Смотря вверх, я видел, как уходит снег в это серое, гнилое небо ... видел снежинки, которые, таяли на ресницах. Я не замечал, как вместе с воздухом из разорванного руками рта, уходит и жизнь ... цепляясь последними силами за потрескавшиеся губы. Опиаты, здесь не причем, во всем винил только себя, потому что не хотел смиряться с нормами мира людского.
Проживая свои дни, никогда не понимал, что такое тепло. Смотря на людей идущих вместе, не понимал, что значит, иметь за спиной поддержку. Когда шел по улице, то прохожие, окидывали взглядом и видели, что-то неизведанное, хотя ничем от окружающих не отличимое. Даже когда вокруг был день, во мне была ночь.
Ложась спать, не обращал внимания на время суток, просто ложился спать. Было безразлично, что в это время делает мир, бодрствует или нет, жил по меркам своего окружения, своего внутреннего мира...
Меня знали многие, но эти самые многие, никогда не воспринимали таким, каким я есть, потому что никогда не показывал себя перед людьми с плохой стороны. Какие бы люди не были, даже между двумя враждующими группировками всегда имеется нейтралитет. Смотря в глаза, пытался найти в собеседнике горечь или проблему, что бы помочь ему, хотя был очень чувственным человеком, таким себя никогда не показывал и с грустью понимал, что никто не поможет разобраться в себе. Когда передомной вставала проблема, ни к кому не обращался за помощью, даже если было очень трудно. Любил ливень. Все свои прожитые годы, мечтал найти человека, который никогда бы не предал, но как только находил идею, похожую на мечту, все начиналось сначала.
И снова лежа на мокром снегу, смотря вверх, видел, как уходит снег в это серое, гнилое небо.