Чашка кофе

Наталия Фрехтман
  В приморском  полупустом кафе заказываю чашечку  кофе. Смотрю на  море. Прилив. Вода  плещется возле  самой террасы. Февральское небо низкое,  серое. Кофе ароматный  с пеночкой. Высыпаю сахар из пакетика. Он держится  несколько  секунд на  пенке, а затем оседает - первый  признак правильно приготовленного  кофе.

Первый глоток. Пушистая пенка щекочет губы. Горячий. Сладкий. Ароматный. Как молодость. Хотя, конечно, « Исчадья мастерских, мы трезвости не терпим». Но и кофе. О целые  градирни кофе. И театральные посиделки с моими друзьями или сдачи архитектурных проектов в компании коллег мужа. Настоящий  «Арабика» по 20 рублей за кило. И непременно в медной турке. Муж привёз из Тбилиси 2 турки. Они, как намоленые иконы, слышали столько откровений и раскаяний наших дорогих друзей. Ах, сколько планов и проектов и воспаренья от бесед. Но нет уж той страны,  да …и иных уж нет.

Глоток второй. Как же я горевала над разворованным багажом. Чёрт с ним с барахлом. Ну, зачем пьяным таможенникам мои  медные турки? Лучше бы украли электрокофемолку фирмы «Страуме». Не фурычит она на Святой земле.
 А в Израиле предпочитают пить растворимый кофе с молоком. Привыкаю. Меняются вкусы.

Третий глоток. Напомнил горькие ароматы и новый вкус арабского кофе. Зачем так много «тавленим». По-русски специй. Тревожно. Компаньон по проектному бизнесу мужа араб. Впрочем, какой компаньон. Муж пашет. Араб, хоть бизнес и на муже, ведёт бухгалтерию, вместе со своим цветочным магазином. И довёл. Ну, нет у них рекламы: заплати налоги и спи спокойно. Хотя, конечно, всё он знал. Но Фунта он себе нашёл, хотя и «Золотого телёнка» не читал. Вот вам  и арабский  кофе: (бесплатный сыр - лишь в мышеловке).

 Четвёртый глоток. Элегантный  европейский привкус. Чтоб адвокату заплатить пришлось продать машину. А вдруг не выиграем дело. Едем в Бельгию работать. Я, «моей прекрасной няней». Ах, слава Богу, знаю языки. Муж – дворецкий и шофёр. Вот такие  фортеля  выкидывает  судьба. Но ведь не  место красит человека.
 В парке рядом с детской площадкой симпатичное  кафе. Прекрасное дитя-индиго, съев шоколад с  печеньем, прилагаемые к моему кофе, бежит играть. Я наблюдаю, как он съезжает с горок, качается с другими детьми на неопасных качелях, и пью свой кофе. Кофе пахнет несвободой, но элегантно. А в выходные мы с мужем едем куда-нибудь в Голландию иль Люксембург, и кофе там пахнет относительной свободой. Свободой выходного дня. Бывает, на хозяйском «Ягуаре» мы едем заказать торты от Марколини. И ожидая, ждём заказ в кафе. И кофе пахнет уж чужою жизнью: 2 с половиной евро за  чашку. Как, вроде, внешне всё красиво.

Пятый глоток. Напомнил вкус кофе на круизном теплоходе. На эстраде, после полуголых девиц в перьях,  певица томно поёт « Бесаме мучо». Муж с чашечкой кофе на бархатном диване слушает певичку. В грустных, внимательных глазах его  печаль и надежда. У меня ком в горле. Этот тайм у смерти мы выиграли. Операция. Химиотерапия. И сейчас он не  на больничной  койке, а в музыкальном салоне круизного теплохода. С чашечкой  кофе.
По прейскуранту 4 доллара за чашку. Ах, как мы поняли тогда цену жизни, каждого прожитого  дня, часа, минуты.
А в Турции на базаре я купила 2 медные турки, почти такие же,  как те, из молодости.

Шестой глоток. Ненавижу  число  6. Почему  все мои любимые и близкие люди умирают шестого  числа. А ведь я  сделала всё, что могла. Но как слаб человек в противоборстве  с Судьбой. Как хрупка  наша жизнь. И не от нас  зависит, когда кончится  наше  время  пребывания на этой земле. И надо жить, даже, если  совсем и не хочется жить. Даже если померкли все краски мира, и не  ощущаешь вкуса жизни.
Как долго я не ощущала вкуса кофе…

Седьмой глоток. Иногда нужно удивить  судьбу. Сделать что-то наперекор. А если долгие  годы хочешь прочитать Пастернаковские строки: «Размокшей каменной баранкой в воде Венеция плыла» именно в этом городе своей  мечты. То нужно взять и исполнить свою мечту. А  деньги – дело наживное. Там, на  площади святого Марка в кафе «Флориан» ко мне вернулся  вкус  кофе. И не потому, что там чашечка кофе  по прейскуранту стоит 12 евро.  В этом кафе  сиживали Байрон, Хемингуэй и Бродский. Я, конечно, так  как они писать не  умею. Но вот положительную идею я там обрела.


Вот и кончился кофе в моей чашке. Как, впрочем, кончается  всё. Через два дня и зима кончится и наступит весна.