Тайна Улыбки... Слоненка
Когда ступаешь на разогретый, омытый лучами жаркого Римского солнца брусчатник Пиаццы Делла Минерва, то первое, что бросается в глаза – это тень Пантеона в узком проеме улиц на дальнем конце площади. Кажется, что серая громада бетона вот-вот ринется на пролом через маленькую пиаццо, сметая на своем пути жмущиеся друг к другу от страха двухэтажные дома с разноцветными фасадами, вечно снующих туда-сюда муравьев-туристов, и странную статую слона, слоненка на пьедестале, с вертикально торчащим из спины обелиском из цельного куска красного гранита. На морде, нет, скорее лице слоненка застыла загадочная улыбка, а в лукавых поросячьих глазках можно прочесть брошенный кому-то – вам, может быть – вызов. И если вам хотя бы немного небезразличны история, искусство, или архитектура, то вам придется принять этот вызов, как принимаем мы вызов улыбки Джаконды. Уже хотя бы потому, что автором этого далеко не самого эстетичного на первый взгляд монумента является никто иной, как знаменитый скульптор и архитектор Джованни Бернини.
Когда я впервые набрел на Слоненка, именуемого Pulcino della Minarva, или Цыпленок Минервы (позднее я узнал, что народное имя слоненка - Porcin della Minerva, т.е. Поросеночек Минервы) и прочел имя Бернини, то, внимательно, со всех сторон осмотрев Поросеночка (я думаю, это имя ему больше к лицу), я не мог не задаться вопросом: как мог человек, создавший ошеломляющие своей элегантностью римские фонтаны – фонтан Тритона, фонтан Пчелы, фонтан Четырех рек, великий Бернини, окруживший Собор Святого Петра монументальной колоннадой, построивший прекраснейшие из Римских дворцов снизойти до такой карикатуры, поденщины? Тот факт, что техническое исполнение этого «шедевра» Бернини поручил своему ученику, я отказывался принимать за объяснение. В Риме можно быть уверенным, что в камне перед вами именно то, что было в голове у мастера. Почему же тогда во всем образе Слоненка есть какая-то непропорциональность, почему стоит он как-то ассиметрично, почему, наконец… Да нет, я не мог поверить своим глазам – но не поверить было нельзя: задние ноги Слоненка были чуть согнуты, мышцы напряжены, хвост приподнят – Слоненок опорожнялся. Безо всякого стыда, на одной из центральных площадей Рима. Так что же творилось в голове у великого Бернини? О чем он думал, когда выставлял напоказ всему миру ехидно улыбающегося слоненка, справляющего свои нужды посреди Вечного города?
Твердо решив разгадать тайну улыбающегося слоненка, я обратился за помощью к книгам и статьям, поскольку ни экскурсоводы, ни интернет не могли ответить на мои вопросы. Спустя неделю я был ошеломлен полученными ответами гораздо больше, чем я был ошеломлен поставленными вопросами. В этой небольшой статье я хотел бы вкратце поделиться хотя бы некоторыми сведениями, проливающими свет на тайну Поросеночка Минервы.
Начать, пожалуй, стоит с обелиска, который Слоненок-Поросенок несет на своей спине – ведь именно ради него и создан слоненок, исполняющий по сути скромную роль пьедестала. Обелиск этот – один из четырнадцати египетских обелисков находящихся сегодня в Риме, притом самый малеький, всего 5 метров и 47 см. Для сравнения, обелиск, установленный перед Латеранским собором достигает в высоту около 20 метров. До сего дня ученые не могут разгадать ни одной из очевидных загадок обелиском: ни как они были когда-то, тысячи лет назад, сделаны (современная технология оказывается не в состоянии создать ничего подобного), ни как они были перенесены из Египта в Рим. Моя первая догадка о том, что обелиски эти были привезены в Рим на слонах сразу же разбилась о гигантские размеры обелиска. На самом деле потребовались бы танковые бригады, чтобы доставить обелиск в Рим, да и те вряд ли могли справиться с поставленной задачей.
Считается, что обелиск на площади Минервы – тот самый, что был заказан фараоном Априс в Саисе в шестом столетии до нашей эры. Обелиски, именуемые еще «пальцами солнца», и указывающие на своего бога, создавались как культовые образы и играли важную роль в религии древних Египтян – да и не только Египтян. Будучи символами солнца, то есть мужского бога, обелиски располагались перед храмами богинь женских, причем устанавливались они в строго определенном порядке, с восточной стороны храма, на таком расстоянии, чтобы встающее поутру на востоке солнце отбрасывало тень от обелиска точно на храмовые двери. Это символизировало половой акт между богом-отцом, солнцем, и богиней-матерью, землею, чье женское начало было представлено посредством храма и ворот храма. Зачастую под храмом располагался лабиринт, или же пол в храме был инкрустирован мозаикой в форме лабиринта. И если обелиск символизировал, как нетрудно догадаться, мужское начало, притом внушительных размеров, то храм и лабиринт (от слова «лабия»), символизировали начало женское, влагалище гигантских размеров, соответствующее как минимум размеру обелиска и его тени. Такого рода дуэты были раскиданы по всему Египту. Впрочем, другие народы, в подражание этой универсальной языческой традиции, создавали нечто подобное и у себя, хотя, как правило, в меньших масштабах. Даже в Древнем Израиле, где язычество и идолопоклонство строго воспрещались, нередко можно было встретить и идолов Ваала (бога солнца), и рядом с ними капища Астарт (женское начало).
В Рим обелиск из Саиса попал вместе со своим двойником (еще одним, точно таким-же обелиском), как утверждают, по воле императора Диоклетиана (284-305), который установил его перед храмом богини Исис, или Минервы, стоявшим на том же месте, где сегодня располагается церковь Санта Мария Сопра Минерва. Позднее, во времена, когда Рим систематически подвергался нашествиям варваров, обелиск упал и был погребен под грудою развалин. И лишь в середине семнадцатого столетия он был откопан монахами доминиканского ордена, которым во владение были переданы руины храма Минервы и прилегающая к ним территория. Те срочно принялись за дело, стремясь, из соображений, известных им одним, в точности восстановить не только храм Минервы, но и воссоздать храмовое служение по образцу египетских.
Но... но почему слоненок? И почему он делает то, что он делает? Впрочем, когда я провел свое исследование, вопросы пришлось скорректировать. Вопрос заключался теперь не столько в том, почему он это делает (в конце концов это является вполне естественным актом). Вопрос в том, на кого он это делает.
И это легко определить, поскольку хвост слоненка безошибочно, как стрелка, указывает прямо на массивную дверь оранжевого здания. Это — доминиканский монастырь. Бернини делал слона по заказу и эскизам доминиканца Доменико Паглия, который жил здесь. Бернини не мог отказаться, потому что за всем делом стоял сам Папа. Но ему совсем не льстило, что с его именем будут связывать композицию, задуманную не им самим. Ведь, согласно эскизам монаха Паглия, слон должен был быть изображен в уменьшенном виде. Бернини вместе со своим учеником, Эрколе Феррата, выполнил заказ, но при этом они позволили себе и некоторую вольность в отношении доминиканцев. Впрочем, это им сошло с рук, потому что сам Папа уже начинал опасаться растущего влияния этого ордена.
Но возникает еще один вопрос: почему вдруг монаху взбрела в голову идея водрузить обелиск на слона? Впрочем, Доменико Паглия тоже не был автором этого эскиза. Он только настоял на том, чтобы эта идея была осуществлена. Кому же принадлежала сама идея?
Мне удалось найти ответ и на этот вопрос: Слон, несущий на спине обелиск, шагнул сюда со страниц одной из самых прекрасных и ценных инкунабул, когда либо созданных. Инкунабулы – это книги, напечатанные по особенной технологии до 1501 год. Для каждой страницы вырезалась пластина из цельного дерева, на которой искусный гравер-художник в зеркальном виде наносил буквы и рисунки. Таких книг сохранилось очень мало, и они представляют собой огромную ценность. Особенно эта – Hypnerotomachia Poliphili.
Так чем же повествует эта загадочная книга? Это непросто объяснить. Вообще, это очень скандальная книга. Некоторые полагают, что это – средневековая эротика. Карл Янг, когда работал над своей теорией сновидений и образов, серьезно изучал эту книгу. Кому-то виделся в ней учебник по архитектуре, кому-то - сонник. Сюжет этой книги кажется, на первый взгляд сущим бредом, сном. Ее главный герой Полифило, что буквально означает «любитель многих вещей», влюбляется в Полиу – буквально, «многие вещи». Полифило видит сон, в котором он оказывается то в дремучем лесу, в котором он встречается с драконами, волками, нимфами и многочисленными архитектурными памятниками странного вида, то переносится в другие опасные места. Многим виденным им памятникам дается подробное описание. В книге сто шестьдесят восемь замечательных картин, оттиснутых с деревянных пластин. Этот слон тоже вышел из снов Полифило.
Вообще, книга эта - большая загадка. В ней содержится немало нерасшифрованных слов, включая слова арабского и еврейского происхождения, а также египетские иероглифы. Проблема, однако, в том, что эти слова и иероглифы – не настоящие. Автор – кем бы он ни был – фактически создал новый язык, чтобы скрыть те вещи, которые он не мог спрятать иносказанием и символами. Ясно, однако, что книга эта содержит старые гностические или языческие идеи, трудно совместимые с христианством.
И, несмотря на это, одна из ее историй берется в основу этого монумента. На гранях обелиска находятся имена египетских божеств и приветствия им. На постаменте же красуется надпись, продиктованная Бернини самим Папой Александром. Сделана она на латинизированном итальянском языке, и перевести эти слова можно примерно таким образом: “Видящий символы, высеченные на обелиске из премудрого Египта, который несет слон, сильнейший из всех животных, поймет, что крепкий ум созиждет истинную мудрость”.
Звучит как шарада, но все-таки основная идея ясна. А идея такая, что Египет все еще жив в Риме и здравствует, а его божества получают должные почет и уважение.
Кто-то скажет: "Не может быть - ведь это же семнадцатый век, эпоха Ренессанса, просвещения. Европа давно уже была христианской." И тем не менее тайные языческие знаки и символы находятся на центральном месте во всех великих постройках Рима, да и вообще Европы. Гильдии каменщиков, или масонов, производивших строительные работы, равно как и заказчики, прекрасно знали, что стоит за этими символами. Почти в каждом европейском соборе можно видеть Исис и ее сына Хоруса с нимбами на головах, сияющими, как солнце, и в окружении двенадцати знаков Зодиака. Имена им даны новые – Мария и Иисус, но по сути ничего не изменилась – это поклонение силам природы, вечный, исконный поиск бессмертия, выраженный в идее прокреации, размножения. Митра, бог солнца, всегда являлся истинным богом Рима. Под каждым великим собором Рима можно найти святилище Митры. Доминиканцы, когда получили в свое владение храм Минервы, возродили празднование традиций, связанных с этим храмом. Каждый год монашки, эти новые жрицы храма, устраивали хороводы и оплакивали Хоруса-Христа.
И все же, почему на площади появился этот слоненок?
Дело в том, что раньше на этой площади стоял храм Минервы. А еще раньше – храм Исис и Венеры. Некоторые зовут это эволюцией религии. Сегодня здесь церковь Марии. И обелиск по отношении к ней располагается точно так же, как располагался он по отношению к языческим храмам. Те, кто знает, что символизирует собою обелиск поймет, почему это так важно. Обелиск – это прежде всего мужской символ, фаллос. Слово буквально означает «пенис Ваала», или «пенис Солнца». Иезуитский ученый Афанасий Кирчер в своей книге «Обелискус Памфилиус» пишет об этом. Дело в том, что в древности культ солнца был неразрывно связан с поклонением царице неба – его спутницы – Астарте, Артемиде, Минерве и прочее. Культ этот был популярен везде – даже премудрый Соломон приносил курения на алтарь Царицы небес. Солнце и луна, день и ночь, мужское и женское начала – все это и придавало древней религии ее притягательность, динамизм, скрытый эротизм. И, конечно же, апофеозом этой религии было слияние мужского и женского начал. Отсюда и узаконенная и прославленная храмовая проституция, отсюда же пенис перед церковью.
Обелиск ставили перед храмом таким образом, чтобы его тень падала прямо на центральную дверь храма, когда солнце встает утром на востоке. Это символизировало половой акт между мужским и женским божественными началами. Отсюда ассиметричное расположение на площади и диспропорциональный размер слона. Каждое утро поднимающееся на Востоке солнце бросает долгую тень на дверь церкви. И так будет всегда, пока крутится земля и стоит слоненок.