Странная любовь Тузика и Бобика

               


 Катерина стояла на берегу моря и смотрела на водную гладь. Было раннее утро, пляж был безлюден и выглядел девственно чистым по сравнению с полднем, когда тела отдыхающих валялись там и тут. Она смотрела вдаль и представляла, что там, за горизонтом. Там живут такие же люди, с такими же радостями и горестями.
Море было тихим и прозрачным. Мелкая рыбёшка обследовала гальку на мелководье. Над всем этим великолепием царило умиротворение.
 Солнце, наконец, встало из-за горы и ярко осветило море, берег, одинокие деревья. Весь пейзаж внушал давно забытые Катериной покой и оптимизм. Ей, после перенесённых в течение всей её жизни разочарований, так хотелось верить в прекрасное будущее, что засосало под ложечкой.
 - Господи, - тихонько молилась она, - прошу тебя, сделай так, чтобы птица Счастье, наконец, коснулась меня своим крылом. Неужели я так плоха, так недостойна этого?
Немного помолчав, она раскинула руки и уже обратилась к морю:
 - Я люблю тебя, море! Я покидаю тебя. Всего лишь на один год. Подожди меня, хорошо?
К её ногам подкатила пенная волна и намочила тапочки, как будто лизнула.
 Неожиданно к ней пришла уверенность, что теперь в её жизни действительно всё будет хорошо. Она не могла понять, что на неё повлияло? Может рассвет, может чистая морская вода. Но Катерина была полна ощущения, что будущее её теперь может быть только замечательным. С этим чувством она пошла в маленькую  кафэшку неподалеку – последний раз в этом году позавтракать на морском берегу. В полдень она попрощалась с хозяевами и другими постояльцами и отправилась через российско-абхазскую границу на вокзал в Адлер. Она покинула эту страну, чтобы через год снова приехать. И где-то в глубине её души теплилась надежда, что в следующем августе она туда приедет не одна.

 В Москву Катерина вернулась, когда смог от горящих торфяников вошел в полную силу. Все это совпало с антициклоном. Она еще подумала: "Что это вдруг, в пасмурный день такая жара?" - Оказалось, день был  солнечным, просто небо было серым от дыма. Дома было не лучше. Девчонки, с которыми она снимала квартиру, ходили в противогриппозных масках. Катя не была уверена, что это поможет, поэтому начала борьбу со смогом своими силами. Она повесила перед открытым окном мокрые простыни, всюду расставила тарелки с солью и прикрепила чайные пакетики, чтобы они впитывали запах гари. На улицу выходить не хотелось. Да и не было необходимости – отпуск продолжался.
 Катерина была одинока. Так сложилась жизнь, что к наступающей старости она подошла без спутника жизни. И как и любая женщина, она хотела встретить того единственного, самого любимого, с кем хотелось бы дожить жизнь. Но в существование такого ей не очень верилось.
 Поэтому она без особых надежд занималась тем, что развлекалась в Интернете, на сайте знакомств. Её смешила переписка с молодняком, предлагающим свои сексуальные услуги взамен слегка завуалированной возможности стать альфонсом. Молодые ребята, каждый по-своему, старались её заинтересовать собой. Она думала, какие же они все глупые, неужели, они думают, что женщина около пятидесяти лет только и мечтает о молодом любовнике? Многие делали множество орфографических ошибок в своих сообщениях. Но это их не смущало. Слишком велико было желание найти "мамашку", желательно богатую, без жилищных и финансовых проблем. Пусть бы она взвалила на себя все их заботы о быте, взамен на "подаренный" ими секс.
 Через некоторое время Катерине это наскучило, и она решила поискать на сайте серьёзных мужчин примерно её возраста. Оказалось, они есть. Сначала она отсортировала тех у кого седина в бороду – бес в ребро, наивно мечтающих о чистой и бескорыстной любви с девочками от восемнадцати до тридцати пяти лет. Потом просмотрела анкеты желающих найти женщину для жизни. Нескольким из них Катерина, желая обратить на себя внимание, послала одинаковое послание: "Привет! Как дела?"
 Ей ответили. С двумя-тремя кандидатурами завязалась дружеская переписка. С парой претендентов она даже встретилась. Но всерьёз заинтересовал лишь один. Он прислал приглашение встретиться, и она готовилась. Катя еще раз пересмотрела его анкету и, глядя на его фото, почувствовала, как сильно забилось её сердце. Пятьдесят восемь лет. Высокий, худощавый мужчина, наверное в молодости был красив… Опубликовал фото, на котором он снят со своими довольно взрослыми детьми где-то на природе... Катя подумала о том, что видимо он порядочный человек и детей своих любит, раз не отделяет себя от них. Надо встретиться, посмотреть на это явление в мужской природе, где многие особи любят только себя.

 Встреча была назначена на следующий вечер в торговом центре, который находился на соседней станции метро. Собирали её всей квартирой, обсуждали гардероб, макияж и учили, как себя вести.
 - Если я пойду в этом красном сарафане – ничего? – спрашивала она Люську, единственную подругу, бывшую ей соседкой.
 - Нормально. Пусть ты у него сразу вызовешь сексуальное влечение к себе.
 - А может все-таки надеть голубой сарафан? Он мне под цвет глаз хорошо подходит.
 - Можно и его, он очень нарядный.
 - Или всё-таки зелёный?.. – задумалась Катерина.
 - Ты не забудь главное: в разговоре с ним не строй из себя слишком умную, - посоветовала Люська. – Будь попроще, и к тебе потянутся люди.
 - Наоборот, тёть Кать, пусть он увидит, какая вы умная и замечательная, – сказала Олеська. – А то все мужчины думают, что женщины тупые как пробки. Особенно блондинки.
 В общем, её одели, обули, надавали советов и отправили.
 Поднимаясь по эскалатору торгового центра, она сразу увидела его. Он стоял спиной к ней, облокотившись о перила: высокий, стройный, седой мужчина, одетый в светлую рубашку и бежевые брюки, с алой розой в руке. Катерина была потрясена. Он принес розу! В то время как другие мужчины во время встречи экономили даже три рубля: звонили и отключались, чтобы она перезванивала со своего мобильного. Она подошла к нему, и он приветливо улыбнулся:
 - Здравствуйте, – он быстро взглянул на женщину, мгновенно сделав ей оценку.
 У него были синие глаза и сногсшибательный низкий голос, настоящий, мужской. Катерина еще подумала, что наверное он хорошо поет басом.
 - Добрый вечер, – она протянула ему руку. – Катерина.
 - Дмитрий, – пожал он её руку. Он недолго задержал на ней свой взгляд. – Ну что, я тут прошёлся по всем кафе на этаже и решил, что вот этот суши-бар самый подходящий.
Катерине так понравилось это - "я решил". Как ждала она, что появится в её жизни мужчина и скажет: "я решил". До этого ей приходилось всё и всегда решать самой.
 Когда им подали меню, он сразу предупредил:
 - На цены не смотрите, выбирайте то, что понравится.
 Это еще больше потрясло Катерину. Оказывается, есть на свете настоящие мужчины. Только они занесены в Красную книгу. И только что она встретила яркого её представителя.
 У Катерины не было большого опыта походов по японским ресторанам. Полистав меню и прочитав мудреные названия блюд, она сказала:
 - Я полностью полагаюсь на ваш вкус. С удовольствием съем всё, что вы закажете.
 Судя по всему, у него этого опыта тоже не было. И он по поводу каждого блюда совещался с Катериной, стоит брать или нет.
 - Может, сёмгу возьмём? – неуверенно предложила она, посмотрев на умеренную цену.
 - Нет! – решительно отмёл идею Дмитрий. – Сёмгу мы и дома можем поесть. Возьмём угря.
 "Вот это да, он дома сёмгой, что ли, каждый день питается?» - подумала она. Это удовольствие она позволяла себе только для праздничного стола.
 Катерина заметила, что вино заказать Дмитрий даже и не подумал. "Это плюс", - подумала она.
 Им принесли роллы, угря, кучу всяких приправ и пустых посудин.
 - А вот это для чего нам притащили? – спросил Дмитрий, указывая на плошки.
 - Понятия не имею, – смущенно ответила Катерина. Она вытерла руки салфеткой и положила её в одну из них. Дмитрий засмеялся и сделал то же самое. Но подошедшая официантка их тут же просветила, что в эти чашечки надо наливать соевый соус. А им он вообще не пригодился. Привыкли по старинке, или совсем без соуса, или, если без него никак – то с кетчупом.  А соевый соус на столе только у настоящих гурманов. Официантка унесла плошки с использованными салфетками и поставила им чистые.
Но посудины так пустыми и простояли до конца вечера.
 - Я не гурман, я ем всё, – сказала Катерина. Она взяла китайские палочки и попробовала взять ими роллы, обваленные в красной икре. Но пальцы не слушались, и непривычный столовый прибор вываливался из рук сразу после того, как из него самого вываливались роллы. Она потеряла терпение и поискала глазами официантку. Поймав её взгляд, та подошла сама.
 - Замените мне, пожалуйста, на вилки, – она протянула официантке палочки.
Дмитрий плавно вел разговор, рассказывая о себе. Рассказывал обстоятельно, с подробностями и юмором. Больше всего Катю поразило, что он даже про свою зарплату сказал.
 - В месяц я зарабатываю сорок тысяч. Немного, но стабильно.
 Наверное он ожидал, что она тоже про свою зарплату скажет. Но Катя воздержалась. С какой стати она каждому будет раскрывать свои финансовые секреты?
 - А почему вы в своем «Автопортрете» на вопрос "хотите ли еще детей" ответили – «…этих бы назад засунуть»? Что, вы не любите своих детей? – серьёзно спросил Дмитрий.
 - Да просто так. Соригинальничать хотелось. А вообще-то детей я своих люблю. Но они уже давно выросли и обходятся без меня. Я им нужна, когда во мне есть нужда, – смущенно засмеялась Катерина.
 - А много их у вас?
 - Два взрослых сына.
- Давно в разводе?
 Катерина замялась. В ответ на искренность её визави ей не хотелось врать. Поэтому она решилась сказать правду:
 - Вообще-то я замужем была три раза.
 Дмитрий удивлённо вскинул на неё глаза.
 - Да, – подтвердила она. - Первый муж был, как кошка, то есть гулял сам по себе. И с моими подругами, в том числе. Второй был алкоголиком. Я его лечила девять раз всеми известными науке способами. Не помогло, развелись. А третий был редкостный жмот, сочетающий в себе с этим качеством ещё и абсолютную бестолковость. В общем, с мужчинами мне везло как утопленнику. В юности мы все мечтаем выйти замуж один раз и навсегда. Но жизненного опыта не хватает отличить хорошее от плохого. Поэтому учимся на собственных ошибках.
 - Да, жизнь вас потрепала. А работаете где? – просто спросил новый визави.
 - Помощником режиссера на телевидении.
 - Ух ты, какая работа у тебя интересная. – так просто и ненавязчиво Дмитрий перешел на "ты". Брудершафт не понадобился.
 Когда ужин закончился, Дмитрий попросил счет. Катерина внимательно смотрела, как он расстается с деньгами. Он без сожаления положил деньги в книжечку со счётом, закрыл её и поднялся. Забрав из вазы подаренную им розу, она вышла из-за стола.
 - Куда пойдем? – спросил Дмитрий.
 - Пойдем меня провожать, уже поздно. Тут недалеко, до соседней станции метро, - улыбнулась Катя. Она вышла из дверей кафе первая и спиной почувствовала, как он разглядывает её фигуру сзади.
 И они пошли по летним вечерним улицам, залитым светом фонарей, продолжая разговор, начатый в кафе. Рассказывал он, а Катерина с удовольствием слушала.

 - Полтора года назад мне изменила жена. Чёрт его знает, что я не так сделал, а может, просто стечение обстоятельств. У нас был общий бизнес, я занимался перевозками на грузовых автомобилях, сам же обеспечивал автосервис у себя в гараже. Из-за этого дома бывал редко. А она работала диспетчером на дому. От телефона не отойдёшь, поэтому из дома не выходила. Но каждую субботу ездила на площадь в центре города собирать деньги с водителей, которых она обеспечила работой. Там же и познакомилась с кем-то из них. Я его ни разу не видел и даже не знаю, чем тот её взял… Когда я понял, что она влюблена – забил тревогу. Думаю, как же так, двадцать пять лет прожили, двоих детей воспитали, у нас бизнес, общая собственность, всё зарабатывалось на благо семьи… И вдруг – это всё рушится, как карточный домик. Я несколько раз с ней говорил серьёзно, предлагал забыть всё и начать сначала… Но она молчала в ответ. Помню, пришла откуда-то довольная такая, потрепала меня по волосам и весело так сказала: "Митюшка, всё хорошо!"
 Катерина засмеялась:
 - Ну, да у неё все хорошо! Ну, и как дальше развивались события?
 - Да я просто плюнул и подал на развод, вот и всё. Сразу поделили собственность. Мне достались три Хёндай-Портера и гараж. Потом надо было делать что-то с жильём. Когда-то, ещё в советское время я получил однокомнатную квартиру, там же родились наши дети. Потом вкалывали так, что удалось скопить деньги на трёшку. Переехали туда, однушку сдали. Я долго думал, где мне жить. Если я останусь в трёшке, я не смогу никого туда привести. Какая женщина захочет жить вместе с бывшей женой и детьми? Я говорил бывшей: иди, живи в однокомнатную квартиру. Она, как я и думал, отказалась. Я обрадовался, и сказал, что тогда я туда уйду. Собрал вещи и переехал.
 - Интересно, почему она отказалась? – спросила Катя.
 - Да, бог её знает. Наверно перед детьми стыдно стало. Побоялась их совсем потерять. И так её отношения с детьми накалились. Они очень были ко мне привязаны, свою мать попросту не понимали. Когда я остался совсем один, тоска смертная совсем заела. Я не знал что делать, с чего начинать новую жизнь. Пока я жил в семье, у меня было своё дело, всё казалось мне упорядоченным. Когда же я переехал в однокомнатную квартиру, остался один на один со своим горем. Мало того, что я мучился страшной депрессией, сильно страдал от измены любимой женщины, жены, с которой прожил двадцать пять лет и нажил двоих детей. Я должен был как-то обеспечивать себя, не только для того, чтобы питаться, но и чтобы самому себя уважать и не потерять уважение детей.
 - Да, всё это очень грустно. Дети сильно страдали из-за вашей семейной драмы? – поинтересовалась Катерина.
 - Дети тяжело пережили наш разрыв. Им было невдомёк, что их мать во мне не устраивало. Я её предупреждал, что дети не поймут её увлеченность чужим дядькой. Они меня любят, я с ними был в каждый период их детской жизни, жил их интересами. А она даже в жмурки с нами не хотела играть, – обиженно вспомнил Дмитрий. - Ей это, видите ли, было неинтересно. В общем, все это было ещё свежо, надо было чем-то заполнить пустое место. Тут-то меня и нашли верующие из баптистов и привели в свою церковь. Я принял их крещение и стал одним из них. Теперь каждое воскресенье хожу в церковь, пою в хоре. И мне это очень нравится. Я надеюсь, ты не против этого?
 - Нет, конечно, каждый верует так, как ему удобно, – ответила Катерина, а сама подумала: "Лишь бы ты мне не навязывал свою веру, как единственно правильную."
 - А ещё я устроился на работу по найму, водителем-экспедитором, – продолжал Дмитрий.    - Зарплата небольшая, всего сорок тысяч, но мне хватает, – и тут же поправил сам себя, – хватало бы, если бы не ремонт. Но, сама понимаешь, мне уже под шестьдесят, в этом возрасте не очень устроишься на работу.
Катя, со вздохом сожаления, подтвердила:
- И не только в этом. Даже в более раннем возрасте в нашей стране это проблема.
Он помолчал немного и продолжил. Она не слышала трагичности в его голосе, хотя Дмитрий говорил о грустных вещах. Кое-где он всё-таки пропускал  юмор:
- Посмотрел я на новое свое жильё и решил заняться ремонтом. Конечно, можно было сделать просто косметический ремонт: поклеить обои, покрасить окна… Но я ведь не ищу лёгких путей, поэтому решил сделать все капитально: выровнять потолки, стены, заменить окна, застеклить балкон. Уже полтора года занимаюсь этой фигней. И конца не видно, – в его голосе послышалась грусть. - Один раз пришёл с работы усталый, как лошадь, и рухнул на диван. Просыпаюсь уже утром, в одежде, ботинках, поверх грязного постельного белья… И тогда я подумал: "Хватит! Мне нужна женщина! Что я хуже других, что ли?"
- И как искал? – весело спросила Катя, хотя понимала, что тут вовсе не до смеха, когда мужчина остается один в преклонном возрасте, и неизвестно, найдется ли кто-то, кто его полюбит, ведь дело идёт к старости.
- Как и все, - продолжил Дмитрий, - по Интернету, на сайте знакомств. Но что-то мне всё никто не нравился. Иной раз встретишься с женщиной, и не узнаешь её. На сайте она выкладывает фото лет на пятнадцать моложе её самой. А иногда вроде бы и нравится, идёт рядом такая, приятной полноты, и всё во мне шевелится, но потом подумаешь: вот заставишь её похудеть, и вся кожа на ней повиснет.
- Так зачем заставлять худеть, если всё в тебе, как ты говоришь, шевелится? – со смехом спросила Катерина.
- Так мы же должны соответствовать! Что ж я буду идти длинный и худой, а она рядом, как колобок.
- А вдруг, когда она похудеет, в тебе всё шевелиться перестанет? – опять смеялась Катя.
- Это дело привычки. Когда к человеку привыкнешь, то и шевелиться уже будет всё на автомате, – вполне серьёзно отвечал Дмитрий.
- Смотри-ка, мы уже подошли к моему дому, – обратила она его внимание на девятиэтажный дом, в котором  жила.
- Видишь, как за разговором время быстро пробежало. А уже, кстати, одиннадцать часов вечера. Ну, что ж, созвонимся завтра? – как-то уж очень сухо спросил он.
- Да, звони в любое время, – она улыбнулась, удивляясь его сдержанности, и протянула руку для прощания.
Он пожал её руку и, не оглядываясь, побежал к метро.

Войдя домой, Катерина увидела, как все сидят на кухне и ждут.
- Ну?! – разом выдохнули все. – Как всё прошло?
Она стояла с розой, на лице блуждала загадочная улыбка.
- Довольная… - рассмеялась Люська. – Она была младше её на три года, хотя выглядела старше, и в тот момент тоже пребывала в поисках возлюбленного. Люське катастрофически не везло. Мужчины объяснялись ей в любви сразу же, говорили, что завтра идут с ней в ЗАГС подавать заявление, а после ночи любви исчезали. Но она была оптимисткой, верила, что рано или поздно найдётся тот, который, всё-таки исполнит своё обещание и женится на ней. Хотя у Катерины были сомнения на этот счет. Она не знала, с чем это связано, но все  друзья, с кем она её знакомила, были от Люськи не в восторге. Нет, она нормально себя вела, была рассудительна в разговоре, никого не обижала… Кто-то говорил, что у неё плохая энергетика, другие – что рядом с ней почему-то не по себе, третьи предостерегали, мол, ты еще с ней хлебнёшь. В общем, у них и вправду были не безоблачные отношения. Это была единственная подруга, с которой у Кати были страшные ссоры, они могли месяцами дуться друг на друга. Но в этот период их совестной жизни как раз было перемирие. – Неужели кто-то тебе наконец понравился?
- Да, я довольна! – призналась Катерина. – Первое впечатление – настоящий мужчина. И звонил сам, пока меня ждал, не делал дозвоны. И в кафе повёл, просил на цены не смотреть. И до дому проводил. Даже про свою зарплату сказал. И вот – розу подарил. В общем чувствую, это тот мужчина, которого я смогу полюбить.
- Сказала, что ты не москвичка? – спросила Люська.
- Пока нет… Страшновато. Уже боюсь потерять его. – поежилась Катерина.
У неё, несколько лет назад перебравшейся в столицу, были свои соображения на этот счёт. Москвичей, как известно, испортил квартирный вопрос. И она знала, что приезжих боялись, как огня, как бы женившись, не потерять жилплощадь. Хотя, разве с москвичкой это невозможно? И кто заставляет сразу жениться? Почему в Америке людям всё равно, кто из какого штата? Если два человека пересеклись в одном городе, то просто снимают квартиру и строят семейную жизнь. А в Москве это целая проблема...
Но в тот момент Катерину волновало совсем другое. Она была в ожидании известия от Дмитрия, как прошло их рандеву, понравилась ли она ему, или нет.

Дмитрий проснулся рано. Вышел на балкон, посмотрел вокруг. Смог немного уменьшился, но слабая дымка ещё висела над городом. Он потянулся и сделал несколько движений на сгибание и разгибание позвоночника. Потом вернулся в комнату, достал из холодильника замороженую телапию, помыл её и засунул в микроволновку. Через насколько минут раздался писк СВЧ.
- Сейчас, - ответил он, одеваясь. Писк повторился. – Я же сказал, сейчас!
Он подошёл к печи, вынул оттуда тарелку с дымящейся рыбой. Сел за стол и равнодушно, без особого аппетита съел нехитрую еду. Потом поехал на работу. Сидя за рулем, он вспомнил, что накануне вечером познакомился с женщиной. Вроде бы ничего особенного, но чем-то она его зацепила. Имя её - Катерина, не очень распространенное, казалось особенным. Ка-те-ри-на. Почему-то первый слог с буквой "е" она не назвала. Значит, ей нравится укороченный вариант. Вспомнил как она выглядела: блондинка, не сильно худенькая, но и не полная. Она вызывала у него ощущение какой-то нежности и беззащитности. И ещё он хорошо помнил её глаза. Они были холодного оттенка, но, когда она улыбалась, они теплели. А по краям сразу залегали «гусиные лапки». Ему почему-то было легко и просто с ней. Когда она выходила из дверей суши-бара, он обратил внимание на её плечи. Особенно на округлый переход от шеи к плечу. Ему так хотелось поцеловать его. Но он, конечно же, не решился. Что она подумает о мужчине, который в первую же встречу даст себе волю?
Весь день он ездил по делам, связанным с его работой, и весь день думал о ней. Вспоминал красный сарафан в белый горошек, тонкие бретельки… Сразу отметил, что грудь у неё маленькая, а ноги стройные. Пытался представить её обнаженной и не смог…
Позвонил Ирене:
- Знаешь, вчера я познакомился  с женщиной… Она мне понравилась.
- Чем? – Спросила Ирена.
- Еще не знаю точно, но меня к ней уже тянет.
- Что же такое она тебе показала, что тебя уже тянет?
- Пока сам не пойму. Есть в ней какое-то внутреннее свечение...

Он позвонил Катерине через день и предложил встретиться. Назначил свидание у метро Марьино.  Катя тут же собралась и приехала. По телефону он её подготовил:
- Я подумал, что ты уже должна увидеть меня в рабочей одежде. Так что не пугайся.
- Хорошо, я постараюсь. Надеюсь, у тебя рабочая одежда не страшная, во всяком случае, не костюм Фредди Крюгера.
Дмитрий рассмеялся:
- Нет, всё гораздо проще.
И вот он появляется из-за угла в шортах и оранжевой футболке с наскальными рисунками. На ногах его пляжные сандалии. Седые волосы слегка влажные от пота: жара в августе была за тридцать градусов. Синие глаза его весело блестят.
- Привет, – он протянул Катерине бутылку какого-то лимонада. – А это тебе вместо цветов.
- Да я и не претендую на то, чтобы мне каждый день дарили цветы, - сказала с улыбкой Катерина, принимая подарок. – Спасибо и за это.
- А теперь я тебя покатаю на своем "лимузине". Мне, конечно, неудобно, что он для тебя недостаточно шикарен, – Он подвел её к маленькому грузовичку.
- Знакомься – Хёндай-Портер, – Дмитрий широким жестом пригласил её сесть в кабину. – Конечно, салоном это не назовешь. Прекрасно понимаю, что такую роскошную женщину надо возить в Ролс-Ройсе. Я мог бы купить легковую машину, но тогда мне не хватило бы денег на окончание ремонта.
Его простота общения и доверительный тон Катю просто покорили. Он ведь не знал, что она за человек, как отреагирует на его признания в несостоятельности, и тем не менее не хитрил. А ведь мог повести себя иначе, пустить пыль в глаза. Ведь многие женщины ждут от мужчины, что он будет осыпать ее деньгами, катать на Кадиллаках, возить на Канары и одевать в норковые шубы. Но и Катя была совсем другая. Она ценила в человеке его уникальность, душевные качества, ум, чувство юмора, способность любить, заботиться о других… И, потом, разве сама она не знала, каким трудом достается каждая копейка? Поэтому Катерина очень оценила его простоту. И она добавила плюс в его копилку хорошего человека.
- Поехали в Коломенское, погуляем на природе, – предложил он. - Сегодня смог немного рассеялся, даже солнце видно, и не так гарью несет, как вчера.
- Поехали куда угодно, я тебе полностью себя доверяю, – ответила она, усаживаясь поудобнее на сидение  рядом с водителем.
Они поехали по улицам Москвы, и Катя обратила внимание, как легко он ведёт машину, добавив ещё один положительный плюс в его пользу. Он не матерился на бестолковых водителей, не ругал нарушающих пешеходов, а спокойно ехал, соблюдая все правила.
В Коломенском, несмотря на смог, народ гулял. Видимо, люди решили, что если все равно от дыма не избавиться, то почему бы не выйти на природу, чем сидеть дома, куда тот же дым легко проникал.
Катерина с Дмитрием прогуливались по тенистым аллеям музея-заповедника и рассказывали друг другу о себе.
- Моей дочери скоро будет двадцать три года, а сыну скоро двадцать исполнится.
Дочь очень целеустремленная, умная девочка, с ней есть о чём поговорить. Она окончила   специализированную гимназию с профилем  испанского языка. Знает его в совершенстве, сейчас заканчивает магистратуру в высшей школе экономики. А вот с сыном проблемы. Всю жизнь его тянем, чтоб учился, но он еле с тройки на четверку перебивался в школе. И сейчас нигде не учится и не хочет работать, – печально закончил свой рассказ о детях Дмитрий.
- Может хочет, да не может устроиться? Сейчас молодежи без опыта работы очень тяжело найти свое место в жизни, – пыталась она его успокоить.
- Да нет, даже и не пытается, – махнул он рукой.
Катерина ещё не видела его детей и не могла больше ничего сказать, кроме как:
- Всё ещё образуется, встанет на свои места, не переживай. - Постаралась успокоить его Катерина.
Нагулявшись по садам, посмотрев пасеку и даже выпив чаю в какой-то забегаловке, они пошли к выходу.
- Знаешь, а ты меня поразила, – вдруг сказал он.
- Чем? – спросила удивленная Катерина.
- Ты какая-то особенная, не похожая на остальных женщин. Вроде, смотрю на тебя: не красавица, но красивая. Нельзя сказать, что у тебя идеальная фигура, но стройная и всё как будто на месте. Грудь маленькая, но и это мне нравится. Есть в тебе что-то притягивающее, как магнит, что особенно ясно ощущаешь, когда смотришь в твои глаза. Когда они смеются, и мне почему-то тоже становится хорошо на душе. У тебя очень красивые глаза. Если бы они были карие, я бы даже не смог приблизиться к тебе. Я представляю себе свою женщину только с голубыми глазами.
- А у меня – серые! – засмеялась Катерина.
Дмитрий снял висевшие на вырезе футболки узкие очки. Нацепив их на нос, он близко рассматривал глаза Катерины.
- Да, серые, – согласился он. – Но все равно голубые, – он широко улыбался.
- А хочешь, я покажу, как я живу? – спросил он.
- Хочу, – просто ответила Катя.
Они снова сели в его грузовик и через некоторое время прибыли к подъезду дома, где он жил.
Войдя в его квартиру на девятом этаже, Катерина поняла, что ремонт окончится ещё не скоро. Все было под толстым слоем пыли, на диване валялась смятая, когда-то белая постель. Сейчас она была сложного оттенка, где-то, между серым, жёлтым и чёрным цветом. Рядом валялся тонометр.
- У тебя скачет давление? – сразу поняла она.
Он смутился:
- Нет, что ты, у меня всю жизнь пониженное давление. Просто у матери было несколько тонометров, и она отдала мне один. Вот я от нечего делать и меряю себе давление.
"Если у тебя пониженное давление, - подумала Катя, что заставляет тебя заниматься этим бесполезным делом? Ты не производишь впечатление бездельника…" А вслух произнесла:
- Ну, рассказывай, какие у тебя планы по поводу ремонта.
- Ну, вот тут была кухня,  я ее перенесу в комнату, чтобы получилась студия. На пол постелю везде керамогранитную плитку самого большого размера. Застеклю балкон и сделаю из него…
- Зимний сад! – воодушевилась Катерина.
Дмитрий внимательно взглянул на неё:
- Ну, можно и зимний сад. Но не на весь балкон, в том конце я поставлю верстак. Я не могу так, чтобы не было никакой мастерской.
- А вот тут можно сделать гардеробную, чтоб не заставлять комнату шкафами.
- А это хорошая идея. – Дмитрий  заглянул в небольшое помещение слева от входной двери.
- В прихожей сделать подвесной потолок и вставить в него лампочки.
- Ну, нет!.. – Запротестовал он. – Еще с ним возиться. Я и так тут столько понаделал. Ты не представляешь, что тут было.
- А как ты решил проблему коммуникаций для перепланированной кухни?
- Придется, наверное, под полом в ванную проводить.
- Ну, да, тут больше ничего и не придумаешь.
Катя задумчиво посмотрела на часы.
- Ну, ладно, поехали, я провожу тебя  до дома. В туалет не хочешь на дорожку?
Она рассмеялась:
- Когда мой папа был жив, он тоже всегда перед выходом из дома спрашивал: в туалет не хочешь на дорожку? И вообще, я замечаю, что ты очень похож на моего любимого отца. Видимо, это и послужило причиной моего пристального внимания к тебе.
 Они спустились к машине, и Дмитрий довез её до дома. По дороге он рассказывал Катерине, что раньше, чем с ней,  он познакомился на страницах сайта с другой женщиной – Иреной. Она – шахматистка, международный гроссмейстер, ей 47 лет.
- Когда мы с ней впервые встретились, и я рассказал рассказал о себе, она сразу мне сказала, что я ей совершенно не подхожу ни по статусу, она все-таки, гроссмейстер, а я – экспедитор; ни по зарплате – она получает около семидесяти тысяч, а я – всего сорок; ни по возрасту: ей сорок семь, а мне пятьдесят восемь. Зато, сказала она, мы можем дружить. Она помогла мне правильно составить анкету на сайте, заставила сбрить многолетнюю бороду и сфотографировала меня для личной странички. Благодаря грамотному маркетинговому шагу, я нашел тебя. - Весело заключил Дмитрий.
 Катерина, честно говоря, совсем не помнила, что там у него было написано в анкете. Ей понравились фотографии, на которых он был со своими детьми. Но Дмитрий был уверен, что все это плоды работы Ирены. Он вдруг сказал:
- Ты не должна меня к ней ревновать, она просто друг для меня.
Хотя, Катя ревновать и не собиралась. Еще не было каких-то глубоких чувств, все происходило на уровне эмоций. Нравился? Да. Но не о какой ревности пока не было и речи. Хотя, для неё она была, несколько, странной, такая дружба, между мужчиной и женщиной. У самой Кати, кстати, тоже было много мужчин-друзей. Но её с ними дружба была ограничена четким регламентом. Они обращались друг к другу исключительно по делу, и помогали, чем могли.
- Я как-то пытался к ней подкатить по поводу близости, но она меня сразу отшила, и поставила на место: только дружба. - Продолжал рассказывать Дмитрий. - Хотя я у нее в Черноголовке остаюсь ночевать в однокомнатной квартире, у нас ничего не происходит, она мне уступает диван, как гостю, а сама спит у меня в ногах на полу. Я ей иногда помогаю, например, отремонтировал кресло, мне это не сложно, минутное дело. Потом я устроил ей фотосессию, для ее странички на сайте знакомств нужны были хорошие фотографии… Еще как-то выгуливал ее собаку, когда она сама не могла.
Тут Катерина задумалась: не слишком ли близкая у них дружба? Если он еще и остается у нее ночевать? Едет к ней черте куда, в какую-то Черноголовку? И первый червь сомнения вдруг завозился в ней. Но она понимала, что сама еще ему никто, чтобы предъявлять претензии. Кстати, почему она еще никто? С одной стороны ей нравилось, что он не делает даже намека не то, что на секс, но даже на объятия. А с другой стороны, она чувствовала, что он не просто так с ней встречается, что она ему нравится. Но Дмитрий даже за руку её не брал. Ну, что же – замечательно! Если бы он сразу обнаружил свои истинные замыслы, она бы просто развернулась и ушла. Катерина не любила, когда мужик с первых дней знакомства сразу под юбку лезет.
В общем, во второй день их свидание закончилось в восемь часов вечера. Дмитрий куда-то спешил. Через день он опять позвонил и назначил встречу. На ней-то Катерина и узнала, где он ночевал в ту ночь. Конечно же, в Черноголовке у своей подруги. Что-то Катю стала напрягать их дружба…
Встретившись с ним в третий раз, она не заметила каких-то изменений в их отношениях. Они все так же гуляли по Коломенскому парку. Разговаривали обо всем: о жизни вообще  и  детей, в частности, о работе, о написанном Катериной историческом романе, об экономике, о его планах по ремонту квартиры… Им было друг с другом просто и интересно. Она, незаметно для себя, все больше привязывалась к нему. Катя запросто рассказала ему о своих жизненных мытарствах, как тяжело ей было растить детей во время лихих девяностых годов, как она выходила замуж и разводилась, как зарабатывала деньги…
- Я когда-то, окончила художественное училище, пятнадцать лет проработала художником-оформителем на крупном заводе, одновременно училась в университете на заочном отделении исторического факультета. Потом развалился Союз, с работой стало просто ужасно. Я хваталась за всё, лишь бы прокормить детей. Сначала расписывала самовары под хохлому в цехе ширпотреба, потом позировала натурщицей на художественно-графическом факультете в университете, там зарплату намного задерживали, и я оттуда ушла.
- Ну, ты даешь, - рассмеялся Дмитрий.
Они вместе много смеялись над жизненными перепитиями каждого, Ей было очень  радостно с ним.
 Одно только не могла никак ему сказать – что она вовсе не москвичка. Хотя, понимала, что рано или поздно – придется это сделать. Но пока – язык не поворачивался.
Смог в этот день немного отступил. Они гуляли по парку, и Катерина фотографировала на телефонную камеру все, что на её взгляд казалось интересным. Шли мимо пасеки – она ее сняла. Потом увидела чудный спуск в овраг, поросший травой. Его тоже сфотографировала с разных ракурсов. Потом они с Дмитрием вышли к терему – восстановленной резиденции царя Алексея Михайловича. Никак она не могла снять все сразу – терем упорно не хотел помещаться в телефонный видоискатель. Она и с одной стороны зашла, и – с другой… Нет и все! Только по частям! Пришлось снимать с разных сторон. Дмитрий наблюдал за её мучениями и все никак не мог понять – зачем её все это нужно.
- А куда потом фотографии пойдут? – Спросил он.
- В Интернете опубликую, на своей странице в социальной сети. – Просто ответила она.
По его взгляду Катя поняла, что её ответ его не удовлетворил. Но переспрашивать он не стал.
Тут она увидела дерево с красивой, причудливо переплетенной ветвями, кроной.
- Ох, какое интересное дерево, - обрадовалась она и приготовилась снимать его снизу.
- Да уж, и вправду, какое дерево, - передразнил её Дмитрий. – У всех деревьев сучья так, - он развел в сторону руками, - а у этого – вот так. – И он опять развел в стороны руки. Катерина рассмеялась. Действительно, смешно получилось.
Потом она увидела на траве растущий кудрявый куст ромашки аптечной.
- Вау! – Опередил Дмитрий восклицанием, явно передразнивая её. – Цветочки! Какая прелесть! Снимай скорее, а  то - они завянут, или того хуже – разбегутся.
Юмор его не был обидным, наоборот, он был добрым. Катерина с удовольствием смеялась над его шутками. Ей стало легко, как будто она знала этого человека тысячу лет. Она сама взяла его за руку, и они так и ходили по яблоневым садам Коломенского.
- Посмотри, в этом году совсем нет яблок. – Показала она на деревья.
- Сказалась засуха. Даже листья стали жухнуть уже в конце июля.
- Печально, - ответила она, пропуская его вперед по узкой тропинке. Потом догнала его и, как бы невзначай, положила руку на его плечо, показывая этим, что была бы не против, если бы и он до неё иногда дотрагивался.
Дмитрий обрадовался и тоже приобнял её. Тут зазвонил его телефон. Он взял трубку:
- Здорово! А мы вот с Катериной гуляем по Коломенскому, рука об руку. У нас все замечательно. Правда, ведь? – Он обернулся к ней, ища подтверждения.
Катя подтвердила. Сразу поняла, что он говорит с Иреной. Слушая их разговор, она поняла кое-что про подругу Дмитрия. То, что у нее недержание речи – это полбеды. Она говорила, и говорила, и Катя по его ответам не уловила сути разговора, ради чего она, все-таки, Дмитрию позвонила. Но, человеку говоришь, что гуляешь с женщиной, что, возможно, у тебя с ней важный, судьбоносный разговор. А человек, знай себе, щебечет, все о своем, о девичьем. Вот это Катерина назвала бы бестактностью. Все же должна быть какая-то мера в поведении. Вдруг, женщине, с кем гуляет твой приятель, не очень понравится этот разговор, пусть даже с подругой. В общем, Кате пришлось долго дожидаться, когда же словесный фонтан прервется. И, понимая, что с Иреной её друг познакомился гораздо раньше, чем с ней, и, возможно, она чего-то просто не знает, она не стала делать вслух никаких оргвыводов. Но внутренне была уже настроена против нее. Дмитрий же, терпеливо выслушал всю речь, вежливо попрощался и отключился.
- Знаешь, она неплохой человек. Видишь, благодаря правильно составленной ею анкете, мы с тобой познакомились. – Дмитрий широко улыбнулся. Катерина отметила про себя: какая, все-таки, замечательная у него улыбка.
- Охотно верю, что она неплохой человек. – Только это и смогла сказать со вздохом Катерина.
- Я ей говорил, что, как только я найду себе подходящую женщину, наша с ней дружба кончится. Потому, что я - очень семейный человек, и всего себя буду отдавать семейным отношениям.
- И как же она на это отреагировала?
- Она очень обиделась. Говорит, разве нельзя жить с женой и поддерживать отношения с подругой.
- Знаешь, - не выдержала Катя, - у меня куча друзей - мужчин. Но я к ним обращаюсь крайне редко, если уж только без помощи кого-то из них я точно не смогу обойтись. Я очень берегу их покой от меня самой, не дай бог, в их личной жизни из-за меня возникнут проблемы.
- Да? – Удивился он. После недолгой паузы он сказал: – Я думаю, что со временем, наши дружеские отношения с Иреной тоже канут в Лету. Просто я не хочу ее обижать.
- Дай бог, чтобы время все поставило на свои места. – Согласилась Катерина. – Мы уже совсем взрослые люди, и должны быть мудрыми.
 Они подошли к машине, и Дмитрий достал из кузова своего Портера огромные фотопортреты в золоченых рамах. На них была изображена Ирена. Катерина стояла и смотрела, пребывая в немом шоке.
- Вот, она попросила заказать большие фото… - Как бы, извиняясь, сказал он.
- А почему она сама их не заказала? – Катя по-прежнему была в недоумении.
- Ну, понимаешь, они большие, а ей их привезти не на чем. – Смущаясь, сказал он.
- У вас точно ничего нет? – Строго спросила Катерина.
- Да, не сомневайся даже, конечно, ничего нет. – Уверенно сказал он.
«Но, видимо, ему очень хотелось, чтоб было»,  - подумала она.
- Садись, поехали, я тебя до дома довезу. – Предложил Дмитрий.
- А сам опять в Черноголовку ночевать? – Недоверчиво поинтересовалась его подруга.
- Но надо же мне отвезти эти портреты.
Всю дорогу до Люблино Катя ехала и молчала. Ей было противно на душе, будто он уже был её мужем, и она застукала его с другой женщиной. Она понимала, что не имеет права  предъявлять претензии, что они еще друг другу никто. И ей страшно захотелось, чтобы они стали родными, наконец. Он тоже молчал, понимая её состояние. Перед её выходом из машины он сказал:
- Ты не переживай, скоро все это кончится. Завтра созвонимся?
Катерина кивнула и спрыгнула на тротуар.
Придя к себе, она сразу зашла на кухню. Там сидела Люська и пила чай:
- Что такая смурная, поругались, что ли?
- Нет ещё, но повод есть. – И она рассказала ей про Ирену.
- Н-да… Проблема. – Вздохнула Люська. – Может, и вправду, скоро их дружба загнется? Зря переживаешь. Думаю, он не стал бы знакомиться с тобой, если б у них что-то было.
Это, может, и не самое страшное препятствие. Посмотрим, чем ваше знакомство закончится, когда ты ему скажешь, что ты не москвичка.
- Да, сама дрожу от страха… Они же, панически боятся приезжих, эти москвичи.
- Готовься.
- Спасибо, успокоила. – Она укоризненно посмотрела на Люську.
Через день Дмитрий снова позвонил и пригласил снова прогуляться.
- Ты приезжай ко мне на метро, выход из первого вагона, налево и еще раз налево. А я за это время что-нибудь приготовлю.
Катерина приехала к нему домой, и её друг угостил её  салатом собственного приготовления.
- Этот ремонт меня уже достал. Так надоело в пыли жить. – Посетовал он.
- Тебе надо с кем-то здесь уже жить, тогда и ремонт быстрее закончится. Потому, что, во-первых, не будешь время тратить на знакомства, а во-вторых, вдвоем ремонтировать квартиру быстрее. – Резонно заметила Катерина.
- Да? – Улыбнулся Дмитрий. – А мне понравилась твоя идея переехать ко мне. – Неожиданно сказал он.
Катя была ошарашена таким быстрым оборотом дела.
- Для того, чтобы я переехала к тебе, нам надо породниться. – Смущенно, не глядя ему в глаза, сказала она. – Ты понимаешь, о чем я говорю?
- Понимаю. Нам нужен романтический вечер. Но его нам просто негде сделать. Не в  этой же пыли?
- Мы могли бы убраться, и количество пыли сократится, хотя бы вдвое.
- Нет. Это не выход. Надо снять номер в гостинице.
- Не хочу в гостинице. Там все чужое. Нам нужно осваивать свое жильё.
- Ладно, разберемся. Поехали гулять.
      Вот и Коломенское. Катерина любила это место, как никакое другое  в Москве. В любое время года здесь чувствуешь себя наедине с природой и историей России. О, эти  шестисотлетние дубы! О, эти красавицы липы, которым тоже не одно столетие. Несколько православных храмов, построенных еще при  Алексее Тишайшем. Воспроизведенный современными зодчими царский терем. Там было, что посмотреть…
   Дмитрий и Катерина высадились из грузовичка и собрались перейти улицу.
- Стоп! Ты куда под машину лезешь?! - остановил он её, взяв за обнаженную плечо,  которое пересекала одна лишь бретелька от сарафана. – Ух, ты, какая ты мягкая! Мне прямо понравилось тебя спасать. – Он рассмеялся.
- Да, спасай меня, почаще, пожалуйста. – Всерьез сказала ему Катя, заглядывая в синие глаза.
Они опять гуляли по просторам этого старинного лесопарка, и она рассказывала ему о том, как был написан роман о поэте и дипломате, что целый год Катя не знала, что такое свободный вечер или выходной, как сидела в Ленинке,  и работала с материалами. Роман нужно выпускать в свет,  но чтобы издать его, нужны большие деньги, которых у неё нет. Поэтому, она его опубликовала на литературном сайте в Интернете.
- А почему именно о Тютчеве? – Спросил Дмитрий.
- Однажды я прочитала историю его любви. А любовь была у него не одна в жизни. И мне захотелось рассказать о каждом дне его жизни. Я  заработала от переутомления себе гипертонию, но я написала это произведение. Конечно, я знаю, что не только я обращалась к его биографии. Но я намерено не читала больше никого из авторов. Испугалась, что они окажут на меня свое влияние, и я напишу что-то похожее. Я решила пойти своим путем.
- И где же можно прочитать твой роман?
- Только в Интернете. Хочешь, я тебе его вышлю?
- Конечно, хочу. Мне очень интересно, что ты там натворила. – Дмитрий с усмешкой посмотрел на неё.
Не верит, подумала Катя.
- Пойдем вон туда, на лавочке посидим. – Предложил он. Он не выпускал её руку из своей. – Какие красивые у тебя руки. – Он поднял кисть и приложил к губам её пальцы.
Лавочки были за ограждением, которое легко можно было преодолеть, пролезть между горизонтально набитых досок. Подойдя к нему, она задумалась, как пролезать? Если - передом к Дмитрию, он при наклоне увидит в вырезе сарафана её грудь. Если – задом – то… тоже ничего хорошего из этого не получится. Она чувствовала себя девочкой-подростком.
- Давай ты первый полезешь, а потом отойдешь. – Нашла она выход из положения.
Он засмеялся и полез.
- Ну, всё, я пошел, занимать нам лавочку. - Кивнул он в сторону пустых лавочек. Где-то вдалеке на одной из них сидела старушка. Наверное, тоже между досок лезла.
Она быстро проскочила через ограждение и присоединилась к сидящему Дмитрию. Невероятно, но он обнял Катерину. Она почувствовала себя в его надежных руках, и её переполняло чувство нужности этому человеку.  Они молча сидели и смотрели, как вдали садится солнце, слегка прикрытое смогом.
- Хочу у тебя спросить, - вдруг промолвил он и сразу замолчал.
- Да, конечно, спрашивай, - ответила она, пока еще не представляя, о чем будет вопрос.
Он еще немного помолчал и, наконец, сказал:
- Можно я тебя поцелую?
Катерина была в восторге! Мужчина в пятьдесят восемь лет, как школьник спрашивает далеко уже не девушку, о возможности ее поцеловать!
- Валяй! – Только и смогла сказать она.
О, что это был за поцелуй! Она всю жизнь будет помнить его сладость и свежесть. Он длился всего несколько секунд. Но за это время в её памяти пронеслась вся её жизнь, в которой она ни разу  не испытала ничего подобного. Это было божественно приятно!
Когда он закончился, её сердце билось в груди, как птенчик, зажатый в руке.
Катя думала, что Дмитрий еще раз захочет её поцеловать, но он вдруг сказал:
- Ну, что, пойдем? – И встал первым.
Она была разочарована, как девчонка.  Значит, ему не понравилось с ней целоваться?
Но он вел себя, как будто ничего не произошло. Шутил, что-то рассказывал… И она немного успокоилась. Когда он довез её до дома, она его даже поцеловала в щёчку на прощание. И, неожиданно, он её спросил:
- А не пойти ли нам к тебе в гости? Давай возьмем мороженого и пойдем.
Катерина замялась и, после недолгой паузы, вынуждена была признаться:
- Хочу тебе сказать… Я снимаю жилье. Я там не одна… В общем, я не москвичка.
Она во все глаза смотрела на Дмитрия и заметила, как он изменился в лице.
- Ты расстроился?
- Есть немного. – Не глядя на неё сказал он.
- Но мне от тебя ничего не надо: ни штампа в паспорте, ни прописки, ни права наследования. У меня все есть в жизни. То есть, куда поехать умирать - я знаю. Там моя квартира и меня там примут любую. Я искала лишь любовь. Ты мне очень нравишься, поверь мне! Но, что бы, ты не решил – навязываться я тебе не буду. – Она дотронулась до его руки. Он по-прежнему не смотрел ей в глаза.
Катя в смятении выпрыгнула из кабины и захлопнула дверь.
Домой она вошла на подкашивающихся ногах.
Девчонки сразу обступили её: «Ну, как, целовались уже?»
- Целовались. – Катерина грустно улыбалась.
- Ну и как?
- Это было прекрасно.
- А что же ты так печальна?
- Я ему рассказала всё… Что я не москвичка…
- И как он отреагировал?
- С лица сполз…
- Думаешь, всё? Больше не позвонит? – Допрашивала её уже Люська.
- Не знаю. Пусть, как хочет. Я никому не хочу навязываться. Хотя, если я его потеряю, мне будет очень плохо. Мне уже плохо!.. – Заплакала она.
 В этот момент зазвонил её телефон. Она посмотрела: звонил Дмитрий.
- Алло. – Ответила дрожащим голосом.
- Катюшка, все остается по-прежнему. Твое обаяние победило! Я тут подумал: а если б ты была москвичка, у тебя были бы взрослые дети, и ты все равно переехала бы  ко мне. Так что, все у нас нормально. Я тебя целую. Спокойной ночи.
В тот вечер Катерина легла спать полная надежд и счастливых ожиданий.
      
       На следующий день Дмитрий позвонил снова:
- Привет, Катюшка! – Его голос был бодр и весел - Ну, что устроим романтический вечер в пятницу? Я сниму номер в гостинице…
- Да, я очень хочу романтический вечер, но настаиваю, провести его у тебя дома. – Твердо сказала Катерина. – Не хочу, чтобы ты тратил бешеные деньги.
- Ну, сама подумай, какая романтика в этой пыли?.. – Взмолился Дмитрий.
- Мы все с тобой уберем, приготовим ужин, а потом постелем постель… - Успокаивала она его.
- Ладно, разберемся завтра. – Сказал Дмитрий, в полной уверенности, что все равно будет так, как он скажет.
Катерине было и грустно и, одновременно, смешно, оттого, как они планируют одно из главных в их жизни событий. Она понимала, что оно должно было произойти спонтанно, по велению сердца, по взаимной страсти. Но… не всё бывает так, как людям хочется.
А в пятницу он позвонил в пять часов вечера и усталым голосом сказал:
- Катюш, давай отложим на завтра наш романтический вечер?
Она запаниковала: он не хотел её сегодня видеть! Наверное, у него появились какие-то более важные дела, например, съездить к Ирене. И она разочарованным голосом обиженно ответила ему:
- Конечно! Или на завтра, или на послезавтра, или вообще никогда. Созвонимся. – И отключилась.
Через полчаса он перезвонил ей и спокойно, убедительным голосом сказал:
- Я тебя очень прошу, давай встретимся завтра, я сниму номер в гостинице на всю ночь и мы останемся в нем вместе до утра. – Он был очень терпелив.
- Хорошо. – Тихо ответила она.
- Спасибо. – Поблагодарил он.
- Пожалуйста. – Так же подчеркнуто вежливо парировала она.
На следующий день была суббота, но Катерина работала.  Дмитрий позвонил ей в полдень.
- Давай я заеду за тобой на работу? – Предложил он.
- Давай. Подъезжай к метро ВДНХ. 
Катя стояла на тротуаре и видела, как подъезжает «Портер». На секунду он остановился рядом с ней и включил аварийные сигналы. У Катерины было мгновение, чтобы запрыгнуть в кабину. Она с Дмитрием обменялась приветствиями, и он тут же надавил педаль газа.
- О, ты сегодня подстригся! – Заметила она.
- Конечно, я же готовился! – Глядя на дорогу, ответил он.
- Я тоже готовилась. – Тихо сказала она.
 Дмитрий мельком взглянул на неё, оторвавшись от дороги.
- Ты? И как же ты готовилась?
- Морально! – С вызовом ответила Катерина. Не рассказывать же мужчине, как она принимала душ, делала маску для лица, для рук, маникюр, педикюр, депиляцию, макияж и укладку. Ему она только сказала: – Потом сюрприз будет!
Она завела разговор на отвлеченные темы:
- Митя, я тебя очень прошу, давай не поедем в гостиницу. Ну, сам представь, отдашь кучу денег, а там будет все чужое, никакого удовольствия, даже морального удовлетворения не получим. Прошу, тебя, поедем к тебе домой. – Кротко, насколько могла, попросила Катя.
- Ну, хорошо… - Мельком взглянув на неё, отрывая взгляд от дороги, ответил Дмитрий. – Ты и мертвого уговоришь… Хотя, не могу понять, что хорошего в квартире, полной пыли. Странные вы, женщины…
- Вот и хорошо, что ты со мной согласен. – Обрадовалась она. – А мы сейчас приедем и поставим в твой комп мою флэшку. Я вчера скачала отличный фильм, оскароносец 1967 года. Сегодня посмотрим.
В это время у Дмитрия зазвонил телефон. По его разговору, Катерина поняла, что это была Ирена. «Нашла же время! – подумала она. – Странное дело, как только мы с Дмитрием встречаемся, та сразу названивает. Как будто чувствует!»
А Ирена опять завела долгий разговор, не понять, о чем. Катя видела, как Дмитрий испытывал неудобство от того, как Ирена громко и безнадежно долго вела разговор. Видно было, как  он  ёрзал на своём месте водителя, его напрягает этот разговор, в котором суть была так неуловима..
- Да, вот сейчас с Катериной едем ко мне…
В ответ она ему там что-то опять начала заливать.
- Я вот уже, заруливаю в свой двор…
Но Ирену, как поняла Катерина, так просто не проймешь. Она видела, как Дмитрий никак не может найти слов, чтобы прекратить этот разговор в пользу бедных. Наконец, Ирена сама решила закончить словоизлияния. И Дмитрий с облегчением отключил телефон.
Портер подъехал к его дому. Они припарковались и Дмитрий сказал:
- Ну, что,  пойдем что-нибудь к обеду купим.
Они зашли в гастроном и Дмитрий накупил продуктов: сыра, буженины, овощей, фруктов, зелени… С пакетами в руках они поднялись в его квартиру. С момента  последнего посещения  Катериной этого, с позволения сказать, жилья, там ничего не изменилось. Может, хозяин и делал какой-то ремонт, но квартира этого не почувствовала.
Катерина переоделась в старую футболку Дмитрия и его трико. Пока она выбивала  через мокрую тряпку диван, её будущий мужчина вынес в другую комнату все инструменты, ведерки с всякими шпаклевками и грунтовками.  Потом она сбрызнула пол водой, и подмела его. После этого дело дошло до обеда. Пока она делала салат и нарезала сыр с бужениной, Дмитрий приготовил чай и постелил чистое постельное белье. Катя про себя подумала: « Слава богу, а то я уже думала, что мне придется  ложиться в грязную постель». А вслух сказала:
- Обед готов! Прошу вас, сэ-э-эр!
Дмитрий сел напротив Катерины, и они приступили к трапезе. Кате очень нравилось, как он ест. Он не спешил, но и не растягивал удовольствие гурмана. Он не чавкал, не брызгал слюной, когда говорил. Все делал с известной долей изящества и меры.
- Знаешь, а ведь сегодня ровно десять дней, как мы с тобой познакомились. – Сообщила Катерина.
- Да, быстро мы собрались на романтический вечер. – Улыбнулся Дмитрий.
- Ты старомоден, дорогой. Современная молодёжь это делает в первый же день. Для них вообще секс – не повод для знакомства.
- Как хорошо, что мы не молодежь.
Поев, он тут же собрал со стола всю посуду и пошел ее мыть в ванную, поскольку вода была подключена только там. Всё, чтобы он не делал,  она отмечала про себя. Пока что не было ничего такого в его поведении, чтобы раздражало её своей невоспитанностью или бестактностью. Наверное, и он исподтишка наблюдал за Катей и делал свои выводы.
Оба были полны ожидания чего-то необычного, что изменит их жизнь раз и навсегда. И это ожидание заставляло взволнованно биться их сердца.
Он вышел из ванной  с посудой в руках, поставил её в шкафчик и, вытерев руки, достал с полки какие-то бумаги. Он вытер с них пыль и протянул ей.
- Это что? – Недоуменно спросила Катерина.
- Это мои анализы, что я здоров.
Катя была потрясена.
- Это, значит, теперь я тебе должна то же самое дать, что ли? – Спросила она.
- Что же ты раньше меня не предупредил, я бы тоже сдала…
- Да, ладно… - Смутился Дмитрий. Он взял из рук Катерины бланки и опять засунул их в пакет.
- Но, не знаю, поверишь ли ты на слово мне, но я тоже здорова. – Больше Катерине нечего было ему сказать.
Дмитрий махнул рукой:
- Ладно, оставь…
 Катерина выдохнула и осторожно намекнула ему на некоторый дискомфорт:
- Кстати, у нас есть проблема.
Дмитрий испуганно посмотрел на неё, в ожидании продолжения.
- В ванной нет двери.
- Я буду выходить на балкон, когда ты захочешь в туалет.
- Смешно. – Улыбнулась она. – Боюсь, не навыходишься.
Дмитрий на мгновение задумался.
- Эту проблему я сейчас решу.
Он поставил посуду на стол и пошел на балкон. Послышался грохот. Это Дмитрий что-то искал, перебрасывая с места на место какие-то доски. Наконец, он вышел оттуда с дверью.
- Сейчас за пять минут прикручу, вот увидишь. – Заверил он свою подругу.
Сказано – сделано. Через пять минут дверь стояла на своем месте. Какая это была дверь – это вопрос второй. Конечно, она была, несколько, мала для своего проёма. Конечно, через эту дверь, если не видно, то уж слышно было всё. Но в данной ситуации – ситуации долгостроя, она хоть как-то спасала положение.
 Наступило время того, ради чего все затевалось. Оба чувствовали какую-то неловкость, как бывает, когда все происходит не само собой, а по договору. Катя взяла своё бельё и пошла в ванную. Переодеваясь, она думала: « Как же здорово, что все это происходит уже после того, как я к нему привыкла, и даже прониклась какими-то чувствами к нему. Какой же он молодец, что смог проявить огромный такт и выдержку, и не полез ко мне в первый же день. Я так благодарна ему за это. Но как же все будет дальше? Думаю, не все так просто. А вдруг, я ему не понравлюсь? … Хотя, думаю, он и сам до чертиков боится, что у него не получится. Ему же не двадцать лет…»
Дмитрий, ожидая из ванны Катерину, тоже не был спокоен. Он понимал, что сейчас ему придётся совершить если не подвиг, то что-то очень похожее. Последняя близость у него была больше полутора лет назад. Он отвык от любви во всех её проявлениях. После долгого воздержания он сам не знал, что можно от себя ожидать. И неизвестно, как поведет себя Катерина, если у него ничего не получится. Он был встревожен. Но он надеялся на лучшее. Потому что Катерина так ему нравилась, что не получиться просто не могло. Она такая женственная, такая нежная… Он чувствовал себя рядом с ней молодым и сильным. Прочь тревогу! Всё будет хорошо! Он постарается, чтобы всё было хорошо, во всяком случае.
Катерина тревожилась. Не за себя – за Дмитрия. Она так боялась, что он будет собой недоволен! Ей так не хотелось, чтобы пострадало его мужское самолюбие. Но нельзя ему показывать её сомнения. И, без тени смущения или неуверенности в себе, Катерина вышла к нему в одной шелковой белой сорочке на тонких бретельках. Он встретил её с восхищенной улыбкой:
- Вот какая ты… красивая… Подожди меня, я сейчас. – Теперь была его очередь идти в ванную.
Катя вставила флэшку  в компьютер и запустила фильм. А после этого легла на диван, на белые простыни. Вышедший из ванны в белых плавках Дмитрий, с разбегу прыгнул к ней в постель.
- Фильм называется « Донна Фло и два её мужа». Очень интересный, хоть и старый уже. – Сообщила Катерина, делая вид, что не обращает никакого внимания на неловкость ситуации.
- Очень хорошо. – Не глядя на экран, сказал Дмитрий, и стал её целовать.
- Боже, какая же ты… Такая мягкая, теплая, у тебя такой уютный, домашний живот. – И он снова продолжил её целовать. Катерина под его поцелуями просто млела. У него было свежее дыхание и отдавало ароматом арбуза.  Но ради неё, он побрызгал грудь каким-то резким одеколоном, и это немного ей мешало. Но как ей нравилось его тело!.. Это было тело настоящего мужчины. Поросшие русыми волосками грудь, живот и плечи возбуждали все её низменные инстинкты, о которых она уже давно забыла. Мускулатура рук и бедер была просто железной. «Боже мой, - горько подумала Катерина, - и этого мужчину не оценили! Такого, практически, Аполлона, бросила жена!»
В общем, фильм они так и не посмотрели. Они так были увлечены друг другом, так хотели, чтобы у них все получилось…
Больше всего она боялась, что Дмитрий к ней еще не достаточно привык. Все-таки, не мальчик уже… Она чувствовала, что и его мучила эта мысль. Мужчины такие ранимые, они так переживают свою несостоятельность, боятся выглядеть в глазах женщины слабыми… Катерина, всерьёз, переживала за него. Пришлось проявить максимум такта, дать понять, что ей с ним так хорошо, что соответствовало действительности, что лучшего и желать не приходится. Дмитрий в ответ, как умный и тонкий человек, оценил её бережное отношение к нему. И когда все закончилось, он выдохнул:
- Такого секса у меня за всю мою жизнь не было.
- Это потому, что ты самый ласковый, самый нежный. Я ловлю необъяснимое удовольствие от твоих прикосновений.
- Это потому, что я тебя… - Только и мог сказать Дмитрий. И уткнулся лицом в подушку, словно стесняясь сказать те слова, которые и так просто сами исходили из его губ и рук. Дмитрий был бесконечно благодарен Катерине за её такт и понимание. Мало того, она, наоборот, всячески подбадривала его. И он начинал обретать уверенность в своих силах.
На экране монитора по-прежнему шло действие фильма. Бразильская мелодия одновременно возбуждала и успокаивала.
И в  этот момент Катерина почувствовала, что, наконец-то, обретает себя. Как будто, когда-то давно, она потеряла самый главный смысл  своей жизни. И теперь вдруг, когда мир расцветился и засверкал радугой – она его обрела. Её душу подбросили вверх, как воздушный шарик, там, в небесах, она наполнилась ароматами дождя, трав и цветов. А когда она спустилась на нашу грешную землю, то попала прямо в руки любимого.
…Катерина была счастлива. Не только от его, не до конца высказанного,  признания.. Но и оттого, что рядом с ней  лежал Мужчина, с большой буквы. Она не могла поверить, что наконец-то, нашла его, того, кого искала всю свою долгую жизнь.
Но через несколько часов этого счастья, она, вдруг, почувствовала себя жутко обделенной.
- Ну, почему, почему?.. – Повторяла она.
- Что почему? – Не понял Дмитрий.
- Почему мы встретились так поздно? – Катерина чуть не плакала. – Прошла почти вся жизнь, когда я узнала тебя. Где ты раньше был?
- Не надо гневить судьбу. – Тихо ответил он. – Мы встретились вовремя. Раньше я не оценил бы тебя.
- Я люблю тебя. – Сквозь светлые слезы радости сказала она. – Я так люблю тебя! Ты даже не представляешь, как…
- Спасибо тебе, Катюшка, за твою любовь. Я уже и не надеялся, что кто-то полюбит меня. Теперь есть ради кого жить.
Дмитрий лежал тихий и умиротворенный. Голова Кати покоилась на его плече. Он поцеловал её в макушку и спросил:
- Головушка удобно лежит?
- Да. Хорошо. – Она гладила его грудь, перебирая волоски.
Он взял её руку и стал целовать ладонь. Потом положил к себе на лицо. И в этот момент Катерина поняла, что у них теперь все будет просто замечательно. Она почувствовала такое успокоение, такое счастье, что закружилась голова.
- Что-то у меня вся грудь мокрая? – Неожиданно спросил её любимый, проведя по коже рукой. – Это ты тут сырость развела?
Катя освободилась из его объятий и села лицом к нему:
- Как долго я тебя искала!.. Среди встречавшихся мне мужчин если и были настоящие – то они были женаты. А те, кто не женат, как правило, страдали такими недостатками, с которыми не согласится мириться ни одна женщина. И вдруг – ты! Такой умный, такой добрый, светлый человек. Ты так красив… Ты просто лучше всех на свете!
И теперь я тебя никому не отдам.
Дмитрий со смехом привлек свою женщину к себе:
- Ну, уж, ты скажешь тоже – лучше всех на свете…  Ты просто не знаешь меня.
- У тебя нет ни одного недостатка. Ты состоишь из одних только достоинств. Поэтому, ты самый лучший в мире. И не смей со мной спорить, а то я обижусь. – Она была категорична.
- Ладно, буду соглашаться. Ты скажешь, что я лучший, а я скажу: да, я такой. Лучший! – Он от души смеялся.
- Ты не просто лучший. Ты – идеальный. И я тебя люблю. Очень. – Катя уткнулась к нему лицом в шею.
- Я тебя тоже люблю, Катюшка. Может, не так сильно, как ты меня… Но люблю. – Он был серьезен.
- Ничего. – Согласилась Катя. – Времена меняются. Скоро, может, и ты скажешь мне, что ты любишь меня больше всех на свете. Да, солнышко?
- Солнышко? – Удивился он. - А как же мне тебя называть? Может, рыбка или киска?
- Нет, только не этим зоопарком. – Шутливо возмутилась Катерина. – Называй меня производными от моего имени.
- Да! Например: Катюша, Катенька, Катеринка… Так устроит?
- Вполне, – пошла она на компромисс. И тут же попросила о другом, - Можно я сегодня у тебя останусь, а то уже поздно?
- Нет вопросов! Теперь ты останешься здесь навсегда. Я с тобой больше не расстанусь!
- Тогда давай спать. Хорошо? – Зевнула она.
Дмитрий поцеловал её в губы:
- Спокойной ночи, дорогая. А завтра мы целый день гуляем. Да?
- Конечно!
Они уснули, крепко обнявшись. Среди ночи то она, то он поворачивались на бок. И тогда другой из них обхватывал рукой горячее тело, и целовал во сне в спинку.
А под утро они  повернулись друг к другу лицом и снова слились в жарком объятии. Дмитрий шепотом спросил Катерину:
- Есть, чем дышать?
И она, так же шепотом ему ответила:
- Да – тобой!
И опять заснули. Проспали недолго.
Они  проснулись, когда солнце светило прямо им в лицо. Точнее, проснулась  первой Катерина. Лежала и смотрела, как спит её чудо. Боже, как он был для неё красив. Она отказывалась замечать седые, поредевшие волосы, морщинистый лоб, дряблую кожу шеи. Для Кати все было в нем прекрасно. Потому, что все это было любимым. Она осторожно начала его целовать. Сначала - щеки, потом шею, потом плавно стала спускаться ниже… Когда она дошла до его живота, он, не открывая глаз, сказал:
- Я все слышу.
- Ну, так просыпайся скорее, мне без тебя скучно. – Катя опять поднялась к его губам.
- Как здорово так просыпаться… Когда меня будит мягкими и нежными губами такая женщина!.. – Он опять сгреб женщину в охапку и прижал к себе.
- Какая, такая женщина? С этого места, подробней, пожалуйста. – Она со смехом вырывалась из его объятий.
Но Дмитрий, не прилагая особенных усилий, держал её в своих сильных руках:
- А вот такая: нежная, милая, с такой девичьей грудью, с такими огромными глазами, с заботливыми и теплыми ладошками. – Он все это говорил, не открывая глаз, будто вспоминал её. Немного промолчал и продолжил. – Я даже и мечтать не мог, что рядом будет лежать такое ласковое существо, с таким крутым изгибом бедра, и мне все время хочется погладить этот изгиб, - он погладил ладонью Катин бок, - о, какая у тебя нежная кожа!
Катерина, заслушавшись, тоже прикрыла глаза:
- Говори, говори… Не останавливайся, - затаив дыхание прошептала она.
Дмитрий засмеялся:
- Правду говорят: женщины любят ушами!
- Так ты все это врал?! Эксперименты ставил? – Она в негодовании села в постели.
Он притянул её к себе:
- Разве по мне не видно, что я так и думаю? – Он целовал её лицо, губы, глаза…
- Давай я тебе сделаю массаж, – предложил он.
- Давай! – с готовностью согласилась Катерина. – Массаж я люблю. А ты умеешь?
- Не волнуйся, я не профессионал, но смогу.
Катя перевернулась на живот, и он оседлал её. Он гладил и разминал Катину спину, а она лежала и думала: « Неужели, это я здесь лежу, и это мой мужчина? Какой он сильный, и в то же время, ласковый. Как я успокаиваюсь под его руками…»
Постепенно он дошел до ступней.
- Какие у тебя ножки красивые. Прямо так и хочется их поцеловать. – И он тут же начал целовать Катину ступню.
Она  лежала и млела. Как можно было бросить такого мужчину?! Какого ляда этой женщине было нужно?
- Представляешь, так будет всегда! Всю жизнь я буду тебе по утрам делать массаж и целовать твои ножки. – Донёсся до неё его голос.
- А я не буду верить своим глазам и ушам! Давай, теперь я тебе сделаю то же самое! – Катерина с готовностью села на простыне, дожидаясь, пока он уляжется на живот.
Она с таким удовольствием поглаживала и похлопывала его, разминала каждую его косточку, что он вздохнул:
- Господи, за что мне такое счастье?
- Ты достоин всего этого, милый. Тебя никто не баловал, ты не был счастлив…Теперь я займусь твоим душевным спокойствием – ведь именно оно и есть счастье.
После массажа он встал и включил электрочайник:
- Ты зря, Катюшка, думаешь, что я не был счастлив. Это тоже было в моей жизни. Может оно было другим, но оно было. Было коротким, но счастье и не бывает вечным. Вообще, вопрос о счастье – это вопрос философский.
- Конечно, у каждого из нас были свои периоды счастья и несчастий. Но таким, как у нас с тобой будет впервые, такого счастья мы еще не знали. Потому, что ты для меня – моя половинка. Я это уже поняла. Именно тебя я искала всю свою жизнь. Немного позже ты поймешь, что и я – твоя половинка.
- Наверное, ты права. – Дмитрий принес им в постель чашки с кофе и печенье.
- Боже… Еще и кофе в постель! Я что – сплю?
- Нет, дорогая, это все наяву. Я буду делать тебя счастливой. – Дмитрий улыбался.
- Митя, Митенька мой… - Она бросилась в его объятия. – Я от радости так хочу плакать.
- Прекрати сейчас же, сейчас гулять поедем. Куда ты хочешь? В Коломенское, Царицыно?
- Все равно куда, сейчас везде смог. – Махнула она рукой.
- А вот и нет! – Он вышел на балкон и оттуда вел свой «репортаж». – Ура! Смог кончился! Над городом чистый воздух! Солнце светит в безоблачном небе. Город виден, аж до горизонта.
- Это потому, что мы с тобой соединились. Вот и потухли торфяники. – Связала Катя все воедино.
- Несомненно! – Радостно ответил её любимый. - Вставай, будем караоке петь.
Дмитрий настроил компьютер и сел на стул. Тут же выбрал какую-то веселую песню и, страшно фальшивя, запел.
Катя  не могла допустить, чтобы соседи услышали такую какофонию и, прыгнув к нему на колени, стала подпевать, выправляя своим голосом мелодию. Так они и сидели, полчаса – голые, и орущие бравурные песни дикими с утра голосами.
- Видел бы кто нас, со смеху бы лопнул, – когда они охрипли в конец и выключили всё, сказала она.
- Если б увидел – позавидовал бы. – Сообщил Дмитрий.
- Однозначно! – Согласилась Катя.
После легкого завтрака Дмитрий предложил:
- Сейчас едем на строительный рынок, купим мешок цемента, а потом – гулять.
- Я со всем согласна, что бы ты ни предложил. – Ответила она.
Он внимательно на неё взглянул. А Катя подумала: « Чего это я такая покладистая с ним? Обычно, я всегда спорю, предлагаю свои варианты. А тут – на все согласная. Неспроста это. Не иначе,  он на меня действует, как гипноз».
- Хороший у тебя характер, Катюшка. – Сказал Дмитрий.
- Это я с тобой такая. – Растерянно ответила Катерина. – А с другими я была совсем… разная.
Она не хотела его сразу разочаровывать.
Приехав в строительный гипермаркет, они ходили по отделам и мечтали: вот такой можно кафель в ванной приклеить, а такой – на кухне. Вот такие обои хорошо бы в той комнате, а вот эти – в этой… Тут Дмитрий захотел что-то рассмотреть. Начал хлопать себя по карманам и груди:
- Ёлки-палки, я в машине очки забыл. Подожди здесь, я сбегаю…
- Да, не надо, у меня в сумке есть мои очки, сейчас достану…
- Как хорошо, Катюшка, что ты тоже пользуешься очками. – Обрадовался он, ожидая, пока она их найдёт в сумке. Однако очки все не находились. Катя, в отчаянии, начала все доставать из сумки и выкладывать ему на руки. На свет появились: отвертка, плоскогубцы,  клей,  зонтик,  файлы с какими-то документами, косметичка, ножницы, паспорт, еще одна косметичка, яблоко, конфета, бумажка от шоколада «Аленка», пакет с изюмом…
- О, еда… - растерянно пробормотал Дмитрий, пытаясь удержать в руках то, что Катерина достала из сумки, - а саперной лопатки там нет? На случай войны, чтоб сразу окопаться можно было? Ну, ты даешь! И это все таскаешь?! Так и плеча лишиться можно!
- Так ведь все бывает нужно, - развела она руками.
- Да это-то понятно… Так очки там, все-таки, были, или нет?
- Вот они. – Катя протянула  ему футляр с очками, – Оказывается, они были у меня в кармане.
- Нормально. Теперь будешь полчаса все назад закладывать? – Съехидничал Дмитрий.
- Ну, не оставлять же здесь? – Растерялась она.
Пока они ходили по огромному магазину, мужчина постоянно улучал секунду, наклонялся и целовал Катю в губы. Она от этого просто таяла, ей казалось, будто им, максимум, по двадцать лет. Юность вернулась так нежданно для них обоих, что они никак не успевали перестроиться на их новый статус влюблённых.  Дмитрий тоже ходил сияющий, как медный таз. Они переглядывались  друг с другом,  как будто только им была известна какая-то тайна. С их лиц не сходили улыбки. Они держались за руку, как молодожены. Тот, кто замечал это, с удивлением провожал их глазами.
- Люди подумают: что это за бабушка с дедушкой ходят в обнимку и целуются? – Заметила Катерина.
- Это ты-то, бабушка? Это я, скорее, дедушка. Если б ты сказала, что тебе не сорок девять, а на десять лет меньше – я бы купился, и поверил.
- Тогда они думают: надо же, дедушка себе молодуху нашёл, - переиначила с улыбкой Катерина.
Дмитрий посерьёзнел. Видно было, что ему не очень нравилась их, почти девятилетняя разница в возрасте. А его женщина наоборот, была от нее просто в восторге. Он тут же перевел разговор на другую тему:
- Знаешь, я проголодался. Пойдем, тут куча всяких общепитов есть. А может даже и Макдональдс. – Он потянул Катю за руку. И она пошла. Было странное ощущение, что она навек лишилась своей воли.
Они и вправду нашли Макдональдс. Дмитрий сам выбрал еду для Катерины, хотя, она и  не чувствовала голода. Но он посадил её за стол и приказал:
- Ешь!
И она все съела. Как собака. Он ел напротив, и Катю страшно радовало это зрелище. Когда-то ей сказала, более старшая подруга: «Если тебе не нравится, как претендент на твою руку и сердце ест или спит, советую не связывать с ним свою жизнь. Тебя всю жизнь это будет раздражать». А Катерина  все время получала удовольствие от того, как он ест. Это было впервые. Раньше, когда она видела, как едят мужчины, ей казалось, что культура еды в них просто конструкцией не предусмотрена. У них заложены животные инстинкты, набить свой желудок едой до упора. А Дмитрий ел как-то интеллигентно, и в то же время, по-мужски. Он не торопился, но и не растягивал процесс насыщения. Катя любовалась каждым его движением. Он заметил её взгляд и, протянув руку, погладил  по щеке. Она зажала его руку между щекой и плечом, потом поцеловала её. Он снова внимательно поглядел Кате в глаза. Ей показалось, он не верил своим глазам. Наверное, он не верил в то, что его возможно полюбить в этом возрасте.
        Забросив мешок с цементом в фургон своего «Портера»,  Дмитрий подошел и открыл Катерине дверцу кабины. Она села на свое место, и машина двинулась в Царицыно.
    Гуляя по парку, они продолжали разговор о жизни, о ее выкрутасах, о радостях и горестях.
- Знаешь, - рассказывала Катерина, - в лихие девяностые, после того, как я разошлась с мужем-алкоголиком, я была вынуждена зарабатывать, чем придется. Надо было кормить детей. Хорошо, что родители из Ялты переехали в наш город. Бедный мой папа, мыкался, мыкался… Он  был классный инженер-строитель. А тут, вдруг, стал никому не нужен. Во-первых, строить почти перестали, а во-вторых, старики вообще никому не стали нужны. Казалось бы, пятьдесят пять лет – это же мужчина еще в самом соку. А его - в престарелые записывают. Мы с ним как-то идем вместе, и он мне говорит: «Ты не представляешь, я сейчас в таком цейтноте нахожусь…» Мне было так жалко его. Впервые мой папуля не знал, что ему делать, как кормить семью. И пришлось ему снова организовывать кузницу, как в Ялте. Дал объявление в газету, пошли заказы. Он брал за работу намного дешевле, чем другие, чтобы несли к нему. И мне немного помогал. А я ему. Приходила, красила его решетки.  Но эта работа редко была. А деньги на продукты требовались каждый день. Я подумала, подумала, и пошла, торговать на вещевой рынок. Работала не на себя, конечно. Хозяйкой моей была девчонка на десять лет моложе, чем я. Торговали мы китайской обувью, которую я выдавала за французскую. И, ведь брали! Народ в соседних палатках со смеху умирал, как я втюхивала покупателям это барахло. А что было делать? На моих руках двое детей.
Дмитрий засмеялся:
- Ну, ты даешь!
- А потом пришла хозяйкина подруга и выжила меня с моего места. Сама стала вместо меня торговать. А мне пришлось найти другое занятие. Встретился мне один парнишка знакомый, говорит, давай, мол, займись самогоном. Ты будешь гнать, а я торговать. Я сначала посмеялась: какая из меня самогонщица? А потом задумалась: другого-то выхода все равно не было. Чем стоять на базаре и в холод, и в жару, лучше уж буду в тепле те же копейки зарабатывать, чтоб детей кормить, да квартплату платить. Заказала друзьям аппарат, они мне его сделали в лучшем виде, научили, как брагу делать, как гнать ее потом… В общем, когда я первый раз пыталась поставить аппарат, у меня ничего не получалось. То шланг на кран не надевается, то хлебная замазка от горлышка отстает. Но я уперлась рогом: я не я буду, если не налажу это производство! Отступать некуда, детям скоро есть нечего будет. Так и закапала драгоценная жидкость из носика. Куда она денется с подводной лодки?
Отнесла Андрюхе первые девять литров. А он мне на следующий день денежки принес. Процесс пошел! Как моя мама говорит: судьба заставит и сопливого любить.
 Конечно, первое время было как-то не по себе. Я ведь сама не пью. Да и алкоголиков в принципе не терплю. Но на карту была поставлена жизнь моих детей. Я слабая женщина, здоровьем никогда не отличалась. А детей кормить надо. Во многих школах дети от недоедания в обмороки падали. Тогда зарплаты задерживали по полгода. В общем, пришлось поступиться своими принципами. Три года я на самогоне выезжала. За это время вырос и пошел работать старший сын. Я закончила парикмахерские курсы, наработала себе клиентуру. Сын женился, ушел жить к жене и тёще. Парень, который продавал самогон, уехал в другой город и наше дело загнулось, так как сама торговать я не рискнула.
Вскоре, мужа уволили с работы, мотивируя тем, что он вялый, безынициативный, безответственный работник. У меня возникло такое же желание: уволить его из собственной семьи по тем же причинам. Целыми днями он валялся на диване и читал фантастику. Иногда ходил за газетами, просматривал объявления, звонил, пытался устроиться на работу. Но не могла же я его бросить в такой сложной для него жизненной ситуации. Поэтому, ждала, когда он куда-нибудь устроится. А его, как назло, никуда не брали, потому, что работодатели сразу звонили на прежнее место работы, а там ему давали отрицательную характеристику. Когда денег осталось лишь на два месяца жизни, я его отправила в Москву, чтобы он постарался найти себе работу в мегаполисе. По тем же причинам, что и в нашем городе, он не смог найти работу по специальности и там. Пошел в охранники, на девять тысяч. Когда он уже пару месяцев, как жил в Москве, я поняла, что в моей квартире все сыпется, и одна я не потяну отремонтировать ванную и туалет, купить стиральную машину и холодильник. Надо было что-то решать. И я решилась и позвонила ему в Москву. Говорю, забирай меня, иначе мы здесь все или с голоду помрем, или погрязнем в океане старых и сломанных вещей. Он там быстро нашел мне койко-место в трехкомнатной квартире, заселенной такими же искателями лучшей доли. И я уехала, бросив своего младшего шестнадцатилетнего сына, оставив ему всего восемьсот рублей. Целый месяц я была без работы, никак не могла устроиться, сердце болело за сына, что я ничего не могу ему выслать. Пришлось попросить у мужа тысячу рублей. Тот дал со скрипом. Отослала сыну и продолжила поиски работы. Наконец, нашла себе место домработницы в богатой семье. Пока работала, писала статьи в одну из столичных газет, мне предложили на испытательный срок стать внештатником. Через некоторое время зачислили в штат. Стала регулярно посылать сыну деньги.
- А он у тебя где-нибудь учился или работал?
- Ему было всего 16 лет. Перед моим отъездом в Москву, он учился в профессиональном лицее на автослесаря. С детства мечтал стать автомехаником, вот и пошел учиться по этой части. Я первый раз приехала из Москвы к нему через 3 месяца. Привезла деньги и раздумывала, остаться дома или вернуться. Через неделю поняла, что в родном городе мне не заработать таких денег, как в столице. Собралась снова ехать. Сын возмутился – я еще маленький, а ты меня бросаешь. Я ему ответила, что Гайдар в шестнадцать лет полком командовал, и ты справишься. И уехала. А он, действительно, справился. После окончания лицея еще автотранспортный техникум закончил. Конечно, то, что меня не было рядом, сказалось на его воспитании. Он начал курить в восемнадцать лет, выпивать. И друзья, с которыми он вырос, и до этого были вполне приличными ребятами, тоже не отставали. Всё изменилось с моим отъездом. Круг друзей вообще расширился.
- Ну, это как раз нормально.
- Да, нормально. Но, судя по его поведению, друзья эти были не самого хорошего качества.
- В молодости мы все часто ошибаемся.
- Да и не только в молодости…
- А второй сын?
- Второй тоже успел наделать кучу своих ошибок. Женился в 19 лет, родилась дочь, развелся. Сейчас опять женат. У меня теперь еще внук есть, ему год.
- Где же они у тебя сейчас?
- Старший сын - здесь, в Москве, занимается на радиорынке ремонтом ноутбуков. А младший остался в родном городе, работает. То в автосервисе, то на Кока-коле грузчиком. Сейчас очень тяжело молодым устроиться.
- Видишь, ты уже бабушка. А мы еще в папах ходим. Не знаю, как убедить дочь, чтоб она занялась собой. Красивая девка, с хорошей фигурой, совершенно не умеет себя преподать. Я уже с ней столько разговоров переговорил на тему «мужчины любят глазами». Все без толку! Так и ходит в толстовках, футболках, джинсах и кроссовках! Да еще и рюкзак повесит на спину, а впереди пару раз его пристегнет ремнями. Становится похожа на парашютиста.  Из-за этого и походки нормальной нет, идет – как сваи вбивает.
- Да ты не расстраивайся. Еще перерастет это детство.
- Да ведь уже двадцать три  года. Сейчас закончит учиться в вузе и все. Больше ей негде будет познакомиться. Дальше - все её друзья попереженятся, а она только будет к ним на свадьбы ходить.
- Ну, может, она на свадьбе с кем-нибудь познакомится. – Обнадежила  его Катерина.
- Если она по-прежнему будет в толстовках ходить, то и там ни с кем не познакомится.
- А ты ей советовал, ну, хотя бы, по-другому, одеваться, макияж сделать?
- Советовал, конечно. Да все она сама понимает… - Махнул он рукой. – Только делать ничего не хочет.
- Может, все упирается в средства? Ведь она еще студентка, денег нет. – Осторожно сказала Катя.
- Да и в это тоже…
- А её мама как к этому относится? Не хочет субсидировать дочь?
- Не знаю. Это меня уже не касается. – Замкнулся Дмитрий. – Дочь не будет ни у кого из нас просить.
- Извини, это, конечно, не моё дело. Но сами вы, родители, не догадываетесь что ли?
- А насчет этого я тебе так скажу. Может, тебе мой ответ и не понравится. Я ушел, оставил им все: отремонтированную квартиру, три машины… Воспитывал детей вплоть до последнего момента. Пусть бывшая жена сама дальше позаботится о них. Я перед ними свой отцовский долг выполнил.
Ответить Кате на это было нечего. У каждого - своя правда. У женщин – она одна, у мужчин – другая. Тем более, что, возможно, Катя многого не знала. Ведь она выслушала только одну из сторон. И не вправе никого осуждать.
Они подошли к его машине и он, как обычно, открыл перед ней дверь.
Домой приехали, наскоро поужинали и легли в постель. Телевизора у Дмитрия не было и они с удовольствием посвящали все время друг другу.
- Эх, Катюшка!... Не думал, не гадал я, что так может быть в жизни: почти в шестьдесят лет начинаю все сначала.
Она в это время лежала на животе, а он гладил ей спину. Ладони его были шершавые, как терки для яблок. Катя думала, как же ей назвать эти поглаживания: легкий массаж или тяжелый пилинг? Но молчала. Завтра она что-нибудь придумает. А чего она ожидала? Что у мужчины,  который каждый день имеет дело с цементом, будут нежные, как у женщины ладони?
- Какая же у тебя нежная кожа, не перестаю восхищаться.
- У любой женщины нежная кожа.
- Я не помню, как у других женщин. Теперь я помню только тебя.
Он плавно перешел ниже спины, и продолжал поглаживать её.
- Катюшка ты моя… Как хорошо, что ты появилась в моей жизни. Теперь мне есть, для кого жить.
Она повернулась к нему лицом:
- Да здравствует Интернет! – Смеялась она. - Какое счастье, что он нас познакомил! Я всегда подозревала, что где-то ходит моя половинка. И вот, наконец-то ты нашелся!
Катерина обняла его, прижала его голову к своей груди:
- Мальчик мой родной. Теперь я тебя буду любить всегда, до самой смерти. Хотя, смерти быть не должно. Мы будем жить долго и счастливо, и никогда не умрем. Ведь, правда, Митя?
- Конечно, Катюшка. Мы будем любить друг друга всегда! Вот, доделаем ремонт, и заживем!
Она легла к нему на плечо, и дотянулась губами до его щеки. Стала обцеловывать всю левую сторону его лица. Он лежал, прикрыв глаза, и улыбался.
- Будем спать. – Прошептала Катя. – Завтра на работу.
- Спокойной ночи, моя хорошая. – Ответил он и вдруг тихо засмеялся.
- Ты чего? – Спросила Катя.
- Мне так хорошо с тобой, так спокойно, нежность так и переполняет меня. Захотелось что-то сказать ласковое, а в голову только пришло одно нежное слово: Тузик. – И он снова засмеялся. – Ты извини, я не хотел тебя обидеть. Я больше не буду называть тебя Тузиком.
- Нет уж, называй. – Потребовала Катерина со смехом. – А я тебя буду называть Бобиком.
- Ага… Странная у нас с тобой будет любовь: Тузика и Бобика. Ведь это клички самцов. – Дмитрий смеялся от души.
- На что ты намекаешь? – Шутливо обиделась Катя. – На то, что у наших собак гомосексуальная связь?
Дмитрий задыхался от смеха.
- Такого не бывает!
Потом они успокоились, поцеловали друг друга, и, пожелав спокойной ночи, заснули. Так, весело и, в то же время, трогательно, закончился первый день их совместной счастливой жизни.
На следующее утро они проснулись по будильнику в шесть часов, и сразу попали друг к другу в крепкие объятия. И он снова спросил её:
- Дышать есть чем?
И она снова так же ответила:
- Да, - тобой.
Он в ответ поцеловал её в макушку, и они еще пролежали минут десять так. Потом Катя окончательно проснулась и начала гладить его спину ладонями.
- Ой, какие у тебя теплые ладошки… - Прошептал он.
Катерина продолжила свои изыскания по его телу и чувствовала, как он млеет под её руками. Он даже постанывал от удовольствия. Через несколько минут он не выдержал:
- Все, больше не могу. – Он поцеловал её долгим влажным поцелуем, и их любовь достигла своей логической кульминации.
- Господи… - Простонал он. – Как же с тобой хорошо! И в постели хорошо, и разговаривать, и обедать, и думать о тебе хорошо… Как я без тебя жил?!
- А я? Как я жила без тебя?! – Воскликнула Катерина.
Он спустился ниже и уткнулся лицом в её живот. Замерев, он полежал так еще минут десять. Она гладила его голову ладонями и ласково приговаривала:
- Роднулечка ты мой,  солнышко мое любимое,  ласточка моя, ты - мое счастье, ты моя радость, ты мой единственный, самый лучший на свете…
- Я же поверить могу, зачем ты так говоришь? – Раздался его голос снизу.
- А ты и должен поверить. Потому, что это все - правда.
Это было обычное воркование всех влюбленных, они оба это понимали, но, оказывается, все это так приятно…
- А мы-то думали, что всё это бывает только в молодости. – Сказала Катерина.
Наконец, он оторвался от неё и резко встал:
- Так, теперь – счастье номер два: кофе в постель.
- Ох, солнышко, это просто сказка! – Она в восхищении смотрела на него и не могла налюбоваться. Он уверенными движениями наливал в чайник воду, потом засыпал в кружки кофе и сахар. Потом разливал кипяток. И на подносе приносил ей все это в постель. Сам садился и, задумавшись, пил свой кофе. О чем он думал так печально в тот момент? Что мучило его? Катерина встревоженно смотрела на него и молчала вместе с ним.
Потом он отнёс посуду, помыл ее и, с радостной улыбкой на лице, сообщил:
- А теперь счастье номер три! Ложись на живот!
Катя переворачивалась, и Дмитрий садился ей на пятую точку. И снова делал ей массаж.
А она чувствовала, что все это он делает с большим удовольствием, безо всякого принуждения. Ему нравилось доставлять ей радость. Он разминал ей каждый пальчик на руках и ногах, и, обязательно целовал ступни. Катерина понимала, что этим он доказывал, как она ему дорога, как он всецело принадлежит ей. Это было для Кати так нежданно, так  непознанно… Никогда ни один мужчина не относился к ней так бережно, и с такой любовью.
- Как сказал Грин про Ассоль,  увидавшую в море алые паруса фрегата капитана Грея: счастье сидело в ней пушистым котёнком. Вот и во мне оно так же сидит и мурлычет.
- Просто я люблю тебя, Катюшка. Я вижу, что и ты меня любишь. Поэтому мне приятно все это делать для тебя.
- А-а-а! – Воскликнула она. - Время!!! Ты опаздываешь на работу!
Она выскочила из постели, и стала быстро делать салат для Дмитрия. Он пошел в ванную, и  было слышно, как он там поет. Потом вышел и стал собираться. Делал всё быстро и продуманно: сначала оделся, потом подошёл к «кормушке», была у него такая пластиковая коричневая коробочка, в которую он ссыпал скопившуюся по карманам мелочь, а также клал бумажные деньги и ключи. Он взял необходимые деньги (вдруг, гаишник остановит), а потом сказал одну фразу, которую говорил потом, неоднократно:
- Катюшка, ты бери отсюда деньги на хозяйство, не стесняйся.
- Нет, - отказалась Катерина, - те деньги на ремонт. Я мечтаю о скором его окончании. На хозяйство я буду брать из своей зарплаты.
Дмитрий пожал плечами: тебе виднее.
Конечно же, она сравнила его с последним своим мужем, который не доверял ей деньги, носил их все с собой, излишки складывал на сберегательную книжку, а иногда, когда ей очень нужны были деньги, давал их в долг.
После завтрака Катерина и Дмитрий стояли у двери и прощались.
-Ты будешь вспоминать меня? – Спросил Дмитрий.
- Конечно! Разве такое забудешь? – С улыбкой ответила она.
- Тогда я пошел?
- Иди.
- Смотри, я уже открываю дверь.
- Да, я вижу.
- Ты хочешь, чтобы я ушел?
- Нет. Я не могу больше жить без твоих поцелуев. – И она бросилась к нему на шею.
Он прижал её к себе и приподнял над полом:
- Тогда не отпускай меня… - Он не переставал целовать Катино лицо.
Но поставил её на место и вздохнул:
- Ты права. Надо идти. – Он расцепил её руки за своей шеей. – Я тебе позвоню.
Он еще раз поцеловал её в губы и вышел. Она закрыла за ним дверь и прислонилась к ней спиной: « Боже, как я счастлива!»
      После работы она поехала к себе домой, а точнее в дом, где хранились её вещи. Теперь её домом было то место, где жил её любимый человек. Но не могла же она каждый день ходить в одном и том же? Катерине нужны были другие вещи.
К Дмитрию приехала вечером, около восьми.
Он встретил её возле дверей с радостной улыбкой на устах. Как только Катя вошла, он сразу вытащил из-за спины букет крупных хризантем:
- Это тебе от меня! Спроси: «за что?».
- За что? – Со счастливой улыбкой повторила она его вопрос.
- Ни за что! Просто так! – Ответил он фразой из известного мультика.
Она поставила хризантемы в вазу с водой:
- А почему они все разного цвета? Ведь принято дарить все одного цвета… Не подумай, что я привередничаю, просто пытаюсь тебя познать.
Он подошел к ней сзади и поцеловал в шею:
- Потому, что цветы одного цвета – это скучно. Нужно разнообразие.
Вечером они опять лежали в постели и наслаждались обществом друг друга. Он  крепко прижимал Катерину к себе и говорил:
- Ты еще молодая, тебе секс необходим…
- А себя ты что, считаешь старым что ли? Тебе секс уже не нужен? – Обиженно спросила его она.
- Мне тоже, наверное нужен… Но, уже с возрастом у меня стало все не так, как было в юности. Раньше стоило увидеть обнаженную женщину, как уже чувствовал возбуждение. А сейчас вот, смотрю на тебя, как ты разгуливаешь без одежды, мне нравится на тебя смотреть. Но реакции уже нет. И привести акт любви к логическому завершению мне тоже нелегко, ты же видишь. Но я рад, что хотя бы ты получаешь удовольствие. В общем, мое сексуальное здоровье теперь в твоих руках.
Катерина поцеловала его в щеку и томно прошептала:
- Это, дорогой мой, не проблема. Это мы – завсегда…
Дмитрий засмеялся:
- Как хорошо, Катюшка, что я попал именно в твои умелые руки. Мне очень нравится, что ты очень тактична со мной, что ты ведешь себя со мной, как опытный сексопатолог. И, не скрою, я очень надеюсь на успех моего «лечения».
- Конечно, успех будет. Ведь ты такой послушный пациент. –  Катя продолжала целовать его лицо. Она получала от этого огромное удовольствие.
- Кстати, знаешь, в молодости мне пришлось участвовать в драке, и меня сильно ударили в пах. Не обошлось без травмы. Хотя, на мою детородную функцию это не повлияло. Двоих детей «настрогал» и третий еще где-то бегает.
- Как это - бегает? – Поразилась она такому неожиданному сообщению.
- Да так… Ему уже под тридцать лет. Когда-то я согрешил и оставил девушку в положении, не захотел жениться. А она родила. Присылала фото ребенка. Мальчик, назвала Володей. Ты меня теперь, наверное, презираешь? – Вдруг заволновался он.
Катерина задумалась над этой новостью.
- Нет, какое право я имею  тебя презирать? Это было задолго до меня. У каждого из нас свой скелет в шкафу. А, кроме того, я думаю, что совсем необязательно, что это твой сын. Потому, что если б это был твой сын, он обязательно нашел бы тебя. Потому, что все  дети, не только одни мальчики, рано или поздно хотят видеть своих отцов, и понять, что же, все-таки, на самом деле произошло, почему у них не было отца. Он тебя искал?
- Думаю, что нет. – Сдержанно ответил Дмитрий.
- Значит, этот ребенок – просто миф. – Заключила Катя.
На какое-то время её любимый задумался.
- Ты о чем там? – Ласково спросила она.
- Да так… Вспомнил свою жизнь. Как-то она так быстро прошла, я не успел оглянуться. А впереди – ни-че-го!
- Как это – ничего? – Встревожилась Катерина. – Впереди нас ждет счастливое будущее. Ты про меня забыл?
- Нет, Катюшка, как тебя забудешь? – Засмеялся он. – Такое незабываемо.
Он повернулся и захватил её в свои объятия:
- Есть чем дышать?
И опять она ему ответила, уткнувшись ему носом в грудь:
- Да… Тобой…
Так они и заснули, усталые и счастливые.
А утром опять проснулись по будильнику в шесть часов. И опять их увлекли ласки друг друга, после чего последовало «счастье №2» и «счастье №3». А потом снова сидели голые перед монитором и громко орали песни в караоке. После смеялись, предполагая, что думают о них соседи.
- Они думают, что ты тут от одиночества сошел с ума. – Говорила Катерина.
- Да они ничего не слышат, тут хорошая звукоизоляция. – Спорил Дмитрий.
Потом дружно посмотрели на часы и выясняли, что, по крайней мере, он – опаздывает.
- Ну, нет, без завтрака я тебя не отпущу! – Говорила Катя, и быстро ставила на стол, разогретую в микроволновке, еду. Он  съедал, что успевал, и убегал на работу, поцеловав её перед дверью. А она доедала то, что он не усел съесть, и странное дело, не чувствовала ни капли брезгливости.
В течение каждого рабочего дня она думала о нем, вспоминала все его прикосновения к себе, все ласковые слова, произнесённые им, и по её телу разливалось нежное тепло, в животе «летали бабочки».
Судя по всему, его преследовали те же самые чувства, он ей звонил и говорил, что постоянно помнит её, и, что мысли обо ней возбуждают его.
После работы Катерина опять заехала на свою, бывшую уже, квартиру. Посидела с Люськой на кухне…
- Ну, как тебе он? – Допытывалась она.
- Я на седьмом небе! – Счастливо отвечала Катерина. – У меня никогда такого не было, чтобы мне все, абсолютно все нравилось в человеке. Это точно – моя половина. Теперь я от него – никуда. Я его не просто люблю…
- Как, уже любишь? – Удивилась Люська.
- Я его – обожаю. Каждой своей клеточкой, каждым нервом, и каждой каплей крови.
- И он это принимает? – Все еще не верила Люська.
- Он рад, что я у него появилась. – Ответила счастливая Катя. – Теперь говорит, есть, для кого жить.Нам с ним очень весело. Мы постоянно находим повод, чтобы посмеяться. Так хорошо, как с ним, мне еще ни с кем не было.
- А он собирается на тебе жениться? – Озабоченно спросила Люська.
- Не знаю. – Совершенно беззаботно, ответила Катерина.
- А что ты не поинтересуешься? – Снова допытывалась она. – То тебе хоть квартира достанется.
- Забудь. Мне там ничего не достанется. Потому, что квартира эта уже давно приватизирована на четверых: его бывшую жену, него и их двоих детей.
Да мне и не надо ничего от него. Мне нужно только счастье, которое я испытываю еже-минутно, оттого, что я люблю, что я – любима самым лучшим на свете мужчиной. Если б ты только знала, как я его люблю! Как все, что со мной происходит – необычно, волшебно. Я постоянно пребываю в какой-то эйфории, в состоянии праздника. И он – тоже. Хоть он и сказал, что он ко мне относится не совсем так, как я к нему, но я чувствую, как он любит меня, как он стремится ко мне. Каждый день он звонит мне на работу, и признается в любви. Я – счастлива, и больше мне ничего не нужно. К тому же, я уверена, что первой из нас двоих умру я.
- Это почему же ты так решила? – С издёвкой, спросила Люська.
- Потому, что я умру от свалившегося на меня счастья. А там – мне ничего не будет нужно. – Катя беспечно воздела руки к небу.
- Дура ты, Катька! Дурой была, дурой и умрешь! – Вздохнула Люська.
- Ну и пусть! – Упрямо промолвила Катерина. – Однако, надо собираться.
Она набрала целый пакет своих вещей и вышла из квартиры.
Когда, наконец, она приехала к Дмитрию, и открыла входную дверь, он быстро подошел к ней, поцеловал и внимательно посмотрел в глаза, как будто искал во мне следы каких-то изменений.
- Вот, привезла кое-какие вещи. – Стесняясь, сказала Катерина. – Я же должна что-то носить…
- Конечно, Катюшка, правильно сделала, что привезла.
- Только я не знаю, куда их можно повесить…
- Сейчас придумаем. – Дмитрий сосредоточенно посмотрел куда-то в угол.
Через пять минут он объявил:
- Пока положи куда-нибудь, а завтра съездим в гараж за трубой, и сделаем здесь походный шкаф.
Катерина, по-быстрому,  приготовила ужин, и они перекусили. Дмитрий, глядя на еду, задумался.
- Что? – Испугалась она. – Неужели невкусно?
- Вкусно. Но вредно. Мясо и макароны – это несочетаемые продукты. Они не принесут нам пользы. Надо было просто сделать салат. Пока в городе продаются свежие помидоры и огурцы, надо этим пользоваться.
- А что же на гарнир?
- Ничего. Просто мясо и салат.
Катерина  не привыкла, что кто-то в её семье соблюдает диету, особенно мужчина. Поэтому, задумалась, чем же ей впредь кормить своего любимого, чтобы он был не только сыт, но и доволен сбалансированностью питания.
- И, очень тебя прошу, не соли ничего. – Добавил он.
- Вообще не солить? – Удивилась она.
- Вообще. – Тихо сказал он.
Вечером они опять лежали в постели и, после самых замечательных мгновений любви, разговаривали про жизнь:
- Я служил в армии в Эстонии. Однажды ко мне приехал отец, меня отпустили в увольнение и мы с ним, буквально, нажрались водки. Я пришел в часть совершенно пьяным. Меня - на двое суток посадили на «губу», а потом еще я неделю был в наряде.
- Как, отец? Ты же говорил, что тебя воспитывал отчим, а отца ты видел последний раз в десять лет.
- Так вот с отчимом мы и напились.
- Хороший был человек, твой отчим?
- Да, неплохой. В детстве у меня с ним отношения не складывались. А когда подрос, больше стал понимать, и до меня дошло, что он нормальный мужик. Мы с ним стали дружить. Они с матерью поженились, он был младше ее на шесть лет. Когда они мне брата родили, мне было уже пятнадцать лет. Пашке было пять лет, а я из армии вернулся. Потом поступил в институт, был студентом, мне было не до него. В общем, особого, братского взаимопонимания у нас с ним никогда не было. Я, бывало, уже студент был, прихожу домой, а он с игрушками играет. А мне охота подшутить над ним. Говорю, Паш, давай я тебя летать научу. Он рот от удивления открывает: давай. Говорю, становись на табурет. Вот… А теперь начинай сильно  махать руками, сейчас взлетишь. А он, мол, а ты со мной?
- И что ты ему отвечал? – Смеялась Катерина.
- Я, говорю, я высокий, на табурете не помещусь, в потолок головой упираться буду, так что взлететь у меня не получится. А вот ты – взлетишь.
- Взлетал? – Не могла успокоиться от смеха Катя.
- Ага. И сразу падал. – Тоже веселился Дмитрий. – А потом мать принесла домой двух цыплят, один умер, а второй вырос в курицу. Пашка с ней спал, когда в первом классе учился. Наверное, курица думала, что он – её мама. Все время за ним ходила. Она была белая и вся в Пашкиных чернилах. А однажды он пришел из школы, а мать ему рассказала, что курица с балкона улетела.
- Поверил?
- А куда ему деваться? Зато на обед ел куриную лапшу, и даже не понял, что она из его курицы.
- Да, печальная история.
- Не то слово. – Дмитрий артистично смахнул невидимую слезинку.
Катя захохотала.
- Помянем курицу добрым словом. А потом?
- А потом – Пашка вырос, получил два высших образования и пошел работать милиционером. Но там что-то у него не сложилось. И он пошел в сантехники. У каждого своя судьба. Живет с какой-то женщиной, детей у него нет. И, наверное, не будет. Ему уже сорок четыре. Его женщина чуть старше его, и, значит, рожать ей не захочется. Родители были очень расстроены его выбором, им хотелось внуков. Но, свою голову не приставишь.
- Каждый должен сделать свои собственные ошибки.
- Ну, в общем, ты права. Давай спать.
Катерина положила  голову ему на плечо. Одной рукой он её обнял, а второй, как обычно, взял её руку:
- Как же я люблю их целовать твои тёплые ладошки. И все-то они умеют. За что ни берутся. – Он положил ее себе на грудь, и так они и заснули. Оба были абсолютно счастливы.
А утром, просыпались от поцелуев друг друга, испытывали  негу,  блаженство от присутствия  любимого человека. Это давало им заряд хорошего настроения на целый день. Одно печалило. Когда Дмитрий собирался на работу и надевал носки, он опять задумался минут на пять. Катерина не могла понять, что его тревожит. Спросила:
- Что ты, дорогой? Что мучает тебя? Расскажи мне.
- Нет, Катюшка, ничего серьёзного. Просто подумал, что мне уже под шестьдесят, что впереди ничего хорошего не светит, что наступит тот день, когда я не смогу работать, и как тогда жить? А может, даже самое худшее…
- Нет! – Она подбежала к нему, и упала перед ним на колени, взяв его руки в свои. – Не думай о плохом, пожалуйста! Я с тобой, у нас, как минимум лет десять-пятнадцать. Всё будет хорошо!
- Эх, Катюшка, Тузик ты мой любимый. – Прижал он её к себе. – Твоими устами, да мёд бы пить.
Но на работу, всё-таки, пошёл в хорошем настроении. Катя сумела-таки отвлечь его, пока он завтракал.
Весь рабочий день она вспоминала,  как  красив её Митенька, когда стоял обнаженный возле стола и разливал горячий шоколад по чашкам. То, как он подкладывал ей под руку подушку, чтоб локоть не висел, пока он ее разминает. И обязательно ведь положит металлической молнией к телу, чтобы она поёрзала от холода. То, как он  шепчет на ухо по ночам: «Теперь, Катюшка, я с тобой никогда не расстанусь!».  И от этих воспоминаний Катерину захлестывала волна нежности.
А в полдень, он позвонил ей, и она поняла, что им владели те же самые чувства.
- Катюшка, я звоню, чтоб еще раз признаться тебе в любви. Все время думаю о тебе, и все во мне поднимается от этих мыслей. – Дмитрий был весел.
- Огласи, пожалуйста, весь список, что конкретно поднимается? – Катя смеялась.
- Я тебе вечером покажу, что именно. – Подыгрывал он ей.
- Боюсь, до вечера не доживу, очень хочется узнать правду срочно.
- Срочно не интересно, нужна интрига.
- Ах ты, старый интриган! Хочешь, чтоб я от любопытства умерла?
- Ты не умрешь, тебе же надо сначала узнать истину. Ну ладно, Катюшка, работаем дальше, да?
- Да. Целую тебя. До вечера.
Дмитрий тоже был охвачен эйфорией отношений с любимой женщиной. Ещё недавно они были совсем незнакомы, и он мучительно старался придумать свою жизнь заново. Одинокие вечера, невеселые мысли, страдания от предательства жены – вот что преследовало его последние полтора года. И, ни работа, ни ремонт квартиры, не могли вернуть его к прежнему образу жизни. Немного скрашивало его одиночество общение с Иреной. Но эта - дружба и только дружба, его не устраивала. Он хотел искренних отношений мужа и жены. Просто чудо какое-то, что на его жизненном пути попалась эта женщина,Катерина, которая нашла в нем какие-то достоинства и полюбила его за них. Сначала он относился к её проявлениям чувств с недоверием, всё время искал в них признаки меркантильности. Он был уже наслышан, как приезжие дамочки выходили замуж за москвичей, а потом делили их квартиры. Но в Катерине он, как ни приглядывался к ней, он не находил приметы корысти. Она, как будто, не задумывалась о своём будущем. Он неоднократно прижимал её к себе, потом отстранял и спрашивал, внимательно заглядывая ей в глаза:
- Ты, ведь, хорошая, правда, Катюшка?
И она радостно отвечала ему?
- Правда, любимый!
И он интуитивно понимал, что, всё, что она говорит, действительно, правда.
Поэтому, он так же, как она, отдавался захватившему его чувству.
На работе его называли не иначе, как молодожен, и подтрунивали, над его опозданиями по утрам. Простые водители, глядя на его счастливый вид, грубовато шутили:
- Что, Димон, перелезал через молодую жену, да зацепился?
- Да вы все мне просто завидуете! – Весело отмахивался он.
С матерью он тоже обсуждал свои отношения с Катей:
- Ты знаешь, она такая… Я чувствую, она меня и правда любит. По утрам, когда я ещё сплю, целует в спину. Ей кажется, что я ничего не слышу, а я – всё ощущаю. И мне это так приятно…
Иной раз, придешь с работы, потом на ремонте квартиры напашешься… Ложишься в постель, думаешь, ну, наконец-то, сейчас отдохну. А она меня гладит по телу своими ладошками, и я постепенно восстанавливаюсь, и уже и отдыхать не хочется. А наоборот, хочется её приласкать, еще раз испытать счастье быть с ней. А она меня всячески поощряет, не лежит бревном, как Ленка лежала. И от этого я чувствую себя молодым мужчиной, а не старым пнём.
- Ты, смотри, Митя, особо не перенапрягайся. Всё-таки, тебе не тридцать лет.
- Да мне, не поверишь, в радость все эти занятия. Я же тоже люблю её. И с каждым разом у нас всё лучше и лучше. Она настолько тактична со мной, что я её совсем не стесняюсь. И с каждой проблемой своего здоровья могу к ней обратиться, а она мне помогает во всём.
- Ну, сынок, я, конечно, рада, что ты, наконец-то нашёл себе женщину по сердцу. Да и мне она очень нравится. Уважительная, скромная, хозяйственная. Главное, что тебя любит.
Дмитрий радовался. Как всё хорошо складывается! И любовь их с Катюшкой идет по накатанной, и нравится она всей его родне, вот, ремонт скоро закончат, мать обещала с деньгами помочь. Конечно, идеальных людей не бывает, и  он тоже видел в своей Катюшке недостатки. Ей всюду хотелось сунуть свой нос и покомандовать. Сколько ему приходилось с ней спорить по поводу ремонта!.. Отчего это всем женщинам кажется, что они всё знают лучше мужчин? Ей начинаешь говорить, как должно быть, а она спорит, доказывая свою истину. Правда, надо отдать его Катюшке должное, иногда она бывает права. Но, только иногда! А в основном, прав, конечно, он. На том простом основании, что он мужчина и ему виднее.

Вечером Катерина снова поехала за вещами на свою бывшую квартиру. И опять вернулась поздно.
Дмитрий встретил её у дверей и опять внимательно посмотрел в глаза:
- Домой совсем не тянет, да, Катюшка?
Она растерялась:
- С чего ты взял? Да я только и думаю, как бы мне быстрее тебя увидеть. Ну, ты же понимаешь, я не могу ходить в одном и том же. А сюда везти – где хранить? Тут даже повесить негде.
- Ничего, я потеснюсь в шкафу.
- Мне этого не хватит.
- Значит, привезу трубку из гаража и повешу ее между стеной и шкафом. На нее повесим твою одежду и закроем ее занавеской.
- Ты уже говорил про это, но…
- Знаю, времени не было. Завтра - обязательно.
На следующий день Катерина пришла с работы, прямо в свой новый дом. Дмитрий обрадовано встретил её у порога:
- Здравствуй, Катюшка! Ты сегодня, прямо, ни свет, ни заря.
- Зря ты думаешь, что я не стараюсь приходить пораньше. Я всей душой стремлюсь к тебе, честное пионерское! – Катерина, как будто оправдывалась.
- Поехали в гараж за трубкой.
- Поехали!
Они тут же собрались и поехали. Дмитрий показал Катерине  свой гараж, там стояли  два таких же «Портера», на каком он ездил сам. В гараже у него был кабинет, отделенный от машин большим окном. В кабинете был кухонный уголок, с микроволновкой и электрочайником, добротный диван, стол и стулья. Все было со вкусом подобрано и смотрелось весьма гармонично.
- Это все ты сам сделал? – Катя была поражена.
- Конечно, а кто же мне сделает. – Не без оттенка гордости за себя ответил Дмитрий.
- Ну, ты молодец! Просто невероятно.
Он подставил лестницу, залез на крышу своего кабинета, достал оттуда хромированную трубку, подал  ее сверху Катерине.
Из гаража они заехали по старому адресу Кати, забрали её последние вещи. Их оказалось очень много. Катерина была – невеста с большим приданным. Даже с очень большим. Все это еле поместилось в «Портер» Дмитрия. При погрузке разбили хрустальную вазочку.
- А-а-а… Фигня! – Беспечно махнула Катя рукой. – Посуда бьется на счастье. Ведь, правда, Митя?
- Конечно, Катюшка. – Тут же ответил Дмитрий. – У нас может быть только так, а не иначе.
Когда принесли все сумки с вещами в его квартиру, она схватилась за голову: девать их было, катастрофически, некуда. Дмитрий тоже был растерян:
- Куда же ты это все разложишь?
- Ну, завтра посмотрим… Кое-что, отвезу в свой город, домой. А кое-что, пока, и распаковывать не буду, после ремонта решу, куда все это деть.
- Ладно, утро вечера мудренее. Давай спать ложиться, а завтра я трубку повешу.
И  после легкого, ужина они легли спать. Хотя, это так называется – легли. А на самом деле – они, как обычно, возились, смеялись, гладили друг другу спинки… 
А утром их разбудил будильник, как обычно, в шесть утра. После сладкого пробуждения под поцелуи,  Дмитрий сел на край дивана и задумался.
- Ты чего это? О чём опять думаешь? – Заволновалась Катерина.
- Да вот, думаю, что-то я давно библию не читал.
Она прыснула от смеха:
- Очень смешно! После такого счастья номер один тебе пришла в голову мысль о библии.
- Ну, да… Как согрешу, так сразу – мысли о страшном судном дне. – Смеясь, сказал Митя.
- И вовремя! Ты, на всякий случай, возьми с собой библию на работу. В рабочее время замолишь свои грехи, чтобы вечером, покаявшись, предстать перед моими глазами и снова начать грешить. – Катерину понесло. Митя подошел и закрыл ей рот рукой:
- Не богохульствуй, Катюшка.
 А потом – завтрак на скоростях и, бегом на работу.
- Что же это такое? – Сокрушался Дмитрий – Каждый день встаем в шесть часов и все равно опаздываем на работу!
Катя засмеялась:
- А ты хотел, чтоб мы приходили вовремя, но, зато, у нас не было бы такого набора счастья, какой есть сейчас?
- Нет уж, лучше пусть будем опаздывать, только, чтоб наше счастье выдавалось по полной программе.
- Тогда не ворчи! – Она уже подошла прощаться к нему. Дмитрий прижал её к себе, поцеловал и отпустил:
- Ну, все, я пошел, а ты веди себя хорошо!
- Я постараюсь, а если что-то не так сделаю, не ставь меня в угол, пожалуйста.
Он взглянул на неё, и шутливо погрозил пальцем:
- Смотри у меня!
Вечером он до прихода Катерины отодвинул шкаф на длину трубки и прикрутил один конец к его стороне, а другой -  к стене. Сверху приделал подобие крыши. На другую трубку насадил клеенчатую занавеску на кольцах.
Катя пришла с работы, когда все уже было готово.
- Ну, посмотри, как я здорово придумал! – гордился собой Дмитрий.
- Правда, здорово! Ты просто большой молодец! – Она радовалась вместе с ним. – Я тебе говорила уже, что ты лучше всех в мире?
- Говорила. Но я тебе не поверил. Расскажи с этого места, поподробней. – Издевался он.
- Как это ты не поверил! – Она подошла к нему и заколотила его кулаками по груди. – Ты смотри, я ведь и обидеться могу!
Он, смеясь, схватил её руки и вполсилы прижал  к себе. Но  этого было достаточно, чтобы Катерина не смогла пошевельнуться.
- Знаешь, Катюшка, что еще мне сразу понравилось в тебе? Это – твое свежее дыхание. Ты не жуешь никакие резинки, от тебя не пахнет ни сигаретами, ни больными зубами, никакими внутренними запахами. Ты пахнешь естественно, как младенец. – И Дмитрий поцеловал её в губы.
- А я могу тебе сказать тоже самое. – Смущенно сказала Катя. – Для меня это тоже очень важно. Да, что там говорить – ты единственный, кто меня устраивает полностью: и запахи, и внешность, и ум, и активная жизненная позиция.
Боже, как долго я тебя искала! – Её глаза наполнились слезами.
- Катюшка, ты чего это?.. – Дмитрий склонился к ней. – Одного вспомнила, и всех жалко стало? – Он засмеялся. – Прекращай, давай. Мы живем? – Живем! Значит, все у нас хорошо!
- Я очень боюсь, что ты вернешься к своей жене. – Ответила она ему сквозь слезы.
- Во-первых,  к бывшей жене. – Терпеливо объяснял он. -  Она, я тебе рассказывал, вышла уже замуж за другого. И по слухам, у них там все замечательно и без меня. А, во-вторых, ты бы стала читать второй раз неинтересную книгу?
- Я – нет! А вдруг, тебя дети попросят, чтобы ты вернулся в семью? – Катя уже подвывала.
- Дети… Дети - они уже взрослые. Они свою жизнь устраивают. В общем, не волнуйся, прошу тебя. Ведь у нас с тобой все хорошо? Да, Катюшка? А будет – еще лучше!
И он высушил губами все Катины слезы на глазах.
На следующий день, когда Дмитрий ушел на работу,  она развесила свои вещи на трубе. Но места не хватило. Она открыла шкаф и, потеснив его вещи, добавила свои. Но ей вдруг подумалось, что ему не понравится её самоуправство. Она задумалась, что бы такое сделать, чтобы он не обиделся? И написала ему записку:
« Милый, ты очень хороший, и я тебя люблю. Поэтому, надеюсь, что ты не расстроишься, увидев в шкафу, среди своих вещей мои шмотки».
Когда пришел Дмитрий и прочитал записку, он сразу сунулся в шкаф. Увидев ее самоуправство,  он подумал: ничего себе! А когда Катя пришла, он встретил её сдержанно и сухо. Она растерялась, не понимая такого к себе отношения. А он вдруг сказал:
- Это что тут такое? – Дмитрий показал рукой. - Быстро ты освоилась…
Катерина от этих слов внутренне сжалась в комочек. А потом подумала: "Что же это я?"
- Знаешь, - осторожно сказала она, - я подумала, что если нам с тобой жить, значит нужно осваиваться. А если не жить, то и нечего было мне переезжать к тебе. – Она отвернулась и замолчала.
Он тоже замолчал. Потом подошел к ней сзади, и обнял за плечи:
- Ты права, Катюшка. Действительно, хорошо, что ты осваиваешься. Ты меня не слушай, я просто устал сегодня что-то, – Дмитрий виновато пожал плечами. Потом повернул её к себе лицом, и прижал обеими руками. Катя обняла его за талию и так они простояли минут десять, как будто проникая друг в друга.
Больше разговоров эту тему у них не возникало.

Однажды Катерине  позвонил её сын:
- Мам, я хочу увидеться с тобой. Ты можешь сегодня вечером?
- Да, могу. У тебя все в порядке?
- Да, просто поговорить хочется.
- Хорошо, давай встретимся вечером.
После работы она зашла домой. Дмитрий уже был дома.
- Знаешь, мне сегодня сын звонил, он хочет увидеться. Я пойду к нему навстречу, мы посидим в каком-нибудь кафе…
- Зачем сидеть где-то, если можно дома? – Удивился Митя.
- Я не хочу, чтобы ты подумал…
- Я ничего плохого не подумаю! – Прервал  он её. – Это твои дети, почему я должен думать плохое?
Катя позвонила сыну,  и он пришел к ним  домой. Сын вошел, его у порога встретил Дмитрий:
- Привет! – Протянул он первым руку. – Дмитрий.
- Добрый вечер! – Сын с улыбкой пожал ему руку. – Илья.
- Договорились.
Они стояли, пожимая друг другу руки, такие оба высокие и красивые. И Катерина невольно залюбовалась ими. И подумала: как было бы хорошо, если бы они были родными, как отец и сын. Не от того она когда-то рожала!
Сидя за ужином,  Илья начал рассказывать, как у него не складывается с работой, что хотелось бы перевести сюда свою семью, но не знает, сможет ли оплачивать квартиру.
- Я понимаю тебя. – Ответила Катерина. - Но поверь, никто не живет без проблем. Все, как могут, борются за жизнь. Конечно, нужно рискнуть и привезти семью. Потому, что одному тяжело.
- Я не знаю, как смогу оплачивать жильё, ведь у меня сдельная оплата. Иногда сидишь, сидишь, а не можешь ничего сделать, кто-нибудь совсем «убитый» ноутбук принесёт на ремонт, а его просто невозможно отремонтировать. Поэтому, за день зарплата – ноль.
- Так, ты тут не впадай в уныние! Все будет хорошо! – Мать прикрикнула на него. – А то я тебе сейчас «Марш энтузиастов» поставлю, чтобы он тебе оптимизма прибавил.
- Тебе сын про свои проблемы рассказывает, а ты, как реагируешь? – Вдруг осуждающе сказал Дмитрий.
- А я хочу, чтобы он свои проблемы не заносил в ранг нерешаемых. Все можно решить и исправить! – Строго сказала Катерина. – Я не хочу, чтобы он терял жизненный тонус под давлением обстоятельств. Когда он привезет жену с ребенком, он уже будет решать проблемы не один. Моя невестка умная девочка, хваткая и практичная, она не даст ему распускать нюни, найдёт выход из любого положения.
Илья ушел несколько приободренный. Казалось, что он принял какое-то решение.
Дмитрий не поднимал на Катю глаз.
- Мить, ты чего? – Спросила она его.
- Да, ничего… Зачем ты так с ним разговаривала?
- Затем, чтобы он не расхолаживался, жалеючи себя.
- Жестокая ты…
- Я?!
- Ты!
- Неправда, я белая и пушистая.
- Так со своим сыном…
- Как?
- Ты его не пожалела даже!
- Надо было пожалеть, чтоб он тут расплакался?
- Ладно, не будем.
- Не будем. – Согласилась Катя.
Они не ругались. Они спорили. А в спорах, как известно, рождается истина.

 
        Через несколько дней, Дмитрий сказал Катерине за ужином:
- Знаешь, надо сказать детям, что у меня появилась женщина. Думаю, для них это не будет такой уж новостью. Они не раз приходили ко мне и заставали меня за перепиской с женщинами на сайте знакомств.
- И как они к этому относились? – Поинтересовалась она.
- Да, так… со смешками… Мы вместе с ними обсуждали некоторые кандидатуры, но всерьез они мои попытки с кем-то познакомиться не воспринимали. – Дмитрий посмотрел на Катю и ему, почему-то, показалось, что она встревожена. – Да ты не переживай, ты им понравишься. Мне же - ты нравишься.
- Во-первых, это не одно и то же: нравится тебе или им. А во-вторых, я и не переживаю. Потому, что я никаких плохих намерений в отношении твоих детей не имею, душа у меня – светлая, зла никому не желает. Я буду с ними такой, какая я есть, заигрывать не буду, но и смутить меня им не удастся.
- Я тебя только очень прошу, не рассказывай им про себя ничего такого, что сможет в них посеять пренебрежение к тебе. – Дмитрий взял её руку и поднёс к губам. - Они ведь еще не имеют никакого жизненного опыта и, соответственно, не знают, что жизнь прожить – не поле перейти. В общем, если тебе это не сложно, прошу, не говори им, что я у тебя четвертый. Скажи, что я, хотя бы, третий.
Катя сначала долго хохотала над его просьбой. А потом разозлилась.
- Прости, но я вообще не собираюсь им ничего рассказывать про свою личную жизнь. Хотя бы, на том основании, что это мое личное дело. – Она была решительна. Я могу рассказать о том, как продвигалась моя карьера, какие у меня сыновья, в каких городах я была.. Но, что касается личного… Я даже подруге не каждой об этом рассказываю. Я и тебе всё рассказала только в обмен на твою искренность.
Дмитрия её признание тронуло, он снова взял её руку. Немного погладил её, потом встал и собрал посуду со стола.
Катерина тут же засуетилась:
- Не надо, я сама помою посуду.
- Это же недолгое дело, почему я не могу помочь тебе? – Протестовал Митя. – А то ты меня так разбалуешь, я зазнаюсь и стану простым потребителем. Сама же потом будешь ругаться.
- Я никогда не буду  тебя ругать. Потому, что, как мужчина ты делаешь все, и даже больше того. А я буду делать всю женскую часть работы.
- Ну, нет, я так не согласен, мне же несложно, помыть посуду, или пол…
- Ну, еще чего не хватало… При твоей нагрузке на работе и по ремонту квартиры, я еще и это позволю тебе делать?! Никогда! – Катя была категорична.
Дмитрий поставил тарелки в раковину и подошел к ней. Заглянув ей в глаза внимательным взглядом, он прижал её голову к своему плечу и сказал:
- Как хорошо, что я развелся с первой женой. Мне с тобой гораздо лучше. – И поцеловал Катю в макушку. Потом выпустил её и подошел к дивану:
- А теперь мне надо немного проанализировать! – И он со смехом плюхнулся и растянулся на диване.
- А я?! – Обиженно спросила Катерина. – Я тоже хочу анализировать, не ты один.
И она легла рядом с ним, положив свою голову ему на плечо.
- Вот так и нагуливают животы. – Сказал Дмитрий. – Сначала съедают вкусные ужины, а потом лежат и жиреют. Надо срочно сжечь все калории.
- Правильно! Надо их сжечь. – Она ласково целовала его в щеку. – Только как?
- Может, заняться любовью? – Он лукаво покосился на неё своим синим глазом. – Говорят, если часто заниматься сексом, люди быстро худеют.
- Ну, нет, я только поела! – Отказалась Катерина. – Мне тебя не перенести на полный желудок.
- Так в том-то и смысл: поели, и тут же занялись сексом. И вся еда равномерно распределится. – И он Катинойй рукой погладил себе свой волосатый живот.
- Ой, какой пушистенький, толстенький животик. – Пошутила она. – Так вот, куда равномерно все распределяется!
- Как, уже толстенький?! – Дмитрий вскочил с дивана и встал на весы. – Ну, ё-моё! Опять килограмм прибавил! Надо срочно снова начинать бегать.
- Да не надо никуда бегать. Просто делать утреннюю гимнастику и не ложиться после еды анализировать – вот и все дела!
- Это ты виновата, так вкусно готовишь! – Накинулся Дмитрий на Катерину с обвинениями.
- А ты сразу много не ешь!
- Попробуй не есть, если вкусно! Давай так – ты готовишь все без соли и специй, чтоб много съесть было не вкусно.
- Если будет не вкусно, то совсем есть не будет хотеться. – Растерялась Катя.
- Вот и славненько! – Потёр руки Дмитрий. – Надо есть, чтобы жить, а не жить, чтобы есть. Как было классно до тебя – засунул мороженую телапию в микроволновку, и без соли ее…
- Ой! Опять старая песня о главном-3. – С упреком ответила Катерина. – Ты видел, на кого ты был похож после этой телапии?
- Вообще-то, да, даже в церкви сказали, что я помолодел и похорошел с августа. – Смутился Дмитрий. – А раньше говорили, что я очень изможден.
- Ну! Вот видишь?! – Обрадовалась она. – Значит, я – на правильном пути?
Дмитрий немного подумал:
- Гм… Нет! Надо держать форму. Скоро начну бегать.

    Прошла неделя. Бегать Дмитрий так и не начал. А когда ему бегать? У них с Катериной была активная личная жизнь, и по утрам, и по вечерам. Они с удовольствием изучали друг друга, он к Кате приглядывался , исследовал её тело, иногда восхищался им, а иногда, увидев какую-нибудь родинку,  говорил:
- Это нужно срочно удалить!
Эта поздняя любовь, она была похожа на радугу, которая расцветает в небе после грозы. Сначала, кажется, что небо серое, безрадостное, и ничего хорошего уже не будет. И вдруг, появляется солнышко и разноцветной дугой прочерчивает небо радуга, все обращают на неё внимание и сразу улыбаются. Вот и в Катерине с Дмитрием родилось, и пролегло от сердца к сердцу это яркое полукружье. Эта, какая-то особенная близость, никак несравнимая с близостью в молодые годы, их очаровывала и приковывала друг к другу. Постепенно они стряхивали с себя груз прожитых лет. Днем влюблённые писали друг другу милые смски, типа: «Солнышко мое! Я тебя обожаю! Целую тебя во все места!», или «Катюшка, у меня получится сделать тебя счастливой…», а вечером, когда весь необходимый на этот день план ремонтных работ был выполнен, они, едва дождавшись этого волнующего момента, бросались друг другу в объятия и падали в постель. Он отрывался от неё весь мокрый от пота, вытирал полотенцем сначала свою женщину, потом самого себя, и говорил: «Да, теперь я понимаю, что такое любовь! Таких ощущений, такой полноты жизни у меня никогда не было». А после душа они опять не могли заснуть, потому, что говорили до полночи, а то и дольше. А рано утром – опять их руки встречались во сне, и вновь начинались умопомрачительные ласки. А потом – опять, счастье номер два и три. Однажды, он сел на краю дивана и, надевая носки, протяжно сказал:
- О-о-о… Все болит…
- Что болит? – Встревожилась Катерина. – Сердце как?
- Да, не это… Тело болит. У меня таких тренировок не было много лет. Это - эффективней любой зарядки.
- Ну, вот видишь, а ты переживал, что тебе не хватает физических упражнений. – Засмеялась Катя.
   Теперь после работы она стремилась быстрее попасть домой. От метро садилась в маршрутку и мысленно торопила ее: ну, быстрей, быстрей, отправляйся. А водитель, как назло, долго собирал деньги за проезд, долго ждал, пока наполнится салон, долго ехал до нужной ей остановки, а потом, долго останавливался. А она в нетерпении была готова съесть каждого, кто задерживал водителя. Ей так хотелось скорее увидеть своего любимого, дотронуться до него, попасть в его объятия, и не отрываться, пока не вдохнет в себя весь его запах, пока не почувствует губами его сладковатую кожу, пока он не скажет ей свои слова любви. Катерина выскакивала из маршрутки и искала глазами синий кузов его Портера с крупными белыми цифрами на борту «393». Если находила, радовалась, значит, её любимый уже дома!
И, вот она уже на девятом этаже, бежит к двери квартиры, дергает за ручку, а там… он, стоит, ждет её и смеётся:
- А тут я стою и тебя жду! – И вытаскивает из-за спины очередной разноцветный букет хризантем.
- Солнышко моё!.. – Задыхалась Катя от восторга. – Как я счастлива, что ты есть у меня! Ведь ты – самый лучший в мире!
- Как же мне повезло! – Вторил ей Дмитрий, и его смеющиеся синие глаза радостно смотрели на неё.
Иногда Катя замечала у него на носу очки, и тогда сама их снимала:
- Не смотри на меня через очки! Сейчас опять что-нибудь у меня лишнее на лице найдешь!
- Только хирургически! – Смеялся Дмитрий.
Потом, оторвавшись друг от друга, они уже могли заниматься своими делами. Катерина готовила для них ужин,  а он – делал что-то по ремонту квартиры.
- Знаешь, мне нужно съездить в мой город. – Неожиданно для Дмитрия сказала Катя.
- Зачем? – Просто спросил он.
- У меня там младший сын и мать. Они скучают по мне. – Тихо ответила она.
- Я тоже буду скучать по тебе. Я не хочу, чтобы ты ездила. И в тоже время, я понимаю, что ты не можешь не ехать.
- Хорошо, что ты понимаешь. Я не была там полгода. Мне обязательно надо поехать.
- Когда ты поедешь?
- В пятницу на ночь. На выходные.
- Я тебя провожу.
- Хорошо.
Впервые в жизни Катерину хотел проводить её мужчина.

В пятницу после работы она собрала сумку.
- Отвезу лишние вещи, которые тут нам мешают.
- Правильно.
- Ты будешь скучать по мне?
- Не знаю, наверное…
Катерина  не узнавала Дмитрия. Где та любовь, которая сопровождала их последнее время?
- Митя… Что происходит?
- Не знаю… - Дмитрий ходил по комнате, хватаясь, то за одно, то за другое. – Наверное, просто не хочу оставаться один. Уже привык, что ты рядом. К хорошему привыкаешь быстро.
Зазвонил телефон. Он взял трубку, и Катя поняла, что звонит Ирена. Давно что-то ее не было слышно. А тут, как почувствовала, что она уезжает на выходные, сразу бросилась звонить.
- Ну, в принципе, могу, - говорил Дмитрий, - Катерина едет на субботу-воскресенье по делам, я отвезу тебя.
Катерина стиснула зубы. Сколько же она будет им названивать?! Неужели, она не понимает, что они уже вместе, отдельно от неё, да и от всех?
Дмитрий положил трубку:
- Ирена звонила.
- Я поняла. – Катя смотрела в темное окно.
- Она просит отвезти ее в Икеа, будет посуду покупать.
- А в следующий раз, ей захочется купить слона, и опять будет просить тебя привезти?
- Ты зря так реагируешь, у нас ничего нет…
- Я это уже слышала. И я тебе верю. Но мне от этого не легче. Ты не понимаешь, что она вносит раздор  своим вмешательством в нашу жизнь?
- Я тебя уверяю, скоро это кончится само собой.
- Когда – скоро?
- Ну, скоро…
- Мить, если она тебе просто друг, тогда познакомь нас, будем дружить втроем.
- Но это же надо ехать туда…
- Поедем, возьмем торт, бутылку сухого вина.
- Эти посиделки, ляля-тополя, чаепития – это же просто потеря времени, которое можно потратить с пользой.
- Но ты же повезешь ее завтра в Икеа? Значит, потратишь время.
- Мне все равно надо будет кроссовки купить, так что заодно и ее отвезу.
- Хорошо, вези.
Он подошел ко ней:
- Прошу тебя, не ревнуй. Ты же знаешь, что только ты мне нужна.
- Да я не ревную, я знаю, что мы с тобой вместе. Просто неприятно…
- Вот увидишь, все это сойдет на «нет».
- Да, если ты однажды скажешь ей это слово – нет.

Он отвез Катерину на вокзал, посадил на поезд. Поцеловал на прощание и быстро ушел.
Утром она приехала в свой провинциальный город. Поставила местную сим-карту в телефон и написала смс-ку Дмитрию: «С добрым утром, мое солнце! Угадай, кто я?»
И тут же получила ответ: « Это ты – Катюшка, моя единственная». И сразу тепло разлилось по её груди. Это его руки вывели на дисплее телефона такие родные, такие долгожданные слова. Катерина вновь была счастлива.
Она уделила внимание своим близким – матери и сыну. Поговорила с соседом, сделала покупки, заехала к подруге, попила с ней чаю, потом позвонила Дмитрию. Он ответил каким-то отстраненным голосом:
- Здорово! А мы тут с Иреной выбираем мне кроссовки.
Ей стало не по себе от  этих слов. Она даже не нашлась сразу, что ответить.
- Я рада за вас. – И отключилась.
Он не стал перезванивать. Промучившись всю ночь, на следующее утро она отправила ему смс:
« Мне очень неприятно, что ты совершаешь покупки с Иреной. Это мы должны делать вместе с тобой. Как мне на все это реагировать?»
Она отправила ее в то время, когда он пел в церковном хоре. На это время он всегда отключал телефон. Потом Катя поехала навестить своего внука. Она занималась с Артемкой, когда Дмитрий ей позвонил. Он говорил каким-то усталым, замученным голосом:
- Ты не должна меня ревновать к Ирене, потому, что она во всем тебе проигрывает, она очень импульсивна и авторитарна, мне с ней не комфортно.
- Что у тебя с голосом?
- Ничего, просто я заливаю пол в зале, и очень устал.
- Бедненький ты мой… - Сердце Катерины растаяло. Какая же она глупая! Он в Москве из сил выбивается с этим злосчастным ремонтом, а она его «грузит» своей ревностью. - Ты там не очень перетруждайся, пожалуйста.
- Надо все доделывать, сколько можно глотать пыль? Ты когда приедешь?
- Сегодня выезжаю автобусом до Москвы, утром нас привезут на автостанцию. В шесть утра буду дома.
- Я не буду закрывать дверь на замок, ты приедешь и сама зайдешь.
- Да. Я целую тебя.
- И я тоже тебя.

На следующее утро она приехала на автобусе в Москву. В шесть часов утра, еще было темно по-осеннему. Когда она подошла к подъезду дома, ёе сердце колотилось в предчувствии встречи. Она открыла дверь квартиры, Дмитрий проснулся, встал, подошел к ней и поцеловал:
- Привет, Катюшка! – И тут же вернулся в постель и заснул.
Катерина была расстроена. Выходит, он даже не соскучился, пока её не было. Она ожидала совсем другой встречи. Разделась, легла рядом. Он даже не повернулся. Ей хотелось от обиды плакать. Не видя никакой реакции на её присутствие, Катя встала, оделась и села за компьютер.
- Что, Катюшка, выспалась в автобусе? – Вдруг раздался голос с дивана.
- Я может, и не выспалась, но после такого приема мне уже и не хочется спать.
- Чем я тебя плохо принял? Ты сама-то как вошла?
- Может, я чего-то не знаю, что произошло в мое отсутствие? – Не замечая его вопроса, спросила сама.
- Ничего такого в твое отсутствие не произошло. – Голос Дмитрия был бесстрастен.
- Но ты даже не соскучился по мне! – С обидой сказала она.
- Ну, знаешь, я вчера пол заливал полдня, мне некогда было скучать.
- Что вообще нисколечко не соскучился? – Она развернулась корпусом к нему.
- Катюшка, я вообще никогда не скучаю, когда один остаюсь. Мне всегда есть, чем заняться.
- Но меня же не было два дня!
- И все два дня я был занят!
- Ну, конечно, ты проводил время с Иреной…
- Ну, съездили в пару магазинов, что тут такого, я же тебе говорил, что у нас ничего не было и быть не может. Потому, что ты – лучше, она с тобой никогда не сравнится. И вообще, хватит там сидеть, иди сюда… - Он сел на постели и протянул ко ней руки.
Катя только этого и ждала, быстро сбросила халат и нырнула к нему под одеяло. Тут же его горячие руки обхватили её, прижали к себе, а влажные губы обцеловали все её лицо. От сердца отлегло. Она опять была счастлива.
- Ну, рассказывай, где ночевала? – Быстро спросил Дмитрий.
И тут до Катерины, наконец, дошло, что он просто ревновал её к той неизвестности, куда она уехала. Она даже не пыталась представить себе, чего он себе накрутил в своей голове, как себе представлял ее поведение в родном городе.
- Я ночевала у мамы. Потому, что она скучает по мне, и я хотела, хотя бы ночлегом у неё возместить разлуку со мной. Но, так вышло, что и это был не лучший вариант. – Катя все рассказывала подробно, чтобы не оставалось даже сомнений на счет её порядочности.
- Почему? – Спросил он.
- Потому, что она с удовольствием находила к чему придраться у «любимой» дочери. Сначала я не так закрыла дверь, потом я не так открыла кран, дальше я, вместо телевизора выключила электронные часы, ну, и еще пару моих грешков вывели маму из равновесия. Она назвала меня ураганом, и я теперь сомневаюсь, что захочу еще остаться у неё с ночевкой.
- А где же будешь ночевать, если во второй комнате у тебя живет постоялец? С Серёжкой,  что ли? – Спросил Дмитрий.
- Да уж, лучше с Серёжкой  на одном диване лечь валетом, под разными одеялами, чем у матери выслушать сто упреков. Она мне сказала: «Все жду, когда же ты станешь хорошей хозяйкой?» Она думает, что если я не живу в своей квартире, и работаю в другом городе, значит, я плохая хозяйка. Говорю: «Мам, мне скоро полтинник стукнет, вряд ли ты дождешься».
- Бедненькая ты моя, - прижал её голову к своему плечу Дмитрий. – Давай-ка займемся чем-нибудь полезным, а то скоро вставать.
Так был исчерпан их первый инцидент.
Стремительно, в ремонте вперемешку с любовью, пролетела рабочая неделя. В субботу Дмитрий позвонил сначала сыну:
- Макс, привет! Как поживаешь? – Он выслушал сначала короткий отчет от сына, а потом приступил к своему рассказу о появившейся в его жизни женщине. Катя варила борщ и слушала, как он сообщает сыну о том, что у того появилась мачеха.
- Помнишь, я прогуливался по сайту знакомств? Так вот, мои прогулки оказались результативны, и я нашел себе женщину. – Дмитрий лежал на диване и хитро поглядывал на суетящуюся возле плиты Катерину. Ей было несколько тревожно, но она знала, что он скажет так, найдёт такие слова, что бояться будет нечего.
- В общем, она уже живет у меня, и сейчас я лежу на диване, а она готовит мне еду. Нет, Анне еще не говорил. Да ты не переживай, она классная тётка, вам понравится. – Дмитрий засмеялся, потом отключил телефон. – Сын говорит, чтобы я об этом с Анной поговорил.
Он тут же набрал по телефону Анну.
- Анна, здорово! Как твои дела? А, в университете? А где ты ищешь работу? А… Ну, ладно, придешь, поговорим. Ты знаешь, что я звоню? Помнишь, я искал себе женщину в интернете на сайте? Помнишь, да? Так вот, я её нашел! Ничего себе быстро, почти год прошел… Хорошая, тебе понравится. Вот она сейчас варит борщ, пока я с тобой разговариваю. Когда вы с Максом знакомиться к нам придете? Завтра? Давайте, подгребайте после трех, я из церкви как раз приду.
Он отключился, положил телефон.
- Анна сказала: « Я в шоке».
- Детям это непросто принять.
- Примут, ничего. Мама их уже пристроена, а я что – не человек?
Он подошел к Катерине, и притянул её к себе обеими руками. Ему было с ней спокойно и уютно, и он не мог припомнить в своей жизни время, когда он еще испытывал такое состояние.

     На следующее утро Дмитрий отправлялся в церковь:
- Там все меня жалеют, думают, я один здесь живу, одичал совсем. – Говорил он со смехом. – Я, пока мы живем в грехе, не могу им про тебя рассказать. Они все там хорошие люди, я не хочу их огорчать. Давай ты со мной туда сходишь?
- Нет, спасибо. У меня свои отношения с богом, тем более, что я крещеная в православии. Да и как ты меня там представишь?
- Скажу, соседку привел. Я тебя должен евангелизировать, а ты, что-то, не поддаешься. – Улыбнулся он.
Дмитрий оделся в самую лучшую одежду, которую достал из пластикового дорожного чемодана, куда прятал ее от пыли. У двери он вспомнил:
- Ёлки-палки, я же библию забыл. А ноты, ноты мои где? – он шарил по полке узкого шкафчика. - А, вот они… Я в прошлый раз чуть не заснул на службе.
- Да и не мудрено, наверное, одно и то же вам читает  пресвитер.
- Ну, да. Ну, все побежал я. Не забудь, сегодня ты знакомишься с моими детьми. - Он быстро поцеловал Катерину в губы и закрыл за собой дверь. Она услышала его гулкие шаги в коридоре.

Пока она убиралась в комнате, мыла посуду, позвонил её старый знакомый американец Юджин, который почти двадцать лет назад приехал в Россию с Гавайских островов. Ему понравилось в нашей стране, и он стался здесь жить. Он преподавал в университете право и был доктором наук. Катерина когда-то с ним познакомилась на киностудии, его пригласили сыграть эпизодическую роль американского полковника в фильме про Вторую мировую войну. У них завязались приятельские отношения.
Он говорил ей по телефону с неизменным акцентом и, слегка растягивая слова:
- Катя, Я хочу съездить в Икеа, купить диван, у них сегодня скидки, ты не могла бы мне помочь выбрать его? Я один не хочу рисковать, плохо разбираюсь…
Катерина посмотрела на часы, времени хватало до встречи с детьми Дмитрия. И она согласилась. Но, оказалось, зря. Потому, что в воскресенье в магазинах засилье покупателей, и, выбрав, наконец, диван, они отстояли огромную очередь в кассу. Так что, Дмитрий ей несколько раз звонил, спрашивал, когда она будет дома. Катя заметно нервничала, понимала, что катастрофически опаздывает. Но у Юджина было непроницаемое лицо, хотя и он понимал, что ей звонят не просто так. С этим же лицом он предложил ей съездить к нему, посмотреть, как он живет. Ему было шестьдесят лет, и Катерине  было неловко ему отказывать. Она согласилась с условием, что он потом отвезет её до метро, хотя бы. Он согласился.  Показав, с явным чувством гордости, ей свою двухкомнатную квартиру, оформленную в стиле хай-тек, он выполнил своё обещание. У метро Катя увидела, одиноко стоявшую бабульку, которая продавала  букет очень ярких осенних цветов. В сумраке октябрьского вечера они светились своей жёлтой окраской, как гирлянда лампочек. Пока Катерина ехала в поезде метро, у неё возникла мысль познакомить Ирену с Юджином. Хотя он не подходил ей по возрасту, но, зато -  подходил ей по статусу и зарплате. А вдруг?..
Приехав домой, Катерина зашла в квартиру в приподнятом настроении, со своим ярко-желтым букетом цветов. Дмитрий встретил её у дверей, и тут же подошли его сын и дочь. Они скромно улыбались, и ей захотела их как-то ободрить.
- Какие вы все взрослые и красивые! - сказала она, переводя взгляд с одного на другого. Собственно, это было правдой. Ребята ей, действительно, понравились.
- Ну, вот, познакомьтесь: это – Катерина, а это – мои дети: Анна, Максим.
Анна и вправду, была в джинсах и толстовке, как и рассказывал  Дмитрий. Это была довольно красивая девочка, с роскошными,  очень густыми, светло-русыми волосами. Она смело смотрела на мир папиными синими глазами. И видно было, что они с отцом – единое целое, соратники и сообщники во всем. Он гордился ею, а она – им.
Сын был темноволос,  прическа олицетворяла собой вольность не только мыслей, но и поведения. Хотя, впоследствии, этих вольностей Катерина и не заметила. Стиль его одежды полностью повторял сестринский.
- А я у метро купила вот этот замечательный букет желтых цветов. Правда, они похожи на маленькие солнышки? – Восторженный голос Катерины заставил всех улыбнуться.
Пока она ставила цветы в вазу, все расселись. На столе уже стояли тарелки с пирожными и фруктами. Дмитрий обо всем позаботился.
- Я прошу извинения у гостей, что не приложила руку к столь замечательному столу, просто не думала, что дела задержат меня на долгое время.
- Да ничего страшного, - сказали гости. - Папа купил всё это, а больше нам ничего не надо.
Далее шел разговор, в основном папы с дочкой. Они разговаривали об учебе Анны в университете, о предстоящей защите диплома, о будущем выборе работе. Катерина с Максимом только сидели и скромно слушали. Потом, Дмитрий, видимо, решил, что детям нужно  основательно познакомиться с его новой женой, и он предложил:
- Вы, если хотите, задавайте Катерине вопросы.
Они слегка помялись.
- Ты сама расскажи им о себе, - перевел он стрелку на Катерину.
Катя почувствовала себя на партсобрании, на котором, после цитирования основных аспектов автобиографии, её должны были (или не должны) принять в члены партии.
Во всяком случае, она чуть не поперхнулась куском пирожного, когда услышала это. Но, главным в тот момент, было не потерять свое лицо. Поэтому, дожевав и проглотив эклер, она начала нудный рассказ о своем «темном прошлом»:
- Родилась я в 1960 году… История моего рождения, до сих пор, покрыта пылью, и окутана паутиной тайн…
Все засмеялись над таким интригующим началом. Таким образом, Катя немного подвинулась к тому, чтобы завоевать сердца детей человека, которого страстно любила.
- Ну, это она утрирует… - Улыбаясь, сказал Дмитрий. – На самом деле, все гораздо проще. Катерина – не москвичка, жила здесь на съемной квартире. Мы с ней договорились, что не будем оформлять отношения, чтобы она не могла претендовать на квартиру. Так что вы не волнуйтесь, квартира останется вашей. Ей ничего не нужно, кроме меня. Правда, Катюша?
Это была правда. И ничего здесь нельзя было ни прибавить, ни убавить.
Но, где-то, в глубине души, Катерину покоробила эта его фраза. Она себя ощущала девушкой по вызову, которой попользуются немного, а потом, когда придет время, она уберется восвояси. Но, что делать, ведь они изначально так договорились. И, по большому счету, ей ведь, действительно, ничего не нужно было. Место, куда она поедет когда-нибудь умирать,  уже давно имелось – это её квартира в родном городе. Поэтому, она, слегка запнувшись, ответила:
- Правда, Митя.
Дети сидели и, понимающе улыбались. Дмитрий продолжил:
- Ты, Анна, хотела переехать после ремонта ко мне… Но, учитывая новые обстоятельства…
- Ну, почему же, - перебила его Катерина, - пусть переезжает. А я буду просто мачехой, как в сказке. Хочешь, буду доброй мачехой?
- Да, лучше доброй… - Улыбнулась Анна.
- Заметано. Буду доброй. Если ты будешь задерживаться где-то, я буду оставлять в твоей комнате ужин, чтобы ты смогла его разогреть в микроволновке и подкрепиться.
- Это мне нравится, до сих пор мне никто не оставлял ужина. Тогда я точно буду у вас жить.
- Никакого ужина тебе никто оставлять не будет. – Строго сказал папа. – Сама возьмёшь и приготовишь.
- Не, тогда я у вас жить не буду. – Отказалась Анна с улыбкой. – Что это за жизнь – без ужина?
- Так ты еще что-нибудь про себя расскажи. – Снова обратился Дмитрий к Катерине.
- Как? Ещё? А ты, разве, не все еще рассказал? – Искренне удивилась она.
- Нет, еще не всё, - смеялся он.
- Ну, что же еще можно о себе рассказать?.. Ах, да… У меня два сына: 20 и 27 лет. И еще внучка и внук. Старший сын подарил.
- Чем они занимаются? – Спросила Анна.
- Старший сын - ремонтирует компьютеры, ноутбуки, и офисную технику. Здесь в Москве, на радиорынке. А младший там, на нашей родине, работает в автосервисе.
- Ну, это про детей, а про себя, расскажите, - попросила Анна.
- Про меня все коротко: окончила художественное училище,  родила старшего сына, работала на крупном заводе художником-оформителем. Потом, родила младшего сына, пока воспитывала, училась на заочном отделении в университете, стала историком. Когда приехала в Москву, написала репортаж о праздновании дня города. Отправила его в «Комсомолку», он там понравился, меня взяли, сначала внештатником, потом, оформили в штат. Несколько лет назад познакомилась через земляка с кинорежиссером, он со мной долго разговаривал и взял в свою кинокомпанию редактором. В прошлом году мы выиграли тендер на производство сериала по сценарию, который написала я с соавтором.  Теперь вот, снимаем.
- Ух ты, как интересно. Вам нравится ваша работа?
- Наверное. То, что не нравится, зависит от режиссера. Я не всегда с ним согласна.
- А с папой нашим у вас серьезно? – Допытывалась Анна. Все вопросы задавала она, Максим скромно сидел и пил чай.
- Более, чем. – Со всей ответственностью за сказанное,  ответила Катерина.
Дмитрий посмотрел на часы:
- О! Полдесятого. Макс, тебе завтра на работу во сколько вставать? – С юмором в голосе спросил он. Сын засмущался и пожал плечами.
- Идем уже, пап. Ты отвезешь нас до метро? – Спросила Анна.
- Могу даже до дома отвезти.
- Это круто. Тогда мы сейчас оденемся.
Когда они все  прощались в прихожей, Катерина подала всем руку, и попросила приходить в гости, не стесняясь. Дмитрий вышел с ними.
Катя уже убрала со стола и расстелила постель, когда он вернулся.
- Ну, как? – Спросила она. – Я ничего лишнего не сболтнула?
- Нет, конечно, ты им очень понравилась.
- Ну, слава Богу. И они мне тоже. – Она ответила искренне, потому, что ведь, во- первых, это - дети Дмитрия, они и вправду, были милые ребята, а во-вторых, они были его детьми, и этим все сказано.
- Знаешь, - осторожно начала Катерина разговор, который задумала еще днём, - я сегодня помогала своему знакомому выбирать диван в гипермаркете. Он обрусевший американец. Ему шестьдесят лет. Живет на западе столицы, в собственной двухкомнатной квартире. Преподает в МГУ. Он доктор права. Давай его с Иреной познакомим?
- Да ты что?! Ей я-то не подошел, сказала, что я стар. А этому твоему американцу вообще шестьдесят лет. Она не согласится.
- А ты предложи. Вдруг…
На следующий день, Дмитрий рассказал мне, что позвонил своей подруге, и передал ей  предложение Катерины.
- И что она ответила? – Спросила она.
- Спросила, почему ты его себе не взяла.
- Потому, что я искала тебя. И, наконец, нашла. Нам чужого не надо. Подумаешь, американец. Лучше русских мужиков нет на свете никого.
- Правильно, Катюшка. Нужно поддерживать отечественного производителя. – Со смехом ответил Дмитрий. – А ещё я сегодня позвонил матери, и пригласил ее к нам в гости.
- Буду с тобой знакомить. – Добавил он.
- Когда же она придет?
- В субботу днем. Готовься. – Он улыбался. – Не бойся, ты ей тоже понравишься.
- Да я и не боюсь. – Хотя, Катерина понимала, что этот экзамен будет посложнее, чем предыдущий.
Но у неё всегда был один, испытанный способ разумного общения с родственниками: быть естественной. И он всегда срабатывал.
- Как зовут твою маму? – Спросила она.
- Нонна Николаевна.
- Это хорошо.
- А об Ирене не беспокойся больше, она женщина самодостаточная и уверенная в себе. Она сама себе найдёт мужчину.
- Всё ясно. Она очень пожалела, что отпустила тебя в вольное плавание и, буквально своими руками отдала тебя мне. Когда она поняла, что у тебя всё складывается замечательно, она поняла, что она потеряла.
- Да, я тоже так подумал. Но ты же понимаешь, что больше она меня не интересует? Ты же у меня умная девочка, романы пишешь, должна понимать, что для меня теперь ты, и только ты. Да, Катюшка?
- Да, Митенька! – Катя смутилась под пристальным  взглядом его синих глаз.
- Значит, эту тему мы плавно спускаем на тормозах, и обсуждаем другую тему: скоро придет моя мама знакомиться. Об этом и будем думать! Волнуешься?
- Нет, кажется… Не знаю…
Но, тем не менее, она очень волновалась перед встречей. Все думала, что же такое одеть. Но, в результате, надела привычные джинсы, и лиловую кофточку.
Когда Дмитрий впустил в квартиру свою мать, Катерина стояла посредине комнаты, загораживая собой часть окна. Прямо от двери, Нонна Николаевна сказала:
- Боже, какая красавица.
Катя была очень смущена неожиданным комплиментом из уст новоиспеченной свекрови, подошла к ней и поцеловала в щеку.
- Здравствуйте, Нонна Николаевна. – С улыбкой поздоровалась она.
- Здравствуй, дорогая моя. – Она еще раз внимательно посмотрела ей в лицо и начала разбирать свою сумку. – А я вам подарки принесла.
С этими словами она вложила на стол пакеты со свеклой, помидорами, кабачки, яблоки…
- Это все с моей дачи, все экологически чистое. А это я вам в магазине сыр купила, опять же, мандарины…
- Мамуль, ну,  зачем ты все это покупала? Это я тебе должен все это покупать…
- Ничего, ничего, мне это в радость. Не могу же я с пустыми руками к своим детям прийти. – Как и все мамы в мире,  она хотела хоть чем-нибудь побаловать своего ребенка, и  не имело значения для неё, что сыну было под шестьдесят.
Пока Катерина рассовывала продукты, что в холодильник, что в вазочки и, потом  на стол, Дмитрий заботливо усаживал свою мать. По тому, какие слова он ей говорил, было видно, как нежно он к ней относился.
- Садись, мамулька. Так тебе удобно? Может, подушку под спину подложить? Что будешь кушать? Будешь с нами ужинать? Попробуй, как Катерина у меня готовит. Она такая хлопотунья у меня. Катюш, да садись ты уже, хватит хлопотать.
Но Катя, пока не поставила перед каждым тарелку с горячим ужином и салат, не присела.
- Так, что у нас сегодня? Бефстроганов с тушёной в сметане цветной капустой. Это очень вкусно попробуй, мамуль.
Нонна Николаевна осторожно  взяла вилку и медленно стала есть. Ела она аккуратно, с признаками врожденного аристократизма, наследовать который ей было не от кого по определению. Поев, она беззвучно положила приборы, скрестив вилку и нож на тарелке:
- Вот видите, я дала вам знак, что я сыта. Спасибо, накормили. Всё и правда, было очень вкусно.
- Мамуль, теперь чай будет, я торт купил, и виноград на десерт.
- Ой, боюсь, чай, да ещё и с тортом, я не в силах буду выпить.
- А придется, - со смехом сказал Дмитрий, - не уйдёшь же ты, не попробовав торт?
Нонна Николаевна за чаем рассказывала, как ей тяжело живется без мужа, который умер этой весной:
- Вот, вспоминаю его, сколько он мне гадостей сделал в жизни, но одна осталась, и готова все ему простить, лишь бы он вернулся.
- Какие же он гадости вам делал? – поинтересовалась Катерина.
- Да какие… - Задумалась она. – Да много…
Дмитрий решил выручить свою мать:
- Мама жаловалась, что он был чересчур общителен…
- Да, - тут же подхватила его мать. – Стоит ему только выйти во двор, как тут же возле него начинали кружить со своими разговорами какие-то бабы. А он, нет, чтобы пройти мимо них, наоборот, стоял и слушал. Я ему сколько раз говорила, что бы он с ними не останавливался, а он наоборот… Соседки мимо него не могли пройти спокойно…
- Но, ведь, что-то хорошее он делал для вас? – Усомнилась Катя в непроходимой отрицательности покойного мужа своей свекрови.
- Да… - Всплакнула она. – Кирюша мне борщи варил. Вкуснющие! Теперь мне никто уже такого борща не сварит. – Как-то, по-детски, обиженно сказала Нонна Николаевна.
- Давайте, я вам сварю борщ. – Не зная, как её утешить, предложила ей новая невестка.
- Нет, что вы… - Отмахнулась она. – Еще чего не хватало. Я и сама могу себя накормить.
- Это я так… Плачу по потерянному. Хотя, он, и дрянной был человек. – Снова добавила она и улыбнулась.
И Дмитрий улыбнулся. Катерина понимающе с ним переглянулась. Что поделать – старость. Накладки дают и одиночество, и дефицит общения, и неумение себя чем-то занять.
- Ёлки-палки! – Вдруг воскликнул Дмитрий. – Сегодня же день рождения у Максима! Я и забыл. Или не сегодня? – Засомневался он.
Катерина с подозрением посмотрела на него:
- Не разочаровывай меня. Ты, что, правда, не помнишь, когда у твоего сына день рождения?
- Да, точно, сегодня! Ну, что, нужно ему звонить и приглашать для вручения подарка.
- Ты спроси сначала, вдруг, у него сегодня встреча с друзьями и он отмечает этот день в их кругу.
- Да какие там друзья! – Отмахнулся счастливый отец новорожденного. – У него лучший друг – это его сестра. – Он набрал в телефоне номер.
- Макс, здорово! Хочу поздравить тебя с твоим днем рождения и пригласить для торжественного вручения премии. Почти что, Нобелевской. – Дмитрий рассмеялся. – Ну, что, во сколько придете? Хорошо, будем ждать.
Он положил трубку.
- Придут сегодня вечером.
- Это ж надо праздничный ужин приготовить?
- Да, не надо ничего. Чаю попьём, да и всё.
- Нет, это нехорошо. Дети придут, а есть нечего.
- Правильно, - подхватила Нонна Николаевна. – Надо заставить стол блюдами. Потом они придут домой и расскажут своей матери, что на столе было и то, и это…
- О чём ты говоришь, мамуль, - отмахнулся Дмитрий. – Ей совершенно безразлично, куда дети пошли, и что там было.
- Ну, это, вряд ли. Она же их мать, как ей может это быть безразлично.
Он опять махнул рукой. Потом обратился к матери:
- Ты останешься на вечер?
- Нет, я поеду домой, я хочу, чтобы внук сам пригласил меня. Вы ему не звоните, не напоминайте.
- Хорошо, мамуль! – Сказал Дмитрий, подмигнув мне.
Вскоре, новая свекровь Катерины засобиралась домой. Дмитрий взялся её отвезти домой:
- Давай, мамуль, я отвезу тебя прямо до дома.
- Нет, что ты, что ты?! – Запротестовала Нонна Николаевна. - Я сама могу передвигаться. Сейчас сяду на трамвай и доеду до метро. А потом – на метро до дома.
- Ну, давай, хотя бы до метро довезу. – Настаивал её сын.
- Не надо! – По-прежнему отказывалась она. – Я ещё не старая. – Она смеялась.
- Ну, ладно, тогда до лифта.
Нонна Николаевна  поцеловала невестку на прощание:
- Катенька, ласточка, я рада, что познакомилась с тобой, будем еще видеться, правда?
- Конечно, Нонна Николаевна, будем. – Катя тоже обняла её на прощание.
Она домывала посуду, когда вернулся Дмитрий:
- Катюшка, ты очень понравилась моей матери. Что само по себе удивительно.
- Почему удивительно? – Переспросила я.
- Потому что ни одна избранница - моя, или брата, не могли устроить нашу мать. А теперь
 бросай все, на улице шикарная погода, поедем гулять в Царицыно.
Катя обрадовалась, тут же собралась, и они вышли из дома в теплый осенний день.  В Царицыно, действительно, стояла великолепная, солнечная погода. Золотистые листья медленно падали прямо под ноги прогуливающимся. Катя и Дмитрий  медленно вышагивали по аллеям этого чудного парка и разговаривали. Сын рассказывал о своей матери.
- Она родила меня в двадцать лет. Был у меня и отец, но, по рассказам матери, он выпивал часто, и они разошлись. Потом он жил с какой-то женщиной и однажды мать отправила меня к нему погостить. Женщина приняла меня хорошо, но сам он был абсолютно равнодушен ко мне. Я чувствовал обиду, и мне из-за этого было там плохо. Поэтому, запросился к матери. Отец отвёз меня к ней и сказал, что больше никогда не возьмёт.
Мать отвезла меня на лето в деревню под Рязань к родственникам, там мне было вольготно с деревенскими пацанами. Но наступала осень, и надо было меня отдавать в школу. Первый класс я отучился хорошо. Но, оттого, что мать была всё время на работе, я был предоставлен самому себе, я имел много свободного времени и занимался тем, чем ребенок в моем возрасте заниматься не должен. Я шлялся во дворе в сомнительной компании, собирал бутылки, мать забила тревогу, и поэтому, во второй класс я пошел уже в школе-интернате. Там я проучился до старших классов. Привык, начал заниматься спортом, когда мать решила меня забрать оттуда, уходить не хотелось.
- А кем она у тебя работала, почему вынуждена была тебя отдать в интернат?
- Она тридцать лет проработала официанткой в ресторане «Будапешт». Оттуда и на пенсию пошла.
- Да, работа у неё тяжёлая была. Представляю, какой усталой она оттуда возвращалась.
- Вот именно. Потом она вышла замуж за приезжего парня, который был на шесть лет младше неё. Мне было двенадцать лет, и я не хотел её ни  с кем делить. Началось противостояние с её мужем. Хотя, я потом начал понимать, что он был нормальным мужиком. Когда я вырос, мы с ним даже подружились.
- Это ты с ним в армии напился так, что тебя на «губу» посадили?
- Да, с ним. Потом, когда мне исполнилось пятнадцать лет, они с матерью родили мне брата Пашку. Ну, дальше ты знаешь.
- Я вижу, у вас с матерью весьма тёплые отношения. А как она относится к твоему брату?
- Ну, в общем-то, хорошо. Она нас обоих любит. Но почему-то, меня она любит больше. Наверное, потому, что все самые тяжёлые времена мы с ней вместе прожили. Пашка закончил два института, но по специальности, практически, не работал. Неудачно женился… Отец, когда был жив, однажды съездил к ним в гости. Вернулся оттуда в ужасном настроении, новая жена сына ему категорически не понравилась, сказал, что женского в ней мало, и что, некрасивей в своей жизни, он никого не видел. Позже он жаловался, что из-за Пашки он заработал себе сахарный диабет.
- А ты-то сам, как относишься к своему брату? – Спросила Катерина.
- Как тебе сказать?.. У нас нет горячей братской любви. Но нет и вражды. Когда мы с ним сидели рядом на поминках отца, я попытался было ему рассказать о своей жизни, о том, что жена от меня ушла, да и вообще… Но он не проявил ни малейшего интереса. Поэтому, я не стал навязываться.
- Наверное, сказалась ваша разница в возрасте. Была бы эта разница поменьше, вы были бы друзьями. А так – просто номинальные братья, кровные по матери.
- Да, ты права.
Они замолчали и медленно пошли по аллее парка. Он держал руку Катерины в своей руке, и, время от времени, целовал её. А она, тайком оглядывалась по сторонам и смотрела на проходящих мимо людей: видит ли кто-нибудь, какой шикарный мужчина рядом с ней, и, как он любит её? Она гордилась им, и ей казалось, что красивее его нет, и не может быть на свете. И вдруг, она вспомнила…
- Митя! Я тебе сейчас скажу одну вещь… и ты, просто убьёшь меня…
- Что?! Случилось что-нибудь?!
- Да… Я забыла выключить электроплитку. А на ней – варится свекла, которую твоя мама принесла! Наверное, вода уже выкипела… И уже не варится, а жарится.
- Ничего страшного. Думаю, успеем. Там плитка инерционная, она при определенной температуре выключается и греет накопленным теплом.
Нервы у этого мужчины были железные!
Они успели вовремя. Процесс жарки только начался.
 
- А что ты подаришь своему сыну? – Спросила Катерина.
- Подарю ему… пять тысяч! – И Дмитрий посмотрел на неё. Она тоже в ответ взглянула на него. Кате показалось, что сумма довольно большая. Она своим детям подарки дарила вдвое дешевле. Тем более, что все деньги Дмитрия уходили на ремонт квартиры. Но это - дело отца, хочет, пусть дарит столько, сколько считает нужным. Её взгляд Дмитрий расценил по-своему. – Ладно, подарю – десять, пусть радуется.
Катя рассмеялась. Дмитрий развел руками:
- Ну, не могу я больше подарить.
- Да и не надо. Дари столько, сколько можешь.
Через час, когда стол был уже накрыт, пришли дети. За ними пришла их бабушка.
Дмитрий торжественно вручил сыну десять тысяч рублей. Сын довольно улыбался, видно, что он был рад подарку. Катерина пригласила всех за стол. Но, оказалось, что Максим не ест мяса. Он подналёг на овощные салаты. Зато порадовали Анна и Дмитрий. Они ели всё. Бабушка тоже не отказывалась. Для хозяйки стола вечер удался. Во время этого праздника она заметила, как Анна похожа на свою бабушку. Не только внешне, но и всеми манерами, жизненной целеустремленностью, стойкостью к неприятностям. Природу не обманешь. Женские гены, действительно, прекрасно передаются через поколение.
     Катерина ничего не подарила Максиму. Просто не успела купить. Ей было очень неудобно. Но она сделала праздничный стол. И, казалось, Дмитрий мог сказать, что деньги от них двоих. Но не сказал. И Катя  чувствовала себя неуютно.
- Максик, я тебе подарю подарок в следующий раз, хорошо?
- Да, ничего, не стоит беспокоиться. – Сказал он.
- Да ему вообще ничего не надо. – Ответила Анна со смехом.
- Конечно, я и без всего хорошо живу. – Шутил в ответ Максим.
После веселого дня рождения Дмитрий всех развёз по домам.
А Катя убрала со стола и помыла посуду за это время.
Когда приехал Дмитрий, он с порога радостно сообщил ей:
- В общем, ты очень понравилась, и детям, и матери моей. Она так и сказала: у тебя очень хорошая и красивая жена. Поняла, Катюшка, ты мне – жена. Рано или поздно, мы всё равно поженимся. Ведь, правда?
- Не знаю, тебе виднее. – Задумчиво ответила Катерина.
- Ты этого не хочешь? – Удивился он.
- Почему, не хочу? - Хочу. Только, стоит ли смешить народ свадьбой на старости лет?
Дмитрий промолчал в ответ.
Через месяц с небольшим,  они, все вместе праздновали день рождения Анны. Катерина заблаговременно позаботилась о подарке,  подобрала ей французский парфюм, а букет роз купила в самый день торжества. Кажется, Анне понравилось и то, и другое. А заодно, Катя подарила задним числом подарок Максиму. Она долго думала, что ему подарить, мужские подарки всегда были для неё тяжёлой темой. И, вспомнив про своих детей, радующихся серебряным побрякушкам, решила, что серебряный браслет будет уместен. Максим, конечно, вежливо поблагодарил её за подарок. Но браслета на руке у него она никогда не видела. Значит, не угодила. Не все подарки одинаково полезны. А праздничный стол, теперь уже для Анны, опять накрывала Катерина. Ей это было только в радость. Но, в тот день, она подумала: какие же отношения у детей с матерью, что даже свой законный день рождения они отмечают с отцом, а не с ней, женщиной, родившей их, и имевшей прямое отношение к этому празднику? Создавалось впечатление, что в их с Дмитрием, только что созданной «молодой» семье, дети чувствуют себя комфортней, чем с ней. А отец этому был страшно рад:
- Она никогда не интересовалась жизнью детей.
- Да не может такого быть, - сомневалась Катерина, - она готовила для них, стирала, одевала…
- Ты не спросила о качестве, с которым она это делала.
- Что, так всё было плохо?
- Не то, что плохо… - Поморщился Дмитрий. – Безучастно как-то. Без особой заинтересованности. Лишь бы было… А как – это неважно.
- Ничего не понимаю! Разве так бывает? – Поразилась Катя его словам.
- Бывает, Катюшка. Бывает. – Он приобнял её ненадолго и пошел в магазин за фруктами для стола.
В любви и согласии прошел ещё один месяц. Катерина с Дмитрием по-прежнему исповедовали культ утреннего тройного счастья. Однажды она ему призналась:
- Знаешь, а сегодня, и еще дня два-три, у нас не будет счастья номер один.
- Почему? – Удивился Дмитрий.
- Потому, что у меня вдруг нормализовались с твоим появлением в моей жизни все женские циклы. И сегодня – один из них.
- Значит, у меня сегодня каникулы? – Радостно спросил он. – Ура!
- Ты особенно не радуйся, счастье номер два и три никто ещё не отменял. – «Обломила»  его Катерина.
Это были последние «каникулы» в их жизни. Потом наступили дни и ночи, по симптомам которых Катерина не могла понять, что с ней происходит. То ли у неё смертельное заболевание, то ли, она уже умирает. Ночами у неё распирало руки, ей казалось, что по ним течет кровь, днем же  бросало то в жар, то в холод. Мите она не говорила, боялась, что он заподозрит у неё какую-нибудь болезнь и отправит к врачу. Через некоторое время до неё дошло: это самая банальная женская проблема, наступающая с интересным возрастом – менопауза. Ну, что же, стареть надо достойно. Тем более, что жизнь–то, продолжается.
Приближался  день рождения Катерины. Ей должно было исполниться пятьдесят лет.
Однажды, Дмитрий, посмотрев, как она надевает халатик, спросил её:
- А почему ты шорты не носишь?
- Потому, что они мне не идут. Я понимаю, ты хотел бы, чтобы я, как твоя Ирена, носила в доме шорты, но не у всех, как у неё ножки сохранили первоначальный вид. Она не рожала никогда, поэтому, бог оставил ей красоту ног, а мне – детей.
Замечание про Ирену, Дмитрий проигнорировал. Зато акцентировал свои замечания на Катерине:
- Но у тебя неплохие ноги. Подумаешь, кое-где сосудистые звёздочки. Ну-ка, подними повыше халат… Ну, вот видишь, тебе очень хорошо в мини. Я тебе на день рождения шорты подарю!
- На пятьдесят лет – шорты? - Поразилась она. – Я не хочу народ смешить. И ты сам прекрасно понимаешь, что мне шорты не идут, я уже не девочка. Я просто не могу понять, зачем ты настаиваешь на этом? Хочешь выдать желаемое за действительное?
Она была расстроена.
- А что бы ты хотела, чтобы я тебе подарил на пятидесятилетие?
- Окончание ремонта. – Тут же ответила она. – Просто уже сил нет жить в пыли.
- Ну, это я тебе скоро не обещаю. А по существу вопроса?
- Не надо мне ничего. Пусть эти деньги пойдут на ремонт.
Дмитрий задумался. Вечером, в постели, он друг улыбнулся и прижал её к себе:
- Всё, я придумал, что тебе подарить!
- Так ты об этом всё ещё думаешь?
- Да, это я так… От нечего делать! – Пошутил он.
- Так тебе в постели делать нечего?! – Так же в шутку возмутилась она. – Так я сейчас найду тебе занятие!
Он засмеялся:
- Я план по удою сегодня выполнил и перевыполнил.
- Так возьми повышенные обязательства! Ты сможешь еще попасть в книгу рекордов Гиннеса.
Так со смехом на устах они и заснули
Наконец, наступил день рождения Катерины. Накануне Дмитрий сказал:
- Завтра не нужно встать в пять часов утра, чтобы приехать на работу к шести.
- Зачем так рано?! Что еще за новости?
- Нужно. Некому склад открыть.
- Я-то думала, что мы завтра поваляемся подольше. – Сказала она с намёком на день рождения.
- Нет, я – на работу.
Утром они встали вместе в пять часов. Страшно хотелось спать.
- Может, ты никуда не пойдёшь так рано? – Зевая спросила Катя.
- Нет, нужно… Ты-то, зачем встаёшь? Тебе еще спать да спать. – Пытался уложить её в постель Дмитрий.
- Не, я встану, чтобы накормить тебя завтраком. А то ты голодный уедешь.
Он махнул рукой: ну что с тобой поделаешь.
Она разогрела завтрак и поставила перед ним. Пока он ел, ей пошли смс-ки со всех концов страны.
- О, народ помнит еще меня, смотри-ка, сколько поздравлений.
Дмитрий ни слова не сказал в ответ, будто его это не касается. Катя с обидой подумала: а вот ты - не поздравил.
Он, как будто услышал, встал, оделся и молча ушёл из дома. Она, обиженная, пошла в душ. Не успела вымыть голову, как вдруг, дверь распахивается и заходит её любимый, в зимней куртке, с огромным букетом разноцветных (кто бы сомневался!) лилий в одной руке, и коробкой – в другой.
- Катюшка, разреши поздравить тебя с твоим юбилеем!
- Спасибо, конечно, дорогой, но… домыться мне реально? Хотелось принять поздравления сухой и чистой…
- Нет, ты подожди, еще не всё… Подержи-ка цветы.
Она стояла, закутанная в пластиковую занавеску, вода текла по ней ручьём, в одной руке держала букет, другой – придерживала край занавески. Дмитрий, не взирая, на её дрожь от сквозняка, подробно рассказывал, что находится в коробке.
 - Это электронная книга, она – самая легкая из всех моделей, очень элегантная, в нее можно закачать фотографии, правда, лишь черно-белые, любой текст, книги с интернета, новости, которые не успела прочитать там же, твои произведения. Из-за малого веса легко носить в сумочке и читать в метро. Короче, это тебе, поздравляю, любимая!
И он, с полной торжественностью в лице, вручил её коробку. Рук, катастрофически, не хватало. И тогда Катерина взмолилась:
- Митенька, дорогой, спасибо огромное тебе, но дай мне возможность домыться, пожалуйста.
Дмитрий со снисходительным выражением в лице, забрал у неё подарки и вышел из ванной.
Когда она вышла к нему с полотенцем на голове, он уже сидел за компьютером и скачивал  в электронную книгу её произведения.
- Очень интересная вещь. Я  себе тоже такую же хочу. – Сказал он, не отрываясь от монитора.
- А можно мне скачать туда нормальные книги? А то я не сумею сама.
- А тебе самой и не надо ничего уметь. У тебя на это муж есть. – Сказал он, и какое-то тёплое чувство разлилось в её душе от его слов. Действительно, теперь у  неё есть муж и куча проблем, с которыми она сталкивалась ранее, автоматически снимаются. Даже, несмотря на то, что муж на самом деле не законный, а гражданский. – Тебе, вообще, эта вещь нужна? – Неожиданно спросил он.
- Конечно, нужна. – Подтвердила Катерина. – Раньше мне приходилось с собой таскать тяжелые книги в сумке, а теперь – одна электронная вмещает в себя целую библиотеку. Только научи меня ею пользоваться.
После того, как он всё подробно объяснил, как и на что нажимать в том или ином случае, Катя вдруг вспомнила, что ему было нужно очень рано на работу.
- Ты же опаздываешь, тебе бежать надо!..
- Никуда не надо бежать! Это я тебе наврал, чтобы  цветы купить.
- Ах, ты врун! – Мягко стукнула она его в плечо.
Он засмеялся. Потом еще раз прижал её к себе и прошептал на ухо:
- С днем рождения, любимая моя.
Вечером, после работы, она зашла в магазины, закупила продуктов и приготовила праздничный ужин. Она подумала, может, Дмитрий пригласит своих детей её поздравить, тем более, что они знали о дате юбилея. Но он Катерину разочаровал:
- Я не стал звонить детям. А то подумают, что мы от них подарки выпрашиваем. – Сказал он.
«Какие подарки? – Подумала Катерина. – Разве дело в подарках? Хотя бы просто позвонили, поздравили, чисто по-человечески». 
Но… нет. Не дождалась. Юные головы были забиты своими проблемами, им было не до старой тётки, которая уже относилась к ним, как к собственным детям. А её родные сыновья-то позвонили, поздравили, и всё… Ладно, младший, он в другом городе живёт. А старший сын  сказал, что прийти не может, хоть и в Москве живёт. Вот, так Катерина и встретила свой юбилей в узком семейном кругу со своим любимым. Но ей было очень хорошо. Они поужинали, а потом, он вспоминал, как сам встретил своё пятидесятилетие.
- Я позвонил родителям, они пришли, я сам накрыл стол.
- То есть, как сам? Сам готовил ужин, что ли? – Удивилась она.
- Нет, я же не готовлю. Просто накупил всего в магазине: фрукты, сыры, буженину, торт…
- А жена не принимала участия в приготовлении праздничного стола? – Поинтересовалась Катя.
- Жена, как-то равнодушно отнеслась к моему юбилею. – С сожалением сказал Дмитрий.
И мать это заметила. Они отцом совсем немного посидели и ушли. Мать всегда коробило в моей жене её безразличие. Она была уверенна, что я достоин лучшей доли. Вот, сейчас ты появилась, она пригляделась к тебе и поняла, что мы с тобой лучше всего подходим друг к другу.
- А ты-то, как думаешь? – С улыбкой спросила Катерина.
- Я-то? – Дмитрий был настроен игриво, притянул её к себе и поцеловал  своим фирменным сладким поцелуем. – Я тоже так считаю. Я просто уверен в этом! Надеюсь, ты тоже!
- Конечно, дорогой. Как скажешь, дорогой. – Смеялась она. – А теперь – самый главный подарок сегодняшнего дня: счастье номер один!
- А как же без него! Раскладывай диван, я в душ! – С готовностью ответил он.
- Так, весело, с  фантазией, с шутками и прибаутками, закончилась торжественная часть моего юбилея! А теперь – суровые будни жизни. – Заключила Катя.
На следующий день она позвонила Люське.
- Люсь, привет! Спасибо тебе за смс-поздравление. Обязательно сходим в кабак, устроим девичник, и отметим юбилей.
- Ладно, не за что. – Усмехнулась она. – Сходим, конечно. Что подарил любимый?
- Любимый… о-о-о… любимый сделал мне праздник от всей души прямо в душе, - скаламбурила Катерина. – Он подарил огромный букет разноцветных лилий и электронную книгу. Причем, торжественная часть прошла в ванной. Я, как и положено, в таком случае, была голая и мокрая.
И она рассказала в подробностях, как все было.
- Ну… что ж… хорошо… -  Катя чувствовала в голосе Люськи неприкрытую зависть.
 Хотя, она знала, что электронная книга подруге  была абсолютно не нужна, но одно то, что у неё всё хорошо, не давало ей спокойно жить. А Катерина делала вид, что не замечает её внутренних страданий, и продолжала говорить, как она счастлива со своим избранником. Потому, что она, действительно, была счастлива, и не считала нужным это скрывать. Да, она вот такая, если радуется, то искрит, как оборванный кабель.
Декабрь пролетел незаметно. Катерина работала над сценарием своего шефа, и они часто переругивались с ним по телефону. Иногда Дмитрий был рядом. Он её потом ругал:
- Ты с ним себя ведешь, как с надоевшим поклонником. Он – твоё начальство, будь с ним повежливее.
- Повежливее, не получается. У нас есть куча разногласий по данной теме, и он никак не хочет понять, что я права. А потом, ты знаешь, у нас с ним уже давно выработался свой стиль общения. Никто не обижается, он же тоже на меня срывается. Это всё – творческий процесс. 
- Скоро Новый год. – Перевел он разговор на другую тему. – Завтра мы с тобой поедем выбирать плитку для пола, и я на этой неделе её выложу здесь, в этой комнате, чтобы было, на что поставить ёлку.
- Значит, нам нужно будет переехать в другую комнату?
- Конечно.
- Это надо будет тащить диван. Я диван не донесу. ( Катерина хотела сказать, что даже в паре с ним она не сможет перенести диван, нужны будут помощники).
- Донесешь. – Спокойно сказал Дмитрий. – Я буду идти впереди, и показывать дорогу.
Катя рассмеялась. Действительно, получилось смешно и глупо, как будто, кто-то позволит ей одной нести диван.
На следующий день они с Дмитрием приехали на строительный рынок.
- Вот, Катюшка. Сегодня я решил показать тебе, как я умею уступать. Поэтому, выбирать плитку на пол будешь ты.
Он показал ей четыре вида плитки со стороной шестьдесят сантиметров, из которых она могла выбрать цвет. Это был набор из белого, бежево-мраморного, светло-зелёного под морскую волну и такого же, только тёмно-зеленого цветов.
- Это что, весь выбор? – Удивилась она.
- Да, других цветов по этой цене нет.
- А другие цвета по этой цене, но меньшего размера есть?
- Есть, но нам нужно такого размера.
- Почему именно такого?
- Потому, что, чем больше размер, тем меньше швов стыка.
- А можно узнать, для разнообразия, чем нас так пугают швы стыка?
- Красивее, когда стыки незаметны.
- Но они же всё равно есть, хоть и незаметны.
- Есть, но их меньше.
- Ничего не понимаю. А как же другие, берут красивую плитку, не заботясь о стыках?
- В общем, берём эту плитку, остальное тебя не должно касаться. Ты только цвет выбери.
- Хорошо. Тогда, вот этот. – Ткнула она пальцем в первый попавшийся. Ей было обидно, что что-то её не должно касаться.
- А почему именно этот? – Засомневался Дмитрий.
- Ты сказал – выбери, я выбрала. Какие проблемы? – Как можно равнодушнее спросила Катерина.
- Нет, я понимаю тебя, не понимаю только, почему – эта?
- Понравилась. – Она была кратка.
- Может, давай лучше белую?
- Так, кто выбирает плитку, я или ты? – Стала Катя в позу.
- Ты. – Сдался Дмитрий. – Но почему эта? Она же тёмная.
- Она среднего оттенка, сравни вот с этой, она вообще, почти черная.
- А эта?..
- А эта – цвет морской волны с пеной. Будет очень красиво наступать на неё. Как будто идёшь по воде. – Фантазию Катерины понесло. - И, когда она потрётся от времени, стыков вообще не будет видно. Потому, что они сольются с общим фоном.
- Ладно, убедила. – Выдохнул Дмитрий. – Берем.
Он позвонил детям, сказал:
- Есть калымная работа для вас! Приезжайте, будем таскать плитку для пола. За это я вам налью чаю.
Детей не надо было уговаривать. Они с удовольствием бежали к отцу по первому зову и помогали ему во всем, что он скажет. Особенно старалась дочь. Она выглядела покрепче своего брата, который иногда присаживался отдыхать на диван, пока они с отцом работали без перерыва. А после трудов праведных, все сели пить чай с тортом и фруктами.

Через несколько дней он выложил плиткой комнату. На это ушло три дня. Катерина видела, как он уставал, занимаясь этим вечерами, после работы. Он спешил всё закончить до Нового года, чтобы перенести назад злополучный диван и стол со стульями. Поэтому, не щадил себя. Зато, когда всё доделал, как он гордился собой! Тут же позвонил детям, они пришли и всё оценили по достоинству.
Кате же казалось, что плитку она выбрала, все-таки, темноватую. Хотя, и красивую. Действительно, было впечатление, что идёшь по морской пенной волне. Но свои сомнения она оставила при себе.
Детям плитка понравилось.
- Это Катерина плитку выбирала. – Говорил с гордостью Дмитрий. – Есть у неё вкус, всё же.
- А ты, вроде, как, сомневался? – Спросила она.
- Нет, просто всегда и везде выбирал всё для дома только я. Первый раз в жизни я доверил это женщине.
- И оказалось, что женщины не такие уж и дуры? Правда?
- Ну, да, некоторые из них… - С трудом, но согласился Дмитрий.
Вот, так досталась Катерине первая победа над упрямым овном. Она же, всё-таки, стрелец!

    Однажды, Дмитрий пришел с работы и рассказал:
- Сегодня звонила Ирена. Она познакомилась на сайте с мужчиной. И уже в восторге от него. Говорит, такая лапочка, прямо, ручная белка.
- Слава богу, наконец-то… - Проворчала Катерина. – Надеюсь, москвич с квартирой, как она и хотела? И зарплата больше твоей.
- Да, москвич, имеет однокомнатную квартиру и комнату в коммуналке. Ездит на Ладе-шестёрке, что совсем не устраивает Ирену. Ей по статусу положено кататься на иномарке.
- А тут – такой облом! – Рассмеялась Катя.
- Была она у него в квартире, и пришла в ужас от старой мебели и обилия домашних цветов. Говорит, там всюду стоят горшки. У него добрый нрав, поэтому, он собирает по помойкам выброшенные кем-то цветы. Говорит, не может видеть, как они умирают.
- Когда что-то бывает безмерным, это тоже плохо.
- Она решила, что они переедут в её квартиру, а его – сдадут и будут копить на приличную машину.
- Флаг ей в руки! Пусть у них всё сбудется, как она хочет. Лишь бы она от нас отстала.
- Я же тебе говорил, что всё само собой образуется.
- Я буду искренне рада, если у неё наладится личная жизнь.
- А у нас с тобой, Катюшка, Новый год на носу. Как будем отмечать?
- Новый год – мой самый нелюбимый праздник.
- Почему? – Поразился Дмитрий.
- Потому, что я не могу выдержать, не спать целую ночь. Если приходят гости, то в час, от силы, полвторого ночи, мне хочется выгнать их всех. А если я сама в гостях, то сразу после боя курантов, мне хочется уйти домой.
- А мы с детьми, наоборот, всегда очень весело проводили новогоднюю ночь. Я тогда еще выпивал…
- Ты – выпивал?!
- Да, а что ты удивляешься? Были времена, когда мы с приятелем выпивали три бутылки водки на двоих.
- Говорят, это смертельная доза.
- Мы проверяли на себе – жить можно.
- И как же получилось, что ты перестал пить совсем?
- В один день я понял, что чувствую себя не так, как раньше, да и выгляжу тоже. Поэтому, пришел к решению, что надо бросать. Одновременно бросил пить и курить.
- Тяжело далось?
- Как ни странно – нет. Несколько дней сигареты носил в кармане, а потом выбросил их. А с выпивкой еще проще завязал.
- Значит, алкоголиком еще не стал. Поэтому и легко бросил. Так что там, про Новый год?
- А в Новый год я заранее подкреплялся спиртным, а потом, с детьми запускали петарды во дворе. Всем было весело, все кричали ура.
- И всё? – Недоверчиво спросила Катерина. – В этом и состояла уникальность вашего праздника?
- Ну, мы еще с детьми играли в какие-нибудь игры.
- Ну, для детей это, действительно, было весело. А я хочу, хоть один раз встретить Новый год так, как мне хочется.
- Это как?
- Это, чтобы только с тобой вдвоём, в тесном семейном кругу, чтобы в Новый год мы вошли только вдвоём. Правда, здорово?
- Правда, Катюшка! – Согласился Дмитрий.
- Плохо только то, что у нас телевизора нет. Давай купим?
- Ну, нет! Телевизор - это зло.
- С чего ты так решил?
- Только и будем пялиться в экран, общаться перестанем, тем более, что по телевизору показывают одну пропаганду насилия.
- Да нет же! Не только! Есть целый список передач, которые и добрые, и интересные, и весёлые. Столько хороших фильмов есть на свете, которые учат добру. Опять же – просветительские передачи, то есть, интеллектуальные. Про животных, про людей, про современные технологии…
- Современные технологии, говоришь?.. – Задумался Митя. И Катерина поняла, что это было ключевым словом во всех её аргументах. – Ну, ладно, только ради тебя. Мне это нафиг не надо.
- Ну, как же – не надо, если только по телевизору, вместе с боем курантов, мы узнаем, что наступил Новый год. – Попыталась она донести до него свой последний довод. Но он оказался неубедительным.
- То, что наступил Новый год, мы узнаем сразу, как только на улице народ заорёт «Ура!». Ладно, я решу эту проблему сам. Доверься мне.
- Хорошо, любимый! А что приготовить на праздник?
- Что бы ты ни приготовила, всё будет вкусно. Поэтому, праздничный стол – на твоей совести.
- Как скажешь, дорогой! Так и будет! – Целовала она его в щёку.
- Ой, подлиза! Неужели всё это только из-за телевизора. – Засмеялся он.
- Не только, еще из-за кое-чего… - Катя хитро улыбалась.
- Так, не расслабляйся! Счастье номер один случится ближе к ночи! – С шутливой строгостью сказал он.
- Я буду ждать, дорогой! Мне не к спеху.
Он обхватил её обеими руками и прижал к себе. Она чувствовала, как он целует ей макушку с высоты своего роста. Счастье опять  разливалось по всему её телу.

   На следующий день, когда она пришла с работы домой,  уже вовсю работал телевизор. Довольный Дмитрий стоял с пультом в руках и смотрел на экран.
- Посмотри, Катюшка, вот тебе и телевизор, он уместился в мониторе компьютера. Всё решилось просто. Я пошел в офис нашего телефонного оператора и мне предложили вот эти две коробочки в пожизненную бесплатную аренду. Они обеспечивают нас не только сотней телеканалов, но и безлимитным интернетом. И не пришлось покупать телевизор для этого. Правда, здорово?
- Просто великолепно! Ты у меня гениален!
Он притянул меня к себе:
- Правильно, Катюшка! Мужчину нужно хвалить обязательно. Чтобы был стимул стараться.
- Я и хвалю тебя, практически, бесперебойно. Я сегодня говорила тебе, что ты у меня лучший в мире?
- Еще нет. – Смеялся он.
- Это моё упущение. Надо говорить каждый день.
- Чтобы я не забывал подтягиваться под эту планку?
Катя махнула рукой:
- И это тоже. Пойдём-ка ужинать, дорогой мой.
- Ну, вот, еду я сегодня заслужил.
- Ты её заслуживаешь постоянно. Какие новости от Ирены?
- Звонила сегодня. Рассказала, что эта её ручная белка перевезла к ней все свои вещи. Теперь она живёт, как на складе.
- Ну, вот, опять нехорошо. Что её снова не устраивает?
- Говорит, что везде стоят его коробки с вещами, которые в ее квартире просто некуда деть. Она устала их перепрыгивать.
- Вот ведь невезуха! Как же она жить с ним будет, если её постоянно что-то не устраивает?
- Теперь они собираются переехать к нему, в однокомнатную квартиру. А комнату – сдать.
- Так они на иномарку долго будут копить.
- Она теперь думает, стоит ли ей заняться покупкой мебели в его квартиру.
- Остается надеяться, что она примет верное решение! – Сделала заключение Катерина.
Он переоделся в рабочую одежду и опять занялся ремонтом. Сегодня Дмитрий привез на своём Портере пятнадцать мешков цемента и собирался залить пол в соседней комнате, которая когда-то была кухней. Как он перетаскал эти пятнадцать мешков – одному богу известно. Каждый из них весит по двадцать пять килограмм. Конечно, он высокий и сильный мужчина, но ведь уже давно не мальчик, каждое физическое усилие сопровождается усилием сердца. А оно немолодо. Перед этим привозил цемент и плиточный клей для зала. И тоже всё один перетаскал. Хоть и есть в подъезде лифт, но, до него, и от него, тоже донести надо было - двадцать пять мешков. «Бедный мой мужчина», - думала Катерина, - «Некому тебе помочь в твоём непосильном труде».
- Я звонил Анне. – Однажды сказал Митя. – Спросил, где они отмечают Новый год. – Он внимательно смотрел за Катиной реакцией.
- Можешь не продолжать. – Ответила она. – Она сказала тебе, что мама идёт к своему мужу, и. соответственно, они остаются одни, так как друзей у них нет.
- Друзья есть у Анны, но у них свои компании. – Помялся Дмитрий.
- Ну, что ж, пусть приходят к нам. – Только и оставалось сказать Катерине.
- Ты, прости меня, Катюшка, но им, действительно, некуда деться. Я помню, что ты хотела отметить Новый год только со мной. А тут получается, что я навязываю тебе их компанию.
- Митя, не оправдывайся, прошу тебя. Ну, что делать, это твои дети, и они любят своего отца. Я надеюсь, что они полюбят когда-нибудь и меня.
- Они к тебе очень хорошо относятся. – Обрадовался Дмитрий.
- Я верю. – Просто сказала она. – За что им меня ненавидеть?

И вот, наступило тридцать первое декабря. Катерина с утра сбегала на работу, к обеду прибежала, пошла в магазины. Закупила продуктов и занялась приготовлением праздничного ужина. Дмитрий принёс ёлку и подставку для неё.
- Мы с детьми всегда покупали живую ёлку. Чтобы в доме пахло хвоей. Вот, посмотри, хорошо стоит, не криво? – Он широко провёл рукой в сторону ёлки.
Катя оторвалась от плиты и подошла:
- Хорошо. Не криво. А я всегда жалела маленьких лесных красавиц. Мне очень жалко было что их, еще жизни не видевших, срубали под корень и тащили в тёплые квартиры, где они, спустя несколько дней, осыпались и умирали. Поэтому, я, один раз, купила для детей искусственную ёлку, и навсегда. Каждый год я приносила её с балкона, и ставила на табурет. А наряжали мы её сначала со старшим сыном, потом с младшим. Кстати, чем будем наряжать эту ёлку?
- Действительно, чем? Надо позвонить детям, пусть принесут игрушек из дома.
- Не надо, я сейчас схожу в магазин и куплю что-нибудь.
Катя быстро собралась и ушла.
А Дмитрий, тем временем, всё же позвонил детям и попросил поделиться игрушками.
Когда Катерина принесла из магазина игрушки, он ей сказал:
- Давай подождём, когда Анна придёт. Пусть она нарядит ёлку.
- Давай так. Я повешу вот эти игрушки, а когда она принесёт свои, пусть она их повесит так, как посчитает нужным. Я очень ревностно отношусь к декору нашего символа Нового года, и  хочу, чтобы она была наряжена по всем правилам композиции, чтобы получать эстетическое удовольствие, глядя на нее.
Дмитрий помолчал, глядя в пол. Потом поднял на неё глаза и сказал:
- А действительно, пусть ты нарядишь. Мы ведь ёлку для тебя покупали, а не для них.
Теперь Катерина помолчала, ища скрытую иронию в его словах. Но не нашла. Судя по всему, говорил он искренне.
Она быстренько повесила купленные игрушки в том порядке, который считала самым гармоничным. Было красиво, но мало.
- А-а-а… - вдруг вспомнила она, - помнишь, мы с тобой как-то в гипермаркете покупали шоколадные игрушки на ёлку? Где они?
- Где, где… в холодильнике, наверное.
- Точно! Вот они! – Катя залезла в холодильник.
Красивые шоколадные Дед Мороз и Снегурочка, Снеговик, зайцы и шары в цветных обертках из фольги, заняли свои места согласно Катиному представлению о новогодней ёлке. Получилось очень эффектно.
И с сознанием выполненного долга, хозяйка пошла на кухню, продолжать готовить новогодние салаты. Надо сказать, что чем ближе подступал Новый год, тем настроение её становилось всё сосредоточеннее. Катерина подверглась банальной усталости, и ей уже хотелось просто лечь и полежать.
Вскоре пришли Макс и Анна. Они шумно разделись и принялись рассматривать ёлку:
- А мы тоже принесли игрушки.
- Ну, так доставайте их и вешайте скорее. – Слышала Катерина из кухни голоса дочери и отца.
Когда она зашла в комнату и посмотрела на  ёлку, ей стало её очень жалко. Дети принесли игрушки, которые делали сами в глубоком детстве из бумаги. Эти игрушки, наверное, вызывали у них ностальгию по прошедшему юному возрасту, когда они жили с папой и мамой, и были вполне счастливы. Но повесили они их на верхние ветки, где они смотрелись из рук вон плохо и только портили ёлку. Крупную коробку из картона, символизирующую… Катя не поняла даже, что,  повесили на самую тонкую верхнюю ветку, и смотрелась она там, как бельмо на глазу. Она пыталась внести свои коррективы и перевесить её пониже. Но Максим тут же снял её и повесил на прежнее место. Почему-то было обидно, но она ничего не сказала по этому поводу. Было не по себе. Словно ей указали на её место. Впервые Катерина почувствовала, что она тут никто. Что самые главные люди здесь – это дети её Дмитрия. Но, она любила его, и не хотела портить ему настроение своими переживаниями. Да и – какие глупости – ёлка! Она же взрослый человек, а они – дети. 
Катерина накрыла на стол и достала бутылку шампанского брют, которую ей подарили на студии к Новому году.
- Мы же должны как-то отметить начало Нового года. Вот и нальём, буквально, по глоточку. – Сказала она.
Все сели за стол, дети раздали принесённые заранее красные колпаки – шапочки Деда Мороза. Потом начали пробовать Катину стряпню, и её стол всем показался удавшимся. Тут по телевизору показали выступление  Президента России. Дмитрий разлил по бокалам шампанское и, под звон курантов, как и вся страна, вся семья пригубила шампанского. Оно оказалось невкусным. Все, как-то привыкли к полусладкому игристому напитку, а тут – импортное, самое сухое, и очень кислое, как и положено быть брютту. Как только  поставили на стол бокалы, все сразу признали себя сытыми и захотели развлечений.
- А давайте рисовать плакаты на тему Нового года! – Предложила Анна. – Мы принесли рулон обоев, кисти и гуашь.
Тут же раскатали бумагу на полу, и Максим первым изобразил толстого кота.
- Ну, да, ведь наступил год Белого Кота или Кролика.
- Ну, Макс, ты – талант! – Признала Катерина.
Дальше рисовали все подряд, кто котов, а кто – кроликов. Совместные  шедевры тут же приклеивались скотчем к стене.
- А давайте споём караоке. – Предложила Катерина. Пели все вчетвером, и, оказалось, у Анны очень хороший голос. Он отчётливо выделялся среди остальных. Дмитрий тоже подпевал басом.
- А теперь будем танцевать рок-н-рол. – Объявила хозяйка.
Дмитрий настроил компьютер, и полились рокэнрольные мелодии Чака Берри. Катя лихо отплясывала и заставила плясать с собой Митю. А Максим и Анна в паре друг с другом, тоже не отставали от них.
Потом решили продолжить банкет, посвященный празднику. В общем, часам к двум ночи, Кате уже захотелось от этих событий спать, и она откровенно клевала носом. Дмитрий видел её состояние, но ничего не мог поделать, потому, что выпил глоток шампанского и боялся сесть за руль, чтобы отвести детей домой.
- Сейчас везде же гаишники стоят с трубками. Будем ждать, когда метро откроют.
Так и сидели до пяти часов. Дети пытались  заинтересовать взрослых настольной игрой с фишками и кубиками, но Катя от усталости уже была в состоянии нестояния, ей было сложно что-то соображать, поэтому ходы делал за неё Дмитрий.
- Это не честно! – Кричали дети.
- Честно! – Басом отвечал им Дмитрий. – Я играю за маленьких. Они – маленькие – уже спать хотят.
Катерина сквозь дремоту была очень благодарна Дмитрию, за то, что он так заступался за неё.
Наконец, в пять часов утра отец проводил своих детей до метро. Катя еще умудрилась убрать со стола и разложить диван.
Пришёл Дмитрий. Разделся, подошел ко ней:
- Катюшка… - Ты извини, что тебе пришлось встретить Новый год совсем не так, как ты хотела. Я же понимаю, что тебе нужен я, а не мои дети.
Он прижимал  к себе, и зацеловывал её лицо. А Катя, несмотря на всю свою усталость, стояла, уткнувшись в его волосатую грудь, и чувствовала абсолютное счастье. И по её щекам катились светлые слёзы радости. Сказалось напряжение последних дней, плюс её интересный возраст и его издержки.
- Ну, что ты, дорогой, я люблю тебя, а значит, и твоих детей тоже. – Она не кривила душой.
Всё первое января они проспали. Лишь к вечеру проснулись, и решили поужинать тем, что оставалось от встречи Нового года.
- Пойдём, погуляем? – спросила Катя.
- Ой, Катюш, что-то никуда выходить не хочу. Такая лень навалилась…
- Тогда давай какое-нибудь кино посмотрим.
- Нет, только не кино. Что там интересного? Ведь всё равно в жизни так не бывает.
- Как так?
- Ну… так, как в кино.
- В жизни бывает всякое. И тебе это больше, чем кому-либо должно быть известно.
- Нет, лучше я канал «Дискавери» посмотрю. Это хоть, познавательно.
- А я что буду делать?
 - И ты посмотри канал «Дискавери».
- Мне он неинтересен. Там всё про высокие технологии, я не очень в этой теме…
- Ну, тогда просто рядом полежи.
Она встала с постели, и начала обиженно одеваться.
- Ты куда, Катюш? – Спросил Дмитрий.
- Гулять. – Ответила она, не глядя на него.
Надев шубу, Катя вышла из квартиры. Нельзя сказать, что она была обижена. Но чего-то ей в тот вечер не хватало. Она медленно шла по заснеженной улице. Накануне прошел ледяной дождь, и все деревья были закованы, как и реки - в лёд. Ветви казались хрустальными и переливались в свете ночных фонарей. Неожиданно зазвонил телефон. Катерина думала, это Дмитрий, оказалось, это её подружка Галка. Она очень светлый человечек, перенесла в жизни множество разочарований, таких, как смерть единственной дочери, предательство любимого. В общем, несмотря на эти удары судьбы, она выстояла, не сломалась, и, более того, сохранила свою природную жизнерадостность и оптимизм. Единственным её недостатком было недержание речи. Она, как чукча, пела то, что видела. А «припев» повторяла по нескольку раз.
- Катечка! – Радостно пищала она в трубку тонким голоском. – Я поздравляю тебя с Новым годом! Как твоя жизнь?
- Спасибо, дорогая моя! И я тебя поздравляю. У меня всё хорошо. А ты как там?
- И у меня всё хорошо! Скоро я приеду в Москву ненадолго. У вас можно будет остановиться?
- Галочка, я ведь больше на той квартире не живу. Я познакомилась с очень хорошим мужчиной, москвичом, и уже несколько месяцев живу у него.
- Правда?! Какая же ты молодец! Я так за тебя рада! А кто он?
- Ты, когда приедешь, позвони, я тебе всё подробно расскажу. Ещё раз, счастья тебе в новом году!
- А я собираюсь ехать в Москву… Нужно товару прикупить… А где же мне остановиться? А где ты с ним познакомилась? А как встретила Новый год? А я вот в Москву собираюсь… Ненадолго…
Катерина еще немного послушала её тарахтение по телефону и отключилась. После этого разговора она задумалась. Чего это она ушла из дома? Кому она хочет, что доказать? Дома лежит на диване замечательный мужчина, а она, как последняя дура, одна ушла гулять. Катя круто развернулась и пошла домой. Когда она вошла в квартиру, Дмитрий с дивана посмотрел на неё с улыбкой:
- Ну, что, погуляла?
- Погуляла. – Катерина тоже ответила с улыбкой. Раздевшись, она нырнула к нему под одеяло и обняла его за шею:
- Я тебя очень люблю.
- Я тоже тебя люблю, Катюшка. А ты чего уходила-то?
- Так просто. – Ответила она и загадочно улыбнулась.
Так закончился их первый совместный день наступившего нового года. Они не могли даже предположить, что это был первый и последний их общий Новый год.
На следующий день Дмитрий продолжил заниматься ремонтом.
- Будем делать коридор. Как ты думаешь, какие у нас будут стены?
- Давай выложим мозаичной плиткой  ближе к входу, а стену после двери и под зеркалом оклеим обоями в тон плитки. Подберём, есть такие обои-компаньоны.
- Тогда я сейчас срублю вот этот неровный угол, зачищу стены, и мы поедем выбирать плитку, да, Катюшка?
- Да, солнышко! Как скажешь, так и будет! – Улыбнулась она. – Только в «кормушке» совсем нет денег на плитку.
Дмитрий наклонился и поцеловал её:
- С деньгами буду решать я.
Господи, что за мужчина! «С деньгами буду решать я»! В течение всей своей жизни все вопросы с деньгами решала, почему-то  одна Катерина. И в совместной жизни с Дмитрием она тоже пыталась помогать ему своим заработком. Она видела, что денег на ремонт ему катастрофически не хватало. И, время от времени, подкладывала в «кормушку» некоторую сумму, оставшуюся от зарплаты, первая часть которой шла на хозяйство и продукты. Катя знала, что тех проблем с ремонтом, что существовали, эти деньги не решат. Но ей так хотелось, хоть чем-нибудь помочь своему любимому, поэтому, всё, что оставалось у неё – отдавала ему. Он говорил ей:
- Катюшка, не надо, купи лучше себе что-нибудь, все равно, в масштабе нашего ремонта твои деньги – это капля в море. Я продам один из золотых слитков. Золото сейчас быстро растёт в цене.
- Ну и что, - отвечала она ему, - хоть чем-то я всё равно помогу тебе. Хоть цемент купишь, или розетки с выключателями.
Однажды она встречалась с одной из подруг в кафе, пока её Дмитрий пел в церковном хоре. Она тоже жила с мужчиной-москвичом. Катерина рассказала ей, что её любимый мужчина делает ремонт и она, по мере сил, вкладывается в него.
- Ты, что, с ума сошла? Не дай бог, что случится, и его дети вышвырнут тебя оттуда. А ты туда деньги вкладываешь. Видели вы еще такую дурочку?! – Воскликнула Светлана.
- Да, я понимаю, что мы уже немолоды и в жизни всё бывает. Но, хоть лет десять-то мы еще поживём! Ведь для себя делаем.
- Да ты там еще никто, чтобы что-то ремонтировать за свой счёт. Одумайся! Я вот, например, вообще ничего не даю своему, даже на питание. Я ему сказала как-то: ты меня одну не прокормишь разве? И он покупает все продукты сам.
- Ну, я так наглеть не могу. И так ему все говорят, что приезжие ищут москвичей, чтобы на квартплате экономить.
- Катька, ты ему оказываешь кучу услуг: готовишь, стираешь, убираешь, спишь с ним, наконец. Это чего-то стоит? – Светкиному возмущению не было предела.
- Но я же его люблю. И в ответ получаю его любовь.
- Люблю, люблю, трамвай куплю… Любовь придумали гусары, чтоб денег не платить.
В общем, домой она пришла расстроенная. Нет, не денег было жалко. Всё было гораздо сложнее.
Дмитрий посмотрел на неё и сразу все понял:
- Катюшка, тебе кто-то что-то сказал, ты, поэтому, такая расстроенная?
- Мить, если не дай бог что-нибудь случиться, твои дети вышвырнут меня сразу отсюда? Даже собраться не дадут? Неужели, они забудут, как я им на их дни рождения столы накрывала, как хорошо к ним относилась?
Дмитрий прижал её  к себе и поцеловал в макушку:
- Тузик ты мой любимый… Такова природа людей. Что я смогу поделать? Будем надеяться, что они поступят с тобой человечно. – Он отстранил её и заглянул в глаза. – Да и вообще, я не собираюсь еще умирать. Что за мысли?!
Его бы устами, да мёд бы пить!

Дмитрий и Катерина поехали на строительный двор выбирать мозаику для коридора. Выбор был огромнейший. Были бы деньги, из любого жилья с такими материалами можно было бы сделать «конфетку». Они ходили целый день, выбирая, чтобы и по цене было сносно, и по качеству, и по расцветке. То, что нравилось очень-преочень, было дорого для них. А то, что подходило по цене, казалось откровенной дешёвкой.
- Нет, нам такое не подходит. Мы же – аристократы. – Улыбался Дмитрий.
- Да уж, почти, что великие князья. – Вторила Катя ему с сарказмом.
Наконец, она нашла вариант, который подошел им обоим.
- Не темновато? – Засомневался Митя.
- У нас там будет такое яркое освещение, что даже тёмная плитка будет казаться светлой.
Ну, хочешь, еще что-нибудь поищем?
- Нет, мне эта понравилась. Она похожа на обои, только в клеточку.
- Да, тут под стекло подложили шелкографию, от этого эффект ручной росписи.
- Запиши артикул, в интернете найдем дешевле.
Потом они пошли по ряду светильников. И тут Дмитрий увидел сенсорные выключатели. Они мгновенно поразили его воображение, он спрашивал продавца их технические характеристики, просил продемонстрировать в действии… В общем, решил купить парочку. Они стоили огромные деньги, по сравнению с обычными выключателями. Тут в голову ему пришел еще какой-то вопрос к продавцу и, видимо, ответ того его чем-то не устроил. И Митя передумал пока покупать эти выключатели. Катерина выдохнула и мысленно перекрестилась. Когда они вышли со стройдвора, она, всё-таки, высказалась:
- Мить, ну ты – жертва технического прогресса! Ты видел, сколько стоят эти выключатели? – Бешеные деньги! Зачем они нам сейчас нужны? У нас есть куча насущных проблем, на которые нужны деньги в первую очередь. Ты сегодня зачищал стены, и вся квартира опять была в пыли. Нам нужно срочно от пыли избавиться, а для этого нужны деньги на плитку, на светильники… да много еще на что. Давай экономить на такой роскоши, ты уже купил вполне приличные выключатели, поставим их.
- Ну, ты в каждой бочке затычка! – Вдруг разозлился Дмитрий. – Ты не понимаешь, что это удобно, пусть это мелочь, но зато – это навсегда.
- Ничего себе мелочь – стоит, больше, чем квадратный метр плиточной мозаики.
Дмитрий махнул на неё рукой и пошёл к машине.
Это была первая и единственная в их совместной жизни крупная ссора. Катерина села в кабину и сидела молча, пока он вел машину по вечерним улицам. Потом подумала, что надо как-то выходить из этой ситуации. Её всегда угнетали скандалы. Конечно, её обидно было, что назвали затычкой в бочке. «Но я же мудрый человек, - рассуждала она. -
Значит, мне и начать примирение».
- Прости меня, Митенька. – Сказала она, положив свою ладонь ему на руку, лежащую на рычаге переключения скоростей. – Я не хотела тебя обидеть. Просто я думала, что эти мелочи будут покупаться во вторую очередь.
Он взял её руку и положил к себе на колено.
- Ничего, Катюшка. Это я был не прав. Ты тоже меня прости. Сейчас домой приедем, поужинаем, да?
- Конечно, солнышко! – От её души сразу отлегло. – Помнишь, ты говорил, что нам нужно поссориться, чтобы посмотреть друг на друга в гневе? Вот и поссорились.
- Самое главное, быстро помирились. Всё-таки, хороший у тебя характер, Катюшка.
- Спасибо, милый. Это я с тобой такая. Потому, что люблю.  Кстати, что слышно об Ирене?
- Она звонила недавно. Рассказала, что заставила свою ручную белку побить все горшки с цветами.
- Побил?
- Побил. А потом ушел куда-то и вернулся пьяный вдрызг. А она собрала вещи и ушла от него.
- Вот, зараза! – Не выдержала Катерина. – Сначала сломала человека, а потом ушла от него.
- Вот такая грустная история.
- Вот тебе и Ирена. А тебя она заставила бы из твоей церкви уйти.
- Возможно. Нет, я сделал правильный выбор. Лучше, чем с тобой, мне ни с кем не было.
Катя засмеялась:
- А кто еще был? Ну, кроме жены, естественно.
- Было много. – Он посмотрел на неё. – Когда я пришёл из армии, у меня была одна женщина. Её звали тоже – Екатерина. Очень симпатичная. Но у нее был ребенок. И мать мне сказала: «Ты всегда будешь чувствовать этого ребёнка чужим. А Катя будет думать, что ты относишься к её сыну, не как к родному ребёнку. Из-за этого у вас будут ссоры. Тебе это нужно?» Я подумал и решил, что не нужно. И ушел от Екатерины
- Ты её любил?
- Мне нравился её характер. – Уклончиво ответил Дмитрий.
- Понятно. Значит, не любил. – Сделала окончательный вывод Катерина. – А еще кто был?
- Ещё была  Ольга. Она работала в банно-прачечном комбинате. Когда она забеременела, я рассказал матери. Мать сказала: « Вот сам посуди: ты – с высшим образованием. А она, как была прачкой, так и останется. Она – лимита, а ты – москвич. Женишься на ней, придётся её прописывать к себе. Разведётесь, она и оттяпает у тебя полквартиры. Тебе это надо?» Я ответил – не надо.
- А как же ребенок? Ведь это твой ребёнок был. Если, конечно, он был.
- Я больше к ней ни разу не появился. А потом, прямо перед моей свадьбой с Еленой, она прислала фото мальчика.
- И ты снова не поверил?
- Может, и поверил, но я уже любил другую женщину, поэтому, старался не забивать себе голову этим досадным происшествием.
Катерина подумала про себя: ничего себе происшествие, человеку, считай, жизнь сломал.
- А после свадьбы с Еленой, у тебя кто-нибудь был? Ну, в смысле, ты изменял жене?
- Да… Однажды, когда мы уже открыли своё дело по перевозкам, жена мне подогнала одну поездку в Сибирь, большие деньги обещали. Я груз отвёз и еду оттуда, усталый, довольный, с деньгами в кармане. А по дороге, где-то на Урале, мне попадается автокемпинг, с сауной. Думаю, дай-ка, я здесь переночую, в сауну схожу.
- Сходил?
- Сходил. Девчонки там ядрёные со мной в сауне были! Оттуда возвращаюсь, довольный, весёлый. Больше жена меня в такие дальние поездки не посылала.
- И всё?
- Нет, еще была связь. Как-то однажды, мне пришла в голову мысль, уехать из России. Ну, например, в Венгрию. Там люди и раньше хорошо жили, думаю, ничего с тех пор особо не изменилось. Я рассказал об этом жене. А она отказалась наотрез.
- Чем мотивировала?
- Тем, что надо заново всё начинать в чужой стране, с чужим языком. Если тут есть своё дело, нужно тут напрягаться и зарабатывать. Да и детям там будет сложнее привыкать.
- Ну, она была права, как мне кажется.
- В общем, я взял деньги и сам уехал. Прожил там полгода.
- Ты там работал где-нибудь?
- Нет. Я снимал там комнату и учил язык. Там-то я и познакомился с одной хохлушкой. У нас был роман несколько месяцев.
- И, что же ты с ней не остался? – Поинтересовалась Катя.
- Она мне не нравилась. И потом, я любил свою семью.
- И чем же всё это дело кончилось?
- Однажды, я позвонил в Москву, спросил у жены, как вы там? А она мне отвечает весёленьким таким голосом: а у нас всё хорошо, вот, купили видеокамеру, сейчас снимаем друг друга. И мне так от этого плохо стало… В общем, я собрался и поехал в Россию.
- Жена знала, что ты ей изменил?
- Да.
- Ты, что, сам ей рассказал?!
- Нет, эта подруга позвонила к нам домой, ей нужен был какой-то там документ, и жена догадалась, по моему разговору, что у меня с ней что-то было.
- Но ты, хотя бы отрицал?
- Нет, я не видел в этом смысла.
- М-да-а… - Вздохнула Катерина. – Мог бы и скрыть, чтобы женщина не переживала.
- А она и не переживала.
- Это тебе так показалось. А на самом деле, она, очевидно, сильная женщина, поэтому, не подала вида, что переживает. Вот, и ты на её месте оказался.
Дмитрий молчал. Потом вздохнул и сказал:
- Зря я тебе это рассказал.
- Да почему же зря? У каждого человека, вне зависимости от пола, свои скелеты в шкафу. Жизнь – она длинная, не знаешь, где найдёшь, где потеряешь.
- Ну, вот мы и приехали. – Перевел разговор на другую тему Дмитрий.

          Прошло еще пару недель. Зима лютовала морозами. Катерина вынуждена была вытащить из чехла свою шубу из серо-голубого мутона с песцовой отделкой. Когда Митя увидел её, он спросил:
- А нельзя этот мех песца отсюда отпороть?
- Нельзя. Я его специально сюда пришивала, чтобы нарастить полы шубы. Я её умудрилась купить неудачно. Она была мне мала. Продать не удалось. Чтобы не валялась, пришлось еще докупить шкурку песца и нарастить. На норковую шубу всё равно денег не хватает.
Дмитрий обнял её и сказал:
- Всё у тебя будет, Катюшка, дай только срок.
- Да я и не переживаю на этот счет. Если бы я задалась целью, действительно, всё у меня было бы. Просто, в моей жизни, это не самое главное. Ведь это – роскошь. А без неё, как известно, жить можно.
- Ты у меня молодец! Завтра день рождения у матери. Ты со мной поедешь?
- Если ты захочешь, конечно, поеду.
Назавтра, он позвонил ей на работу:
- Катюшка, во-первых, спешу признаться тебе в своей любви!
- Спасибо, солнышко. Я тоже тебя люблю.
- А во-вторых, я буду ждать тебя в половине седьмого возле метро Орехово.
- Хорошо, приеду.
Когда они встретились, в кабине на сиденье лежал красивый букет роз.
- Это для Анны, чтобы она с пустыми руками не пришла. А от нас я купил электромясорубку, она в кузове лежит.
Когда подъехали к дому, он вытащил из кузова коробку.
- Цветы пусть здесь лежат, как только Анна подъедет, я спущусь к ней, отдам букет.
Когда они зашли в квартиру матери, и сняли зимнюю одежду, Нонна Николаевна проводила их к себе в комнату. Там, за столом, уже сидел черноволосый коренастый мужчина лет сорока, с небольшим. У него на лице светилась приветливая улыбка, которая невероятно украшала его.
- Катюш, познакомься, это мой брат, Павел. Паша, это моя жена Катерина.
- Очень приятно. Очень приятно. – Дважды слегка поклонился мужчина, и снова вежливо улыбнулся. Катя сразу обратила внимание на его небрежный вид. Женщины всегда замечают неухоженность мужчины. Она подумала, значит, правда, что жена у Павла не очень «фанатеет», как сейчас говорит молодёжь, перед своим мужем. По большому счёту, ей всё равно, как ходит её муж -  грязно или чисто одетым.
- Мамуль, мы с Катериной тебе хотим подарить свой подарок: электромясорубку. Владей и пользуйся.
- Ой, какая нужная вещь! – Обрадовалась свекровь. - Вот уж спасибо, угодили! А Павлик тоже мне хороший подарок сделал, телефон с крупными цифрами подарил. Хорошие у меня сыновья!
- Мы с Катериной рады, что угодили тебе, мамуль! – Настроение у Дмитрия было приподнятое, соответственно поводу, по которому все они собрались.
Когда Дмитрий встретил свою дочь, и она вошла с букетом роз, они, наконец, расселись за столом. Стол был накрыт простой русской едой без особых изысков. Но, человеку исполнилось семьдесят девять лет, какие можно к ней предъявлять претензии? Все рады были, что она виновница торжества относительно здорова, что на столе были гречневая каша, селёдка и чай, потому, что, все же пришли поздравить, а не утолить голод. Тем не менее, мужчины набросились на еду, словно несколько дней ничего не ели. Мамина еда всегда самая вкусная в мире! Это знают все сыновья, без исключения.
Потом пили чай и разговаривали.
- А две другие комнаты я сдаю постояльцам. – Рассказывала Нонна Николаевна.
Это моя работа такая. – Она улыбнулась. – Зато, я могу позволить себе съездить осенью в санаторий. Или могу купить себе что-то, поесть вкусненькое.
- Правильно, Нонна Николаевна, себе не надо ни в чем отказывать, вы это заслужили.
- Пойду-ка я еще чайник поставлю.
- А я, бабуль, пойду тебе помогу. – Вызвалась Анна.
Они ушли на кухню, и они остались за столом втроём. Дмитрий вдруг сделал жест рукой в  сторону Катерины, и сказал:
- Вот, Паша, моя вторая половина теперь…
- Очень приятно. – В очередной раз привстал и поклонился  его брат. Он был сдержано вежлив и, почти не смотрел в сторону Кати.
Повисла пауза. Катя наблюдала за Дмитрием и, вдруг поняла, что её он привёз на этот праздник еще и затем, чтобы похвалиться своей новой женой перед братом. Она не знала, почему, но от этой мысли ей стало тепло на душе. Её Митя невольно показал, что он гордится ею, и  это было очень приятно.
Когда на столе было всё съедено и выпито, всё переговорено и обсуждено, все поднялись со своих мест и засобирались домой.
Дмитрий накинул Катерине на плечи её шубу,  и она стала прощаться со свекровью. Они обнялись и расцеловались, за ней то же самое сделали и остальные.
 На улицу вышли в морозный воздух, и Дмитрий пригласил брата:
- Давай мы тебя подвезём до метро?
- Ну, если я не потесню вас… - Скромно ответил Павел. 
Дмитрий открыл дверь своего Портера:
- Садитесь. Только маленькие садятся в середину.
- Конечно. – Согласился его брат.
А Катерине было приятно, что Митя назвал её маленькой и захотел, чтобы она сидела рядом с ним. Она отмечала его каждый жест, каждое доброе слово в её адрес. И каждое подтверждение его любви и привязанности заставляло её цвести, радоваться каждому прожитому с ним дню.
Когда подъехали к метро, он пригласил брата:
- Паш, ты приходи к нам, не стесняйся. Мы будем рады тебе.
Правда, Катюшка?
- Конечно, заходи, Паша, в любое время.
Домой приехали и Дмитрий вдруг попросил:
- Катюш, у нас есть что-нибудь поесть?
- Ты же с таким аппетитом ел на дне рождения у мамы. Неужели, не наелся? – Удивилась она.
- Да, нет, просто я привык уже к твоей пище. Приручила ты меня к своим рукам, Катюшка. Скоро прямо с них есть начну.
- Милый ты мой, ну, конечно же, я тебя накормлю. – Ответила она и стала разогревать еду, взятую из холодильника.
Поужинав еще раз, Митя стал переодеваться.
- Ёлки-палки! Да у меня уже живот вырос, посмотри, Катюш! – С ужасом воскликнул он. -
Я же предупреждал тебя, что у меня всё усваивается на сто процентов. Перекормила ты меня!..
- Мить, какие могут быть упрёки в мою сторону, если ты сам по два раза ужинаешь?
- Так я же говорил тебе, что надо готовить без изысков…
- Знаю, знаю: телапию без соли в микроволновку… Можешь не повторять, уже наизусть выучила.
- Да!..
- Это не вкусно!
- Меня нельзя вкусно кормить! Я скоро опять буду весить девяносто килограмм. Пойду, взвешусь.
Он встал на весы:
- Ну, что это такое!.. Восемьдесят шесть килограмм! Катюха! Это ты виновата!
- Виноват тот, кто по два раза ужинает, а потом ложится «анализировать» на диван.
- Так я же не один ложусь!
- Какая разница! – Возмутилась Катерина. – Я из-за тебя тоже поправилась. А у меня, между прочим, гардеробчик-то один, классический,  уже не один десяток лет! И мне совсем не хочется его менять из-за увеличения размера. Это всё из-за тебя! – Переадресовала она ему его упреки.
- Так что, выходит, это я во всём виноват?! – Растерялся Митя.
- А кто же ещё? – Наивно удивилась Катя и прыснула от смеха.
- Ах, ты… Тузик! Вот, кто ты!
- А ты – Бобик! – Она уже откровенно смеялась.
Он поймал её в свои объятия, и они долго так стояли, сцепив руки, друг у друга за спиной.
              В середине февраля Катерина сказала Мите:
- Мне нужно с тобой серьёзно поговорить.
Он насторожился:
- Так ведь, Ирена больше не звонит.
- Я не об этом. Я знаю, что она не звонит. Кстати, почему?
- Потому, что я не звоню. Есть же у человека самолюбие, ей не звонят, зачем она будет звонить?
- Ну да… Всё-таки, нужно было её с Юджином познакомить. Но мне нужно обсудить с тобой совсем другое.
- Я слушаю тебя.
- Зайду издалека. Я понимаю, что тебе совсем не хочется никуда ехать, тем более, далеко. Но мне, кроме тебя, совсем не к кому обратиться.
- Ну, не тяни кота за хвост, говори уж прямо.
- Мне нужно из моего города перевезти семью старшего сына, точнее, их скарб, сами они на поезде приедут. Иначе, они, живя в разлуке, скоро разойдутся. А мне очень не хочется этого.
- Ну, о чем ты говоришь, конечно, я помогу им. Когда нужно ехать?
- В эти выходные. Горючее мы оплатим тебе.
- Хорошо. Поедем. Не надо ничего мне оплачивать.
- Нет. То, что мы тебя сами заправим – обсуждению не подлежит.
- Ладно, не спорю. – Поднял он руки.
И в субботу, рано утром, они выехали. Пока ехали, то Катя ему рассказывала какие-то подробности из своей жизни, то – он ей - свои. Потом пели дуэтом песни, рассказывали анекдоты. Когда приехали на место, быстро погрузились у сына на квартире. Им вдвоем пришлось таскать мебель вниз. Потом, приехали на квартиру к Катерине:
- Вот, посмотри, какая у меня квартира.
Он внимательно её осмотрел:
- Хорошая квартира, удобная.
- Возможно, когда-нибудь мы будем в ней жить. А теперь поедем к моей матери, заберем у нее кровать и пообедаем.
Катина мама встретила их хорошо, и посадила сразу за стол.
Дмитрий скромно сидел, в основном, слушал, о чем все говорили. Впервые он оказался в её семье. И для него всё было внове. Он наблюдал за семейными отношениями, и не видел особой разницы между отношениями в её и своей семье.
Когда вещи были погружены, он сказал ей:
- Хорошо у твоей мамы, чисто, уютно. И сама она, как куколка сидит, совсем не дашь семидесяти пяти лет.
- Да, только она все равно жалуется на жизнь.
- Это, наверное, у всех стариков так.
- Но у нашей бабушки это зашкаливает. – Присоединился к нашему разговору Катин сын Илья. Теперь они ехали в кабине втроем. Он посмотрел на часы. – Нам надо ехать так, чтобы успеть в Москву до восьми часов вечера. Потому, что на поезде приедут Лена с малышом, и им некуда будет деться.
Дмитрий умудрился все рассчитать: и время в пути, и маршрут. Они опоздали всего на три минуты. Лена с  маленьким сыном стояли на автобусной остановке и ждали их. Впереди у мужчин была разгрузка мебели, и, что самое страшное – поднятие её на четвёртый этаж без лифта. Катерина горько смотрела на то, как они напрягаются под тяжестью мебели, и ей было не понять: кого же ей жальче из них – сына или мужа. Она, как могла, помогала им подтаскивать посильные для неё вещи, хотя бы на второй этаж. Но тяжелую мебель - всё-таки, пришлось тащить им. И у неё сердце кровью обливалось за них обоих. Если бы на улице в это время появился хоть кто-нибудь из мужчин, она бы, не раздумывая отдала все деньги, что у неё были, за помощь. Но зимним холодным вечером помощников не найти.
Попив чаю, Катя с Дмитрием двинулись домой.
- Милый мой, дорогой, когда ты сгибался под этой тяжестью, я представила, как же ты устаёшь на своей работе.
Дмитрий молча взял её руку в свою и всю дорогу её держал, переключая скорости левой рукой. А дома повалился без сил на постель.
- Нет, дорогой мой, я тебя еще покормлю. Хочешь? – Озабоченно спросила Катерина.
- Хочу. Но не могу. Давай ложиться спать, Катюш.

    Наступал еще один праздник – День защитника Отечества. Катерина не знала, что можно подарить её любимому. С одеждой она никак не могла угадать. Размер угадывала, а цвет – никак. То, что нравилось ей – не нравилось Дмитрию. Она спросила открыто, что ему подарить? Может, есть какие-то пожелания?
- Да, есть. Сходи к врачу-дерматологу и сведи родинку на брови.
Катя помолчала. Что эта родинка не даёт ему покоя? Никто не замечает на её брови родинку, а для него она, как светофор. Он, как будто прочитал её мысли:
- Да потому, что это не родинка, а бо-ро-дав-ка. – Сказал он с нажимом и по слогам.
- Если бы это была бородавка, я бы её сама свела. Но это – ро-дин-ка. Кстати, вполне симпатичная. Никто мне про неё ни слова, ни разу не сказал, кроме тебя.
- Да потому, что это тебе может сказать только близкий человек.
- Среди моих подруг много достаточно близких. Но я ни разу от них  не слышала, что эта родинка меня портит.
- Ну, что ты ломаешься? Давай я сам тебя туда отведу? А может, ты уколов боишься?
- Точно! Я вспомнила! Я очень боюсь уколов!
- Забыла добавить: « и, поэтому, отвяжись от меня!» - С улыбкой подсказал Митя.
- Это ты и сам себе можешь добавить. – С обидой отвернулась она от него.
- Катюш, ну, что ты обижаешься? Ты же публичный человек, значит, нужно держать себя в форме. Кстати, и пластическую операцию неплохо бы сделать. Вон, вокруг глаз «гусиные лапки»…
Катерина в негодовании повернулась к нему:
- Так ты обо мне заботишься, или о себе? Ты же – эстет, может, я тебе уже не нравлюсь?
- Нравишься, Катюшка. – Тихо сказал он. – Только без родинки будешь нравиться ещё больше. Нет предела совершенству.
- Ну, спасибо дорогой! Ты умеешь сказать приятное даме. Вот, почему я не предъявляю тебе никаких претензий? Мне всё в тебе нравится, и, даже в голову не приходит отправить тебя на какую-нибудь операцию, например, по поводу… - Она поняла, что нужно вовремя остановиться.
Дмитрий тут же ринулся к зеркалу и стал себя рассматривать:
- Что, уже появился повод? – Обеспокоенно спросил он.
Она наблюдала за тем, как он поворачивался к зеркалу то одним, то другим боком, и ей было не по себе.
- Что ты волнуешься? Я разве стану к тебе хуже относиться, если ты совсем состаришься?
А ты, похоже, будешь.
- Нет, Катюшка, я буду тебя по-прежнему любить, но ведь тебе самой должно хотеться что-то исправить в себе.
- Ты очень удивишься, но абсолютно не хочется ничего в себе исправлять.
- Ну, и ладно. Не буду больше к тебе приставать. – Он подошел к ней и потянулся губами к её губам. Больше он не заводил разговоров на эту тему.
А на праздник Катерина ему подарила свитер из чистой тонкой шерсти. Дмитрий тепло поблагодарил за него, сказал, что именно этого свитера ему по жизни не хватало, и не носил его до самой весны. Говорил, что он ему по цвету зимой не подходит. Кто бы сомневался?..

Началась весна. Однажды утром, в один из  первых дней марта, они проснулись и долго лежали, обнявшись. Катерина спросила его:
- А что, любимый, сегодня сеанса массажа не будет? Как и вчера? Как и позавчера? Ты же мне обещал, что счастье номер два будет всю оставшуюся жизнь.
- Молодой был, глупый… - Засмеялся Дмитрий. – Не думая, брякнул.
- Вот так и попадают в сети такие наивные девушки, как я.
- Я пошутил, поворачивайся на живот.
Пока он ей делал массаж, рассказывал, что сегодня он привезёт мозаичную плитку и начнет её приклеивать.
- Я после работы заеду в банк и сдам один слиток золота, на него купим плитку, и даже на кухню денег хватит. Хорошо, что потолок в коридоре уже сделали, теперь дело пойдёт быстрее.
- Да,  и светильники мы купили прекрасные, в коридоре будет очень светло. Мне было весело, когда мы с тобой торговались при их покупке. Ты сказал: « Чёрт с ними, пусть будут перламутровые хрусталики, как ты хочешь». Типа, уступил.
- А ты ответила: « Чёрт с ними, пусть будут золотые ободки, как тебе хочется». Тоже, вроде, уступила. Вот так и живём, уступаем друг другу на каждом шагу.
Катюш, а чего-то у нас сегодня не было счастья номер один? Давай попробуем, организм у меня уже настроился.
- Ой, солнышко, не знаю, что-то мой организм сегодня не в настроении.
- Ну, что ж, тогда я пойду.
- Куда?
- Куда? Теперь уж туда, куда стрелка компаса покажет… - Посмотрел он вниз.
Она прыснула от смеха.
- И караоке давно не пели, между прочим. Как всё запущено!.. – Слышался его голос из ванной.
Она лежала в постели,  и наблюдала, как он ходил в трусах и рассматривал стены в коридоре.
- Вот, тут поклеим мозаику, и тут. А тут вот – обои в тон, как ты говорила.
- Митюш, а твои коммуникации под подвесным потолком не протекут?
- Да чего им сделается? Они вечные. А стыков там нет.
- Ну, ладно. Значит, сегодня мы будем видеть мозаику.
- Хочешь, давай вместе за ней поедем.
- Давай. С тобой, хоть на край света.
- Договорились!
Вечером они встретились возле станции метро и поехали на Фрунзенскую набережную, где в одном из выставочных павильонов Дмитрий нашел присмотренную на рынке мозаику по более низкой цене. Пока ждали продавца, походили по отделам, торгующим плиткой. В одном из них, нашли точно такую же мозаику.
- А у вас, сколько такая плитка стоит?
Женщина продавец посмотрела на образец и сказала:
- У нас такой плитки в наличии нет. Да я и не советую вам её брать, она у всех бракованная. Возьмите лучше другую. Например, вот эту, она вся хорошая.
Катя с Дмитрием озадачились этим заявлением.
- Мить, может, и правда, возьмем другую плитку?
- Нет, возьмем эту. Продавцы конкурируют друг с другом, поэтому и наговаривают.
- Ну, какой ей резон наговаривать, ведь все равно, мы не собирались у нее брать?
- Я сказал, будем брать ту, что задумали, и точка.
Катерина пожала плечами: как скажешь.
Придя в тот отдел, где договаривался заранее, он, на всякий случай, спросил продавца:
- Вот, говорят, что эта плитка везде бракованная, что вы можете сказать по этому поводу?
Продавец тут же позвонил на склад и поговорил с кладовщиком:
- Клиенты спрашивают, есть ли в этом артикуле брак?
Поговорив при нас еще немного, он положил трубку, и сказал результат переговоров:
- Плитка нормальная, но только без подбора.
- Нас это устраивает. – Твёрдо сказал Дмитрий и тут же расплатился.
- А что значит, без подбора, - спросила Катя, когда они вышли на улицу.
- Значит, без подбора рисунка. Сами будем подбирать. Завтра я её привезу, это уже точно.
Когда он её назавтра привёз, плитка оказалась даже с подбором, так что Катерина зря боялась. И качество было хорошее. Вот так, её любимый мужчина  умел вовремя проявить твёрдость. Настоящее мужское качество. И это был еще один плюс в его копилку.
К восьмому марта они закончили поклейку мозаики в коридоре. Клеили вместе, и Митя   сказал, что, если бы не Катерина, он бы возился еще несколько дней. Она была горда тем, что помогала ему, что была полезной, не только практически, но и поддерживая его дельными предложениями. А ещё больше горда тем, что он оценил её помощь по достоинству.
 Дмитрий еще раз проявил твёрдость, и докупил плитки на весь коридор, полностью исключив обои.
- Лучше уж поднатужиться, да отделать весь коридор в одном стиле, посмотри, как у нас красиво получилось.
- Хорошо, милый, как скажешь. – Только и смогла она ответить.
Приближался женский день. Катя понимала, что денег у Дмитрия, в связи с форсированием ремонта, сейчас в обрез. Поэтому, отказалась от его подарка на Восьмое марта, в пользу его дочери:
- Лучше купи Марии то, что она захочет. А у меня всё есть.
Он притянул Катерину к себе и поцеловал:
- Спасибо за понимание, Катюшка.
На следующий день они с дочерью съездили в торговый центр и купили ей подарок.
- Что же она попросила? – Поинтересовалась Катя, придя домой после работы..
- Сумку.
- Кожаную?
- Нет, из кожзаменителя. Но стоит, как кожаная.
- А сапоги к ней?
Дмитрий умоляюще посмотрел на неё:
- Катюш, ну, я же не Рокфеллер. Я не знаю, как ремонт закончить, а ты говоришь – сапоги…
- Ну, да, конечно. Извини, пожалуйста.
- Да, ладно… - Махнул он рукой и снова пошел в прихожую.
- Коридор у нас получился – красавец. И это  - благодаря твоему вкусу. Если бы не ты, я бы в жизни не додумался до того, чтобы мозаикой отделать стены. А вот на этой стене у нас будет огромное зеркало…
- В золоченой раме. Прямо под шелкографию.
- Да. Надо только определиться с его размерами.
В субботу Дмитрий организовал своих детей, и они привезли зеркало. Тут же он его приклеил на жидкие гвозди.
- Тяжело было нести зеркало? – Спросила Катерина.
- Нелегко. – Коротко ответил он. – Всё-таки сто шестьдесят сантиметров сторона его квадрата. Очень боялись разбить.
Ей очень нравилась его черта всё, что начато – быстро доделывать. В воскресенье они с ним купили на стройдворе багет для зеркала, и Митя сразу сделал раму. А уж приклеить её – было еще быстрее.
В общем, коридор был, практически, готов. Это было уже их достижением. Оба были им очень горды.
Двери Катерина и Дмитрий тоже выбирали вместе, и заказали в начале марта.
- Вот доделаем ремонт, Катюшка, тогда заживём! Правда?
- Конечно, солнышко. А летом поедем к морю.
- К морю? – Переспросил Митя. – А что я там буду делать?
- Как что? – Отдыхать.
- Я не умею отдыхать.
- Придется учиться. Отдыхать нужно обязательно. Во время отдыха организм набирается сил, восстанавливает иммунитет…
- Я там измучаюсь от безделья.
- Ничего, я тебе помогу с ним справиться.
- М-да… Задаёшь ты мне задачки, одну круче другой.
Катя смеялась. Кто бы мог подумать: она уговаривает человека отдыхать!
- Ладно, дорогой. Там видно будет.

  Наступил апрель. Однажды вечером, Дмитрий сказал:
 - Ну, вот мы и подошли к выбору мебели. В субботу поедем покупать кухню.
- Ура!!! - Закричала Катерина. – Скоро конец ремонту! Наконец-то!
Он тоже радовался, как ребенок, вместе с ней.
- Да, Катюшка, конец нашей пыли, осталось совсем чуть-чуть.
Он закружил её в объятиях, и они упали на диван.
- Давай полежим, «проанализируем»?
- Давай! Мы заслужили немного проанализировать.
Они лежали в обнимку и целовались, как будто не прошло восьми месяцев со дня их знакомства.
- Знаешь, Тузик, мне так повезло с тобой!
- А мне, думаешь, не повезло? Я ужасно счастлива с тобой! Это потому, что ты…
- …самый лучший в мире. – Продолжил Митя со смехом.
- Правильно! А кто с этим не согласен, пусть к нам не приходит. Правда, Митя!
- Правда, Катя! – Он гладил её по голове и целовал в макушку. – Где твои руки? Я соскучился по ним. – Он взял руку и, поцеловав её в ладонь, положил на лицо.
- Боже, у нас всё будет замечательно! Потому, что мы так любим друг друга.
- Да, Тузик, у нас не может быть плохо.
           Назавтра они поехали по гипермаркетам выбирать мебель. Это были такие приятные хлопоты.  Побывав в трех магазинах, они выбрали то, что нам обоим подошло по стилю и цвету, в «Икеа». Привезли домой кухню в досках, которые еще надо было собрать в шкафы. И тут выяснилось, что, прежде всего, нужно выложить кафелем кухонный фартук. А кафеля у них еще не было.
Но они оба были лёгкие на подъём, встали и поехали за кафелем. Исходили весь строительный гипермаркет, но никак не могли найти то, что заглянуло бы им в душу. И вдруг, где-то в глубине, какого-то отдела, Митя усмотрел то, что было нужно.
Он взял Катерину за плечи и подвёл к стенду с плиткой:
- Посмотри-ка, Катюш, как тебе она?
- Замечательно! – Восхитилась она. – Но только вот этот, розово-серый оттенок, а не коричневый.
- Как скажешь!- Спокойно согласился он. – Правда, красивая? Это я нашел! – Добавил он гордо.
- Да ты вообще у меня молодец! Таких мужиков ещё поискать, и то не найдёшь! – От всей души хвалила она его.
- Спасибо, Катюшка! – Поцеловал он её. – Если мужика не хвалить, то ему и стараться незачем.
В общем, судьба их будущей кухни была решена: быть ей в бело-розово-серых тонах.
Эта цветовая гамма, как нельзя больше отвечала их оптимистическому настроению. Кто бы мог подумать, что не пройдёт и месяца, как их с Дмитрием история трагически закончится.
 А пока, они жили, любили друг друга и наслаждались совместным творчеством по обустройству  будущего совместного дома.
Дмитрий собрал кухню довольно быстро. И так же быстро повесил шкафчики. Дело было за электроплитой, духовкой, смесителем и раковиной.
- Плиту будем брать двухконфорочную. Чтобы не поправляться от обилия приготовленной тобой еды.
- Не-е-ет! – Протянула Катерина. – Я уже знаю, что значит маленькая плита. На приготовление пищи уходит куча времени.
- А ты меньше готовь. А то уже не знаю, куда свои килограммы девать.
- Впервые слышу от мужчины жалобу на большое количество еды в доме. Все, обычно жалуются на обратное. В общем, как хочешь, но мне нужна, хотя бы трёх конфорочная плита.
- У меня в той квартире - четырёх конфорочная, ну и что толку? Всё равно готовили только на двух конфорках.
- Я так поняла, что твоя бывшая жена не фанат кулинарии, ей бы хватило и одной.
- И, несмотря на это, я весил девяносто килограмм!
- Есть нужно без хлеба и меньшими количествами. Тогда и поправляться не будешь.
- Как же есть меньшими количествами, если ты вкусно готовишь?! – С негодованием воскликнул Дмитрий.
- Никогда не знала, что это недостаток.
- И очень серьёзный! Нам нельзя поправляться! Я уже вешу… - Он стал на весы, - ну, вот, уже восемьдесят семь килограмм! Ещё немного, и опять будет девяносто. – Сказал он горестно.
- Хорошо, давай перейдём на овощи. И отварное постное мясо.
- В нашем возрасте много мяса нельзя.
- Тебе, как мужчине обязательно нужно мясо.
- Для этого достаточно двух конфорок.
- Нет, мне не хватит, я же еще первое буду готовить.
- Так ведь, должно хватить.
- А вдруг, первое, второе и компот?
- Ладно, фиг с тобой, куплю четырёх конфорочную.
- Вот с этого и надо было начинать.
- Мне лучше знать, с чего начинать, Штирлиц!
- Так и начинайте, Мюллер, не буду вас задерживать.
Они  рассмеялись и разошлись по своим делам.
На следующий день, когда Катерина пришла с работы, он занимался тем, что вставлял духовку в шкаф.
- Уже купил? И плиту тоже? Вот молодец! Надо же – четырёх конфорочную. Умница ты у меня!
- А то! Я просто гениален!.. – Не глядя на неё сказал  Митя. – Ну, вот, духовку поставил. Сейчас плитой займусь. Ты видела, как я столешницу раскроил? С минимумом швов. Тебе нравится?
- Да, здорово! И отверстие для плиты аккуратно выпилил, молодец.
- Ты меня захвалишь, Катюшка, я начну зазнаваться.
- Скорее бы…
- Тогда тебе мало не покажется.
- Ничего, я потерплю.
Он вставил плиту в отверстие и один её угол, неожиданно повис в воздухе.
- Да что ты будешь делать! – Он снова вытащил плиту, пытался выровнять столешницу в районе стыка, но снова ничего не получилось.
- Что это у нас один угол пляшет? – Заметив его безуспешные попытки, вмешалась Катерина.
- Ничего не выходит, где-то я ошибся. Ну, ничего, замажем этот зазор герметиком, под цвет столешницы.
- Нет! Тут можно сделать вот что. Вытаскивай снова плиту из отверстия.
Дмитрий послушался.
- Так, теперь между гайкой и нижним краем столешницы насаживай нужное количество шайб и притяни их друг к другу, чтобы края в районе стыка были заподлицо. Вот, видишь? Они уравновесились. А теперь можно вставлять плиту.
Дмитрий был приятно удивлён, что она смогла сама, хоть и теоретически решить эту задачу:
- Я смотрю, ты в железках что-то соображаешь, а, Катюшка?
- Я же дочь инженера! – Сказала она гордо. – Если еще что-то понадобится – обращайся.
 Оба уже хохотали. Да им и не надо было никогда особенного повода, чтобы посмеяться. Им  вместе было весело всегда. Но иногда бывало, что накатывала грусть.
Однажды, еще зимой, они сидели в обнимку на диване, и Катерина спросила:
- А что ты планируешь вот на этой стене?
- Я же тебе говорил, тут будет стол на два рабочих места. Будут два компьютера, сканер, принтер и так далее…
- Полки для книг, да?..
- Каких книг? Нет, книг у нас не будет, зачем нам пыль собирать? Всё можно найти в интернете.
- Как это, не будет? А мои книги? Куда же их?
- И их не будет, Катюшка. Ведь всё есть в интернете, зачем нам захламлять комнату?
- А где же они будут? – Тупо спросила Катерина. – Куда я их дену?
- Ну, я не знаю…  ну, отвези в свой город, выброси, наконец…
Она сидела, и жгучие слёзы обиды душили её.
- Как это, выбросить? Это мои любимые книги! Это – почти что мои дети. Да мне легче съехать от тебя, чем с ними расстаться. – Она уже, вовсю, рыдала.
Митя прижал её голову к своей груди и гладил  ладонью по волосам:
- Хорошо, Катюшка, мы найдём место для твоих книг, не плачь, пожалуйста. Извини, что я был так бестактен.
 Катя сидела в его крепких объятиях и тихо плакала. Оба молчали.
- Я ведь понимаю, Катюшка, что ты плачешь не из-за книг, а просто – накопилось.
- Не-е-ет, - всхлипывала она у него на груди, - по книгам… Мне больше не из-за чего плакать…
- Правда? – Переспросил он.
- Да-а-а…
После того, как она успокоилась, он подвёл её к углу между маленькой комнатой и прихожей и показал рукой:
- Вот здесь и будут полки для твоей библиотеки. Тебя устроит это место?
- Вполне. – Вот так они и пришли к консенсусу.
А в апреле исполнилось ровно девять месяцев, как они счастливо жили в гражданском браке.
- Уже могли кого-нибудь родить за это время. – Пошутила Катя.
- А если вдруг у нас кто-то тут заведется? – Он положил руку ей на живот и улыбнулся. – Мы как, оставляем его жить или нет?
- Во-первых, уже никто не заведется. – Сказала она уверенно. – А во-вторых, мне достаточно тех детей и внуков, что уже есть. И рисковать своим здоровьем в этом возрасте я не собираюсь.
- Правильно, уже мы не молоды, хватит нам тех, что есть. Мне на днях исполнится пятьдесят девять лет. Пора уже и о душе подумать.
- Ты и так каждое воскресенье думаешь о душе.
- Да я, в церковь, в основном, петь хожу. Во время службы, как начинают читать евангелие, я, почему-то, сразу тебя без одежды представляю.
- Хороший же ты верующий, - смеялась Катя. – Тебя пытаются от грехов очистить, а ты в душе тут же, их  новые делаешь.
- Лучше скажи, что тебе на день рождения подарить. – Серьёзно спросила она.
- Очень тебя прошу, ничего не дари. – Так же серьёзно ответил он.
- Ты, помниться, хотел себе электронную книгу?
- О чем ты? Когда мне её читать? Это ты в метро можешь, а я за рулём – как?
- Ну, тогда что?
- Я же сказал – ничего!
- Тогда, я подарю тебе открытку.
- Вот, это хороший подарок!
- А в открытке – деньги. – Продолжила она.
- Ну, нет. Мы так не договаривались.
- Так давай договоримся. Я же понимаю, что на ремонт каждая копейка дорога.
- Не занимайся ерундой. Всё равно, твои деньги – это копейки по сравнению с теми расходами, что я затрачиваю.
- Так тем более, копейка рубль бережёт.
- Так, всё, отстань. – И Митя встал с дивана.
Подошёл день двадцатого апреля – день рождения Дмитрия.
Утром Катерина проснулась раньше него, и сразу вспомнила, какая сегодня дата. Она обняла его за спину и повернула к себе, ещё спящего. Он во сне улыбался. А может, он уже не спал?
Она методично и планомерно  обцеловывала ему лицо, и приговаривала:
- Просыпайся мой любимый, мой единственный. С днём рождения, мой сладкий Бобик, счастья тебе и здоровья, мой, самый лучший на свете!
- Ой, как хорошо просыпаться под такую песню… - Не открывая глаз, говорил Дмитрий.- Ещё, пожалуйста, спой мне что-нибудь ласковое.
- Мальчик мой хороший, просыпайся скорее, я сегодня, так уж и быть, сама тебе сделаю счастье номер два и три.
- Здрастьте! – Сразу же проснулся Митя. – А счастье номер один, почему пропустила?
- Ах ты, шалунишка! – Пощекотала она ему ресницами щёку. – Ты же сам говорил, что через год пенсия, надо о душе подумать. А ты счастье номер один требуешь.
- Так, день рождения у меня сегодня, или нет, в натуре? – Я требую своё законное право на счастье номер один!
- Требуешь, значит будет! – Засмеялась она и начала целовать его в шею, спускаясь всё ниже.
После того, как именинником был получен комплект из тройного счастья, она поставила в интернете «Марш энтузиастов» и торжественно вручила ему открытку в конверте с самыми искренними словами любви и признательности за то, что он есть на белом свете. Он с удовольствием прочитал их и сказал «Спасибо, Катюшка, милая». А она указала ему, что в конверте ещё есть кое-что.
- Ну, зачем ты, ведь я говорил, что не надо...
- Поезжай, купи себе что-нибудь.
- Да мне ничего не надо.
- А ты найди, вдруг есть что-нибудь, что тебе надо.
Катя ушла на работу с обещанием, что постарается прийти пораньше. Ей срочно нужны были деньги на то, чтобы сделать стол для именинника и его родни. Все деньги, что у неё были, она отдала в подарок любимому.
Катерина пришла на работу. Девчонки на студии сразу же заметили её озабоченный вид. Через некоторое время, они подошли к ней и прямо спросили, какие у неё проблемы.
- Проблема у меня одна: мне нужны деньги на праздничный стол. Никто тут без меня не искал литературную рабыню, случайно?
- Нет, не спрашивал…
- Может, тогда в долг дадите?
- Нет, сами ходим голодные.
- А что ты не возьмёшь у своего мужа?
- Не хочу, это его день рождения, и я собираюсь подарить ему ещё и праздничный стол. Все деньги строго рассчитаны на ремонт, чтоб его черти взяли. Я уже жду-не дождусь, когда же этот ремонт закончится, и начнется нормальная жизнь.
Тут костюмерша вспомнила:
- Кать, моя старая тётка ищет, кто бы ей окна помыл на семнадцатом этаже. Все боятся. Платит хорошие деньги. Не хочешь? Там всего два окна.
- Окна? Ладно, пусть будут окна. Давай телефон и адрес.
Катя поехала зарабатывать деньги. В тот момент ей было абсолютно всё равно, как. Главное, чтобы были деньги и чтобы она могла устроить любимому праздник. И она его устроит, чего бы ей это не стоило.
Когда вернулась домой, усталая, с продуктами в пакете и цветами под мышкой, Дмитрий её встретил у порога и сказал:
- Ну, давай, говори.
- Что говорить?
- Ну, ты пришла с цветами, говори поздравление.
Катя была такая заморенная, но, всё же сосредоточилась и вспомнила, как поздравлял Вини Пух своего друга Ослика:
- Поздравляю с днём рождения! Желая счастья в личной жизни! Пух.
Дмитрий внимательно на неё посмотрел и взял тюльпаны. А она встала на цыпочки и поцеловала его в губы.
- Извини. Я что-то устала сегодня. А еще сейчас «поляну» накрывать.  Когда придут твои дети и мама?
- Вечером, часов в семь.
- Ну, хорошо, я успею.
Она надела передник и через двадцать минут  на плите всё зашипело, заскворчало и запахло ароматами.
Дмитрий поставил тюльпаны в вазу.
- Очень красивые тюльпаны. Такие же нежные, как и ты сама.
- Спасибо, любимый! – Оторвалась она от плиты.
- Только их тут почему-то десять штук…
- Что, правда? – Удивилась она и подошла к нему. Пересчитав цветы ещё раз, она убедилась, что их, действительно, десять штук. – Давай один отсадим в бутылку?
- Да ну, не говори ерунду. Что мы, будем в какие-то приметы верить?
- Ну, в общем, надо бы…
- Не надо! Если в них верить, они и сбудутся.
- Ну, ладно, я побегу к плите, а то сгорит… - И она продолжила колдовать над новым блюдом.
Когда пришли их постоянные гости, ужин был уже готов. Катя переоделась в нарядную одежду и встречала детей и свекровь. Они впервые увидели  новую кухню и были восхищены, какая она красивая и как гармонирует с плиткой на стене.
- Я хоть и не люблю розовый цвет, но тут он хорошо вписался. – Сказала Анна.
- О, какой красивый стол! – Похвалила свекровь Катерину. Она, как обычно, принесла с собой гостинцы: фрукты, сыр, ещё что-то… - Митя, а это кто тебе такие розы подарил?
- А это мне в церкви преподнесли. А тюльпаны – Катюшка.

- Анна! – Басом провозгласил Дмитрий. – Ты сегодня в праздничной толстовке?
- Макс! Какие новости? Я слышал, ты вышел на работу?
- Да, Анна мне составила протеже. У неё приятель в фирме по программированию работает, он как раз и помог с работой.
- Замечательно! Как же тебе повезло с сестрой!
- Я тоже доволен. – С улыбкой ответил Максим.
- Ну, рассаживайтесь по местам, будем нашего папу чествовать. – Поторапливала Катя . – А то всё остынет.
- Да, давайте сядем за стол, тут Катерина форель запекала, должно быть вкусно. Она меня закормила! Смотрите, какой я живот наел себе. Скоро опять начну бегать.
Свекровь резонно заметила:
- А ты не бегай. Вот у нас в соседней квартире сосед тоже бегал. А недавно взял и умер. Зачем это тебе? Кстати, я тебе принесла подарки. Помнишь, я вчера спрашивала у тебя, что тебе подарить?
- Помню, что я сказал: ничего.
- А я ответила, что ты мой вечный малыш, поэтому можешь просить что угодно.
- Да, а я тебе сказал, что, можешь подарить мне погремушку.
- Вот я и купила тебе волчок, рыбий жир и аскорбинку. Как в детстве.
Все засмеялись. А Катерина была приятно удивлена, узнав, что у  свекрови есть чувство юмора. Пока они всей семьёй запускали волчок на полу и смотрели, как резво он крутится вокруг своей оси, она пыталась представить, что же думает о ней её невестка, ведь Катя тоже была свекровью.
Они ужинали, пили гранатовый сок и говорили тосты в честь отца, сына и мужа. И никто не подозревал, что они отмечают последний его день рождения.
В начале мая она спросила у Дмитрия:
- А что у нас там с дверями? Мы их заказали, кажется, первого марта.
- Да, вот, что-то мутят они там. Говорят, что двери уже давно привезли, остались доборы.
- Это что такое? – Не поняла она.
- Это такие доски под цвет дверей, если в дверном проёме есть лишняя пустота, её добирают доборами.
- Очень хорошо объяснил: добирают доборами.
- Ну, я не знаю, как тебе еще объяснить.
- Ну, и ладно. Не надо. А что это ты такое делаешь?
- Хочу повесить микроволновку на стену.
- Может, её на полку лучше поставить?
- Нет, я хочу повесить на стену. – Твёрдо заявил Дмитрий.
- Ну, ладно, принципиальной разницы нет, на полку или на стену.
- Хоть тут не споришь. – Буркнул он. – Тут вот этот алюминиевый уголок нужно будет покрасить белой краской. Как будто это продолжение микроволновки. Сможешь.
- Я-то? Конечно, смогу. Но это не белая краска должна быть. А смесь белой, черной и синей красок.
- Ты хочешь сказать, что сможешь подобрать этот колор.
- Конечно, смогу. Один в один.
- Я не верю.
- Если подберу, что скажешь?
- Ты сначала подбери.
На следующий день, он принес баночку белой эмали. А Катя принесла два тюбика художественной краски: сажи газовой и ультрамарина.
Смешав всё в нужных пропорциях, она, методом проб и ошибок, добилась-таки, нужного оттенка. Когда она покрасила уголок, и Дмитрий увидел, что тот совершенно не отличается по тону от цвета СВЧ, он только развёл руками:
- Гениально! А есть что-нибудь на свете, чего ты не умеешь делать?
- Не знаю, наверное… - Неуверенно ответила Катерина.
Он засмеялся и притянул её к себе. Так они и простояли в обнимку минут десять. Потом он расцепил её руки у себя за спиной, и опять пошёл что-то делать. Теперь он занимался гардеробной.
Вскоре, Кате дали премию, и она решила съездить в выходной в магазин бытовой техники и купить утюг. Наступила суббота. Еще, лёжа в постели, она сообщила Дмитрию о своём намерении. Он обнял её и спросил:
- Нужен тебе этот утюг? Не ходи никуда, дома побудь. Я без тебя соскучусь. И некому будет мне ценные указания давать.
- Нет, утюг нужен, это однозначно.
- Хорошо. Но только после того, как споём караоке, потом – счастье номер два и три, а так же…
- Решил огласить весь список? – Лениво потягиваясь, спросила она.
Он засмеялся и  поцеловал её:
- Ах ты, Тузик мой ласковый…
- Знаешь, Бобик, как я счастлива с тобой…
И вдруг, она услышала то, что совсем не ожидала:
- А я не знаю, как это быть счастливым.
- То есть, - приподнялась она на локте, - я тебе говорю, что я с тобой счастлива, а ты мне говоришь – а я с тобой – нет. Так получается?
- Ну, зря ты так всё утрируешь… - Он был смущен.
Катерина быстро встала, собралась и вышла из дома.
Пока ехала в метро, слёзы несколько раз подступали, а в горле стоял ком.
Приехав с утюгом, она постаралась, чтобы Дмитрий не заметил, что у неё плохое настроение. Показала ему утюг, сдержано ответила на все вопросы, касающиеся технических характеристик, а потом села за интернет.
- Ты расстроена, Катюшка?
- Нет, с чего ты взял? – Как можно безразличнее ответила она.
- Но я же вижу!
Катя промолчала. Подумала, если видишь – найди нужные слова, успокой меня.
Он что-то делал за её спиной.
И вдруг, неожиданно, подошел к ней сзади, обнял, и сказал:
- Не нужен мне никто кроме тебя. Ни хуже, ни лучше. Только – ты.
И после этих слов Кате сразу стало так легко на душе. И их нелепая ссора сразу забылась.
На следующий день она позвонила Люське, пригласила её  в гости в воскресенье.
- Только, пожалуйста, приходи к одиннадцати часам. Как раз, Дмитрий будет в церкви, а мы с тобой наговоримся вволю. А к трем часам он вернется.
 - И что, мне нужно будет куда-то сваливать?
- Ну, с чего ты это взяла? Нет, конечно. Просто я хотела с тобой пообщаться наедине, пока нет Дмитрия.
Как она и думала, Люська опоздала, и пришла в три часа дня. Только они сели за стол, пришёл Митя из церкви. Кате было досадно, где-то на подсознательном уровне ей не хотелось, чтобы они встретились с Люськой. Она сама не знала, почему, но  ощущала какую-то тревогу. Тем не менее, она не подала вида, что ей не по себе. Поставила тарелки с приготовленным обедом, а к ним – приборы,  и они подняли бокалы с гранатовым соком:
- Ну, за встречу! – Провозгласила  тост Катерина.
После того, как  уже был выпит чай, они сидели и говорили про жизнь, ремонт, работу…
- Вот, Митя уже доделывает гардербную, говорит, что всю одежду будем хранить в пластиковых контейнерах, а я возражаю, говорю, что в них одежда будет задыхаться.
- А я знаю, что все богатые люди свою одежду хранят в пластиковых контейнерах. – Вдруг сказала Люська.
Катя с Митей с удивлением на нее посмотрели.
- Не может быть, чтоб все. – Засомневалась Катерина.
- Ну, почти все. – Смутилась Люська.
Дмитрий наблюдал за ними со своего места, и иногда  вставлял своё слово в их разговор.
- Тебе понравилось, какое мы зеркало повесили в коридоре? Это была Митина идея.
- Да, зеркало красивое. И всё у вас красивое. И ремонт вы делаете красивый. И кухню купили замечательную… - Катя заметила, что Люська, чуть не плачет.
- Я, пожалуй, пойду. – Тихо сказала она.
Когда Катя её проводила до лифта, та неожиданно сказала:
- Счастливая ты, Катька. Тебе так повезло. Я тебе так завидую…
- Не надо мне завидовать. Ты же знаешь, как долго я ждала моего Дмитрия. Как я искала его всю свою жизнь. Ты лучше порадуйся за нас с ним.
Она ничего не ответила и вошла в лифт.
Катерина вернулась в квартиру со щемящим чувством потери в своей душе.
Впоследствии, она очень жалела, что в тот день пригласила Люську к себе.

Однажды Катерина пришла после работы домой и увидела, что Дмитрий лежит на диване. Она, весело так, спросила его:
- Анализируешь? Наверное, только что поел?
- Нет, Катюшка, что-то голова у меня разболелась.
- Да-а-а? – Катя испугалась за него. – Давай померяем давление.
Она тут же одела ему на руку тонометр и нажала кнопку.
Аппарат выдал  параметры давления: сто сорок на семьдесят пять.
- Если учитывать, что у тебя нормальное давление – пониженное, то - это очень высокое давление. Давай я тебе дам капотен с глицином  под язык?
- Химию глотать? Не хочу! Сейчас полежу, и само рассосётся.
- Ты пойми, это не банальная простуда, когда можно чаю с мёдом попить и всё пройдёт. Это серьёзное заболевание – гипертония. За сосудами надо следить, иначе это грозит серьёзными последствиями.
- Даже не подумаю глотать таблетки. Дай мне лучше полежать.
- Хорошо. Ты что-нибудь хочешь покушать, или попить?
- Нет, Катюшка, ничего не хочу.
- Ну, ладно. Можно, я с тобой полежу?
- Конечно. Ложись сюда, ко мне на плечо.
- Ты завтра работаешь?
- Шеф звонил, сказал, что дня три мы не работаем,  мало заказов.
- Это хорошо. Тогда отлежись, ладно? – Она посмотрела ему в глаза.
- Ладно. – И он поцеловал её.
Утром следующего дня Катя, собираясь на работу, спросила его:
- Как голова?
- Нормально, - ответил он и сел на постели.
- Но ты еще полежи, хорошо?
- Что лежать-то? Если ничего не болит, надо вставать и работать.
- А что ты сегодня хотел делать?
- Надо заниматься гардеробной, чтобы отправить туда все наши вещи, а потом доделать зал.
- Ну, ладно, тогда я пошла.
Он встал и в трусах проводил её до двери.
- Ну, пока, Катюшка. Удачи тебе.
И они попрощались.
Вечером, когда она вернулась, работа шла полным ходом. Он напилил из фанеры доски и покрасил их на балконе в коричневый цвет.
- Вот, буду делать полки, и ставить на них контейнеры с одеждой. А полки специально крашу тёмной краской, чтобы из прихожей не видно было.
- Мне не нравится эта идея с контейнерами.
- Не нравится, не надо. Ты свою одежду можешь хранить так, как тебе хочется. А я буду – в контейнерах.
- Хорошо. – Сказала Катя, чтобы не спорить.
- Завтра я собираюсь утром побежать первый раз. Пятое мая, погода тёплая, уже пора. Где мои кроссовки?
- Вон в той коробке. Там нужно шнурки вставить.
Наутро он забыл вставить шнурки и побежал в коричневых кроссовках.
- Ну, как? – Спросила она его, когда он прибежал. – Нормально. Не то что, тогда, в апреле, когда ещё холодно было.
- Ну, садись, поешь, я тебе разогрела всё, и даже салат сделала.
- Вот, ты у меня молодец! А чай где?
- Сейчас и чай будет. Ты сегодня опять дома?
- Да. Сегодня я сделаю подсветку под кухонными навесными шкафами, а потом поеду к матери, на годовщину отца.
- Поминки будут?
- Да. Анна, тоже приедет.
- Ну, а я – на работу.
- Как раз, ты с работы придёшь, и я подъеду.
Они попрощались, а днем он ей позвонил на мобильник:
- Катюшка, сегодня посмотрел на часы – было уже два часа дня. Я прямо облился холодным потом, вспомнил, что тебе не позвонил. Хочу тебе сказать, что я тебя люблю и жду домой, как щенок у дверей.
- Спасибо, милый. А ты уже дома, разве?
- Нет еще. Но скоро буду. Мы быстро закончили поминки.
- Ну, ладно, солнышко, тогда увидимся. Целую тебя.
Вечером она пришла с работы, и он ей продемонстрировал кухонную подсветку:
- Вот, смотри, экономичная светодиодная, видишь, всё работает от выключателя.
- Здорово. Мне очень нравится. Молодец.
- Давай сегодня пораньше спать ляжем? Что-то совсем не хочется работать.
- Конечно, давай ляжем. Ты и так слишком много за эти дни сделал.
Они наскоро поужинали и легли в постель. В этот вечер мы как-то особенно долго ласкали друг друга, говорили много нежностей. Дмитрий всё повторял:
- Катюшка, мне так спокойно с тобой, я чувствую себя счастливым и молодым. Ко мне возвращаются все те ощущения, которые я испытывал много лет назад. Как мне повезло, что я встретил тебя. Я провожу рукой по твоему телу, и кажется, что это всё – только моё, такое нежное и податливое. Ты настоящая женщина, какой я себе её всегда представлял.
Мне совершенно не хочется сходить налево, мне хватает тебя за глаза. И я знаю, что даже, если нам наскучит что-то в постели, ты сделаешь так, что всё покажется абсолютно новым, как премьера в театре. И за это я тебя тоже очень ценю.
Он целовал её в губы своим сладким поцелуем и она, как будто улетала в рай, если он только существует. Она гладила его плечи, шею и, в тот момент была уверена, что так будет всегда.
- Знаешь, - помолчав, промолвила Катерина, - когда-нибудь мы не сможем заниматься сексом.
- Что, правда? – С притворным удивлением спросил  Митя.
- Да. В силу возрастных причин. – Серьёзно ответила она. – Но мы все равно будем любить друг друга. Мы будем помнить, как нам было хорошо, когда мы были помоложе, и эти воспоминания будут  притягивать наши души. Правда, Митя?
- Правда, Катя!
Вот так, шепча друг другу ласковые словечки, они и заснули.
- Спокойной ночи, мой любимый Тузик!
- И тебе тоже, Бобик мой родненький.
А в шесть часов утра, как обычно, зазвенел будильник. Они с трудом проснулись.
- Давай, ты сегодня никуда не побежишь… - Спросонья сказала она, лёжа у него на плече.
- Нет, нельзя, иначе не будет никакой дисциплины. Раз решил бегать, значит, надо вставать и бегать. – Он уже лежал с открытыми глазами. Погладил её голое плечо и потянулся.
- Уже встаёшь? – Спросила она.
- Да, частями уже встал. – Весело ответил он.
- Так может, как раз, эти части и пусть поработают? – Так же весело спросила она.
- Нет, Катюшка, план по удоям я вчера уже выполнил. Сегодня моя корова уже ничего не даст.
- Жаль. Может, мы твою корову кормим плохо?
- Мы нашу корову уже перекормили. Поэтому,  и бегаю по утрам. – Сказал Дмитрий и вскочил с дивана.
Он налил воды в чайник и нажал кнопку. А она лежала и смотрела на него.
- Ты чего меня разглядываешь? – Спросил он.
- Просто. Люблю тебя. Поэтому. Ты мне очень нужен. И я тебя никому не отдам.
- Правильно, никому не отдавай. – Смеясь, ответил Дмитрий. – «Такая корова нужна самому…»
Он заварил себе чаю и стал надевать футболку и шорты.
Достал из коробки белые кроссовки, которые Катя упаковала на зиму.
- Смотри-ка, какие чистенькие. И шнурки тоже постирала. Молодец ты у меня.
Сел на край дивана, стал шнуровать кроссовки.
- Какой я сегодня нарядный побегу, в белой футболке, в белых кроссовках, белых новых носках…
- Смотри, не женись там, на бегу.
Он посмеялся, встал, отпил из кружки чаю. Потом подошёл, поцеловал жену.
- Ну, всё, Катюшка, я побежал.
- Беги.
Он ушёл. Ушёл, чтобы больше никогда не возвращаться. Знать бы ей… Никуда бы не отпустила.
Дмитрий вышел из дома и прямо от подъезда взял старт. Бежал он сегодня не очень легко. Чувствовалась какая-то усталость. Он не сказал Катерине, что с ночи у него слегка ломило затылок. Зачем? Ведь она тут же начала бы его пичкать таблетками. А он терпеть не мог всю эту аптеку. Он считал, что в организме всё сбалансированно и взаимосвязано. И лучшее лечение для него – это активное движение, здоровый образ жизни. Он бежал по московским дворикам, радуясь весеннему солнышку, зазеленевшим деревцам. На бегу вспоминал про свою Катюшку, как крепко она обнимала его всю ночь, так, что он не мог пошевелиться. Во сне она целовала его в спину, а он, счастливый, просыпался на мгновенье и улыбался. Господи, как хорошо быть счастливым! Воистину, всё, что бог ни делает, всё – к лучшему! Он почувствовал, как сползает новый носок на ноге. Остановился на секунду, нагнулся, чтобы подтянуть его… В это время почувствовал в голове резкую, нестерпимую боль, и, будто, глаза залила кровяная поволока… Всё! Больше он ничего не чувствовал ничего. Ни, как, падая, ударился лбом об асфальт. Ни, как распластался на холодной, грязной дороге… Глаза, смотревшие в небо, видели только одно – темноту…
А Катерина, после ухода Дмитрия встала, засунула в микроволновку отварную рыбу, нарезала салат. Пока всем этим занималась, вдруг вспомнила, что у неё когда-то давно был сосед, шестидесяти лет. Он тоже бегал по утрам. И однажды его, прямо на бегу, сбил грузовик. Насмерть. Зачем она это вспомнила?! Её Митю никогда не собьёт грузовик!
Она отпила чаю из его кружки. Посмотрела на часы. Что-то долго его нет. Ему же вчера шеф звонил, сказал, что сегодня обязательно нужно выйти на работу.
Она немного походила по квартире, прислушалась к двери тамбура за стеной. Никого. Ещё раз посмотрела на часы. Полвосьмого. В это время он, обычно, выходит из дома.
И тут, вдруг, она неожиданно поняла, что с этого момента вся её жизнь круто повернулась на сто восемьдесят градусов! И сразу сами собой полились слёзы. Она ещё не знала, что произошло, но, видимо, на подсознательном уровне, ей было уже всё известно. Как будто, цепляясь за последнюю надежду, она позвонила Анне:
- Анна, это я, Катерина…
- Что-нибудь случилось? – Спросонья спросила она.
- Да… Папа пропал… Он пошёл бегать и пропал… - Говорила Катя сквозь слёзы.
- Да вы не волнуйтесь, он часто пропадает, но всё время находится. – Сонным голосом успокаивала она мачеху.
- Я уже не знаю, что и думать, ему на работу уже давно надо было выйти, а его всё нет…
У тебя нет справочной скорой помощи?
- Я найду сейчас, перезвоню вам.
Катя положила трубку и снова прислушалась к звукам за стеной. Ничего не слышно. Открыла входную дверь. Никого. Зазвонил телефон. Анна сказала номер справочной.
- А он телефон брал с собой?
- В том-то и дело, что нет. Я позвоню тебе.
Набрала номер справочной скорой помощи. Объяснила ситуацию. На том конце ответили, что к ним приходят данные только через три часа. Она еще походила. Оделась, вышла из дома, посмотрела по сторонам. Где искать? Откуда она знает, по какому маршруту он бегал?
Вернулась домой. Позвонила в милицию по ноль два. Опять объяснила ситуацию. Ей дали телефон местного РОВД. Позвонила туда:
- Здравствуйте. У меня муж пропал. Пошёл на утреннюю пробежку и не вернулся.
- В чем он был одет?
- Белая футболка, белые кроссовки, белые носки… Темные шорты.
- Он умер… Лежит во дворе, по переулку Речников, дом…
- Умер?! – В отчаянии переспросила Катя. - Как умер? Не может быть…
- Возьмите его паспорт и идите туда, на опознание. – Милиционер не стал её утешать, строго, по-деловому, дал задание.
Она накинула плащ, машинально взяла паспорт Дмитрия и выбежала из дома. Ещё была слабая надежда, что это не он… Слёзы душили её… Где этот переулок Речников? В какую сторону идти?
В кармане зазвонил телефон.
- Это милиция. Где вы сейчас? Мы приедем за вами.
Они подъехали и отвезли её на место.
Еще издалека она из окна машины увидела распластанное на асфальте тело, накрытое чёрным пластиковым пакетом. И сразу узнала в нём своего Митю. Когда она вышла из машины, это уже была не она, а её тело, а душа  отлетела от горя в неизвестном направлении… Катерина не чувствовала себя, как ни старалась. Это была совсем другая женщина…
         
                *************************************************

Катерина подошла и откинула чёрный пакет. Конечно, это был он, её Митя. Она опустилась на колени перед телом с раскинутыми в стороны руками и припала к его груди.
- Солнышко моё… Что же ты наделал?.. – Сквозь слёзы еле прошептала она. – Как же ты мог меня отставить одну?..
Она целовала еще теплые губы и щёки своего любимого и не  могла поверить, что это происходит с ней, что именно она видит своего Бобика бездыханным на асфальте. Катерина смотрела на полуоткрытые синие глаза и понимала, что должна закрыть их сама, но её рука не поднималась это сделать. Потому, что если она это сделает, то больше никогда не увидит этих, самых родных глаз.
Вокруг неё, слегка поодаль, стояли милиционеры, и врач судмедэксперт снимала резиновые перчатки.
Катерина оглянулась растерянно и спросила врача:
- Неужели, ничего нельзя сделать? Какие-то реанимационные мероприятия?
- Да вы что?! Он уже час лежит.
- Во сколько он вышел из дома? – Спросил один из милиционеров.
- Без пятнадцати минут семь. – Ответила сквозь слёзы Катерина, вспоминая время.
- А в шесть часов пятьдесят семь минут была уже зафиксирована смерть. Получается, он вышел из дома, чтобы умереть.
 Катерина снова залилась слезами и встала с колен. Навстречу шла Анна. Её глаза были мокры, она не отводила взгляда, с того места, где лежал её отец. Катерина подошла к ней, обняла её и проводила до тела Дмитрия. Анна опустилась на колени рядом с ним.
- Папа, папа, как же так?.. Папа, вставай… - Повторяла она беспрерывно.
Катерина стояла в стороне и тихо оплакивала своего любимого…
Её попросили показать паспорт Дмитрия, он отдала. Через несколько минут приехала перевозка из морга. Два дюжих санитара вытащили носилки, за руки и за ноги положили на них Дмитрия, уже запакованного в пластиковый пакет. Катерина с Анной проводили взглядом тело, пока дверцы машины не закрылись. Потом к ним подошёл агент похоронного бюро. Он что-то говорил про соболезнования, что нужно похоронить покойного, и предложил отвезти Катерину с Анной домой и вместе решить эту проблему. Анна позвонила Максиму, подтвердила смерть их отца. Дома они сидели друг напротив друга за большим столом и молчали.
Катерина медленно встала, и пошла в гардеробную, переоделась во всё чёрное. Стала у огромного зеркала в коридоре, и, поглядев на себя, бледную и заплаканную, скорбно повязала вместо платка кусок черного кружева, невесть как, оказавшийся в её швейных принадлежностях. Потом вернулась и села на своё место.
 Катерина снова слушала агента, тот доказывал, что нужно хоронить, что в морге тело Дмитрия задержат до десятого мая, в связи с праздником. Тут только Катерина вспомнила, что приближался её любимый праздник, День Победы, который она каждый год отмечала в кругу друзей. Хотела и в этот раз отметить с Дмитрием…  Но, не случилось… Теперь этот праздник навсегда омрачен смертью любимого человека. Тут раскрылась дверь, и вошли Максим с матерью. Катерина впервые увидела бывшую жену Дмитрия. Она рассчитывала увидеть красавицу, но увидела обыкновенную женщину, без каких-либо следов косметики на лице. Конечно, она выглядела моложе своих пятидесяти четырёх лет. Но, видимо, у него был свой стандарт красоты. Катерина никогда не считала себя красавицей, но недостаток внешних данных она замещала внутренним обаянием.
Она не знала эту женщину. Чем та могла в молодости очаровать её Митю, она не могла понять. Наверное, когда-то, эта женщина была интересней. Наверное, она выглядела романтичней. Но сейчас на её лице, как будто лежала печать прагматика. Оно было скучным.
Но, надо отдать должное, они прожили всё-таки, четверть века вместе. Значит, были родными друг другу, несмотря на развод. Поэтому, она встала, и обняла её и Максима. После того, как она вновь рассказала про события, предшествующие смерти Дмитрия, и о том, что случилось потом, Елена всплакнула. Катерина так и не поняла, была ли та искренна в этот момент.
Все немного посидели молча, и разговор вновь начал похоронный агент. Он предложил альбом с фотографиями гробов, показал прейскурант цен и спросил, кто будет заниматься похоронами. Катерине нечего было ответить, она вообще чувствовала себя в потустороннем мире. Слава богу, с агентом начала разговаривать Елена.
- На каком кладбище собираетесь хоронить? – спросил агент.
- Анна, на каком?.. – Обернулась к дочери Елена. Та стояла у окна и плакала.
- Я не знаю…
Тут Катерина, вдруг, вспомнила:
- Однажды мы с Митей говорили на тему смерти. Я ему сказала, что отношусь к ней философски, но хотелось бы, не напрягать своих родных похоронными хлопотами. Поэтому я сразу проинструктировала детей, что нужно сделать в случае моей смерти. Я попросила сжечь меня в крематории, а пепел развеять над какой-то рекой. Он послушал меня и сказал, что и ему этого хочется.
- Если папа так сказал, значит, так и надо сделать. – Отозвалась Анна.
- Только пепел давайте не будем развеивать, чтобы было, куда к нему прийти, поплакать. – Попросила Катерина, и снова залилась слезами.
- Да, - Сказала Анна. – Я тоже хочу к нему приходить.
- Ну, тогда, так и сделаем. – Заключила Елена.
Когда мелкие детали были улажены, агент, наконец-то, ушёл.
- Ещё Нонна Николаевна ничего не знает о смерти своего сына… - С трудом промолвила Катерина. – Надо сообщить…
Анна набрала номер телефона бабушки. Она была недоступна. Набрала номер домашнего телефона. Никто не взял трубку.
- Может, съездить туда? – Спросила Елена.
- Нет смысла. – Ответила ей дочь. – Если никто не берет трубку, значит, там никого нет дома.
- Я сегодня еще перезвоню. – Помолчав, сказала Катерина.
Потом она встала, взяла из шкафа нетбук Дмитрия, и отдала Максиму.
- Возьми. Твоему отцу уже ничего не нужно.
Анна снова заплакала. Мать подошла к ней и обняла, говоря что-то успокаивающее.
Елена спросила:
- А деньги где?
- Какие деньги? – Опешила Катерина.
- Деньги Дмитрия.
Катерина обвела руками квартиру:
- Вот они, все здесь. Больше у него ничего не было.
Она скрыла от Елены тот, оставшийся слиток золота. Катерина решила отдать этот слиток матери. А Елене будет достаточно того, что все после смерти ее бывшего мужа достанется ей. А так же то, что они с Дмитрием вложили в этот ремонт, их силы и средства.
- Пойдёмте-ка, все домой. Больше мы ничего не сможем сегодня решить. – Сказала Елена.
Они засобирались, Катерина проводила их до дверей.
- А ключи от машины где? – Вдруг, по-хозяйски спросила Елена.
Катерина нашла в «кормушке» ключи и, молча, протянула их Елене.
Подошла Анна, обняла Катерину, и, прощаясь, сказала:
- Вы не пропадайте, пожалуйста.
- Я-то не пропаду…  А вас прошу, пожалуйста, не выгоняйте меня сразу отсюда, дайте, хотя бы до того, как пройдут сорок дней дожить.
- Нет, конечно, вас никто отсюда не гонит. – Сказала Анна, обнимая Катю. – Вы теперь, как член семьи.
Катерина благодарно обняла так же Максима и Елену на прощанье. Они ушли.
Она осталась одна. Походив по комнате, как неприкаянная, она вдруг, сдавила голову руками, и завыла, что было сил. Ей, в тот момент было совершенно всё равно, слышат ли её за стеной соседи, или нет.  Ей было просто страшно оставаться одной в квартире, которую она уже не считала своим домом. Вскоре, её предстояло покинуть её. Но, самое страшное было не это. Она никак не могла понять, поверить в то, что больше никогда она не увидит своего любимого Митеньку, не заснет на его плече, не услышит от него: «Тузик, ты мой любимый».
 Всё было кончено! Больше ничего хорошего в её жизни не предвидится. Стоило ли ей дальше жить?
Она вышла из дома, дошла до метро пешком и доехала до места работы старшего сына. Позвонив ему, она попросила его выйти к ней. Когда он подошел к ней, она взглянула на сына, и он  отшатнулся от неё, испугавшись:
- Мам, что с тобой? У тебя что-нибудь случилось?
- Митя мой сегодня умер, сынок…
- Как?! Когда, сегодня?
- Сегодня, на утренней пробежке. Наверное, инсульт.
- Как же это случилось?
- Вот, так и случилось… Скорее всего, он наклонился, может, завязать шнурок на кроссовке, может, подтянуть носки… Ночью у всех людей кровь густеет. Поэтому, врачи не рекомендуют бегать по утрам. Он согнулся в наклоне и, в это время вся кровь, с высоты его роста, устремилась вниз, к голове. Сосуды не выдержали и один из них лопнул. Он лежал на асфальте, и у него была вмятина в верхней левой части лба. Наверное, сразу упал на лоб, а потом на щёку, левая щека – стесана. Вот и не стало моего любимого. – Катерина залилась слезами, никак не могла остановиться. Сын прижал её к своей груди и ничего не говорил. Да и что тут скажешь?
- Ты не представляешь, как я его любила! Такого в моей жизни ещё никогда не было. Он был настоящим мужчиной, таких, как он, сейчас нет, а если и есть, их можно пересчитать по пальцам.
-  Да, мам, я тоже так считаю. – Согласился Илья. – Мне он тоже нравился, как человек. Помнишь, как он помогал мне? Не только привёз вещи, но и всё вместе со мной перетаскал, не считаясь с возрастом.
- Не жалел он себя никогда и нигде. Если брался работать, то делал всё на совесть.
- Мам, как же ты теперь, а? – Спросил сын с жалостью в голосе.
- Не знаю, сынок… Сначала надо похоронить, дальше - трое поминок… А там, видно будет.
 - Пойдём в парк, погуляем?
- Нет, сынок, что-то я  замёрзла, - ответила Катерина. – Поеду домой.
У неё действительно, зуб на зуб не попадал, хотя на улице было не холодно для этого времени года. Наверное, этот озноб был реакцией на стресс, пережитый ею с утра. Она попрощалась с сыном и тяжелой походкой медленно отправилась  к метро.
Придя домой, она опять почувствовала себя страшно одинокой. Подойдя к столу, она заметила кружку с недопитым чаем Дмитрия. Она прижалась к тому месту, где он пил, губами. Потом поставила кружку и, что-то вспомнив, быстро пошла в гардеробную. Стала нюхать все его рубашки, ища среди них запах его пота. Но не нашла. От Дмитрия никогда не пахло потом, у него всегда был приятный запах одеколона  и неповторимый, свежий запах его тела. Перебрав всю одежду, она нашла среди его рабочей одежды нательную трикотажную футболку с длинным рукавом, которая хранила неуловимый запах пота его чистого тела. Она втянула носом этот запах и долго стояла, прижавшись лицом к футболке. Потом нашла чистый пакет и завернула её в него, стремясь сохранить этот бесценный для неё аромат.
Потом вышла из дома, зашла в магазин «Цветы», и, купив букет тюльпанов из десяти штук, пошла на место смерти Дмитрия. Без труда найдя это место, она немного постояла рядом, потом положила на него цветы и ушла. Идя домой, она позвонила свекрови. Та сразу взяла трубку.
- Нонна Николаевна, - она старалась говорить бодрым голосом, - вы где?
- Катенька, это ты? Я на даче.
- Нонна Николаевна, вам необходимо срочно вернуться.
- А что случилась? – Беспокойно спросила она. – Я только что сюда приехала.
- С Дмитрием случилось несчастье. Вам нужно срочно вернуться. – Катерина не хотела, чтобы её свекровь там, на месте, поразил сердечный приступ от полученного известия.
- А что, что с ним случилось? – Кричала в трубку свекровь.
- Он в больнице, ему очень плохо, срочно приезжайте.
- Хорошо, сейчас соберусь, поеду.
- Через сколько вы будете?
- Часа через три, не раньше.
- Приезжайте сразу к нам домой. Я вас буду здесь ждать.
- Я, как приеду, позвоню, встреть меня.
- Хорошо, Нонна Николаевна. – И Катерина отключилась. Подумала, что нужно еще сообщить в церковь. Наверное, они должны его отпеть на гражданской панихиде. Она плохо представляла, как это делается. Нашла в телефоне Дмитрия номер церковной регентши, которая руководила хором, где он пел.
- Наина Викторовна? Здравствуйте. Хочу вам сообщить очень печальную новость. Умер Дмитрий Майков.
- Умер?! Дмитрий умер? Да как же так? Он же не болел… А кто это со мной говорит? – Вдруг спохватилась она.
- Это его гражданская жена. Меня зовут Катерина.
- У него была гражданская жена?! – Воскликнула она.
- Да... вот такая неприятность, - Ответила ей Катерина.
- Надо было вам расписаться… - С большим сожалением сказала регентша.
- Надо было… Но не успели. Похороны будут десятого. Приходите к моргу. – И она дала адрес морга.
Свекровь действительно, приехала через три часа. Катерина встретила её на трамвайной остановке. Помогла выйти из трамвая, обняла её. Ей предстояла тяжёлая миссия, сказать матери, что она пережила своего сына.
- Что случилось? – Ещё раз спросила с беспокойством свекровь. – Он жив?
- Пойдёмте домой, я сейчас расскажу всё подробно, - уклончиво ответила Катерина.
Ей не хотелось говорить такую страшную новость на ходу. Не известно, как воспримет её свекровь, вдруг, ей понадобится помощь.
- Подожди, мне нужно в аптеку зайти, лекарство купить, у меня колени болят. – Неожиданно сказала свекровь. Они зашли в аптеку, там была очередь. Катерина попросила людей пропустить бабушку без очереди, те пошли навстречу. Когда лекарство было куплено, они, наконец, поднялись в квартиру. Там, приняв лекарство, свекровь, наконец, села на диван. Катерина начала рассказывать издалека, стараясь протянуть время, а заодно, подготовить женщину к самому страшному.
- Когда я позвонила в милицию и у меня там спросили, в чём он был одет, я сказала, что в футболку, шорты, кроссовки. Тогда мне ответили, что он… умер. И лежит в переулке…
- Умер?! – Воскликнула Нонна Николаевна.- Это Кирилл, мерзавец, его забрал к себе. Это он! – Вдруг, её голос наполнился неизъяснимой злостью к покойному мужу. – Он очень любил Митьку, вот он и забрал его к себе! – Она достала из сумки платок и вытерла сухие глаза.
Катерина, никак не ожидала такой реакции свекрови, поэтому молчала, давая ей высказаться.
- Он же только вчера был у меня на поминках Кирилла, сидел и говорил: я умирать не собираюсь. А сегодня – взял и умер. Не-ет! Это только Кирилл, скотина, виноват.
И, вдруг, её голос задрожал, и она беспомощно спросила:
- Что же мне делать?
Катерину тоже мучил этот вопрос: что же ей делать?
Она обняла свою свекровь, и они обе заплакали. Потом, Нонна Николаевна вытерла глаза и деловито сказала:
- Нужно успеть до закрытия сбербанка, взять деньги на похороны. Я поеду, Катя.
- Хорошо, Нонна Николаевна.
Она проводила её  до трамвая и вернулась домой, в котором больше не знала, чем ей заниматься.
Дома вышла на балкон, осмотрелась. Вот, стоят покрашенные для гардеробной доски, которые уже никому не нужны. Куча строительных отходов. Всё собирались их выбросить,  да руки не дошли. Катерина вернулась в комнату. Села за компьютер, просмотрела фото Дмитрия. Нужно заказать портрет для похорон для похорон. Вот самая последняя фотография, где они с  Митей вместе. Снимал её старший сын. Там Митя обнял
Катерину, а она положила свою руку на его, как будто успокаивая его: не волнуйся, мол, всё будет хорошо. Не смогла уберечь… Она снова зарыдала.
- Что? Что я сделала не так?! – Вопрошала она. – Не так любила? Не так заботилась?
Сил не было сдержаться. Почувствовала боль в затылке. Ну, вот, давление повысилось.
Катерина сунула под язык таблетку. Собрала диван, постелила постель только для себя.
Теперь ей спать на этом диване одной. Умылась и легла. Сразу провалилась в тяжёлый сон. Через час проснулась, посмотрела на часы: было десять часов вечера. Она опять закрыла глаза. Ей приснилось, что она лежит на Митином плече. Она физически ощущала его теплоту. Значит, он жив, и всё, что произошло в этот день – это страшный кошмар? Счастливая, она снова проснулась. И увидела, что никого рядом нет…
- Нет, это невыносимо. – Не выдержала она и снова тихо заплакала. В груди разлилась тупая боль. Она встала, снова кинулась к таблеткам.
- Что же ты делаешь, Катюха? – Обратилась она сама к себе. – Ведь рядом с ним не ляжешь. А тебе надо жить, хотя бы в память о нём. Крепись, Катюха, иначе крышка.
Она опять заснула, но за ночь просыпалась несколько раз. То потому, что чувствовала его рядом, то – наоборот, от сознания, что его больше нет. Она вспоминала, что он сейчас лежит в холодном морге и некому его согреть. Потом понимала, что ему уже не нужно её тепло…
Это была самая страшная ночь в её жизни. Она проснулась в шесть часов утра и больше заснуть не старалась. Встала, заварила себе чай. Открыла микроволновку и обнаружила там рыбу, которую разогревала вчера для Дмитрия. Она взяла тарелку и стряхнула рыбу в мусорное ведро. Наткнулась взглядом на кружку с его недопитым вчера чаем. Потрогала её и оставила на месте. Рука по-прежнему не поднималась вылить чай и помыть кружку.
Умывшись, Катерина вышла из дома. Заказала в торговом центре портрет Дмитрия. Позвонила свекрови. Та рассказала, что вчера у неё была Анна, что она весь вечер утешала свою внучку, потому, что та начала от горя, свалившегося на неё, заикаться. Ещё сказала, что отдала ей большие деньги для похорон. Спросила, где будут поминки после похорон. Катерина не знала. Неуверенно предложила заказать кафе. Свекровь категорически отказалась от этой идеи.
- Кого сейчас чем удивишь? Нужно всё сделать дома.
- Все будут на похоронах, кто готовить будет?
- Сами приготовим накануне. Чтобы на следующий день всё разогреть в микроволновке. Я принесу продукты.
- Не надо приносить. Я сама всё куплю и приготовлю.
- Я принесу то, что у меня уже есть.
- Хорошо! – Спорить не хотелось. Да и это ли главное?
Главное – что Митеньки  больше нет на свете. И как с этим смириться, Катерина не знала.
На следующий день она получила его фото. Купила рамку, перевязала угол чёрной лентой и поставила портрет в изголовье дивана, на этажерку. За ним поставила восемь алых гвоздик в хрустальной вазе. Гвоздики склонялись над портретом и, словно скорбели вместе с Катериной. Что там еще положено, она не знала… Ах, да… Стакан с водкой и кусок хлеба. Это потом.
Она  взяла сумку и собралась за продуктами для поминок. Подумала, что нужно позвонить  соседям, спросить, придут ли они на поминки.
Она методично звонила в двери и говорила одно и то же:
- Здравствуйте. Ваш сосед, Дмитрий Майков умер. Вы завтра придете на поминки?
И все отвечали, одно, и тоже:
- Как умер? Мы же его вчера только видели… Как это случилось? Конечно, придем.
После того, как из пяти квартир три изъявили желание почтить память покойного, а две просто не открыли, она пошла за продуктами.
Когда  разложила их, купленные и принесённые, перед собой на столе, пытаясь представить, что ей предстоит, она опустилась на стул и, неожиданно, расплакалась:
- Боже, я же не умею делать поминки. Я же никогда не делала их… - Она рыдала в голос. – Нашли, кому поручи-и-ить…
Поплакав немножко, она успокоилась, села, вытерев слёзы с глаз. Надо делать. Хочешь – не хочешь. Умеешь – не умеешь.
И она стала готовить то, что умела. Только в большем количестве.
Потом, приехала свекровь, и привезла кое-какие продукты. Поспрашивав невестку о том, что будет на поминальном столе, она села на диван.
- Я с тобой хотела поговорить. – Сказала она. – Хочу рассказать тебе одну историю…
У Митьки есть внебрачный сын…
- Он мне что-то рассказывал про это. Только я не поверила. Потому, что если бы этот сын был в природе, он обязательно нашёл бы своего отца.
- Он искал. – Сказала свекровь и немного помолчала. – Только я не дала ему адреса Мити.
- Сказала, что я не имею с ним связи, спрашивай, дескать, у своей матери.
Катерина промолчала. «Как же ты могла поступить так, - подумала она, - ведь это твой родной внук!»
- А вчера я позвонила ему и сказала, что его отец умер, пригласила на похороны. Как ты думаешь, Кать, я неправильно сделала? – Неуверенно спросила она.
- Да почему же неправильно? В этот раз, как раз-таки, правильно. Пусть хоть в гробу на отца посмотрит, первый и единственный раз. – А сама подумала: « Эх, ты, бабушка!»
 Когда их разговор был закончен, проводив  свекровь до трамвая, она перезвонила Анне.
- Анна, приезжай, есть разговор.
- А можно я с Максимом приеду?
- Конечно, можно.
Скоро они приехали. Катерина спросила:
- Чай будете?
- Будем, - ответили они, почти хором.
- Какой заварить: черный, зелёный или фруктовый?
- Всё равно.
- Значит, зелёный.
Она заварила чай в чайнике и села за стол.
- Ну, что, ребят, хочу вас обрадовать одной новостью.
- Какой? – Удивилась Анна. – Что может нас обрадовать после смерти папы?
- А новость такая: у вас есть брат по отцу.
Анна была в шоке. Максим отмалчивался, когда его сестра спросила?
- Вы это о чём?
- Это я о вашем брате. То есть о внебрачном ребёнке вашего отца.
- А у него был внебрачный ребёнок?
- Как выяснилось, да, был. Я сама в это не верила сначала. Но меня убедили.
- Кто убедил?
- Ваша бабушка.
- А теперь что же будет? – Спросил Максим.
- А ничего не будет, завтра на похоронах познакомитесь.
- Я ничего не понимаю… Всё это жутко похоже на бразильский сериал. Как это случилось, что мы ничего не знали всю свою жизнь о нем?
- Бывает… Когда этот мальчик родился, ваш папа был за неделю до законного брака с вашей мамой. Это была для него новая любовь. Он был сильно увлечён. Конечно, он и думать забыл про какую-то там Любу, которая, к тому же, родила, когда её не просили.
Вот, так и вышло, что мальчик Саша прожил двадцать девять лет без отца.
- А вы это от бабушки только узнали?
- Нет. Мне это рассказывал ваш отец. Но я ему не поверила. Потому, что, по  существующей статистике, сын обязательно должен был найти своего отца.  А отец не знал, что его искали. Ваша бабушка это скрыла от него. Наверное, во имя спокойствия  вашей семьи. Которая, впрочем, и без него… - Катерина со вздохом встала, и долила в заварник кипятка. – Ваша бабушка берегла вас от стресса, который бы обязательно обрушился на всех. Я не вправе никого в этой ситуации судить. И вам не советую.
Обговорив ещё раз эту новость, дети Дмитрия засобирались домой. На пороге они обнялись с Катериной. Их объединяло общее горе. А теперь еще и общая тайна. Которая завтра станет известна всем.
- Спасибо вам, Катерина, что рассказали нам это сегодня. – Сказала Анна. - А то, если бы мы узнали это завтра, то, вероятно, от удивления, моя челюсть выпала бы на пол, и я б искала  её по всему моргу. – Она еще имела способность шутить. Крепкая девочка.
Максим переминался с ноги на ногу.
- Я вот спросить хотел… Мысленно я уже давно с отцом попрощался… Как вы думаете, можно мне не приходить на похороны?
Тут уж  Катерина чуть не упала от удивления.
- Максим, ну, как же так? Как это не пойти на похороны отца? Тебя никто не поймёт. Надо обязательно. Чего ты боишься?
Максим пожал плечами. Не ответил.
Катерина продолжила:
- Даже и не думай, приходи. Это твой сыновний долг.
Они ушли, а Катерина в растерянности промолвила:
- Молодо-зелено. Ещё ничегошеньки не понимает в жизни, желторотик. Надо же, что удумал, не провожать отца родного в последний путь. Как такое в голову ему пришло?
Весь вечер Катерина смотрела вдаль через окно. Что она хотела там высмотреть? Скорее всего, просто сосредоточенно смотрела в одну точку, мучительно думая о своей потере, о том, какую злую шутку с ней сыграла её судьба.
Потом встала, села за компьютер, открыла страницу Дмитрия. Нажала: «написать сообщение». И написала покойному Дмитрию всё, что уже несколько дней терзало её душу. Чего она добивалась? Было ли это криком свалившегося на неё одиночества? Или она верила, что душа его еще жива, услышит её стенания? Так или иначе, но Дмитрию было отправлено:
« Солнышко моё! Любимый мой, родной! Тебя нет на этом свете уже несколько дней, и я схожу с ума по тебе. Как я буду жить без тебя? На кого ты меня бросил? Хоть перед богом и людьми мы не были мужем и женой, но для меня ты был больше, чем муж. Я тоскую по тебе! Скажи, что мне делать? Я так боялась, что останусь без тебя…  И вот это произошло. Нет больше самого лучшего на свете человека, который меня не просто любил… Ты меня обожал…   И я это чувствовала всегда. Даже, когда мы ссорились. Я люблю тебя по-прежнему сильно и, наверное, ты останешься для меня самой сильной любовью в моей жизни. Забыть тебя невозможно…»
Вот такой сумбур ушел по волнам интернета. Интернета, который когда-то их познакомил. И, благодаря которому, Катерина испытала девять с половиной месяцев идеального счастья.
На следующее утро, Катерина рано встала, убралась в комнате, поставила в центре стол, накрыла скатертью, и сервировала его. После этого, умывшись и наскоро попив чаю, она одела своё вдовий наряд, повязала голову чёрным платком и вышла из дома. Зайдя в цветочный магазин, она выбрала десять самых красивых розово-белых роз. Оглядывая букет по дороге до метро, она подумала: « Нежный, как наша с тобой любовь, Митенька». Ехать надо было недолго. Выйдя из метро, она увидела группу людей, одетых в траурные одежды. Как потом выяснилось, это был весь церковный хор. Они приветливо встретили Катерину. Пресвитер спросил:
- А вы кем Дмитрию будете?
- А я была Дмитрию гражданской женой. – Просто ответила Катерина, не опуская глаз. Она не считала, что жила с Дмитрием в грехе. Ну и что, что они не были в ЗАГСе? Они любили друг друга самой сильной на свете любовью, и это оправдывало всё.
Пресвитер вгляделся в её, покрасневшие от слёз глаза, как будто пытался за короткое время понять, что нашел в этой женщине их брат по церкви? Как он с ней жил всё это время? И почему Дмитрий не выбрал себе жену из своего, баптистского круга?
Подошли бывшая жена и его дети. Елена несла в руках десять бордовых роз. Когда все были в сборе, верующие всех рассадили по своим машинам и отвезли к моргу. Там их поджидал друг Дмитрия Гоша с женой. Они и раньше встречались, Дмитрий успел их познакомить с Катериной. Его жена Люда подошла к Катерине и по-родственному, тепло, обняла её.
- Ты совсем исхудала. – Сказала ей Людмила.
Катя вспомнила, что ничего сегодня не ела, только чай пила.  А вчера тоже, кажется, ограничилась чаем. От слёз у неё были светлые дорожки на щеках. Если бы её видел такой некрасивой, так быстро состарившейся от горя, Дмитрий, он был бы недоволен. Сказал бы, что надо заставлять себя есть. Что хорошо бы ей держать себя в руках. Да мало ли, еще, что бы он сказал…  Его больше нет, и некому больше делать Катерине замечания.
Гоша сочувственно пожал её руку. Подошли свекровь и Павел – брат Дмитрия.
Катерина обняла их,  потом взяла под руки, и они вместе пошли в зал прощания. Последним вошел её сын, Илья. Он всё-таки успел.
 Посреди зала на постаменте стоял длинный гроб. Впервые после трагедии Катерина увидела своего Митеньку. Он, казалось, спал.  Лицо его было  невозмутимо и спокойно. И совершенно не похоже на него, живого. Ей так хотелось подойти к нему, дотронуться до его лица губами. Но она не смела…
 Хор стоял в ногах гроба и пел церковные песни. Потом выступил с речью пресвитер. Он говорил о том, какой Дмитрий был хороший человек, каких успехов он достиг, занимаясь пением. И какие надежды они все возлагали на него, как на басовый голос.
А она всё смотрела, не отрываясь на Митю и всё ждала, что кто-то подаст сигнал, и она сможет подойти к нему. Наконец, что-то сказали, и ей послышалось слово «проститься». Она сразу подошла к гробу и положила свои розы на его тело. Получилось, что они оказались самыми верхними и закрыли собой все цветы, положенные ранее. Катерина перешла к лицу Дмитрия и, склонившись над ним, обхватила руками его холодные щеки. Слёзы из её глаз капали прямо ему на лоб.
- Господи, - шептала она, - сделай так, чтобы мои слёзы разбудили его. Прошу, тебя, господи…
А сама всё целовала его лицо. Оно было липким от грима, которым визажисты морга делают покойникам более привлекательным внешний вид. Катя вовсе не боялась его. Он для неё так и остался родным человеком. Хоть и с мёртвым лицом. Она разглядела, что верхняя часть его головы была вся голубая. И в ушных раковинах под тонкой кожей была черная запекшаяся кровь. « Все приметы обширного инсульта» - Подумала она.
Тут начали закрывать гроб крышкой. Она вынуждена была отойти. С тоской смотрела на то, как гроб выносят из морга и грузят в автобус. Теперь еще одно испытание для всех – крематорий. Они долго ехали по улицам Москвы. «Наверное, когда Дмитрий был жив, он сам ездил на своем Портере по этим улицам» - Подумала Катерина. – «А теперь его по ним в гробу везут. А он даже в окно не может взглянуть».
Она сидела, держа в руках его портрет, который ей подарили его дети, и оплакивала свою погибшую любовь. Крышка гроба постоянно съезжала к ней на ногу. Она наклонялась и механически поправляла её. Напротив сидели дети Дмитрия. Анна тоже держала в руках такой же портрет, только побольше. Она смотрела на лицо отца и плакала. Её слёзы капали прямо на стекло портрет.  Баптисты пели свои псалмы. Остальные скорбно молчали.
Катерина подняла глаза и посмотрела  через автобусное окно. Вспомнила, что когда-то они с Дмитрием проезжали эту улицу на его Портере. Он вёл машину, держал в правой руке её руку, а левой крутил руль и переключал скорости. Он не хотел выпускать из своей ладони её тёплую ладошку. Поэтому готов был терпеть неудобства. Катерина видела это и таяла от любви к нему. Как недавно это было! Они ехали по городу, и радовались тому, что вот-вот наступят тёплые деньки, и они снова начнут ходить в лёгкой одежде.
- Я сегодня видела на улице цветущую вишню. Давай в субботу сходим в Коломенское, там, вероятно, всё цветёт.
- Давай. – Соглашался её Митя.
Не успели!
Когда подъехали к Хованскому крематорию, оказалось, что ещё нужно оформить кучу формальностей. Пришлось всем этим заниматься Анне, и Катерина была очень благодарна ей за это. Хорошо, что хотя бы у его дочери были силы этим заниматься. Катерину позвали выбрать урну для праха. Она послушно пошла за всеми. Тупо поглядев на образцы урн, она подумала: какая разница? Ему уже всё равно, во что положат его прах, а ей-то, тем более. Поэтому, она вяло согласилась с мнением большинства.
- Папа выбрал бы с позолотой. – Сказала Анна.
Так тому и быть.
Наступила минута того события, ради которого все собрались в этом мрачном здании.
Гроб с телом Дмитрия установили на рельсы. Баптисты опять пели. Катерина подошла первая и положила свою ладонь на его сложенные на груди руки под покрывалом. И опять почувствовала их лёд. Как хотелось ей отогреть их своим теплом!
«Мальчик мой, - думала она, - Что же случилось с тобой? Как же получилось, что ты ушёл от меня?» Она смотрела на него и не могла наглядеться. Запоминала все его, такие родные черты лица. А в голове крутилось только одно слово: никогда. Никогда больше он не прижмёт её к своей широкой груди. Никогда не назовёт своим милым Тузиком. Никогда не подарит букет разноцветных хризантем. Всё кончено! Больше ничего не повторится!
Когда глава баптистов Юргис сказал последнюю прощальную речь: « …Сегодня мы прощаемся с телом… Потому, что душа его уже попрощалась с нами…», Катерина поискала глазами Максима. Он скромно стоял в последних рядах пришедших проститься, и было по нему видно, что подходить к отцу он не собирается. Катерина быстрым шагом направилась к нему, взяла за руку и привела к гробу. Положила его ладонь на сомкнутые руки отца, и взглядом попросила: побудь с ним. После того, как последний человек отошел от гроба, служительница крематория сказала:
- А теперь пусть тело вашего близкого, как и его душа, примет успокоение. Накройте гроб крышкой.
- Подождите! – Вдруг воскликнула Нонна Николаевна. – С минуты на минуту должен еще один человек подойти, проститься. – И она опрометью выбежала в дверь крематория.
Все, в растерянности, переглянулись.
Впрочем, долго она не задержалась. Буквально через минуту она вошла в зал, с торжествующим видом ведя за собой высокого парня, лет тридцати, или чуть меньше. Она подвела его к гробу, и парень постоял рядом несколько минут, глядя на покойного.  На лице, кроме искреннего любопытства, Катерина ничего не увидела. Она сразу поняла, кто это. И всмотрелась в его лицо, ища схожесть с Дмитрием. Когда он поднял лицо, она встретилась взглядом с синими глазами. И все сомнения отпали. Это был сын её Митеньки.
Служительница торопила. Мужчины накрыли гроб крышкой и все проводили его взглядом, глядя, как тот въезжает по рельсам в темноту проёма в стене.
Больше здесь делать было нечего.
На улице Катерина сказала всем собравшимся:
- Мы, родные и близкие Дмитрия, от всей души благодарим вас за то, что вы разделили с нами горечь утраты и проводили в последний путь нашего родного человека вместе с нами. А теперь я приглашаю вас за поминальный стол, в Коломенское.
- Спасибо большое за приглашение, - ответил Юргис. – Но мы будем поминать Дмитрия в воскресенье в нашей церкви. Лучше, приходите вы к нам. И он раздал каждому по маленькому евангелию, с вложенной в него визиткой.
Они уехали.
А Нонна Николаевна подвела к оставшимся  парня, который подошел к гробу последним, и всем его представила:
- Это Володя, сын моего Мити, а значит, мой внук. – Она стала ему представлять собравшихся кружком родственников: - Это - твои брат и сестра – Максим и Анна. Это - их мама, жена Мити. Это – его любовь, Катерина. Это - дальние родственники, Галя и Толя. Это его друг Гоша с женой Людой.
Парень всех внимательно разглядывал и приветливо кивал головой. Всем подал руку для рукопожатия. Он сдержанно  улыбался и был спокоен. Катерина вдруг представила, что сейчас творилось в его душе. И она его понимала. Почти три десятка лет о нем никто не вспоминал, он был никому не нужен. И вдруг, теперь, когда отца, которого он хотел видеть при жизни, уже нет, его позвали посмотреть на него в гробу. Мало того, он обрел кучу родственников, без которых, как-то справлялся всю жизнь, а теперь он просто не знал, как реагировать на их появление.
На поминки поехать он не захотел. Или не смог.
Все расселись по машинам и поехали в квартиру Дмитрия.
Катерина села в джип друга Дмитрия Гоши, и с ними, приехала туда первой. Она суетилась, расставляя по поверхности стола салаты, и разогревая в микроволновке тарелки с горячим. Всё успела вовремя, как раз подъехали остальные. Пройдя по соседям, она всех пригласила помянуть Митю. Стол был не очень большой, но места хватило всем. Когда разлили по бокалам, кому водку, кому воду, Катерина подняла бокал, ожидая, что кто-то скажет первый поминальный тост. Но все молчали. И тогда она поняла, что, несмотря на её смертельную усталость, сосредоточенную в ней после последних событий, миссия первого слова должна принадлежать ей. И она его произнесла:
- Давайте помянем моего дорогого и любимого Митеньку. Он был замечательный человек, скромный и светлый. Он страстно любил жизнь, был неуёмного темперамента, хватался за непосильное, и, справлялся, с ним, играючи. Так нам всем казалось. А на самом деле, ему было очень трудно. Только он был настоящим мужчиной, поэтому, мы об этом не знали. Пусть будет светлой о нем память, а земля будет – пухом.
Все встали и молча выпили свои сто грамм. Соседи с интересом её рассматривали, ведь при жизни Дмитрия это им не удавалось. Все были страшно заняты и торопливы, в общем коридоре проскакивали мимо друг друга, едва успев поздороваться.
Закусив, начали рассказывать, каким был он – сын, отец, сосед, друг. Каждый вспоминал что-то своё, особенное. Катерина слушала их, а сама думала: « Никто из вас, на самом деле не знал, не ведал, каким на самом деле он был, мальчик мой любимый…  Каким он был… счастливым со мной. Каким веселым и потешным он мог быть, когда мы любили друг друга. Как он обмазывал меня сметаной до пупка, а потом со смехом слизывал её, не пуская в ванную. А я визжала от щекотки, и вырывалась из его объятий… Куда всё это ушло?...»
- Да я же еще недавно его видел, мы с ним разговаривали на площадке, - сокрушался пожилой сосед, намного старше Дмитрия.
«Недавно все его видели, живого и здорового… А сегодня его нет на этой земле…» - Думала Катя.
- …Он очень Катеньку любил… - Донесся до неё голос свекрови. – Он мне как-то рассказывал, как он спит, а она в это время его целует, целует… Она, мол, думает, что я сплю, а я не сплю, я всё чувствую и мне так приятно просыпаться под эти поцелуи…
Соседи уже ушли, остались только родственники. Им-то она и рассказывала про Митину любовь. И Катерина вновь вспоминала, как ей хотелось облизать своего Митеньку, когда тот спал, как пушистого котенка.
 На столе уже почти ничего не осталось. Катя встала и начала убирать грязную посуду, готовя стол под чай. Анна помогала ей расставлять чашки. В очередной раз все начали обсуждать, что послужило преддверием смерти Дмитрия. Катерина устало слушала разговор за столом. Этот день дался ей нелегко. И сейчас она хотела только одного, остаться одной. Но понимала, что эту чашу нужно испить до дна. Поэтому молчала. Ведь это не только её горе.
Наконец, все стали расходиться. Остались только Анна и Максим. Они вместе с Катериной убрали со стола, помыли посуду, поставили стол на место. А потом сели за него, вновь налили себе чаю, и, как старые добрые друзья, стали вспоминать, какой был их отец, а её возлюбленный.
- А как вам новый брат показался? – Спросила Катерина.
- Это, однозначно, сын нашего отца. Он очень похож на него. И руки похожи, и взгляд, и даже родинка между бровями, которая есть и у бабушки, у него есть.
Помолчали…
- Я, вот, всё думаю…  Что же послужило последней каплей для нашего папы? Что повлияло на его здоровье, и оно не смогло выдержать нагрузки? – Задумчиво спросила Анна.
Катерина долго собиралась с мыслями, чтобы ответить на это.
- Думаю, всё вместе и ничего конкретно. Всю жизнь он вкалывал, как рабочая лошадь, чтобы обеспечить всем необходимым свою семью. Были моменты, когда он мерз на морозе, мок под дождём, таскал тяжести… Всё это сильно отражается на сердце. Вскоре его поразил самый сильный удар в спину – измена жены. Он очень переживал. Так, что даже нашел утешение в другой вере.
- Так значит, это мама виновата?
- Нельзя так строить вопрос. Родители расстались, когда отношения зашли в тупик. Тогда и появился мужчина, который сумел заинтересовать вашу маму. Это её выбор, и вы должны уважать его. – Попробовала мудро рассудить Катерина.
- Я не могу уважать его. – Сказала Анна. – Во-первых, он, этот мужчина, страшный зануда. Несет что попало, всякую ахинею. А во-вторых, он навсегда останется для нас человеком, который сделал больно нашему отцу.
- Но, может, всё не так плохо?
- Вы просто не видели его, иначе, сказали бы по-другому. – Насупилась Анна.
Максим сидел скромно и молчал.
Катерине ответить им  было нечего.
 Только ближе к полночи дети ушли.
Катерина устало разделась, умылась и легла. Она думала, что заснет быстро от пережитого днем волнения. Но сон не шел. Вновь и вновь вспоминалось, как была  она счастлива с Митей, как засыпала на его плече. Как он держал во сне её руку на своей груди. Она встала, выпила таблетку и вновь легла.
Постепенно, она провалилась в сон, в котором так мечтала встретиться с любимым. Но не встретилась. Дмитрий упорно не хотел ей сниться.
На следующий день Катерина решила сообщить Ирене о смерти Дмитрия. Она просмотрела его телефон, но её номера так и не обнаружила. Она вспомнила, что когда она подарила ему на Новый год новый телефон на две сим-карты, он составил список имен и номеров на листе бумаги… Только вот, где этот лист?
Катя стала перебирать все квитанции и документы, которые обнаружила в шкафу. Пока искала, подумала, что, видно, правда Ирена была Дмитрию безразлична, если он не внёс её номер в память телефона. Наконец, она нашла неказистый листок со списком. Увидела в нем телефон Ирены и набрала номер.
- Алло. – Ответила Ирена.
- Здравствуйте, Ирена. Это Катерина, гражданская жена Дмитрия…
- Я поняла, - нетерпеливо прервала её Ирена.
- Я хотела вам сообщить печальную новость. Дмитрий умер…
Ирена помолчала немного. Потом вдруг спросила:
- А он успел оформить с вами отношения?
Катерину поразило это равнодушие к смерти, казалось бы, друга Ирены.
- Нет… - растерялась она.
- Давно он умер? – Наконец, поинтересовалась Ирена.
- Шестого числа.
- От чего?
- От инсульта. На утренней пробежке.
- Жаль. Я ему говорила, что нужно срочно оформлять отношения. Раз встретил, и  тем более, полюбил, нужно было выделять эту квартиру в свою собственность и жениться. А он начал нести какой-то бред про третью часть наследства в квартире своей матери.
- Да зачем мне всё это нужно, если его нет?! – Вставила, наконец, свое слово Катерина, возмущенная обвинениями в адрес Дмитрия. – Туда с собой ничего не возьмешь, да и разве это главное?..
Но Ирена, словно, не слышала Катю.
- Тогда сейчас же собирайте все ценное, что есть в квартире – деньги, вещи, и срочно оттуда бегите! – Выдала Ирена.
Катерина пребывала в шоке. Вот вам и хваленые москвички, с которыми хотят жить москвичи.
- Тут нет ничего ценного, кроме моих собственных вещей. Денег особых никогда здесь и не было, а если и появлялись, то их тут же вкладывали в ремонт. А вещи… Ну, какие могут быть здесь вещи, кроме тех, которые носил Дмитрий? Старый компьютер? Мой собственный ноутбук намного лучше. Митин нетбук я отдала сыну, оставшийся слиток золота – его матери… - Катерина пыталась быть вежливой.
- Ну, вы и дура! – Не заботясь о своем имидже, произнесла Ирена. – В таком случае, мне вам сказать нечего. Как-нибудь, сходим вместе на кладбище к Диму, я вам сама позвоню.
Катерина положила трубку. В душе было какое-то опустошение после этого разговора. Будто оскорбили её Митеньку. Она пожалела, что ничего не сказала Ирене резкого в ответ.
Впереди были еще девять и сорок дней. И до них надо было найти силы дожить.
            Девять дней прошли быстро. Катерина сразу после кремации Дмитрия пошла на работу, хотя её шеф предлагал ей несколько дней отдыха, чтобы прийти в себя. Но она отказалась. Если бы она на это согласилась, ей ничего не стоило бы сойти с ума от мыслей о своём горе. Она думала о нем постоянно. Он  мерещился ей в случайном прохожем, который был одного роста с ним. Его голос слышался ей во сне. Когда она откуда-нибудь возвращалась, она видела его Портер, подходила и заглядывала в кабину. Вот здесь, за рулем, сидел он и на каждом светофоре держал в своей руке её руку. Его рука была прохладной, а её, напротив, очень горячей. Он всегда спрашивал, почему у неё такие горячие ладошки. «Всё для тебя, любимый, - отвечала она, - всё для того, чтобы тебя согреть».
Нет! Надо выходить в люди, чтобы не быть одной. Она страдала от сознания своей безысходности. Она ходила по квартире, по городу, бывало, даже, улыбалась… Но, стоило ей задуматься, как слёзы наворачивались сами собой. А иногда просто хотелось выть.
Поэтому, она решила, что работа для неё – лучшее лекарство. Там, на людях, она забывалась, и входила в рабочий ритм вместе со всеми.
Девять дней пришлись на субботу. Она отработала полдня, потом позвонила всем родственникам Дмитрия и пригласила всех на шесть часов вечера. На улице буйствовала нежным цветом весна,  люди ходили воодушевленные, с надеждами на лучшее будущее. День ощутимо прибавился. Поэтому, она все успела: и продукты купила, и приготовила блюда, и накрыла стол. Теперь ей было не страшно. После первых поминок, когда людей было гораздо больше, ей вообще было ничего не страшно. Она поверила в свои силы и поняла, что теперь, сможет приготовить стол,  хоть на целую роту. Если бы её мама знала об этом! Если бы она вообще хотела о ней, хоть что-нибудь знать! Её дочери было пятьдесят лет, а она даже не подозревала, что дочь готовит лучше, чем она. И никто, никогда её этому не учил. Но мама хранила своё реноме. Реноме женщины, которой интересна была только она сама.
И опять собрались за поминальным столом самые близкие люди Дмитрия. И опять все молчали. Эта пауза была для Катерины невыносима. Она не могла молчать в такой день. Поэтому, сама начала говорить. Она снова говорила, как любила его, как он её любил, как они были счастливы вместе. Она смотрела на бывшую жену Дмитрия, и не понимала, как они могли столько лет прожить вместе! Ведь по всем показателям они совершенно не подходили друг другу. А они жили, любили, рожали детей… До Катерины не доходило, как её Митенька  жил с этой женщиной? Нет, она не могла назвать Елену плохой. Наверняка, она хороший человек. Но её, какое-то примороженное выражение лица отталкивало от себя. А Катя с Митей, когда бывали вместе, они горели особым азартом, они жили на одной волне, их совместная любовь окрыляла их, поднимала в небеса, иногда сталкивала их лбами, но от этого они еще радостней мирились, и с еще большей страстью любили друг друга. Это был самый большой подарок для них обоих на излёте жизни. К кому еще судьба была так благосклонна?
Мать Дмитрия, похоже, только начала осознавать свою потерю. Она сидела за столом с потухшим взглядом и иногда говорила:
- Больше нет на свете моего Митеньки… И никто мне сыру не принесет…
Когда она начала вспоминать Митю, то оживилась, и вспомнила, как им тяжело было жить вдвоём, когда он был еще маленький:
- Бывало, приведу его к детсаду, зима, еще темно, сад еще не работает, а мне уже на работу бежать пора… Я ему говорю, ты, мол, постой здесь, у дверей, скоро воспитатели придут, откроют двери, и тебя впустят. А он головой кивает, хорошо мол, подожду. Бегу на работу, а сама всё оглядываюсь, как он там стоит на ступеньках один, такой маленький, в старом пальто. Сердце кровью обливается… А ничего поделать не могу, помогать нам некому было.
Катерине было смертельно жаль его мать, которая еще больше постарела с этой потерей. Какая, все же, несправедливость, что родителям приходится хоронить своих детей.
Но и этот день кончился. Как обычно, самыми последними уходили Анна  и Максим. Уже было около полуночи. Они опять просидели весь вечер, вспоминая мельчайшие подробности из жизни их близкого человека. Они обнялись с Катериной,  и простояли так несколько минут.  Казалось, что это общее горе их породнило на долгие годы. Расцеловавшись, простились.
Потом, когда дети ушли, Катерина подсела к фотографии Дмитрия и, глядя ему в глаза, сказала:
- Вот видишь, что ты наделал? Твои дети стали моими…

Осталось отметить последние сорок дней. Елена, бывшая жена Дмитрия, звонила почти каждый день, ей хотелось, быстрее закончить ремонт, и сдать квартиру, чтобы она приносила дополнительные деньги.  Правда, Анна как-то обмолвилась, что Катя может жить в этой квартире за коммунальную плату до конца лета. Но Катерина не хотела никому быть обязанной. А однажды, глядя на портрет Дмитрия, и, снова разрыдавшись, она поняла, что никогда не сможет больше здесь жить. Всё прошло. Счастье кончилось. В этой квартире счастье было возможно только с Дмитрием. Одной ей здесь не жить!
И она стала с нетерпением ждать, когда наступят сорок дней.
Позвонила Ирена:
- Ну, что вы, еще там?
- Да. – Коротко ответила Катерина.
- Будете съезжать?
- Буду. Еще сделаю поминки на сорок дней и съеду.
- Зачем вам участвовать в этом цирке, съезжайте сразу.
- Почему в цирке? Это традиция такая, девять дней, сорок дней…
- Вот, им надо, пусть и устраивают.
- Это нужно не им, и даже не мне. Это нужно для души Дмитрия. Она еще живет в этом доме, значит, нужно её отпустить. Я в этом плохо разбираюсь, но раз это народная традиция, наверное, это правильно. Да, мне еще и некуда съезжать.
- Езжайте в свой родной город!
- Зачем? – Искренне удивилась Катерина.- У меня здесь интересная работа.
- Ну, в общем, с вами все понятно. – Сказала Ирена и положила трубку.
Катерина так и не додумалась, что же так понятно стало Ирене.
Время до поминальных сорока дней тянулось медленно.
В начале июня Катерина, Анна и Максим забрали из Хованского крематория прах Дмитрия. До машины, на которой их привез приятель Катерины, она несла урну сама. Когда Анна села на заднее сиденье автомобиля, Катя поставила ей урну на колени:
- Вот и все, что нам осталось от нашего папы. – Сказала она.
Анна заплакала. Катерина крепилась. Дома, перед выходом, она приняла успокоительное лекарство. Она села на переднее сиденье и молча смотрела вперед. Они долго ехали до Даниловского кладбища, преодолевая пробки и петляя по улицам Москвы. На кладбище их ждали Нонна Николаевна, Павел, Митин брат, и Саша, внебрачный сын Мити.
Катерина с каждым обнялась, здороваясь, потом они с Анной достали из сумки урну и поставили в пустую ячейку в стене. По очереди подошли, попрощались с прахом, и кладбищенский служитель завернул отверткой четыре шурупа на гранитной доске с портретом Дмитрия. Катерина взглянула на портрет. На нем был улыбающийся  Дмитрий, снятый во время одной из их первых прогулок по Коломенскому. Эту фотографию выбрала Анна. И Катерина согласилась. Значит, пусть так и будет.
Когда наступил сороковой день, Катерина уже имела новое место жительства. На её объявление в интернете откликнулись, и она планировала сразу, после поминок переехать.
Пока не пришёл этот день, ей звонила Елена. Она была воодушевлена намерением скорее доделать ремонт. Катерина, конечно, понимала её, но страшная тоска щемила сердце, и ей хотелось только, чтобы ее оставили в покое, пока она не отметит предстоящее мероприятие, и не съедет с этой квартиры. Поэтому, она сказала Елене:
- Лен, давай, всё-таки, подождем до того момента, как пройдут сорок дней. Всё-таки, так положено…
- Да, Катюш, хорошо. Ты права.
И больше она не звонила.
Когда наступил сороковой день, она даже не пришла на поминки. Но Катерина была даже этому рада. Потому, что она не очень верила в искренность скорби этой женщины.
- Всё к лучшему, - сказала тихонько она. – Останутся только те, которые любили Дмитрия по-настоящему.
Поминки пришлись на вторник. Весь вечер понедельника Катерина готовила блюда для поминального стола. Она долго думала, что можно приготовить. И решила особо не умудряться. Она приготовила то, что ни разу до этого не готовила. Только импровизация!  Тогда у неё все получалось, как надо. Да и разве для того все собирались в этот день, чтобы наесться? Ведь сегодня они окончательно отпускают душу Дмитрия из этого дома.  «Всё-таки, как хорошо, что творчество так и хлещет из меня, во всех проявлениях жизни». - Думала она. Раньше ей совсем не нравилось готовить. Только, пожив с Дмитрием, стараясь всегда вкусно его кормить, она достигла того уровня совершенства в кулинарии, который раньше ею был недостижим. Лишь любовь высочайшего полёта может заставить женщину научиться готовить. И не только готовить. Любовь может заставить женщину сделать для своего возлюбленного невозможное. Только, к сожалению, не может спасти от смерти…
Гости, сидевшие за последним поминальным столом, все, как один, отметили её кулинарные способности.
- Я давно заметила, что Катерина хорошо готовит. – Сказала Анна.
- Да, и вправду, все, что ты ни сделала - всё вкусно. – Подхватила Нонна Николаевна. Павел, брат Дмитрия, сидел молча. Он всегда всё съедал, что было на тарелке. Ел основательно, по-мужски… И это делало его похожим на покойного брата. 
Катерина была рада, что её стол всем понравился. Она всегда волновалась, как воспримут её изыски люди. Она старалась всем угодить, подкладывая им на тарелки салаты и закуски.
 Катя, по-прежнему, первая заговорила о Дмитрии. Казалось бы, что уже все о нем переговорили за двое прошлых поминок. И, тем  не менее, нашлось еще что-то, что сидело в сердце острой занозой, и хотело вырваться наружу. Каждое слово о нем отзывалось острой болью, не только у Кати, но и у остальных близких ему людей. Только Павел молчал. За все это время, прошедшее с похорон, он сказал Катерине только пару слов, когда они шли с кладбища после захоронения урны с прахом.  Он вспомнил, как Дмитрий однажды ему сказал: « С женой мы, скорее, партнеры по бизнесу, чем близкие люди…» Это было сказано наедине. Они шли первыми, а за ними, на расстоянии нескольких шагов шли мать и дети. Катерина тогда удивилась, что это вдруг, Павла, такого молчаливого, вдруг прорвало на монолог.
Вот и сейчас, все, кто пришел помянуть Дмитрия, сказали о нем, хоть несколько слов.   Когда все гости после поминок попрощались с Катериной, и ушли, один Павел задержался:
- Я понимаю, что в создавшейся ситуации, ты – наиболее пострадавшая. Поэтому, я хочу тебе хотя бы минимально возместить… то есть, компенсировать… В общем, считай, что это благодарность за организацию поминок по моему брату и за очень вкусный стол. Спасибо тебе… - С этими словами, Павел положил на стол деньги.
- Это тебе огромное спасибо, Павлик, за то, что вместе со всеми поддержал меня в моей огромной потере. Только не нужны мне деньги. Мне уже ничего в жизни не надо. – Она с тоской смотрела через его плечо на портовые краны на Москва-реке.
Павел, не глядя на неё, быстро вышел из квартиры.
А Катерина уже прощалась с последним островком счастья в своей жизни. Через несколько дней ей надо было съезжать.
Посмотрев комнату, которую ей предложили на её объявление в интернете,  она вынуждена была принять положительное решение, хотя, новое местожительство ей не нравилось. Но ей было все равно. Ей нужно было срочно уезжать, потому, что больше сил не было плакать, глядя на почти отремонтированную Дмитрием квартиру, в которой ей больше не было места. Она видела, как стремится Елена скорее доделать ремонт, чтобы сдать жильё внаем и получать живые деньги. Ей, естественно,  было все равно, как здесь проходили счастливые дни Дмитрия и Катерины. Бывшая жена Дмитрия была, прежде всего, бизнес-леди, стремящаяся из всего делать доход. Наверное, так и должно было быть.
Почему она должна была вникать в их с Дмитрием чувства?
Катерина все это понимала и не обижалась. Ей нужно было подумать о себе. Потому, что больше о ней заботиться было некому.
Через несколько дней после последних  поминок, она попросила друга Дмитрия Гошу помочь ей перевести её вещи. Он не отказал. И скоро она уже жила в другом месте.
Вот и закончилась эта странная любовь Тузика и Бобика.
Эта поздняя любовь, похожая на облетающие осенью кленовые листья в парке Царицыно, где они с Дмитрием гуляли меньше года назад.
- Посмотри, какое красивое голубое небо просвечивает через желтые кленовые кроны. Ты запоминай, зимой будем вспоминать это. – Говорил он ей тогда.
Теперь ей только и осталось всё это вспоминать.
Катерина не знала, что ждет её впереди. Но где-то в сердце бились толчками слова Дмитрия: «Тузик ты мой любимый!.. Я так люблю тебя, что моё сердце переполняется нежностью к тебе…»
И она понимала, что больше никто и никогда не скажет ей этих слов.
Никто и никогда…