить счета за квартиру или нужны были деньги на бумагу и прочие материалы для живописи, он устраивался на рынок или в какую-нибудь лавку подсобным рабочим, а иногда грузчиком. Такие работы он находил легко, дешевую, почти дармовую рабсилу любят все, но долго художник нигде не задерживался.
Когда ему предлагали расписать какой-нибудь клуб или магазин он категорически отказывался. Точно так же он отказывался писать картины на заказ или делать копии на продажу.
На подобные предложения всегда реагировал нервно:-Купи себе календарь, если тебе нужно чем-нибудь закрыть угол!
Из-за этой своей резкости он постепенно перессорился и с родственниками, и с приятелями. Его картины они считали бездарной мазней, а его самого сумасшедшим бездельником. Сочетание красок на картинах художника действительно было безумным. Впрочем, точно такого же мнения о его картинах были даже облагодетельствованные им алкаши. Что он хотел выразить своими картинами никто понять не мог и одни прямо ему заявляли, что его картины- это бред, а другие скромно молчали или же наоборот , расточали фальшивые комплименты. В галлереях и выставочных залах с ним никто разговаривать не хотел, но художника это не останавливало и он продолжал писать свои картины.
Вася- спасенный им в свое время спившийся летчик, как-то не выдержал и с армейской прямолинейностью спросил художника: -Зачем ты все это рисуешь, если это никому не нужно?
-Я создаю для вечности,- спокойно ответил художник и Васе стало жаль своего друга, который никогда, по его мнению, не получит признания.
-"Он ведь и не художник по большому счету",-размышлял Вася, -"Просто хороший человек. Большой души человек. Наградил его Бог великой душой, а таланта не дал. Почему так?"- Размышлял Вася.
Он вообще о многом размышлял, когда не был пьян, а напившись, высказывал свои мысли вслух. Мысли его нравились далеко не всем и его не редко били, причем жестоко.
Он верил в Бога, но ему не нравился созданный Богом мир. Вася считал этот мир далеким от совершенства, как и людей, с которыми он общался. И сколько его ни били жизнь и люди, он все равно оставался при своем мнении.
Вот например, почему такой гений как инженер живет на улице, а хозяин лавки, в которой Вася покупает водку, годен лишь на то, чтобы подбирать пустые бутылки, но он хозяин этой жизни, а бутылки собирает, чтобы набрать на выпивку Вася и его приятель инженер.
Когда-то Васе прочили карьеру генерала- он был лучшим летчиком в армии. Но потом он польстился на высокую административную должность в округе, перестал летать и стал много пить, потому что все дела решались за бутылкой. И еще потому, что ему было стыдно. Короче говоря, не прошел он испытания властью и большими деньгами.
В Израиль он попал не столько благодаря жене, сколько из-за жены, в надежде, что здесь ей помогут. Но надежды его были тщетны, жена умерла и после этого он окончательно спился. Он чувствовал свою вину перед покойницей, ведь это во многом из-за него она стала болеть. Свою досаду и стыд он вымещал на собутыльниках, а те жестоко, иногда до полусмерти, его били.
Неизвестно чем бы закончилась для Васи та холодная январская ночь если бы художник не обнаружил его тогда, без сознания лежавшего на холодном бетоне подъезда, окровавленного и мертвецки пьяного.
У художника был талант находить таких вот бедолаг и продлевать им жизнь. Нормальные люди, каждое утро еще до восхода солнца спешившие на работу, относились к таким вот алкашам как Вася почти с ненавистью: -Чтоб тебя уже машина переехала!- кричали они ему, когда он пьяный лез под их колеса. Но Васе и прочим алкашам почему-то всегда везло. Иногда их хранило провидение, а иногда, наверное Бог или Ангел-Хранитель посылал к ним художника.
В ту ночь художник притащил к себе избитого летчика и как мог выходил его. С тех пор они были друзьями, хотя выходки Васи мог выдержать далеко не каждый: по ночам он орал, не редко плакал и продолжал дебоширить у ларьков, где продавалась дешевая водка.
Похожие истории были и у других пьяниц: у художника почему-то всегда оказывались деньги именно в тот момент, когда например у инженера начиналась белая горячка или лопались глаза от похмелья у интеллигентного пьяницы. С деньгами, если они у него были, художник расставался легко, как-будто это была простая бумага, а не деньги.
Однажды художник увидел на скоростной трассе человека, который шел прямо по середине между мчащимися машинами. Человек шел нетвердой походкой, видимо был сильно пьян. Рискуя собственной жизнью, художник кинулся к нему и буквально выволок с трассы.
-Тебе что, жить надоело?!- набросился он на незнакомца по-русски- внешность и поведения этого человека не оставляли сомнений в его происхождении.
-А, пускай!- с досадой махнул тот рукой,- Чем так жить, лучше умереть!
Позже незнакомец рассказал художнику, что он сценарист и в прошлом известный режиссер. Слава пришла к нему после первых же его фильмов, но эти фильмы стали для него и последними. -"Потом начался балаган, денег на съемки не было и я уехал в Израиль, в надежде здесь снять фильмы по своим сценариям. Но ни один мой сценарий принят не был",- жаловался сценарист. -"Все эти годы я работал где попало и занимался всем подряд, чтобы прокормить семью. В конце-концов, жена от меня ушла и забрала детей, разуверившись во мне. Да я и сам уже понял, что мои фильмы никому не нужны.
А раз так, то ради чего нужна эта инерция именуемая жизнь?!"- Воскликнул он.
-Ты должен решить для себя, во имя чего ты творишь: во имя собственного тщеславия или для вечности, которая и есть жизнь",- сказал художник выслушав сценариста. -"Делай рекламу, если хочешь нравиться всем",-добавил художник.
Незнакомец с удивлением посмотрел на художника. Может быть его мысли и не отличались оригинальностью, но ему в голову они не приходили, ведь он был зациклен на собственных переживаниях и к тому же помнил вкус славы, который трудно забыть.
Больше они не виделись. Сценарист как-то воспрянул духом после этого разговора и все пытался найти его, но художник как сквозь землю провалился. В своей квартире он не появлялся уже больше месяца после того, как ушел в пустыню.
У художника была мечта, которая со временем целиком завладела его мыслями: создать в пустыне общину наподобе есеев, где он и его единомышленники смогли бы жить простой и честной жизнью, без интриг и грязи этого мира. Во время своих путешествий он все присматривал подходящее место для воплощения своей мечты и мысленно уже даже намечал, где и что он посадит, какие деревья и как можно будет использовать в качестве жилища древние пещеры.
У друзей его идеи и мечты отклика не нашли. Вася, инженер и тихий интеллигентный пьяница почему-то не хотели менять свое убогое существование на пустыню.
Иногда он проповедовал свои идеи другим людям, которых встречал в дороге, но всерьез его речи никто не воспринимал и художник по-прежнему путешествовал по стране в одиночку.Привыкшие к его долгим отсутствиям приятели и знакомые поначалу не придали значения исчезновению художника, но чем больше проходило времени, тем сильнее им его не хватало. Наконец они обратились в полицию. Полиция дала объявление о пропаже человека, распросила соседей и знакомых, но тем дело и кончилось: следов художника нигде не было и единственным, что осталось после него были картины, дряхлый диван, на котором он спал и еще кое-какая утварь, делающая дом жилым.
Лишь в самом конце весны группа туристов-любителей обнаружила в долине останки человека. Судмедэкспертиза выяснила, что останки принадлежали художнику. Видимо он сорвался со скалы во время одного из сложных переходов. В его рюкзаке, помимо всего прочего были обнаружены черновики этюдов, хотя никто так и не понял, что на них изображено.
После смерти художника сценарист взялся за сценарий об этом человеке и решил, что когда-нибудь обязательно снимет о нем фильм. Писал он увлеченно совсем не думая о том, кому это может быть интересно. Он был уверен, что это нужно и потому без устали расспрашивал приятелей покойного и всех, кто его так или иначе знал. Еще он пытался расшифровать картины художника. Это ему плохо удавалось, но в то же время еще больше вдохновляло. -"Что может быть интереснее и важнее, чем проникновение в неизвестное и непознаваемое?!"-С восторгом размышлял он.