...И я уже было закрыл глаза, чтобы покрепче заснуть, как в голову без всякой причины залез давнишний эпизод моей случайной встречи на вокзале с тромбонистом из Биробиджана Геней Ландцманом.
Он ещё издали заприметил меня и громко, на весь вокзал, возбуждённо прокричал: - Слышь! А они опять сказали, что у меня звук раздвояется! А я в родном оперном театре партию первого тромбона весь сезон тащил! Дирижёр «ферзём» называл, квартиру обещал!..
Выяснилось, что Геня в третий раз провалился на экзаменах в консерваторию.
- Вот ведь сволочи, слухачи! Особенно настырный этот, гундосый, в кожаном пиджаке, с прыщём на носу!
- Степан Фёдорыч, завкафедрой духовых инструментов.
- Ф-фёдорыч!.. Ему бы маузер сбоку! Это он и сказал, что у меня звук-то раздвояется! Я говорю: как это?!. А он: уж не знаю как, но когда вы играете на тромбоне, у вас звук раздвояется! А потом ещё говорит: чего это вы, Ландцман, стекло в вестибюле разбили? А я-то и не бил никаких стёкол, вот гад плешивый! Ну, я всё же стерпел, спрашиваю: - А почему вы решили, что это я разбил стекло-то? – А тогда кто же? – сказал он и ушёл. Самодовольная ханжа!.. Звук у меня раздвояется!.. Да я к министру культуры пойду, сыграю ему на тромбоне, пусть он решает, а не этот комиссар в кожанке! И бородавка здоровая у него на носу неспроста! Ну, ладно, пока! – Геня пожал мою руку и быстро исчез в вокзальной суете.
- Этот бородавочник ещё поплачет у меня кровавыми слезами!.. – уже где-то далеко, в густой толпе, послышался на прощание громкий мстительный голос хронического неудачника Гени Ландцмана…
Постепенно образ страдальца-тромбониста замылился в моём сознании, истончился и затем уже пропал совсем. Я крепко основательно заснул.