Черновик!!!
Рахиль Гуревич
Судаки и дурашки.
Семейная комедия в двух действиях.
Действующие лица:
УРАШКИНА Лена, 11-классница
СУДАКОВ Игнат, 11-классник
САМСУНГ, Илюха Самсонов, 11-классник
ВИТЁК, отец Лены
ЛИДИЯ ЕГОРОВНА, мать Лены
МАРЬЯ МИХАЙЛОВНА, мать Игната
АГАТА ОСКАРОВНА, классный руководитель 11 класса
ТОЛСТАЯ ПЕРВОКЛАССНИЦА после
ХУДАЯ ПЕРВОКЛАССНИЦА
П е р в о е д е й с т в и е.
1. Учебный год начинается с неприятностей.
Сцена поделена на две части. Слева – квартира Судаковых, справа -- квартира Урашкиных. Посередине, перед квартирами – учительский стол и парта.
Квартира Судаковых. МАРЬЯ МИХАЙЛОВНА, строгая изящная дама крысиного вида, в очках, читает журнальчик, пьёт из чашки. Идиллия. Входит Игнат. Игнат СУДАКОВ – высокий скромный блондин. Голова перевязана бинтом.
МАРЬЯ МИХАЙЛОВНА (не отвлекаясь от журнальчика). Пришёл, мой ангел? Котлетки на кухне. Кетчупа не проси, кетчуп вреден для желчного.
СУДАКОВ. У-уу!
МАРЬЯ МИХАЙЛОВНА (отрывается от журнальчика, снимает очки, хватается за сердце). Господи! Что произошло?
СУДАКОВ (жалобно). У-ууу. М-мама! (Восторженно.) М-меня посадят…
МАРЬЯ МИХАЙЛОВНА. Что?
СУДАКОВ. У-ууу.
МАРЬЯ МИХАЙЛОВНА (подходит, трогает повязку). Господи! Игнатик! Голову пробили мальчику! Голову пробили ребёнку! Ты упал? Тебя сбила машина? Тебя избили? Ну же!
СУДАКОВ (счастливо). М-мама! (Обнимает Марью Михайловну.) М-меня посадят… посадят!
МАРЬЯ МИХАЙЛОВНА. Успокойся, сядь…
СУДАКОВ. И-ии.
МАРЬЯ МИХАЙЛОВНА. Господи! Кто ж так бинтует?! Больно?
СУДАКОВ. У-ууу. Ай!
МАРЬЯ МИХАЙЛОВНА (разбинтовывает, смотрит на салфетку). Царапина. Посочилась кровь и перестала.
СУДАКОВ (разочарованно). Перестала?
МАРЬЯ МИХАЙЛОВНА. Где-то на угол наткнулся? Всё из-за того, что вырос. Не привык ещё к своему росту. Это не в нашу породу.
СУДАКОВ (подпрыгивает). Меня посадят с Леной Урашкиной!
МАРЬЯ МИХАЙЛОВНА. Это в отца. (Тычет салфеткой и бинтом в лицо сына.) Хватит скакать! Уймись!
СУДАКОВ. Пересадят меня… то есть пересадят Лену Урашкину! Ко мне за парту! Ой! (Задевает мебеля.) У-уу!
МАРЬЯ МИХАЙЛОВНА. Как отец. Вылитый отец. Отец из семьи сбежал, теперь и ты от меня к шалаве сбегаешь.
СУДАКОВ. Но почему, мама, ты такие слова говоришь?!
МАРЬЯ МИХАЙЛОВНА. Потому что весь город знает, кто такие Урашкины. Отец на ремонтах большие тыщи зашибает, мать – скандалит везде, дочь – шалава.
СУДАКОВ. Тебя, мама, заело.
МАРЬЯ МИХАЙЛОВНА. Ты мужчина или…? Игнат! Мужчина должен быть неприступным, молчаливым, невозмутимым! Мужчина должен не замечать рой женщин вокруг себя!
СУДАКОВ. Да-да. И скакать на лошади.
МАРЬЯ МИХАЙЛОВНА. На белом коне! Упал на репетиции? Ну!
СУДАКОВ (радостно кивает). И-ии. (Замолкает, смотрит на окровавленную салфетку, затравленно озирается). На репетиции, мама! На репетиции! Мама! И-ии!
МАРЬЯ МИХАЙЛОВНА. Что за и-иии? Гордость школы! Староста и отличник ЕГЭ! (Надевает очки, садится, берёт в руки журнальчик.) Первоклассницу на плече должен завтра нести. Первое сентября! Первый звонок! Фотографии во всех газетах! Ты, она и -- колокольчик: звенит, звенит, звенит…
СУДАКОВ. Звенит, звенит… (Восторженно.) Прихожу я в класс...
МАРЬЯ МИХАЙЛОВНА. Ну да, ну да. К двенадцати -- Агата Оскаровна звонила…
2. Репетиция.
За Учительским столом сидит АГАТА ОСКАРОВНА. Входит СУДАКОВ.
АГАТА ОСКАРОВНА. Судаков! Игнат! Ну и красавец! Ну и молодец! Так загорел! В Турции -- угадала?
СУДАКОВ. Н-нет.
АГАТА ОСКАРОВНА. И блондин то, блондин! Выгорел то как! Дублёнки купили? Почём?
СУДАКОВ. Здравствуйте Агата Оскаровна.
АГАТА ОСКАРОВНА. Значит шуба? Значит – Греция. Все из Греции мех везут, из Турции – дублёнки, а из Египта -- разные заболевания…
СУДАКОВ. Я не был в Турции. Я не был в Греции. И в Египте не болел.
АГАТА ОСКАРОВНА. И так загорел!
СУДАКОВ. Я на даче. Я и не загорал совсем.
АГАТА ОСКАРОВНА. Ну надо же! Сын такой обеспеченной такой интеллигентской
СУДАКОВ. Интеллигентной.
АГАТА ОСКАРОВНА. Интеллигентской мамы, и на даче.
СУДАКОВ. Солнце вредно.
АГАТА ОСКАРОВНА. Ну вредно так вредно. Заметно, что мама – медик.
СУДАКОВ. Мама – не медик. Мама у главврача по связям с общественностью.
АГАТА ОСКАРОВНА. Да помню, помню – как такое забыть! Вырос то! Вырос! Был та-акой, а стал та-а-а-кой. Ну, Судаков. Крепись. Готовься морально. На тебе – честь школы. Замглавы Администрации на плече потащишь! То есть внучку замглавы. Сейчас ребёнок придёт, срепетируем и -- свободен. А мне до вечера тут ещё, в классе… Электронный журнал заполнять. В соответствие с новыми образовательными стандартами. Пароль завтра скажу. По секрету.
Входит Лена УРАШКИНА. Это вульгарная грудастая девушка в чёрных очках.
УРАШКИНА. Здравствуйте Агата Оскаровна (Подозрительно.) Ты чё это здесь, Судак?
СУДАКОВ. Пароль получаю.
АГАТА ОСКАРОВНА. Да-да. Для электронного журнала. Все должны получить пароли.
УРАШКИНА. Да ладно. Пароль завтра всем раздают.
АГАТА ОСКАРОВНА. Ничего от тебя Леночка не утаить! Всё уже разузнала.
УРАШКИНА (садится на парту нога на ногу, кокетливо). Ну как всегда. Репетируете?
СУДАКОВ. Ждём вторую половину.
УРАШКИНА (подходит к СУДАКОВУ, трогает). Ну ждите, ждите.
СУДАКОВ. Ай!
УРАШКИНА. Вторую половину.
АГАТА ОСКАРОВНА. Леночка! Как загорела то! На даче?
УРАШКИНА. Везде. В Турции маме дублёнку маме, мне -- в Греции полушубочек, бате в Египте-- кепку с натуральными ушами.
АГАТА ОСКАРОВНА. Да что ты! И по чём?
УРАШКИНА (снимает очки, округляет глаза). До фига! Торговались – жуть. Турки та-акие хитрые… По-русски как мы с вами, Агата Оскаровна, и компостируют, компостируют. Но нас с мамусей не надуешь. Мы их сами компостировали, компостировали, блин, ну такая фигня! В Египте полегче. Там продавцы больно озабоченные!
АГАТА ОСКАРОВНА. Лена! Эти темы оставь для улицы! А здесь – школа, здесь – дети.
УРАШКИНА. Да оставила, оставила. Я ж к вам поболтать зашла, я ж не знала, что Судак здесь…
Входит ТОЛСТАЯ ПЕРВОКЛАССНИЦА с толстым пакетом.
АГАТА ОСКАРОВНА. Подожди Леночка. Сейчас срепетируем и поговорим. Почём нынче летний отдых.
УРАШКИНА. Чё, Судак? Первый звонок? Будешь младенцев растлевать? Давно пора.
АГАТА ОСКАРОВНА. Лена!
СУДАКОВ. Эту девочку, Агата Оскаровна?
АГАТА ОСКАРОВНА. Юбочку захватила, принцесса?
ТОЛСТАЯ ПЕРВОКЛАССНИЦА достаёт из пакета пышную юбку.
АГАТА ОСКАРОВНА. Надень юбочку, золотко.
Девочка копошится, переодевается.
УРАШКИНА (шёпотом). Агата Оскаровна! Это ж целых две девочки, даже три! Чья-то дочка что ль?
АГАТА ОСКАРОВНА (шёпотом). Внучка! Внучка замглавы Администрации.
УРАШКИНА. Да вы чё! Во фигня!
АГАТА ОСКАРОВНА. Игнат! Ты с такой крупной девочкой сможешь?
УРАШКИНА. С девочкой сможешь?
СУДАКОВ. Тебя забыли спросить, дура! Смогу Агата Оскаровна.
ТОЛСТАЯ ДЕВОЧКА стоит в пышной юбке.
АГАТА ОСКАРОВНА. Готова? Игнат! На плечо! Ать-два.
УРАШКИНА. Присел. И ноги шире, дебил. Шлёпнешься же! Поднима-айся! Ноги расставляй! Ноги, Игнат!
АГАТА ОСКАРОВНА. Так. Та-ак. Та-а-ак! Отлично!
УРАШКИНА. Уронишь же девочку! Испортишь! Администрация города тебе этого не простит!
АГАТА ОСКАРОВНА. Области! Области администрация!
СУДАКОВ (шатается). Области?! Мама!
ТОЛСТАЯ ПЕРВОКЛАССНИЦА довольно болтает копытцами.
УРАШКИНА. Судаков! Ты не за ноги её держи! За поясницу!
АГАТА ОСКАРОВНА (подаёт звонок с бантиком). Звоночек! Так! Звони принцесса! Звони красавица! Шагом арш! Ать-два.
СУДАКОВ (из последних сил). Не могу, Агата Оскаровна!
УРАШКИНА. Они сейчас шлёпнутся!
АГАТА ОСКАРОВНА. Смотритесь идеально! Идеально! Гармония! Ну принцесса! Ну -- Аполлон! Нет: Ахилл.
УРАШКИНА. Держи за поясницу, Геракл, ё! Та-ак. Та-ак. А второй то рукой за ноги! За ноги держи! Королевна, не хулигань!
ТОЛСТАЯ ПЕРВОКЛАССНИЦА съезжает спрыгивает вниз, на пол, СУДАКОВ падает.
СУДАКОВ. Ой! (Поднимается, ударяется об угол учительского стола.) Ай! (Падает, лежит.)
ТОЛСТАЯ ПЕРВОКЛАССНИЦА по-прежнему звенит в колокольчик.
УРАШКИНА. Дай и мне позвонить! Я на минуточку! (Отбирает колокольчик у девочки, стоит над СУДАКОВЫМ.) Я же тебе говорила: одна рука – поясница, другая рука—ноги. Башка?
СУДАКОВ. Голова! М-мм.
АГАТА ОСКАРОВНА. А у нас теперь в классе -- аптечка! В соответствие с новыми образовательными стандартами. Та-ак! Опробуем. Лёд -- вот так. Лёд. Мешочек с химическим льдом! Вот это я понимаю – медикаменты двадцать первого века. Леночка! Ранка небольшая, но кровоточит. (ТОЛСТОЙ ПЕРВОКЛАССНИЦЕ.) Иди золотце. Завтра в восемь-тридцать.
ТОЛСТАЯ ПЕРВОКЛАССНИЦА тянется за колокольчиком.
УРАШКИНА. Агата Оскаровна! Я отдаю?
АГАТА ОСКАРОВНА. Завтра не забудешь?
ТОЛСТАЯ ПЕРВОКЛАССНИЦА одержимо мотает головой.
АГАТА ОСКАРОВНА. Смотри – не забудь! Ну беги! Папе, дедушке привет передавай!
УРАШКИНА. Вы неправильно бинт взяли. Дайте, Агата Оскаровна, я.
АГАТА ОСКАРОВНА. Если честно, бинтовать не научилась. Не получается, и всё тут.
УРАШКИНА (перевязывает СУДАКОВУ голову). Вы, Агата Оскаровна, очень много знаете по матемке. Умные никогда ничего не умеют. Ну ты и дал Судак.
СУДАКОВ. Ой ё! Такая туша.
УРАШКИНА. Отказался бы. Ты ж дохлый такой. А тут трицепс нужен, и бицепс, и пресс.
АГАТА ОСКАРОВНА. Ты, Игнатик, дома потренируйся, чтобы завтра не получилось такой неприятности. Можешь маму потаскать.
УРАШКИНА. Точняк. И пусть мама твоя в колокол колошматит.
СУДАКОВ (неуверенно, зачарованно, трогает повязку). Дура ты, Урашкина. (Не выпускает ладонь УРАШКИНОЙ из своих ладоней.)
АГАТА ОСКАРОВНА. Завтра – не линолеум -- асфальт. Репетируй Судаков, репетируй. Ещё весь день впереди. Асфальт – это не паркетная доска, не ламинат. Ответственно подойди к заданию, как к тестам ЕГЭ.
УРАШКИНА. Да он испортит всё, Агата Оскаровна. Не соглашайся Судаков.
АГАТА ОСКАРОВНА. Кроме Судакова – некому. Ребёнок – не простой, а замглавы! Судаков – и староста, и отличник, и красавец.
УРАШКИНА. Давайте я Самсонова попрошу. Скажем замглаве, что Самсонов – отличник и староста и все дела. Позвонить?
АГАТА ОСКАРОВНА. Вообще-то комфорт замглавы – это главное. Безопасность администрации превыше всего. Но ведь Самсонов ругается матом --постоянно, постоянно. Все слова у него на «бэ», на «пэ» и на «хэ» начинаются.
УРАШКИНА. Я прикажу – будет молчать как пень.
АГАТА ОСКАРОВНА. Леночка, помощница моя. Все года – помощница моя! Под твою ответственность! Самсонов только тебя и слушается. Игнат! У тебя травма. Пострадал за честь школы. Свободен. Отдыхай. Лечись. До завтра.
УРАШКИНА (нежно трогает СУДАКОВУ повязку). Ага. Мажься дома зелёнкой.
СУДАКОВ (зачарованно). Дура.
УРАШКИНА (нажимает кнопки мобильника). Самсонов точно замглавы не попортит. И без всяких репетиций.
3. Ревность.
УРАШКИНА стоит, приложив к уху мобильник – где-то слышна электронная музыка. Входит САМСУНГ. Он ушаст, спортивен, грозен. Одет ярко, стильно, дорого (от рокерского прикида до кислотного или просто в дорогую спортивную одежду – на выбор режиссёра). У САМСУНГА – речевая недостаточность, он показывает всё время рукой знаки как это принято у подростков(отстой – большой палец руки вниз или класс—большой палец наверх, так же показывает средний палец – но это уж в крайних случаях недовольства). Ещё САМСУНГ пританцовывает, двигается под такт «тыжь-тыжь» -- как это делают современные подростки.
УРАШКИНА (тихо). Лёгок на помине, дебил.
САМСУНГ подозрительно всех оглядывает.
АГАТА ОСКАРОВНА. Здравствуй Илюшенька. Загорел то как! На даче?
САМСУНГ. На даче, на даче. (Подозрительно всех обходит, осматривает, нюхает аптечку).
АГАТА ОСКАРОВНА. В соответствие с новыми образовательными стандартами это.
САМСУНГ (УРАШКИНОЙ). Это… Ты чё это здесь? Я тебе звоню, а ты – не доступна.
УРАШКИНА. Я к Агате Оскаровне пришла, тёмный лес. Пароль для электронного журнала получить.
САМСУНГ (обходит СУДАКОВА, осматривает). Пароль это? Ну-ну. И ты пароль это?
СУДАКОВ (воинственно). И я – пароль это!
САМСУНГ (орёт). Шлюха!
АГАТА ОСКАРОВНА. Самсонов! Илья! Эти темы оставь для улицы!
УРАШКИНА. Это он из сериалов. Правда ведь, Самсонов? (Отряхивает плечо.) Ты на меня шлюх не смахивай. (Пояснение-сноска: в современной подростковой среде если кто-то как бы счищает одежду, как бы сбрасывает пылинки с плеча – это такой знак пренебрежения к собеседнику, называется «смахивать на шлюх»).
САМСУНГ. А кто ты есть то? Она это и есть.
АГАТА ОСКАРОВНА. Самсонов! Тебе -- партийное задание.
САМСУНГ. Я это… вне политики.
УРАШКИНА. Тут Судак репетировал. Но не справился. И вот – одна надежда на тебя, Илюша.
АГАТА ОСКАРОВНА. Без тебя никак, Илюшенька. Ты у нас спортсмен, и силач, и штангист.
СУДАКОВ (с вызовом, пренебрежительно осматривает САМСУНГА с ног до головы, сквозь зубы). Красавец.
САМСУНГ (угрюмо смотрит на СУДАКОВА). Эт… Ещё и боксёр.
УРАШКИНА. Надо завтра на линейке жирную девочку из первого класса на плече потаскать.
САМСУНГ. А она это… в бубенчики звонить это… хх..
УРАШКИНА. В колокольчик, тёмный лес!
САМСУНГ. Судак вес не взял?
СУДАК. Взял!
УРАШКИНА. Взял, но упал.
СУДАК (трогает повязку). Ногу подвернул.
САМСУНГ. М-м? (УРАШКИНОЙ.) Ты его что ль по башке?
УРАШКИНА. Очумел? Во тупишь!
САМСУНГ (очень угрюмо, зловеще, разочарованно). Чувак… Я уж это подумал: ты опять за своё. Детство… это…на первое сентября решила вспомнить.
АГАТА ОСКАРОВНА. Игнатик! Лена не при чём! Илюшенька, когда с пола поднимался, об угол звезданулся.
УРАШКИНА. Я забинтовала только, никого не била—ну честно.
САМСУНГ. Вес какой?
СУДАКОВ. Чей?
САМСУНГ. Вес девки какой?
УРАШКИНА. Бараний.
АГАТА ОСКАРОВНА. Тише, Леночка! Внучка же замглавы.
САМСУНГ. Ну сколько? Сколько? Пятьдесят? Сто? Сколько вес?
УРАШКИНА. Ну-уу.
АГАТА ОСКАРОВНА. Ну-уу. Килограмм тридцать пять…
СУДАКОВ. Пятьдесят – не меньше.
АГАТА ОСКАРОВНА. Плюс сто грамм – колокольчик. Плюс двести грамм – юбочка. Итого: пятьдесят килограмм триста грамм, ответ пишем полностью, сокращения не забываем, четыре клеточки, четыре клеточки между заданиями.
САМСУНГ. За лоха меня держите?
УРАШКИНА. Ну блин что за фигня? Я пришла за паролем!
САМСУНГ. За лоха.
АГАТА ОСКАРОВНА. Илюшенька! Завтра к восьми-тридцати на линейку.
САМСУНГ ходит вокруг СУДАКОВА.
САМСУНГ. Наезжаешь?
УРАШКИНА. Во дебил! Пусти его, Самсунг! Ему домой надо. Зелёнкой чайник расписать.
САМСУНГ. Значит: уже это… дебил. И – Самсунг?
САМСУНГ неожиданно и резко бьёт СУДАКОВА под дых.
АГАТА ОСКАРОВНА. Самсонов! Хулиганьё!
УРАШКИНА. Это он сериалов насмотрелся Агата Оскаровна.
САМСУНГ (АГАТЕ ОСКАРОВНЕ). Сериалов, сериалов. (УРАШКИНОЙ.) Думаешь, я тупой, да? Думаешь лоха нашла? Думаешь я это… хх.., да… не понимаю?
УРАШКИНА. Ну -- дебил, ну -- дебил.
САМСУНГ. Я и его прибью, и тебя – предупреждаю. Первый и последний! АгатаОсна– вы свидетель!
АГАТА ОСКАРОВАНА. Самсонов! Прекрати! Пора взрослеть!! Мы теперь – одиннадцатый «А».
САМСУНГ. А-аа… хх…
АГАТА ОСКАРОВАНА. Мы – пример для всей школы! (Орёт.) Всей школы!
САМСУНГ. Ы-ыы… хх…
АГАТА ОСКАРОВНА. И ты, Илья, – ты должен стать примером. Потому что ты – сильный, мужественный. Ты должен девочек защищать!
САМСУНГ. Я девочек всегда защищаю, АгатаОсана. От таких вот мальчиков. (Бьёт СУДАКОВА под дых.)
УРАШКИНА. Всё, Судаков, ступай домой! Ступай. (Орёт.) Илья! Дай пройти!
САМСУНГ. Лена! (Пытается взять за руку, обнять.)
УРАШКИНА. Дай Игнату пройти, дебил! Тебя просят, тебе объясняют, а ты… как невменяемый!
САМСУНГ. Значит это… хх… понятно …
УРАШКИНА. Лечись!
АГАТА ОСКАРОВНА. Завтра к восьми тридцати! Не забудь.
САМСУНГ. Ну я бб… Это… Думаете – лох…
УРАШКИНА. К восьми тридцати – сказали же. Ступай! Достал!
САМСУНГ дико смотрит, уходит.
УРАШКИНА. Дебил.
АГАТА ОСКАРОВНА. Лена! Что между вами произошло? Самсонов раньше таким не был!
УРАШКИНА. Это он так с весны. Всё подозревает. (Кокетливо, надевает очки.) Прибить грозится! (Делает стойку.) Но я умею защищаться!
АГАТА ОСКАРОВНА. Надо бы тебя с Самсоновым рассадить.
УРАШКИНА. И рассадите. Посадите меня с Игнатиком, с Судаковым. Ты – не против, Судак?
СУДАКОВ обалдело и счастливо, улыбаясь во весь рот, отрицательно крутит головой.
УРАШКИНА. А Самсунг -- достал. Такая фигня.
4. Новый учебный год начинается с неприятностей. (Окончание).
МАРЬЯ МИХАЙЛОВНА. Значит эта Дурашкина сядет с тобой?
СУДАКОВ. Мама! Я этого не могу объяснить. Но Елена…
МАРЬЯ МИХАЙЛОВНА. С каких это пор драчливая агрессивная девка из придурковатой семьи стала Еленой?
СУДАКОВ. Лена! Лена Урашкина…
МАРЬЯ МИХАЙЛОВНА (визжит). Дурашкина! Дурашкина! Неблагозвучные фамилии облагородили. Упразднили первую букву в их дурной фамилии когда-то давно.
СУДАКОВ. Ну и пусть облагородили.
МАРЬЯ МИХАЙЛОВНА. У них все в роду – дурики, и дед, и бабка парализованная—все дурики. Все Дурашкины! Ещё хотели бабку свою в нашей вип-больнице лечить.
СУДАКОВ. Просто Лена Урашкина так… так… меня за руку держала (Подходит к МАРЬЕ МИХАЙЛОВНЕ, берёт её за руку.) и сжимала, сжимала.
МАРЬЯ МИХАЙЛОВНА. Шлюха прости господи.
СУДАКОВ. Мама! Это темы улицы.
МАРЬЯ МИХАЙЛОВНА. Я и говорю: уличная девка. С детства на улице с этим придурком ушастым… Он ещё мобильники «Самсунг» в торговом центре продаёт…
СУДАКОВ. Ещё глаза под тёмными очками так на меня косила. Скосит -- и подмигнёт…
МАРЬЯ МИХАЙЛОВНА. Это же её жених!
СУДАКОВ. … скосит, и… Кто тебе сказал?
МАРЬЯ МИХАЙЛОВНА. Все знают. Весь город.
СУДАКОВ. Да? Я не знал. Мама! Я её люблю!
МАРЬЯ МИХАЙЛОВНА. Ты в своём уме?! Я приказываю тебя замолчать! ЕГЭ на носу, и как назло -- девка! Молчи! Молчи!
СУДАКОВ (вздыхает). Ты сама говорила, что пора становится мужчиной.
МАРЬЯ МИХАЙЛОВНА. Ради Христа: не надо воспринимать мои слова буквально!
СУДАКОВ. Лена мне так понравилась, она мне давно нравилась. Она когда мне голову бинтовала, она… так приятно дотрагивалась до волос, как ты, мама, раньше, когда я болел. И вообще: мне семнадцать лет! Я хочу дружить с девочкой! Я хочу… любить… девочку!
МАРЬЯ МИХАЙЛОВНА. Успокойся. Успокойся. В нашем центре и в профилактории работает хороший психолог. Сексопатолог. А пока выпей вот это. Заодно себе валериану накапаю. И марш за словарь!
СУДАКОВ. (плачет). Не хочу словарь! Надоело! Хочу Лену Урашкину!
МАРЬЯ МИХАЙЛОВНА. То есть ты хочешь словарь философа нашего, великого нашего учёного, Владимира Ивановича Даля, хочешь променять на пустоту, на пустое плебейское шатание по улице?
СУДАКОВ (строит унылые гримасы). Просто мне надоело: читаешь, читаешь слова. Хочется разнообразия.
МАРЬЯ МИХАЙЛОВНА. Читая слова, ты обогащаешь свою речь. Кто хорошо грамотно умеет говорить, тот многого в жизни добьётся. Надо думать о будущем, а не о разнообразии. Ты куда?
СУДАКОВ. На первое свидание!
5. На школьном стадионе.
Учительский стол и парта – это теперь трибуны. На трибуне сидит УРАШКИНА. Она в белой блузе. Она задумчива. Звон колокольчика. Появляется САМСУНГ. На закорках у него сидит ТОЛСТАЯ ПЕРВОКЛАССНИЦА в пышной юбочке, довольно болтает копытцами, звенит в колокольчик.
УРАШКИНА. Чё: заело?
САМСУНГ. Чё -- нервная? Ребёнок же! Попросилась это… покататься.
УРАШКИНА. И чё? (Смотрит на мобильник.) Два часа извозом?
САМСУНГ (вздыхает). С линейки. Директор попросила. А ты там это…в классе с Судаком уселась?
УРАШКИНА (слащаво улыбаясь). Ну, принцесса! Красавица! Оседлала ишака! Понравилось на дяде ездить?
ТОЛСТАЯ ПЕРВОКЛАССНИЦА кивает, звенит громче обычного. УРАШКИНА (отнимает у ТОЛСТОЙ ПЕРВОКЛАССНИЦЫ колокольчик). Илья! Ну Илюх! Судаков не причём. Я давно сама хотела, с весны.
САМСУНГ. С весны его хотела?
УРАШКИНА. Тише ты! Ребёнка уронишь. Нет. Не дам принцессе колокольчик. (Зло, ТОЛСТОЙ ПЕРВОКЛАССНИЦЕ.) Дай, корова, поговорить спокойно! (Слащаво.) Коровка ты наша божья. (САМСУНГУ.) Ну пойми – случайно так получилось! Вчера. Он пришёл репетировать с этой, упал, ударился… И что-то произошло. Ёкнуло в башке!
САМСУНГ (очень удивлённо, озадаченно чешет репу). В башке?
УРАШКИНА. В башке! В башке ёкнуло: ёк-ёк! Вот она любовь! Настоящая! Любовь! С первого взгляда! Хоть и десять лет в одном классе сидели.
САМСУНГ. Пересела это…
УРАШКИНА. Да слазь скорее, ё, коровка божья! Слышишь: дядя ишачить устал.
САМСУНГ. Это… тут не больше сорока вес… Давай ребёнок, сваливай!
ТОЛСТАЯ ПЕРВОКЛАССНИЦА спрыгивает с САМСУНГА.
УРАШКИНА. О ё! Землетрясение! Фукусима.
САМСУНГ. Не больше сорока.
УРАШКИНА. Игнат сказал – пятьдесят, значит пятьдесят. Игнат всё на свете знает! Всё-всё!
САМСУНГ. И это?
УРАШКИНА. На тебе, прюнцесса, колокольчик. Побегай! Вот так! Вот так!
САМСУНГ. Твой Судак…
УРАШКИНА. Самый умный, самый красивый, самый…
САМСУНГ. Пидор драный…
ТОЛСТАЯ ПЕРВОКЛАССНИЦА слушает открыв рот.
САМСУНГ (ТОЛСТОЙ ПЕРВОКЛАССНИЦЕ). Это… ты…
УРАШКИНА. Принцесса. Класс первый «А» на втором этаже.
САМСУНГ. Сама это… Привыкай к самостоятельности.
ТОЛСТАЯ ПЕРВОКЛАССНИЦА довольная бегает, звенит, убегает.
УРАШКИНА. Живой вес всегда легче штанги. Я когда тяжёлой атлетикой занималась…
САМСУНГ. А чё? Те-рь не это…?
УРАШКИНА (кокетливо). Игнат сказал, что это не женский вид спорта.
САМСУНГ. Чё – и борьбу бросишь?
УРАШКИНА (возмущённо). Очумел? Почему это? Ситуация в стране какая? Серьги с ушами выдирают, цепочки , мобильники…
САМСУНГ. Я тебя от всех это… оберегал.
Пробегает СУДАКОВ, высоко поднимая ноги. Он в спортивном костюме. Изо всех сил старается обратить на себя внимание УРАШКИНОЙ.
САМСУНГ (на СУДАКОВА). Тьфу блин. (Подозрительно.) А чё это ты не с ним… а тут … на трибуне… У тебя что… это… – временное освобождение?
УРАШКИНА. Пьяный папа мою кроссовку бабушке вместо утки подсунул, придурок!
САМСУНГ. И чё это?
УРАШКИНА. Воняют это! А найки порвались.
САМСУНГ. Найки – дешёвка. Я вчера видел тебя у Гостинки… с… этим блин пидором… Вы эт самое…
УРАШКИНА (грустно). Я его пригласила на свиданку.
САМСУНГ (грустно). Меня ты никогда не приглашала. Всегда я за тобой заходил. (Пытается обнять.)
УРАШКИНА. Без рук!
САМСУНГ. Раньше тебе нравилось… это… эт самое… и я… и мой…
УРАШКИНА. Говорить учись. Одиннадцатый класс, а ты говорить не умеешь.
Пробегает СУДАКОВ.
УРАШКИНА. Игнат! Отлично Игнатик! Бери пример с Игната: он на ночь словарь читает толковый!
САМСУНГ. Значит, уже на ночь? Я его убью.
УРАШКИНА. Ты чё? Чё нервничашь-то?! У меня же временное освобождение!
САМСУНГ. А кроссовка?
УРАШКИНА. Какая кроссовка?
САМСУНГ. В которую бабка нассала! У-уу!
УРАШКИНА. И кроссовка. И освобождение.
САМСУНГ (удручённо). Нам это разве мешало? Я же тебя это, Лена, люблю.
УРАШКИНА. Достал. Я хочу нормальных отношений! Я хочу, чтобы со мной поговорили нормально!
САМСУНГ. А я чё? Я это… Раньше тебе нравилось… и я… и мой…
УРАШКИНА. Я хочу интеллигентского обращения!
СУДАКОВ (пробегая мимо). Интеллигентного.
УРАШКИНА. Я хочу интеллекта, чтоб чайник варил, а не пустая кастрюля! (Стучит САМСУНГУ по башке.)
САМСУНГ. Я всю ночь не спал. Я думал.
УРАШКИНА(испуганно). Да что ты!
САМСУНГ. Луна... это… круглая. Звёзды. Ты. Полнолуние – такая фигня.
УРАШКИНА. Ты всегда в полнолуние бешеный.
САМСУНГ. Вот и вчера это…
УРАШКИНА. Вот и вчера и взбесился. А сегодня ты уже спокойный, точняк?
САМСУНГ. Ну. Я ночью это… Вспоминал… Я вспоминал как ты… как я… Как мы вместе стали…
УРАШКИНА. Мы тогда в жмурки на продлёнке играли. Прикольно!
САМСУНГ. В четвёртом классе.
УРАШКИНА. В третьем.
САМСУНГ. В четвёртом.
УРАШКИНА. В третьем!!!
САМСУНГ. В пятом. Ну. И ты – вОда.
УРАШКИНА. Глаза завязали.
САМСУНГ. И ка-ак эт… об качели. Детская площадка и ты это… Впечаталась в железку...
УРАШКИНА. Такая дура железная, блин!
САМСУНГ. В перекладину… угу.
УРАШКИНА. Вы все подглядывали, а я -- честно!
САМСУНГ. Кровищи...
УРАШКИНА. Губы распухли. Как будто накачали.
САМСУНГ. Ещё бы! Это… зубы тебе выбило эт… об железяку.
УРАШКИНА. Не выбило, а половиночки откололись, корни все на месте.
САМСУНГ. Ну: в десне, поэтому на месте. Четыре зуба.
УРАШКИНА. Три!
САМСУНГ. Четыре. Я помню… это… валялись на земле в крови… раз-два… это… три-четыре.
УРАШКИНА. Три! (Даёт САМСУНГУ подзатыльник такой силы, что он от неожиданности и силы удара падает.)
САМСУНГ. Пять. Все… эт слажали… кинули короче.
УРАШКИНА. А ты один со мной остался… Я потом без зубов пока ходила, с отколотыми фигнями, надо мной ржали все. Енотом дразнили.
САМСУНГ. Потому что ты… это.. не открывая пасти улыбилась.
УРАШКИНА даёт САМСУНГУ ещё подзатыльник, но САМСУНГ мастерски уходит от удара.
САМСУНГ. Я всем морду бил, кто это… ржал.
УРАШКИНА. Нарастили зубы. И недорого. Потом опять откололись. Спустя пять лет на соревнованиях.
САМСУНГ. На областных. Мне все пацаны тогда завидовали. Ты эт… второе место по области.
УРАШКИНА. Опять нарастили. Уже дорого. Честно с тех пор никогда не играю: ни в жмурки, ни по жизни. Хитрю всегда.
САМСУНГ. Дохитришься. Без всех зубов оставлю. Будешь как щука…
УРАШКИНА. Почему щука?
САМСУНГ. А фф..иг знает почему… Я для тебя – всё. Всегда -- всё… А ты…
УРАШКИНА (обнимает, грустно, нежно). Ты не обижайся, Илюх. Ты не плач главное, лады? Ну ты главное занимайся, качайся, тесты ЕГЭ решай. Ты пароль от электронного журнала получил?
САМСУНГ всхлипывает, мычит, отрицательно мотает головой.
УРАШКИНА (гладит, обнимает). Зайди сейчас к Агате Оскаровне, получи пароль. Пока эту замглавы таскал, всем пароли раздали к электронному журналу. Да! Чуть не забыла! Теорему учи…как её…
СУДАКОВ (пробегает мимо). Теорему Фалеса.
УРАШКИНА. В тесты ЕГЭ одну теорему всё-таки включили.
САМСУНГ. Во гады…
Незаметно появляется ТОЛСТАЯ ПЕРВОКЛАССНИЦА, наблюдает за героями с открытым ртом. СУДАКОВ бежит спиной вперёд, счастливо машет УРАШКИНОЙ, спотыкается о ТОЛСТУЮ ПЕРВОКЛАССНИЦУ, падает.
УРАШКИНА. Ай! Зачем ты расстраиваешь Самсунга?
САМСУНГ. Самсунга?! Дураки…ё! (Орёт.) Судаки и дурашки!
ТОЛСТАЯ ПЕРВОКЛАССНИЦА (хихикает). Судаки и дурашки!
СУДАКОВ. Лена! Не обращай внимания! Лена спокойно! Я сейчас, Лена, тебя защитю! (Убегает.)
ТОЛСТАЯ ПЕРВОКЛАССНИЦА. Судаки и дурашки, хи-хи!
УРАШКИНА. Достала, корова божья! Я не виновата, что у меня такая фамилия.
САМСУНГ. Мою фамилию это... Будешь Елена Самсонова. Я ж предлагал… за…звал. Ты ж обещала…
УРАШКИНА. Э-эээ. Илюх! Всё так поменялось. Я… Я хочу… жить! Я хочу, чтоб у меня был такой парень, такой парень… Чтоб учился в Москве в университете, чтоб по-английскому умел… Чтоб с ним не стыдно было в кино пойти и в ресторан.
САМСУНГ. Со мной… это… стыдно – не въезжаю? Судак…
УРАШКИНА. Судак… Игнат Судаков – во всё всегда въезжает.
САМСУНГ. Да что ты!
УРАШКИНА. Ну скажи: какую теорему в тесты ЕГЭ включили?
САМСУНГ. Фалоса.
УРАШКИНА. Фалеса – тёмный лес! А с тобой что?
САМСУНГ. Что-что. У меня будем жить.
УРАШКИНА. Ага. Мобильниками что ль торговать в торговом центре? Я хочу в Москве учиться. Всё равно на кого, всё равно чему. Но -- в Москве!
САМСУНГ. Жить в вонючей общаге… Дура.
УРАШКИНА. Ну и чё? Игнат будет в Москве. Мы с ним там… Ходить будем… Гулять…
САМСУНГ. А я?! А я… как же здесь… без.. это… без тебя?
ТОЛСТАЯ ПЕРВОКЛАССНИЦА требовательно прыгает около САМСУНГА.
УРАШКИНА. Ты ей понравился. Дитё кататься хочет, а ты стоишь как дебил. Покатай принцессу!
САМСУНГ. О ё! Коровка божья!
САМСУНГ сажает ТОЛСТУЮ ПЕРВОКЛАССНИЦУ на закорки, они уходят, долго слышен звон колокольчика.
Подбегает СУДАКОВ, подсаживается к УРАШКИНОЙ.
СУДАКОВ. Чё? С Самсунгом лясы точила?
УРАШКИНА. Лясы точила – тоже мне.
СУДАКОВ. Как твой отец мне сказал – так и я тебе. Больше за тобой заходить не буду, извини!
УРАШКИНА. Да кого ты слушаешь? Батя у нас дебил. Но мы с ним не спорим. Киваем и улыбаемся. Меньше внимания обращай, не бери близко к сердцу.
СУДАКОВ. Ты, Лена, сама ко мне приходи. Мама моя на работе. Я, Лена, скоро стану по силе как Самсунг, я видишь, как на физре занимаюсь теперь? Я хочу спортом заняться каким-нибудь. Хочу в настольный теннис.
УРАШКИНА. Ты точно в МГУ поступишь.
СУДАКОВ. Ну да . Или в иностранных языков
УРАШКИНА. Ты после уроков сегодня куда?
СУДАКОВ. Куда ты, туда и я. А вечером репетитор по арабскому.
УРАШКИНА. Всё! Беги! Тебе физёр свистит!
СУДАКОВ (обнимает крепче). Нее. Физрук и так от меня сегодня в ауте. (Нежно.)А это колокольчик звенит. Ведь сегодня последнее первое сентября, последний первый звонок!
УРАШКИНА и СУДАКОВ обнимаются, проходит САМСУНГ с ТОЛСТОЙ ПЕРВОКЛАССНИЦЕЙ.
ТОЛСТАЯ ПЕРВОКЛАССНИЦА. Судаки и дурашки, хи-хи!
УРАШКИНА. Заело, ё!
САМСУНГ. А то!
6. Встреча в торговом центре. (Необязательная сцена.)
ЛИДИЯ ЕГОРОВНА – подвижная привлекательная женщина лисиного вида.
АГАТА ОСКАРОВНА. Лидочка! Лидочка Егоровна!
ЛИДИЯ ЕГОРОВНА. Ой! Агата Оскаровна! Вы за « четыре по цене десяти» приехали?
АГАТА ОСКАРОВНА. На собрании сколько родителей было?
ЛИДИЯ ЕГОРОВНА. Мало. Денег на нужды класса ещё меньше сдали.
АГАТА ОСКАРОВНА. Всех родителей, которые злостно и по многу лет не посещают родительские собрания, здесь встречаю.
ЛИДИЯ ЕГОРОВНА. Ну как вам сумочка -- понравилась смотрю? Носите – смотрю? Смотрю с ней?
АГАТА ОСКАРОВНА. Понравилось – не то слово. Спасибо! Просто шикарный подарок! Но дорого ведь!
ЛИДИЯ ЕГОРОВА. Что сумочка – против знаний, особенно супротив ЕГЭ… Вы ни разу нашу Леночку не обидели и не обидите никогда!
АГАТА ОСКАРОВНА. Леночка такая помощница. С пятого класса такая помощница. Кто из мальчишек плохо вёл – Леночка сразу по мордасам и по шеям, и—тишина, слышно как муха по доске хромает… Кожа натуральная! Леопардовая. Всё-таки дороговато, Лидочка Егоровна.
ЛИДИЯ ЕГОРОВНА. Не переживайте, а то в тетрадках ошибки пропускать начнёте! Это вам на Первое сентября, День учителя, Новый Год и Восьмое марта одновременно. Четыре в одном как говорится.
АГАТА ОСКАРОВНА заметно грустнеет.
АГАТА ОСКАРОВНА. Леночка – просто ангел! Да и мальчика нашла себе – ангелочка во плоти.
ЛИДИЯ ЕГОРОВНА. Самсонов --ангелочек?
АГАТА ОСКАРОВНА. Игнат.
ЛИДИЯ ЕГОРОВНА. Как Игнат? Леночка ничего не говорила... То-то смотрю -- Илья Самсонов не заходит давно! (Орёт шёпотом.) К Леночке не заходит с тридцать первого августа.
АГАТА ОСКАРОВНА (удовлетворённо). Я у них – вроде свахи оказалась, (Злорадствует.) такая вот сводня без вины виноватая. Вы расстроились Лидия Егоровна? Вы не рады? Игнат Судаков – очень положительный мальчик, очень серьёзный. Гений! Сегодня гиперболический эллипсоид на доскечертил. Представляете? Это ж программа университета, а вы не рады.
ЛИДИЯ ЕГОРОВНА. Надо переварить! Надо у Леночки уточнить! Сглазил может кто?
АГАТА ОСКАРОВНА. Любовь у них! Любовь! А что этот Самсонов? Все слова на «мэ», на «пэ», на «хэ» и на «это» начинаются.
ЛИДИЯ ЕГОРОВНА. Илья мне как сын. Как Леночка без зубов осталась – так мне Илья как сын. Леночку не страшно никуда отпускать, я за Леночку не волновалась. (Сама с собой, очень расстроено.) А я и смотрю наш папа… говорит: кто-то за Леночкой заходил -- вежливый. Я всё удивлялась: неужели Илюша Самсонов разговаривать научился да ещё и вежливо? Он же всегда молчал. Посмотрите – какую я нержавейку взяла. Три по цене четырёх – и нержавейка. Так рада, просто счастье! У нас все тарелки дома обгрызанные. Бабушка старенькая так неаккуратно кушает: не видит ни хрена и тарелку сгрызает. И очки сгрызла, представляете, – на хлеб вместо колбасы положила.
АГАТА ОСКАРОВНА. А вы новые очки закажите. В оптике, в пятнадцатом павильоне, акция на титановую оправу. Две по цене одной!
ЛИДИЯ ЕГОРОВНА. Да что вы! Побегу! И себе за одно очки справлю – дальнозоркость – телевизор хорошо вижу, а мужа вблизи от дочки отличить не могу.
АГАТА ОСКАРОВНА. А я за нержавейкой. Проверю – влезет ли в сумку! Если влезет – возьму. Объёмная сумка такая.
ЛИДИЯ ЕГОРОВНА. Объём бёдер у Леночки меньше объёма груди. Вот проблема с одёжкой, с платьями.
7. Делема. (Витёк – за ваших, Лидок—за наших.)
ЛИДИЯ ЕГОРОВНА – подвижная привлекательная женщина лисиного вида.
Квартира Урашкиных. Большой стол, стулья. На стене – огромных размеров ч. б. фото: матрос держит под козырёк. УРАШКИНА сидит нога на ногу, с пилкой в руках.
ЛИДИЯ ЕГОРОВНА (нервно, обиженно). Да хватит уж обрубки свои пилить.
УРАШКИНА. Совсем что ли? Хватит! Я только начала. (Раздражённо.) Ну нельзя нам длинные ногти на борьбе. И длинные волосы нельзя! И так хвостик маленький – а всё равно как потянут – больно. Скальп отрывают прямо.
ЛИДИЯ ЕГОРОВНА. Говорят, ты опять в автобусе подралась.
УРАШКИНА. Ну.
ЛИДИЯ ЕГОРОВНА. Смотри – как бы в мусарню не накатали.
УРАШКИНА. Не волнуйся мам. Я в бандане была – ты ж знаешь (повязывает бандану). Меня никто в бандане не узнаёт.
ЛИДИЯ ЕГОРОВНА. Да? А чёрное пальто?
УРАШКИНА. Я в спортивном костюме была.
ЛИДИЯ ЕГОРОВНА. Обалдела? Как бомжиха что ли по городу шляешься?
УРАШКИНА. Ну. Не успела после тренировки переодеться. Мы торопились. У Игната – занятия с репетитором. А он меня проводить хотел в Торговый центр… Ну со мной побыть хоть чуть-чуть. Я думала в маршрутке переодеться, правильная одежда в рюкзаке была.
ЛИДИЯ ЕГОРОВНА. Это тебе Бог помог. (По-деловому, собранно и спокойно.) Дай костюм и рюкзак.
УРАШКИНА. Давно на другом конце города выкинула и подпалила. В самой запущенной помойке.
ЛИДИЯ ЕГОРОВНА. Бандану давай!
УРАШКИНА (нехотя отдаёт, вздыхает). Шёлковая же, ё. Я говорю: точняк не узнают.
ЛИДИЯ ЕГОРОВНА. Не узнают. Но Витьку уже доложили.
УРАШКИНА. Ой-ой, как страшно! Алкашня его, друганы?
ЛИДИЯ ЕГОРОВНА. Не смей о папе так говорить! Наш папа – героический. Старший матрос Урашкин! (Указывает на фото.) Занесён в почётную книгу ЦК Комосомола!
УРАШКИНА. Мам ты чё? Климакс не за горами? Причём тут героический? Я ж не спорю, я просто уточняю, кто сообщил папе про мою стычку.
ЛИДИЯ ЕГОРРОВНА. Девушка же. Красавица! Умница! А всё не угомонишься. Уж карате – запретили тебе, уж и бокс запретили. Уж борьбу нашли. Вольную!
УРАШКИНА. Греко-римскую.
ЛИДИЯ ЕГРОВНА. А всё морду бьёшь!
УРАШКИНА. Она сама виновата.
ЛИДИЯ ЕГОРОВНА. В милиции..
УРАШКИНА. В полиции…
ЛИДИЯ ЕГОРОВНА. В полиции разбираться не будут.
УРАШКИНА. Я в чёрном пальто была и с распущенными волосами, а побил ту чучундру кто-то в бандане и спортивном костюме. Чё ты нервничаешь – не пойму.
ЛИДИЯ ЕГОРОВНА. А вот чё. Илюшеньку ты бросила – вот чё.
УРАШКИНА. Ой-ой! Илюшеньку! Ну кинула. Имею право. Это тебе Агата Оскаровна на хвосте принесла?
ЛИДИЯ ЕГОРОВНА. Все только об этом и говорят (Отнимает пилку, грозит ей УРАШКИНОЙ). Такие мужики как Илюша на дороге не валяются!
УРАШКИНА. Да ладно.
ЛИДИЯ ЕГОРОВНА. Да ладно. Я тоже так думала: да ладно. Проморгала в осьмнадцать лет свою судьбу. И ты проморгала!
УРАШКИНА (испуганно). Да ладно?!
ЛИДИЯ ЕГОРОВНА. Это сглаз. Точно сглаз.
УРАШКИНА. Да ладно.
ЛИДИЯЕГОРОВНА. Ладно-неладно. Бросила Илюшеньку и всё не ладно.
УРАШКИНА. Да ладно.
ЛИДИЯ ЕГОРОВНА. Морду бить опять начала.
УРАШКИНА. Она сама… Коза гималайская. Такая фигня.
ЛИДИЯ ЕГОРОВНА. Фигня! Пока Илюша был, всегда он морду бил.
УРАШКИНА (разговор её доканал, просящее). Ну мама!
ЛИДИЯ ЕГОРОВНА. Что – мама?! Что – мама?!!! Папа!
Входит ВИТЁК с двумя пакетами набитыми продуктами.
УРАШКИНА. Виктор Саныч пришёл! И даже не качается!.
ВИТЁК ставит пакеты, плюхается на стул.
ВИТЁК. Мать!
ЛИДИЯ ЕГОРОВНА (суетится). Борщок свеженький, свеженький борщок и рёбрышки жареные– только что с духовки.
ВИТЁК (вскакивает, обнимает ЛИДИЮ ЕГОРОВНУ). Да что там рёбрышки, мать! Что там борщок! (Целует взасос.)
ЛИДИЯ ЕГОРОВНА (отряхивается). Ой! Двадцать лет так не целовал.
УРАШКИНА. Папа! Неужели замом сделали?
ВИТЁК (обмякает, садится, вздыхает). Нет. Так и помру электриком.
ЛИДИЯ ЕГОРОВНА (бегает туда-сюда, разгребая пакеты). Старшим электриком, Витенька. Старшим!
ВИТЁК. Ну старшим. Всё по одной цене.
ЛИДИЯ ЕГОРОВНА. По какой цене? Ты же – герой!
УРАШКИНА (занудно). Ты – героический наш папа! Старший матрос Урашкин!
ВИТЁК. Героический и чего? Ни тепло-ни холодно—ни к зарплате не прибавка, ни к пенсии.
УРАШКИНА. К пенсии. (Шёпотом.) До пенсии тебе не дотянуть, дебил.
ВИТЁК. Одна надежда, дочка, на тебя, на твово будущего мужа.
УРАШКИНА. Ой-ой. Раскудахтался.
ЛИДИЯ ЕГОРОВНА незаметно утаскивает пакеты.
ВИТЁК. Мать! Пиво отдай!
ЛИДИЯ ЕГОРОВНА ставит на стол алюминиевую банку.
ВИТЁК. Мать! Я такое не пью. Дай то, что я купил! А не то кусок стола отковырну!
УРАШКИНА. Ой-ой! Отковырнёт.
ВИТЁК. Уважать не будете -- разрублю бабкин стол на куски!
ЛИДИЯ ЕГОРОВНА в сердцах грохает алюминиевой банкой о стол.
ВИТЁК (достаёт из кармана лупу, подозрительно изучает надписи на банке). Знаю я тебя: ты любитель письку подсунуть. Подменила! Ну вражья боеголовка! Крылатая ракета!
УРАШКИНА. Ой-ой! Крылатая!
ЛИДИЯ ЕГОРОВНА. Витенька! Тебе врач рекомендовал безалкогольное!
ВИТЁК. Мать! Кто в этом доме мужик?
ЛИДИЯ ЕГОРОВНА. Ты, ты. Ты – мужик.
УРАШКИНА. Ой-ой. Мужик.
ВИТЁК. А кто в этом доме герой?
ЛИДИЯ ЕГОРОВНА. Ты, ты, ты. Ты – герой.
УРАШКИНА. Герой-любовник.
ВИТЁК. Вот и тащи для затравки-для…
УРАШКИНА. Для потравки.
ВИТЁК. Какой потравки, дочка? Для затравки—для…
УРАШКИНА. Пиявки…
ВИТЁК. Доча! Доча! Для затравки—для…
УРАШКИНА. Удавки.
ВИТЁК. Во! Именно! Именно удавки! Жизнь такая – осталось только удавиться. (Выпивает.) Ма-ать! Ты где там? Лидия Егоровна Урашкина – кому сказал – сидеть!
ЛИДИЯ ЕГОРОВНА прибегает-убегает, наконец присаживается.
ЛИДИЯ ЕГОРОВНА. Да сижу уже, сижу.
ВИТЁК. Во! Чего сказать хотел. Знаешь: дочь наша с кем?
ЛИДИЯ ЕГОРОВНА. Да знаю.
ВИТЁК (УРАШКИНОЙ). И ты – знаешь?
УРАШКИНА. Ну пап. Ну пап же – я ж твоя дочь.
ВИТЁК. Так знаешь – раз моя дочь?
УРАШКИНА. Ясное дело – знаю.
ВИТЁК. Наверняка?
УРАШКИНА. Точняк!
ВИТЁК. Вот! Умница! Хвалю! Вот это молодёжь подросла в новом государстве, которое мы развалили… то есть построили. Вот это молодёжь! Героическая молодёжь!
ЛИДИЯ ЕГОРОВНА. Ещё рёбрышек, Витенька?
ВИТЁК. Мать! У Леночки нашей – кавалер!
ЛИДИЯ ЕГОРОВНА. Ой-ой! Кавалер!
ВИТЁК. Настоящий! СтОящий!
УРАШКИНА (удивлённо). СтоЯщий? Ой-ой!
ВИТЁК. Можно сказать жених у нас с тобой мать! Настоящий мужик!
УРАШКИНА. Ты пап этого кавалера послал куда подальше.
ВИТЁК. А это я прощения у твово хахоля попрошу – я ж не знал. А теперь знаю. Мать! Ты только подумай! Мать егойная – по связям с общественностью в областной больнице. И он – под стать. Отличник – круглый! В университет, в московский университет МГУ поступать будет!
УРАШКИНА. Не факт.
ЛИДИЯ ЕГОРОВНА. Вроде в институт иностранных язЫков.
ВИТЁК. О! Во-во! Три языка пацан знает. Русский, английский и… и…
УРАШКИНА. Итальянский.
ЛИДИЯ ЕГОРОВНА. Испанский.
УРАШКИНА. Итальянский!
ЛИДИЯ ЕГОРОВНА. Испанский!
ВИТЁК.Арабский!
УРАШКИНА, ЛИДИЯ ЕГОРОВНА (одновременно). Арабский! Точняк!
ВИТЁК. Мне не удалось в начальники выбиться -- ну изменилась тогда политика партии! -- муж наш выбьется!
УРАШКИНА. Да ладно, пап. Я ж не из-за этого с Игнатом.
ВИТЁК. Но всегда приятно, когда зятёк начальник. Глядишь – через десяток лет в Администрацию города пролезет. По связям… с общественностью. А там глядишь – и замглавы… Мне не удалось, хоть зятёк…
УРАШКИНА. Тесть, ё.
ЛИДИЯ ЕГОРОВНА. Да что ты, Витёк. Детки школу ещё не закончили!
ВИТЁК. Детки! Ты нас с тобой вспомни!
ЛИДИЯ ЕГОРОВНА. Что вспоминать! Лучше и не вспоминать!
ВИТЁК. А чё это – не вспоминать-то? (даёт ЛИДИИ ЕГОРОВНЕ фофан по заду). А Лена наша молодец! Смолоду жизнь строить надо! За кого пойдёшь – столько и проживёшь, столько и приживёшь, столько и нахапаешь.
ЛИДИЯ ЕГОРОВНА. Мне Илюшу жалко.
ВИТЁК. Что – Илюша! Илюшу и мне жалко. Хороший мужик, но торгаш…
ЛИДИЯ ЕГОРОВНА. Бизнесмен.
ВИТЁК. Торгаш.
ЛИДИЯ ЕГОРОВНА. Бизнесмен.
ВИТЁК. Спекулянт!
ЛИДИЯ ЕГОРОВНА. Илюша всегда семью обеспечит и налево ходить не будет. Илюша нашу Леночку боготворит!
ВИТЁК. Боготворит. Я вот тебя тоже это… А толку – как был электриком, так всю жизнь -- электрик.
ЛИДИЯ ЕГОРОВНА. Старший электрик.
УРАШКИНА. И старший матрос.
ВИТЁК. Ну старший. В общем, Илюха всю жизнь будет старшим торгашом. А этот как его…
УРАШКИНА. Игнат Судаков.
ВИТЁК. А Игнат будет всю жизнь судаком.
ЛИДИЯ ЕГОРОВНА. Витя! Приляг!
УРАШКИНА. Сосни.
ВИТЁК. Ты думаешь – я пьян? А я не пьян, я для затравки – для закладки… для…
УРАШКИНА. Потравки…
ВИТЁК. Потравки.
ЛИДИЯ ЕГОРОВНА. Доча! Ай-яй!
УРАШКИНА. Ой-ой!
ЛИДИЯ ЕГОРОВНА (уводит ВИТЬКА). Судак – рыба большая, знатная рыба. Заливное из судака очень вкусное. Аккуратно -- глаз не проколоть, чтоб заливное было прозрачное, а не мутное….
ВИТЁК. Прозрачное, а не мутное.
ЛИДИЯ ЕГОРОВНА уводит ВИТЬКА, возвращается.
УРАШКИНА. Фу-уу.
ЛИДИЯ ЕГОРОВНА. Слышишь – в дверь звонят!
УРАШКИНА. Странно. Игнат обещал вечером. У Гостинки.
ЛИДИЯ ЕГОРОВНА (зло). У Гостинки! Илюшенька всегда за тобой в дом заходил! Он мне как сын!
УРАШКИНА. Игнат! Игнатик! (Срывается с места.)
ЛИДИЯ ЕГОРОВНА. Тише! Я сама. А ты -- сиди. Никогда не бросайся на мужиков. (Даёт пилку.) Делай маникюр!
УРАШКИНА. Я и не бросаюсь, они сами. (С кислым лицом пилит ногти.)
Вбегает ЛИДИЯ ЕГОРОВНА с круглыми глазами.
ЛИДИЯ ЕГОРОВНА (визжит шёпотом). Я тебе говорила! Я тебе говорила! Самсонов с новой девицей явился! Упустила мужика! Дура!
УРАШКИНА (испуганно). Да ты чё? С какой девицей? Самсунг в Торговом центре виснет. Допоздна мобильники продаёт. Или качается. Самсунг – однолюб.
ЛИДИЯ ЕГОРОВНА (шипит, затравленно бегает туда-сюда как лиса в клетке). Однолюб! Как же! Однолюб! Все они… И всегда ведь припрутся похвалится, показать, что у них новая девка. (Плачет.) Таких мужиков сейчас днём с огнём. В семнадцать лет уже своя точка. И не сгущёнка какая-нибудь, не томаты в собственном соку, а мобильные телефоны! Представь, что дальше будет?! По всему городу -- точки! Вот та разлучница умнее тебя, прозорливее.
УРАШКИНА сидит с испуганным вытянутым лицом.
Входит САМСУНГ с ТОЛСТОЙ ПЕРВОКЛАССНИЦЕЙ.
УРАШКИНА (выдыхает). Фу-уу. Ну мам. Ну мама! Ну очки-то надень что ли!
ЛИДИЯ ЕГОРОВНА (поспешно надевает очки). Ой всё плывёт и голова кружится, кружится…
УРАШКИНА. Бабкины очки напялила?
ЛИДИЯ ЕГОРОВНА (надевает очки на очки). Ой! А что за девочка?! Булочка какая! (Уходит крадучись.)
УРАШКИНА. Да ты чё мам? Это она уже всхуднула. Надо же! (Кокетливо.) Илюх! А мама испугалась, что ты себе новую девушку завёл.
ЛИДИЯ ЕГОРОВНА. Оправы одинаковые, по акции – путаюсь.
САМСУНГ. Я это… Лен! Пойдём погуляем. Снег! Первый снег!
УРАШКИНА (смотрит в окно). Вау! Снег. Классненько! Мать! Сейчас в Яндексе Луну посмотрю. (Открывает маленький ноутбук.) Ну-уу. Ноль баллов. Полнолуние. Я так и знала. (Грустно.) Не могу Илюх. Ну честно. Ноги болят после тренировки, и руки. Не… она меня так за ногу схватила. Я кричу ей – зона-зона! А она крутит и крутит. Рёхнутая вообще.
САМСУНГ. Борцы все туповаты -- я тебе сто раз говорил. Я тебя, Лен, понесу – хочешь? Смотри как я побольшел! (Показывает бицепс.)
УРАШКИНА. Побольшел – деревня. А принцессу куда?
САМСУНГ. Она теперь своими ногами ходит.
УРАШКИНА. Да ты чё?
САМСУНГ. Ну да. Я ж теперь гувернёр.
УРАШКИНА. Да ты чё? У замглавы – гувернёр?
САМСУНГ. Типа того. Гуляю с внучкой это…. Она только со мной гулять идёт.
УРАШКИНА. Ну ты ж безотказный.
САМСУНГ. Они это платят до ххх… фига… И я это -- дразнят её в классе, ограничиваю это… в питании… Ценишь?
УРАШКИНА. Ценю: уже не три девочки, а две.
САМСУНГ. Провожу работу. Ну типа… А тут – первый снег… Ты не думай, я не с кем не это… всё это время… только на точке или в зале… и вот… с ребёнком… Слышал это… ты в автобусе того.
ЛИДИЯ ЕГОРОВНА (вбегает, шипит САМСУНГУ на ухо). Подралась, подралась. (Убегает.)
УРАШКИНА. Ну мамка! Получишь у меня! Ничего не было, Илюх. Всё врут, всё путают, у всех глаза на жопе.
САМСУНГ. Ну говорят кто-то в бандане – я сразу это… просёк, что ты…
УРАШКИНА. Если чё – я с тобой была, точняк? Коровка не стуканёт?
ТОЛСТАЯ ПЕРВОКЛАССНИЦА жадно подъедает со стола.
САМСУНГ. Отставить жрать! Кому сказал! Руки не мыла!
ТОЛСТАЯ ПЕРВОКЛАССНИЦА испуганно отдёргивает руку.
УРАШКИНА. О ё! На диету посадил! Да кушай, кушай, детка! Коровка… божья…
САМСУНГ. Из-за него?
УРАШКИНА (указывая на ТОЛСТУЮ ПЕРВОКЛАССНИЦУ). Не стуканёт?
САМСУНГ. Ты чё!
УРАШКИНА. Чё – молчит всегда?
САМСУНГ. Не. Тебя с Судаком дразнит.
ТОЛСТАЯ ПЕРВОКЛАССНИЦА (жуя). Судаки и дурашки.
УРАШКИНА (зло). У-уу корова! И чё? Реал – ни слова больше?
САМСУНГ. Фигасе болтать, когда у тебя дед – замглавы Администрации.
УРАШКИНА. Вообще-то да. Это нам трещать надо, очки набирать, а им-то чего? Подписал бумагу – и оп. Сел на мигалку и – ок. Правда иногда могилки… потом под могилкой… в могилке…
САМСУНГ. Ты зубы… это… не заговаривай. Чё было то?
УРАШКИНА. Прикинь. Заходим в автобус. В очереди отстояли… все дела.. Ну в автобус, который до торгового центра.
САМСУНГ. Ну понял.
УРАШКИНА. В маршрутку короче.
САМСУНГ. Да понял, понял.
УРАШКИНА. А баба одна -- брови такие выщипанные-выщипанные…
САМСУНГ. Как у тебя что ли?
УРАШКИНА. Ну. Вся на нервах такая, вся крутая – деловая короче. Такая Судаку в спину тычет: «Дай пройти, -- говорит, -- пидор драный!». Во сволочь!
САМСУНГ. Так я тебе это… то же самое хх.. говорил… Ты стопудово без очереди хотела зайти – я тебя знаю!
УРАШКИНА. Ну да. И чё? Чё я дура что ль стоять? Пусть бабки вроде неё стоят – им делать не фига. А мне тесты ЕГЭ прорешивать! Потом, когда посрались уже, достаёт эта сука баллончик перцовый…
САМСУНГ. Лена блин… на фига тебе проблемы?
УРАШКИНА. На фига – не на фига! Мои проблемы, я тебя ими не напрягаю, ты первый базарить стал.
САМСУНГ (пытается обнять). А ты это… напряги. Я буду рад.
УРАШКИНА (нервничает, отстраняется неохотно). Я вообще не при чём. Не при делах я. Она сама виновата.
ТОЛСТАЯ ПЕРВОКЛАССНИЦА уже давно перестаёт есть, слушает, открыв рот. УРАШКИНА не замечает, а САМСУНГ – замечает.
САМСУНГ. А мне по… это.. в общем… Дед её, ну замглавы… это.. меня хвалит и велит ей во всём меня это… слушаться. И обещал вообще на точке аренду снизить. За счёт города это...
УРАШКИНА. Снюхался, значит?
САМСУНГ. Пошли гулять!
УРАШКИНА. Достал ты меня Самсунг! Достал! Не мешай к ЕГЭ готовиться! Не видишь: я тесты прорешиваю! Тесты! Теорему Фалоса!
САМСУНГ. Фалеса!
УРАШКИНА (тыкает в лицо САМСУНГА пилкой). Прорешиваю! Тесты! Порхай прюнцесса отсюда и дядю своего забирай! Да на-на! Сгрызай пирожок. Дожёвывай! Старший матрос Урашкин не догрыз -- хоть ты! Всё лучше, чем в помойку.
САМСУНГ. Бандану в помойке спалила?
УРАШКИНА (выталкивает САМСУНГА и ТОЛСТУЮ ПЕРВОКЛАССНИЦУ прочь, опомнившись кричит). Если что, я с тобой гуляла. Коровку выгуливала с тобой!Я в чёрном пальто была и с распущенными волосами!
ГОЛОС САМСУНГА. Куда?! А ну вернись кому сказал!
УРАШКИНА (кокетливо, удовлетворённо, садится пилит ногти). Это ты мне?
ТОЛСТАЯ ПЕРВОКЛАСНИЦА (появляется). Судаки и дурашки! Судаки и дурашки! Хи-хи! (Показывает язык.)
ГОЛОС САМСУНГА. Кому сказал! Дедушке это… чтоб ужинать запретил.
ТОЛСТАЯ ПЕРВОКЛАССНИЦА меняется в лице, исчезает.
УРАШКИНА (грустно). Дебилка блин. Корова…коровка божья.
8. После очной ставки.
Действие происходит одновременно в двух квартирах. В квартиру Урашкиных входит ВИТЁК с набитым продуктами пакетом и с пустой тыквой Хэллоуина под мышкой, в квартиру Судаковых АГАТА ОСКАРОВНА и СУДАКОВ под руки втаскивают еле передвигающую ноги МАРЬЮ МИХАЙЛОВНУ.
Квартира Урашкиных.
ВИТЁК (брякает тыкву на стол). Мать!
Тишина.
ВИТЁК (ставит пакет, топает ногой). Мать кому сказал!
Тишина.
ВИТЁК (грозит тыкве кулаком). Мать! Я мужик или где? ЛидяЕгоровна! Я тебе подарочек к празднику притаранил. У магазина, на дереве, на ветке сидела эта вражья боеголовка, и глаза сверкали. Я и прихватил крылатую ракету…эту.
Тишина.
ВИТЁК (всхлипывает, машет в сердцах рукой, садится за стол, открывает банку пива, разговаривает с тыквой). Тьфу ты. Дожил. Родная жена не встречает, Лидия Егоровна, ядрёна мать её, не встречает. Всю жизнь -- всё в дом, не изменил ни разу за двадцать лет… ну… почти ни разу… Но даже если с кем-то общался по половому признаку, то душой, сердцем всегда с моей Лидией Егоровной, с моей ненаглядной Урашкиной. Дожил! Ушла от меня Лидия Егоровна. Неблагодарность какая! Чёрная неблагодарность! Чёрно-тыквеннанеблагодарность! В душу плюнули! Сердце распяли! Я – работяга, всё на шабашках, при доме электрик, при микрорайоне, при жеке. И ремонты евро буржуЯм. На два фронта пашу. Там евроэлектрику проведи – тут включатель советский почини. А я не волшебник, и не учусь давно, и из тыквы мерседес не сделаю. Я не могу евророзетку за христа ради ставить. Евростандарт денег стоит, электрика евро стоит евро, электрика брежневская ничего не стоит. Алюминий против меди как говорится. Мама в папу – папа в маму. Перфораторов за год три штук снимаю (Показывает тыкве три пальца.) Беру дешёвый самый. Отработал, выкинуть его и забыть. И новый купить. Эх… Так бы с печенью, с сердцем, с душой – выкинуть старые органы на свалку стройматериалов и вставить молодые донорские из областной больницы, из морозильника – и снова квасить днями напролёт… Побухал – поработал – семью обеспечил – опять можно бухать… Мать! Ну где ты, Урашкина, у-уу: вражья боеголовка.. Мы с крылатой ракетой (даёт фофан тыкве) ждём тебя, ждём…
Квартира Судаковых.
АГАТА ОСКАРОВНА. Куда мамочку?
СУДАКОВ. Вот -- кресло. Нет не это. Вот это. (Сажают обессилевшую МАРЬЮ МИХАЙЛОВНУ.) В том мама сидит, когда кофе пьёт.
АГАТА ОСКАРОВНА. А в этом?
СУДАКОВ. В этом последнее время чаще, чем в том. Сидит. Мама! Мама! Тебе кофе?
МАРЬЯ МИХАЙЛОВНА. С коньяком. Чаю с коньяком.
АГАТА ОСКАРОВНА. Так не пьют, Марья Михайловна, дорогая. Коньяк пьют с кофе.
МАРЬЯ МИХАЙЛОВНА (удивлённо смотрит на АГАТУ ОСКАРОВНУ – как будто первый раз видит). Вы кто такая? Что здесь делаете? Игнат! Кто эта женщина? Это твоя новая пассия? (Грозит кокетливо пальчиком.) У-уу. Плохой сын. Она ж тебе в бабушки годится, безобразник! Молодой кабелёк! (Грозно.) У-уу: кабель!
АГАТА ОСКАРОВНА. Игнат! Неси скорее напитки.
СУДАКОВ. Какие?
АГАТА ОСКАРОВНА (раздражённо). Какие-никакие? Маме плохо, а он стоит вафлю ловит.
СУДАКОВ. Что ловлю?
МАРЬЯ МИХАЙЛОВНА. ВафлЮ! Ха-ха! Иго-го!
АГАТА ОСКАРОВНА. Где кухня? Там? Там?
СУДАКОВ. Э-эээ. А…
АГАТА ОСКАРОВНА. А ну тебя! (Тихо.) Дебил! (Громко.) Все отличники ЕГЭ не от мира сего!
АГАТА ОСКАРОВНА убегает, возвращается с подносом, поит из чашки МАРЬЮ МИХАЙЛОВНУ.
МАРЬЯ МИХАЙЛОВНА (приходит в себя). Чай пустой! Игнат! Кому сказала: добавь коньяку – тормоз, ё!
СУДАКОВ убегает, возвращается с бутылкой, плескает из бутылки в чашку.
МАРЬЯ МИХАЙЛОВНА. Педагог почему без пары?
СУДАКОВ. Какой, мама, пары?
МАРЬЯ МИХАЙЛОВНА. Без чайной пары!
АГАТА ОСКАРОВНА. Сейчас. Сейчас. Я сама. (Радостно.) Слава богу пришла в себя, не спаривает меня с учеником.(Убегает, прибегает с подносом.)
МАРЬЯ МИХАЙЛОВНА. Что стоишь как истукан! Сделай педагогу коктейль!
СУДАКОВ. А-аа! (Плескает из бутылки в чашку АГАТЫ ОСКАРОВНЫ.)
АГАТА ОСКАРОВНА. Спасибо, Игнатик. Сам то присядь. Ну поехали. (Поднимает чашку как бокал.) Хорошо! Жить так хорошо! А-аа. Птички щебечут. Луна, полнолуние. Физиономия не раненая, без ран и бинтов…
МАРЬЯ МИХАЙЛОВНА. Игнат! И валерианы капни для коктейля! В тумбочке, в тумбочке препараты.
АГАТА ОСКАРОВНА. И мне валерианы! А-аа! Ещё лучше жить хорошо!
МАРЬЯ МИХАЙЛОВНА (окончательно приходит в себя). Вот и дожили мы с тобой Игнат до милиции.
АГАТА ОСКАРОВНА. Не плачьте Марья Михайловна, родненькая. От сумы и от тюрьмы как говорится….
МАРЬЯ МИХАЙЛОВНА. А-аа. (Нервно машет рукой.) Игнат! Ну ты то мне хотя бы скажи, как на Библии! Неужели правда бомжиха кинулась тебя защищать?
СУДАКОВ (чересчур уверенно.) Да мама. Кинулась. Бомжиха. Защищать. От неё испражнениями воняло.
АГАТА ОСКАРОВНА. А что бомжиха? Бомж – тоже человек! У бомжих тоже сердце есть, не только вши. Ваш сынок – приглядитесь…
МАРЬЯ МИХАЙЛОВНА. Что? Что опять мой сынок?
АГАТА ОСКАРОВНА. Игнат ваш как с картинки. Голубоглазый! Высокий! Белобрысый! Бред Питт! Бредушка Питтушка!
МАРЬЯ МИХАЙЛОВНА. Это в отца.
АГАТА ОСКАРОВНА. Да уж не в вас -- точно. Вот и защитила его женщина как умела. Женщины – они ж на всё способны ради любви! Вспомните Анну Каренину! Вспомните Леди Макбет!
СУДАКОВ. Мценского уезда!
МАРЬЯ МИХАЙЛОВНА. Мы и так в Мценском уезде. Дело не в уезде.
АГАТА ОСКАРОВНА. Как это не в уезде? Генетика, зов предков. Вечный зов!
МАРЬЯ МИХАЙЛОВНА. Но потерпевшая, эта мумия в бинтах, утверждает, что Игнат с этой прости-господи-бомжихой переговаривался, и даже обнимался!
СУДАКОВ. Ну мама! Ну я же сто раз тебе… от неё воняло…
АГАТА ОСКАРОВНА. И в милиции сто первый раз…
СУДАКОВ. Я просто просил незнакомых женщин не ругаться, не драться -- просил просто, успокаивал.
АГАТА ОСКАРОВНА. Да – успокаивал. Что? Уж и попросить нельзя?
МАРЬЯ МИХАЙЛОВНА. Да можно попросить. Но почему? Почему вдруг эта женщина, такая вся обеспеченная, судя по одежде, и по шапочке поверх бинтов. Почему эта женщина напала на тебя с электрошоком, а потом ещё хотела потравить баллончиком?!
АГАТА ОСКАРОВНА. Влюбилась, вот и решила прибить, чтоб никому не доставался. Две женщины передрались из-за вашего красавца – что тут удивительного? Влюбились обе с первого взгляда.
МАРЬЯ МИХАЙЛОВНА. Но почему, я всё равно не могу взять в толк, зачем ты ехал в Торговый центр, когда у тебя по субботам репетитор по арабскому?!
СУДАКОВ. Я же говорил сто раз уже…
МАРЬЯ МИХАЙЛОВНА. Сто один раз…
СУДАКОВ. И милиции говорил: подарки на новый год хотел купить.
АГАТА ОСКАРОВНА. Подарки, маме. Мамочки подарки. И классной руководительнице. (Тихо.) Как же – дождёшься от вас подарков.
МАРЬЯ МИХАЙЛОВНА. Игнат! Ещё валерианки плесни!
АГАТА ОСКАРОВНА. А мне ещё коньячку чуть-чуть. Вот так. Децл, децл – хоре.
СУДАКОВ. Децл?
МАРЬЯ МИХАЙЛОВНА. И мне децл.
Квартира Урашкиных.
ВИТЁК. Вот и всё, вот и дождался благодарности. (Всхлипывает.) Ма-ать!
УРАШКИНА. Пап! Ты чё это сопли распустил? О-оо: и вражью тыкву припёр?
Входят УРАШКИНА, САМСУНГ, ТОЛСТАЯ ПЕРВОКЛАССНИЦА и ЛИДИЯ ЕГОРОВНА.
ВИТЁК. Вернулись?! И мать?
УРАШКИНА встаёт посередине. Она в чёрном пальто, и в платке повязанном по-русски. УРАШКИНА расстёгивает пуговицы, скидывает платок – САМСУНГ подхватывает платок, снимает с УРШКИНОЙ пальто. УРАШКИНА стоит в строгом красном закрытом платье-футляре, с распущенными волосами – выглядит УРАШКИНА сногсшибательно, недоступно, недосягаемо!
УРАШКИНА. Вернулись: и мать, и не мать.
ВИТЁК. Ма-ать!
ЛИДИЯ ЕГОРОВНА суетится, бегает туда-сюда, разбирает пакет.
ЛИДИЯ ЕГОРОВНА. Да тут я Витенька, тут дорогой. Смотрю изменяешь мне…
ВИТЁК. У-уу: вражьи боеголовки! Мы тут с крылатой ракетой заскучали. Скучаем, скучаем. Бросили да? Ходили праздновать сатанинский праздник, на букву «хэ» начинается, да? Бабушку даже взяли – меня не взяли. И-ии. (Всхлипывает.)
ЛИДИЯ ЕГОРОВНА. Да что ты, Витенька? Какая бабушка? Бабушка старенькая, лежачая. В соседней комнате слышь – бубнит?
ВИТЁК. Слышь—не слышь. Бросили кормильца всея семьи! (Подскакивает.) А это ж кто тада? (Указывает на ТОЛСТУЮ ПЕРВОКЛАССНИЦУ). Это ж наша бабушка совсем и не лежачая.
УРАШКИНА (тихо). Дебил.
ЛИДИЯ ЕГОРОВНА (шипит). Что ты! Что ты! Это девочка, это ребёнок. Внучка замглавы администрации. Илюша Самсонов гувернёр при ней.
САМСУНГ. До семи.
ЛИДИЯ ЕГОРОВНА (чётко). До семи часов вечера гувернёр. Пришлось ребёнка с нами в милицию захватить.
УРАШКИНА. В полицию.
ЛИДИЯ ЕГОРОВНА. В полиции пришлось показания давать.
ВИТЁК. И чё давать показания, когда все знают, что наша дочь разукрасила очередную б... (смотрит на ТОЛСТУЮ ПЕРВОКЛАССНИЦУ) очередную … очередную… белочку.
ЛИДИЯ ЕГОРОВНА. Что ты, что ты Витенька! Леночка наша не при чём!
САМСУНГ. Не при чём!
ТОЛСТАЯ ПЕРВОКЛАССНИЦА. Дурашки не виновны. Во всём Судаки виновны!
ВИТЁК. Ох прунцесса: разговорчивая девочка какая! Красавица! А я старший матрос Упашкин. (Указывает на фото.) Герой Севастополя! Бывший старший матрос, нынешний старший электрик.
УРАШКИНА. Ну пап. Ну не грузи ребёнка.
ВИТЁК (САМСУНГУ). Значит гувернёр при начальстве! Вот молодёжь! Вот какую, мать, мы с тобой молодёжь вырастили в новом государстве!
УРАШКИНА. Ну пап!
ВИТЁК. Пап! Пап! Как там потерпевшая? Бинты-повязки даже под водой отодрать не может?! А?
ЛИДИЯ ЕГОРОВНА (тараторит). Ничего не знаем. Никаких потерпевших. Леночка с Илюшей Самсоновым вот прюнцессу выгуливала во дворе, за километр от происшествия.
ВИТЁК. Километр от происшествия – деньги на ветер.
ЛИДИЯ ЕГОРОВНА (чётко как глухому). Говорю тебе: выгуливали во дворе с Ильёй Самсоновым девочку по договору гувернёрства.
САМСУНГ. За три километра от автовокзала.
ВИТЁК. А как же это…выгуливали с ним, а, мать? Как же тот… с тремя языками. Ведь Леночка наша -- с тем, с образованным из МГУ. Леночка за этого образованного смертным боем билась!
ЛИДИЯ ЕГОРОВНА. Ну Витенька, ну что ты мелешь?
САМСУНГ. Лена со мной была. (Делает знак ТОЛСТОЙ ПЕРВОКЛАССНИЦЕ).
ТОЛСТАЯ ПЕРВОКЛАССНИЦА. И со мной!
ЛИДИЯ ЕГОРОВНА (тараторит). На Леночку поклёп возвели завистники. Оболгали поганые людишки. Завидуют Леночкиной красоте. Леночка наша не дерётся! Она и драться-то не умеет.
САМСУНГ. Не умеет.
ТОЛСТАЯ ПЕРВОКЛАССНИЦА. Не умеет.
ВИТЁК. Кто не умеет? Что не умеет?
УРАШКИНА. Никто ничего, пап, не умеет.
ВИТЁК. А кто серебряный призёр по вольной борьбе?
УРАШКИНА. Кто пап?
ЛИДИЯ ЕГОРОВНА. Так ты, Витенька, призёр (Показывает на фотографию.) Забыл что ли?
ВИТЁК. Старший матрос Урашкин во всём пример! Ура-а! (Клюёт носом.)
ТОЛСТАЯ ПЕРВОКЛАССНИЦА. Ур-ра!
ЛИДИЯ ЕГОРОВНА (тараторит). Это всё враги, твои Витенька конкуренты по евроремонтам тебе через Леночку мстят!
Квартира Судаковых.(Необязательно.)
МАРЬЯ МИХАЙЛОВНА. Когда ко мне в кабинет следователь вошёл – я даже не удивилась. У нас часто следователи «челюстнолицевую хирургию» посещают. Я так и спросила старшего лейтенанта: «Вам в челюстно-лицевую?» А он мне: «Я только что оттуда!» И дальше: «Ваш сын проходит свидетелем по делу о злостном избиении с повреждением волосяной части головы и мягких тканей». Хорошо, что я человек опытный, профессионал, виду не показала – выдержка у меня будь здоров.
АГАТА ОСКАРОВНА. На то вы и отечественное здравоохранение.
МАРЬЯ МИХАЙЛОВНА. Но это ж как надо было бить по морде…
АГАТА ОСКАРОВНА. По мордасам и по шеям. Они бомжихи такие.
МАРЬЯ МИХАЙЛОВНА. Что делается, что в мире творится?! Драки из-за места в автобусе.
СУДАКОВ. В маршрутке.
АГАТА ОСКАРОВНА. Такой крупный город, а нет для бомжей ночлежки – вот и происходят инциденты, протесты асоциальных и ассоциативных элементов общества абсцисс. Вы бы посодействовали, Марья Михайловна. Всё-таки медик и по связям с общественностью.
МАРЬЯ МИХАЙЛОВНА (сонно, устало, расслаблено). А что вы вообще тут делаете: советуете, советуете, коньяк наш весь вылакали, странно всё это… Идите все вы на…
МАРЬЯ МИХАЙЛОВНА засыпает – АГАТА ОСКАРОВНА и СУДАКОВ накрывают МАРЬЮ МИХАЙЛОВНУ пледом.
АГАТА ОСКАРОВНА. Всё Игнат. Завтра у тебя доклад на школьной конференции «Территория тестов—территория ЕГЭ» не забыл?
СУДАКОВ. Не забыл, всё подготовлю…
АГАТА ОСКАРОВНА (раздражённо, не довольно). Подготовлю?
СУДАКОВ. Подготовил.
АГАТА ОСКАРОВНА. Вот это ответ не мальчика но мужа. Ну не трясись так, не трясись. Всё позади, всё в жизни проходит. Леночка иногда бывает раздражительной – не без этого, женщинам надо прощать их слабости.
Квартира Урашкиных.
УРАШКИНА. Смотри Илюх: уже третью кость за папой глодает.
САМСУНГ. Да вижу. Да пусть. Доглодает. Это.. Белок. Это… это… не углевод. (Обнимает УРАШКИНУ.)
УРАШКИНА. Белок не углевод – ноль баллов. (Прижимается к САМСУНГУ.)
САМСУНГ. Лена! Лена!!!
Целуются. ТОЛСТАЯ ПЕРВОКЛАССНИЦА смотрит, открыв рот.
УРАШКИНА. Белок – не углевод. (С нажимом, ТОЛСТОЙ ПЕРВОКЛАССНИЦЕ.) И не жиры.
САМСУНГ. Грызи!
ТОЛСТАЯ ПЕРВОКЛАССНИЦА испуганно начинает глодать ещё одну кость.
САМСУНГ. Я не богу больше, Лена, без тебя…
УРАШКИНА. И я не могу… У нас с Игнатом ничего не было.
САМСУНГ. Три месяца – и ничего не было? Зачем ты это… ххх… неправду говоришь?
УРАШКИНА. Точняк – не было.
САМСУНГ. У нас с тобой это… было сразу. Я тебе это… сразу дал.
УРАШКИНА. Отводи свою дебилку и возвращайся.
САМСУНГ. Вынуть изо рта! Бегом вперёд и налево!
ТОЛСТАЯ ПЕРВОКЛАССНИЦА бегает туда-сюда.
САМСУНГ. Значит с ним – всё? Значит – как прежде?!
УРАШКИНА. Как прежде, как прежде. (Нежно.) Дебил.
САМСУНГ и ТОЛСТАЯ ПЕРВОКЛАССНИЦА убегают.
УРАШКИНА (нервно ходит по комнате, заламывая руки, расстёгивая платье, стаскивая сапоги). Как прежде, как прежде. На сегодняшнюю ночь, дебил!
Д е й с т в и е в т о р о е.
1. Романтика снежинок.
Снежный волшебный новогодний вечер. В квартире Урашкиных суетится у праздничного стола ЛИДИЯ ЕГОРОВНА с лисьим хвостом, заправленным в треники, в шапочке-ушанке с лисьими ушками и мордочкой, в рыжем передничке с уютными оборочками. Слоняется туда-сюда без дела ВИТЁК в матросской бескозырке. ВИТЁК то и дело подходит к фотографии и отдаёт фотографии честь.
В квартире Судаковых МАРЬЯ МИХАЙЛОВНА прикладывает к себе разные маскарадные костюмы, смотрится в зеркало, периодически всхлипывает, даже воет иногда.
На переднем плане нет учительского стола. Здесь улица, здесь обнимаются и целуются УРАШКИНА и СУДАКОВ.
СУДАКОВ. Лена! Лена! Новый Год через час! Какой снег!
УРАШКИНА (нервно). Не надо про снег.
СУДАКОВ. Пушистый, и смотри -- на перчатке снежинка резная.
УРАШКИНА. Ага! Точняк! У меня на дублёнке такие же снежинки… Да нет. Вот: по низу вышиты – цени!
СУДАКОВ. Снег! Снежинки! Белые на чёрной перчатке, чёрные на белой шубе…
УРАШКИНА. Какая шуба – дебил. Дублёнка же – в Турции брали. Мне в Турции дублёнку, маме шубу – в Греции, папе -- шапку с натуральными ушами.
СУДАКОВ. Лена! Это я для рифмы сказал – чёрные на белой шубе!
УРАШКИНА. Во дебил. Говорят же тебе – дублёнка!
СУДАКОВ. Ну хорошо: дублёнка… Снег! Снежинки! Чёрные на белой (смотрит на грозную УРАШКИНУ)… дублёнке. Снег! Темно! Моё эго с твоим эго вместе…
УРАШКИНА. Оборзел вконец?! Эги вместе!
СУДАКОВ. Ты и я, наши души белы, как снежинки на чёрной перчатке…
УРАШКИНА. Души белы, эги вместе… (Вырывается из объятий, капризно.) Надеюсь сегодня ты останешься у нас ночевать?
СУДАКОВ. Лена – ты гений! Снег! Снежинки! Чёрные на белой (Смотрит на обиженную УРАШКИНУ.) дублёнке. Моё эго с твоим эго вместе. Ты и я, наши души белы, как снежинки на белой перчатке. Ты останешься со мной ночевать!
УРАШКИНА. Муть какая! Так останешься или опять к маме побежишь?
СУДАКОВ (вздыхает). Мама сказала…, мама вообще обиделась, что я с тобой хочу… справлять.
УРАШКИНА. Позвони – объясни маме, что пацаны петарды позвали взрывать. Ты с пацанами Новый Год встречать будешь.
СУДАКОВ. Лена – ты – гений! Так и сделаю. (Достаёт мобильник.) Алё мама!
МАРЬЯ МИХАЙЛОВНА после разговора бросает в сердцах мобильник, рыдает у зеркала, уходит, приносит бутылку, чайник, пузырёк с лекарством. Наливает из чайника, плещет в ту же чашку коньяк.
2. За новогодним столом.
Квартира Судаковых. ВИТЁК сидит, опершись о руку, бескозырка съехала на бок, ленточки свесились на физиономию ВИТЬКА. АГАТА ОСКАРОВНА в маске-домино помогает ЛИДИЕ ЕГОРОВНЕ убирать со стола.
ВИТЁК. А ну лиса! Оставь огурец!
ЛИДИЯ ЕГОРОВНА. А ну смирно, старший матрос!
АГАТА ОСКАРОВНА. Виктор Александрович! Тортика уж очень хочется. Такие ваша жена тортики печёт – ням-ням!
ВИТЁК. И тортик неси, и огурец не тронь, у-уу, лисья боеголовка!
ЛИДИЯ ЕГОРОВНА. Два часа ночи Витенька! Ты бы брал пример с молодых. Пошёл бы как они -- баиньки.
ВИТЁК. Это пусть молодые с меня пример берут. Я как, мать, с тобой познакомился, так через неделю затащил.
ЛИДИЯ ЕГОРОВНА. Через месяц!
ВИТЁК. Через неделю.
ЛИДИЯ ЕГОРОВНА. Через два месяца!
ВИТЁК. Через две недели!
АГАТА ОСКАРОВНА (держит себя за виски, крутит головой).Кто кого за две недели – ничего не понимаю.
ЛИДИЯ ЕГОРОВНА. Да никто никого! Четыре месяца Игнат с Леночкой ни того. Плохая вы сводня…
АГАТА ОСКАРОВНА. Ну так Нового Года детки ждали. Чтоб при свечах, чтоб романтика! Романтика снежинок! А какое стихотворение Игнат сочинил!
ВИТЁК. Какое?
ЛИДИЯ ЕГОРОВНА. Что-то не слышно было стихотворениев.
ВИТЁК. И шампунь не умеет открывать! Они что в МГУ все такие?
АГАТА ОСКАРОВНА. Игнатик хочет в институт иностранных языков.
ЛИДИЯ ЕГОРОВНА. Очень уж Игнат… странный. Очень уж много у него времени учёба отнимает – очень уж мало Леночке нашей внимания.
АГАТА ОСКАРОВНА. А я замужем за знанием.
ВИТЁК. И я замужем!
АГАТА ОСКАРОВНА. Очень хороший союз.
ВИТЁК. Такую страну развалили. Ух!
АГАТА ОСКАРОВНА. Самый перспективный жених города – Игнатик.
ВИТЁК. Мать! Где водка, мать!?
ЛИДИЯ ЕГОРОВНА. Кончилась.
ВИТЁК. Бабка кончилась?
ЛИДИЯ ЕГОРОВНА. Водка кончилась!
ВИТЁК. Укокошу лисью боеголовку и крылатую ракету в маске завалю!
АГАТА ОСКАРОВНА. Виктор Александрович, я допила водку – вы же сами мне доливали…
ВИТЁК. Педагог догнался – это святое. А то я смотрю: куда водка делась? Не бабка ж лежачая её забрала. А для педагога, для учителя нашей дочери мне ничего не жалко. Как там наши четвертные оценки?!
ЛИДИЯ ЕГОРОВНА. Что ты Витенька! Давно триместры.
ВИТЁК. То есть: три четверти вместо четырёх?
АГАТА ОСКАРОВНА. Нет -- три триместра.
ВИТЁК. Три-три… три… Мать! Водки!
АГАТА ОСКАРОВНА. Ну год поделили на три части.
ВИТЁК. Водки мать!
Звонок в дверь.
АГАТА ОСКАРОВНА. Кто это?
ВИТЁК. Новый Год вползай! Можешь в трёх частях, можешь по одной, но только по-пластунски! А втиснешься целиком – четвертуем!
ЛИДИЯ ЕГОРОВНА. Господи Витенька! Новый год два часа как впустили!
АГАТА ОСКАРОВНА. Зря старый год не прогнали. Надо было бы прогнать!
ВИТЁК. Водки нет – Новый год входит четвертушками. Первая четверть – Агата Оскаровна. Вторая четверть – дети пошли на брачное ложе.
АГАТА ОСКАРОВНА. Что третья четверть нам готовит? Запускайте Лидочка Егоровна.
ВИТЁК. Ну мать, вражья боеголовка! Слышь, что крылатая ракета гуторит?
ЛИДИЯ ЕГОРОВНА. Не пойду и не открою. Это Илюша Самсонов. Я его боюсь. На Леночку уж очень осерчал после…
ВИТЁК. После ночи с тыковкой.
АГАТА ОСКАРОВНА. Илья Новый год в администрации справляет. Нет. Илья не придёт.
ЛИДИЯ ЕГОРОВНА. К Леночке Илья всегда придёт, если Лена захочет.
АГАТА ОСКАРОВНА. Не может быть, что Илья. Они и в школе не разговаривают.
ЛИДИЯ ЕГОРОВНА (нервно бегает, суетится). Ой-ой! Упустили такого жениха! Как же так? (Решительно.) Мы здесь втроём. Понял Витя?! И вы, Агата Оскаровна, -- втроём! Леночки -- нет. Леночка в деревне у бабушки.
АГАТА ОСКАРОВНА. Парализованная бабушка в деревню побежала.
ВИТЁК. Как же втроём, когда четвертинки!
ЛИДИЯ ЕГОРОВНА. Бабушка иногда сбегает полежать в деревню. Особенно под Новый Год. И Лена к ней в деревню тогда уезжает погостить как в детстве, да Витенька?
ВИТЁК. Да мать! Естессно! Надо бабушкам парализованным наливать… эээ… помогать. Четвертинки, четвертинки, не звените – погодите!
ЛИДИЯ ЕГОРОВНА смело выходит из комнаты.
3. Звериный диалог.
МАРЬЯ МИХАЙЛОВНА. Лиса Патрикевна?!
ЛИДИЯ ЕГОРОВНА.Мы крыс не звали. Идите женщина в тёмный лес за ёлкой.
МАРЬЯ МИХАЙЛОВНА. Я – символ года, выгоните меня – горе будет.
ЛИДИЯ ЕГОРОВНА. Год крысы давно был. Нам крыс не надо.
МАРЬЯ МИХАЙЛОВНА. Где вы видите крысу? Я -- Дракон. Я пламя выпускаю. Дышу я! Огнедышащая я. (Бьёт своим длинным хвостом как хлыстом ЛИДИЮ ЕГОРОВНУ).
ЛИДИЯ ЕГОРОВНА. БОрзая, да? А как я лассо твоё оторву. (Тянет на себя хвост МАРЬИ МИХАЙЛОВНЫ.)
МАРЬЯ МИХАЙЛОВНА. А как я твоё? (Лисий хвост выскакивает из треников ЛИДИИ ЕГОРОВНЫ).
ЛИДИЯ ЕГОРОВНА. Вот ты и попалась воровка. Сейчас полицию вызову.
МАРЬЯ МИХАЙЛОВНА. Вызови!
ЛИДИЯ ЕГОРОВНА. А ну отдай хвост, шалава, пока дочку свою не позвала. Моя дочь раскрасит в синий триколор. Год лечиться будешь.
МАРЬЯ МИХАЙЛОВНА. Так значит всё-таки она у маршрутки подралась, да? Значит не было бомжихи, да? Я так и думала. Да! Я была почти уверена! Так вот какие петарды с какими пацанами мой сын запускает! Я так и знала. (Верещит.) Игнатик! Ты здесь? Выходи добровольно–принудительно! (Кидает хвост ЛИДИЕ ЕГОРОВНЕ в морду.)
ЛИДИЯ ЕГРОВНА (слащаво, нервно теребя свой хвост). Ой да это вы Марья Михайловна, разлюбезная вы наша. Мы-то как вас ждём, как дожидаемся, к чаю никак не приступим. Вы же любите чаёк с коньяком?
МАРЬЯ МИХАЙЛОВНА. И с валерианой.
ЛИДИЯ ЕГОРОВНА. И Агата Оскаровна здесь, и муж мой. Ждём битый час, битых три часа… битых четыре часа… Тортик-то тортик по вашу честь пекла всю ночь и весь вчерашний день и позавчерашний.
4. Старший матрос Урашкин.
ЛИДИЯ ЕГОРОВНА-лиса втаскивает испуганную МАРЬЮ МИХАЙЛОВНУ-крысу в комнату.
ЛИДИЯ ЕГОРОВНА. Вот и символ года пожаловал.
ВИТЁК (возбуждённо). Привет Дракон! Водки не прихватил?
АГАТА ОСКАРОВНА. Какой дракон -- это крыса.
ЛИДИЯ ЕГОРОВНА. Это крыса-дракон.
АГАТА ОСКАРОВНА (снимая маску). Марья Михайловна! Как же я вас ждала, как ждала.
МАРЬЯ МИХАЙЛОВНА. Игнат!
ВИТЁК. Свекруня! Свекровь!
ЛИДИЯ ЕГОРОВНА. Сидеть! Изменник Родины! Пойду чай кипятить. (Убегает.)
АГАТА ОСКАРОВНА. Марья Михайловна! Присаживайтесь! Всё лучше в компании, чем дома одной.
МАРЬЯ МИХАЙЛОВНА. А вы с чего взяли, что одной? У меня дома муж остался ждать.
АГАТА ОСКАРОВНА. А у меня два мужа.
ВИТЁК. А у меня – три. Мужа! (Поднимаясь из-за стола).Все мы по жизни одиночки, тащим свой рюкзак то есть крест. Присаживайтесь дракониха наша! (Даёт МАРЬЕ МИХАЙЛОВНЕ фофан по заду.)
МАРЬЯ МИХАЙЛОВНА. Руки прочь, плебей!
ВИТЁК (поправляя бескозырку, дуя на ленточки). Я не плейбой, я старший матрос Урашкин. Бывший старший матрос, нынешний старший электрик! У вас кстати электрика в квартире по евростандарту?
ЛИДИЯ ЕГОРОВНА. (Вбегает). Вот и коньячок! (Убегает.)
АГАТА ОСКАРОВНА. Позвоню я судачку, чтобы выпить коньячку
МАРЬЯ МИХАЙЛОВНА. У вас в квартире мой сын Игнат! Отдайте! Вы его похитили!
ВИТЁК. Это хорошо, то есть плохо. Можно, если что, просто пройтись, прогуляться, посмотреть. Есть ли заземление, есть ли шторки на… на розетках. А то ведь знаете как бывает – раз и током убило. А казалось бы заземление. (Обнимает.)
МАРЬЯ МИХАЙЛОВНА. Ну что ты ко мне лезешь, алкаголик?! Лечить тебя надо– психиатричку сейчас вызову.
ВИТЁК. Ох: ну какая экзистенциальная, какая экспрессивная, какая эротическая баба! (Обнимает крепче.)
МАРЬЯ МИХАЙЛОВНА (бьёт ВИТЬКА по лицу). Ты что плебс? Ты что пристаёшь?
ВИТЁК (ловит кайф). Дра-ачливая! Наш человек! (Поёт). Ты дракон, а я плейбой, оба мы плебеи… (Вливает в МАРЬЮ МИХАЙЛОВНУ коньяк.)
АГАТА ОСКАРОВНА. И мне!
МАРЬЯ МИХАЙЛОВНА. И мне! Ещё!
ВИТЁК, МАРЬЯ МИХАЙЛОВНА, АГАТА ОСКАРОВНА выпивают, приговаривая: «Ну за встречу! Ну за Новый Год! Ну чтоб вам пусто было в Новом Году и детям вашим тоже! И вам того же! Отдайте моего сына!»
АГАТА ОСКАРОВНА (её развезло). Зачем вам костюм крысы --вы и так крыса крысой. И подарки никогда не дарите!
МАРЬЯ МИХАЙЛОВНА. А зачем вам маска смерти?
АГАТА ОСКАРОВНА (обиженно). Я ---Арлекин, я бедный домино, я – прекрасная не замеченная никем незнакомка!
ЛИДИЯ ЕГОРОВНА (вносит торт). Чёлка вам, Марья Михайловна, очень к лицу.
АГАТА ОСКАРОВНА. Ваши редкие крысиные волоски хорошо смотрятся на вашем морщинистом лбу.
МАРЬЯ МИХАЙЛОВНА. Я пришла в этот дом, чтобы раз и навсегда забрать своего сына из этого притона...
ЛИДИЯ ЕГОРОВНА. Э-ээ: распрекрасная наша Марья Михайловна. Вы пришли в героический дом!
ВИТЁК. К нам, к героическим Урашкиным!
МАРЬЯ МИХАЙЛОВНА. Дурки, дурики и придурки. Дурашкины!
ВИТЁК. У –У-- Урашкины.
МАРЬЯ МИХАЙЛОВНА. Дурашкины! У-у!
ЛИДИЯ ЕГОРОВНА. Уууу-уу!
ВИТЁК (воет). Ууу! Ууу!
АГАТА ОСКАРОВНА (подвывает). Ууу! Ууу!
МАРЬЯ МИХАЙЛОВНА. У. У.
АГАТА ОСКАРОВНА. Хоре прикалываться! Игнат-у теоретик, Леночка-у-у – практик. Отличная будет пара.
МАРЬЯ МИХАЙЛОВНА. Похитили моего сына! Обманули следствие! Научили Игната врать! Игнат! Игнатик! Домой! Обедать пора! И под ёлочкой – новый ноутбук!
АГАТА ОСКАРОВНА. Учитель ни конфетки под ёлочкой не найдёт.
ЛИДИЯ ЕГОРОВНА. Игната нет. Леночка в деревне, ухаживает за бабушкой…
МАРЬЯ МИХАЙЛОВНА. Как нет? А где же?
АГАТА ОСКАРОВНА. С пацанами петарды взрывают, слышите?
МАРЬЯ МИХАЙЛОВНА (озадаченно). Слышу.
АГАТА ОСКАРОВНА. Детям надо верить! Детям всегда надо верить – так советуют психологи.
ВИТЁК (галантно разливает коньяк, хлещет из горла, подходит к фото, машет руками). Э-эх, яблочко!
МАРЬЯ МИХАЙЛОВНА. Хотите станцевать?
ВИТЁК (указывает на фотографию). Яблочко не танцуем, а в Почётную Книгу ЦК Комсомола занесены!
ЛИДИЯ ЕГОРОВНА. За подвиг! Перед отчизной! Перед страной! Расскажи Витенька!
ВИТЁК. Сейчас, оправлюсь. Как это… Пожар на корабле…
ЛИДИЯ ЕГОРОВНА. На торпедном катере. Витенька в Севастополе служил.
ВИТЁК. Мать! Не перебивай! На торпедном катере. Это… Загорелось эта…
ЛИДИЯ ЕГОРОВНА. Лопатки в турбине.
ВИТЁК. Следствие установило.
ЛИДИЯ ЕГОРОВНА. Экспертиза после подвига была.
ВИТЁК. Экспертиза выяснила, что устал металл, и лопасти застопорились. Трение, нагревание, пожар!
МАРЬЯ МИХАЙЛОВНА. Ой!
ЛИДИЯ ЕГОРОВНА. Пожар в машинном отделении.
МАРЬЯ МИХАЙЛОВНА. Ой!
ВИТЁК. Дым, паника. Приказ -- в воду. Это…это самое…
ЛИДИЯ ЕГОРОВНА. Не сработали датчики. Должны при задымлении датчики сработать.
ВИТЁК. Но датчик тоже устал!
ЛИДИЯ ЕГОРОВНА. Тоже застопорился. И Виктор Александрович…
ВИТЁК. Старший матрос Урашкин! Вбежал в область пожара, открыл на баллонах вентили…
МАРЬЯ МИХАЙЛОВНА. Ай!
ЛИДИЯ ЕГОРОВНА. А вентили должны были автоматически… Но застопорились. И Виктор Александрович вбежал
ВИТЁК. Открыл --выбежал из очага возгорания.
ЛИДИЯ ЕГОРОВНА. И баллоны всё потушили.
МАРЬЯ МИХАЙЛОВНА. Браво! Браво!
АГАТА ОСКАРОВНА. Ура!
ВИТЁК. Ура! Я то есть вместо датчика, вместо автоматики. Не растерялся, среагировал, сработал, сообразил. Мы ещё на своём ходу, без турбин, в бухту прилунились… пришвартовались… и меня… (Падает.)
АГАТА ОСКАРОВНА. Ещё одна непредвиденная неисправность… (Поёт). У матросов нет вопросов… у драконов нет погонов…
ВИТЁК. Спас корабль.
ЛИДИЯ ЕГОРОВНА. Торпедный катер.
ВИТЁК. Двухнедельный отпуск. Рекомендации ! Ээхх! Если б на десять лет позже девяностый год наступил или я на десять лет раньше родился… я бы сейчас вот где сидел. (Показывает на люстру, или нафонарь, или на юпитер.)
ЛИДИЯ ЕГОРОВНА. Что уж Витенька говорить.
ВИТЁК. А в новом государстве мой подвиг оказался не востребован!
ЛИДИЯ ЕГОРОВНА. Подвиг не востребован!
ВИТЁК. Ни кому не нужен! За мной девки в Севастополе косяками ходили. Областная газета, музей боевой славы. Сердце моё в Севастополе! (Рыдает.)
МАРЬЯ МИХАЙЛОВНА (подходит, обнимает.) Ну будет, будет, Виктор Александрович. Ну не надо, дорогой. Помнят ваш подвиг!
ВИТЁК. Как же – помнят. Где уж… Арендуем бухту у хохлов!
Свекруня наша дорогая, необыкновенная, понимаете… Забыли. Севастополь теперь того… И я с ним – того, спиваюсь вот среди ёлок и лис.
МАРЬЯ МИХАЙЛОВНА. Это дело поправимое, это я беру на себя. Подлечим в нашем профилактории. И в почётную книгу нашего города занесём!
ВИТЁК. Ур-ра! (Целует МАРЬЮ МИХАЙЛОВНУ взасос – МАРЬЯ МИХАЙЛОВНА почти не сопротивляется).
ЛИДИЯ ЕГОРОВНА. Это что же Агата Оскаровна делается! Мужа уводят!
АГАТА ОСКАРОВНА. Такой муж, что пусть уводят.
ЛИДИЯ ЕГОРОВНА. Ну уж нет! Я…я… сейчас … Леночку как позову! Покажет этой разлучнице, где раки зимуют! (Продолжает сидеть.)
МАРЬЯ МИХАЙЛОВНА. Фу—уу. Ни разу… никто… так не… целовал.
АГАТА ОСКАРОВНА. На то и старший матрос!
ВИТЁК. Ур-ра! Мать! Торта так хочется. Та-ак хочется! Ну ма-ать: что дуешься? В новогоднюю ночь всё возможно. Тем более с символом года.
АГАТА ОСКАРОВНА. Крыса она крыса и есть.
Звонок в дверь.
АГАТА ОСКАРОВНА. Ещё символ года! Ёлочка зажгись!
ВИТЁК (потирая руки). Четвертинка пожаловала! Хорошо, Агата Оскаровна Новый Год по четвертям встречать!
ЛИДИЯ ЕГОРОВНА. По триместрам, дебил. (Уходит.)
5. Судаки и дурашки.
Отталкивая ЛИДИЮ ЕГОРОВНУ в квартиру врывается САМСУНГ в красной шапочке Санты, рядом с ним – ТОЛСТАЯ ПЕРВОКЛАССНИЦА в ободке с рожками и белой шубке.
ЛИДИЯ ЕГОРОВНА. Не пущу! Илья! Илюшенька! Не могу, прости!
САМСУНГ мычит. Единоборство.
ТОЛСТАЯ ПЕРВОКЛАССНИЦА обходит ЛИДИЮ ЕГОРОВНУ сзади – выдирает лисий хвост.
ЛИДИЯ ЕГОРОВНА. А-аа! Грабят!
САМСУНГ входит в комнату, рыскает туда, сюда, всех осматривает.
АГАТА ОСКАРОВНА. Умный какой мальчик, отличник тестов ЕГЭ по физвоспитанию и ОБЖ.
ВИТЁК (отдавая честь). Старший матрос Урашкин привествует Деда Мороза!
САМСУНГ (останавливается рядом с МАРЬЕЙ МИХАЙЛОВНОЙ). И эта… здесь. А этот где?
МАРЬЯ МИХАЙЛОВНА. Кто, Дедушка Мороз?
САМСУНГ. Судак твой где? Где Судак?
МАРЬЯ МИХАЙЛОВНА (отмахиваясь и отряхиваясь). Игнатик мой петарды с мальчиками запускает.
САМСУНГ. С мальчиками?
ЛИДИЯ ЕГОРОВНА (кивает). Петарды, петарды…
САМСУНГ. Лена это где?
ВИТЁК. На деревне. У бабушки.
МАРЬЯ МИХАЙЛОВНА. У бабушки, у бабушки на деревне.
АГАТА ОСКАРОВНА. Дедушка Мороз! Ты-то хоть подарки мне принёс? А то знаешь теперь как, дедушка Мороз, теперь на первое сентября дарят четыре в одном, а Новый Год четвертинки с крысами это…, а я никому не нужна. Ни-ко-му. Сижу одна и пустая.
САМСУНГ. Вот, АгатаОсана, вам. (ТОЛСТОЙ ПЕРВОКЛАССНИЦЕ) Подарок подари учителю эт…мат… матики… От Администрации города.
ТОЛСТАЯ ПЕРВОКЛАССНИЦА. За гуманное отношение к первоклассницам.
ТОЛСТАЯ ПЕРВОКЛАССНИЦА протягивает АГАТЕ ОСКАРОВНЕ коробочку – та хищно хватает, открывает. ЛИДИЯ ЕГОРОВНА и МАРЬЯ МИХАЙЛОВНА со словами «А мне как же от Администрации?» «Что там?» подходят к МАРЬЕ МИХАЙЛОВНЕ. ВИТЁК следит за САМСУНГОМ.
САМСУНГ. Это… Снегурка! Поздравь матроса!
ТОЛСТАЯ ПЕРВОКЛАССНИЦА (подбегает к ВИТЬКУ). Ур-ра!
ВИТЁК. Ур-ра! (Снимает бескозырку, машет ей).
САМСУНГ пробегает через комнату.
ЛИДИЯ ЕГОРОВНА. Стой! Стой!
АГАТА ОСКАРОВНА. Сидеть-стоять! Сидеть-стоять!
МАРЬЯ МИХАЙЛОВНА. Такие подарки учителю!
ЛИДИЯ ЕГОРОВНА. Лена! Игнат!
МАРЬЯ МИХАЙЛОВНА. Как Игнат?
Слышны визги, возня, сдавленные стоны. САМСУНГ, обвешанный одеждой, выводит под руки СУДАКОВА и УРАШКИНУ. Они в неглиже, обёрнуты одеялами.
САМСУНГ. Вот вам это… и петарды, и деревня (Нахлобучивает на СУДАКОВА колпак Санты.) Пошли Снегурка. АгатаОсана! Ещё раз с новым годом! Вам это маска очень это…! Просто во!
АГАТА ОСКАРОВНА. Спасибо Илюшенька! Какой разговорчивый! И без слов там разных на «хэ» и на «пэ», умница.
САМСУНГ. Исправляюсь это.
АГАТА ОСКАРОВНА. Умник мальчик! Гений!
ТОЛСТАЯ ПЕРВОКЛАССНИЦА. Ур-ра!
ВИТЁК. Ур-ра!
ТОЛСТАЯ ПЕРВОКЛАССНИЦА (прыгает вокруг ВИТЬКА). Хочу! Хочу!
ЛИДИЯ ЕГОРОВНА. И эта хочет!
АГАТА ОСКАРОВНА. Дайте Снегурочке вашу бескозырку!
ВИТЁК. Никогда! Старший матрос Урашкин не сдаётся никогда!
ЛИДИЯ ЕГОРОВНА подходит: надевает на ТОЛСТУЮ ПЕРВОКЛАССНИЦУ бескозырку, а на ВИТЬКА рожки ТОЛСТОЙ ПЕРВОКЛАССНИЦЫ.
АГАТА ОСКАРОВНА. Махнулись не глядя с замглавы.
ТОЛСТАЯ ПЕРВОКЛАССНИЦА. Судаки и дурашки. Хи-хи!
УРАШКИНА (присаживается за стол). Блин! Подстава! Такая фигня.
САМСУНГ. ( встаёт перед УРАШКИНОЙ перед на колени.) Лена!
УРАШКИНА. Отстань!
САМСУНГ. Я его убью!
МАРЬЯ МИХАЙЛОВНА. И убей! Будет знать как петарды запускать!
СУДАКОВ. Мама!
САМСУНГ бьёт СУДАКОВУ по дых.
МАРЬЯ МИХАЙЛОВНА. Так ему. Так ему.
СУДАКОВ. Мама! (Прячется за МАРЬЮ МИХАЙЛОВНУ).
МАРЬЯ МИХАЙЛОВНА. Ты мне больше не сын! Ты врун, врун, врун…
АГАТА ОСКАРОВНА. И запускальщик питард.
ВИТЁК. Топедоносец! Эсминец!
ЛИДИЯ ЕГОРОВНА. Батискаф.
СУДАКОВ. Мама! Я хочу домой! Моя одежда!
УРАШКИНА. Илюх! Отдай одежду! Иди! Все идите! Чё такие долгие? Достали! Ну!
САМСУНГ. Лена!
ВИТЁК. Не будем злить Леночку! До завтра, свекруня!
МАРЬЯ МИХАЙЛОВНА. Всё, что обещала, выполню, Виктор Александрович!
ЛИДИЯ ЕГОРОВНА. Ну крыса, ну крыса.
МАРЬЯ МИХАЙЛОВНА. Значит так, Лиса Патрикевна! Не оставите в покое моего мальчика, уведу вашего матроса. А, Снегурка? Разведём дурашек?
ВИТЁК. Ур-ра!
ТОЛСТАЯ ПЕРВОКЛАССНИЦА. Ур-ра!
6. Разногласия.
Квартира Судаковых.
Шум перфоратора. Входит МАРЬЯ МИХАЙЛОВНА. Видит на столике две чашки, суёт в них свой нос.
МАРЬЯ МИХАЙЛОВНА (орёт). Кто пил из моей чашки?!
Молчание.
МАРЬЯ МИХАЙЛОВНА (с угрозой). Кто пил из моего блюдца?!
Молчание.
МАРЬЯ МИХАЙЛОВНА (спокойно). Кто пил из моей ложки?
Выходит УРАШКИНА, скрестив руки на груди.
УРАШКИНА. Я пила из ложки.
МАРЬЯ МИХАЙЛОВНА (орёт). Игнат!
Молчание.
МАРЬЯ МИХАЙЛОВНА (с угрозой). Игнат!
МАРЬЯ МИХАЙЛОВНА (спокойно). Игнат, ёшкин кот!
УРАШКИНА. Да выходи ты, Игнат. Мужик ты или не?
МАРЬЯ МИХАЙЛОВНА. Да уж благодаря вашим стараниям, Лена, с нового года мужик, торпедоносец, эсминец.
СУДАКОВ (застёгиваясь на ходу). Батискаф.
МАРЬЯ МИХАЙЛОВНА. Мы же договорились, Игнат. Чтобы к моему приходу никаких Дур!
СУДАКОВ. Ур.
МАРЬЯ МИХАЙЛОВНА. Хорошо. Ур. Потом. В сервизе же – шесть приборов…
УРАШКИНА. Ой-ой. Приборов. Ха!
МАРЬЯ МИХАЙЛОВНА. Шесть пар.
УРАШКИНА. Ой-ой! Пар!
МАРЬЯ МИХАЙЛОВНА. Можно было взять для твоей мочалки из серванта.
СУДАКОВ. Для Лены.
МАРЬЯ МИХАЙЛОВНА. Толстовочка на тебе, и юбочка. Лифчик – на поролоне?
СУДАКОВ. Нет, мама! Что ты?!
Появляется ВИТЁК.
ВИТЁК. В бабку такая фигура.
МАРЬЯ МИХАЙЛОВНА. В лежачую или в ту, которая в деревне?
ВИТЁК убегает.
УРАШКИНА. Бабушка наша умерла через тебя. Ещё вы у нас папу увели.
МАРЬЯ МИХАЙЛОВНА. Виктор Александрович лечился!
Вбегает ВИТЁК с перфоратором наперевес.
ВИТЁК. Лечился! Капельницы, ванны, новые ощущения! Ур-ра! (Убегает.)
УРАШКИНА. А кто ему отпуск оформил внеочередной?!
МАРЬЯ МИХАЙЛОВНА. На сегодняшний день Виктор Александрович делает в моей квартире ремонт.
СУДАКОВ. В нашей квартире, мама!
МАРЬЯ МИХАЙЛОВНА. В моей! Квартире! Электрику проводит!
УРАШКИНА. В твоей, мочалка, лохматке, папа электрику провёл!
МАРЬЯ МИХАЙЛОВНА. Что? Игнат!
СУДАКОВ. Ну мама! Ну обычный сленг.
МАРЬЯ МИХАЙЛОВНА. Это тюремный сленг! Это феня!
УРАШКИНА. Ой-ой.
МАРЬЯ МИХАЙЛОВНА. Или ты, шалава, не читала философа нашего Александра Ивановича Даля?
УРАШКИНА. Ой-ой! Философа! Да все философы по диванам валяются и в потолок плюют им ещё электрику проводят. А простым людям в это время жрать нечего!
МАРЬЯ МИХАЙЛОВНА. Причём тут люди?
УРАШКИНА. Работягам жрать нечего!
МАРЬЯ МИХАЙЛОВНА. При чём тут работяги?! Игнат!
СУДАКОВ. Это я пил из твоей чашки, мама, а Лена – пила из моей.
МАРЬЯ МИХАЙЛОВНА. Сразу бы сказал. А то я испугалась: какой-нибудь бытовой сифилис. (Успокоившись хочет сесть.) Я добьюсь, чтобы тебя посадили!
УРАШКИНА заламывает МАРЬЕ МИХАЙЛОВНЕ руки назад.
МАРЬЯ МИХАЙЛОВНА. А-аа! Убивают!
Вбегает ВИТЁК с перфоратором наперевес.
ВИТЁК. Доча! Не балуй!
УРАШКИНА. А ну марш домой! Три месяца маме изменяешь! Хоре кувыркаться!
ВИТЁК. Доча! Я ж ремонт! Я ж деньги зарабатываю для тебя. На свадьбу! Приданное!
УРАШКИНА. Гони деньги за работу, философия!
МАРЬЯ МИХАЙЛОВНА. Руки! Отпусти!
ВИТЁК (неловко переминаясь). Ну у нас же по четвергам оплата. Зачем? Я ещё радиоточку в санузел не провёл!
УРАШКИНА. Оплата. Ха!
МАРЬЯ МИХАЙЛОВНА. Не надо!
ВИТЁК. Нет! Ну как это не надо? Надо!
УРАШКИНА. Не надо!
МАРЬЯ МИХАЙЛОВНА. На случай энергетического кризиса желательно.
ВИТЁК. Эх бабы, бабы… Крылатые вы ракеты! Вражьи боеголовки! (Бросает перфоратор, выходит.)
УРАШКИНА отпускает МАРЬЮ МИХАЙЛОВНУ.
СУДАКОВ (бросается к МАРЬЕ МИХАЙЛОВНЕ). Мама!
МАРЬЯ МИХАЙЛОВНА (разминает руки, визжит). Что мама? Иди, дурашка, домой.
УРАШКИНА. Ой-ой.
МАРЬЯ МИХАЙЛОВНА. Дурашки! До чего вы героя Севастополя довели!
УРАШКИНА. Ой-ой.
СУДАКОВ. Мама! Присядь! Тебе плохо?! У тебя нет сотрясения мозга?
МАРЬЯ МИХАЙЛОВНА. Игнат! С кем ты?! С этой или со мной?
СУДАКОВ. Я с философом Далем, мама. С Владимиром Ивановичем.
УРАШКИНА. Ха! Игнат твой сегодня за пробный тест девяносто баллов получил! (СУДАКОВУ). Проводить меня не хочешь?
СУДАКОВ остаётся стоять.
СУДАКОВ. Лена! Мама же! Ты её обидела!
УРАШКИНА (виновато пожимает плечами). Она сама виновата, Судак -- такая фигня! (Уходит.)
МАРЬЯ МИХАЙЛОВНА. Ну слава богу, ушла шалава.
СУДАКОВ. Лена.
МАРЬЯ МИХАЙЛОВНА. Ладно. Знала как меня уколоть! Почему по пробному тесту девяносто баллов, а?
СУДАКОВ (хватает перфоратор). Ещё раз с тестами пристанешь, убью!
ВИТЁК (входит, забирает перфоратор). Мы ушли. Такая фигня. Прощения просим.
МАРЬЯ МИХАЙЛОВНА. Виктор Александрович! Виктор Александрович! Как же это?!
Хлопает входная дверь – МАРЬЯ МИХАЙЛОВНА и СУДАКОВ вздрагивают. Тишина. МАРЬЯ МИХАЙЛОВНА открывает беззвучно рот.
МАРЬЯ МИХАЙЛОВНА. Я протестую… Ремонт не доделан! Электрика не проведена! Где валерьянка? Где валидол? Неси!
СУДАКОВ. Где, мама?
МАРЬЯ МИХАЙЛОВНА (орёт). Господи! Там же, где твои презервативы! В нижнем ящике трюмо!
СУДАКОВ. В нижнем ящике трюмо – презервативы твово старшего матроса.
МАРЬЯ МИХАЙЛОВНА. Твоего.
СУДАКОВ. Сегодня тебе без надобоности.
МАРЬЯ МИХАЙЛОВНА. Ой-ой. И тебе.
СУДАКОВ. Мне на сегодня хватит.
МАРЬЯ МИХАЙЛОВНА. Значит завтра – без надобности.
СУДАКОВ. Что ты, мама! (Садится в кресло, расслабленно.) Закончу школу, отправлю документы по универам, и сразу на Лене женюсь.
МАРЬЯ МИХАЙЛОВНА. Игнат! Почему такой сквозняк?! Почему летят сюда какие-то пушинки?!
СУДАКОВ. Мама! Мама! Весна же! Неужели ты не чувствуешь, что почти лето?! Май! Летом мы поедем с ней в Турцию, в свадебное путешествие!
МАРЬЯ МИХАЙЛОВНА зажимает уши.
7. Квартира Урашкиных.
ЛИДИЯ ЕГОРОВНА бубнит («Прочь разлучницы клочь»)посыпает порошком стул ВИТЬКА, стол, пшикает из пульверизатора на фотографию матроса. УРАШКИНА сидит, подпиливает ногти.
УРАШКИНА. Достала уже известкой мебеля посыпать!
ЛИДИЯ ЕГОРОВНА. Пили обрубки.
УРАШКИНА. Крышу вааще снесло?
ЛИДИЯ ЕГОРОВНА. Пили! Я мать или не мать!
УРАШКИНА. Да мать, мать.
ЛИДИЯ ЕГОРОВНА. Так сиди и помалкивай, а то щас как (Замахивается—УРАШКИНА реагирует, перехватывает руку.) Так захват не делают. Очко снято.
УРАШКИНА. Теперь так делают. Другие давно правила.
ЛИДИЯ ЕГОРОВНА. Правила теперь везде, что всё без правил. (Зажигает свечу, обходит с ней стол и стул и фотографию.)
УРАШКИНА. Отворот мудрёный какой! Гадалка, небось, пятёрку сняла.
ЛИДИЯ ЕГОРОВНА. Не гадалка, а белый маг, и не пятёрку, а десятку.
УРАШКИНА. Столько бабок выбросить. Дура. Знала бы – с Судачкой бы не дралась.
ЛИДИЯ ЕГОРОВНА. До тебя не дошло, почему ты подралась? (Продолжает ходить со свечой вокруг стола и бубнить.)
УРАШКИНА. Да ты чё? Это маг?!
ЛИДИЯ ЕГОРОВНА (садится). А то! (Рыдает.) Чиновница бессердечная, стерва-разлучница. Был Витёк. Молодой красивый старший матрос – сплыл. Сплыл вместе с перфоратором.
УРАШКИНА. Должен приплыть. Первый раз что ли!
ЛИДИЯ ЕГОРОВНА. Это всё сглаз! Порча! Приворожила чиновница.
УРАШКИНА. Ну у тебя же отворот за пятёрку!
ЛИДИЯ ЕГОРОВНА. За десятку. Игната разлюбила?
УРАШКИНА. Тяжело с ним. Умный. Заумный. Притомил. И вообще он за философов, а не за народ.
ЛИДИЯ ЕГОРОВНА. А помнишь ты как с ним?
УРАШКИНА. Неа. Ничего не помню.
ЛИДИЯ ЕГОРОВНА. Во! Сглаз! Серый крысиный приворот.
УРАШКИНА. Но через чё?
ЛИДИЯ ЕГОРОВНА. А бес его знает через чё! И мстительная крыса какая. И хитрая.
УРАШКИНА. Всё мам! Забыли. Я Игната забыла и папа сейчас придёт.
ЛИДИЯ ЕГОРОВНА. Придёт! Как же! Он раньше двух ночи теперь не возвращается.
УРАШКИНА. Ну мам, ну точняк. Ща увидишь.
Входят САМСУНГ и ХУДАЯ ПЕРВОКЛАССНИЦА.
УРАШКИНА. Сквозь дверь прошёл?
САМСУНГ. Открыто было. (Садится за стол.)
ЛИДИЯ ЕГОРОВНА. Это чтоб крысиная энергия через дверь выбегала.
САМСУНГ. Чё это она?
УРАШКИНА. Мама здесь… прибиралась. А ты шлёпнулся в грязной обуви.
САМСУНГ. Сухо.
ХУДАЯ ПЕРВОКЛАССНИЦА. На улице сухо!
ЛИДИЯ ЕГОРОВНА. Ой принцесса! Высохла то как! Совсем другой ребёнок. Дистрофия!
УРАШКИНА. Было три девочки, осталось пол-девочки.
САМСУНГ. Аде-оп!
ХУДАЯ ПЕРВОКЛАССНИЦА делает сальто или колесо.
ЛИДИЯ ЕГОРОВНА. Гимнастка! Нет! Акробатка! Нет! Художественная гимнастика!
УРАШКИНА. Точняк: реально за президента замуж.
ЛИДИЯ ЕГОРОВНА. За премьера!
УРАШКИНА. За президента!
ЛИДИЯ ЕГОРОВНА. За премьер-министра!
УРАШКИНА. За…Чё притопал?
САМСУНГ. А ты не знаешь чё?
ЛИДИЯ ЕГОРОВНА (продолжая спор, одновременно с САМСУНГОМ). Я лучше знаю – я каждый день «новости» смотрю.
УРАШКИНА. В школе не разговариваешь.
САМСУНГ. Но я тебе ластик давал. И линейку это…
УРАШКИН. Ой-ой. Давал!
САМСУНГ. Лена! Я не с кем!
УРАШКИНА. Ой-ой: не с кем! Чё за позор напялил?
САМСУНГ. Знаю, что позор. Но этот…
ЛИДИЯ ЕГОРОВНА. Кто?
САМСУНГ Дедушка её…
УРАШКИНА. Замглавы.
САМСУНГ. Ну. Когда эта…
ЛИДИЯ ЕГОРОВНА. Кто?
САМСУНГ. Ну эта дохлая…
УРАШКИНА. Корова.
САМСУНГ. Ну. Когда я её тренировал, дедушка её…
ЛИДИЯ ЕГОРОВНА. Замглавы.
САМСУНГ. Ну. Ну он мне магазин организовал. И это…
ЛИДИЯ ЕГОРОВНА. Что?
САМСУНГ. Ну по делам молодёжи, по тренировке молодёжи, по спорту…
ЛИДИЯ ЕГОРОВНА. Что?
УРАШКИНА. В партию что ль заставил вступить?
САМСУНГ. Ну да…Поставил условие. Магазин, и чтоб я…Чтоб в об… в ощ…
УРАШКИНА. В общественной организации.
САМСУНГ. Ну. Чтоб физическую культуру и спорт развивал. Я.
УРАШКИНА. Ну и молодец. Ну и развивай. Отстой, позорные футболки.
ЛИДИЯ ЕГОРОВНА. По телевизору вся молодёжь в таких футболках.
УРАШКИНА. Ну тем более Илюх, раз по телеку в футболках. Не грусти. Я тебя и такого люблю.
САМСУНГ (на автостопе). Да я не это. Мне пофиг. Тем более аренду не платим. Мы уже не только самсунги, мы и соньки, и зоси…это зануськи… (Доходят наконец слова УРАШКИНОЙ.) Чиво-оо?
УРАШКИНА бросает пилку подходит к столу. ЛИДИЯ ЕГОРОВНА уходит и уводит ХУДУЮ ПЕРВОКЛАССНИЦУ. Любовная сцена.
САМСУНГ . Я, Лен, нам это…
УРАШКИНА. Что?
САМСУНГ. Уже на это…
УРАШКИНА. На что?
САМСУНГ. На свадебное путешествие скопил пока ты с этим ишаком…
УРАШКИНА. С кем?
САМСУНГ. Ну с Судаком...
УРАШКИНА (мрачно). Это был приворот. Весь год как в дыму, пелена, ничего не помню.
САМСУНГ. Дура.
УРАШКИНА. Жопу отряхни, дебил. Вся белая. Тут мама просыпала.
Входит ВИТЁК с двумя пакетами набитыми продуктами.
ВИТЁК. Мать!
САМСУНГ и УРАШКИНА продолжают целоваться.
ВИТЁК. Мать!
УРАШКИНА. Ну пап! Не мешай!
ВИТЁК. Пап, пап. Не мешай! А сама? На Марью Михайловну с кулаками! (Орёт.) В кои то веки халтура удовольствие приносила, разрядку…
УРАШКИНА. Ой-ой. Разрядку! Тоже так хочу!
САМСУНГ. Так это….
ВИТЁК. Ты дочь потише! Я теперь знаешь кто?
УРАШКИНА (продолжает целоваться). Дебил!
ВИТЁК. Мать!
ЛИДИЯ ЕГОРОВНА (выбегает). Витенька. Пойдём на кухню! Пойдём! Не будем портить девочке личную жизнь!
ВИТЁК. Ни за что! (Садится за стол). Что это – вся жопа белая? Значит так: с сегодняшнего дня я -- зам!
ЛИДИЯ ЕГОРОВНА. Зам – чего?
ВИТЁК. Хер знает чего.
ЛИДИЯ ЕГОРОВНА. Ну ребёнок же здесь!
ВИТЁК. Где?
ЛИДИЯ ЕГОРОВНА (указывает на ХУДУЮ ПЕРВОКЛАССНИЦУ).
ВИТЁК. О: лежачая бабушка здесь бегает? Она ж вроде померла?
ХУДАЯ ПЕРВОКЛАССНИЦА делает колесо.
ЛИДИЯ ЕГОРОВНА надевает на ВИТЬКА очки.
ВИТЁК. Так! Администрация здесь! Скоро с её дедом за одним столом сидеть будем! Специально для меня в ДЭЗе должность сделали. Замдиректора по электрике. Не без стараний сами знаете кого. Мать! А Ленка наша Марью Михайловну, мою благодетельницу, побила.
УРАШКИНА (отрываясь от САМСУНГА). Ой-ой: благодетельницу! Она сама виновата!
ВИТЁК (всхлипывает). Столько сделала мне добра, а Ленка… (Рыдает.) Лидия Егоровна! Ну неси что ли борщ. Соскучился я по борщу и по тебе! А Ленку нашу замуж поскорей и с глаз долой. Позору с ней, мать, не оберёшься!
ЛИДИЯ ЕГОРОВНА. Ничего, ничего. Леночка ребёночка родит и остепенится.
УРАШКИНА. Ой-ой!
ЛИДИЯ ЕГОРОВНА. Илюшенька нашу девочку защитит. Это всё от . Заливной судак нам попался. Чуть Леночкину психику не покалечил.
ВИТЁК. Тёмная ты мать женщина. МГУ на торгаша променяли. МГУ на либидо!
ЛИДИЯ ЕГОРОВНА пугается последнего слова. ВИТЁК отвешивает ЛИДИЕ ЕГОРОВНЕ фофан по заду.
САМСУНГ. Я это… Я…
ЛИДИЯ ЕГОРОВНА. Илюша, между прочим, в новый комсомол вступил! Он вроде тебя!
ВИТЁК. И чё: в администрации теперь?
САМСУНГ. Бонусы это… членам.
ВИТЁК. А почётная книга у вас есть?
ЛИДИЯ ЕГОРОВНА. Есть. Если кто утопающего спасает или теракт это…предотвратит.
САМСУНГ. Разные бонусы ещё…
ВИТЁК. Для членов?
САМСУНГ. Ну.
УРАШКИНА. Всё пап, достал. (ХУДОЙ ПЕРВОКЛАССНИЦЕ). А ну, бонус, вперёд! Ближе к дому. У дяди Илюши ещё много дел.
8. Неблагонадёжный.
Квартира Судаковых.
МАРЬЯ МИХАЙЛОВНА сидит в кресле, читает в очёчках, пьёт кофеёк. Идиллия. Входит СУДАКОВ. Вид у него убитый.
МАРЬЯ МИХАЙЛОВНА. Ну как? Репетиция была? Вот время бежит! Вот скоротечно, а? Вчера вроде – первое сентября, а завтра – последний звонок.
СУДАКОВ. Мама! Мама!
МАРЬЯ МИХАЙЛОВНА (снимает очки, хватается за сердце). Лена от тебя беременна?!
СУДАКОВ (воет). Мама! Мама!
МАРЬЯ МИХАЙЛОВНА. Точно беременна! Сопротивляйся! Не признавай! Генетическую экспертизу, если что, подтасуем.
СУДАКОВ. Мама! Мама! Меня не взяли! Не допустили! Не приняли!
МАРЬЯ МИХАЙЛОВНА. Фу-уу. Напугал. Но как так не приняли? Этого, который почти немой взяли, а тебя – нет?
СУДАКОВ (воет). У-уу! Не взяли!
МАРЬЯ МИХАЙЛОВНА. Тебя первого ученика школы – не взяли? Ты бы сказал, что тебе для Москвы, что ты же в Москву едешь, в …
СУДАКОВ. У-уу. Я в анкете написал, что изучаю арабский язык. А они сказали – язык Бена Ладена – какой позор. Сказали -- реакционный язык. Ну как это язык может быть реакционным.
МАРЬЯ МИХАЙЛОВНА. Ну и что: у этого, который почти немой, язык тоже нереакционный. Агата Оскаровна говорила: у него все слова на «пэ», на «хэ» и на «е».
СУДАКОВ. Самсунг теперь в школе лидер… молодёжный.
МАРЬЯ МИХАЙЛОВНА. Ну это мы ещё посмотрим, кто лидер. Хватит ныть! В Москве, в университете вступишь. Надо было не писать в анкете про арабский. Это политически неграмотно, Игнат, с твоей стороны.
СУДАКОВ. Илья Самсонов мне отомстил. Я думал бить станет, весь год был на чеку. Без Лены – ни шагу на улицу. А Самсунг – вот как! (Плачет). Лена на меня и не смотрит. Точнее смотрит как на всех. Как будто и не было ничего.
МАРЬЯ МИХАЙЛОВНА (плачет). А меня Виктор Александрович бросил. Дурак!
СУДАКОВ. Я -- дурак?
МАРЬЯ МИХАЙЛОВНА. Дурашкин! Старший матрос! Как только должность ему устроила. Ставку в сетку вписала! Так и бросил.
СУДАКОВ. Попались мы на крючок. Раздавили. Растоптали. Достали!
9. Последний звонок.
УРАШКИНА в белой кофте, САМСУНГ в футболке.
УРАШКИНА. Год прошёл! Отучились. Думала никогда не закончится. Старость не в радость.
Проходит СУДАКОВ с ХУДОЙ ПЕРВОКЛАССНИЦЕЙ на плече. ХУДАЯ ПЕРВОКЛАССНИЦА в пышной юбочке, болтает тощими ножками, проезжая мимо САМСУНГА и УРАШКИНОЙ звенит оглушительно в колокольчик, показывает САМСУНГУ язык.
САМСУНГ. Ревнует. (Виновато.) Там это… последний звонок.
УРАШКИНА. Игнат! Игнатик! Будь нормальным пацаном! Потаскай ещё эту принцессу.
СУДАКОВ. Сама таскай, дурра!
УРАШКИНА. Ну Судак! Ну пожалуйста. Она Илюху за год достала уже.
ХУДАЯ ПЕРВОКЛАССНИЦА. Судаки – хорошие, Дурашки – нехорошие!
СУДАКОВ. Ну ладно.
СУДАКОВ уносит ХУДУЮ ПЕРВОКЛАССНИЦУ.
УРАШКИНА. Дедушке нажалуется.
САМСУНГ. Не-е. Это. Воспитал. Не настучит.
УРАШКИНА. А помнишь как ты ревел, когда я с Судаком стала? Прикол!
Появляется АГАТА ОСКАРОВНА.
АГАТА ОСКАРОВНА. Лена! Илья! Почему не на последнем звонке? Без тебя Илья не начинают. Ты речь подготовил?
УРАШКИНА. Фигеть! Самсунг речь толкать будет. Агата Оскаровна! У него же все слова на «хэ», на «пэ» и на «мэ»!
АГАТА ОСКАРОВНА. Илья тренировался.
УРАШКИНА. Ой-ой!
САМСУНГ. Перед зеркалом. Я теперь могу и без «пэ», если очень надо. Я по бумажке прочитаю.
Выходит СУДАКОВ с ХУДОЙ ПЕРВОКЛАССНИЦЕЙ на плече. ХУДАЯ ПЕРВОКЛАССНИЦА звенит в колокольчик.
СУДАКОВ. Ну ждут же! Телевидение! Родители! Как не стыдно..
УРАШКИНА. Да идём! От одного умного сбежала, другой поумнел, речи толкает. Дебилы оба.
УРАШКИНА и САМСУНГ уходят.
АГАТА ОСКАРОВНА. Вот и молодцы! Вот и выпускники! Умницы мои, умники!
Появляется ВИТЁК.
АГАТА ОСКАРОВНА. Виктор Александрович!
ВИТЁК. Здесь?
АГАТА ОСКАРОВНА. Что здесь?
ВИТЁК. Мать просила передать. (Дарит пакет). Как там наши ЕГЭ- тесты?
АГАТА ОСКАРОВНА. Тихо! Виктор Александрович, дорогой! Зятёк наш будущий речь говорит! Слышите? Без «пэ» и без «хэ» представляете?!
ВИТЁК. Ура! Весь в меня! Вот молодёжь!
ВИТЁК и АГАТА ОСКАРОВНА уходят.
Выбегает ХУДАЯ ПЕРВОКЛАССНИЦА.
ХУДАЯ ПЕРВОКЛАССНИЦА. Ура! (Делает колесо.)
Выходит СУДАКОВ
СУДАКОВ (вздыхает). Ура.
С разных сторон появляются одновременно МАРЬЯ МИХАЙЛОВНА и ЛИДИЯ ЕГОРОВНА. Проходят, толкая плечами друг друга.
МАРЬЯ МИХАЙЛОВНА (поправляя очки). Я твоего Дурашку из замов вытурю.
ЛИДИЯ ЕГОРОВНА (поправляя очки). А мы твово Судака зажарим и сожрём!
СУДАКОВ (грустно). На сковороде любви зажарили. Изжарили. Сожрали. Раздавили. Растоптали. Достали. Ты не останешься со мной ночевать.
ХУДАЯ ПЕРВОКЛАССНИЦА. Ура!
СУДАКОВ. Уррр-ррраааааааааааааааааа!
ВИТЁК. Ну вражья боеголовка! Я всё слышал!
ЛИДИЯ ЕГОРОВНА. Сынок твой спятил! Крыса!
ВИТЁК. И не приняли твово МГУ! И спятил!
МАРЬЯ МИХАЙЛОВНА. Это просто разрядка. После тяжёлого последнего звонка. После груза в виде первоклассницы. Ведь так, Игнат?
СУДАКОВ. Мама! Какого груза? Хочу Лену Урашкину! Мама!
ЛИДИЯ ЕГОРОВНА достаёт мешочек, посыпает порошком СУДАКОВА и МАРЬЮ МИХАЙЛОВНУ.
ЛИДИЯ ЕГОРОВНА. Прочь! Разлучники мочь! Прочь!
АГАТА ОСКАРОВНА (появляется). Марья Михайловна! Не надо мусорить!
МАРЬЯ МИХАЙЛОВНА. Я никогда не мусорю!
Выходят УРАШКИНА и САМСУНГ.
УРАШКИНА. Не мусорить!
СУДАКОВ. Лена! Мы не мусорим! Это нас мусорят!
САМСУНГ. Это… не мусорить сказал!
СУДАКОВ. Убью!
СУДАКОВ несётся на УРАШКИНУ и САМСУНГА, трепыхается у них на руках.
МАРЬЯ МИХАЙЛОВНА. Кровь! Кровь! В больницу мальчика! В профилакторий!
АГАТА ОСКАРОВНА убегает, прибегает с аптечкой.
АГАТА ОСКАРОВНА. Вот. В соответствие с новыми образовательными стандартами. Вот. Где кровь?
МАРЬЯ МИХАЙЛОВНА. Из носа кровь!
САМСУНГ. Это Судак о бицепс рылом это…
УРАШКИНА. Долбанулся.
МАРЬЯ МИХАЙЛОВНА. Чей бицепс? (Открывает аптечку, оказывает СУДАКОВУ помощь.)
УРАШКИНА. Мой бицепс.
МАРЬЯ МИХАЙЛОВНА. Ой-ой!
УРАШКИНА. Ой-ой!
ВИТЁК. И у меня кровь! И я хочу! Ещё! В больницу! В профилакторий!
ЛИДИЯ ЕГОРОВНА (посыпает ВИТЬКА). Прочь разлучницы! Прочь!
МАРЬЯ МИХАЙЛОВНА. Всё, Игнат! Вот так держи! Прочь! Тесты ЕГЭ сдадим и прочь из школы, из города. В университет!
СУДАКОВ. Лена! Хочу Лену! Убью!
МАРЬЯ МИХАЙЛОВНА уводит СУДАКОВА. За сценой слышны всхлипы и визги «Хочу Лену Урашкину!»
ХУДАЯ ПЕРВОКЛАССНИЦА. Судаки и дурашки, хи-хи!
УРАШКИНА. Покатай принцессу!
САМСУНГ. Ну где ты там, аде-оп! Футболку не запачкай! Казённая!
ПЕРВОКЛАССНИЦА звенит в колокольчик, УРАШКИНА надевает чёрные очки, ВИТЁК берёт под руки АГАТУ ОСКАРОВНУ и ЛИДИЮ ЕГОРОВНУ. Все уходят. ЛИДИЯ ЕГОРОВНА продолжает везде сыпать «волшебный» порошок.
Октябрь-ноябрь 2011.