Ещё вчера был нежен карандаш,
Когда бумаги грифелем коснулся.
Он ей шептал, что «Я навеки Ваш,
До вас я спал, и только вот проснулся!»
Он незаметно, сделав первый штрих,
По ней прошёлся, оставляя строчки,
Бумага рада – посвящён ей стих!
А карандаш в конце поставил точку.
Потом, перевернувшись, что-то стёр.
Лицо бумаги с горя посерело…
В её глазах стоял немой укор…
Ей было больно, но она терпела.
И карандаш о ней давно забыл,
Другая есть, бела и безмятежна.
Вдруг карандаш стал грустен и уныл,
Хоть его сердце заполняла нежность.
Стихи слагались у него внутри,
И чистый лист пред ним лежит бумаги…
Но сломан грифель, чёрт его бери!
Не получилось написанье саги.