От автора: 18+.
Несовершеннолетним просьба покинуть эту страницу.
По данным опроса Фонда «Общественное мнение» от 2024 года, 67% россиян считают, что физически наказывать детей недопустимо. 27% полагают, что физические наказания применять допустимо в ряде случаев, а 6% затруднились ответить.
По результатам опроса ВЦИОМ от 2022 года, современные родители реже прибегают к телесным наказаниям. Шлёпки и подзатыльники используют 13% опрошенных, а ремень — 7%. Среди тех, кто считает насилие допустимым, 8% полагают, что можно наказывать детей за непослушание, плохое поведение и хулиганство. Исследования социологов показывают, что порке подвергаются более 60% детей, особенно усердствуют с ремнём родители: среди 18–24-летних напоротых оказалось 33%.
Ежегодно более 50 000 детей убегают из дома в попытке избежать избиений и издевательств вовне. 25 000 детей находятся в розыске.
***
В первых главах я рассказал о школьном учителе и садисте Иване Яковлевиче, его жене Лене и падчерице Вике.
Расстегни свои застежки
И завязки развяжи
Тело, жаждущее порки
Не стыдливо обнажи
Чтобы это тело долго
Без помехи прутом драть
Надо руки, надо ноги
Очень крепко привязать.
Чтобы глупые соседи
Не пришли бы посмотреть,
Надо окна, занавесить
Надо двери запереть
Стихи Федора Сологуба с небольшими изменениями взяты из тетради Ивана Яковлевича, переписаны его рукой
Глава 6. Школа и семейный совет
Из тетради Ивана Яковлевича
«Более половины учителей выступают за ужесточение школьных правил, считая, что это поможет снизить уровень преступности среди несовершеннолетних!» — эта фраза, подчеркнутая красной ручкой, была приклеена в дневнике Ивана Яковлевича.
Я всегда был уверен, писал он, что в воспитании детей нельзя обойтись без ремня. Однако даже после летнего отдыха на даче, который мы провели вместе с Викой, было непросто убедить и маму, и дочь в необходимости применения телесных наказаний.
Я неоднократно предлагал Лене, маме Вики, ввести систему регулярных телесных наказаний для дочери. Я даже дал ей прочитать статью американского педагога доктора Дж. Добсона, где он отстаивает идею о том, что физические меры воздействия могут быть эффективными в процессе воспитания.
— Да он просто садист! Как, в общем-то, и ты! — Лена была категорически против такого подхода, считая, что для воспитания достаточно убеждения или стояния в углу, а ремень применять надо только в самом крайнем случае.
Но со временем Лене пришлось признать, что регулярные телесные наказания для непослушной дочери — это важный и необходимый аспект воспитания.
– Знаю, знаю! Извращенец! – Лена, приезжая к нам с Викой на выходные, старалась не быть слишком строгой и часто отказывалась применять ремень, даже если был повод для наказания. – Я читала твои дневниковые записи. Мучитель малолетних девочек!
Однако за время, проведённое на даче, мы с Викой стали настоящими друзьями. Нас объединяла общая тайна: «крапива».
А потом на даче Лена провела со мной такую бурную ночь, что я скоро стану папой! Возможно, я действительно ненормальный? Садист? И Лена права? Если всё так легко, то почему мне так сказочно хорошо с Леной после порки Вики?
После этой записи в дневнике Ивана Яковлевича образовался довольно большой пробел.
Вика, ознакомившись летом на даче с ремённой педагогикой, всё же дала маме разрешение маме выйти за Ивана Яковлевича замуж. Лена вышла замуж и забеременела.
Они переехали в большую квартиру, и, судя по всему, Иван Яковлевич был слишком счастлив, чтобы записывать в дневник свои тайные фантазии и переживания.
***
Из тетради Ивана Яковлевича
На новый учебный год я устроил Вику в школу, где сам работал учителем. Увы, Вика не дотягивала по знаниям до необходимого уровня.
Чувствуя, что ей не отличиться в учебе, она решилась взять верх в другом. Спустя несколько недель мне стали жаловаться все учителя на несносный Викин характер.
«Будем исправлять!» – постепенно подводил Лену к мысли, что девочку надо воспитывать строго, но не изредка, а регулярно.
До поры до времени Лена не соглашалась.
– Знаю я тебя, извращенец!– Лена погладила себя по округлившемуся животику. – Тебе только повод дай! Но и ты будешь заниматься с ней регулярно! Иначе сам под розги ляжешь! – Говорила она.
"Я честно хотел применять в воспитании Вики ласку и разумную, но необходимую суровость!" – Иван Яковлевич честно доверил дневнику свою педагогическую неудачу.
– Вика, этот ремень будет висеть тут! – Строго сказал он, вешая ремешок гад Викиной кроватью.
Но Вика, поняв, что я не буду искать малейших поводов, стала игнорировать наличие ремня на гвоздике!
Лена, моя лучшая в мире женщина! Я сам педагог знаю, что не каждая двойка, и не каждая тройка заслуживают наказания ремнем. Тут важно и отношение ребенка к учебе и его взаимоотношения с преподавателем и родителями. А Лена у меня, беременная! Скоро буду папой...
Из Тетради Ивана Яковлевича
С первых дней, когда Вика начала учиться в моей школе, я столкнулся с большими трудностями. Она очень способный ребёнок, и я это понял, когда общался с ней летом. Однако она быстро схватывает только те предметы, которые ей интересны. А те, что её не увлекают, остаются незамеченными. Кроме того, на уроках, которые ей не нравятся, она начинает хулиганить.
Лена, мама Вики, страдала от токсикоза и была в расстроенных чувствах. За последний месяц это уже третий звонок от её учительницы английского языка, которая жаловалась на то, что Вика не делает уроки. Хотя я постоянно говорила ей о важности учёбы, она не прислушивалась к моим словам.
Я посоветовал Лене перестать вести себя с дочерью как с подружкой и проявить свою материнскую ответственность.
– Хватит разговаривать с ней, как с подружкой! – сказал я. – Пора показать ей, что ты мать, и действовать!
Лена рассмеялась в ответ:
– Я знаю, что ты давно мечтаешь использовать ремень в воспитании Вики!
– Именно так я и думаю, – ответил я. – Давно пора поставить кушетку в центр комнаты. Ты же знаешь, я люблю Вику, как родную дочь, но представь, что мне приходится слышать о ней в учительской! Разве ты не замечаешь, что её школьные оценки падают?
А, в общем, наверное, ты прав. У меня есть собственный личный опыт в применении самого обычного собачьего поводка. Этот инструмент сочетает в себе положительные качества и ремня и розог.
При этом – почти никаких затрат, и инструмент, как говорится, всегда под рукой. Мой папа, выяснив вину, просто складывал его вдвое, а нам приходилось снимать трусы и ложиться лицом вниз на диван… – Слушай, извращенец, поводок купить разрешаю, решение о порке будем принимать на семейном совете втроем! – заявила она, – простым большинством голосов!
Затем наступил первый семейный совет.
Семейный совет состоялся в субботу вечером, где мы с Леной и Викой определили рамки ее поведения: ложь, успеваемость в школе, отношение к домашним обязанностям, вредные шалости и недостойное поведение перед наказанием. Лена предупредила, что с сегодняшнего дня за петиции в дневнике и двойки и тройки ее ждет порка. Я добавил, что по субботам будет отчет о поведении с дневником на подпись. Вика попросила "шанс на спасение" – неделю на исправление двойки или тройки.
Мы с Леной договорились не давать Вике больше ударов, чем определено на совете. Я знал, что Лена может выйти из себя, и мне приходилось отбирать у нее ремень. После наказания следовало успокоить и приласкать Вику, чтобы она поняла, что ее любят и желают добра.
Из тетради Ивана Яковлевича
ППервый семейный совет возбудил меня настолько, что я с трудом дождался ночи и отказался от футбола. Вика ушла спать, оставив нас вдвоем.
– Я люблю вас обеих! – честно сказал я.
Запах беременной женщины сводил с ума. Я обнял ее за талию и прижался губами к груди. Лена слабо упиралась мне в грудь, но под моими поцелуями сдалась. Мои пальцы коснулись круглого живота.
– Что же ты остановился? – спросила она и легла спиной на стол. Ее ноги, согнувшись в коленях, оказались у меня на плечах. Лена вцепилась в столешницу, а я закинул ее ноги себе на плечи.
– У тебя замечательная попка! Она вызывает у меня плотские желания!
– Ну кусни, если хочется! – согласилась Лена.
Мои пальцы ласкали ее груди, голову, волосы, плечи.
– Почему я не Барбара Картенд? – Лена закинула ножки мне на плечи. – Это было просто сказка! Слушай, почему мужики так обожают нас наказывать?
– Английский зоолог Десмонд Моррис объясняет накопление ягодичного жира так. В древние времена люди совокуплялись в положении "мужчины сзади", и женщины подавали сексуальные сигналы задом. Чем богаче был зад, тем сильнее привлекала мужчин. Но громоздкий зад доставлял неудобства, и люди перешли к позе "лицом к лицу". В результате груди увеличились в размерах, подражая ягодицам. Так появилась более гармоничная женская фигура.
– Я не думала, что все так сложно! А я люблю и сзади, и лицом к лицу. Главное, чтобы чаще!
Давненько я не испытывал такого наслаждения...
Шанс Вики на спасение
«Из дневника Ивана Яковлевича»
– Привет, ма! – небрежно поздоровалась Вика, закрывая дверь и кладя портфель. – А что у нас на ужин?
Лена сидела на кухне, следя за картошкой. Увидев Вику, она встала.
– Вика, сегодня суббота и нам надо серьезно поговорить после ужина. Будет семейный совет.
Вика была потрясена маминым официальным тоном и потеряла аппетит. После ужина мы собрались в большой комнате.
– Почему ты не делаешь уроки? – Лена открыла дневник, изрисованный красными чернилами.
– Ой, ма, – Вика переминалась с ноги на ногу. – Вчера я просто забыла о них. Я исправлю! Мы же договорились о шансе на спасение!
Лену разозлило легкомыслие дочери.
– Меня не волнует твой шанс! Если задали на дом, надо выполнять! Третий раз за месяц! Я не потерплю этого! You need whipped! Ясно?
– Да, мама, – покорно ответила Вика. – Но если здесь совет и у меня есть право голоса, то я против. А что скажет папа?
Я молчал.
– Хорошо, – сказала она. – Твое мнение услышано. Но я хочу убедиться, что ты действительно поняла.
Моего мнения никто не спросил, считая, что я согласен на наказание.
– Мама, вы будете меня бить? – умоляюще спросила она.
– То, что мне следовало бы сделать намного раньше. А теперь марш сюда! – Лена показала ремень перепуганной девчонке.
Вика медлила.
– Я к кому обращаюсь?
– Мама? – в глазах у девочки блестели слезинки.
Тут вступился я.
– Мое мнение – против! Наказать, конечно, надо, но не сейчас. Ей надо помириться с преподавательницей и исправить оценку!
Вика благодарно посмотрела на меня, зная мои воспитательные принципы. Наказание откладывалось с перспективой уменьшения.
– За дачные приключения с крапивой мы квиты! – сказал я, когда Лены не было в комнате. – Но, пожалуйста, возьмись за ум!
На следующий день после школы я повел Вику в кафе-мороженое.
– Ты знаешь, что твоя мама беременна, у нее токсикоз и нервы на пределе, а я строгий.
– Дружба кончилась, не начавшись! – вздохнула Вика.
– Дружить мы будем, а наказание пойдет тебе на пользу, если ты сама будешь понимать за что.
По дороге мы зашли на рынок, и я купил узкий собачий поводок.
– А у нас что, будет собачка? – спросила Вика.
– Собачка у нас будет по результатам твоей годовой успеваемости, – ответил я. – А это пока для тебя.
Вика попыталась вырвать руку, но безуспешно. Поводок был простой, коричневый, из натуральной кожи.
– Не бойся, пока ты его не заслужила. Но он всегда будет висеть в шкафу!
Вика исправила двойку и две недели вела себя прилично, сумела помириться с англичанкой и даже заработала четверку.
Но к субботе появилась новая двойка, Иван Яковлевич узнал, что это месть учительницы за прошлые шалости, и снова отказался наказывать девочку.