Веруська

Тайнуша
                Светлой памяти моей прабабушки...




«Господи! Спаси, сохрани и помилуй!» -  Веруська осенила себя крестным знамением, глядя на храм, и радостно припустилась бежать дальше.
Шла пасхальная неделя. Веруське шел четырнадцатый год, а с одиннадцати лет она ходила в работницах в поповском доме и пела в церковном хоре. Голос у Веруськи был не  высокий, но мягкий, грудной, тихий, как говорил батюшка.
 Сегодня радость переполняла её: в голове так и звучало из девятой песни Пасхального канона : «Ангел вопияше!» - «Светися, светися!»
Ах, как же хорошо вчера пелось на заутрени! Душа на ново рождалась!
Дома было тяжело…
 Матушка померла, вот уже как три года, а отец женился на Марфе. Марфа была баба ладная и по хозяйству умелая, но не возлюбила Веруську с первого взгляда – «лишний рот»!
Но Веруську переполняла великая радость – отец обещал свозить её в Богоявленское, к Крестному ходу иконы Табынской Божьей Матери! Уж как она этого ждала!
День прошел в обычных хлопотах… 
Поп был добродушным, полнеющим мужчиной, но слабым до женского полу.
Не раз Веруська слышала во время богослужения, как принимая исповедь молодых бабенок,  поп накрывал их голову епитрахилью и говорил в полголоса: «Грешна ли ты, дочь моя?». На что исповедующаяся в своих  грехах бабенка отвечала: «Грешна, батюшка!» «Раскаиваешься ли ты в своих грехах?» «Раскаиваюсь»
А дальше уже значительно тише любвеобильный слуга Господа продолжал: « Приходи после вечерни, к дальней калитке, не пожалеешь…» После чего читал молитву над головой очередной утехи и уже громко говорил: «Аминь»…
На Пасху было  другое важное занятие у попа и церковного дьячка. Они в честь праздника обходили по приглашению, а пригласить священника было честью, все богатые дворы и к вечеру еле ворочали не только ногами, но и языком. Всяк добротный хозяин стремился угодить священнику, глядишь, и замолвит словечко перед Всевышним. Подносили, как и положено чарочку, смачно целовали поданную руку батюшки, снабжали корзиной с разными яствами – баранинкой, телятинкой, запеченной, где и свининкой, пирогами с разной начинкой, куличами, куриными, гусиными яйцами. Всё довольствие складывалось в телегу и с каждым двором, тяжелеющая телега и её пассажиры всё медленнее  передвигались к следующему двору. К дому их привозили с корзинами полными пасхальными яствами, а здесь они уже продолжали празднество.
«Девка! Девка! Спасай!» - вбежала с криками попадья, сильно располневшая, но ещё молодая женщина. «Одна я с ними не управлюсь!»
Картина происходившего в горнице была впечатляющей, точнее сказать впечатляющими  были последствия.
Поп и дьячок, изрядно перегрузившись, принялись кидать друг в друга крашеными яйцами, но вопреки ожиданиям, большинство яиц оказались всмятку и,  разбиваясь о голову противника, украшали растекающимися желтками их лица и волосы! Но это только ещё больше подогревало участников битвы: они, сумели-таки, выбраться из-за стола и, вцепившись друг другу в волосы, продолжали борьбу, тяжело пыхтя и подминая, по очереди друг друга. Надо отметить, что если поп и был крупным и дородным мужчиной с густой бородой и пышной русой шевелюрой, то дьячок такими очевидными достоинствами не обладал – он был долговяз, редкие, пепельные пряди с трудом сохраняли видимость прически на черепе, словно, обтянутом тонкой, воскового оттенка кожей. Портрет дьячка дополняли впалые небольшие глаза и редкая, в три прядки бороденка.
«Беги, набери воды в ведро, может, разольём их?» - почти умоляюще вскрикнула попадья. Веруська добежала до колодца, хорошо он был во дворе поповского дома, набрала, обжигающе холодной колодезной воды и вбежала в дом. Попадья выхватила у неё ведро из рук и со всего маху окатила боровшихся. И помогло!
Мокрые, как две церковные крысы, поп и дьячок сначала ослабили хватку, а потом и вовсе прекратили борьбу.
Семья у попа была не столь многочисленная, как все обычные семьи приходских священников, но четырех своих малышей очень любили и всячески о них заботились. Приключалось, правда, всякое…
Однажды летом в доме долго не могли найти трехлетнюю Сонечку. По плачу и всхлипам раздававшимся во дворе, как из трубы, обнаружили, что ребенок из любопытства, решивший заглянуть в оставленный открытым колодец, опрокинулся в него вместе с ведром.
Веруська была ловкой и бесстрашно ринулась спасать любопытную малышку. С трудом она спустилась, придерживаясь веревки, на дно колодца и подхватила ещё больше разревевшуюся девочку. Предстояло ещё подняться наверх, и тут Веруська поняла, что веревку сверху вытягивают, помогая им подняться из колодца. Спасение прошло удачно. И поп на радостях отблагодарил Веруську за храбрость золотыми сережками с синими камушками, так и светившимися внутри граней звездочками. Первое и единственное за всю Веруськину жизнь богатое украшение.


Продолжение  http://www.proza.ru/2012/02/05/1078