Дождь только что прошёл. Люди,частично промокшие,частично сухие,торопливо шли по своим делам.Солнце,уже клонившееся к закату,отогревая намокшую съёжившуюся землю,мириадами золотых рыбок отражаясь в радужных лужах.
А по городу шла ОНА. В чёрном длинном плаще, с развевающимися волосами,с нарисованными чем-то слезинками под глазами, не разирая дороги, она шла вперед, рассыпая из ладоней искристый чёрный бисер,икринками блестевший на вечернем солнце. Прохожие оглядывались вслед странной девушке, недоумённо пожимая плечами или покручивая пальцем у виска...
А бисер всё сыпался,сыпался, как призрачное напоминание о чём-то мрачном, тёмном,затаившемся глубоко в душе и норовящем выбраться оттуда;бисер сыпался,как искупление странных смертельных грехов молодой дамы,настолько гордой,что она нарисовала слёзы,вместо того,чтоб их выплакать; бисер сыпался бесконечным потоком из глубин призрачного рукава плаща,как из глубоких закромов; бисер прыгал по лужам,как капли чернил,гоня мутную воду кругами...
Глаза ЕЁ блестели,но ни одна слезинка не упала с густых ресниц на тьму плаща,не прокатилась по бледной щеке,унося неистовый блеск за собой вниз,к шее,за высоко поднятый воротник.
Солнце,потеряв надежду развеселить девушку, снова спряталось за тучу.
Хлынул дождь.
Прохожие заторопились,забегали,прикрывая чем попало открытые головы.
ОНА остановилась.
Бисер перестал сыпаться.
ОНА посмотрела на небо,на руки...Снова на небо...
...и у л ы б н у л а с ь...