Теперь мало кто вспоминает это время. А жаль. Год 1980-й, Московская Олимпиада. Апофеоз советского периода в истории страны.
Уже, как тогда называли, «ограниченный контингент» советских войск вошел в Афганистан, уже тогда мы, для Запада, стали «империей зла». Но вот в августе проходят в Москве Олимпийские игры, и на время об имперских амбициях СССР забывают. Мы, что называется, показываем товар лицом, и, приехавшие на Олимпиаду иностранцы видят, что могучий Союз – страна очень разная. С одной стороны, вроде бы и «агрессор», а с другой – взлетает в финальном олимпийском полете со стадиона имени Ленина наш Мишка и, остается только плакать от восторга, вызванного олимпийским действом, и вместе со всеми кричать: « О спорт ты – мир!» Необычное было время. По душевному настрою народа сродни 9 мая 1945 года или 12 апреля 1961 –го.
Как вам это не покажется странным, Олимпиаде я обязан многим. И глотку чистого воздуха свободы и более банальному: Олимпийские игры позволили мне поступить в Таллинскую школу милиции, на тот период одну из самых лучших в Союзе.
Ехал в Таллин с известным абитуриентским чувством: поступлю – не поступлю? Но уже по приезде старшекурсники успокоили: вам повезло, салаги, поступите все. Нужны люди на Олимпиаду.
Московская Олимпиада, как известно, была не только московской, но и таллинской. В столице Эстонии проходила регата. Королевский вид спорта.
В тот год действительно в Таллинскую школу милиции конкурса практически не было. Поступили все, кто приехал. Зато уже через год с нашего курса по различным причинам было отчислено пятнадцать человек.
Началась учеба, и в отличие от прошлых лет в школе милиции был введен особый предмет - олимпийская подготовка. Название, на мой взгляд, не очень удачное. К спорту занятия по этому предмету имели весьма опосредованное отношение. Нас учили действовать в экстремальной обстановке, принимать верное решение головой, а не, как это сейчас принято, руками, ногами или оружием.
Кто помнит, в разгаре тогда была « холодная война», многие страны в ответ на наше вторжение в Афганистан приняли решение бойкотировать Олимпийские игры. Мы же тогда ожидали провокаций, и нас к этому готовили, чтобы Игры были не сорваны. Политики играли в свои игры, и до спорта им было дела мало. Олимпиада, в общем - то, и советским руководством рассматривалась как сильный пропагандисткой шаг. Из Москвы на сто первый километр выселялись все неугодные. Сходное положение было и в Таллине. С той лишь разницей, что здесь ссылаемых было меньше.
Нас не учили, как это сейчас модно, рукопашному бою, или стрельбе «по - македонски». Вероятно, на крайний случай и для этого были подготовленные люди. А мы должны были обеспечить охрану общественного порядка и предотвращать возможные акты терроризма до того, как они состоятся. В любой стране такие действия спецслужб считаются высшим пилотажем.
Теперь я, конечно, понимаю, что никто на нас нападать не собирался. Но постоянным психологическим тренингом нашим преподавателям удалось добиться от курсантов, наверное, самого главного - победить нашу вечную российскую безалаберность и добиться ответственности за результаты предстоящей работы.
Читали нам, естественно, и лекции по антитеррористической деятельности. Занятия велись в строжайшей секретности. После каждой лекции конспекты сдавались в спецбиблиотеку. До сих пор становится как-то не по себе, когда вспоминаю эти занятия. На всю жизнь врезалось в память столько видов взрывчатки, что до сих пор становится страшно (особенно в наше неспокойное время).
Каждый курсант Таллинской школы милиции готовился на охрану определенного участка (поста) Олимпийской деревни. За полгода до Игр нас стали постоянно туда вывозить и знакомить с обстановкой.
Строительство шло полным ходом, таких ударных темпов по возведению объекта с тех пор я никогда не встречал. Деревня получалась – загляденье. Гостиница в форме белоснежного корабля начиналась яхт-клубом: по внешнему виду, напоминавшему капитанский мостик. Каждый номер имел свой балкон. Самые престижные номера – с видом на залив. А перед гостиницей располагалась большая площадка, в центре которой – олимпийский огонь. Организаторы предусмотрели даже молельный дом, где, представители всех вероисповеданий могли помолиться за свою победу! Неподалеку, прямо напротив яхт-клуба, через небольшую речку, впадающую в залив, были возведены зрительские трибуны. Как нам удалось узнать, каждое пятое место на этих трибунах занимали сотрудники службы безопасности в штатском.
На мой непросвещенный взгляд, парусный спорт не самое зрелищное представление. Яхты уплывают в море, на большой скорости маневрируют, смотреть такие соревнования тяжело и скучно. Поэтому, пока спортсмены далеко в море и определяют победителя, зрителей развлекают эстрадными представлениями.
Из всех яхтсменов запомнил лишь нашего знаменитого трехкратного чемпиона Манкина. Да еще председателя Международного Олимпийского комитета -Лорда Килланена. И то потому что, когда стало известно о его приезде, поступила команда: при появлении Лорда со свитой сделать все возможное и не возможное, чтобы нас никто из высоких гостей не видел! Дважды вынуждать начальство повторять приказ мы не рисковали, хотя, конечно хотелось бы все видеть. Прятались, как могли. Может быть, поэтому у гостей Олимпиады и сложилось впечатление, что вроде бы милиция есть, и вроде бы ее нет.
А по вечерам, отстояв свою смену, возвращались в школу и тайком от начальства слушали «вражьи голоса». Смеялись и гордились! «Голоса» рассказывали, что таллинскую регату охраняют спецвойска, одетые в форму милиции. Приятно желторотому курсанту узнать, что ты, оказывается,« спецвойска!»
За три месяца до начала регаты поступил приказ: « Таллинской специальной школе милиции срочно взять под охрану Олимпийскую деревню!»
Объяснялось все просто. До нас олимпийский объект охраняла местная милиция и сторожа. А в деревне импортное оборудование, невиданная тогда в Союзе сантехника, дорогостоящий строительный материал. Воровство было страшное. Потом мы узнали, что денег в строительство Олимпийской деревни в Таллине было вбухано столько, что можно было рядом с ней построить вторую.
Деревню мы взяли под охрану в один день и быстро навели там порядок. Наша школа напрямую подчинялась МВД СССР и была более независима, чем наши местные коллеги. Пропускной режим ввели жесточайший. Из-за этого я чуть не пострадал. Дежурил как-то на КПП. Подъезжает правительственная машина. Проверяю пропуска у водителя и пассажира. Последним оказывается второй секретарь ЦК Компартии Эстонии. Все вроде бы в порядке, но пропуска на въезд автомашины нет!
- Товарищ второй секретарь, на территорию объекта Вам придется пройти пешком – говорю я вальяжному сановнику и прямо смотрю ему в глаза.
Вероятно, до сих пор с ним никто так не разговаривал. Поднял шум, но я стоял на своем. Второй секретарь сел в машину и уехал. Не партийное видимо дело – пешком ходить.
А на следующий день, после дежурства, меня будит испуганное начальство:
- Ты что, мерзавец, натворил. Тебя срочно вызывает первый заместитель министра внутренних дел Эстонии генерал майор Мартин!
- Да ничего особенного, - отвечаю спросонок, - секретаря ЦК в деревню не пустил.
Все, конечно, в панике. Везут меня на служебной машине в здание МВД, что находится на улице Пик. Ведут какими-то длинными коридорами в кабинет Мартина…
Подробно докладываю заместителю министра о происшедшем. Голос у меня дрожит. Пауза…
- Вы свободны, идите, - командует заместитель министра.
Разворачиваюсь и полустроевым шагом выхожу из его кабинета. У дверей слышу, как генерал Мартин говорит нашему начальнику школы: «Молодцы твои ребята! Если не пропустили того, кого надо, то уж кого не надо точно не пропустят!»
Обычно Олимпийские игры идут дней двадцать. Заранее приезжают журналисты, обслуживающий персонал, спортсмены. А потому наша школа, за три недели до начала Игр, получила приказ: начать охрану объекта по олимпийскому варианту.
В охране были задействованы три школы милиции: Таллинская, Вильнюсская и Каунасская. А также школа КГБ в Минске. Были введены три зоны охраны: «красная» - по внешнему кольцу, ее охраняли ребята из Каунаса, « зеленая» - внутри этого кольца и, охрана непосредственно внутри здания. Наша школа была задействована, вместе с минскими кагэбешниками в «зеленой» зоне и внутри здания. Правда, в отличие от нас, ребята из КГБ несли службу в гражданке, под видом уборщиков мусора. КПП охраняли курсанты из Вильнюсской школы.
Каждая смена дежурила по восемь часов с двадцатиминутным перерывом на обед. Вкруговую по всей территории были установлены сорок видеокамер, а по периметру еще невидимый охранный луч. Пересечешь луч – сразу срабатывает сигнал, в этом месте включается видеокамера, и тут же появляется тревожная группа.
Милицейская смена до выхода на дежурство проходила специальный досмотр. У меня даже сохранилась фотография, на которой милиционеры обыскивают милиционеров. Тогда нам это казалось смешным. Но если вспомнить Олимпиаду в Атланте, то именно полицейский пронес взрывчатку, и произошла трагедия.
Отношения с иностранными гостями Олимпиады были самые дружеские. Попеняешь им через переводчицу, что у нас голышом не принято купаться в бассейне, и в ответ получишь лучезарную улыбку довольных и радующихся жизнью людей. До сих пор помню необычный по тем временам вкус финского прохладительно напитка «Марли», а грамота от Министра внутренних дел ЭССР Тибара и сейчас хранится в моем домашнем архиве: « За образцовое исполнение служебного долга по укреплению правопорядка и обеспечению безопасности во время проведения парусной регаты XXII Олимпийских игр в столице Советской Эстонии городе Таллине». Министр желал мне крепкого здоровья и успехов в службе.
Особых успехов, может быть, не получилось. Была обычная работа сыщика со всеми взлетами и падениями, удачами и разочарованиями. А люди, с которыми я начинал службу в Таллине и охранял Олимпиаду, давно уже не служат. Видно не нужны профессионалы…?