- Тя-я-ть! Мне лыжи нужны. Ты же хорошо столярничаешь, сделай лыжи.
- Не умею их делать. Ведь какие-то приспособления нужны, да и не пробовал ни разу.
- Ведь получаются у тебя и санки, и топорища, и лопаты.
- Нет, нет! За такую работу я не возьмусь. Это только Иван Цыпышев их делает.
- У всех ребят есть лыжи, а у меня нету.
Конечно, не все имели лыжи, я преувеличивал. Но было завидно, как катаются с горки. В школе на уроках физкультуры нам давали фабричные лыжи с палками. Но уроки были раз в неделю, да и погода не всегда позволяла проводить занятия на лыжне. После долгих, настойчивых просьб, отец сдался:
- Ладно! Пойдем к Цыпышеву, сам будешь выбирать.
В магазине не было в продаже лыж, надо было ехать в город, да и стоили они дорого. Вот все и покупали их у Ивана, к которому и мы с отцом пришли. В сарае была устроена мастерская, с большим верстаком, с кучей разных инструментов. Хорошо пахло деревом, и я поверил отцу, что он действительно не сможет делать лыжи без такой мастерской.
Иван, как сказочный леший, высокий, худощавый, с бородой и усами, чувствовал себя здесь полновластным хозяином дерева. Выстругивал тяжелые, толстые лыжины из березы. Для этого еще летом заготовлял ровные, без сучков, части стволов, которые потом распускал на лесопилке в доски, просушивал их. А зимой изготовлял лыжи, когда на них был спрос.
- Ну, выбирайте, какие понравятся – пробасил Иван и я стал перебирать, стоящие в углу кучу лыж, осматривая каждую, чтоб не было сучков. Примерял их по росту, вытягивая вверх правую руку, чтоб конец лыжины упирался в ладонь.
Столяр не обращал на меня внимания, разговаривая с отцом про деревенские новости. Наконец мой выбор закончился и, расплатившись за них, мы пошли домой. Счастливый, предвкушал, как буду с ветерком лететь на них с горки.
- Ну, теперь доволен? – спросил отец.
- Еще бы! Но у них мало загнуты передние носки и будут втыкаться в снег.
- И что ты хочешь? Может, обратно отнесем, пока недалеко отошли, - насмешливо предложил он.
- Нет! Только помоги загнуть сильнее.
- Миша! Мне некогда возиться с твоими лыжами. Ты уже большой, распарь их в бане в кипятке и загни, как тебе нравится. Недельку подсохнут и будут как раз нормальными.
- Так баня только в субботу будет! Что же мне два дня делать?
- А как на валенки крепить будешь? Делай крепления.
Дома пришлось повозиться с лыжами как раз два дня: надо было продолбить в них отверстия под ремни, которые держали бы валенки, затем из сыромятного ремня сшить всё крепление. Подошла и суббота, а с нею и мытье в бане.
Отец любил париться, поэтому баню протапливал жарко. Он нещадно бил себя веником по спине на полке, а я сидел на полу, и то казалось, что скоро сварюсь.
После того, как в бане все помылись, сунул в бак с кипятком носки лыж, и, подождав полчаса, загнул их сильнее, засунув в щель на полке, а концы привязал веревкой к лавке. Загнулись, как мне казалось, очень хорошо. Но ждать целую неделю не хватило терпения, на третий день уже стал крепить их на валенки и пошел на горку.
Возникла другая проблема – задняя часть лыжины была длиннее передней и при подъеме ноги тянула назад, носок задирался к верху. Для охотничьих лыж это было нормальным, а для беговых большой недостаток.
Пришлось отпилить задники на двадцать сантиметров, и лыжи стали послушными. Все! Теперь можно кататься хоть целыми днями. Из сухих молодых сосенок сделал палки, без колец, и они проваливались в снег, но по дороге было хорошо отталкиваться.
А какая красота ходить на лыжах по зимнему лесу. Как в сказке! Сильно далеко не заходил, все же боялся встретить волков или рысь, но ведь лес начинался сразу за деревней и тянулся до самых гор.
В школе часто проводились соревнования по бегу на лыжах на 3 и 5 километров. Лучше всех бегал Вовка Цыпышев, мой одноклассник. Он был чемпионом школы.
Тоже хотелось научиться быстро бегать и для тренировок проложил кольцевую лыжню по реке, занесенной снегом, где палки не проваливались, и бежать было легко. У Мишки Шагитова, у братьев Королевых лыж не было, и, побегав с неделю один, почувствовал разочарование в этом и стал кататься вместе с ребятами с горки.
В школу ходили в соседнее село Вознесенку, за три километра. Зимой, у кого были лыжи, ходили на них, потому что надо было половину пути подниматься в гору, а потом с горы скатиться почти до самой школы. Обратно получалось так же. Санька Шибаков боялся кататься с горы, предпочитая пешком ходить.
- Ты чего не на лыжах? – увидев его, спросил я.
- Да! Там вон, какой крутой спуск, можно запросто в сосну угодить.
- Так ты тормози на поворотах.
- От страха забываю, как надо тормозить. Сажусь на палки верхом, а они ломаются.
- Я же тебе показывал, что лыжи углом ставить надо.
- Да знаю! Только все равно страшно катиться с такой скоростью.
- Не робей! Бери пример с меня.
- Вот увидишь, кто-то расшибется.
На другой день проспал и иду в школу с опозданием. Слышу, что ребята кричат впереди и тороплюсь догнать. Взбежав на гору, надел лыжи и покатился по широкой тропе вниз, чуть притормаживая на поворотах. Смотрю, а по сторонам в снегу лежат и кричат мне дружки: - «Падай! Падай!»
Не успев ничего сообразить, как полетел в воздух и с грохотом от лыж упал в сугроб.
Кто-то из ребят, которые шли пешком, нагнул тонкую березку, что росла у тропы, надломив ее внизу, и оставил лежать. Те, которые катились первыми, заметили опасность и падали в снег, сворачивая в сторону. Предупреждали всех, старались остановить и меня, но, не поняв их, врезался в березку. Спасли старенькие лыжные крепления, которые сразу лопнули, и я, не сломав ничего, а, только перевернувшись в воздухе, по уши оказался в снегу.
Со смехом стали вылезать из сугробов, а смеялись больше надо мной, так как только я один врезался в березку и чудом остался невредим.
- Кто же сделал такую пакость? – стали возмущенно раздаваться голоса.
- В школе узнаем и дадим жару, чтоб помнили.
- А у меня сумка полная снегу, все тетрадки промокли.
- Да и у меня, - сразу раздались несколько голосов
На ходу, отряхиваясь от снега, побежали в школу, чтоб не опоздать на уроки. И все наши старания узнать, кто это сделал, не увенчались успехом. Никто ничего не видел, не знает.
Долго служили мне те лыжи, и когда учился в восьмом, девятом классах в поселке Магнитка, на них ходил домой за тридцать километров.