ЧАСТЬ 10 окончание ЗАВОЛЖСКАЯ АТЛАНТИДА П.Краснощеков
ЧЕТВЕРТЬ ВЕКА СПУСТЯ
ВНУКИ
Братья Гавриловы закончили Быковский аграрный техникум, получили специальность агронома и вот уже тринадцать лет работают в Быковском управлении оросительной системы. Старший Михаил работает начальником эксплуатационного участка, младший Александр старшим инженером-механиком этого же участка. Работают неплохо, получают премии, грамоты.
В 1990 году зарождается фермерское движение. В Быковском районе образовываются первые фермерские хозяйства. Они образовываются не на пустом месте, до этого был хозрасчёт в хозяйствах, была аренда совхозной земли, были посевы арбузов на выделенной земле жителям района.
Первый опыт фермерского движения показал его экономическую состоятельность. На вырученные средства фермеры стали закупать технику, расширять производство.
Весной 1991 года Гавриловы всерьёз стали подумывать о фермерстве. Как-то, уже ближе к лету, в кабинете Михаил, как бы раздумывая, сказал Саше:
- Саша, Тручак засеял 200 гектаров зерновых и 100 гектаров арбузов, если год будет урожайным, они заработают столько, что нам с тобой и за десять лет не заработать в БРУОСе.
- Они рисковые люди, а кто рискует, как говорится, тот и пьёт шампанское. А вдруг случится неурожай?
- Так они в прошлом году неплохой доход получили, наверное, в заначке что-то оставили.
- Я, Миша, об этом тоже думаю. У нас с арбузами же получается, правда, у нас всего по гектару, а вот если бы по пятьдесят гектаров было?
- Тогда с работы надо уходить. Хоть у нас и зарплата небольшая, но постоянная, и назад нас на работу Триголос уже вряд ли возьмёт.
- Ты что, Миша, думаешь, что мы не справимся с фермерством? Кому, как не нам с тобой, агрономам идти в фермерство?
- В этом, Саша, я нисколечко не сомневаюсь. Просто надо ещё подумать. Семь раз отмерить, один раз отрезать. Назад хода не будет. Нас просто на работу не возьмут. Пошли на планёрку к Триголосу, а то опоздаем.
На этом разговор о фермерстве закончили, но на планёрке он из головы обоих братьев не выходил. Всё крутился и так, и этак.
К этому разговору вернулись недели через две.
- Миша, я вчера встретил Здобного Ивана, они с братьями собираются в фермеры идти. Собрались пять человек вместе взять землю и сообща на ней работать.
- Ты смотри, зашевелились люди. Как бы нам, Саша, не остаться в последнем вагоне. А вообще, я тебе хотел вот что сказать, У нас на участке под списание идёт трактор из-под дождевалки, время подошло. Ходовая часть на нём хорошая, а вот мотор требует замены. Ты его посмотри внимательно, может быть, купим его, как металлолом?
- Это тридцать пятый? Я его знаю, мотор надо капитально делать, и радиатор заменить. Он ещё лет десять работать будет.
- Тогда пиши заявление на покупку, а я с ним схожу к Триголосу, заодно и о нашем фермерстве поговорю.
- Значит, будем брать землю?
- Сейчас схожу к начальнику, а потом и решим.
Почти целый час Михаил был у начальника. Сейчас решался вопрос об их фермерстве. Как отнесётся Александр Иванович Триголос к их решению взять землю, подпишет ли он заявление на трактор. А появится техника у Гавриловых, и отступать братьям уже будет неудобно, да и не привыкли они оставлять дело на полпути.
- Сашка, трактор наш, - сказал Михаил, входя в кабинет и помахивая подписанным заявлением.
- Ну, начало положено.
- Надо сегодня же оплатить и завтра с утра утащить трактор со двора, пока не его не разукомплектовали. Куй железо пока Горбачёв, - перефразировал поговорку Михаил.
Решение стать фермерами, братьями Гавриловыми было окончательно принято.
- Саша, займись оформлением бумаг на землю, начинай с завтрашнего дня.
- Есть, товарищ командир.
Началась активная подготовка к организации фермерского хозяйства. Уже по ходу этой подготовке к ним подсоединились дальние родственники Алексей и Василий.
С утра в Быковском сельхозуправлении в кабинете главных специалистов у стола председателя Быковского АККОРа Александра Бирюкова форменное столпотворение. Начали принимать документы от желающих организовать своё фермерское хозяйство. Через месяц будет проводиться заседание районной комиссии по регистрации фермерских хозяйств и наделении их землёй.
Дело новое, с документами большинство претендентов не работало. Для многих из них проще целый день отработать на тракторе, чем составить и написать официальную бумагу. А тут надо собрать на каждое фермерское хозяйство целый пакет документов.
Председателю приходится отвечать на один и тот же вопрос по несколько раз.
- По сколько гектар на душу дают? По 25 гектар? Так, значит надо вписывать себя, жену, сына и дочь, а если она ещё несовершеннолетняя? Нельзя?
- Так, так, тогда тёщу надо вписывать. Что заявления от каждого члена хозяйства? Это, пожалуйста.
- Э-э, да тут надо и устав хозяйства, и протоколы собраний членов хозяйства. Где же их брать?
- А кто взял образец? Здобнов? А где он? Внизу он переписывает, а от руки можно написать Устав? Вот и хорошо.
-А что такое «пожизненное пользование»?
- Да, тише вы, голова уже не соображает от вашего гвалта, - это на шумную толпу будущих фермеров прикрикнул главный инженер Сельхозуправления Иван Иванович Глинский. Его очки держатся на кончике носа, а строгий взгляд с искорками молний был направлен поверх очков через его рабочий стол, приставной стол прямо на толпу мужиков. – И вот так, уже который день. Видно, Бирюков, тебе нужен отдельный кабинет, хотя бы на недели две. Не дадите вы нам работать, пока не пройдёт комиссия. Не зря говорят, что «тихони» в фермеры не идут.
Шум на немного смолкает, но минуты через три он опять набирает децибелы.
Братья Гавриловы и ещё два их дальних родственников так же стали оформлять документы на организацию и регистрацию крестьянских хозяйств. Четверо мужиков, связанные родственными узами, решили организовать свои крестьянские хозяйства, объединившись в ТОЗ (товарищество по совместной обработке земли).
Такие товарищества существовали ещё до колхозного строя, и экономически себя оправдывали. В ситуации, когда во вновь созданных крестьянских хозяйствах остро не хватает денежных средств, сельскохозяйственной техники, а обрабатываемые площади каждого из этих хозяйств намного меньше сезонной выработки трактора, совместная обработка земли была наиболее реальной технологией.
Многие из крестьянских хозяйств в начальный период объединялись в неформальные ТОЗы, но редко какие сохранились, не смотря и на родственные узы. Родимые пятна совхозов и колхозов давали о себе знать и после развала колхозной жизни. Пьянка, разгильдяйство, воровство ещё долго будет изживаться в людях.
* * *
Постановление администрации Быковского района о выделении земельных участков получили в конце 1991 года. Землю по 75-100 гектаров на каждого фермера выделили четырём неофициальным ТОЗам за Катричами. Гавриловым, Чумаченковым, Шахунову и Евтушенко. 82 километра от Быково – путь не ближний. Наверное, ближе земли не было, а, скорее всего, чтобы фермеры, намучавшись с переездами, перевозками сельхозпродукции сдали землю и отказались от попыток индивидуального предпринимательства. В этом вопросе они не были одиноки, и не только в нашем районе, такой произвол творился по всей стране. На местах в то время мало кто верил, что фермерство приживётся, а колхозы начнут сдавать свои позиции.
Но фермеры родом из Раздолья, Калиновки, Солянки, Быково начали осваивать земли на юго-восточной окраине района. Наши же родные земли сдавали в аренду всё больше приезжим, залётным дельцам и, конечно же, нужным людям.
Осенью руководство колхоза «Путь к коммунизму» в натуре передало Гавриловым 150 гектаров земли, их компаньонам 175 гектаров. Фермерам повезло, вся земля была ещё в сентябре вспахана колхозом, земля была неплохая по плодородию, но солоноватая и для выращивания арбузов непригодная.
Шли два брата Гавриловых по отведённой им земле, куда ни кинуть взгляд – везде поле, их поле. 325 гектаров, это тебе не два гектара, здесь нужна техника и не один трактор, который у них сейчас в наличии.
-Ну, Саша, как самочувствие новоиспечённого помещика?
- До этого момента чувствовал себя нормально, а вот как увидел эту ширь бескрайнюю, Миша, что-то не по себе стало. На бумаге это одно, а вот здесь, в натуре, в степи, совсем другое.
- Глаза страшат, а руки делают. У нас, Саша, и руки есть, и головы на месте. Прорвёмся.
Зимой продолжали приобретать и готовить к посевной старенькую списанную в совхозах технику. За деньги, за самогон, за «дядя, дай» стаскивали на свои дворы всё, что попадалось. Руководствовались мудрым выражением - «авось, пригодится». Тогда в совхозах на задних дворах МТМ стояли почти комплектные списанные трактора, комбайны, не говоря уже о различных сельхозмашинах.
«Попались» два списанные тракторы ДТ-75, сеялки зерновые, плуг, сцепка борон, культиватор.
Весной 1992 года фермеры взяли в Агропромбанке кредиты под 8 % годовых. Закладывали банку свои дома, квартиры, легковые машины, скот своего подсобного хозяйства. Заложенного имущества хватило на 2 миллиона кредита. К началу весенних работ в Быковской Сельхозтехнике купили комбайн, прессподборщик, автомобиль ЗИЛ -130, два культиватора и плуг, и некомплектный трактор ДТ-75. В то далекое время техника с заводов могла поступать и некомплектная. Трактор был без двигателя и без радиатора. Очистительная техника могла поставляться без электродвигателей. Такое время – девяностые годы. Союз нерушимый республик свободных распадался. Республики разбегались друг от друга, надеясь хорошо жить самостийно. Связи между поставщиками рушились.
Оплачивая новую технику через Агропромбанк, налоговая служба перечисляла НДС на фермерский счёт 20 % от стоимости. На эти средства закупались семена, ГСМ.
К началу весенних работ у них был уже полный комплект техники. Новая и отремонтированная своими силами сельскохозяйственная техника стояла во дворах и у дворов фермеров, «мозоля» глаза соседям.
В конце марта, начале апреля технику стали перевозить на выделенную землю, на ближайшую колхозную овцеферму. Тут – то они и столкнулись с теми запланированными для фермеров трудностями. Перевозка техники на такое расстояние почти в сто километров занимало много времени, расходовалось много ГСМ. Кроме того, за Катричами дорога проходила через лиман, весной и осенью он превращался в непроходимое болото. Машину приходилось тащить через лиман только трактором, иногда даже двумя. Объехать этот лиман невозможно, вокруг колхозные вспаханные поля.
Перевезена техника, завезено дизельное топливо. Можно начинать работать, готовить сцепки борон, сеялок к работе.
Снова проблема. Где ночевать? В начале апреля по ночам случаются ночные заморозки. Можно одну ночь переночевать в кабине автомобиля, но три недели жить в кабинке, да ещё и днём работать на тракторе в поле?
У овцеточки рядом со своей техникой фермеры поставили четырёхместные зелёные палатки, дно застелили досками затем соломой, матрацами и по два – три тёплых одеяла на каждого. В особо холодные ночи грелись в кабинах стареньких «Москвичей». А у братьев Евтушенко была красная польская палатка. Она намного комфортабельнее, но и в ней по ночам ничуть не теплее.
На овцеточке свободно бродили хозяйские свиньи, овцы, коровы. Овец и коров на ночь закрывали на базу, а вот свиньи бродили и по ночам, своим хрюканьем убаюкивали уставших фермеров. Иногда ночью свиньи переворачивали стол с приготовленным завтраком и съедали его. Приходилось утром питаться в сухомятку. Но это ещё цветочки. Красную палатку Евтушенковых разъярённый бык изорвал в клочья.
Ночи становились всё теплее, весенние полевые работы подходили к концу. Засеяли 265 гектаров ячменя, привезли с Камышинской семстанции семена яровой пшеницы. Ими засеяли 60 гектаров.
Больше месяца они работали и жили в поле, наконец, работа закончена, впереди долгожданный и заслуженный отдых. Домой. Баня, чистая и теплая постель, жена, дети. Праздники.
Праздники прошли, пора ехать в поле готовить технику к уборочным работам.
Гавриловы объехали свои поля, за время, прошедшее после сева они зазеленели сочными ростками. Но среди ячменных и пшеничных всходов было много разной сорной растительности. «Красная ножка» чередовалась с просянкой, овсюгом, молочаем, осотом. Но хуже всего, что по полю встречались целые поляны карантинного сорняка – горчака. Словом, полный «букет» сорняков Заволжья.
- Да-а, Саша, а травы - то сколько-о? Здесь раздельная уборка нужна будет.
- А у нас свальной жатки нет. Надо будет со временем приобретать свальную жатку.
- Есть ещё другой путь. Агрономический. Надо внедрять паровой севооборот. Постепенно весь сорняк с поля и выведется.
- Миша, на это потребуется 3-4 года, а нам уборку делать в этом и следующих годах. Надо приобретать свою свальную жатку.
- Тут, я с тобой согласен.
Гавриловы работали уже третий день, когда приехали в поле компаньоны.
- Что же вы так долго собирались? – спросил их Михаил.
- После праздников никак из стопора не могли выйти. Сейчас и мы приступим к работе, только нам немного похмелиться надо.
В тот день они так и не приступили к работе. Только от палатки доносилось:
- Ты, мня уважашь? Не-ет, ты скажи, ты, мня уважа…ик?
Только со следующего дня началась работа, с утра до ночи, без выходных.
Год выдался засушливый, на пшеницу насел жук «Кузька». На каждом колосе сидел жук, а на некоторых и высасывал из зерна соки, на многих колосьях их сидело по несколько штук. Стало ясно, что зерна на этом поле не будет. Сообща фермеры решили пшеницу скосить на сено, запрессовать его.
Начали косить пшеницу в валки, немного подсушив, прессовали её в тюки. На своём ЗИЛе вывозили в Катричи, Приморск продавали сено жителям. Конечно, не забыли запасти сено для своей скотины. За неделю поле было скошено и сено вывезено. Фермерами были получены первые деньги. С этими деньгами поехали фермеры домой на отдых. Наконец-то настоящая баня, встреча с семьёй.
Несколько дней отдыхали дома, но настроение было неважное. Пшеница не оправдала надежд, ячмень то же не даст желанного урожая.
Четыре дня пролетели быстро. Компаньоны снова в «ступоре».
- Завтра приедем в поле, сейчас не можем, нам «подлечиться» надо.
Снова Гавриловы одни едут в поле. Надо начинать косить ячмень. Только через два дня компаньоны появляются в поле. К этому времени комбайн настроен, тракторная тележка и кузов ЗИЛа уже заполнены зерном. Уже надо отвозить зерно на ХПП.
- Ребята, уборка идёт, пьянствовать зимой будете, - урезонивает их Михаил.
- А зачем вы начали косить, не могли нас подождать? Могли бы просто эти два дня отдохнуть. Мы что не работаем, когда не выпиваем? Сейчас начнём и будем до конца уборки пахать, как «папы Карлы».
Уборка ячменя подходила к концу, но задождило. Как тут не вспомнить поговорку: «Дождь идёт не тогда, когда просят, а тогда, когда косят». Хорошо ещё груженый зерном ЗИЛ до дождя отправили на ХПП. Дождь перешёл в обложной и общее собрание фермеров решило, что уборка приостановится на несколько дней. Чего сидеть в промокших палатках? Значит, можно ехать домой помыться, отдохнуть.
Под непрестанным, мелким и нудным дождём пятнадцать мужиков в одних трусах по лужам толкали четыре «Москвичёнка» через весь лиман.
И снова компаньонам Гавриловых не хватило выходных, что бы выпить свою норму спиртного. И снова Гавриловы начали косить ячмень без них.
Вскоре уборка была завершена. Урожайность ячменя составила всего 5 центнер с гектара, яровую пшеницу скосили на сено. Этот год для многих фермеров, да и не только для фермеров, оказался убыточным.
С расстройства компаньоны запили, на вспашку зяби они долго не ехали, поэтому Гавриловы и предложили им работать отдельно. На этом и согласились. Зерно и до этого они разделили, а технику забрали, каждый свою, которую покупал на свои кредиты.
Так Гавриловы остались вдвоём хозяйствовать на своей земле. К началу вспашки зяби был куплен, ставший ненужным для БРУОСа, полевой вагончик. Гавриловы, наконец-то, обрели в поле крышу над головой. Можно привозить вещи, продукты, запасные части, не опасаясь за их сохранность.
Убыток, полученный в 1992 году Гавриловыми, не поверг в уныние молодых фермеров. Они прекрасно знали, что в нашей зоне рискованного земледелия засушливые года довольно часты, они случаются раз в три – четыре года. К этому надо быть готовыми и морально, и материально.
Предвидя возможность засухи, фермеры всего Заволжья ведут свои личные подсобные хозяйства, не отказались от них и Гавриловы. Именно ЛПХ дали возможность Гавриловым вспахать землю осенью, провести посевные работы весной следующего 1993 года.
Следующая весна прошла намного легче, ночевали уже в тёплом вагончике. Зная повадки лимана, заблаговременно завезли топливо, зерно, продукты на полевой стан. На 150 гектарах посеяли 30 гектаров суданской травы на сено и 90 гектаров ячменя. Остальные тридцать гектаров решили паровать. Полностью отказались от яровой пшеницы, которая, как магнитом притягивала жука «Кузьку» со всех окрестных полей.
Год выдался более удачным. Скосили и запрессовали суданскую траву. Тюки пользовались большим спросом. Ячмень дал урожайность по 20 центнеров.
Гавриловы купили новый колесный трактор ЮМЗ, свальную жатку, выкупили почти всю технику у бывших компаньонов, которые отказались продолжать фермерствовать.
1994 год был ещё более удачным. Был засеян снова только ячмень, урожайность которого составила в среднем 30 центнеров. Треть всей площади снова отвели под пары. Там, где ячмень был посеян по парам, урожайность была в полтора раза выше, а главное, сорняка на поле почти не было.
В этот год были погашены все кредиты в Агропромбанке.
За три года работы, из которых один был убыточным из-за засухи, Гавриловы смогли погасить кредиты за приобретённую технику.
Да, тогда это было возможно. Возможно по двум причинам, первая из них в том, что в то время литр солярки стоил чуть более полутора килограмма зерна. Вторая причина заключалась во всё увеличивающей инфляции. Рубль быстро дешевел. На те два миллионов рублей взятых кредитов в 1992 году, в 1994 можно было купить всего один комбайн.
Гавриловы, как честные клиенты банка погасили досрочно кредиты. А колхозы, совхозы и некоторые недобросовестные фермеры не стали гасить кредиты, надеясь на государственное списание, что впоследствии и произошло. Получилось, что государство поддержало менее способных, менее рачительных производителей.
Конечно, Гавриловым было обидно видеть, что фермеры на взятые кредиты приобретали новые легковые автомобили, квартиры, а затем им великодушно долги были прощены.
В 1995 году Гавриловы с зимы стали ходить по районным инстанциям с просьбой поменять им землю на более близкую к Быково. В это время колхозы и совхозы уже не могли засевать все свои пахотные площади. Поля зарастали бурьяном. Гавриловым выделили в аренду 50 гектаров у посёлка Трубный.
Эти поля были пригодны для выращивания арбузов. По весновспашке это поле засеяли арбузами, своё поле в Катричах засеяли ячменём.
Ни Гавриловы, ни остальные фермеры не верили, что им поменяют когда-нибудь землю. И планировали надолго обживать эти земли. Еще в 1993 году на своем стане стали искать место для рытья колодца. В трёх местах начинали бить желонкой контрольные скважины, и везде вода была солёной. Только в четвёртом месте вода была питьевой. Сообща стали копать колодец. Восемь бетонных колец ушло на сруб колодца. Хозяйства обеспечили себя питьевой и технической водой.
Прошло после этого уже 14 лет, все фермеры переехали на другие земли, а колодец и сейчас утоляет жажду путников и рабочих ООО «Катричёвское».
Фермеры обживали свой стан. Всё было хорошо, но не было электричества. ВЛ-10 проходила почти рядом, надо только поставить ТП. Заказали проект, стали приобретать оборудование, материалы. Наняли монтажников из города, и к осени свет загорелся на фермерском стане.
В Заволжье в 1995 году снова жестокая засуха. Все 120 гектаров ячменя выйдя в трубку, погибли. Но бахчи дали хороший урожай, покрыли все убытки на ячмене и принесли ещё и хорошую прибыль. Наконец, Гавриловы купили себе новые легковые машины – «шестерки».
Стали заниматься арбузами, появились постоянные закупщики арбузов. Так весь сезон 1995 года парень из Пензы с интересным именем Антон возил в Быково пиленый лес и закупал у Гавриловых арбузы. Часто останавливался у Александра дома, гостил, пока продавал Быковчанам лес. Зимой он возил из Астрахани рыбу и тоже по дороге иногда заезжал в гости. Словом, налаживались деловые связи.
На 1996 год кроме своих 150 гектаров Гавриловы снова взяли в аренду под арбузы те же 50 гектаров. Снова посеяли ячмень и арбузы, обрабатывали пары. В этом году вся земля, засеянная ячменём, прошла парование. Сорняка на полях Гавриловых стало значительно меньше. В этом году свальная жатка уже не потребовалась, убирать ячмень стали «напрямую». А жатку продали тем, кто парование пока ещё не применял. Не применял по незнанию или от «большого» ума.
Этот год выдался у Гавриловых средним по урожайности, хотя в целом по Заволжью год был засушливым. В этом была заслуга парового севооборота. Запасённая влага, отсутствие сорняков в пропарованных полях позволили получить среднюю урожайность Гавриловым в то время, когда по району и по области списывались поля зерновых.
Арбузы у Гавриловых дали снова неплохую урожайность и доход. Перекупщик Антон снова закупал у них арбузы, вывозил их в Пензу. Кроме Антона арбузы Гавриловых вывозили в Москву, Свердловск. Год удался, но омрачил его в конце сезона Антон.
А случилось так. Реализация арбузов подходила к концу, Антон, нанимал для перевозки водителя с камазом из Быково. В последний рейс, как и всегда, взял арбузы под реализацию. Гавриловы Антону доверяли и давали арбузы под реализацию и до этого.
Через три дня водитель вернулся из рейса и сообщил Гавриловым, что Антон привезёт деньги дня через три. Прошло уже 10 лет, а Антона вместе с деньгами всё нет.
«Дружба дружбой, а денежки врозь», так гласит народная поговорка, которую так эффектно напомнил Гавриловым молодой недобросовестный перекупщик из Пензы.
1997 год Гавриловым запомнился тем, что арбузы сорта «Астраханец» весь остался на корню, спроса на него не было. За камаз арбузов вместительностью 15 тонн перекупщики давали всего одну тысячу рублей. Оплата за погрузку арбузов стоила больше стоимости самих арбузов.
Рынок. Рыночные механизмы на практике обучали фермеров России.
А вот более поздний арбуз сорта «Холодок» стал востребованным рынком. Поздний арбуз был вывезен полностью и по хорошей цене.
В целом год по доходам был неплохим.
В 1998 году Администрация района решила всем Быковским фермерам, имеющим земли в Катричах, поменять на более удобные земли в Александровке, Победе, Трубном. Гавриловы получили земли в посёлке Трубный, правда, не 150 гектаров, а всего 100 гектаров. Здесь же выделили землю и остальным «катричёвцам». Эта земля находилась вблизи от магистрального канала и числилась орошаемой, именно числилась и уже лет 10 не была в обработке. Земля заросла сорняком, но это дело братьям знакомое и поправимое. Главное, что расстояние от Быково было всего 25 километров. Расходы на перевозки и переезды намного уменьшились, и работать стало легче.
Со старого стана демонтировали и перевезли воздушную линию, ТП, снова смонтировали и подключили. Вагончики обложили кирпичом, сделали пристройку. Можно уже зимовать. Обживаться фермеры стали надолго и всерьёз.
От августовского дефолта 1998 года Гавриловы не пострадали, им повезло тем, что у них просто на тот момент денежных средств в наличии не было. Все средства, как и большинство настоящих фермеров, они вложили в создание и расширение своего хозяйства.
Через все поле Гавриловых проходил оросительный канал, проходил он выше уровня поля, был облицован бетонными плитами, уложенными по песчаной подушке, покрытой изоляционной плёнкой.
Учитывая, что непосредственно на их поле подведена вода, Гавриловы решили использовать эту возможность, стали выращивать овощи. Помидоры, баклажаны, перец, словом, обычный набор овощей в нашем Заволжье. Шесть лет выращивали Гавриловы овощи, зерно, арбузы. Фермерское хозяйство работало прибыльно и устойчиво, регулярно случающиеся засухи в Заволжье, конечно, влияли на доходность, но до убытков дело не доходило.
Опасности для фермерского хозяйства подходили совсем с других сторон.
В начале нового века «ножницы цен» между сельхозпродуктами, произведённых в фермерском хозяйстве и товарами, услугами, получаемые фермерами со стороны всё шире и шире расходились. Цены на ГСМ, электроэнергию, технику и запчасти к ней всё это росло, как на дрожжах. Стала увеличиваться зарплата рабочих, особенно сезонных рабочих в Быковском районе.
Как результат, стала падать доходность крестьянских хозяйств. Кроме того, фильтрация оросительного канала достигла такого объёма, что земля вдоль канала стала заболачиваться. С каждым годом из оборота выходила новая порция гектаров. Орошение губило землю фермеров Гавриловых и не только их землю. Заболачивание вдоль каналов от фильтрации, засоление орошаемых полей в заволжских оросительных системах - это результат штурмовщины при выполнении непроверенных наукой, опытом государственных решений по масштабным ирригационным проектам.
В 2004 году Гавриловы прекратили выращивание овощей, закрыли канал и начали добиваться ликвидации канала с переводом их земель в богару. С большим трудом, но добились своей цели, канал ликвидировали, землю постепенно вылечили.
Фермеры сделали то, что не решается сделать областная власть, не может и не хочет признать и исправить свою ошибку правительство по гигантским проектам мелиорации, строительства ГЭС на равнинной реке Волга.
Теперь уже кандидат в президенты Медведев озвучивает на телевидении планы переброски вод Волги на орошение степей Калмыкии. Воды в Волге уже сейчас не хватает, под угрозой само существование уникальной экосистемы Средне - Ахтубинской поймы. И это в то время, когда уже построенные оросительные системы Заволжья используются не более чем на
10-15 %. Ежегодно смываются в Волгу тысячи прибрежных гектаров плодородных земель, заболачивая русло реки.
Нашим руководителям не мешало бы поучиться у фермеров Гавриловых отношению к земле, к природе.
* * *
Быково. 2007 г.
ОКОНЧАНИЕ.