Полгода переписки и редких встреч
Воспоминания о боевых действиях наших пилотов 1-го мая, о трагической гибели одного из них Сергея Софронова и неожиданной встрече через много лет с другим – Борисом Айвазяном, а также о других неожиданных случайных встречах с однополчанами отвлекли меня на время от описания наиболее важного периода в моей жизни, периода “буйства трав и половодья чувств”, собственных сомнений и переживаний личного плана, связанных с неожиданно нахлынувшими новыми ощущениями близости счастья, его зыбкости и возможности утраты.
Из-за работы в полку комиссий и проверок самого разного уровня все офицеры полка были в течение нескольких дней на полуказарменном положении, да и потом ещё почти неделю были неотложные дела, занимавшие всё рабочее и нерабочее время. И только через неделю я смог вырваться в город. Телефонов тогда не было ни у неё, ни у меня, поэтому ехал я и боялся, что моя Валюшка, как я её мысленно называл, уже уехала или, того хуже, “позабыла–позабросила” меня. Но тревоги оказались напрасными. Она тоже ждала встречи, а эта первая вынужденная разлука в течение двух недель явилась первой проверкой наших пробуждающихся чувств.
Вскоре я провожал её в Соликамск. Многое за 50 лет стёрлось в памяти или потеряло чёткие контуры, но эти проводы запомнились до мельчайших подробностей: и её ситцевое белое в голубой горошек платье, обтягивающее её стройную фигуру, и тонкие её руки, и как сидели на подножке движущегося поезда, как обдувал нас тёплый ветер, пытаясь распушить собранные сзади в продолговатый пучок волосы, и как быстро пролетело время до остановки, когда мне надо было выходить, чтобы встречным поездом добраться до Перми и успеть к ночным полётам. Так быстро пролетело время, что не успели сказать всего, что было на душе.
Потом были проверки чувств разлукой более длительной, до месяца и больше, скрашиваемой письмами, в основном нежными, но иногда, вспоминается, и обидными для человека, близкого мне уже тогда. Кажется, первым не выдержал я и приехал на пару дней в Соликамск, отпросившись у своего командования. Город произвёл на меня удручающее впечатление. Своё название он получил неспроста: в его окрестностях добывали сырьё для удобрений, и расположенные рядом химические заводы по его переработке настолько отравили воздух и землю в самом городе, что в нём не было никакой растительности, за исключением маленького скверика, где росло несколько десятков чахлых сосенок и ёлочек–гордость и единственная отрада горожан.
Валя жила в общежитии с хорошей девушкой Ульяной. Хорошей была и её старшая сотрудница Долматова Валентина Александровна, душевно принявшая меня как Валиного жениха и приютившая нас на два дня моего пребывания в их городе. Но плохое было в другом: в бесперспективности работы в этом городе, в бесполезной трате сил и молодости в этой глуши, да ещё и в опасности командировок, в которые Вале приходилось часто ездить по дорогам, на которых могли встретиться и бежавшие заключённые, и отбывающие наказание на поселении, так как вокруг было лагерей не меньше, чем клопов в запущенной квартире.
Жизнь у Вали была не сахар, и мне надо было сразу брать её в охапку, благо что вес у неё был тогда для меня вполне подъёмный–немного больше 60-ти килограммов, и увозить в Пермь. А они с Ульяной, бедные, по вечерам слушали по радио часто исполнявшуюся тогда песню “Ночь была с ливнями” и подпевали, надеясь на скорое изменение своей жизни. Привожу её ниже, чтобы показать, как им было в то время слякотно на душе, особенно у моей Вали после моего отъезда.
Ночь была с ливнями,
Вся трава в росе.
Про меня счастливая
Говорили все.
И сама я верила
Сердцу вопреки.
Мы с тобой два берега
У одной реки.
Ночь была, был рассвет,
Словно тень крыла.
У меня другого нет,
Я тебя ждала.
Всё ждала и верила
Сердцу вопреки.
Мы с тобой два берега
У одной реки.
Утки все парами
Плавают в волнах,
Все девчата парами,
Только я одна.
Но это я понял позже. А пока я был эгоистично счастлив и рад состоявшейся встрече. Эти два дня стали для нас настоящим праздником, и мы уже всерьёз решили связать наши судьбы семейными узами. Но по возвращении в Пермь мне опять “попала возжа под хвост”. Из-за каких-то слов, сказанных скорей всего из зависти кем-то, неумным и непорядочным человеком, что она просто использует меня, чтобы вернуться в Пермь, а потом уйдёт к другому, я дал волю глупой необоснованной ревности и написал Вале обидное письмо. Но она оказалась более мудрой и терпимой к моим “выкрутасам”. В полной мере я понял и осознал это много–много лет спустя и отразил это в стихотворении “Перед тобой я виноват”.
Кого благодарить мне за тебя?
А. Дементьев
Перед тобой я виноват,
Что не всегда с тобой был нежен,
Порой забыв поцеловать,
И целовал с годами реже.
Что поздно разглядел в тебе
Своей судьбы предначертанье,
Не благодарен был судьбе
За наши первые свиданья.
За верность и любовь твою,
За то, что многое прощала,
За дочь и сына, за семью,
Которую с тобой создали,
За то, что ты меня любила,
Что жизнь прожил и я, любя.
За всё, что было и не было,
За всё благодарю тебя!
Понимая, что если мы так глупо расстанемся, то это будет несчастьем для нас двоих, она не ответила таким же обидным письмом, а вскоре приехала тоже на пару дней, и этого оказалось достаточно, чтобы мы снова были счастливы. Потом снова была разлука, новые взаимные сомнения и обиды, откладывание официальной регистрации брака. Несколько раз я начинал писать письма, не дождавшись письма от своей невесты, каковой уже считал свою Валю, и рвал их. Одно из них начал писать в стихах, но тоже не дописав, обуянный психом порвал его.
А вместо него отправил письмо с не очень подходящими, как теперь понимаю, выдержками из книги Олдингтона “Все люди враги”, а тогда полагал, что само название её соответствует моему восприятию мира и взаимоотношений между людmми. И только потом уже восстановил начатое стихотворение по памяти и дополнил его несколькими четверостишиями, придавшими ему законченный вид и соответствующими моему новому состоянию души. Я так и назвал его
“Не отправленное письмо в Соликамск”.
Товарищ мой на свадьбу собирался
И волновался, словно сам – жених.
Пока он торопливо одевался,
Я мысленно себе представил их.
Они, наверно, очень молодые,
Друг друга любят, оба счастья ждут.
Пусть их минуют жизни вихри злые,
Пусть счастье сквозь невзгоды пронесут.
Я вспомнил о тебе, ты так далёко,
Мы так давно не виделись с тобой.
Всего 5 дней, а кажется, все сроки
Прошли давно. Ужель такой
Изменчивой была любовь, а клятвы-
Обманчивы и сказаны шутя?
Ужель прошла любовь, и счастья жатва
Все чувства подкосила, не простя
Упрёков, ревности и прошлых увлечений?
Хорошая, не надо, не спеши
Меня забыть, быть в горечи сомнений,
Мне пару строчек лучше напиши.
Наконец, во время следующего приезда моей любимой, которой я своей необузданной любовью доставил за несколько месяцев больше переживаний, а может быть, и разочарований, чем настоящего счастья, мы поженились. Произошло это 29-го октября, в запоминающуюся для других дату–день Ленинского комсомола. Теперь эту дату почти забыли, да и раньше она напоминала поздравить нас с днём свадьбы только нашему другу Анатолию Филимонову, который помнил о ней даже будучи в госпитале.
После этого Валю, как жену офицера, отпустили из Соликамска до окончания срока обязательной 3-х–летней отработки по назначению, и она вернулась в Пермь. Жить нам с Валей было где. У меня уже была комната в 3-х–комнатной квартире, и не в военном городке, а в городе. Две другие комнаты занимала семья хорошего человека, офицера наведения майора Ильина, с которой у нас не было никаких проблем. Свадьбу отпраздновали скромно, но по тем временам это было для многих в порядке вещей. Вначале отметили это торжественное и долгожданное событие в кругу Валиной семьи, а затем по молодости–дурости поехали к моим уже семейным друзьям–товарищам по службе, где и завершили свой праздник. А надо было бы, по уму, пригласить их к нам и всё “мероприятие” провести дома.
Но ”умная мысля приходит опосля”, а подходящие слова находятся, когда закроешь выходную дверь. Но это было не настолько большое упущение, чтобы омрачить нам нашу семейную жизнь. Валя сразу устроилась на работу в виварий, хотя и боялась мышей, но это всё же было лучше, чем работа в Соликамске. Я уже свой отпуск тоже израсходовал раньше для поездки в Краснодар, чтобы помочь хоть как-то своей маме. Так что свадебного путешествия у нас не получилось. Но жизнь налаживалась, входила в спокойное русло. Главное, что нас теперь ничто не разлучало и не разделяло.