Унесенный смертью (рассказ)(мистика)
Димку Мерзлякова я знал еще со школы. С самого первого класса сидели за одной партой. Общие приятели говорили, что мы друзья «не разлей вода». Но после школы дороги разошлись. Я поступил в экономический, а Димка пошел учиться на журналиста. И завертелось, закрутилось…
Иногда встречались еще, но с каждым годом все реже. Я окончил университет, обзавелся нужными связями и вскоре уже открыл собственный бизнес. Дела быстро пошли в гору. Торговля недвижимостью приносила солидную прибыль. А Мерзляков устроился в одной газетенке, потом в другой, а потом написал небольшой романчик, неожиданно нашедший широкое признание у читателей. Справедливости ради отмечу, что денег на издание дал ему я, скажем так, по старой дружбе. И помог потом с рекламой. А дальше, он развернулся сам, клепая по книге чуть ли не ежемесячно. И каждый раз он присылал мне их с автографом.
Я не читал его «творений». И относился к ним, мягко скажем, пренебрежительно. Но все-таки аккуратно ставил очередной «бестселлер» восходящей звезды отечественной фантастики/детектива/боевика в шкаф.
Димка еще в школе любил заниматься сочинительством. Сидя на уроках все время записывал в свою толстую тетрадь какие-то наброски, рассказики и т.п. Весь класс посмеивался над ним, зная об этом, и дразнил Писателем. Но тот не обижался. Правда и писанины своей никому кроме меня не показывал. Ну а я, естественно по дружбе, читал о том, как космодесантник Дмитрий одолевает зеленых монстров, покоряющих Землю, как великий воин Димитр, проникая в зловещий замок освобождает Принцессу Ю-ю (в Юльку Боеву мой товарищ влюбился в пятом классе) и многое другое. Иногда там присутствовал даже я сам, но всегда на второстепенных ролях, что меня впрочем, ничуть не расстраивало.
И естественно не думал, что детское хобби со временем вырастет в профессиональную деятельность. Однако именно так и получилось. Пару раз видел бывшего друга даже по телевизору, где он давал интервью на каких то литературных презентациях. И вот сейчас он сидел в моем кабинете, а я не понимал, что с ним происходит. Последний раз мы виделись примерно полгода назад на одном мероприятии. Дима был солидно одет, держался уверенно и выглядел вполне благополучным, уверенным в себе человеком. А сейчас…
Дрожащими руками он держал чашечку с кофе, сваренным моей секретаршей, подносил ко рту, но почему-то не пил. Всклокоченные волосы, недельная щетина. Глубоко впавшие глаза все в красных прожилках испуганные, словно у загнанного зверя. На дне плещется отчаяние. Сухие потрескавшиеся губы. Мятая рубаха, грязные джинсы. Охранник уже собирался выставить его вон из офиса, когда я совершенно случайно проходя мимо, неожиданно узнал школьного приятеля. И вот теперь пытался вникнуть в тот бред, который он нес сбивчиво и торопливо.
- Понимаешь, Леша, в это трудно поверить, я знаю, да! Но ты должен мне поверить! Ты всегда мне верил, всегда поддерживал. Ты не подумай, я не псих, нет! Но они на самом деле живые, понимаешь. Точнее, конечно, не живые, но получается, что как живые… - он неожиданно замолчал, с надеждой и обреченностью глядя на меня.
- Дима, успокойся, давай еще раз и по порядку. Кто живые, но не живые?
Он вздохнул разочарованно, собрался что-то ответить, но промолчал. Поднес чашку ко рту, потрогал напиток губами и вновь поставил на блюдце.
- Я же тебе уже говорил только что. Герои моих произведений. Они живые на самом деле. Не в том смысле как мы это понимаем, но по-другому я просто не знаю, как сказать…
Час от часу не легче. Приехали. Так, главное спокойнее!
- Как могут быть живыми герои твоих произведений, если их вообще не существует? – буду пробовать объяснить ему логически, а вообще… Не хочется себе признаваться, но, боюсь, ему нужен врач. – Ты же их выдумываешь сам! Захотел, выдумал и написал, не захотел – не написал. Где их свобода, где их воля? Я уж не говорю о материальности.
- Воля… - плечи Димы поникли, а в глазах заблестели слезы. Он нервно провел ладонями по лицу и уставился на меня. - В том-то все и дело. Они перестают мне повиноваться. Я хочу, чтобы герой делал одно, а он делает другое!
- Ты сам-то понимаешь, что говоришь? – тут я уже не выдержал, - как герой, чьи поступки ТЫ описываешь, может сделать не то, что ты хочешь? Ведь ты придумываешь его действия! Ты выражаешь их словами! Это все вообще в твоем воображении! – Я перевел дух.
- Это сложно объяснить, - после долгого молчания подал, наконец, голос Мерзляков. – Но я попробую. Вот представь, жила была принцесса. И встретила она принца. И решили они пожениться. А во время церемонии бракосочетания, когда у нее спрашивают, согласна ли она… эта самая принцесса вместо «да», вдруг говорит «нет»!
- И что? – если честно я не понимал, к чему он клонит.
- Как что? – он быстро забарабанил пальцами по крышке стола, - она должна сказать «да»! А говорит «нет»!
- Слушай, Дим, - я начал терять терпение, - мало ли что она должна была сказать. Важно то, что она сказала. Как ты захотел, так и написал. Значит сюжет такой. В чем проблема-то?
Мерзляков вздохнул. – В том-то и дело, что я хотел, чтоб она сказала «Да»!
Я фыркнул. – А зачем тогда написал, что она отказалась?
- Потому что… - он замялся, - потому что она не захотела выходить замуж.
Он что надо мной издевается? Вроде не похоже.
- Дим, ты прости, конечно, но у меня мало времени. Если ты хотел, чтоб она вышла замуж, почему написал слово «нет»? Почему ты своими пальчиками нажал на кнопочки с буковками «Н», «Е» и «Т»???
- Леша, я же тебе об этом и говорю. Потому что она не захотела. Понимаешь?
- Нет! Не понимаю! – я сжал губы и сурово посмотрел на него. – Принцесса не живая! Как ты напишешь, так она и поступит! Или она сама тебе сказала, что не хочет? – я криво усмехнулся, - явилась во сне и заявила, что отказывается? Или твои руки набирают текст независимо от головы?
- Нет, - Дима понуро опустил голову.
- А как тогда?
- Понимаешь… - Мерзляков опять замолчал, - я просто не могу написать нужные слова. Те, которые хочу. Точнее могу, конечно, но я понимаю, что их писать неправильно. Что это будет противоестественно по отношению к тексту. Дисгармонично. Как фальшивый звук на концерте. Как солдат, идущий не в ногу со своим строем. Только еще в сто крат не правильнее. Вот и пишу то, что как бы хотят герои. Фразы, жесты, поступки. Они берут надо мной контроль. Заставляют писать то, что хотят они, а не то, что хотел бы я сам.
- Дим, я понял. Это конечно неприятно, но у меня есть один хороший знакомый. Он врач. Я уверен, что…
- Я так и знал, что ты это скажешь… - Он быстро поднялся из-за стола, - извини, что отнял твое драгоценное время!
- Да погоди ты, - я вскочил следом и нагнал его у двери, рывком развернул к себе, взяв за плечи, - стой ты, в конце концов!
Он послушно замер, безвольно обмякнув в моих руках.
- Допустим, я тебе верю. Допустим ты себе навоображал непонятно чего…
Дима сделал попытку вырваться, и я тут же поправился, повысив голос:
- Хорошо, хорошо! Не навоображал! Пусть происходит нечто непонятное. Странное. То, что я объяснить не могу, и у тебя не особо получается. Но давай посмотрим на это с другой стороны, - а медленно опустил руки, убрав их с плеч писателя, - ЭТО происходит с тобой давно?
- Несколько месяцев, - тихо произнес Мерзляков, - раньше я как-то не замечал, а потом случайно выявил закономерность и удивился. А когда понял что происходит – ужаснулся!
- Твои книги продаются? Успешно?
- Не жалуюсь – печально ответил он, нервным движением одергивая рубаху.
- Так что тогда ты волнуешься? Какая разница, каким образом ты пишешь? Главное, что читатели тебя любят, издатели обеспечивают тираж. Ты известен. Наверняка неплохо зарабатываешь. Живи и радуйся. А то что ты мне рассказал… Ну, пусть останется между нами. Будет твоим маленьким секретом. – Я заставил себя ободряюще улыбнуться.
- Думаешь приятно осознавать себя марионеткой персонажей, рожденных собственным воображением? Понимать, что они воплощают через тебя свои желания. Повелевают тобой. Что ты из творца превращаешься в послушное орудие, посредством которого они существуют. Я с каждым днем словно становлюсь прозрачнее. Исчезаю как личность, распадаюсь. Живу не своей жизнью, а жизнью своих героев. Они как паразиты существуют во мне, через меня реализуют свои мечты. Я не хочу исчезнуть!
- Перестань писать тогда! – его заявления меня обескуражили. Спросить бы у него, сколько он выпивает и не принимает ли чего похлеще спиртного, но ведь развернется и уйдет тогда окончательно. А я вдруг понял, что не хочу его терять. – Сделай творческий перерыв. Слетай куда нибудь, отдохни, развейся.
- Не могу. Я увяз в контрактах, сроки поджимают. Да и как тебе сказать… Пробовал я завязать. Не смог. Если не пишу, ломка жуткая. И с каждым днем все хуже. Словно изнутри взрываюсь.
- Мдя… - я растерялся. – Я могу тебе как нибудь помочь?
Писатель прошел мимо меня к столу, взял чашку с остывшим кофе, выпил его залпом, поморщился и развернулся ко мне.
- Вообщем, Леш, я решил дать им бой!
- В смысле? – я тоже вслед за ним подошел к столу и облокотился руками о спинку кресла.
- Мне через две недели сдавать книгу в издательство. Боевик - вестерн. «Унесенный смертью». Там есть главный герой. Ковбой Хаггинс – охотник за головами. Он с самого начала взял надо мной контроль. Сюжет изменился полностью. Он должен был погибнуть в конце. Одолеть всю банду, спасти дочку шерифа, но умереть от полученных ран на руках своего напарника. А теперь… - Димин голос зазвучал хрипло, - он убил свого напарника, вступил в банду и стал ее главарем. Он захватил власть в городе, и навел ужас на всю округу. И я знаю, чего он хочет. Я чувствую это. Он застрелит шерифа и овладеет его дочкой!
Я молча смотрел на него, ожидая продолжения.
- Так вот, - лицо писателя неожиданно ожесточилось, - я напишу так, как хочу Я. Как бы ужасно, противоестественно и неприятно мне это не казалось, я напишу концовку именно так, как планировал. Всю книгу переписать я уже не успею, но Хаггинса в конце убью. Либо он, либо я!
- Вот это правильно! – я улыбнулся и кивнул, мельком взглянув на часы. Елки-палки, я опаздывал на заседание акционеров. Меня не поймут. – Молодец, что решил именно так поступить. Я уверен, что после этого твои переживания и проблемы прекратятся. Потом обязательно дашь почитать. А теперь, если ты не против…
- Я боюсь, Леш! – вдруг перебил меня Мерзляков на полуслове, - мне кажется, что если я пойду наперекор всему, со мной произойдет нечто страшное. Хаггинс мне словно угрожает. Я буквально чувствую его предупреждение, как только прокручиваю в голове финальную сцену.
- Все будет хорошо, - я уже буквально подталкивал его к выходу, - сам увидишь! Будешь потом вспоминать то, что мне сегодня рассказывал с улыбкой. Очень хорошо, что зашел ко мне, - мы вышли из кабинета и направились по коридору к лестнице. - В следующий раз обязательно…
- Не будет следующего раза, Леш, - как-то грустно и обреченно, но вместе с тем решительно произнес Дима, - спасибо, что выслушал.
- Да ты… - в кармане зазвонил мобильник, - подожди, я отвечу. Алло…
Но он не стал ждать, а начал спускаться по лестнице вниз. К выходу.
Когда я, наконец, выслушал нашего председателя, сообщил в трубку, что уже выезжаю, и выскочил на улицу, моего друга не было видно.
Собрание акционеров вышло жарким и спорным. Возникли серьезные проблемы, в решение которых пришлось нырнуть с головой. И о нашей встрече с Димкой вспомнил лишь спустя несколько недель, когда мне доставили очередную его книгу.
- Хех! Написал-таки! А переживал, - весело бормотал я себе под нос, разворачивая обертку.
На обложке, поставив ногу на камень, посреди пыльной дороги стоял ковбой, с револьверами в руках. «Унесенный смертью» крупными буквами гласило название.
Естественно читать я это не собирался, но после нашего разговора с Мерзляковым мне стало любопытно, какую же концовку он сделал.
Быстро перелистнул страницы, открывая последнюю. Так, где-то это должно быть… э-э-э-э-э… О! Вот! Взгляд побежал по тесту.
… Хаггинс молниеносно выхватил свои револьверы, стреляя с обеих рук одновременно. Упал, схватившись за грудь и выронив карабин, помощник шерифа Томсон. Рухнул, как подкошенный Уильямс, которому пуля попала в голову. Но шериф в свою очередь ответными выстрелами сумел прострелить ковбою сначала предплечье левой руки, а затем плечо правой.
Оружие выпало из разом ослабевших рук бывшего охотника за головами.
- Сегодня не твой день, Хаггинс, - громко выкрикнул представитель закона, выходя из-за укрытия, - твоему беспределу пришел конец!
Ковбой осклабился в ответ:
- Ты думаешь, Слейтер, что у тебя есть власть надо мной? Глупец! Ты – никто. Сейчас, даже у меня нет власти. Но не радуйся. Все что сейчас произойдет, уже ничего не изменит.
- Не заговаривай мне зубы, бандит! – Шериф остановился в десяти шагах от ковбоя, держа его на мушке, - за свои преступления ты приговариваешься к смерти. Я приговариваю тебя. И я приведу приговор в исполнение.
Хаггинс в ответ неожиданно задрал голову вверх и проорал в хмурое небо:
- Ты надеешься, что победил? Нет! Мои слова свидетельствуют об этом! Смерть временна. А потом я приду к тебе. За тобой. И мы оба это знаем! – и он захохотал.
Хриплый смех убийцы оборвал выстрел шерифа. Пуля попала в шею, заставив умолкнуть бандита. Вторая и третья вонзились в грудь. Но Хаггинс продолжать стоять на ногах, ненавидяще смотря на шерифа. Из простреленного горла толчками выплескивалась кровь, щедро орошая серую пыль дороги.
- Это тебе семью Дженис! – четвертый выстрел опрокинул преступника на спину. Шериф подошел вплотную, нависнув над поверженным противником.
- Это за Томсона! – пятая пуля попала в сердце, заставив лежащего вздрогнуть последний раз и замереть уже навсегда.
- А это лично от меня, - Слейтер наклонился к убийце и, приставив ствол револьвера вплотную к его лбу, нажал на спусковой крючок …
- Молодец, Димка, - вслух произнес я, - завалил Хаггинса. А переживал, а боялся! Все-таки надо бы отправить его к психотерапевту. Заработался друг, похоже. Ну да как-нибудь потом.
Интересно, что он мне написал на этот раз? Я вновь открыл книгу на титульном листе, однако к своему удивлению дарственной надписи не обнаружил. Видимо Мерзляков в этот раз забыл ее написать. Ну да ладно, это уже мелочи. Надо кстати позвонить, его поздравить.
Но телефон школьного приятеля не отвечал. Значит, позвоню в другой раз.
Однако он не ответил ни на следующий день, ни через неделю. В издательстве сказали, что тоже не могут установить с писателем контакт, и что тот пропустил презентацию своей последней книги.
«Наверное, послушался меня и уехал куда-нибудь отдохнуть на месяцок - другой. Восстановить нервы и здоровье. Ну и умница!» - решил я, успокаиваясь. – «Главное не терять с ним связи».
Но через пару недель мне пришлось в срочном порядке вылетать в Германию, на полтора месяца. Оттуда – в Венесуэлу, потом в Китай… Наш бизнес рос в геометрической прогрессии, и теперь приходилось все свободное время тратить на командировки и решение деловых вопросов. Я закрутился, как белка в колесе. Когда же спустя год вернулся обратно в Москву и, перебирая книги в кабинете, вспомнил вдруг про Димку, то оказалось что номера его телефона уже не существует. Квартира продана. И никто не знает где он. Новых книг тоже больше не выходило.
«Видимо решил завязать» - подумал я, - «ну что ж, может оно и к лучшему».
Больше я Димку не видел.