О чем шумишь ты, старый бор?

Василий Дубакин
 О чем шумит сосновый лес?
Какие в нем сокрыты думы?
Ужель в его холодном царстве
Затаена живая мысль?
....................
Порой, во тьме пустынной ночи,
Былых веков живые тени
Из глубины его выходят
И на людей наводят страх.
С приходом дня уходят тени;
Следов их нет, лишь на вершинах
Один туман, да в темной грусти
Ночь безрассветная лежит...
.........................
Какая-ж тайна в диком лесе
Так безотчетно нас влечет?
А. Кольцов               

Пожалуй, в каждой местности можно найти что-то такое, что имеет особое очарование и загадочное притяжение.
Это может быть большой камень на лесной поляне, или старый дуб у заброшенной дороги, или древнее озеро, окруженное труднопроходимым лесом, высокая скала над речным простором – все это вызывало восхищение и у наших предков.

Сотни лет приходили к этому месту либо случайно – и удивлялись его красоте и необычности; либо, зная о нем заранее, хотели побыть рядом, полюбоваться, почувствовать…
 
Природа всегда была рядом, и ничто не закрывало ее от сельского жителя.
Он шел в лес – и все слышал и все примечал, и чистой душой своей ощущал присутствие каких-то сил, сущностей, которые или помогали ему в его делах или, подчас,  мешали.

Эти силы проявляли себя и на туманном лугу, где он косил, и у ночной реки, где он останавливался на ночевку, и в лесу, где вдруг начинал плутать.
И, пораженный увиденным или услышанным или просто почувствованным, он нес это впечатление соплеменникам.

Потребность в общении, стремление удивлять и удивляться есть всегда, но раньше она была, пожалуй, сильнее.
Собираясь морозными зимними вечерами в темной душной избе у громадной русской печи, в глубинах которой таинственно трещало и подвывало, рассказывали друг другу разные случаи, случившиеся у иного летом, у другого весной или осенью.
Диковинные истории разнообразили скучный зимний быт, будили фантазию, пугали…

Есть у нас за озером Алпатовым, на высоком холме – древние курганы.
Холм давно уже укрылся старым сосновым лесом.
Бором, как его уважительно называют деревенские.

Бор этот тихий и величавый, стоит особняком среди лесов и светлых березовых перелесков, разбросанных тут и там.
Громадные сосны, его населяющие, сурово и недвижно, как древние витязи, смотрят с вершины холма на суету жизни вокруг.

Не манит он грибников: не родится гриб на сухом песчаном холме. С одной стороны подпирает его озеро, с другой – топкое болото.
Теплые туманы, столь любимые грибами, не задерживаются на его макушке и стекают вниз к озеру и в болото.
Роса высыхает при первых лучах солнца, а летний благодатный дождь, не напитав, как следует, тонкую дерновину, уходит в песчаную глубь.
И охотник сюда не забредет: нет здесь крепких звериных мест.

Сосны могучие, растопырив лапы вверху, стоят просторно, друг дружке не мешают.
И только заросли орешника, обрадовавшись приволью, заполонили и опушку и меж курганов понабились-понаросли.
По осени слышны тут иногда звонкие голоса ребятишек из соседней деревеньки, охочих до лещины -  но недолго.
И снова в Бору тишина.

Что это за курганы, что за витязи лежат под ними, с кем они бились и что защищали?
Ничего они вам не расскажут.
И никто вам о них не расскажет.
Все давно позабыто, порастеряно, некому поведать нам древние легенды, которые сотни лет хранили в светлой памяти седобородые, иконописные старцы.

Но самый воздух меж древних сосен легендарный.
Напоенный подвигами древней славной честной битвы, когда не стреляли из-за угла подлой пулей, а прямо смотрели из-под островерхого шелома ворогу в глаза.

Победили они или полегли все на поле битвы?
Защищали свой родной город-посад или шли в дальний поход и бились на чужой земле?
Никто не расскажет.
Да и не надо.
А вдруг окажется, что битва эта была междоусобная и бились в ней кривичи из тверских земель с древлянами или другими братьями-славянами – э, да что уж там.
Кто проверит.
Все давно быльем поросло.

Но курганы древние силой неведомой манят-тянут к себе.
Мощь сокрыта в них колдовская.
Лежат под курганами богатыри русские и сила их нерастраченная так и ушла в песок.
И теперь подпирает она стройные стволы могучих сосен и течет в них живицей и сочится из лопнувшей коры и стекает снова к земле.
Эта живица – будто жизнь и кровь павших в бою.

Станешь на светлой полянке, вздохнешь поглубже - и чувствуешь как сила какая-то идет тут из глубин земли.
Что во мне щемит так, застилает глаза туманом?
Это - мое, я знаю.
И это было во мне всегда.
И дым пожаров, и крики, и набат... - все помню.
Все мнится былью, моей былью...
Мнится: каждая сосна - это витязь русский поднялся из родного желтого песка.
Сколько их тут?
И курганов немало, и под каждым лежит не один десяток.

Место это равноудаленное от соседних деревень издавна привлекало к себе местных жителей.
Особенно молодежь.
Парни и девушки приходили сюда вечерами в выходные и в праздники, рвали орехи, разводили костры, песни пели, рассказывали истории, страшные и не очень…
Хорошо им тут было.

Но не вздумайте вы прийти сюда ночью один.
Давно известно и любой старик из окрестных деревень это подтвердит, что ночью здесь бродят Они.
Духи Их белыми тенями поднимаются из древних курганов и бестелесные, полупрозрачные струятся меж толстых сосен и - ругаются друг с другом и спорят, кто отличился в той великой битве тысячу лет назад, и кто помешал им победить и выжить.

И не дай бог вам оказаться там в глухое время и потревожить их.
Мигом обратят они весь свой тысячелетний нерастраченный гнев и ярость, оставшиеся после боя, и злость и обиду за потерянную молодую жизнь – и не вернуться вам оттуда никогда.
Запугают, заморочат, запутают, затянут вниз в болото под холмом, и там, в больших черных бездонных ямах уже никогда не смогут найти вас живые люди.
И скажут потом только – пропал здесь человек, утянули ОНИ его в болото…   

Не приходит сюда больше деревенская молодежь.
Нет ее в окрестных деревнях.
Да и деревень-то почти не осталось.

Редкий человек забредет в Бор в наши дни – и обрадуется и восхитится открытию своему.
И долго будет стоять, прижавшись спиной к вековой сосне, слушать гул ветра в ее громадной кроне, такого же яростного ветра, какой носился и тогда над полем битвы - и думать о вечности и о подвигах предков…