Для меня свобода человеческого выбора состоит, не в дозволенности осуществлять любые свои желания, часто не всегда желанные в итоге, а когда волевым усилием, я учусь освобождать себя от не первостепенных желаний, а в перспективе минимизировать их, что даст возможность жизни течь исключительно в соответствии с душевными наработками. Это и называется доверием Божьему Промыслу. Именно этот фактор лучше любых слов обозначает силу веры человека в Бога. Обретение подобной свободы, открывает возможность осуществляться многим предчувствиям, и даже, удивительным прозрениям. И они наводят на понимание, что свобода в нашем мире - весьма относительное понятие. Ведь полной свободой, как и истиной, обладает только Бог.
В моём понимании получается, что, чем больше мы доверяемся своей разумности, тем более ограничиваем себя в свободе, то есть в большей степени становимся зависимыми от бесконечных материальных факторов. И наоборот. Чем более Духом живёт человек, тем менее он зависим от мирских обстоятельств. А значит, более свободен. Это происходит от того, что человек троичен, а это значит, что его ощущение свободы напрямую зависит от степени доверия всё более тонкому состоянию в себе, Душе, например, или ещё более- Духу, что, несомненно, более свободен, чем тело, например. Так что пора уразуметь, что пока мы живём телесными, мирскими интересами, свобода для нас так и будет втиснута в многочисленные рамки, клетку. Жизнь в вере и любви расширяет её границы, и даже истончает её насовсем.
Подобная метаморфоза происходит и с понятием истины. Истина для человека, это мгновение, что обычно называют «здесь и сейчас», и только. Чем более мы удаляемся от него, тем более это понятие искажается. Вернуть для человека линейность его истины, то есть всей жизни, может только тот, кто ежесекундно воссоздаёт его внутреннее состояние через привлечение обстоятельств, в которых он и проявляется каждый раз своей сию- истиной. А это и есть Ангел, то есть- Дух. Естественно истина глобальная, для человечества в целом, только в Создателе, и откроется для нас только при обретении Его образа и подобия.
Поэтому любые наши умозаключения, которые так хочется принять за истину, на самом деле могут быть лишь версиями, или уровнями этой истины. А люди привыкли, читая многочисленные духовные труды, слышать о незыблемости истин, утверждаемых великими авторами. Так, некоторые друзья, которые почитали мои заметки, упрекали меня в нетвёрдости суждений, выраженных в частых словесных сомнениях, таких как - «видимо, возможно». Но это не от моей неуверенности в собственном взгляде, а от уверенности в том, что за Богом последнее Слово. Только оно истинно.
Видимо, относительно каждого из нас в Божьих планах существует максимально благостный сюжет нашей жизни, осуществление которого мы своими страхами и недоверием всячески задерживаем. Но, если мы об этом начинаем задумываться, то возможно просачивание до нас этих планов в виде чувствований или прозрений, которые, бывает, претворяются в реальность уже на наших глазах, будто соскучившись.
Так, когда я решил завершить наполнение книги, произошло необычное утреннее прозрение, которое можно обозначить следующим предложением – Христос для человечества, что Земное Человечество для Живой Вселенной. Эта фраза не только подтвердила многое, уже написанное, но и дала импульс к дополнительному переосмыслению многих понятий. Я это воспринимаю, как подсказку- вдохновение, и благословение на дальнейшую работу.
Действительно, сюжеты мне не приходится черпать в книгах. Они рождаются где- то внутри, и выплёскиваются в виде прозрений, с которыми приходится какое- то время общаться. Можно сказать, что и моё укрепление в православной вере, происходит благодаря такому внутреннему диалогу. Всё это позволяет постепенно расставаться со многими своими прошлыми воззрениями. Не потому, что они не верны. Просто я их начинаю видеть, как бы с более возвышенного места.
Наши учителя, непременно любящие своих учеников, в том числе и все учителя человечества, обучают нас, руководствуясь своей степенью искренности и своим пониманием пути к Богу. Поэтом у, всё же самый высший учитель для человека, это его Ангел- хранитель. Для него нет неясных тем в воспитании, и главное - он точно знает, на каком небе искать Бога.
Уровень седьмого неба я воспринимаю, как власть над материей даже в тончайших её проявлениях. Такого состояния постигли множество землян. Но человечеству предстоит ещё более немыслимое.
И, именно, православие, осенённое явлением Христа, как истинного Сына Бога, а не одного из учителей, открывает для человечества «восьмое небо», предбожье. И вход туда только через жертву даже желанием возможного обладания «богоподобием». То есть, необходимо обрести убеждение, о немыслимости теоретического восхождения до образа и подобия, без осенения Святым Духом.
Да, Христос примером собственной жизни и жизни своих учеников, приоткрыл для людей новые глубины истины, но, главное, освободил человечество от бесконечного поиска Бога, указав конкретный путь к Нему. Он отверг книжную и фарисейскую религиозность, ибо истовое исполнение всех правил, способно всё превратить в пустую привычку, а укрепление догмата практически лишало людей устремлённости углубляться в собственном понимании заветов. Вот для того, чтобы Новый завет от Бога, смог преодолеть страхи и запреты Ветхого завета, и дойти до людских Душ, Христос и пошёл на смерть.
Вы не задумывались, почему к привнесённому Новому завету, всё- таки оставили в виде предисловия и Ветхий. Это же, казалось бы не логично. Но я думаю вот что. Явление Христа предопределилось катастрофичностью ситуации. Стало ясно, что от язычества, как детства веры, человечеству настала пора отходить и идти к единому Богу. А Ветхий завет оставили, чтобы люди почувствовали разницу первых шагов с последующими.
Но Христа всё же распяла тяга религии к старому догмату, вооружённому праведностью религиозного насилия. Такое злодеяние должно было бы со временем заставить христиан задуматься о его причинах, и попытаться искоренить любую возможность повторения подобного в будущем. Но на самом деле кровавость борьбы за истину, с веками только усиливалась.
А сейчас реальное состояние перешло в тихую ненависть даже к тем, кто и не собирается бороться, а лишь высказывает свои соображения.