Сыночек мой, сыночек

Тавус Шарапилова
                « Сыночек  мой, сыночек…»


                Имена отсутствуют намеренно, чтобы избежать
                неожиданных совпадений.
                Рассказ – мультифокальный гротеск. В нём гораздо
                больше  болевых точек, чем это покажется на
                первый взгляд.   С уважением, автор.
                ( гротеск-фр.- намеренное преувеличение,
                переходящее границы правдоподобия ).
               

               

Когда она родила, счастливее её не было человека ! Всё вокруг озарилось светом и сиянием!
     Пусть поздно( в тридцать пять…), пусть без мужа, пусть приданое собирали всем миром, у кого что осталось-пеленки, распашонки, соски, подгузники…, пусть живёт она  в крохотной каморке в общежитии, пусть.. Зато теперь в её  безрадостной жизни появилось СЧАСТЬЕ – сын !!!
     Во время схваток она не стонала, мягко улыбалась и гладила живот, приговаривая: «    Потерпи,сыночек,потерпи ещё немного…»  Ходила по палате и напевала: « Сыночек мой, сыночек, отдохни чуточек !» , гладила живот и всё время улыбалась.   Акушерки молча переглядывались, такого они ещё не видели…
         - А ты почём знаешь, что у тебя сын?-
         -…Знаю…Сердцем знаю…

Подошло время идти в родзал. Она легла на родильный стол так, словно делала это много раз – так сильно ей хотелось взять в руки своего ребёнка !
Родила она легко, быстро, во всем слушалась акушерку и на третьей или четвёртой потуге родился ребёнок по всем акушерским правилам, розовенький, здоровенький, закричал сразу – всё путём.
    -Дайте мне…дайте…- попросила она.  Ей положили малыша на грудь, на пуповине ещё болтался зажим.  Она больше не обращала внимания на то, что проделывали с ней там,. внизу…Она прижала к себе сына обеими руками и затихла, закрыв глаза. Она наслаждалась новым для неё чувством…Врач и акушерка не решались прервать это единение, уж очень необычная была женщина…
       Она вдруг открыла глаза и посмотрела на доктора.
 
-Я где то читала, если приложить ребёнка к груди в первые двадцать минут, у него будет хороший сосательный рефлекс и молока будет больше, и расти будет крепеньким… Можно?- с тревогой в глазах  осторожно попросила она доктора.
 -Ну дай, хоть обработаем его, взвесим, измерим.
 -Нет… я сейчас хочу…-тихо возразила она.
 -На вот, пеленку, закутай, из тёплой утробы, да на воздух…

Женщина закутала сына и приложила к груди. Он так ловко схватил сосок, будто делал это много раз. Из глаз женщины покатились слёзы…
 - Вот-те  раз!  То поёт, то плачет-
 -Я…так…счастлива…- тихо, почти шепотом сказала она.
 -Дак все счастливы, когда родють-рассуждала акушерка.
 -Нет…вам…не понять ! Я –сильно счастлива !
 -А-а, ну  тебе видней- согласилась акушерка, убирая послед и инструменты.

Прошли положенные два часа наблюдения в родзале, женщину забрали в обычную палату, а ребёнка- в детскую.
В палате , куда её привезли на каталке, было трое женщин. Новенькую приняли приветливо. Женщины тихо переговаривались, обсуждая каждая свои роды, только наша молчала и тихо плакала, слёзы текли из её глаз непрерывно, она не всхлипывала, не вздрагивала, просто плакала с открытыми глазами. Слёзы стекали на подушку, расплываясь большими пятнами  по обе стороны лица.
Одна из женщин встала и подошла к ней, наклонилась, придерживая послеродовую пелёнку.
 -Миленькая, тебе плохо? - участливо спросила она.
 -Нет, мне очень хорошо, спасибо…- повернула голову  новенькая.
 -Ну так не плачь, если хорошо ! -
 -Не могу…они сами текут…-
Соседка вытерла её слёзы полой халата.
 -Ты постарайся уснуть. Тебе спать надо. Спи !-
 -…я постараюсь…спасибо…-
Незаметно она уснула. Ей снилась лужайка с цветами, цветные шарики и …пинетки, ярко-красные, с помпончиками. Они стояли на лужайке среди цветов. Когда  она взяла их в руки, по рукам разлилось такое родное тепло, словно она взяла в руки ножки сына…

Утром она рассказала сон соседкам, они в один голос воскликнули :
 -К добру !!! Видишь, всё хорошо, а ты плакала.
 -Не буду…больше не буду

Принесли малышей на утреннюю кормёжку, роздали мамам тугие «конвертики».
Сын требовательно крутил головёнкой, искал грудь. Сосал сосредоточенно, даже не чмокал и не прерывался, как другие дети. Мать смотрела на него не отрываясь и всё шептала: « Сыночек мой, сыночек..»  Его забирали у неё последним…

Ко всем  женщинам приходили мамы, мужья, свекрови – приносили передачи, и только к ней– никто…Пару раз пришли соседки по общежитию, принесли кефир и яблоки. Ей было всё равно, её мысли занимал только сын.
…По ночам она босиком, что бы не будить других, тихонько пробиралась в детскую. Безошибочно находила кроватку сына, опускалась на колени и гладила, гладила кроватку, матрасик, подушечку, целовала края кроватки, плакала и шептала: «Сыночек мой, сыночек…» и снова целовала  кроватку.
  Ночная няня  поднимала её за локти и уводила  в палату.
  - Ты что, малахольная! Простудишься босиком, мастит заработаешь – по другому заплачешь.Ты, что-ль одна родила ? Не шастай сюда, врач заругает. Спи !!!
Но на следующую ночь всё повторялось снова…

…Настал день выписки. За ней пришли две соседки по общежитию, принесли детское приданое ( у кого что осталось от своих детей ). Она не обращала внимания, что чепчики и пелёнки не новые, чистенькие и ладно, спасибо и за это…
 « Это ничего, что нет цветов и конфет. Ничего. Зато теперь у меня есть сын!»- думала она, пока пеленали и одевали ребёнка. Другим мамам приносили атласные, в кружевах и бантах дорогие конверты, а ей дали в руки сына,  завернутого в простое пикейное одеяльце.
 « Это ничего, ничего. Разве это главное ?»-думала она про себя.

  Она вернулась с сыном в свою крохотную каморку  в конце коридора, где и кроватку –то поставить негде…Но как она сияла! Как она была счастлива, прижимая к себе крохотный родной комочек!

   Она работала уборщицей в этом общежитии и там –же жила. Комендант зашел посмотреть на нового жильца. Присел на единственный табурет, вздохнул: « Ну, что делать с тобой, мать?! Здесь тебе с мальцом, конечно не жильё! Как освободиться что нибудь – переселю, так и быть. Что мы, не люди что ли?
    И в самом деле, переселил. В светлую, тёплую комнату, даже с умывальником.
   По общежитию шептались, терялись в догадках. Но женщина упорно не называла отца  ребёнка.
   -Мой он! Мой !

  Так началась её новая жизнь. Соседки по этажу помогали, кто чем. Она принимала помощь с благодарностью, рада была любой мелочи, но никогда не просила.
 Она бралась за любую работу что бы её мальчик ни в чём не нуждался. Себе она ничего не покупала, донашивала за жиличками- кто платье отдаст, кто пальто.
  Малыш рос здоровенький, хорошенький. Комендант помог с яслями, потом с садиком. Мальчик был одет и обут не хуже других детей.   
 Так прошло несколько лет. Мальчик рос очень красивым, как говорили соседки-породу не спрячешь! Это угадывалось во всём- волосы густые, волнистые, редкого цвета мёда,
 красиво очерченные скулы, блестящие густые брови. Но самое замечательное в его лице-это глаза- тёмно- василькового цвета, искрящиеся, мерцающие…
  -Не глаза, а сапфиры- восхищались соседки.
Он даже маленьким смотрел пристально, омутно.

 Мальчик рос, превращался в красивого юношу. И он знал, что красив…   Мать любовалась сыном с нежностью и любовью.  Но она всё чаще  замечала, что сын старается убрать голову из под её руки, когда она хотела погладить его, замечала, что он избегает смотреть ей в глаза. Приходя из школы, он швырял портфель в угол и мрачно садился за обед.
  - Сыночек, что с тобой, родной?- тревожно спрашивала мать.
  - Ничего!- мрачно отвечал сын.
  -В школе всё в порядке?-
  -Да.- отрывисто отвечал он.
  -Почему ты хмурый ?-
  - Да со мной ни одна девочка сидеть не хочет!- выкрикнул он злобно.
  - Почему?- удивилась мать.
   -Потому, что ты –уборщица !-
   - Ну и что плохого в этом? Труд-не позор! –пыталась она образумить сына.
   - Зачем ты меня родила???? Нищенка !!!

Мать ахнула и схватилась за сердце.
   -Что ты говоришь, сынок?-
   - Что слышала….- 
Так стали охладевать отношения между матерью и сыном.  Он не говорил ей о родительских собраниях, не хотел, что бы она приходила в школу.
Однажды учительница встретила её на улице и спросила, почему она не приходит в школу.
    -Ваш сын учится отлично, претензий к нему нет. Но всё-же…хоть иногда… Вы должны… Вы-же мать!
 Женщина путано сослалась на занятость по работе. У неё дрогнуло сердце- она вдруг отчетливо поняла, что сын стесняется её !!
 С тех пор их отношения разладились вовсе.  А мать стала стареть на глазах, поникла, стала даже меньше ростом.
  Но самый сильный удар в сердце она получила от сына, когда наступил выпускной бал.

    -Мама!-обратился к ней сын, глядя в глаза ( что он делал очень редко).
    -Да, сыночек, да, родной!-обрадованно воскликнула мать.
   Жестким голосом он твёрдо произнёс:

 - Я не хочу, чтобы ты пришла на мой выпускной бал!-
-А…?....Я…вот…погладила тебе…всё…рубашку, костюм…- она медленно
 оседала на кровать
 -Я  -  не -  хочу !- повторил сын.  Оделся и ушел, хлопнув дверью.
 От этого хлопка мать вздрогнула и повалилась на подушку. Слёз не было, она смотрела  в одну точку, не шевелясь. Стемнело. Соседка, не слыша привычных шумов за стеной, приоткрыла дверь и , увидев лежащую в неуклюжей позе женщину, зашла, зажгла свет.
 -Ты что, соседушка, заболела  никак ?- тревожно спросила она. Женщина молчала.
 Соседка подняла её ноги на кровать, женщина не реагировала ни на свет, ни на звук.
 Лежала на спине и смотрела в потолок.
  … « Скорая»  увезла её в больницу. Там  выявили обширный инсульт.
 Долгие месяцы, медленно-медленно она приходила в себя, но речь оставалась невнятной, а правая рука и нога  так и не восстановились.
 
     А сын, вернувшись домой после очень весело проведённого бала, завалился отсыпаться. Проснулся от голода, было темно. Он зажег свет, кровать матери была пуста, обеда нет…  « Что ещё такое?»-зло подумал он и снова лёг. Но сон не шел, он ворочался с боку на бок, пока сон снова не сморил его. Проснулся  уже засветло. Матери не было…
  « Куда она запропастилась ?»-подумал он с раздражением и постучал к соседке.
Пока она рассказывала, юноша медленно бледнел. Соседка подумала:  « Ну, Слава Богу, хоть что то человеческое проснулось в гадёныше..»
 - А кто теперь будет мне стирать и готовить ??-  спросил он голосом, в котором не было
никаких  эмоций, кроме удивления и раздражения.
 У соседки глаза полезли на лоб!
  - Сам !!!  Хам !!!  -  и захлопнула дверь, что было силы.

 …В больницу он ни разу не пришел – готовился к поступлению в университет.
 Поступил. Сам. Без помощи. Мозги у него были , что надо.

 …Маму  выписали из больницы. Забирать её пошли соседи. Под руки, осторожно-
 шажок, ещё шажок , по ступенькам,. по коридору  дошли до комнаты. Раздели, уложили
в кровать.  Теперь начиналось самое сложное – кормить, поить, убирать пелёнки…
 Соседки распределили , кто что будет делать. По очереди приносили еду, кормили из ложечки.  Она, бедняжка, пыталась здоровой рукой есть сама, что то проливала, что то
попадало…  На её лице теперь было всегда виноватое выражение – она понимала, что отрывает людей от их дел, всё норовила поцеловать руку соседке, когда  её кормили или умывали.
 Так продолжалось несколько недель. Сын молча приходил, молча уходил. Морщился, если в комнате пахло судном или дезинфецирующими растворами. Мать не смотрела в его сторону. Она закрывала глаза, когда он был дома, но из закрытых глаз часто катились слёзы…

   Однажды, во время очередного обеда, она отодвинула тарелку здоровой рукой и жестами и заплетающимся языком попросила бумагу и ручку. Соседка подставила для плотности книгу. Женщина корявыми буквами медленно вывела на листке : « О ..дай..те
ме..ня   дом инва…дов  пожа…с…та.»  Соседка прочитала и вздохнула.  Они  и сами подумывали о таком  варианте, но никто не решался произнести это первым.
Вечером собрали совет во главе с комендантом. Он был человек хороший, добрый, сам нет-нет, да заглядывал к больной, посидит на стуле возле кровати, погладит руку и вздохнет тяжко, жалел бедную женщину…
  На совете решили, что в Доме инвалидов хуже не будет, там и врачи рядом и персонал обученный. А если что, так заберём обратно.
Комендант, человек со связями, быстро организовал все документы, сам  пошел к главврачу. Им оказалась приветливая женщина в очках, она молча выслушала горестную историю , потом сняла очки и сказала : « Если бы Вы знали, сколько у нас здесь таких историй. Конечно, мы возьмём вашу больную. Положу я её в палату к ходячей, будет и присматривать и помогать. Вы знаете, здесь люди меняются… Болезнь, общая  беда их сближает.»   На том и порешили.  Главврач прислала  машину  « Скорой помощи», соседи
 вынесли  женщину на руках, с ней- нехитрые её пожитки.

    Палата, куда её поместили, была светлая, просторная. Соседка была ходячая, только говорила плохо и тянула одну ногу. По здешним меркам – почти здоровая. Держали её здесь по личному распоряжению главврача, а почему – никто не знал, да особо и не рылись. Надо, так надо.
 В первый день больную осмотрел врач, сделал назначения . Так началась ещё одна новая её жизнь.
     Умелые нянечки кормили бережно, поили аккуратно, медсёстры старались поговорить с пациенткой, отвлечь от грустных мыслей. Соседка до болезни, видно , была веселушка – хохотушка, проговорит что то на « своём  языке» и смеётся-заливается, а наша, глядя на неё – улыбается, хоть  не поняла ничего. Из общежития пришли навестить, увидели её смеющююся, ахнули: « Сколько лет не улыбалась! А тут – на тебе!!»  женщина показала рукой на соседку, мол – это она всё..
  - Спасибо тебе, милая, за нашу подругу!  Дай тебе Бог !! –
Соседка улыбалась, кивала головой, жала руки гостям.

Так проходили дни за днями. Жизнь в Доме текла по своим правилам.
…Сын не пришел ни разу.


Однажды ей приснилась…весна ! Будто она, молодая и красивая,  в белом с кружевами платье гуляет на цветочной поляне, держа за ручку маленького сына, а в другой руке она держала пинеточки, красные, с помпончиками. Мать с сыном  кружились, напевали, танцевали. Она была ТАК счастлива в этом своём сне !!!
 Вдруг она ощутила  непривычную легкость во всём теле, задышалось легко – легко, она  оторвалась от земли и стала медленно подниматься вверх. Она всё поднималась над цветочной поляной, которая становилась всё меньше…меньше… На ней стоял растерянный малыш и всё повторял: « Мамочка моя, мамочка. Вернись!»   Она силилась
Что то ответить, но не было голоса…  Она поднималась всё выше, её окружали  нежные облака, Земли уже не было видно. С ней говорил очень мягкий грудной голос: « Иди, милая. иди – не бойся!»  и она пошла, медленно, осторожно ступая по мягким облакам…
 Ей было легко, свободно,тепло.  Она уже не думала ни о чем, кроме этого сияния вокруг .

     Утро в палату пришло солнечное, светлое. День обещал быть тёплым .  Соседка  сладко потянулась в кровати, вздохнула и села, свесив ноги. Она хотела встать и поздороваться с женщиной, как делала это каждое утро,гладя её руку…Тут она заметила, что женщина лежит на спине, глаза её открыты  и в них застыли два прозрачных озерца слёз,  они не текли по вискам, а просто…стояли, отражая солнечный свет.  Руки лежали поверх одеяла, здоровой рукой она сжимала детские пинетки, красные, с помпонами.  Она не дышала.
Лицо её расправилось, сделалось гладким, почему то порозовели щеки…Соседка медленно встала, подошла…осторожно присела на краешек кровати. Она долго не решалась закрыть глаза усопшей, всё смотрела  и смотрела на неё. Потом мягко опустила её веки и две слезы, будто на прощание, скатились по вискам на подушку. Соседка тихо заплакала, встала и вышла  в коридор. 
     В палату пришли врачи, нянечки, сёстры…Все скорбно молчали, окружив кровать, не хотелось ничего говорить, слышны были только вздохи…

   Сообщили в общежитие. Пришли подруги по общежитию и комендант.
   …Сыну принесли телеграмму. В ней сообщалось о смерти матери и времени похорон.
  Когда он прочитал телеграмму, у него дрогнули руки…
 

   ….Гроб стоял в Актовом зале. По здешней традиции – здесь так прощались. Пришел
 священник отпевать усопшую, потрескивали в тишине свечи. Кто стоял, кто сидел ,
  тихо переговариваясь. Гроб был красивый, в белых кружевах. В ногах лежали цветы.


    В дверях главного входа показался молодой человек с букетом цветов. Спросил у проходившей мимо медсестры: « У меня мама умерла, куда мне пройти?»  Та застыла на месте – все знали историю матери и сына. Девушка  глухо процедила  сквозь зубы: « Идите за мной» .

   Молодой человек остановился в дверях зала, настороженно оглядел присутствующих.
  По залу прошелестело: « Сын…сын…»  Люди расступились и он увидел мать… в гробу…, очень бледную, с ленточкой молитвы через лоб…горели свечи…

 Сын нетвёрдой походкой подошел к гробу, дрожащей рукой положил цветы в изножье,
 …и вдруг увидел свои пинетки в маминой руке ( их так и не смогли извлечь из крепко стиснутого кулачка , священник махнул рукой- оставьте уже). Сын прошептал  хрипло, еле слышно: « Мама, мамочка моя…» Он обнял своими большими руками гроб и уткнулся
лбом  в руки матери. Плечи его дрожали. Он целовал края гроба, как мать когда-то целовала  его кроватку.  Те, кто стояли рядом, слышали, как он тихо повторял: « Мамочка,
мамочка… мама…»   Сердобольные старушки гладили его по спине.  Главврач стояла в стороне, сжав губы. Ей не хотелось говорить с этим человеком. Но она пересилила себя,
 подошла, взяла его по локоть, подняла.  « Пора…»  - сказала она.
     Мужчины подняли гроб и понесли из зала. Все направились на кладбище.

   После погребения у холмика  с  крестом и цветами  долго ещё стояла  одинокая
 фигура, сжимая в руках шапку и что-то  шепча сквозь слёзы. Он знал, что теперь
 никто, никогда и нигде на свете не скажет ему: « Сыночек мой!»