Александру Волевичу, Льву Виленскому.
Всё равно не смогу описать это так, как хочу:
Утро - прохладное до прозрачности.
"Автобус первый - и до конца!" - объясняет прохожий.
Строгие родители, нарядные дети.
Высокие ворота. Экскурсия, скучный голос:"...когда святой Симеон взял младенца на руки и благословил его..." Весёлый мальчишка в кипе машет ладошкой, бежит впереди - розовые ушки, рыжие локоны.
В маленьком фонтане утками плавают чаши для омовения рук.
Женская половина.
Старуха, укутанная платком, шевелит губами, закрыв глаза.
Женщина стоит на крепких ногах, обутых в мощные туфли, яростным шёпотом вычитывает из книги.
Девушка скользит в толпе, украдкой фотографирует, мягкое клацанье слышно там и сям, белый платочек мелькает.
Юные девочки переминаются, шепчутся, хихикают, одна из них, уронив лицо в ладони, рыдает так сладко.
Узкие щели Стены забиты записками, а вот конверт с иностранным адресом.
Старые серые двери высОко в Стене приоткрыты, два голубя урчат на пороге.
Снизу вверх - всё выше.
...и меня накрывает большая добрая Рука, я чувствую даже подушечки пальцев, и слёзы льются сами собой, и знаю: всё будет хорошо, и понимаю: не смогу описать это так, как хочу.