21
Пробралась группа вьетнамцев через китайские горы до наших южных границ. Стоят за контрольной полосой голодные, обмороженные, а переходить боятся. Кричат погранцам:
– Русо! Рису! Путин – да! Хо Ши Мин – нет!
Сжалились погранцы над оборванцами, махнули им рукой: хрен с вами, валяйте. Сержант Смирнов утёр скупую слезу и говорит бойцам:
– Хошимин, не Хошимин, а мин на этой полосе сколь хошь.
22
Как-то разбушевался Эдик Лимонов на Тверской сверх всякой меры, даже памятник Пушкину уронил. Решили его посадить не как обычно, на ночь, а надолго. Привели в полицию, закрыли в обезьянник, как перспективного. Струхнул Эдик. А сержант его пальтишко осмотрел, и кричит:
– Мужики, а денег-то у него нет! Все карманы худые. Тащите его к прокурору.
Привели к прокурору. Тот глянул косо на эдиково пальтишко и говорит:
– Вы чего этого интеллигентишку сюда притащили? У него и денег-то нет. Ведите его сразу к судье.
Привели Лимонова к судье. Судья – пацан деловой, авторитетный, лишь взгляд кинул, да как заорёт:
– Вы чего это отрепье сюда притащили? Здесь приличное место! Без денег тут делать нечего! Гоните его взашей.
Вышел Эдик на улицу, да как крикнет во всё горло:
– Слава Путину! Слава коррупции! Слава власти жулья и воров!
23
Надул народ воздушные шарики и пошёл к стенам Кремля правду искать. Пришли, смотрят, а на Мавзолей уже кто-то лезет, наверное, новые вожди. Влезть не вышло – трибуну себе собрали. Вскарабкались и кричат Спасской башне:
– Выходи, дядя Вова, на честный бой! Видишь, сколько нас собралось!
Растерялся народ, за стены ГУМа держится, улететь боится, но шарики не выпускает.
Выглянул из-за кремлёвской стены хмурый дядя Вова:
– Чего надо?
– Отдай нам холопа Чурова! – кричат с трибунки. – Мы его возле Минина с Пожарским четвертуем!
– Хрен вам, а не Чуров.
– Тогда отмени боярские выборы! Новые давай!
– Хрен вам, а не выборы.
– Да там же мухлёж сплошной! Давай нам всех мухлёжников, мы их на фонари повесим!
– Хрен вам, а не фонари.
– Тогда закон новый пиши, чтобы народ нас, вместо тебя, выбрал! Пять минут тебе на это!
– Всё, брысь отседа. Некогда мне ваш трёп слушать, – рассердился дядя Вова, а сам из потайной калитки вышел, и сзади к народу подкрался: – Чего, пацаны, хотели-то?
– Да мы только сказать, чтоб всё по-честноку было. Чтоб бояре делились маненько, когда воруют… А то на бензин и эсэмэски уже не хватает…
– Ладно, подумаем, – сказал дядя Вова, и юрк в калитку. Потом высунулся и язык показал: – Хрен вам, а не эсэмэски.
24
Завели в одном зоопарке медведя. Но оказался он жуткий безобразник. Всех зверей начал притеснять, объедать, житья не давать. Никого не признавал, только сторожа дядю Вову. Но уж этого боялся шибко, до медвежьей болезни.
Надоел зверюшкам медвежий беспредел. Собрались они на совет и решили Мишу проучить. Послали зайца – тот сильно сообразительный был и отчаянный. Подкрался косой к медведю, да как крикнет страшным голосом:
– Ну, ты, жульё косолапое! Щас я тебя иметь буду! Ты теперь никто – дядя Вова тебя сдал.
Вскочил медведь, обделался с испугу и за ёлку убежал.
– Всё в порядке, братва! У нас теперь демократия! – кричит храбрый заяц.
Звери из кустов:
– А мы тут думаем: чем вдруг так завоняло.
25-28 см. http://www.proza.ru/2012/03/17/899