Тмутараканский болван

Лиля Зиль
               


В лето Господне едет князь тмутараканский Мстислав с дружиною в Киев по делам своим. Град же оставе на попечение людских старцев, коих наказал слушаться.

Чернь же со многими холопами волюшкой тешились. Лавки ломали, пия меду сверх меры, бражничали. Увы им, и люди степенные в разгул ударились. Тем де можно, а нам нельзя?
 
Вскоре пьян был весь город.

Не могли старцы народ урезонить. Их не слушали.

- Нам ли внимать пускателям ветров? Забыли, небось, когда в здравом уме были.

Так зазвали к себе волхва, о котором на Руси шла слава. Во градах и весях* творил он чудеса, сказывали. Но не везде случалось.

Любопытство разбередило тмутараканцам души.

А ведь предупреждали, грех христианину бесовские игры играть.

Стали от волхва чудес требовать. Тот ответствует: не задаром. Мзды* возжелал, и согласились.

Перво-наперво решил град от комарья избавить. Знамо, самому докучали: тучи их, аки татаровья во степи злыя, кровь пьют людскую, что не водица им.

Грош с дыма* назначил. Ему собрали.

Сказал волхв факела жечь огненные. Бродя по стогнам,* освещали ночь. Потрясая огнем, кричали: Без комара городу жить!

Наутро не осталось ни комаров, ни мух, ни слепней. Подивились тмутараканцы такому чуду.

- Ну, а коли, силен в бесовстве,- волхва донимали,- сделай, дабы  и в жилищах наших ни тараканья, ни клопов  не осталось! А то докучают зело.

Во иных же княжествах насмешничают. Имя града славного без сорому и не скажешь,- тмутараканцы жалились.

Волхв тут хочет по гривне с дыма. Жаль денег люду, да согласились.

Повелел колдун изваять из меди пудового таракана.

Кузнецы дело сладили.

Чудище то потом привезли на площадь и закопали.

Сверху же наказал поставить муаровую* колонну. Нарече ее народ: Тмутараканский болван.

Потом уже трижды плюнул вокруг и изрек:

-  Живи, град, без тараканов и нечисти!

И вошли в дома горожане и подивились чуду. Не стало в жилищах докучливых мерзких тварей.

Беснование царило в городе. Костры жгли и волхву славу пели.

Старцы же в отчаянии пред тупостью людской черни заламывали руки. Вещали:

- Волхвы де, хоть и творят чудеса, чудеса  те противные Богу, принести беду способные.

Вотще!!!* Глас их – вопиющего крик в пустыне. Не внимали, пропадали слова втуне*.

Жаждали горожане опять чуда.

- А можешь ли сделать,- волхва пытали,-  чтобы жены наши не блудили? В сладострастии не сливались с татарвой проклятой?

- Всё умёю, - колдун заверил.- По серебру с дыма, а с богатых купцов по златому.

Обиделись горожане такую деньгу платить. Но, посовещавшись, решились. Уж больно жены в Тмутаракани ****учие были.

Волхв же, собрав деньги, улыбнулся хитро:

- Дело сие – мне докука.* Многих трудов стоит и напастей. По волоску от промежностей жен ваших для ведовства затребуется.

Делать оставалось нечего. К утру новаго дня наказ выполнили.

Волхв собрал их, волосья, в ларец греческий, что при нем был.

Потом говорит:

- А теперь то же с собой делайте. По волоску от мудей мужеских.

И здесь ему подчинились.

Вскоре уже у волхва были власы срамные любого и каждой. Он и сложи их в короб, да смешал со старанием.

И, когда перепутались они промеж себя, волосья, умастил их колдовским зельем.

Потребовал блюда златого во пользование. Не было у тмутараканцев. Хитры на выдумку, посылали татей* во хоромы удалого князя Мстислава, чтобы выкрали. И принесли им.
 
На площади под болваном волхв волосья на блюдо высыпал и поджег. А потом и пепел развеял со словами заговорными, темными:

Акаты-бакаты, чукаты-мэ!!! Абуль, фабуль, домэнэ!!! Тики-тики, драматики, фляус!!!

Вскоре затем и  исчез волхв с деньгами, и блюдо с собой прихватил. След его, колдуна, простыл. Поминай, как звали, не помнили. Больше не видели его горожане, но мало тому печалились. Не было им  до него дела, потому как подустали они от чудес. Не терпелось покоем насладиться: мёду для бражничанья  не оставалось - выпили.

И был день, и была ночь, а потом наступило утро, которому не наступать бы вовсе

Охватила людей похоть великая. Возжелали мужья чужих жен, ну а те - многих мужей. Дома покинули тмутараканцы. На площади под болваном предались греху свальному. Стыд отбросив, блудили, гордясь порочностью. Бахвалились, кто со сколькими в связи был.

Дьяволом научаемы, мужи семя расходовали на глупости, хоть Бог его не для забав дал.

Так нравилось им ялды женам в рот пихать, дабы целовали самоё их мужеское, аки младенец соску. Кричали в сладострастии, скотам подобны, заставляя глотать из себя жен.

Жены в распутстве мужчин превзошли. Со многими услаждали похоть. Зверями обращались вместе о трех, четырёх спинах.

Ужо тебе, болван тмутараканский!!!

Видит всё Бог и сокрушается людской мерзости.

Ибо нет предела падению духу человеческому.

И пролил Господь в гневе дождем серу и огонь с неба.

Ниспроверг Он град Тмутаракань и всю окрестность его, и всех жителей, и произрастания из земли.

Возвращается князь Мстислав с дружиною из Киева, а Тмутаракани нет.

- О Боже, почто лишаешь кормления! – слезы льёт он и ропщет в горе.

Только нет ему ответа.

Лишь степь кругом да пожарища.

Так и не стало Тмутаракани.

Многие и сейчас спорят, где она была та земля русская.




* Во градах и весях… - В городах и деревнях, селах
* мзды возжелал – захотел вознаграждения
* С дыма…- со двора, с семьи
* Стогны – улицы
* Вотще – напрасно
* Втуне – без пользы
* Муаровая колонна - мраморная
* Докука – скучное, надоедливое дело
* Тать – вор, разбойник