День рождения. Отрывок

Галина Иванова 3
                День рождения.



                Если бы она не взяла билеты на поезд  заранее, то поездка возможно и не осуществилась. Чем ближе подходил день отъезда, тем меньше становилось желания  ехать. Состояние было примерно такое, как тогда, когда она решила разыскать адрес  своего отца и встретиться с ним.

Она тогда просто жила мыслями и переживаниями о предполагаемой встрече, рисовала картинки, как это будет происходить, строила  догадки о том,  как он выглядит, ведь от него не осталось ни одной фотографии. Но, странно, когда пришел ответ на запрос из адресного стола с точным его адресом, то она как-то вдруг сникла.

Стали возникать вопросы далеко не праздные, а где он был до сих пор, почему не писал, почему не интересовался  ей уже лет пятнадцать, почему не помогал материально.  Да, и вообще, что он собой представляет на данный момент, и не приобретет ли она с его появлением ненужных проблем.  Одним словом смалодушничала, да и мама как-то индифферентно отнеслась к этому, видимо время  залечило раны. Правда после ее смерти,  однажды собралась с духом и написала ему письмо, но, протаскав в сумке неделю, выбросила, т.к. конверт сломался, потерял свой вид.

  На вокзал ее проводит невестка, посидит c ней в вагоне.  Оказывается, за свои тридцать лет она ни разу  не ездила в поезде, а это значит, что кроме поездки к бабушке в деревню на автобусе, она никогда нигде не бывала. Надя махала  и бежала за поездом, слала ей воздушные поцелуи и все махала и махала рукой вслед уносящему ее поезду.

Вроде так замечательно и сердечно попрощались. Но никто -  ни Надя, ни она не могли в тот момент и предположить, что спустя всего лишь  полгода,  Надя, съездив в очередной раз на лето с дочкой в деревню к бабушке,  уйдет к своему деревенскому другу юности, полностью разрушив то, что строилось годы, оставив их с сыном с очень тяжелой душевной травмой.
А пока она машет ей вслед.

 Поезд набирает скорость. Соседи по купе оказались очень милые молодые девушки, одна из которых даже уступила ей нижнее место. Время пути очень удобное, в девять вечера сел, а в девять утра ты уже на месте.

Она легла на свою нижнюю полку, соседи потихоньку угомонились. Она знала, что не заснет. Кроме дома она нигде не могла заснуть, ни в гостях, ни тем более в поезде.
Вагон покачивается в такт ее мыслей. Завтра у нее день рождения. И она едет в город своего детства. Нет не в первый раз после долгой разлуки, она бывала там уже много раз за эти тридцать лет, которые отделяют ее жизнь до того и после того. После смерти мамы.

 Когда-то она встречала их с сыном на вокзале. Тотчас всплыл образ бегущей вдоль всего состава запыхавшейся мамы, которая глазами искала их в вагонных окошках. Вспомнила, как в очередной приезд они сели в такси и отъехали уже приличное расстояние от вокзала, и как вдруг  трехлетний сын  забеспокоился и спросил их с бабушкой: «А где наш красный чемоданчик?» Таксист тогда развернул машину и на большой скорости рванул обратно на вокзал. Бедный одинокий  красный чемоданчик сиротливо стоял посреди вокзальной площади в ожидании нерадивых хозяев.
 
              Вагон покачивается. Оказывается, под эти звуки бегущего состава  легко думается и вспоминается. Пока жива была мама она часто приезжала домой и первым делом бежала к своим подружкам, которых у нее было несметное количество, здесь и подруги по двору, по школе и по работе. После того, как не стало мамы и не стало дома, она не приезжала туда лет тринадцать. Но ее все равно тянуло в город своего детства.
 
Помнит, как приехала она после долгого перерыва опять в свой любимый город. На вокзале ее встретила подруга юности. Встретила очень радушно, привела к себе домой, тут же пришел с работы муж, поседевший, но все с тем же гонором, которым отличался и в юности. Он после приветственного жеста врубил телевизор и начал щелкать пультом по всем каналам, при этом, успевая давать команды жене – дай, подай. Диалога с ним не получалось.

 Вскоре прибежала дочка с внуком. Дочка бросила на нее  тяжелый не очень добрый взгляд. И потом за все время ее пребывания в гостях дочка и ее сын приходили каждый вечер, и она все это время ощущала на себе этот недобрый взгляд молодой женщины. Она сначала не могла понять, в чем дело, почему дочурка так недружелюбно  смотрит на нее.

 А однажды раздался телефонный звонок, позвонила старшая сестра  подруги. Она в течение часа что-то упорно толковала своей младшей сестренке, которая после ее звонка вдруг совсем сникла, и даже расстроилась.  И гостья вдруг почувствовала, что это касается ее. Только потом дошло, что она интересная молодая женщина в разводе, а это был  элементарный страх за семью. И ей тогда хотелось сказать, что не бойтесь меня, кому нужен ваш кумир, что он только для вас представляет большую ценность. Я просто приехала на родину.

В другом доме подвыпивший муж второй ее подруги начал вспоминать, что он был влюблен в нее  и что когда-то стоял перед выбором, на которой же из них жениться. Подруга тогда пережила, видимо, не очень приятные  минуты, выслушивая галиматью захмелевшего, а его откровения были совершенно неуместны.

Она навещала остальных подруг уже просто из приличия, выслушивая очередные банальности, коротая время до отъезда обратно.

 Удивительное дело, но почти  никто из подруг ни разу не спросил ее как она жила все эти годы, какими интересами жила, в какой профессии. Видимо считали, что жизнь в Ленинграде, это  уже счастливый лотерейный билет. Почти все говорили только о себе, о своих успехах и благополучии.   Уезжала она в тот раз с тяжелым сердцем, и  поняла вдруг, что это уже не ее люди. Что их разделили  не только годы, но и жизненные ценности. Что интересы некоторых из них не продвинулись ни в плане интеллекта, ни в духовном плане, ни в житейской мудрости, и она решила, что больше никогда не будет напрягать их своим присутствием.

Поезд бежит по рельсам постукивая.  Иногда она все же проваливалась в сон, но потом опять просыпалась. Вот уже стало светать. Как произойдет ее встреча новыми родственниками?
   
Как-то перебирая старые письма, она нашла открытку почти двадцатилетней давности, где ее поздравляли с праздником мамины родственники, которых она по незнанию, считала дальними. Она смутно представляла их, т.к. не видела лет сорок, да и встречалась с ними в детстве считанные разы, и только знала, что у них росли три маленькие девочки, которых она видела всего один раз.

То были трудные перестроечные годы, и она тогда сочла, что с проблемами, которые она тогда испытывала, ни кому не нужна, плакаться не хотелось, а похвастаться на тот момент было нечем. Она помнила об этой открытке, она попадалась на глаза ей, но все не было духу ответить.

Но в один прекрасный момент, когда она сочла, что у нее в жизни наступил порядок, что она приобрела материальную независимость, что у сына хорошая семья, тогда и решилась написать письмо, но при этом, уже не очень надеясь на ответ. И вдруг радость, пришло сразу два таких теплых письма и от тетушки и от ее выросшей старшей дочки, которой теперь тоже уже за пятьдесят, и что они, оказывается,  давно живут в ее родном городе детства. Радости ее не было конца. «Надо же, -  думала она - ходила по улицам города и не предполагала, что у меня тут живут три сестры».
 
Вот уже замелькали пригороды родного города, поезд медленно приближается к вокзалу. Она уже знала, что ее придет встречать старшая сестра Люба.

Она сразу узнала ее. Любочка бежала за вагоном, как когда-то ее мама, с букетом хризантем. Они обнялись и расцеловались как самые близкие люди. Удивительное дело, виделись один раз в жизни, а встреча произошла такая теплая и радостная. Люба быстро подхватила ее вещички, и они, взяв такси, быстро помчались в редакцию журнала, в котором были опубликованы ее воспоминания о послевоенном детстве.

Там ее поздравили с первой публикацией и даже выдали приличный гонорар. Какая радость: встреча с сестрой и первая публикация в журнале, гонорар, и все это в день рождения. Она была просто счастлива. На дворе май, солнце, город детства, первая публикация. Они с Любой рассматривали пахнущий свежей краской журнал, и обе были безмерно рады: Люба за нее,  она за все, что сегодня произошло с ней прямо с самого утра.

 Дома Люба накинула на ее плечи красивую, связанную из вологодского льна собственными руками, ажурную кружевную шаль необыкновенной красоты. Она не снимала эту шаль целый вечер, а потом уже в Петербурге, она всем знакомым  хвасталась, как дитя малое: « Это связала моя сестра Люба».  А вечером  на квартиру Любы пришли еще две сестры: Ирина и Светлана и тоже с подарками.

Они сидели за нарядным столом и не могли наговориться, как будто знали друг друга всю жизнь. Она была самая старшая из них  и сначала сестры смущались, не зная  как лучше обращаться к ней. Смущение быстро прошло. Потом они фотографировались на память. Вечер пролетел  быстро, это был будний день и всем  завтра  нужно идти на работу с утра. Прощались как самые близкие родные.

Эту ночь они с Любой проговорили чуть не до утра, делились самым сокровенным, своими бедами, радостями, переживаниями. Она давно не была так ни с кем откровенна. И, слушая Любу, она искренне сопереживала ей,  внимательно слушая  исповедь сестры.

Она слышала потом, как посапывала Люба и думала о том, как это здорово иметь родных. Троюродные сестры. На первый взгляд могло показаться,  что не такая уж и близкая родня, но когда поймешь, что дедушки  родные братья, то родство уже кажется  совсем близким.

 После смерти сначала ее мамы, а потом и родного брата, она поняла, что осиротела. Они остались с сыном одни. Пока она была молода, то все переживалось проще. Было просто некогда думать об этом. Но с возрастом пришло понятие, что семья это сила, которой она была лишена.  Подруги, которые были у нее, теперь тоже  постарели, и в основном перезванивались по телефону. И обретение сестер, пусть и в другом городе, было неслучайным для нее, а каким-то знаковым, но чем,  она пока не понимала. Просто она знала, что ничего случайного нет в жизни.

http://www.proza.ru/2012/01/25/1787