Долбаная служба задолбала до долбенизма! Соблюдая данное Таньке слово "не сбегать с базы ради нее", я устроил себе самоволочку для того, чтобы по телефону поздравить с "Дэ-Рэ" друга Дениса в России. Вообще-то заранее не поздравляют, но не сбегать же с базы без серьезных причин. Сделать это было несложно, поскольку на крупных базах центра такие же крупные дыры в безопасности (ну хоть что-то у доблестной армии в безопасности). К сожалению, Дисика дома не было, и, чтобы как-то оправдать свой побег, три часа гулял по Тель-Авиву в поисках нормальной жратвы.
Вернувшись на базу, морально готовый отмазываться от лишних распросов, был приятно удивлен, что никому я тут на фиг не нужен и с тем же успехом мог бы отсутствовать до утреннего построения. Но и на утренней линейке, оказалось, что меня здесь не ждут. Воспользовавшись этим недоразумением, весь день я провел у врачебного компьютера, который считался сломанным и потому использовался медиками для игр по вечерам. Все испортил новый командир Игаль, которого поставили вместо Олега. Игаль не был врачом, но уже давно был в "кеве" (контрактник), и звание позволяло. Оказалось, он думал, что я давно отбываю "авташ"*, поэтому вовсе не ожидал меня тут увидеть.
Я ответил, что никак не могу на этой неделе куда-то уехать, так как у меня проверки в Тель-а-Шомере по поводу астмы. К счастью, выписанное Олегом направление было еще в силе. Конечно же, не будь этого разговора, не представляю, когда бы я занялся своей астматической авантюрой, но раз уж так вышло, в срочном порядке назначил себе очередь.
Параллельно проверкам здоровья и симуляциям (поскольку астмы у меня не было) на симуляторах (оценка дыхания при нагрузках и без), мною, наконец-то, занялась местная машакит-таш**, которой я ходил плакаться в юбку о том, как тяжело быть бедным одиноким солдатом. Как малоимущий изгой семьи, я не получил разовую выплату фин.поддержки, так как мама своей честностью дала понять психологам, что в сочувствии и деньгах я не нуждаюсь. Так что теперь я давил на пункт "солдат-одиночка". Но машакит попалась на редкость ретивая, которой, в отличие от большинства, не было все фиолетово**. И вот она начала профессионально докапываться до всего, что со мной связано.
"Ты уж определись," – говорит она мне: – "ты из бедной семьи или солдат-одиночка, поскольку одно противоречит другому."
"Да я это... как бы с семьей не в ладах," – отвечаю я.
"А по заключению психологов, семья готова тебя принять в любое время. Зачем тогда тебе финансовая помощь и комната в солдатском общежитии?" – хлопая глазками, вопрошает она снова, словно не понимая, что деньги никогда лишними не будут, а свободная комната в пешем расстоянии от девушки куда лучше родительской квартиры за сотню километров.
"Вам еще и не то расскажут, злыдни такие," – жалуюсь я, чуть не пуская слезу.
"А вот что еще странно. Почему у тебя две карточки солдата? Что это за комбины? Думаешь, разовую выплату дважды дадут?" Ага, щаз! Тут одну фин-помощь фиг-выбьешь, а за две просто порвут.
"Нету у меня двух карточек, да и с вашей системой я не знаком... я вообще медик, а не криминал или хакер какой-то."
Подобные допросы она мне устраивала каждый день, хотя на мои трудности жизни смотрела сквозь пальцы (а точнее, сквозь один поднятый средний палец, делающий плюсы из минусов жизни). То нароет, что я с базы на базу кочую, то мои удостоверения за различные "странные" курсы, то плановые посещения психологов без жалоб. Остались только порочащие связи с заграницей, хотя никогда я не был в забугорье, ты меня не спрашивай о нем.
Мафиози о такой сказали бы в прошлом времени: "Она слишком много задавала вопросов." Конечно, если бы я сказал, что ничего мне от армии не надо, то ее интерес пропал бы сам собой. Но я хотел получить финансовую помощь хоть на образование, хоть на проживание, хоть на что-то уже чисто из принципа. А она хотела поймать меня на нечестной игре в выбивании денег, но, к счастью секретных служб, копала не в том направлении. Дыры в безопасности информации были еще больше, чем в охране самой базы.
Общение с израильтянками у меня никогда нормально не складывалось. И дело даже не в том, что для большинства из них секреты женской красоты так и остаются секретами, а просто не тянет меня на общение с ними. С этой же, опупевшей крЫсавицей, у которой пупок вылазил даже из-под армейской формы, разговор о моих нуждах не клеился вовсе. Однако, сколько нужду не испытывай, а справить придется. И в итоге я все-таки получил кипу бумаг для заполнения и рекомендации, какие письма и куда написать. Придется еще децл поработать головой, хотя это приключение выбрала совсем другая часть тела.
В ближайшее ночное дежурство занялся этой бумажной волокитой вместо того, чтобы как обычно посчитать, сколько часов посплю, если усну прямо сейчас. Но как на зло, солдатики не давали сосредоточиться: кого поносит, кого запорит, кому просто делать нефиг. Да еще и ночные учения где-то совсем рядом устроили и засоряли радио-эфир. Вырубив рацию часа в три ночи, я так и заснул с ручкой в руке, не дописав жалобного письма. И вот с этих учений приходит ко мне пара ребят. Не достучавшись в двери медпункта, они просто влезли через окно и вежливо похлопали меня по плечу, чтобы разбудить. Надо ли упоминать, что так и до инфаркта довести можно, так как первой моей мыслью было, что пришел "любимый" командир Игаль. Оказалось, одного из них с полчаса назад укусил скорпион, которого тут же поймали в банку и принесли показать.
Я осмотрел рану и раздавленное паукообразное членистоногое и оповестил, что данный вид черного скорпиона не опасен для жизни, тем более, что спустя полчаса после укуса, жертва пришла на своих ногах без каких-либо симптомов недомогания и лишь с легким покраснением в пораженной области. В своих познаниях животного мира я не сомневался, так как тему скорпионов досконально изучил еще во времена клиники, прикидывая, какую бы гадость подкинуть своей мадрихе. В Израиле водится всего два вида черных скорпионов: толстохвостый с маленькими клешнями – очень опасен, и наоборот во всех смыслах (такой, что принесли в банке). Со спокойной совестью я отправил вояк назад, а сам продолжил свою документальную деятельность, так как если чужие дела делать своими, то свои дела станут чужими.
Доложив утром о ночном происшествии, я уже собрался было пойти поспать, но меня попросили зайти к карпаху (врачу полка). На этом утреннее вежливое общение и закончилось. Оказывается, по правилам при укусе скорпиона я обязан был будить доктора и посылать солдата в ближайшую больницу. Ставить диагнозы – это не моего ума дела, даже если диагноз оказался правильным. А дальше стандартная процедура: упреки-поучения-обвинения-суд-наказание. Так как ничего страшного не произошло, отделался закрытым шабатом.
* авташ – арм. аббревиатура - неделя непрерывной охранной службы, обычно на чужой базе
**машакит-таш - ответственная за документы, просьбы солдат и вообще условия службы (фиолетовая лента - на фото), на арм.сленге "хацаит дмаот" (юбка слез) - куда ходят плакаться.