НЕПУТЁВОСТь ГОРОДА С. (версия)
«Одна моя подруга, готовясь к защите докторской, обнаружила пару документов. Как смогу, постараюсь донести, по возможности не переврав их смысл. А если, что не факт, – так и не обессудьте, други, – в библиотеке мыша. Может, что и обгрызано им было, - по безграмотности. А мне теперь красней.»
Ж.А.Гусарова
Всякий, кто впервые попадал в него – особенно не в летнее время, пытался найти определение всему увиденному, да только не мог, сколько не старался.
Один уважаемый страной человек, на всю Державную, так и сказал...: «Вы бывали когда-нибудь в С.? – вот где Гадюкино, так Гадюкино!...»
Местные, поначалу обижались... черезвычайно сильно любя свой город, ииии…, так же любя, отчего-то перебирались скорёхонько во столицу...А кто более всех обижался – тот быстрее других то его и покидал. Всё почему?...Загадка...
Жителям города С. вполне, (вроде бы, по мнению незнакомых с объектом нашего повествования), с городом повезло. Погодой. Тут тебе и река – совсем не Ока... И "горы"... не Везувий.
Вот с этого пожалуй и начнём...
«Вокруг горы, а внутри – воры!»
«Одесса мама, Ростов папа, а С. ... - блудный сын...»
Народное творчество конец 19 начало 20 века...(каюсь, если, что, - за ошибку в датировании фахта).
"Так вот ведь ничего ж и не поменялось, апосля, Царей батюшек! Какого не упомяни.
Разве воруют теперь у нас шибче - с размахом! Масштабейно. И всё затейно так, - в игрищах, в балагурищах, по спискам, и с вектором. Всяк вор вора в глаза знает, и уважение к себе через газеты "вдогонку" отсуживает.
Ещё великий Гоголь писовал - про тряпку алую, в нашей губернии, где едино! за всю книгу, (герою Чичикову) мёртвое было так и... не продано.
Ему то самому, – Гоголю, поди, во те порЫ, и в умище бы само не вошло, – что потому ж, и не продали, что сами первочами сообразили, как "титю-митю" зашибать потихому... по покойному... да по бескрайней всей...
Но не про то речь и выкрутас мой.
Возмечтал один губернатур нашенский, почитай не одну сотню лет назад, получить "Анну на шею"*, и перебраться семейно - в Москвагород. Имя его затерялось в мозгу моём... - да оно и надо ли вам?
Собирает тот дед всех своих министров, советников думовых, - (а чёб не кисли без дела). И с порога - во лбы им! Шалбана!
« - А вот думайте теперь! Петухи, крашенные... Чем, Царя – батюшку, порадовать губерния моя может?»
« - А чем может?... альбомом с фотографиями может. Дык, уж было – нельзя часто фокус-покус повторять... через двести лет может и повторим фаршлаг... Вот помозговать бы надо маненько, отец родной!».
И - нуууу ныть.
Огляделись, конечно за неделю... Всёго то С. с его губернией... - на картине мира позорище, (если не врать кому). Пыль, да дороги конспирированные - под будушшшие строения... (Чаще самозохват предпочитали). Бельё опять же, повсюду на верёвках с прошлого века висит, нестирано, – да заборы – так чтоб только по фасаду, (как и все дома "ихие") крашены. До сих пор, в привычке крепкой это дело. Раздюзайн такой. И разособенность глазного восприятия у местного населения: "Торцевое краской категорически не трогать, - по сторонам противоположным движению!"
Не метаморфозно конечно. Зато, балконить - любили. И в тех балконах ажурно розановых, вся необычайность городская и заключена по сей день. - Ляпотуся! Взаправду, - без смеху - красота.
Справедливости ради, – всё же две улицы в кирпиче у нас тогда уже были... И дорог, соответственно, столько же – по числу улиц.
Остальным согражданам, (чтоб модничать дамам местным не мешали), – было велено селиться "где не попадя". Но подальше токмо, от близиру ентого:
"Ехайте*, куды подальше от центера, и воздух одеколоновый моркошкой* своей тут нам не портьте!"
От того ли и поныне у нас в С. по одной прямой – три улицы скачут? Названия их в головах понамешены - как раз по количеству домов. И всё больше – имена душегубцев предпочитают. Пугачёва Емельку, так даже и с отчеством увековечили! А он его сам – когда помнил? Беспредельщик конечно был знатный... сейчас такие же беспридельщики на его улице дома и строят, а соседние жгуть. Чудят конечно.
Финансовыми издержками глубокими оправдывают для души, а в общественность вообще и мысли не допускают. Мол, - докажи? Неужто видел проказу со спичкми кто? Нет? Так и гуляйте мимо. Для Вас и парк за углом.
Да не про то тоска.
Церквей было! – по количеству грехов совместных...
Только после...всё «До основанья. А..! Потом..!»... - что хош, то и думай.
Думаю личностно, прощено было одним, а другим вписано.
Да и не об этом сёдни ревём!
Чесали конечно от заданиев затылки, через раз с задами, (те, что ответственные за ум губернатуров) недолго. Мыловаренный то, через речку. Они никогда у нас, почитай, и не вшивели.
Соображалка то у местных всегда лучше многих столичных и южан работала.
Приручены опять же, с измальства, были начальствующими к "быстрявым" решениям и особой любови к речам государственного полёту. Ой! На наших, точно, стеной не лезь - развалим любой комментарий!
И вот оно надо же, взошло одному, по думе его, в голову молодецкую, – что никакого радостного удивления нет в С., окромя калачей. А их регулярно и так, почитай триста лет с обозами отсылают куды не попадя. (Не плеснит! Мож, в закваску плюют... Хотя это, навряд ли! Хлеб у нас уважают. Чаще - с голодухи.)
Разве что... только и впрямь, в губернии от хорошего, так это одни германски врачи... доброхоты, психиатрического направлению.
И такая ж у них благодать! - среди пациентов - и вскус, и шарманство сплошные, на лицо, и без обману.
Что вобщем то, не характерно было по всему остальному градонаселению вовсе. (Порода местная вообще не лыбится. Потому, как, - дураков нет.)
«А и то верно! - радуется губернатур. Нечай, наш ведь хлеб с творогом в рот свой кладут? Пущай эндакое чудо мне по медицинской части и отчабучат. А того лучше - сварганят мировую сенсацаю помощнее! Что б загремело... Ату их!».
К немцам то, быстро сгоняли. Не далеко ж было. За угол, опять же, буквально.
А те, - в воспитании своём и языках германских подзапутались, но предложение оценили по достоинству.
« - Вы говорят, – с целью – хотя б, товарисчи дорогие, определитесь...а уж мы – так и быть – поопытничаем над вашими психоделическими, вволю. И бездвоздмездно. Чего уж...».
Губернатур тумаков надавал первому, кто под дверь подвернулся (по привычке больше, не по злобЕ, и для воспитания остального персоналу) – да и взревел –
« Придумывайте, шельмы, заданию, или всех чина лишу, а то и пряника мятного, к чаю, в кажное воскресенье!»
А от пряников кто ж откажется, да по доброй воле правительства?!
Да от мятных!
Нет таковых...даже в иностранных державных традициях, не встречались.
(Один математического складу гений известен истории, да и то – многие о нём печалились – завистники. А он плювал на их. И мульёны дарёные, - таки презрел. В связи с мизерностью их в масштабах вселенной). Да и тот, точно не с нашей губернии звезда.
Вот светлые головы и подумали правильно,(с жёнами поди посоветовались).
А через месяц - у Царя докладец, на сукне в сургуче измазанный (по дороге неаккуратно совсем везли)... валялся гордо!
«Так, мол и так, Царь - батюшка, – выходим во двор Ваш, с инициативой распрекрасной – предлагаем по всей Рассеи – матушке, прособирать клептоманов -ворюжников, и спровадить их всех к нам до единого! (в цифрах если, – ... то... всех) – на перевоспитание, и полное излечение германскими дохтурами с дипломами в шкафах ореховых. По западным рецептурам и новейшим бредистским учениям. Ибо шагнула психиатрия - наука, в С. губернии – запредельно!»
Царь в медицине малограмотен был, но воров не любил и сам клептоманов не одобрял. Посему, инициативу ту всячески перед общественностью восхвалил. В момент указание дал, и осчастливил город С . – (почитай и губернию), эдаким количеством того счастья!.. что до сих пор, миллионщиков поставляем по миру.
Немецкие то врачи, – прыти таковой всурьёз не ожидали... пароходы, железные дороги и летний сезон не учли... а зря.
Не справились, конечно, они с этим явлением. Но клептоманы огляделись и прижились в С... Воротаться в обратную, без кормёжки не решились.
А чёго им клептоманам? Им клептоманам, без разницы - где, и что тырить – не тундра и ладны.
Царю доложили в дополнении – (телеграфой), что прожект долгосрочный, но убедительно успешный.
Великость был польщен "радению за дело" – и понятно, жадничать на орден не стал. Только вот в Москву, так и не позвал нашего губернатура! Картофель в тот момент ел. Превосходнейший.
А у того с супругой, планов было на белокаменную - тыщщи! Такие прожектёрства понаделанны... (В оперетты страсть шастать любил. И Париж опять же... – обещали, что рядом).
Затюканный губернатуршей, как комаром, и своею персоной (ужо самостоятельно), он на шею Анну, и опять, полки своих лизоблюдов – предателей перед авторитетом своим личностным собирать...
« - Други, выручайте! Подымусь к Москвам – не забуду – обласканы все будете!
Думайте крепче, чем ещё Царя без масла умаслить в государственном масштабировании?»
Тот, который язык с колыбели не зазря тренировал, и врал с сурьёзным лицом, к толпам взывающи, во славе своей, голову почесал некучерявую, да и выдал малец –
« - А чего проще-то! – германцы Царём, авторитетно теперь признанны, медицина она – почитай, непредсказуема, так и давайте ж, ещё чего вылечим, в имперских объёмах?».
Жена губернатора с модного журналу тоже ту "индею" дооформила.
« - А ты, - (говорит) - всех девок – "позорных", что покраше, сюда, к нам, - и в люди выведи.
Излечили, мол их "проституцкие наклонности" методом гипнозирования массового и замуж пристроили за клептоманов, выздоровлённых окончательно, бесповоротно, германцами.
Вон - земли у нас понавалено. Степь пусть и стерегут нашу – чем не теория? Чем не орден?! А там... и в столицу просится не стыдно будет – страну сраму лишил, и великую экономию казне, из не уворованного, сохранил!»
Губернатор, понятно дело, чмок супружницу - в лоб её. Узорный. И бегом диктовать писарю...
« - Ааа.., исправим... - (думает) – пущай немцы и консерваторию им понаряднее построют, для скорейшего окультуривания и забывания тлетворного разврату! А нет... – так ведь всё равно ж, нам голуба, в Москву рвать... по судьбе."
Посему, и выходит, по тем докУментам, что в одно губернаторство в город С. и свезли всех клептоманов и проституток буйных, (тех, что скромностью не больно страдали, и работать по тихому, в своих городах, наотрез по вычурности и распущенности характеров, отказывались).
Взаправду. Вот самых красивых девиц для этой процедуры по всей необъятной сыскали. Шумные, хабалистые, но хороши все были, заразы! До сих пор краше наших девчонок не найдёшь.
Клептоманы те, и девоньки не тяжёлого поведению, – понятно ж, друг друга рано, или поздно понаходили конечно.
Оженились все друг на дружке, на радость Царю батюшке. Да тут у нас и стопорнули семейно. А чего без денег шастоть?
А какая из непутёвой хозяйка? Зачем ей занавесочки, салфеточки, клумбочки, дорожки тканные?
А какой из клептомана хозяин? А тем паче... чиновник? Свят, свят, свят...
Поколения их отметились в стат. управлениях не раз, и не десять."
Вот с тех пор и не пошло... не видно красоты в С.
Потому, как, никому та красота - не нужна... до неё ли, когда у тебя папо - клептоман, а мамо...
Опять же, в родственниках каких дальних встечались эти наблюдения…
Не до красоты... хоть лопни - генность к другому тянула ладоньки.
Так и закрепилось, - из роду в род – привычка впереди себя плевать, бычки под ноги в своём же дворе, или, кто по скромному - так, в цветы, другими саженные. В подъездах не мыть, стены каракулить, матюками ласкать и на германскую медицину надеяться...
Да, и в Москву рваться, за счастьем – тоже теперь врождённое.
До своей ли красоты, когда московская ждёт, и манит нещадно. Коли всё туда давно свезено, и красота, и счастье... не курей же в огородах пустых гонять. Чем наши хуже то?
Одно радостно.
Подруга, успела - подсчитать, побыстрому, что уже через триста лет «ассимиляция приезжих" заразная, победит непутёвость местную. Случайным образом.
Верю в силу эту волшебную и культуру «из вне», завезённую. Лет так "... ять", как из организованной очереди в общественный транспорт теперь попадаем...
Обуздалась видать как-то дикость. Сама. Без решений "губернатуров".
Значит, и до красоты в городе С. - рукой подать! Каких–то, двести с лишком лет... И будет всему местному "народонаселению" счастье...
Ничего...
Мы крепкие и больше ждали. Не велик срок!"
25 ноября 2011г
Ехайте* - езжайте (местн.)
Моркошка* - морковь (местн.)
"Анна на шее"* - орден в царской России (простонародное).
Картина Андрея Ремнёва "Кедровые Орешки".