Эдуард Бернгард
ЗАСТОЛЬЕ
- Тася, селёдочку передай, голубушка! И винегретику... А супец славный! Наваристый! И мясо тож вкусное! Мяско-то!.. Тась, горчички-то дай! Ага! Сюды её... Ну, давайте, люди добрые, по следующей! За всё хорошее! Поехали, опорожняем дружно!.. ... Ух, хорошо! Налегайте на закусон... Тася готовит-то, а?! Славно готовит, да?!
- Ой, не требуй от гостёв комплиментов-то, Вася! Ха-ха!
- Хорошо Таисия Ивановна готовит, Василий Степаныч!
- Ой, как хорошо!
- Ну, я ж говорю, а ты - комплименты! Они тебя искренно хвалют!.. Да, хорошо сидим, а главное - заслуженно! По праву угощаемся... Горчички не желаете?
- Василий Степанович, а вы где до пенсии работали?
- Тебя как звать, молодой человек?
- Алексеем.
- Вот, Алексей, я, значит, рад, что ты с нами тут пируешь, давно я с молодёжью не застольничал, понимаешь, а внучку мою не обижай, не обижай!
- Дед!
- Шучу, Леночка, что ты сердишься?
- А я и не обижаю, Василий Степанович!
- Верю, верю, а то стала бы с тобой Ленка путаться, если б ты её забижал!
- Дед!
- Ну-ну, всё, не буду, не буду, Ленок! Я ж любя!.. Спрашиваешь, стало быть, где я трудился?
- Да.
- Василий у нас герой, Лексей, ты так и знай!
- Ну, Тася, может и не такой герой!..
- Да герой, герой, чего уж там! Ха-ха! Чего ж прибедняться? Ведь и в самом деле герой!.. Эх, сколько мы с тобой прошли, Вася! Эх, молодость наша... Как я тебя всякий раз со службы ждала: блинов понапеку, борща сварю, и жду, значит, и поллитра его ждёт, хе-хе...
- А ты ещё от меня якобы прятала, ха-ха!
- Хе-хе! И я требовала сначала отчёт дать, как мой Вася сегодня трудился-то!.. Дом у нас в Тёмках был ба-альшой, ведомственный, с садом таким... Да, Лексей, хороший был дом... И как услышу скрип калитки - Васька пришёл, стало быть - так выхожу с кухни-то на крыльцо, и кричу ему, пока он от калитки эти сорок шагов отмерит, строго так спрашиваю, как, мол, на работе-то! Хе-хе... Ну, он и отчитывается на ходу. Когда радостный, а когда так себе...
- Горчички, горчички!
- Спасибо, Степаныч!
- И ты... э-э... как тебя? А-а, Алексей!
- Спасибо, Василий Степанович!
- Ну вот, идёт он, значит, к крылечку-то, и кричит мне. Кричит, допустим: "Девяносто шесть!" Это, значит, денёк хороший выдался!.. А, бывало, понурый приходит: "Семнадцать всего..." Хе-хе! Ну, что говорить, завсегда я его ждала! Борща сварю, блинов спеку... А как к крыльцу подходит, статный такой, я завсегда им любовалась, ну прямо кавалер такой, и в мундире ышчо, пряжка блестит, и фуражку сымает, пот оттирает, усталый такой... Хе-хе! Ну, целуемся мы, само собой...
- На селёдочку налегайте!
- Ой, после такого супа, да ещё и на селёдочку!
- Давай, давай! Тась, нарежь Павлу мяска-то! Ешь, Паша, ешь! И горчичку не забудь!..
- Пузо-то уже, Вась!
- Да какое у тя пузо-то! Ешь давай, налегай!
- А что за служба у вас была, Василий Степанович?
- Серьёзная была служба, Андрюша!
- Алексей...
- Ах да, Алёша! Извиняй!.. Да, что это мы тянем? Так не пойдёт, поехали по следующей! За всё хорошее! Будем здравствовать долгие лета!..
- Хы! Ух-х, ядрёная! Дерёт прям до нутра! Бррр!..
- Хе-хе-хе! А как же! И должна продирать!
- А давайте споём!
- Щас, закусим сначала, как следует, а потом споём!.. Паш, у тебя тембра красивая, ну-кось, давай!
- Сте-епь да сте...
- Нет, эту не надо! Давай "Камыш"!
- Ой, да рано ещё! Не та кондиция для "Камыша"-то!
- Ха-ха! Правильно, Клава!..
- Ка-аким ты-ы бы-ыл,
Та-аким ты и оста-а-ался...
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
- Сла-авное мо-оре,
Священный Байка-ал!
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
- Дед, перестань, опять Алёше наливаешь! Он уж окосел, блин!
- Леночка, мужик должен уметь пить! И мы ж ещё толком не пили...
- Ну да, кривые сидят, и не пили!
- Лен, да я ещё не пьяный...
- Сиди, вижу я!
- Последняя, Лен!
- Ладно, ладно... Ух, ты, мой славненький! Дурачок мой!.. Дед! Опять наливаешь!
- Ну, поехали!
- Ух, крр, х-хы! Не разбавленная, это уж точно!
- Паша, и ты, Клава, селёдочки, ну-ка! Тась, досыпь им винегрету!
- Тётя Тася, а вы так интересно про службу Василь Степаныча рассказывали...
- Ага! Ну да... Служба у него статная была... ик... м-м... Бывало, придёт с работы-то, калиткой скрипнет...
- Тась, ты это уже говорила...
- Ах, ну да! Так ведь я ж позабыть не могу, как ждала тебя, и как ты появлялся, притомлённый...
- Ну так что ж, такая служба! Нам рассусоливать нельзя было, нельзя! Ответственная, мягко говоря, была работа!
- Геройская, Вась!
- Ну, может, и геройская... Только нам тогда о геройстве думать было некогда. Да-а... Почитай, и выходные не всегда дома сидел, вызывали по-срочному, и вперёд!
- А зато потом, после срочного вызова, возвращался довольный... Усталый и довольный! От калитки кричит: "Сто двадцать восемь!" Вот, это уже... как его... результат, бишь!
- Показатель.
- Ну да, показатель! И идёт к крылечку, усталый. Усталый и довольный! Хе-хе!
- Да, с чувством выполненного долга.
- Ну да, с уводет... с удольвет... с удовлетворением, вот!
- А что за служба, дядя Вася?
- Нет, Лёша, ты меня лучше по имени-отчеству величай...
- Дед, не наливай ему больше!!!
- Ну что ты визжишь, Ленок! Должен же я с муженьком твоим будущим...
- Дед!
- Всё-всё, молчу!
- Алексей, не пей!
- Лен, последняя...
- Да ну тя в баню! Последняя, последняя...
- Лен, ей-ей, последняя!
- Да, Лёша, не околачивали мы груши на службе-то! Делом занимались! Это тебе не фифти-мифти, не шаляй-валяй...
- А г-где вы с-служили... Ва... Василь Ст...паныч-ч!
- Хе-хе, где служил! Там служил, где... о-го-го! Вот где служил! Это тебе не шаляй... ик... ух, бля!
- Дед, не матерись!
- Да успокойся ты, внученька!.. М-да-а, служба с-сурьёзная была! Я ведь, Алёша, пер... персона... персональный, понимаешь, пенсионер!
- Ух ты!
- А как же! Мы не болтались, как... как в проруби... делом занимались! Да-а, сколько я их, гадов! Скольких я их...
- А? Кого, Васстепаныч?
- Скольких я их, бля, кончал!
- Дед, ты пьян!
- Не пизьди, Ленка!
- Эка, Вась, ты на внучку выражаешься!
- И ты не пизьди!
- Гостёв бы постеснялся!
- Да что их, бля, стесняться-то! Свои люди, бля! Пашка со мной, сослуживец верный, сорок лет бок о бок... Верно, Паш?
- М-м... у-гу!
- Бери горчички, Клава! И Паше мяска наложи!.. Да-а, Алёша, мы такую, пнимаешь, службу несли... Это вам и не снилось, бля! Мы были не то что вы, ерундой не занимались, на мелочи не раз... ик... не разменивались.
- Дед, хватит, а?!
- Не учи деда!
- Алёш, пойдём, хватит!
- Лен... я ещё... ещё не дослушал...
- Дед, ты куда ему наливаешь!!!
- Как куда? В стакан, хе-хе! Куды ж ещё? И не визжи, как на расстреле... то есть... этова... как под ножём!.. Ну, подняли стопари! За здоровье! И за дружбу! Верно, Паш? За дружбу!
- Алёша, пожалуйста!
- Последняя, Лен...
- Ух, хорошо пошла! Закусывайте! Давай, Лексей, бери селёдочку!.. Так что, Алёша, служил я не то что вы, молодёжь! Время было боевое, приподнятое, не то что нынче... Да-а. И рука не уставала. Мы для родины рук и сердец не жалели, бля! И мозгов! Мы... да мы для родины, бля, всего себя с потрохами отдавали! И не спрашивали, бля! Не то что эти трепуны... тьфу! Волю почуяли, твари! Хватка у родины ослабла, вот и распустились, суки! Распоясались! Потому верно говорят - мало мы их ещё!.. Так что, Алёша, вы уж не те, да... А скольких я их, сук, кончал, скольких кончал, этих!.. И рука ни разу, бля, не дрогнула!.. Паш, намазывай горчичку! Тась, передай-ка сюда холодец! О-о, славный студень! С чесночком!.. Да-а, бывало, уж сотый на день, и перезарядишь уж который раз... И надо ведь, чтоб в серёдку... Гад спиной к тебе стоит, дрожит, некоторых такой мандраш бьёт, что умора! Он трясётся, к тебе спиной, а ты ему в затылок. Хлоп! Кто-то сразу, как подкошенный, но многие дёргались. По-разному дёргались. Бывало, прежде чем рухнуть, хе-хе, как бы пытался руки вскинуть к затылку, вроде как от боли, хе-хе, но тут же руки отвисали, и он как миленький падал. Навзничь. Некоторые набок валились, сгибались как-то неестественно, хе-хе! А иногда, случалось, опосля ещё и корчились. Приходилось добивать, патроны тратить... Ну, в общем, мы их всех к одному знаменателю... Эй, ты что!.. Ну вот, обрыгался!
- Вырвало его...
- Я и говорю - обрыгался. Вижу, что вырвало... И чтой-то у тебя за парень такой, Ленка! Совсем немного ж выпили!.. А ты чё, Лен, ревёшь, что ли?! Глянь, всхлипывает!.. Эх, Лёша, Лёша, если приспичило рыгнуть, так хоть бы до унитаза добежал. Так нет, прям за столом... под стол!.. Ленка, слабый у тебя хахаль-то, вон как его вывернуло-то!
- Это он не от водки...
- А отчего ж тогда, странная ты! От закуски, что ли? Хе-хе! Вытри рот ему!.. Да, ковёр чистить придётся... Эх, Алексей, что ж ты так... Слабое, бля, поколение пошло нынче-то... Паш, а Паш, не засыпай, давай за дружбу! За всё хорошее! Тась, отрежь ему мяска! Намазывай, Паш, горчичку!..
2002 г.
Рассказ опубликован в журнале "Литературный Европеец", Франкфурт-на-Майне (2002 г.)