Вячеслав Плотников
Зеленый змий или мичман по особым приключениям.
"Эта невероятная история,- как говорит мичман Белиловец,-
имела место быть". Именно с ним она и произошла.
Теплой летней порою мы изучали процессы диффузии в Черном
море недалеко от Сухуми. Другими словами, мы пытались узнать как
морская вода нейтрализует пятна грязи. Методика изучения была до
гениальности проста: в двухсотлитровую бочку спирта добавляли
краситель, обычно это был флуоресцеин, но иногда "для колору"
подмешивали и другие краски. Подкрашенный спирт выливали в море,
на поверхности моря образовывалось цветное пятно, за которым мы
и наблюдали. Спирт применяли потому, что он легче воды, долго
сохраняется на ее поверхности и, в отличие от нефти, не загряз-
няет море. Работали мы по заданию военного ведомства на гидрог-
рафическом судне. Экипаж был военный, дисциплина строгая, поэто-
му нам категорически запрещалось "спаивать команду".
-При первом же признаке запаха алкоголя,- предупредил нас
командир корабля,- я прекращаю эксперимент и высаживаю всю науку
на берег. Последствия для вас будут весьма плачевные.
Он так и сказал: "При первом же признаке запаха алкоголя".
Нам помогал мичман Белиловец - веселый, исполнительный
украинец родом с Полтавщины, мастер на все руки. Помогать-то по-
могал, но его хозяйственная крестьянская душа никак не могла
примириться с тем, как эти ученые варварски обращаются со спир-
том. Не выдержал он, наконец, такого издевательства над продук-
том и "черпанул" однажды литровую банку уже окрашенного спирта.
Краски он не боялся: сколько ее в баночке-то? Меньше грамма. По-
интереснее напитки пьем. Он даже не думал о краске.
Хорошо, что он решил продегустировать "зеленого змия" в
одиночестве. Выпил сто пятьдесят перед ужином. Прекрасный напи-
ток, никакого запаха, но "забира-а-ет". После ужина еще пару раз
приложился и в бодром настроении отправился на покой.
Утром мичман Белиловец проснулся... нежно-зеленым, как
молоденький кузнечик.
Проклятая краска, это был опытный образец, последняя разра-
ботка Военно-промышленного комплекса, окрасила протоплазму всех
- 2 -
его клеток, все его тело от внутренних органов до кожи в цвет
свежей луговой растительности. Он мылился мылом, скреб себя щет-
ками, вытирался полотенцем - никакого эффекта. Вернее, эффект-то
как раз был... Он выглядел настолько эффектно, что командир,
вызвавший его "на проработку", долго не мог найти нужные слова.
-Ну, Белиловец, салат ты мой весенний, -начал, в конце-кон-
цов, свою речь командир,- придется тебя отправить на базу в Се-
вастополь, там посидишь на гарнизонной гауптвахте, пока не поли-
няешь до естественного окраса.
-Товарищ командир,- упрашивал Белиловец,- сами подумай-
те: как я поеду в таком виде? Оставьте меня на корабле, пока не
пройдет эта напасть.
-Мне, мичман, думать нечего,- ответил командир,- теперь
ты думай. Как пил, так и думай. Оставить на корабле тебя не мо-
гу. Сам знаешь: через два дня берем на борт адмирала и с визитом
вежливости идем в Грецию. Представляешь что будет, если тебя,
вурдалака зеленого, адмирал увидит? Что я ему скажу? Изучаем
диффузию алкоголя в теле вверенного мне военнослужащего
посредством зеленых маркеров? Или иностранные газетчики про тебя
пронюхают? На весь мир растрезвонят: мол русские вывели новую
породу людей для войны в джунглях... Маскировочного цвета.
Командир корабля капитан второго ранга Морозов ожидал повы-
шения по службе и ему, конечно же, не нужны были "проколы", осо-
бенно во время визита в иностранный порт с непосредственным на-
чальником на борту.
-Иди собирайся,- продолжил командир,- вечером зайдем в Су-
хуми. Да по кораблю не маячь и на обед в столовую не ходи, не
подрывай боеготовность экипажа. Распоряжусь, чтобы еду тебе при-
несли в каюту, а то на завтраке, глядя на тебя, два матроса ка-
шей подавились. Теперь в лазарете лежат, со смеху помирают.
"С другой стороны,- размышлял в это время мичман,- хорошо,
что отправляют меня на базу, здесь на корабле ребята проходу не
дадут."
Командир еще раз внимательно осмотрел своего подчиненного.
М-да, зеленое лицо на фоне элегантной флотской формы выглядело
безвкусно, как кочан капусты в инкрустированной раме.
-Форму не позорь, поедешь в штатском. Если нет штатской
одежды, одолжи у научников.
- 3 -
Нашли мы ему шляпу и плащ с широким воротником. Правда,
шляпа оказалась великовата, все на глаза ему съезжала."Да это и
к лучшему,- решили мы,-зеленеть меньше будет". Плащ был маловат,
но швы плаща должны были выдержать дорогу, при условии, конечно,
если Белиловец будет эксплуатировать его без резких движений,
Теплоход на Севастополь ушел утром, следующий должен был
прибыть только через три дня. Мы посадили Белиловца на ночной
поезд, купив билет в плацкартный вагон до Туапсе. Дальше, от Ту-
апсе до Керчи он должен был добираться автобусами, а от Керчи до
Севастополя уж рукой подать: и автобусы там ходят, и поезда.
Но реальная действительность изменила наш простой план...
До Туапсе ехать было недолго: на скором поезде часа четы-
ре. Белиловец не стал брать белье и укладываться спать, а решил
скоротать время, пристроившись на нижней полке в уголочке купе.
Шляпу и плащ, по понятной причине, снимать не стал, хотя в купе
был пока один. Размеренный ход вагона убаюкивал и он задремал. В
Сочи купе заполнили другие пассажиры: мужчина средних лет и мо-
лодая пара. Мужчина ехал далеко, взял белье, забрался на верхнюю
полку и тут же громко захрапел. Молодые люди спать не собира-
лись: они шушукались, хихикали, целовались...
-Вань, глянь-ка: марсианин,- сказала вдруг девушка своему
другу.
-Где?- хриплым басом спросил молодой человек, этакий бугай
стоеросовый, дубина неотесанная. Белиловцу он сразу не понра-
вился.
-Да вот, напротив,-пропел нежный девичий голосок,- с зеленой
мордой сидит.
-Никакой это не марсианин,- сразу определил опытный Ваня и
заговорил нарочно громко, чтобы, наверно, разбудить верхнего
пассажира, а может, чтобы покрасоваться перед девушкой: какой
он храбрый.- Это- обыкновенный рецидивист. Такой краской, какой
он обмазан, милиция деньги метит. Видать, в сейф полез. Видишь,
всего обфукало. И одежда на нем с чужого плеча.
-Ой, Вань, что делать-то будем?
-Что, что. В милицию его сдать надо, вот что.
-А если у него нож или пистолет? Пырнет и поминай как звали?
- 4 -
-Ты беги к проводнику и предупреди его, а я задержу рециди-
виста.
-Стойте, ребята,- начал Белиловец по-хорошему,- никакой я не
марсианин и не рецидивист, я простой мичман Военно-Морского
Флота. Со мной приключилось несчастье, теперь добираюсь до род-
ной гауптвахты...
Он уже собрался все им чистосердечно рассказать, но не
успел. Вдруг будто в глазах у него электросварку включили и иск-
ры во все стороны летят: это сосед сверху его каблуком огрел.
Странный человек: чего это он туфли себе под голову кладет?
Только хотел Белиловец у него этим поинтересоваться, как новая
неприятность: будто кто-то его пыльным мешком ударил. Это уже
молодой человек постарался. В общем, скрутили они мичмана
вдвоем, весь плащ изорвали и шляпу куда-то забросили. Хотя им
тоже кое-что перепало от Военно-Морских Сил. Бережливого гражда-
нина он уронил с верхней полки, да так удачно, что тот "хряст-
нулся" головой об стол. Теперь он смирнехонько лежал на своем
"насесте" с примочками на голове, забыв про свои драгоценные
туфли. А молодому "бугаю" он, похоже, повредил детородные орга-
ны. Отчего тот пребывал теперь в тихой задумчивости. Девушка с
беспокойством спрашивала:
-Больно?
"Бугай" только жалобно мычал.
Пока ребята резвились в купе, проводник вызвал бригадира
поезда. Тот связался по рации с милицией. Ему ответили: "Раз ре-
цидивист, крупная птица, везите его в Краснодар, в краевое уп-
равление милиции. Там разберутся".
Девушка слюнявила платочек и пыталась стереть с лица рециди-
виста краску. На платочке не было ни малейшего признака зелени,
только естественная грязь потного мужского лица. Пальчики были
ласковые и ему нравилось, как она за ним ухаживала. Он весь за-
мер, мысленно умоляя девушку послюнявить его еще немножечко.
-Вань, он, наверное, в самом деле марсианин, такой зеленый и
уродился, бедненький,- пожалела девушка и мичмана.- Инте-
ресно, а какие у него дети будут, тоже зелененькие?- вдруг живо
заинтересовалась она.
-Марсианин - не марсианин, в милиции ему быстро рожу перек-
- 5 -
расят,- успокоил ее Иван, гордый выполненным долгом,- а про его
детей я знать ничего не хочу. Что от такого урода может произой-
ти? Какие-нибудь кикиморы болотные,- сделал он все-таки предпо-
ложение, растирая ушибленное место.
"Кем только я не был сегодня? И весенним салатом, и вурдала-
ком зеленым, теперь вот дорос до крупной птицы и даже марсиани-
на. Кем-то еще буду?" - рассуждал Белиловец на досуге под стук
вагонных колес, все дальше отклоняясь от намеченного курса к
родной гауптвахте.
Краснодарские милиционеры долго хохотали, тоже возмущались
этими учеными, которые разводят спирт секретной краской и все
это просто так выливают за борт, а потом стали с пристрастием
спрашивать: "Долго ли он думал, чтобы все это сочинить?" Самой
подозрительной показалась им "байка" про ученых. После такой
беседы его лицо слегка изменило цвет нежной зелени, теперь на
нем проявлялись контуры зреющих овощей и фруктов, особенно
явственно выделялись крупные черносливы. Белиловец просил зап-
росить его корабль, им бы сразу все объяснили, но милиционеры
запросили Москву и во второй половине следующего дня его уже
допрашивали на Петровке. От Краснодара до Москвы он летел, как
ему показалось, спецрейсом, словно важный чиновник самого высо-
кого ранга со свитой.
В МУРе его допрашивал следователь по особо важным делам
подполковник милиции Исаев. Внешне он выглядел очень добреньким:
невысокого роста, полненький, круглолицый. Как выяснилось
впоследствии, он действительно оказался доброжелательным, толко-
вым специалистом. Он сразу распознал, что краска, сыгравшая злую
шутку с мичманом, не из милицейского арсенала. В милиции есть
своя секретная краска, но... другого цвета и качеством похуже.
Рядовые милиционеры редко с ней имеют дело, поэтому могут
и не знать ее цвет, но зато хорошо знают, что ловушки для медве-
жатников или взяточников заправляют несмываемой краской...
На всякий случай московские милиционеры проверили подлин-
ность его документов, запросили базу и получили утвердительный
ответ, что служит такой, только сейчас он в боевом походе. Ко-
- 6 -
мандир гидрографического судна тоже ответил оперативно и подт-
вердил слова мичмана.
Пока суть да дело, запрос туда - ответ сюда, пролетела не-
деля. Покидая корабль, Белиловец взял карманное зеркальце, чтобы
смотреться: не проходит ли краска. И теперь в следственном изо-
ляторе он каждый вечер засыпал с надеждой, что уж на следующее
утро он обязательно проснется в своем "естественном окрасе". Но
каждое следующее утро приносило разочарование. Нет, кое-что, ко-
нечно, менялось в его облике: синяки, полученные от попутчиков в
поезде и от краснодарских милиционеров постепенно бледнели и на
его лицо возвращался цвет девственной зелени.
Наконец, все формальности были закончены и следователь под-
писал ему пропуск на выход из МУРа. Белиловец просил отправить
его в Севастополь, не по своей же воле он угодил в Москву. Но
Исаев ответил, что ничем помочь не может, так как средства на
это не отпущены.
-Но доставили-то сюда спецрейсом, на это средства име-
ются?-упорствовал мичман.
-Доставили вас как преступника, на это средства имеются.
Теперь выяснилось, что вы не преступник. Добирайтесь за свой
счет или обратитесь в военную комендатуру.
-Выходит, для преступников средства имеются, а для честных
граждан - нет?
-Выходит так.
-Как же я такой зеленый пойду по городу? Подбросьте хоть до
Курского вокзала.
Исаев пытался вызвать машину, но весь транспорт был в разъ-
езде, здесь тоже надо было подавать заявку с вечера.
-Да тут идти-то нечего, пешком доберетесь или такси возьми-
те,- посоветовал он приунывшему мичману.- Вот вам, на всякий
случай, мой телефон. Звоните, если что.- И сунул ему бумажку с
номером телефона.
В военную комендатуру мичман Белиловец обращаться не
стал: решил не испытывать больше судьбу. Он направился к вокзалу.
День был ясный, теплый, хороший московский день. Деловито
бежали по своим делам москвичи и гости столицы. мичман, увле-
ченный общим потоком, даже забыл про свою беду и поздно заметил
- 7 -
подозрительное движение за своей спиной. И в ту же секунду двое
крепких ребят заломили за спину руки. Опять рецидивиста поймали.
Опять милицейский участок, допорос. Хорошо хоть телефон
Исаева был. Дозвонились, выпустили.
-Нет,-понял Белиловец,-днем через город мне не прорваться.
Каждый милиционер видит во мне потрошителя сейфов. надо где-ни-
будь переждать светлое время, а на вокзал буду пробираться
ночью. Ночью все кошки серы.
Он зашел в первый попавшийся подъезд московского дома и,
опасаясь встреч с жильцами, прокрался на чердак.
"И чего они, бестолочи, зелень такую выбрали,- тосковал он
на чердаке, проклиная ученых,- ее и не видно в морской воде.
Нет, чтобы другую какую краску. Впрочем.., хорошо, что не голуб-
ая,-немного порадовался он своему везению.- Вот черная - другое
дело. Выглядел бы теперь негритосом и горя бы не знал... Даже
девушки бы любили. А что,- осенило его,- надо только найти чер-
ную краску и..."
Дом был старый, раньше он отапливался печами и на чердаке
виднелись темно-оранжевые печные трубы. Кое-где между кирпичами
проступала сажа. Белиловец наскреб в ладошку эту спасительную
чернь, она была старая, сухая. Он поплевал на нее, размешал
пальцем самодельный грим и нарисовал на своем лице негра.
- Отелло,- похвалил он себя, разглядывая свое художество в
зеркале,- только вот Дездемона с Ваней укатила.
Так, обмазанный сажей, он и просидел до темноты. Даже
вздремнул немного. Хотелось есть и пить.
Но вот закончился долгий московский день, отгорел ясный за-
кат и наступило его время - ночь. Москву он немного знал и не
сомневался, что Курский вокзал найдет без посторонней помощи. Он
не представлял себе как будет брать билет. Сейчас у него была
лишь одна цель: добраться до вокзала. А там - хоть "зайцем",
хоть на крыше, хоть на "товарняке", он обязательно доберется до
Севастополя.
Он спустился с чердака на лестницу и, опять опасаясь
встреч с гражданами, начал движение вниз. На всей лестнице горе-
ла лишь одна лампочка на верхнем этаже. Ее тусклый свет едва ос-
вещал верхнюю площадку, дальше была непроглядная темень. "Спаси-
- 8 -
тельная темнота",- подумал Белиловец. Он благополучно миновал
освещенное пространство и вступил в область тьмы. Снизу слыша-
лись женские голоса, кто-то тяжело поднимался вверх. Похоже, это
была пожилая женщина, страдающая одышкой. "В темноте-то разой-
демся",- решил Белиловец,- и прижался к стенке, уступая дорогу
полной женщине. Неизвестно почему: может женщина тоже почувс-
твовала рядом постороннего человека, может просто решила отды-
шаться, но она остановилась и повернулась лицом к Белиловцу.
Она, конечно, не могла видеть его колоритное лицо, но что-то ее
все-таки сильно испугало.
-Свят, свят, свят. Изыди, сатана. Знать, за грехи мои за
мной пришел? - забормотала она испуганно и стала медленно осе-
дать.
Белиловец подхватил ее машинально. Тяжелая женщина. Не в
силах удержать женщину на весу, он аккуратно опустил ее на реб-
ристые ступеньки лестницы.
-Мам, ты чего там?- тревожно спросил снизу другой женский
голос.
Опасаясь, что его увидят, он оставил толстуху и побежал
вниз.
Со второй женщиной он бы разминулся благополучно, но она
несла тяжелую сумку. Белиловец споткнулся об эту проклятую сум-
ку, полетел головой вперед и врезался темечком в стену.
-Ой-й!
Очнулся опять в милиции от резкого запаха нашатырного спир-
та. Голова болела и была забинтована, видно, кто-то оказал ему
первую помошь.
-Отвечай, мерзавец,- требовал капитан милиции, все еще тыча
ему в нос клок ваты с нашатырем,- за что старушку "пришил", ма-
зурик?
-Не пришивал я никого,- не понял вопроса Белиловец, но в
его затуманенном сознании стала восстанавливаться сцена на лест-
нице,- я ее аккуратно положил.
-Как положил?
-Так, на ступеньки.
-Значит, сознаешься, что "уложил" старушку?- восторжество-
вал капитан.
- 9 -
-Ну да, она стала падать, я ее и положил, чтобы не ушиблась.
-Так, так. Молодец, не запираешься. Сейчас протокольчик
составим и бывай здоров. Чего это ты такой разноцветный? Со
страху что-ли?
Белиловец не обратил внимания на его последний вопрос.
Страшная догадка осенила его потрясенные мозги.
-Умерла старушка?!
-Почти,- ответил злорадно капитан, - лежит в реанимации.
Молись богу, чтобы выжила.
Слава тебе, господи, отлегло. Тут он некстати вспомнил
детскую песенку:
-Как в Одессе, значит, бабушка-старушка пережила налет и
теперь в реанимации кушает компот.
-Что? Ты еще и в Одессе наследил? - обрадовался капитан.
-Не-е, не следил я в Одессе,- насупился Белиловец,- это пе-
сенка такая:
"Угол Дерибасовской, угол Ришельевской
В шесть часов вечера облетела весть..."
-Ишь ты какой музыкальный,- удивился капитан,- сейчас я те-
бе другую музыку заиграю: рок на костях не хочешь?
Мичман Белиловец уже хорошо знал исполнительское
мастерство сотрудников милиции. Рок на своих костях он не хотел.
Тут в нем что-то щелкнуло и он вспомнил строевые команды:
-Отставить, капитан,- гаркнул он на милиционера, хотя все
его нутро противилось повышать голос на старшего по званию.- Не-
медленно свяжитесь с МУРом, с подполковником Исаевым по телефо-
ну,- он четко назвал номер телефона.- Доложите ему, что мичман
по особым поручениям Белиловец находится в вашем отделении мили-
ции. Требует с ним связи.
-Ты что, из МУРа что ли?- удивился капитан.- А покрасили,
тебя, дурака, тоже в МУРе, чтобы, значит, свои не узнали? Сейчас
мы проверим из какого ты МУРа,- и он набрал номер Исаева.
Похоже, что старший следователь по особо важным делам дне-
вал и ночевал в своем кабинете. Была глубокая ночь, но Исаев, к
удивлению Белиловца, ответил. Видно много было у него важных, а
главное, особых дел.
-Товарищ подполковник, тут у меня один гражданин... цвет-
ной... на вас ссылается, с вами связаться хочет.
-Из какой страны?
- 10 -
-Не знаю. Говорит, Из МУРа.
-Ничего не пойму. Можете мне доложить русским языком: что
за цветной, какого цвета, из какой страны? Нету в МУРе цветных,
есть только белые да блатные.
-Да он черно-зеленый, пятнистый. Мы его тут отмывали,
реставрировали как старую картину: слой за слоем. Каждый слой
нитереснее другого. До натурального слоя так и не дошли.
-Постойте, постойте,- стал припоминать Исаев,- его фамилия
Белиловец?
-Так точно, Белиловец. мичман по особым при...ключениям.
-Он же был зеленый? Что он, хамелеон? Окраску стал менять?
Интересно. Доставьте его ко мне.
Капитан, окончательно сбитый с толку разговором с Исаевым,
перестал задавать вопросы и вернул мичмана в исходный пункт
его сегодняшнего путешествия: в спокойное лоно МУРа.
Старушку реанимировали. Она рассказала, что испугалась чер-
та со светящимся лицом. Видать, пришел по ее душу.
-Ну-ка, ну-ка, посмотрим,- заинтересовался Исаев.
Выключили свет. Белиловец тоже решил на себя посмотреть.
Зрелище было незабываемым. То, что он увидел в зеркальце, по-
вергло его в шок."Батюшки мои,- ахнул он,- свечусь как гнилушка
на кладбище, только старух пугать". Он понял, что это конец: те-
перь ему не выбраться из этого города ни днем, ни ночью. Днем
его принимают за рецидивиста, а ночью он светится как привиде-
ние.
На самом деле мичман Белиловец светился гораздо ярче
гнилых древесных останков. В темноте его лицо, как сфетофор, из-
лучало яркий зеленый свет. Что там старушку, бывалых милиционе-
ров взяла оторопь. Только Исаев ликовал.
-Замечательная краска. Она не только окрашивает живые ткани
на клеточном уровне, но еще и светится в темноте. Ты уж не оби-
жайся, дружок,- обратился он к Белиловцу, переходя на ты,- но мы
тебя еще немного подержим у себя. Надо же узнать: сколько дней
медвежатники будут ходить зелеными крокодилами.
Мичман Белиловец не возражал.
- 11 -
"Естественный окрас" он принял только через полгода.
-Ну, мичман по особым приключениям, золотой ты мой,- радо-
вался Исаев, выпуская его на свободу,- спасибо, что показал все
прелести этой изумительной краски. Мы ее обязательно закажем.
Спишешся с флота - приходи в милицию: мы на тебе еще что-нибудь
испытаем.
Не откликнулся мичман Белиловец на лестное приглашение
Исаева: в Москву не поехал, служит по-прежнему на Черноморском
флоте. Появились у него некоторые странности: при слове "ученые"
проверяет табельное оружие.
Исаев наверно получил эту замечательную краску: что-то мно-
го в последнее время стало зеленых. Недавно видел депутата зеле-
ного...
Может, телевизор барахлит...