Плотников Вячеслав
В Керченском Управлении тралового флота самым бойким местом
была бухгалтерия. Там два десятка издерганных женщин начисляли
зарплату тысячам рыбаков и сотням управленцев. Причем каждый их
подопечный имел свои коэффициенты, отгулы, прогулы, больничные,
штрафы, алименты, ссуды и так далее. Естественно, бухгалтера бо-
ялись ошибиться, кому же охота платить из своего кармана, и всю
зарплату работникам не выплачивали. Рыбаки знали про эту особен-
ность своей бухгалтерии и, в случае надобности, отрывали от счет
этих же измученных женщин и просили проверить расчет. Не всем
это, конечно, удавалось: женщины-то были ого-го, они кричали
гусинными голосами, что им мешают работать, отвлекают от расче-
тов, что эти мужики только и "ходют тут - делать им нечего"...
Но, если быть понастойчивее, то, в конце-концов, они проверяли
расчет и всегда что-то приплачивали. Как ни странно, такой ситу-
ацией все были довольны: рыбаки всегда имели "заначку", а бух-
галтера получали ежеквартальные премии "за экономию фонда зара-
ботной платы".
Женя Анисимов, насмотревшись на лов рыбы "по потребности",
после первого же своего рейса уволился из Тралового флота. Полу-
чил расчет, но зная особенность бухгалтерии, решил еще раз про-
верить: не должны ли ему еще что-нибудь. Так и есть - должны.
Причем сумма в точности равнялась его зарплате за целый пяти-
месячный рейс в Антарктику. Сумма, по тем временам, весьма при-
личная. "Ничего себе шутники,- подумал он,- выходит они мне
после рейса выплатили только половину. Уехал бы - и все пропа-
ло".
Дело было 31 августа, день был теплый, он был одет легко и,
не рассчитывая на такое вознаграждение, не имел с собой ни порт-
феля, ни пакета. Рассовал деньги по карманам летних брюк и зако-
лол карманы булавками, отчего брюки стали похожи на галифе. Весь
день у него был свободным и он гулял напоследок по приморскому
городу. Дышал его ароматами, пил вкусное вино и просто шлялся по
улицам. Единственное неудобство доставляли набитые деньгами кар-
маны, все боялся как бы булавки не растегнулись.
У него оставались в этом городе еще только два дела: купить
билет на самолет до Кишинева и вечером с друзьми отметить "от-
вальную".
Между прочим, он долго рассматривал мрачные физиономии на
стенде: "Их разыскивает милиция".
Где-то в седьмом часу вечера Женя добрел до кассы Аэрофота.
Очередь в кассе, конечно, была, но не большая, он довольно быст-
ро дошел до окошечка кассира.
Билеты продавала пожилая женщина.
-Мне до Кишинева, на завтра, один билет,-сказал ей Женя и
отдал свой паспорт.
Женщина взяла паспорт, рассмотрела его и... как-то вся нап-
ружинилась, потом с ужасом уставилась на Женю. Он даже подумал,
что у него чем-то испачкано лицо, но грязи не было. Еще через
мгновение кассиршу как будто сдуло со своего места, не слова ни-
кому не сказав, она убежала с жениным паспортом в другое помеще-
ние. Он прождал пять минут, десять - ни кассирши, ни паспорта,
ни билета. А очередь, между прочим, прибавлялась и люди в ней
стали волноваться: до конца рабочего дня оставалось минут двад-
цать. Медяками по стеклу стали стучать - кассиршу вызывать, а ее
все нет и нет.
Вдруг Женя почувствовал как кто-то цепко схватил его за
локоть. Главный бухгалтер Управления, жилистый такой мужик.
-Вы Анисимов?
-Ну я, а что?
-Идем, вас вся милиция уже полдня разыскивает, дороги пе-
рекрыли.
-А в чем дело?
-Вам переплатили деньги. Вы как: обманом их получили или
бухгалтер ошиблась? Еще не потратили?
-Пистолет,- ответил Женя,- я на бухгалтера не наставлял,
сама выдала. Деньги при мне,- показал он на свои "галифе".
-Верните их добром в кассу, а то у бухгалтерши чуть инфаркт
не случился.
-Как же она мне переплатила-то?
-Ты за рейс зарплату получал?
-Получал.
-Ну вот, деньги тебе выдали, а в твоей личной карточке - не
отметили. Сегодня как раз конец квартала. Стали "подводить от-
чет" - недостача. Тут и "выплыла" ошибочка.
В общем, толково он ему все объяснил.
-Ладно,-согласился Женя,-отдам. Только билет на самолет,-
кивнул он на кассиршу, она уже сидела на своем стульчике,- пусть
выпишет.
-Можно ему выписать?- спросила она.
-Можно,- ответил главный бухгалтер.
Где-то около 8 часов вечера они пришли в бухгалтерию. Рабо-
чий день, как мне помнится, там заканчивался в 6 вечера, но все
бухгалтерши, забыв детей в детских садиках и некормленных мужчин
дома, ожидали "преступника". И не узнали они его. По тем приме-
там, что они сказали милиционерам, его бы до сих пор искали:
будто он высокий, плотный, лысый. Все как раз наоборот. Только
усики правильно запомнили.
Отдал Женя им все деньги, взамен они выписали ему приходный
ордер. После этого главный бухгалтер позвонил в милицию и сооб-
щил, что поиски афериста Анисимова можно прекратить, сдался доб-
ровольно. Женя этот разговор слышал своими ушами.
Вечером Женя с ребятами "отметил" свое увольнение. Посмея-
лись над его "аферой", он им показал приходный ордер, да и...
выбросил его за ненадобностью. Хорошо отметили: утром он с тру-
дом поднялся. Собрался и поехал в аэропорт.
От Керчи до Кишинева раз в неделю летал маленький самолетик
АН-24. Женя благополучно прошел регистрацию билетов, погрузился
в самолетик и... загрустил. Все таки жаль было расставаться с
морем, с ребятами, с этим суматошным и по своему экзотичным го-
родком. Сидит он так расслабленно в самолете, думает чего-то,
голова трещит с похмелья, настроение пакостное. Про бухгалтерию
с милицией уже и забыл.
Вдруг входит летчик и громко спрашивает:
-Кто здесь Анисимов?
Буря чувств встрепенула истерзанную душу и вышибла похмелье
в долю секунды. "Как же так?- затосковал Женя,- ведь при мне же
звонил главный бухгалтер в милицию, что я уже нашелся. И ордера
нет, ничего никому не докажешь. Снимут с самолета. Пока будут
разбираться, он улетит, и кукуй здесь еще неделю. Что в этой ми-
лиции: позднее зажигание? Искали бы лучше своих потрошителей,
что на стендах развешаны".
Сидел он, вжавшись в кресло, обиженный и несчастный и не
знал что делать. Промолчать? Все равно найдут, проверят докумен-
ты и найдут.
-Я,- еле слышно отозвался Женя.
-Примите подарок: друг вам краба прислал!
Это я сбегал утречком на пляж и, чтобы Женя море не забывал,
поймал ему краба.