Совсем неожиданно для себя я вдруг оказалась крёстной мамой. «Удочерила» я двухлетнюю девочку Леночку, дочку моих давних приятелей. Обязанности крёстной матери я понимала так: надо делать подарки.
Как раз приближался женский праздник. Я понеслась в магазин игрушек и после долгих хождений выбрала очень большую, красивую и дорогую куклу с закрывающимися глазами. Полюбовалась на неё и попросила продавца принести мне ещё одну точно такую же. Тот посожалел, сказав, что кукла, увы, последняя, но порылся где-то на складе и принёс коробку. Я открыла её. Кукла спала, прикрыв глаза изогнутыми ресницами. Я заплатила за обе куклы, взяла коробки и ушла. В пакеты коробки не уместились, пришлось нести их в руках. Это было неудобно, но так здорово! Ах, это было замечательно: нести кукол! Прелестное, давно забытое ощущение. Когда я в последний раз держала в руках куклу? Нет, не помню… Кажется, когда была студенткой. Я споткнулась, и одна кукла что-то мяукнула мне в ответ.
- Мяк-мяк! – прошептала я, смеясь.
Дома с восторгом извлекла кукол из коробок, поставила их рядышком на диван, отошла и… похолодела.
Куклы глядели на меня красивыми, «живыми» глазами. Одна – яркими, голубыми-голубыми, а вторая тоже очень яркими, блестящими, но – коричневыми.
Одинаковые пёстрые платьица, туфельки, каштановые шёлковые волосы, но вот глаза… Из-за глаз куклы, как ни странно, смотрелись совершенно разными. Глаза – зеркало души. Оказалось, что и куклиной тоже, а не только людской.
Как же быть?
Тут нужно внести ясность. У Леночки была сестра Оля. Девочки были погодками и росли как близнецы. Родители покупали им всё одинаковое. И если в одежде могло ещё быть какое-то отличие, то вот в подарках или гостинцах никогда. Малейшую разницу сёстры замечали и очень обижались. Разные подарки – значит, разная любовь. И девочки ревниво следили, как бы кому-то из них не досталось любви «меньше».
И вот… на меня весело смотрели две очаровательные, но абсолютно разные куклячьи рожицы.
И, может, это и смешно, и звучит неправдоподобно, но я точно знала, что дарить «в таком виде» кукол нельзя! И мой первый крёстный поход закончится слезами!
Но… не покупать же других. А этих куда? Да и денег лишних в канун праздника тоже не было.
Расстроенная, я уложила кукол обратно в коробки, села и стала думать. А что тут придумаешь? Выковыривать куклам глаза и заменять их новыми я не умела. А если б и умела, стол у меня не завален запасными глазами на любой вкус.
Покрасить голубые глаза в карие или наоборот – бред. Даже если бы я и взялась сдуру это осуществить, времени всё равно у меня уже не было.
Я ничего не придумала и очень рассердилась на моих друзей. Не могли лет в пять сделать разницу между дочерьми! Приспичило им погодков родить!
Надо ехать поздравлять. Была не была.
Я нарядилась, надушилась, нагрузилась подарками и поехала. Всю дорогу мучилась. Голова трещала. Я довела себя до такого состояния, что впору возвращаться обратно. И когда уже поднималась по лестнице на пятый этаж, где жила моя крестница, будто кто-то в уши мне дунул. Меня осенило.
В квартиру я влетела на парусах.
- А ну, где шпаны мои любимые? – кричу весело.
Девчонки вылетают навстречу.
- Что у нас завтра? – спрашиваю.
- Плазник, плазник! – прыгает Леночка.
- А что полагается дарить на праздник?
- Подалки, подалки!
- Идёмте!
Торжественно вношу коробки в комнату, вынимаю кукол, ставлю их на пол. Куклы – прелесть! Сама бы играла. Огромные, чуть не с девчонок ростом. Кажется, что в комнате не две девочки, а четыре.
Смотрю на сестёр и в который раз поражаюсь. Не похожи удивительно. Одна пошла в папу, другая в маму. Оля – беленькая, голубоглазая девочка, нежная и тихая. Младшая Лена – смуглая, как цыганёнок, кудрявая и очень подвижная, настоящее веретено. И глаза, как две большие черносливины.
- Вот, – тороплюсь я, пока девчонки ещё не успели опомниться. – Вот вам две подружки. У Олюшки глаза голубые – ей куколка с голубенькими глазками. А у Леночки глаза тёмные – ей кукла с тёмненькими.
И девчонки с визгом собственнически обхватывают кукол за шеи – каждая свою.
Сработало!
- Что, разные попались? – шёпотом спрашивает меня мама Таня, улыбаясь.
- Почему это «попались?» - обижаюсь я. – Я специально такие взяла, чтоб девчонки не путались.
Девчонки не путались.
Через несколько дней звонит Таня, рассказывает со смехом:
- Представляешь, сегодня вижу: лежит кукла на ковре лицом вниз. Говорю Ленке: подними, что ж кукла у вас на полу валяется! А она подошла, нагнулась так, что волосами метёт, подняла куклину башку, да невысоко, не перетрудиться чтоб зря! Заглянула ей в лицо и говорит: это Олина! И обратно положила! Вот и думаю теперь – это хорошо или плохо?