Влюбленная обезьяна

   
  Обезьянка Графиня много лет жила зоопарке - в небольшой клетке с толстой решеткой и дощатым полом. На обед ей подавали  бананы с кефиром, а на ужин дольки яблока с яйцом. И все же вкусные блюда не доставляли ей такого удовольствия как смелая непринужденная болтовня. Однако общительность Графини была удовлетворена в неполной мере. Сосед-фазан – выходец из китайской провинции – обладал робким нравом, и когда обезьянка принималась обсуждать с ним существующие административные порядки, он только опускал глаза и испуганно поджимал клюв. Его золотистое оперение с недавних пор стало тускнеть, принимая оттенок выгоревшего на солнце одуванчика, и расстроенный происходящим изменением, он еще больше замкнулся в себе. Теперь даже обычный обмен приветствиями пред началом рабочего дня, давался ему с великим трудом. Обезьянку раздражала излишняя осторожность соседа, и время от времени она не отказывала себе в маленькой шалости – скорчить ему рожицу.

  Однажды в зоопарке появился новый сосед. Его поместили напротив Графини, и она, забравшись высоко под потолок, смогла рассмотреть новоприбывшего. Это был огромный крокодил с кривыми ножками и толстым хвостом. Широко зевнув, он блеснул острыми клыками, а затем залез в ванну.
 
- Ну и как тебе наш новый сосед? – спросила Графиня у фазана.

- По мне, так я, думаю, с ним опасно сближаться. Слишком у него хищный вид. Моя бабушка рассказывала, что крокодил любит дичь, да мартышек – ответил он со всей присущей ему серьезностью.
 
- Не знаю как насчет дичи, - нетерпеливо перебила она его - а вот насчет мартышек ты верно подметил. Он их просто обожает…. – состроив мечтательную гримасу, обезьянка сделала легкий кувырок.
 
- Не понимаю, чему тут радоваться? – он печально пожал плечами.

  Обезьянка лишь таинственно фыркнула, не раскрыв причины своего приподнятого настроения. А причина была неслыханная – крокодил ей понравился, несмотря на огуречный цвет физиономии, да вместительную, похожую на раскладушку пасть. Он совсем не походил на опасного монстра. Разве монстр может целыми днями лежать на дне ванны, предлагая зрителям осматривать лишь мутные контуры щербатого хвоста? Такая загадочность в поведении еще больше подстегивала ее любопытство. Несколько раз она пыталась привлечь к себе внимание крокодила жеманными улыбками, но сосед до удивления оставался глухим к женскому очарованию. Тогда она прибегла к хитрости. Во время обеда, она затаилась, наблюдая за хищником, который лениво выбирался из ванны.  Он приостановился, прислушиваясь к смеху гиен за стеной, и мотнул головой. Возле решетки возвышалась горкой внушительная порция мяса. Как только он приготовился заглотнуть первый кусок, Графиня торжествующе взвизгнула и захлопала в ладоши. В ту же секунду крокодил оглянулся в ее сторону, усиленно ощупывая ноздрями воздух.

- М-м-м… - промычал он, облизнувшись. – Мням-мням, – добавил он чуть погодя. Обезьянка страстно захихикала, прикрывая полыхающими ладошками зубы. В этом «м-м-м» она уловила признание своих достоинств.

  Крокодил же, отобедав, снова повернулся в сторону клетки с мартышкой и снова неловко промычал. Что это – вежливый вопрос или еще одна похвала ее красоте? Графиня подпрыгнула на месте, а потом, забыв о всякой сдержанности, высоко повисла на прутьях клетки.

- Милейшая! – вдруг обратился к ней крокодил скрипучим голосом, – судя по запаху, вы юная мартышка?
- Именно! – кивнула она.
 
- Это же замечательно! Всю жизнь мечтал встретить свеженькую румяную мартышку. А то мне попадалась всякая мелочь - несколько вспыльчивых кабанчиков, и еще один олень.
- Как вас зовут?

- Саид, – ответил он меланхолично. - Я вырос среди древних храмов Индии. А вас как звать, наивкуснейшая?

- Ох! – томно вздохнула обезьянка, – от рождения меня прозвали Графиней. Я самая симпатичная, ведь не даром же люди покупают билеты, чтобы посмотреть на меня, – она хвастливо вытянула шею.

- Да… - задумчиво вздохнул крокодил, – если бы не решетки, мы запросто подружились. А то здесь так скучно…. – Он устремил на обезьянку грустный взгляд. Какой от нее исходил приятный аромат! Просто будоражит воображение! Мягкая шерстка лоснилась, розовый носик задорно блестел, а ручки с крохотными ноготками выглядели очень грациозно. Крокодил не особо доверял тем, кто расхваливает себя, но обезьянке он простил эту слабость – на вид она действительно выглядела аппетитной.

- Я с вами согласна, – вдруг горячо проговорила Графиня, – мужчины плохо переносят одиночество. Им так необходима верная подруга. А я, – она скривила самодовольную гримаску, – я из всех зверей наиболее подхожу на эту роль.
 
- Ого! – крокодил настороженно встрепенулся. – Что вы хотите этим сказать, моя мармеладная?

- Всего лишь то, что мне было бы приятно за вами ухаживать и растить маленьких крокодиломартышат, – невозмутимо ответила обезьянка.
 
  Саид широко раскрыл глаза и словно окаменел. Некоторое время он молчал, пока в голове не сложилась картина семейной жизни с …. деликатесом. Да-да. Именно с деликатесом. А как еще можно воспринять абсурдное предложение мартышки?

- Но дорогая моя, я был женат…. на одной прекрасной кракодильше….
- Ха! – обезьянка злобно хмыкнула, – и где она сейчас? – и она пригрозила пальчиком в знак того, что не такая уж она дурочка и умеет разбираться в любовных хитросплетениях.

- Я дал клятву прожить жизнь холостяком, – не отступал крокодил. - Моя жена погибла при трагических обстоятельствах, – при упоминании о супруге у него выступили слезы. – Ее скрутили браконьеры на охоте. И для чего? Чтобы скроить сумочку из крокодиловой кожи – он смахнул лапой слезинку и отвернулся. Обезьянка разочарованно скатилась на пол и тоже как будто шмыгнула в порыве жалости носом. Но печаль ее длилась недолго, подобрав спелый банан, оставленный на обед, она проворно разделалась с кожурой. Тут только она поняла, как успела сильно проголодаться.

  После разговора с крокодилом обезьянка переменилась. Все ее мысли расступались перед этим всемогущим обитателем индийских рек и озер. Как ни странно, объяснение Саида по поводу его добровольного одиночества, Графиню совсем не убедило. Она считала, что обещания мертвым всего лишь отживший предрассудок. Крокодила его возраста должна волновать полнокровная обезьянка, а не какая-то пусть может и домовитая, но все же оставленная в прошлом жена. Она с тоской смотрела на него из очерченных прутьями окошек, заливаясь радостным визгом в тех случаях, когда зеленый хищник одаривал ее голодной улыбкой. Фазан, видя любовное помешательство соседки, несколько раз пытался образумить ее, но та лишь яростно отмахивалась. Что ей до наставлений фазана, если она так безнадежно влюбилась.

Крокодил был немало польщен, узнав о жарких вздохах мартышки, однако ответить взаимностью не мог. В зоопарке его сытно кормили, правда, не так вкусно, как если бы он сам добывал себе пропитание в джунглях. А мартышка распаляла в нем аппетит, иногда  в пасти у него нестерпимо щекотало, при взгляде на ее растерянную мордочку.

Однажды ему приснился страшный сон. Он полз в густой траве, стояла жара, и ему мучительно хотелось пить. Наконец он вышел к прохладному озеру. Тонкие ветви деревьев на берегу царапали его поверхность. Он хотел, было, уже соскользнуть в воду, как увидел в зарослях камыша огромное блюдо, а на нем … - обезьянку. Обезьянка состроила ему проказливую гримасу, а затем послала воздушный поцелуй. Таких поцелуев она отправила ему дюжину. Крокодил удивился выпавшей удаче. Мартышка тем временем стала напевать веселую песенку, а между куплетами поманила его пальчиком. Крокодил медленно приблизился к ней, внутри у него все заклокотало. Несколько раз он облизнулся и уже приготовился схватить добычу, как вдруг мартышка истошно закричала, а потом запрыгнула ему на хребет. Сделала там пару акробатических кувырков и скрылась из виду. В его ушах долго продолжал звенеть ее режущий визг, даже при пробуждении он не исчез сразу.

- Ужас! – Саид тряхнул мордой, вглядываясь в темноту, туда, где тревожно похрапывала героиня его сна. Только под утро он кое-как успокоился, распластавшись на дне ванны.

 Графиня надеялась, что Саид рано или поздно заметит ее страдания, ведь из-за него она сильно осунулась. Но крокодил, встречаясь с ней взглядом, отворачивался и не давал мартышке возможности завязать с ним беседу. В конце концов, нарочитая невежливость соседа привела ее в бешенство. Бесконечно страдать она категорически отказывалась. Чтобы задеть его самолюбие, обезьянка, улучив момент, показала ему язык. Возможно, свое недостойное поведение она сопроводила бы и ехидным хохотком, но сдержалась – все-таки прозвище «Графиня» обязывало соблюдать приличия. Крокодил никак не отреагировал на это мелкое поддразнивание, а может, действительно не разобрал, что к чему. От мартышки он привык получать только восхищенные знаки внимания.
 
- Что с вами, медовая моя? – спросил он у нее, чуть погодя.
- Вы - грубиян! – уязвлено отрезала мартышка.
- Я? Разве я худое слово вам сказал? – удивился он.
- Тоже мне красавец! – Графиня презрительно цокнула языком. – Это с коротенькими ножками-то, а? – она уперла ручки в бока. – Да и туловище у вас толстое. Фу!
 
  Крокодил от неожиданности оцепенел. Он не верил собственным ушам. Услышать подобное в свой адрес от дерзкой маленькой мартышки, - мартышки, которую смог бы легко проглотить, даже не запив водой! Он сощурил глаза и раскрыл пасть. Обезьянка успела сосчитать все его клыки, прежде чем Саид с лязгом захлопнул ее и залез в ванну. С тех пор они больше не общались.

  Графиня, пережив любовное потрясение, изменилась. Публика в зоопарке перестала ее развлекать. Целыми днями она молча сидела возле прутьев, перебирая кожуру бананов, и хмурила брови. На дружелюбные заискивания зрителей она не обращала ни малейшего внимания. Когда одна женщина окликнула мартышку, чтобы сделать снимок на память, Графиня даже не обернулась в ее сторону. Дама долго не унималась, пока в отчаянии не состроила обезьянке рожицу. И тут неожиданно…. Графиня показала соплеменнице точно такую же рожицу. Мелкое передразнивание продолжалось недолго, потому что дама, вдруг о чем-то вспомнив, поспешно проследовала к клетке с пеликаном. После стыдливого ухода посетительницы, к ней подошел один из работников зоопарка и протянул обезьянке несколько картофельных чипсов. Она охотно взяла их, но в следующую минуту с яростью бросила ему под ноги. Что-то сильно ее разозлило. Графиня сама не могла толком понять, что. То ли она вдруг вспомнила себялюбивого крокодила, то ли назойливую зрительницу. Внезапно ей захотелось оставить эту клетку – в первый раз она почувствовала свое заточение – одинокое и несчастливое. В знак протеста обезьянка вцепилась в прутья и долго их трясла, оглушая соседей яростными воплями. Но странно, люди вокруг лишь весело заулыбались.