Вера Петровна поднимала свою доченьку одна. Муж погиб через полгода после свадьбы, так и не узнав, что у него родится дочь. Как Верочка выдержала, выжила, одному Богу известно. Почерневшая от горя, она почти до самых родов не выходила из дома. Приехавшая свекровь ухаживала за невесткой как за малым ребенком, а когда родилась Аннушка... Анютка... Нютка, так и вовсе решила жить вместе с ними постоянно. Верочка только благодарила свекровь за такую поддержку. Но пожилая женщина, потерявшая единственного сына, потеряла и свое здоровье. Студеным декабрем, в год, когда Нютка пошла в школу, ее не стало. Вот теперь Верочка осталась совсем одна. Как-то не случилось у нее подруг. Да и просто хороших знакомых было, раз-два и обчелся. И прятала она все свои горести и беды в себе. Дочку берегла. Никогда не жаловалась ей на усталость, не давала дочери даже заподозрить, что у нее что-то болит. И выросла дочка Аннушка... Анютка...Нютка на редкость вздорной, эгоистичной, капризной. Глядя на повзрослевшую дочь, Верочка с горечью признавалась сама себе в том, что зря так оберегала Нютку, зря не дала ей почувствовать тяжесть жизни... Но что теперь поделаешь?.. Дочь выросла...
- Мам! А ты мандарин купила? - Веселый Нюткин голос звенел по квартире. Верочка, скрывая жуткую головную боль, улыбнулась дочери, - Да, солнышко, в холодильник положила.
- Мам! А куда ты мой спортивный костюм дела? Мы на выходные к Кириллу на дачу поедем, - веселый, но чуть недовольный Нюткин голос долетал до всех уголков квартиры. Верочка хотела сказать, что простыла и температурит, а аспирина нет, и надо бы в аптеку сходить, но... - Доченька! Костюм на твоей полке в шкафу.
- Ма! Вот это и вся твоя пенсия? - Брезгливо скривившиеся губы, холодный взгляд, брошенный на мать, - ну, я возьму половину, хотим с Кириллом сплитку себе купить. Такая жара стоит! С ума сойти можно.
- Доченька... - Вера Петровна вздрогнула от стука захлопнувшейся входной двери. Голова разламывалась. - Давление наверное... - подошла к столику в прихожей. На нем одиноко лежали три тысячные бумажки. На эти деньги предстояло ей жить целый месяц, до следующей пенсии. Где-то глубоко мелькнула мысль, - нужно было спрятать пенсию, не отдавать дочке... И тут же Вере Петровне стало так стыдно за эти свои мысли. Ее же доченька, единственная кровиночка, ради которой она живет на этой земле. В голове загудело. Сил хватило открыть дверь входную и добраться до телефона... Еще успела набрать 03...
Антонина, соседка Веры Петровны, возвращалась домой уже затемно. В подъезде лампочки перегорели, и она поднималась по лестнице держась за стенку и ругая в сердцах всех соседей, которые никак не хотели скидываться на покупку новых. Пока возилась возле своей двери, выуживая из объемистой сумки ключи от квартиры, помянула недобрым словом и Веру, свою соседку. И только подумала про нее, как неясные звуки насторожили оторопевшую женщину. То ли вода капала где-то рядом, то ли сверчки пиликали. Включив свет в своей прихожей, Антонина снова вышла на площадку. Дверь в соседнюю квартиру была приоткрыта, звуки слышались оттуда. Подошла. Прислушалась. Телефон! Короткие гудки телефона!
- Вера! Верочка! Ты дома?
Тишина.
Открыла дверь больше, и луч света, падающий из ее прихожей, осветил тело женщины, лежащей на полу.
- Господи, боже мой! - Антонина бросилась к себе в квартиру. Лихорадочно набрала 03. Потом, ожидая скорую, стала звонить на 02. На удивление, и скорая и милиция приехали быстро. Антонина, потерявшая от страха голос, молча показала на дверь соседки.
- Слава Богу! Живая! - рассказывала назавтра Антонина у подъезда свою ночную историю соседям. - А кто знает, где Нютка ее проживает? Сказать же надо, что мать в больнице.
- Снимает где-то ее хахаль квартиру в центре, а где точно не скажу, не знаю, - юркая, вредная бабуся с первого этажа всегда была в центре всех сплетен, слухов. - Больно нужна ей мать-то! Особенно теперь, больная...
Антонина все собиралась сходить к Вере в больницу, но так и не собралась. А через два месяца в соседней квартире стали раздаваться строительные звуки. То стрекочет что-то как отбойный молоток, то вроде как пила визжит. А когда что-то рухнуло-ухнуло, тут уж Антонина не выдержала, позвонила соседям. Выглянул здоровенный мужик.
- Нема хозяйки! Завтра с утреца будет.
Ночь промаявшись, наутро Антонина караулила на площадке.
- Теть Тонь! Ты чего тут? - Сверкающая Нютка поднималась по лестнице.
- Да спросить хочу вот. Как матушкино здоровье? И где она? И чего это у вас тут делается?
Нютка засмеялась.
- Мама в санатории, а я ремонт делаю.
Удивилась Антонина, но вопросов больше задавать не стала. А тут и сентябрь подошел. Уехала Антонина в другой город к сыну. Внук в первый класс пошел, сын с невесткой заняты, работают, помочь надо. Вернулась домой уже перед Новым годом. В квартире у соседей тишина. Раз позвонила - никого. Через день позвонила — не открывают. Встретилась как-то с бабусей с первого этажа и давай расспрашивать, кто, что, да как? Та ей и выложила. Мол Верочку давно Нютка в дом престарелых сдала, а хахаль-то ее и бросил, а и запила она и мыкается теперь незнамо где. Ошарашенная Антонина долго не могла прийти в себя.
- Как же узнать адрес этого дома, куда сдали соседку?
Нютки не было видно нигде. Уже где-то перед весной юркая вредная бабуся с первого этажа остановила Антонину, - знаю где соседка твоя! Поселок Молочный, там этот дом.
Антонина собралась уже назавтра. Тут и езды-то автобусом всего два часа. Считай рядом. Добралась.
Дорога к дому вела через старый запущенный парк. Как-то неприютно было идти. Черные голые деревья скрипели под небольшим ветром. Антонина ежилась, но упрямо шагала вперед. Двухэтажное обшарпанное здание она сначала приняла за какое-то подсобное помещение, но приглядевшись, увидела небольшую табличку над дверью. Прочитала раз, другой, третий, не веря своим глазам. Так вот в какой «санаторий» отправила Нютка свою мать!
Дверь тяжело со скрипом открылась. На улицу вышла здоровенная бабеня в грязном халате.
- Здравствуйте! - Антонина прокашлялась, - скажите, пожалуйста, Веру Петровну Иванченко где можно увидеть?
- Нигде. - Бабеня хлопнула дверью.
- Как нигде? Я ее навестить приехала...- Антонина стушевалась.
- Еще одна заявилась! Сказано — нету, - и бабеня потащилась куда-то за угол дома. Обернулась. Махнула рукой в сторону. - Туда иди. В конце аллеи увидишь, там она...
Антонина уже перепугалась, но пошла по заросшей тропинке в сторону, куда ей указали. То ли плач чей, то ли ветер стонет в ветвях... Антонина шла и шла. Дорожка повернула, и за кустарниками увидела Антонина склоненную фигурку. Нютка сидела рядом с небольшим холмиком, сцепив побелевшие руки и тихонько стонала.
- Ты мне нужна , мама... Ты мне нужна...