Лафонтен. Носы и уши
Подражание Бокаччо
Месье Гильом однажды отбыл в поездку деловую;
его супруга молодая - красивенькая,
нежная простушка из Шампани по имени Алис,
шестой уж месяц как носила под сердцем плод супружеских утех.
Сосед Андрес, который жил неподалёку, к ним часто в гости заходил,
и был он парень хоть куда.
Господь всё знает, парень был из тех,
что называются пройдоха, которых прохиндей зовут и плут.
Он никогда не расставлял сетей напрасно. Не знаю уж,
какой должна была быть птичка, чтоб избежать его силков,
и пёрышек своих не потерять.
Алис же, в этом смысле, была – так просто новичок.
И крестными знаменьями она себя не осеняла часто,
и просто потому, что не было и повода к тому,
и знать она не знала любовных шалостей и приключений,
хорошее жило само в ней по себе
без хитростей и задних мыслей.
Итак, супруг в поездке,
одна и одинёшенька она, сидит, скучает.
И тут заходит Андреас, без церемоний
глядит в глаза и говорит:
- Ах, чёрт возьми! Как может муж болтаться по дорогам, не закончив дела?
Как мог уехать он, оставив недоделанным дитя,
которое Вы носите в себе?
По цвету Ваших щёчек вижу точно - случай такой уж был со мной -
дитяти не хватает уха.
- О, милостивый Бог, что Вы сказали?
Должна родить ребёнка я без уха?
Ах, Господи, но что же делать,
есть ли средство?
- Да-а… но… да-а, мог бы я помочь…
но только Вам, соседка,
никто меня к такому не смог бы и принудить… лишь для Вас.
Мне нет заботы до других людей,
для кума же готов на всё, хоть здесь на месте умереть.
Насчёт ушей же, я, не долго разглагольствуя, скажу:
Вы убедитесь сами, что уши делать я мастак.
- Смотрите только, чтоб они похожи были, -
обрадовалась Алис простодушно.
- Не беспокойтесь, - был ответ, - беру всё на себя.
И тут он показал на что способен.
Такой уж глупенькой Алис была?
Ну, не совсем. Понравилась и ей игра.
Здесь неуместна философия.
Герой обязан с вдохновеньем свою работу выполнять.
Сформировал он быстро хрящик, раковинку
и жилочки где это надо, потом и перепонку барабанную
и - словом, не жалел ни сил, ни матерьяла.
- А завтра, - Андреас сказал, - мы всё ещё разок отполируем,
чтоб завершить работу по большому счёту,
и результат хороший будет налицо.
- Я Вам, - Алис сказала, - так благодарна, так обязана я Вам.
Как хорошо, когда друзья такие рядом!
Днём позже, даже не заснул наш кум Андрес
и точно вовремя явился к милой Алис.
- А вот и я, - сосед сказал, - позвольте нам продолжить,
и наше ушко завершить.
- Хотела бы я Вас просить скорей закончить,
скорей закончить то, что начали так славно, -
простушка отвечала, - поэтому прошу наверх.
И наверху они продолжили то дело, что начали,
и так старались… долго и без устали, и с жаром
(творили детское ушко),
что у Алис возникло даже опасенье:
- Не получилось как бы лишнего чего,
ведь нужно два всего, а если больше,
то буду я считать неважным Вас специалистом.
- Нет-нет, - ответил хитрый лис наивной курочке, -
Нет-нет! я делаю всё осторожно, и в этом опыт у меня большой,
поэтому ошибки никакой и быть не может.
Ушко ещё на верстаке лежало и малость недоделано было,
когда явился из поездки муж.
В объятиях и поцелуях супруга тут же объявила:
- Ну и работку же ты задал мне!
Что б делали мы, если б не было соседа?
У нас ребёночек без ушка мог родиться,
вот стыдно было б как.
Месье Андрес все силы приложил,
и сделал всё как полагалось. Ах, только б
не забыть спасибо куму от тебя сказать.
Как хорошо, что настоящие друзья бывают!
Месье Гильом ушам своим не верил
и ничего не понимал; невероятно, думал он,
что у его жены ума так мало.
Месье Гильом ещё раз попросил супругу
подробней всё пересказать,
затем схватил ружьё, что тут же у кровати,
на стенке, на гвозде висело и в ярости хотел её убить;
бедняжка же, совсем не понимала чем заслужила свою смерть;
и вид её, такой безвинный, простодушный, безобидный,
утихомирил понемножку гнев месье супруга.
- Ах, Господи! – и слёзы полились из глаз ручьями, -
и в чём же виновата я перед Вами?
Ни Вашего имущества, ни денег не брала я.
В руках всё Божьих, всё остальное же расскажет Вам Андрес,
ведь он в ответе за ушко, которое с таким стараньем делал,
и без которого, по Вашей же вине, остался наш малютка,
когда уехали Вы, дела не доделав.
Спросите у него, и если вру я, то меня убейте,
теперь я в Вашей воле.
Придя в себя, умерив гнев, тогда супруг сказал:
- Прекрасно, всё понятно и ни слова больше;
придётся верить,
что неумышленно, что с доброй целью
Вы поступили так.
Что пользы ссориться, и время не воротишь.
Но, слушайте: Хотел бы я, чтоб завтра шельмеца
Вы в дом к нам пригласили, но, ни слова
о нашей ссоре.
А проболтаетесь – пеняйте на себя, я Вас убью.
Поэтому, пусть не оставит хитрость Вас и ловкость,
что всё же женщинам природою дана.
Ему письмом Вы передайте,
иль пусть слуга в словах ему сообщит,
что я уехал из дому опять, и Вы хотели бы
на пару слов, чтоб он зашёл.
Придёт он обязательно; его займите разговором,
оставьте только ушко в стороне,
ушей уже достаточно вы натворили.
Бедняжка выполнила всё как следует,
и удивляться нечего - от страха даже куры
сообразительней становятся порой.
Андрес пришёл и тут же, вслед за ним,
по лестнице с проклятьями и бранью
взлетел супруг; в отчаянии искал Андрес к спасению дорогу,
но не нашёл. Туда, скорее, под кровать!
Мошенник под кровать залез,
обманутый супруг же, в дверь давай стучать. Алис открыла
и потихоньку пальчиком, чтоб Андреас не видел, указала
туда, где спрятался вернейший друг.
Месье Гильом вооружился так,
что даже пусть их пять Андресов было б
и пять он одолел бы без труда;
но всё ж он отступил, чтоб приготовиться,
и потому, что не убить соседа он решил,
а он решил ему отрезать ухо, а может даже больше,
как зверски и жестоко, и ужасно
то водится у турков или у других языческих народов.
Месье Гильом кивнул жене, которая от страха
словечка даже, даже ах и ох не смела произнесть
и указал за дверь, и сам вон вышел, оставив кума
под кроватью, и дверь закрыв на ключ.
Обманщик же подумал, что опасность миновала,
что ничего и никого, спасибо тебе, Господи, прости, муж не заметил.
Месье ж Гильом, на выдумки богат,
решил напрасно не шуметь, решил, чем меньше шума,
тем больше будет дела.
- Сходи-ка, жёнушка, - Гильом Алис сказал, -
к супруге нашего соседа
и расскажи подробно ей как делали вы ушко.
И не спеши, чтобы чего не пропустить.
Чтоб заманить её сюда, скажи,
что муж её в опасности большой.
Что я творцу ушей
придумал наказание такое,
что даже и подумать страшно,
а как подумаешь, так волосы на голове
от страха сразу встанут.
Такая вот судьба, скажи, должна его постигнуть,
а она, свидетелем при этом быть должна.
Но раз она, - скажи ещё ей, - к злодейству не причастна,
то, может быть, быть может она сможет,
смягчить мой гнев и наказанье изменить.
Беги и приведи её сюда! И если сможешь,
то получишь ты прощенье.
Простушка со всех ног помчалась выполнять приказ;
и скоро, запыхавшись, и в страхе вся
явилась Андреаса жена.
Войдя, она, супруга не увидев,
решила, что томится он… быть может
в погребе и под замком. Месье ж, Гильом,
ее увидев дрожащей и напуганной такой,
оружье отложил и начал так, при этом, пригласив присесть:
- Неблагодарность – мать дурных поступков.
Месье Андрес мне оказал огромную услугу,
за это я б хотел ему, как водится у добрых то людей,
такою же монетой отплатить.
Вы знаете, что он помог с ушком ребёночку, которым
моя прелестная супруга беременна и до сих пор,
в то время как неосторожный я
уехал по делам из дома.
Признательным хочу я быть и думаю:
чуток коротки носики у Ваших деток,
чуток не угадали вы, когда творили их -
речь исключительно идёт о форме.
А я скажу, не хвастаясь, великий мастер,
всё, что касается носов, и Вам готов помочь,
за то, что Ваш супруг, помог моей супруге.
И думаю, сейчас, не отлагая, мы с Вами этим и займёмся.
Сказав, месье Гильом куму подвёл к кровати,
к той, под которой кум, грызя кулак, лежал.
Никто не знает плакала она или смеялась:
но с ангельским терпеньем всё переносила
и только Господа просила, чтоб наказание постигло лишь её,
а милого, любимого супруга, чтоб обошла ужасная фортуна.
Месье ж Гильом столь переполнен гневом был,
таким желанием возмездья возгорелся,
(супруга Андреса был тоже лакомый кусочек)
что жалость поборов свою, что сострадание своё поправ,
вполне за оскорбленье получил.
Копеечка в копеечку он с кумом рассчитался,
а может даже ещё с верхом месье Гильом свой долг отдал.
Да, месть сладка как говорят в народе.
Он мудро поступил и только так
он мог отмыть позор свой и своей супруги.
И Андрес тоже не роптал;
он взвесил здраво всё и был таков.
И Господа благодарил, что так благополучно
ему сошло все, что ж касается ушей,
то лучше - правильно он рассудил – носить рога,
чем без ушей остаться.