Пикничок в честь двухлетия их супружеской жизни скорее удался, чем нет. Только двое – он сам и его жена – потерялись в высокой траве, в нескольких километрах от города. Разбросили покрывало на тёплой земле и чередовали активный отдых с пассивным… Июльский денёк был отменно хорош. До того, примерно, момента, пока не продолжился прерванный их взаимным страстным порывом небытовой разговор.
- Это твоя придумка – «глиняный пулемёт»? – Молодая женщина подтянулась из смятой травы на расправленное покрывало и смотрела на Мишу с неодобрением.
- Не придумка. «Чапаев и Пустота», Пелевина. Ты это читала… Как нет?
- Знаешь, он мне не очень, он меня напрягает. Но ты мне расскажешь… Смотри-ка, я ножку из-за тебя поцарапала, Кроманьонец, дикарь необузданный! Вот, зализывай!
- С удовольствием, моя сладкая!..
«Классная тёлка» - вспомнилось Кроманьонцу то, как о его жене сказал на днях незнакомый парень. Миша ему чуть не врезал. А за что, в сущности? Сам почти так и подумал два года назад, когда решался, кого провожать: Лену Бэмс или вот её – свою нимфу. Нимфа, уместно будет заметить, свою подругу тогда оттёрла и на руке у него повисла. А как смотрела в его глаза: тёплый день в зимней Арктике, благодатный дождь в пустынной Намибии!..
Но за двадцать четыре месяца своего супружества Кроманьонец прозрел: шанс жениться на девушке тонко чувствующей и (зачем от себя скрывать) гораздо более умной он тогда упустил. Содержательные разговоры с женой у него не складывались хронически. Но всё чаще звучали претензии, односторонние и небезобидные. Вот и сегодня, ещё по дороге сюда:
- Для чего нам лезть на эту дурацкую кручу?
- Это гора Панорамная, дорогая. С неё открывается вид на город внизу, его новые микрорайоны. И на Восточный хребет, и на пик Веснянка…
- Ты все выходные в походах, в горах и на скалах. Теперь меня затащил - Кроманьонец, турьё! Хотя бы сегодня могли по-нормальному, по-человечески – гостей пригласить, отпраздновать…
За последнее время почти всякий день их совместной жизни звучали упреки и в том, что муж не приносит в дом по пять тысяч долларов ежемесячно. А каким расчудесным образом он – ассистент кафедры философии – мог бы так хорошо зарабатывать?
И детей заводить, до пяти тысяч долларов в месяц, она отказалась.
Когда Михаил поспешно женился, то полагал почему-то, что мысли его избранницы романтичны и куда как гуманны. Произносимые девушкой фразы казались тогда креативными, полными смысла, а заблондиненными – специально, и для него одного.
Абсурд! Очень скоро он понял, что именно так она думает. Думает?.. Но уже было поздно – все официальные процедуры свершились.
И всё-таки Кроманьонец упорствовал в попытках общения с женой «на одной волне».
- Пелевинский глиняный пулемет – это палец древнего будды, запечатанный глиной и долго так сохранявшийся, но однажды неосторожно открытый со стороны его первой фаланги. На что он укажет – то исчезает. Укажет, допустим, на гору Веснянка – и наша Веснянка исчезнет вместе с её водопадами и уникальным озером Небочерпалкой на самой вершине. Как не бывало…
- Почему бы ей исчезать?
- Так в буддийской традиции – подвергать сомнению реальность внешнего мира, всех вещей, облечённых непрочной и временной формой. И эта квазиреальность очень часто оказывается пустотой. Пустотой, совершенно необходимой для дальнейшего осознавания… Ты слушаешь?.. Глиняный пулемет можно проще назвать «исчезателем».
- Зачем проще? Ты считаешь, что я дура?
- Ну что ты, моя дорогая, ты умная, умная… Это нормально – назвать пелевинский глиняный пулемет «исчезателем». Что-то подобное есть и во многих произведениях фантастики: хлоп – и машина исчезла, хлоп – и чего-то еще не досчитается народ – например, тридцать первой статьи Конституции. Но не будем о грустном.
- Да уж, пожалуйста, не порти мне праздник.
- Извини, я отвлёкся; хочу тебе рассказать, что своё сверхоружие, свой исчезатель я обнаружил задолго до чтения Пелевина. И, по какому-то внутреннему побуждению, направил его на понятие «вера». И вера исчезла. Да, представляешь, стала стремительно схлапываться, замещаться другими понятиями и, наконец, исчезла совсем, оставив в самом своем эпицентре прозрачную пустоту.
Молодая жена зевнула, расправляя под собой покрывало. Она немного приподнялась, позволив вечернему солнцу чуть поиграть лучами в своих рыжекрашеных локонах, и улеглась на живот, прячась вновь в тень высокой травы.
- Раньше я обратил внимание на то, что в триаде «вера, надежда, любовь» у двух слов есть антонимы, а у «веры» нет. Ты согласна? Подумай, попробуем вместе: у слова «надежда» антонимом будет…
- Не знаю.
- Отчаяние. А у слова «любовь»?
- Ну, наверное, ненависть.
- Правильно! И не «наверное», а определенно так. Перейдём теперь к слову «вера».
- … Неверие.
- Не согласен, однокоренные слова не годятся. И отрицательная частица только отбрасывает нас в сторону от исходного слова, а куда – неизвестно: там пруд пруди всевозможных объектов и субъективных определений. Короче, не найдешь, хоть как старайся, слову «вера» антонима. Неоткуда ему взяться.
- Ну и что, этих самых антонимов у многих слов нет. Вот, эта трава, или та сосна…
- Браво! Умница!! Природным объектам, или конкретным предметам, никакие антонимы и не нужны; а вот главным понятиям в когнитивном пространстве…
- Я сколько тебя просила - не говори мне таких слов!
- Когнитивный, моя ненаглядная, значит, связанный с нашим мышлением. Фундаментальным для всякого человека качествам: силе, здоровью, уму, любви и надежде, честности, смелости – имеются противоположности. А вот понятию «вера» - нет, там зияющая пустота. Вера не онтологична, а всего лишь психологична. Что реально за верой, на что она распадается при честном её рассмотрении? На простейшие: страх, гнев, обязанность, самомнение… И на более сложные: назидание, объяснение, утешение, вдохновение…
Собственно, «вера» - ни с чем, никогда в биполярные отношения не вступает и ничего реального не отражает, поскольку её самой просто нет. А слово «вера» и все слова, от него производные – эклектичны.
«Верующие» в единого бога считают, что их бог всеведущ. А это значит, что бог знает всё, абсолютно всё. Так зачем ему во что-либо «верить»?! По итогу смешно получается: если так, и у бога нет «веры», то для чего же церковники призывают людей, «сотворённых по образу и подобию божию», сильнее и больше верить и, стало быть, все сильнее и больше отклоняться от своего идеала?
Равномерно-сонное удовлетворённое посапывание достигло ушей Кроманьонца. Ритор умолк, поймав себя конкретно на том, что давно неотрывно смотрит на пышное раздвоенное утолщение своей обнажённой супруги.
«С кем это я вот только что разговаривал?
С попой я разговаривал.
Интересно, есть в этом хоть какой-нибудь метафизический смысл? Да, пожалуй. Кастанеда писал, что души людей, не стремившихся при земной своей жизни видеть и знать, просто склёвываются толтекским Орлом, превращаются в гомогенезированную энергию.
Да, но, может, они и не смешиваются до однородной субстанции, и тогда, на новых кругах, сохраняя некоторую индивидуальность, они воплощаются… своеобразно. В них, конечно, мало энергии и самобытности, чтобы (один к одному) обеспечить целое тело; но часть его… Пара богобоязненных душ забралась, например, в эти пятки; а одна глуповатая, но добрая и большая душа – поселилась в эту румяную попу».
Жена пробудилась и между двумя зевками спросила:
- Так что говоришь, пропадает гора Веснянка?
- Нет, на самом-то деле реально укоренённое не исчезает, а лишь хитромудро изобретённое в своекорыстных умах. Исчезают всякие симулякры. Например, исчезает вера…
- Ты что?! Все во что-нибудь верят!
- Нет.
- Ну как же… Ты веришь… что я – это я?
- Я на это надеюсь, моя дорогая.
- Хорошо, вот ты веришь, что я не встречаюсь тайно с мужчинами, пока ты ездишь в свои бесконечные альпинистские экспедиции?
- Я на тебя полагаюсь, надеюсь, опять-таки, на тебя, на твоё настоящее чувство.
- Значит, ты мне доверяешь?
- Это лишнее слово…
- Так доверяешь мне или нет?!
- Постарайся понять, твой вопрос некорректен, поскольку «доверие», как производное от лишенного всякого здравого смысла словечка, для меня…
- Это ужас какой-то! Ты мне отказываешь в доверии!!
- Успокойся, моя lady-love, my honey! Я прекрасно к тебе отношусь: уважаю, не подвергаю сомнению искренность твоих слов и поступков.
- Нет, скажи прямо – ревнуешь меня? Наверняка ты подумал, что я тебе изменяла с тем князем из Лохтенштейна. Что я… легкомысленная, что я – вообще!!
- О, я тебя умоляю, my Miss, dear! Rose-leaf, sunbeam gold, only lady! Я только и попытался сказать, что все производные от слова «вера» тоже ошибочны.
- Да? – Жена придержала истерику. А имена куда деть? Вот хоть Верке Андреевой?
- Имя – формальность для развитых душ. Кто сильно религиозен – тот доживёт и с этим именем распрекрасно. А духовно продвинутые могут его поменять, например, на имя Надежда или даже Любовь. Какой повод хороший начать жизнь с новой строчки, с чистой страницы.
Времени до заката оставалось немного, и супруги начали собираться, чтобы засветло спуститься к машине.
- Хочу домой, у меня от этих колючих будыльев вся кожа зудит. Может даже, я к чему-нибудь ядовитому прикоснулась!
- Нет, точно нет, здесь травки хорошие – донник, гусиный горошек… Вот подальше в горах иногда можно встретить ипритку или росянку. Ту, если тронешь, то можно обжечься. В таких случаях говорят, что человек обросился. На коже потом остаются тёмные пятна. У меня на руке такие почти год держались…
- Ужас! Тёмные пятна! Вот это, наверное, она и есть, а я к ней прикасалась! Росянка!!
- Нет, милая, это донник.
- Ага, ты веришь, что это донник?
- Я убежден.
- Значит, веришь?
- Нет, вера здесь ни при чём, когда человек точно знает предмет. «Вера» вообще ни при чем. Едва я прицелился из своего сверхоружия в этот фальшивый бренд, прям-таки поразился – какие пространства очистились, образовав пустоту. Не ту тоскливо-невосполнимую пустоту, которая возникает при потере близкого человека, а, напротив, необходимую для осознания область временной эмоциональной разрядки, заполняемую затем адекватными определениями и сюжетами.
- Ну, мы идем к машине или всё ещё нет?
Когда уже подходили к участку знакомого дачника, где под его присмотром оставили свою «ласточку», женщина задала серьёзный вопрос:
- Этот твой исчезатель, твоё сверхоружие, оно – всё подряд, всё любое способно, ну-у, превратить в пустоту? Может, так вообще ничего не останется, ни любви, ни надежды?
- О, нет! Своенравие исчезателя именно в том, что всё настоящее, не фальшивое только сбрасывает с себя шелуху при нацеливании на него, стряхивает грязнящие истину наслоения и открывается удивленному нашему взгляду в сиянии красоты и гармонии - гуманизм, надежда, романтика, искренность, смелость, любовь…
- Ты дикарь необузданный! Хочешь переменить всю культуру? Твои исчезательные фантазии просто пугают. Мне вдруг стало так неуютно!.. – Жена рассерженно отвернулась от Кроманьонца.
Очередной год супружества не задался. И в октябре, при сгущении некоторых второстепенных событий, они развелись.