Антонина смотрела на уходящий вдаль город и не грустила.
«Прогуляюсь и вернусь, - думала она, - Мир посмотрю, досыта поем, а потом увижу своих родных. Мне же только четырнадцать, быть может даже грамоте выучусь».
Ехать долго, восемь дней. Далекий Бишкек представлялся ей сказочным городом, с дворцами и садами, полными фруктов. Подойдешь и сорвёшь себе красное яблоко, откусишь, и сладкий сок вольется внутрь. Можно набрать побольше и послать родным, пусть тоже едят.
-Эй, накорми детей и уложи спать, - строго велела тётка.
Они с дядей зорко следили за большим чемоданом. Девочка догадывалась, что там и лежат все их богатства. Только это её не волновало, она ожидала настоящих чудес. Ели курицу с огурцами и немного печенья. Спать приходилось с маленьким двоюродным братом, который всю ночь вертелся и пинался, но ей и раньше доводилось спать с младшими. Тоня умела пристроиться на узкой полоске постели и не мешать никому. Только бы её не будили слишком рано. Когда пересаживались в Киеве, то ей показалось, что вокзал и все люди слишком красивые, чтобы все это было правдой.
-Я сплю и вижу сон, - играла она сама с собой, в необычную игру закрывая и открывая глаза.
Неделя пролетела, сменялись пейзажи за окном, но сказка приближалась и девочка ждала. Брат и сестра все время дергали её за платьице и требовали внимания.
-Няня, ты куда положила мою куклу?
-Ты сама ее спрятала под подушку.
-А вот и нет, она спряталась от войны, - смеялась кузина.
Оставалась последняя ночь в поезде. Антонина волновалась, как она в таком некрасивом платье предстанет перед сказочным городом, засмеют её, наверное. Но ночь кончилась, и наступил день.
-Собирайся, чего расселась. Дети не умыты, не причесаны. Да и сама похожа на чучело.
Девочка умыла детей, причесала всем волосы и собрала разбросанные игрушки в сумку.
-Все, приехали, - возвестил дядя.
Он поднял свой заветный чемодан и пошел к выходу первым. За ним тётя с двумя большими сумками, дети и няня с маленьким узелочком.
Когда все вышли из поезда, то Тоня огляделась и не хотела верить своим глазам. Вместо сказочного дворца она увидела скромный сарай с небольшой табличкой –«БИШКЕК».
-Чего остановилась? Нужно быстрей. Видишь, ослики стоят, на них будем вещи грузить.
Было очень жарко, стоял июль тысяча девятьсот шестнадцатого года.
Поплелись к толпе людей в халатах, лопочущих на странном языке. Дядя шел уверенно, он -то здесь бывал не раз.
-Пропустите, - покрикивал купец.
Заплатив за двух ослов, он погрузил на животных свой чемодан, сумки тётки и детей. Остальные пошли пешком. Антонина всё время оглядывалась, ища глазами хоть немного того, что представляла в своих мечтах.
-Не отставай и держи детей крепче, - ругалась тётя.
-Я не отстаю, просто жарко очень.
-Жарко ей, видите ли. А что ты хотела? Средняя Азия не Россия, - смеялся дядя.
Дома вокруг стояли убогие, намного хуже, чем у них в Бердичеве. Почти голые дети с узенькими глазками играли прямо на проезжей улице. Подошли к базару. Тётка велела всем ждать и отправилась покупать фрукты. Вот они то, фрукты, были действительно чудесными. Это Тоня сразу заметила. И яблоки и дыни, все такое красивое и вкусно пахнущее. Нагрузили ослов и даже несли все эти богатства сами. Через полчаса подошли к небольшому дому. Дверь, три окна и необычная крыша, вот и все, что успела заметить Антонина.
«А где дворец? – подумала она, - Неужели это все?»
Дядя достал из жилетки ключ, открыл дверь, и они вошли в прохладный дом, состоящий из трёх комнат. Хозяин сразу отнес свой чемодан в комнату справа, детей велели поместить в комнату слева, а в общей комнате остались только купленные фрукты. Тоня зашла с детьми в их спальню и увидела только две кровати.
-А я то, где буду спать? – удивилась она.
-Тоня, иди сюда, - послышался голос хозяйки.
-Да тётя, звали?
-Конечно, звала. Пока дети отдыхают, протри везде пыль, помой на улице фрукты, да не вздумай есть их сама. Я потом решу, что тебе оставить. Спать будешь вот здесь.
Девочка посмотрела на старый коврик в углу и расстроилась.
-Так тут же нет кровати.
-Не рассыплешься, тоже мне принцесса. Положи под голову что - нибудь и сойдет. Ты же видишь, что не до роскоши. Зато не тесно и прохладно.
Плакать захотелось сильно, но было нельзя.
-Ладно,- решила она, - все наладится, действительно, не принцесса. А может и принцесса? Мама говорила, что у меня бабушка француженка, аристократка, а дед поляк. Может я и принцесса, только никто про это пока не знает.
Она мыла фрукты, поливая их из кувшина, который ей выдала тётя. Воды было маловато, но пахли фрукты вкусно.
-Вот тебе одно яблоко, персик и кусочек дыни, - подвинула хозяйка тарелку.
Остальные ели сколько хотели. Но Тоня больше не сердилась. Ей было так вкусно, что не жалко никому, особенно детям.
Прошел год. Жаркий, липкий, полный мелких забот и хлопот. Дядя всё время куда – то уходил, тётка гуляла по городу, бегала на базар, а Антонина смотрела за детьми. Голода не было, но она начала сильно скучать по родному дому. Однажды она решилась,
-Тётя, а когда дети подрастут, вы меня отправите домой?
-Дурочка, зачем тебе туда? Мама твоя совсем из ума выжила, а отцу и без тебя ртов хватает. Тем более, нехорошо сейчас в России. Революция намечается, будут опять воевать, только теперь между собой.
-Что значит революция?
-А то и значит, что бедные у богатых насильно будут всё отбирать и убивать. Потом сами богатыми станут, если не помрут, - тётя смеялась, а Тоне не до смеха.
-Так я что, не увижу больше маму?
-А и не увидишь, не помрёшь. Сильно ты ей нужна.
Девочка вышла в пекло южного солнца. Слезы катились из глаз, но высыхали быстро.
«Может сбежать? – думала она. Но денег у нее не было совсем, она и забыла, как они выглядят, эти деньги».
Осенью дядя стал чаще сидеть дома, закрываться с женой в своей комнате и шептаться о чём – то. Выходили к ужину. Озабоченные, хмурые, старались не глядеть Тоне в глаза. К началу зимы настроение у них изменилось. Тётка вдруг сделалась ласковою и доброй.
-Тонечка, ты что так мало ешь? Возьми ещё кусочек. Да отдохни, я сама детей уложу.
Ближе к Новому году она совсем раздобрела,
-Тонь, собери свои вещи. Пойдем, я тебя в школу устрою.
-В школу? – Антонина не знала, как реагировать. Ей уже пятнадцать, а она так читать и писать не научилась. Шли по старым улицам. Тётя смотрела куда – то вдаль. Подошли к ветхому двухэтажному зданию. Над дверью висела табличка, но как разберешь, что там написано. Навстречу вышла пожилая женщина.
-Здравствуйте. Так это и есть ваша Антонина? Худенькая какая. Добро пожаловать в наш детский дом.
Девочка вздрогнула, повернулась к тёте и закричала,
- Зачем, тётя? Я что, плохая?
-Прости, Тоня. Мы уезжаем в Китай. Денег возьми немного, домой ехать не стоит. Разруха везде, война гражданская начинается. Прости, тебя возьмут, я договорилась. Будешь Антонина Ивановна, русская, 1905 года рождения.