I
Это было унылое холодное утро. Я, ещё неоклемавшись от вечерних походов в местный Off-road клуб, непоспешно вспоминала события прошлых дней.
Тетушка Лил, лучшая подруга местного полицая, до ужаса была сдвинута на ручной работы, бронзовых брелках. Я всегда подозревала что она чего-то недоговаривает. По этому была неудивлена когда случайным образом нашла у неё под ковром странный прорез в паркете.
Достав свой карманный нож, и плотно закрыв двери гостинной, я с интересом начала расковыривать отверстия,пользуюясь опытом просмотренных мной кинолент о искателях сокровищ.
Спустя полторы минуты я нашла замычку, просунув туда нержавеющий стержень ножа, я смола открыть заначку старой клячи.
Честно говоря, когда я осмыслила что там может быть что-то ценное. Хотя бы несколько долларов, бестселлер мировой литературы, либо же какой-нибудь психоделический мутант, либо в конце-концов гнилой сендвич Авраама Линкольна, я не думала что именно в этом месте храниться её многочисленная коллекция,на её взгляд драоценных, бронзовых брелков для ключей.
В тот момент я подумала что это конец, и уже взяла недостающий кусок паркета, что б вернуть его на место. Послышался стук шагов направляющийся в сторону гостинной. С испугу я судорожно начала засовывать деревянную крышку как и была. Но у меня не вышло,я не нашла защелку.
Банально закрыв находку ковром, я как ни в чем небывало взяла свою обувь и принялась одеваться, думая что же сделает со мной тетка Лил если узнает что её заначка теперь не секрет для неё одной.
Дверь, котрую я так сильно захлопнула, было не под силу открыть. Я решила выйти через окно, к счастью у окна была встроена пожарная лестница.
Уже идя по самому красивому кварталу Розенхил, я услышала разьяренные крики Старой Лил, я думаю что это была она,поскольку в шуме бранных слов я слышала свое имя. Как она могла заметить пропажу того никчемного Олимпийского медвеженка,который так прилянулся мне?
Я ускорила шаг, и тут я увидила то что перевернуло бы всю мою жизнь.
II
Около газетного киоска, на грязном асфальте, небрежно валялся бумажный билет на концерт группы « Jovi ». Взяв его в руки, я не могла поверить своей удаче. Даже на некоторое время оцепенела от удивления — на столько это было для меня значимым.
«Неужели наступила белая полоса?» — пронеслось в моей голове.
Не странно, что в нескольких метрах я узнала логотип музыкантов, я просто обожала их музыку. Это было что-то похожее на Indie немного подсоленным техно.
Но меня все устраивало.
И тут, вспыл радости нарушил сонный хриплый женский голос, доносящийся из-за витрины. Это была Мэредит, тётя Мэредит, подруга моей матери. Я была слегка удивлена, так как обычно она работает в ночные смены.
— « Ева, Ева, это ты?»
— «День добрый» — сдержано киваю я.
—«Как мама? Передай ей, что я скоро зайду к вам. Мне нужно отдать ей пару дисков, которые я брала на прошлой неделе…»
Она продолжала что-то трещать без остановки, а я внимательно кивая но, совсем не слушая, думала о своем. Поправляя узкий ремешок на брюках, делала внимательный вид, и что-то поддакивала. Но признаюсь, Мэредит всегда меня жутко раздражала.
— И почему ты не на занятиях?
— Только что вернулась от врача» — вру я, думая: « Какое тебе вообще до этого дело, ленивая кляча.
— Что-то серьезное?
— Нет, нет, пустяки — отвечала я , предаваясь размышлениям о том, когда она уже заткнется и даст мне уйти.
— Мне пора, до свидания — будто чем-то озабочена, как можно быстрее ухожу.
Идя прямо по улице, я ещё слышала её пожелания мне в след, и еле удержавшись, что б не показать ей средний палец, направилась дальше.
Я все ещё рассматриваю приятный, нежно-сиреневый формуляр, не раздражающий мои глаза. Мне понравилось.
Ах да, как я могла забыть о самом главном? Дата, дата! Она была указана на вечер двадцать третьего. «Черт, это же сегодня!» — слух произношу, закрывая глаза и отбрасывая голову назад. Все заботы до этого: шмотки, музыка, имидж — отпали.
Как бы свалить из дому. Вот главная задача.
Моя мать, при всей своей неряшности, воспитывала меня очень строго. Какие-то непонятные тусовки в полуосвещенном и наполненном дымом клубе были для неё абсолютно отвратительным. О её согласии не могло идти и речи.
lll
— Алло, Алан, это ты?
— Ага, я тебя слушаю
— Слышишь, у меня есть один билет на Jovi. Думаю, для тебя не будет проблемой достать себе ещё один, да?
— Нуу — неуверенно поддерживает он.
— Вообщем, я хочу, чтоб ты пошел туда со мной
— Ты смеешься? Саймон убьет меня если узнает, что я был в его клубе — выдал он нервно.
— Ха, он до сих пор злится на тебя после того случая с дешевой наркотой?
— Да, как видишь. Но я таким больше не занимаюсь. Есть другие пути заработка. Я изменился, понимаешь?
— Мда… — задумчиво я. — Да брось, все хорошо будет.
— Думаешь?
— Ал, я уверена
— Ну, хорошо, я пойду с тобой
— Отлично! Слушай, я жду тебя в том новом быстро, что на мосту. Через час. — Бросив трубку и надеясь на согласие друга, я направилась в сторону дома.
Ещё не дошедши до входной двери, я сняв жакет, делаю уставший вид и захожу в дом.
Мама стояла у плиты, помешивая и одновременно жуя что-то, спросила меня:
— Почему сегодня так рано?
— Нас раньше отпустили. Нас раньше отпустили из-за холодных аудиторий. — снова вру я.
— Что нового?
В ответ я промычала стандартное ничего, и ушла в свою комнату.
Заперев двери своей «частной собственности», с глубоким вздохом на все легкие я подошла к большому шифоньеру из красного дерева. Открыв дверцы, с серьезным пронзительным взглядом всматриваюсь в каждую вещ.
Через некоторое время,уже подходя к ресторанному ряду, что на мосту, я с предвкушением выбирала правильные фразы, для разговора с Аланом.
IV
Сидя в быстро, я небрежно перебираю волосы в ожидании друга.
Мест не так много, потоки людей заполняют и опустошают помещение настолько быстро, что я замечала не отдельных людей,а кишащую массу.
Справа от меня сидит, как мне показалось, девятилетняя темноволосая девочка.Которая устремленно что-то пишет в своем дневнике.
Когда-то у меня тоже был такой дневник, куда я писала все свои тайные желания,обиды,сплетни и прочее. Я быстро забывала о нем, но спустя несколько месяцев вновь обращалась к нему, как к живому существу. Как к другу. Просила прощения за то что не делилась с ним самым сокровенным так давно.
Потом я стала старше и поняла, что это все полная хрень.
Обернувшись я вижу проталкивающегося сквозь " муравейник" людей Алана.
Он выглядел,как мне показалось, встревоженным чем-то.
— Ну что,как тебе новая школа?
— Обязательно начинать разговор именно с этого? — отвечаю я.
— Может мне и в правду интересно — сказал он,делая умный вид.
— Я была только на вводных занятиях, и то, думаю мне этого хватило.
— Ну и чего же ты тогда хотела перейдя в новый класс?
— Именно этого, Алан.
Завершая пустой разговор о учебе, я достала свою находку - свой билет.
Алан с недоверием взял его, но предельно рассмотрев, убедился в его подлинности.
— Интересно, какой дурак его потерял?
— Ты пойдешь со мной?— спрашиваю абсолютно игнорируя не волнующую меня информацию.
— Ну, это спорный вопрос
— Ты же обещал!
— Ой, да нечего, я не обещал.
И тут во мне сыграло нечто бушующее и одновременно нерешительное.
Для вида я ударяю по деревянному столику кулаком и раздражительным тоном говорю:
— Когда ты, вляпаешься в какую-нибудь неприятную переделку, к кому ты идешь за помощью? Или Скарлет! Мне вспомнить историю про Скарлет? Я разве в чем-то тебе отказывала!? Неужели так трудно... — сажусь.
— О, Ева, я тебя умоляю не начинай...Господи, только не она, не нужно про эту рыжую. Я понял, по-о-оня-я-ял тебя. Я согласен.
Вечер.
Для того чтобы не забыть план действий, я даже набросала пару пунктиков на оборванный кусок салфетки.
Ровно в девять Алан уже стоял под соседним забором,для контроля над соседской шавкой, которая в любое время суток поднимает всю улицу на уши своим тявканьем.
Пару раз я хотела убить эту болонку.
Тем временем залепивши жвачкой окно моей комнаты, я , уже во всеоружии вылажу из окна второго этажа, надеясь на удачный побег.
Вот. Я уже снаружи. Сердце ликуя колотит со всей мочи. Ведь до этого я не отмечалась побегами и неправильным поведением особой тяжести.
Новое чувство, оно так возвышает.
Все хорошо.
Спустившись по пожарной лестнице я уже почти бегом приближалась к Алану.
Поехали.
По жизни я параноик, и даже одна сотая процента вероятности на провал, заставляла меня трусить коленки. Я старалась не думать об этом, но думала.
Пока мы ехали в такси я уже придумывала заранее оправдание своим действиям для мамы.
Ох, мама,прости меня, мама.
На все одна причина — молодость.
Двадцать минут поездки пробежали молниеносно. Мы подъехали к темному переулку, который находился на неизвестной мне улице. Выйдя из машины, перед нами предстало немного жутковатое,но интересное здание.
Его первая половина была полностью в голубовато-зеленой, неуклюже сделанной мозаике.А левая, напоминала бункер из куска металла.
Около входной двери сидел, съежившись парень, блондин. Он плакал и был явно напичкан чем-то.Все повторял-и повторял какие-то фразы себе под нос, качаясь из стороны в сторону.
Даже при всем моем желании помочь ему, я все-таки прошла мимо. Алан, державший меня за край футболки, напоминал мне молодую мамашу излишне беспокоящуюся о своем малыше.
— "Я просто не хочу тебя потерять" — пробурчал он, в ответ на мой недоумевающий взгляд.
Мы уже проходим вдоль длинного, узкого коридора с деревянным полом. Стены изрисованы так, что слой граффити прилично шелушился когда я проводила по нему пальцем.
Приглушенный шум музыки становился все громче и громче. Наконец, мы зашли в огромный холл: блеклый свет, сине-зеленое освещение и как правило,огромная толпа людей. И это уже не кишащая масса,это нечто еще более цельное.
На разогреве играла какая-то местная группа и скорее всего - бесплатно. Я заказала вишневый сок, а Алан что-то из спиртного.
Все мое внимание сосредоточено на барабанных палочках,которыми курировал довольно-таки необычный парень. Слышен удар за ударом, но я никак не могу отвести взгляд.
Я люблю барабанщиков,их энергию и мимику.Или не знаю,просто нравятся и все.
— Эй, ты так и будешь молчать?" — спросил Ал.
— Ну, мне здесь нравится,а эти ребята неплохо играют.
— Скорее всего тебе нравятся тот,что на ударных.
— Тебе не кажется, что тебе уже хватит?
— Что? Тоник?
— Хватить относиться ко мне как к ребенку.
В ответ я услышала лишь мычание, напоминающее сломанный радиоприемник.
Эти короткие диалоги редко перерастают в нечто большее, да и незачем.
Я знакома с Аланом лет так пять. И мы уже научились понимать друг-друга так, что диалог стал лишь навязчивой необходимостью, сведенной до минимализма.
Алан был кудрявым брюнетом. Его волосы напоминали мне мягкие спирали или пружины.Я любила перебирать каждую прядь его волос между пальцами обоих моих рук. Вытянутое лицо, с ярко выраженными скулами, достаточно высок и строен. Я обожаю его походку, она была немного скованной, но абсолютно безупречной и гордой.
Образ сложенных в карманы рук — первая ассоциация с этим человеком, которая могла прийти мне в голову. Алан сам по себе не болтлив, но был достойным собеседником.
Если с другими был резок, то со мной был более мягок. Он был моим лучшим другом, первым в очереди слушателей моих тайн и прочей ерунды.
Когда я с ним познакомилась, он катался на доске, из под шапки у него всегда торчали кудри и всегда что-то болело.
Но вскоре из скейтера-тинейджера он превратился в совершенно другого человека.Знаете, как это бывает, со временем люди меняются.
Его, как и меня привлекало множество областей творчества, но что-то конкретное выделить было трудно. Мы находимся в неком поиске, поиске самих себя.
Я тоже изменилась, пройдя сквозь призму времени: остригла длинные волосы, стала замкнутой, но меня все устраивает. И я чувствую себя прекрасно в своих отображениях и мыслях.
Вернемся в настоящее время.Концерт.
На меня уже посматривают пара-тройка парней с подозрительной репутацией.
Я, продолжая качать головой в такт музыке, поворачиваюсь к Алану. Мне так как-то спокойней, я чувствую себя защищено когда смотрю в его уверенное красивое лицо.
Прошло еще несколько минут. Он спросил:
— Я не говорил тебе о Сьюзи и Нельсоне?
— Нет.
— Вообщем, они сидят вон за тем столиком.— ткнул пальцем в дальний угол от сцены.— И они сегодня будут нашей компанией.
— Почему ты меня не предупредил? — спрашиваю я.
— Уже предупредил, только что! Ах-ах-ах!
— Очень смешно - нахмурилась я.
— Да, ты права, и в правду очень.- никак не успокоится он,алкоголь стал уже давать знать о себе.
— Ну Ал,я не знаю этих ребят,к тому же, их столик слишком далеко от сцены.
— Не придирайся, Ева. По крайней мере у них есть столик и они хотят нас угостить, а я очень голоден.
Пока мы проходили из одного конца холла в другой, все танцующие пытались потереться об нас, будто они коты, а мы их любимый диван.
Они показались мне такими жалкими в своей глупости, отвратительными, что мне на долю секунды почудилось будь-то мне их жаль.
Наконец мы подходим к черному дивану, на котором сидела молодая пара - наша сегодняшняя компания.
Сьюзи показалась мне навязчиво болтливой. У нее были светлые волнистые волосы средней длины. А Нельсон был чересчур весел, его широко раскрытые зеленые глаза казались стеклянными от обилия экстези в его голове.
Пока Сьюзи увлеченно что-то мне рассказывает, я задаюсь вопросом — что я тут делаю?
Неужели мне нравится это все?
Пришла ли я сюда ради музыки, либо ищу новых ощущений?
На эти вопросы ответить себе смогу только я.
Но пока я не в состояние философствовать.
Моя новая знакомая начинает казаться мне милой.
На ней было кожаное платье выше колена и босоножки на высокой платформе. Она постоянно улыбалась, что меня раздражало.
Стало заметно что люди стали затихать. На часах полночь. Послышались знакомые аккорды. Наконец на сцену выходят "Jovi".
Ну зачем мы сели так далеко,пробурчала я себе под нос.
Даже стоя, я мало что видела. Кое-как прошла первая песня. Сьюзи отозвала меня и попросила сходить с ней в туалет. О, зачем я нужна ей там? Неужели нельзя подождать хотя бы конца песни?
Я спокойно отказалась,но она настойчиво повторяла одно и то же делая алчущие гримасы и губы трубочкой.
Это смотрелось настолько нелепо, что я согласилась только ради того, чтоб этот цирк прекратился.
В дамской комнате было слишком много зеркал. Все они были исписаны в женской косметике. Около них толпились девушки занятые каждая своим делом. Большинство красились или просто смотрели на свое отражение очень длительное время.Хоть и лицо у них было чем-то схожим с детским рисунком, оставленным лежать под дождем.Они напоминали мне личинок, кишащих в гниющей еде, метящихся одна на другую.
— Подержи вот это., - попросила меня Сью, дав мне свою сумочку.
— Я быстро, даже не буду закрываться.
Мы улыбнулись друг-другу и я смерено держала (сама не зная зачем) пост у кабинки.
Прошло около десяти минут. Я начинаю думать о том, что бы поторопить Сьюзи, ведь я пропущу что-нибудь интересное там, снаружи.
Я подхожу к кабинке и начинаю постукивать по дверце. В ответ никакой реакции.
— Сьюзи, все нормально?Сьюзи...Сьюзи!
Я еще несколько раз повторяла её имя, и решилась открыть дверь кабинки.
Предо мной, в ужасном состоянии лежала Сью: с синим лицом и открытым ртом. Она что-то говорила, точнее пыталась.
Но я не разобрала не единого её слова. В руке у нее была свернутая в трубочку долларовая купюра.
я не стану врать, что для меня это было неожиданным сюрпризом. Этого следовало было ожидать от малознакомой девушки, в таком месте.
Но мне нужно было что-то делать.Ей было плохо. Я брезгливо подошла к ней, положила её руку себе на плечи и кое-как мы дошли так до выходной двери. Алан заметил нас и поспешил помочь. Как обычно,со стороны Алана вопросов не было. Было и так ясно. Нельсон только и мог удивленно смотреть на все происходящее в полном бездействии.
— Ева, я не хотел чтоб все так получилось.— оправдывался Алан,- Я хотел..я хотел.
Я молча взглянула на него и принялась умывать наркоманку водой, в надежде хоть на какую-то реакцию.
- Надеюсь у нее не сильный передоз -нервно бурчал её парень,так же здорово нахватавшись.
Я казалась чересчур спокойной, целомудренной и одновременно аморальной.
Сьюзи начала плакать и я почувствовала такой резкий контраст между её эмоциями до передоза.
— Ева, ты такая славная. Спасибо тебе.Почему ты так добра ко мне?
Я молчу.
Меня не любит даже мой парень,-продолжает она.-Мне стыдно перед родными. Это все наркотики, чертовы наркотики съедают мою жизнь изнутри.
— Ну и зачем ты это делаешь?- цинично спрашиваю я, не рассчитывая на ответ.
—Я ушла из дома в 16 лет, мой сожитель оказался наркоманом. Я долго боролась с его увлечением. Но вскоре сама пристрастилась к этому. Героин начал убивать во мне все прекрасное и я решила что на меня плохо влияет наркоман, с которым я жила. Я выгнала его из дома. Позже, я начала жить с другим парнем, он не был наркоманом, но он был наркодиллером. И так, в моей жизни нечего не изменилось, а в доме постоянно хранились килограммы яда.
— Тебе нужно выспаться хорошенько. — это было единственными моими словами.
Что она делает - её право, даже если это её убивает.
Я не хотела все это слушать.Все это попросту меня не касается.
Я взяла Алана за руку и направилась в сторону сцены, все еще думая о Сьюзи. Ведь мы пришли сюда не спасать наркоманов и не пить алкоголь. Мы пришли сюда ради группы, которую я так люблю. Ради музыки.
На часах три часа ночи.
Я и Алан стояли прямо у подножья сцены, наслаждаясь долгожданным концертом.
Солист группы, Джон, играл на гитаре синего цвета. Его голос был настолько приятен, что проникал проникал мне прямо в душу. Я обожала это пение и стояла уставившись на него как отчаянная поклонница. Каждая фраза, каждое колебание вызывало во мне тихий ураган чувств неподвластных какому-либо пониманию. Я просто тащилась.
И так, пока я ловила каждую ноту, Алан был не так уж и счастлив, судя по его виду. Нет,дело даже не в том, что он не особо любил эту группу, просто что-то было не так. Мне так казалось.
Несколько минут я наблюдала за его движениями.
Тяжело поднимая веки своих выразительных глаз, он смотрел сквозь видимое, сквозь эту кучку музыкантов и толпу людей. Его воображение и мысли были так далеко от этого.
В голове у меня нарисовался немного нелепый образ затемненной комнат, в середине которой стоял Алан, свет из прожектора направленный на него, его совсем не заботил,ему было все равно. Через секунду Ал заметил мою наблюдательность и улыбнулся мне. Как же мне хорошо. Я улыбнулась в ответ. И тут звучит моя любимая песня. В ней поется овремени,которое нужно прожить чтоб понять смысл многих вещей. Ведь это действительно так. Мы так молоды и нам кажется что мы знаем все, но потом поймем обратное. На то она и молодость.
Давно я так не танцевала.
Мои руки переплетаются над головой, словно отделились от меня и существовали в другом мире - мире ритма и времени.
Я облокотилась на Алана и дыша ему прямо в затылок, поцеловала его кучерявые волосы, которые не хотелось отпускать.
Он резко повернулся, затем обошел вокруг меня и быстрым шагом направился к выходу. Я побежала за ним, улыбаясь так сильно,как только могла.
Мы выбежали на улицу. Мокрый асфальт после дождя,единственный светящийся фонарь и слепо-черная улица - создавали атмосферу тишины и покоя,хоть было и жутковато.
Мы сидели на белой мраморной ступеньке, прижавшись к друг-другу и пряча кисти рук за рукавами от холода. Говорили о нашем городе. О людях.
За закрытой дверью, из здания, еще слышались отклики музыки,но мне уже было не до этого.
Мне было так комфортно с человеком, который меня понимает.
Четыре утра.
Я вспоминаю что у меня есть дом, в котором я живу.
— Пора идти-напоминаю я.-Уже четыре,Ал.
— Ева, ты похожа на говорящие часы. Постоянно сообщаешь мне о времени,которая и так знаю.Перед твоими словами стоит включать однообразную мелодию, чтоб ты была точно радио.
Улыбаясь я подмигнула ему. Встала со ступенек.
Начинало светлеть и нужно было торопиться.
Пешком мы дошли до моего дома. Алан стал за углом, а я постаралась повторить ту же операцию что делала до этого, только в обратную сторону. Все нормально.
Сидя у окна я еще некоторое время смотрела на своего друга. Сюда бы подошла какая-нибудь лирическая музыка. В моей голове все еще крутились события прошлой ночи. Но всю эту идиллию чувств нарушил стук в дверь. Около шести часов утра. Это была мама. На этом месте моя паранойя очнулась. Что мне делать? Ладно. Посмотрим что будет дальше.
— Ева, можно я зайду?
— Да.
Мама заходит и делает удивленный вид.
— Ты уже так быстро собралась?
— Да, мам, я решила встать пораньше, чтоб ты не будила меня.
— Не похоже на тебя. Ну хорошо, завтрак в холодильнике.
Потом она спросила меня можно ли мне ходить в джинсах в школу, в тех, в которых я была. Несмотря на разорванные колени, я сказала что можно.
Я была так вежлива. Я была не собой, по-этому мне становилось смешно и я едва ли сдерживала смех.
Пока я шла в школу,я думала об одном.Пиная камень от самого дома и до ворот школы.Даже сидя на уроке я не могла работать. Меня всю трясло, но сидела я безмолвно.
В руках я держала кисточку и водила ей по столу, бросая взгляд то в одну, то в другую сторону. Переставляла ноги с места на место. День летел так, будь-то его и нет.
И тут, почти мгновенно, я почувствовала спокойствие. Душевное умиротворение. Это сравнимо с тишиной после бури.
Постоянные скачки в настроении были для меня нормальностью. Сейчас я смеюсь,а через пару часов меня может одолевать неистовая тоска по кому-то. Или просто тоска.
Кстати, один мой друг подарил мне в день рождения книгу о Нефертити и всяких египетских прелестях. Я нашла в ней закладку, очень похожую на шпаргалку с мелко написанными химическими элементами. Наверное, книгу он купил еще давно до того,как она досталась мне.Я с улыбкой это вспоминаю.
У меня очень бледная кожа. У Нефертити тоже.
Прежде всего египтян,поразил её светлый цвет кожи.
Это тоже было признаком того, что девушка происходила из царской семьи, а не была из низшего сословия. Только царь мог позволить себе не выпускать дочь под лучи солнца всю её жизнь. И элитарная бледность была тогда решающим критерием красоты.
Только я не ношу шестнадцати сантиметровую корону. И я не в Египте. Просто я тоже считаю бледность красивой внешней чертой.
Идя и думая об этом, я споткнулась о порог своего дома.
Я бы хотела уехать подальше отсюда, оторваться от этого мира, как от гири весом в два пуда, которая приковывает мое сознание к реалиям жестокой действительности.
Я цистерна. Нет. Я маленькая пылинка или огромная льдина в океане.
Величественная и одиночная. Похожая на стаю белых медведей.
Иногда мне хочется быть бродягой.
Непривязанной ни к чему.
Я решила прогуляться с двумя друзьями