Свеча на ветру

Татьяна Алексеева 2
Жила-была ворона. В миру ворона была человеком. Жила она счастливо. Земные ангелы хранили её. Бог был к ней милосерден.
Сердце у вороны было доброе. Натура щедрая. Здоровье выносливое. Душа у неё была ранимой, печальной и одинокой.
Много красивых людей окружало ворону. Всех их она любила. С людьми ворона умела дружить. Умела она ценить дружбу. Большую и маленькую.
Всяк человек был интересен вороне. Всяк человек был ей поучителен. Немало ворона соприкасалась с людом. Изо дня в день. Из года в год. И так по всей жизни.
Прошло полвека жизни. Сердце её неустанно трудилось. А вот душа в одночасье слегла. Заболела душа нежданной болезнью.
Перестала она восторгаться. Перестала дивиться непознанному. Пропал у вороны вкус к жизни. Интерес к ней.
Хандра ворону мучила. Сердце её растревожилась. Стала ворона жить так, верно доживала остаток дней своих.
Почуяв неладное, взялась она лечить свою душу. Врачевать своё тело. Разыскивать коварную болезнь, лишившую покоя да гармонии.
Вороне снился сон...


Бес попутал

— Полина! Срочно зайти ко мне, — раздался громогласный голос шефа.
— Сейчас иду, — также громко сказала она, про себя подумав: «Что орёт как недорезанный. Я ведь пока не глухая».
Полина взяла блокнот, ручку и вошла в кабинет. Доброжелательно улыбаясь, сказала:
— Слушаю вас, Игнат Борисович.
Она приготовилась записывать его срочные указания.
Шеф удивлённо посмотрел на миниатюрную Полину. Он смотрел на неё, как смотрит большущий и зажравшийся кот на маленькую мышку. Его озорные и мелковатые глаза похотливо фокусировалась то на одной, то на другой её части тела.
Смутившись собственным необузданным мыслям, он остановил взгляд на улыбающемся лице, пристально всматриваясь в широко распахнутые голубые глаза, спросил:
— Ты что это сегодня хорошенькая такая? А нарядилась для кого? Свидание что ли к вечеру назначила? Я-то вот в обычном костюме сижу. А ты вырядилась. — Он демонстративно поправил свой дорогой галстук, достал из кармана пиджака мобильный телефон и, мгновенно поменяв фамиль­ярный тон на деловой, стал давать указания Полине:
— Соедини меня сейчас же с нефтяниками, потом набери мне Варфаламеева Иннокентия Петровича, потом Сумарокова. На пять часов собери совещание. Пригласи начальников отделов и моих заместителей, объяви тему совещания и не забудь, что к семи часам вечера ты должна там всё организовать. И передать мне ключи. Понадобится машина — возьмёшь. Петру скажешь, что по моему распоряжению.
Он многозначительно посмотрел на Полину.
— И не забудь меня вовремя предупредить, чтобы я не опоздал на встречу. У меня на это дело всего два часа. Вечером других занятий уйма. Жена звонила. Просила кое-что дома помочь. Давай, Полина, поторопись. Ты всё поняла?
— И ещё. Завари мне сейчас чаю. Да покрепче. Сама со мной выпей, а то мне одному пить скучно.
Он громко рассмеялся над своими словами.
— Могу я хоть пять минут отдохнуть? — спросил он себя, довольно улыбаясь.
Игнат Борисович немного полюбовался своим презентабельным видом в большом настенном зеркале. И убедившись в том, что он действительно хорош, состроил кокетливую гримасу своему отражению. Встал из-за стола и замаячил по кабинету.
Записав все поручения, Полина вышла от шефа.
— Выпей со мной чаю, чтоб мне скучно не было, — ворчала она. — Поручений столько надавал, только чаи и распивать с ним. Сейчас... Всё брошу и буду с ним чаёвничать. Чуть что, так орать начнёт: на перекур время находите, а вот номер телефона повторно набрать вам некогда.
Полина включила чайник. Стала дозваниваться до неф­тяников.
— Слава Богу, быстро соединилась, — порадовалась она. — Самый главный на месте.
Она сняла трубку местного телефона и живо проговорила: «Игнат Борисович, Борис Абрамович на проводе. Соединяю».
Вода моментально вскипела. Полина заварила свежий чай. Поставила на поднос его любимую чашку, вазу с печеньем, сахарницу. Налила крепкий чай и понесла шефу. Оставила всё на столе и тут же от него вышла. Немного подождав и убедившись, что разговор продолжается, она аккуратно закрыла дверь.
Полина посмотрела на часы, соображая:
«Пятнадцать минут пятого. Надо срочно предупредить начальников отделов о намеченном совещании. Пока они в конце дня не разбрелись по своим делам».
Взяла листок с повесткой дня рабочей встречи и направилась обходить отделы, начав с бухгалтерии.
— Мария Васильевна, ровно в пять часов шеф желает видеть вас у себя. Вот обсуждаемая тема, — Полина прочитала повестку. — Просил серьёзно подготовиться. И не опаздывать. Он куда-то ещё вечером спешит.
— А раньше он не мог сообщить о своих намерениях? — сердито сказала не в меру упитанная Мария Васильевна, обрушив свой гнев на симпатичную Полину.
— Ничем не могу помочь, — ответила она и вышла из бухгалтерии. Предупредив всех начальников, вернулась в приемную.
— Полина! Где ты опять ходишь? — услышала она крик, едва переступив порог.
Телефоны подпрыгивали на столе, раскалясь от звонков. Дверь к шефу была настежь открыта.
— Что, трубку не можешь снять? — доносились раздражённые слова директора.
— Могу, — спокойно сказала Полина. — Сейчас отвечу на все звонки. Я совещание собирала, — оправдывалась она. — Будут все. Как вы и наказывали. Начало в пять часов.
Осторожно прикрыла к нему дверь и вновь включила чайник.
— Срочно набери мне Сумарокова. С Иннокентием я уже переговорил. Варфаламеев сам меня набрал, — кричал он из своего кабинета.
— Слава Богу, что переговорил. Баба с возу — кобыле легче, — бубнила себе под нос обиженная Полина, накручивая телефонный диск.

****

Совещание началось. Полина закрыла дверь в его кабинет. Отключила телефоны шефа. Повесила листок с надписью «Не входить. Идёт совещание».
«Так, — думала она, — у меня всего полтора часа. На всё про всё. Надо срочно разыскать Петра».
Полина хорошо знала сценарий, по которому ей сейчас придётся действовать. Обычное дело. Как всегда. Ничего нового. Она мигом выскочила из приёмной. Бегом пронеслась по коридору до комнаты, где водители резались в домино в ожидании очередных маршрутов и выездов. Остановила пристальный взгляд на водителе генерального и скороговоркой проговорила:
— Пётр, ты мне срочно нужен. На полтора часа. По распоряжению шефа. Жду тебя через пять минут. — И Полина вылетела из прокуренной комнаты.
Вернувшись в приёмную, позвонила в кафе.
— Примите заказ на двух человек. Она продиктовала традиционный заказ.
— Да, это всё. Заберем через тридцать минут. Конечно, оплатим. Спасибо. — И она положила трубку.
Водитель появился у Полины ровно через пять минут.
— Куда на этот раз тебе так срочно понадобилось? — спросил он, демонстрируя ей, что поездка в конце рабочего дня его нисколько не обрадовала.
— Куда? Куда? На Кудыкину гору, — смеялась она, причёчывая волосы.
Полина подхватила легкую куртку и вместе с Петром вышла наружу.
По пути она забрала из кафе пакеты с деликатесами, вином, фруктами и легкими салатами. Заехала в прачечную за комплектом постельного белья.
— Всё, — сказала она Петру. — Сейчас едем на квартиру. По известному тебе адресу. Ты меня подождёшь. У меня там дел на двадцать минут. Сумки помоги мне поднять, — строго приказала она Петру.
Открыла дверь в квартиру. Водитель занёс провиант и сразу удалился.
— Жду тебя внизу, — сказал он понимающе. И пустился бегом вниз по лестнице.
Полина обошла квартиру. Она знала в ней всё. Подобные «деловые» встречи ей приходилось организовывать уже не в первый раз. И поэтому здесь она всё ненавидела: стены, мебель, ванную комнату, какой-то особенный запах. Эта квартира видела всех, кто бывал в ней на таких вечеринках. Она знала своих постоянных гостей. И к ним никак не относилась. Квартире было всё равно.
А вот Полине было не по себе. Ей было гадко оттого, что она могла себе представить. Включить воображение. И мысленно нарисовать, чем на этой съемной квартире женатый мужчина и чужая женщина могут заниматься. Ей было обидно за людей, которых эти двое обманывали.
— Чёрт, — выругалась она. «Казанова». — Мельком взглянула на часы. —Чёрт, — опять сорвалось у неё с языка.
Полина взялась за сумки. Белое вино, салаты и нарезку из деликатесов быстро засунула в холодильник. Красное вино и бутылку мартини поставила на небольшой стеклянный столик в гостиной. Вымыла фрукты: апельсины и мандарины положила в хрустальную вазу, веточки винограда оставила в дуршлаге на кухне. Застелила кровать бельем из прачечной. Присела на край кровати завязать развязавшийся шнурок и тут же вскочила.
— Чёрт. «Казанова». Никак не могу понять. Зачем они обманывают себя и друг друга?
Заглянула в ванную комнату.
— Тут вроде бы всё чисто, — подумала она. На всякий случай брызнула освежителем воздуха. Потом открыла форточку в комнате. Постояла несколько минут, соображая, всё ли приготовила, и решив, что и этого вполне дос­таточно, вышла, захлопнув входную дверь.
— Поехали, Пётр. Пусть им будет хорошо вдвоём, — сказала она и проворно села в машину.
Спустя двадцать минут Полина снова сидела в приёмной и неспешно подбирала документы на подпись руководителю.
Большие напольные часы в кабинете директора пробили половину седьмого. Совещание продолжалось. За дверью шефа воцарилась тишина. После нескольких секунд всеобщего молчания он громоподобно воскликнул:
— Если вы, Мария Васильевна, не владеете ситуацией, так не надо мне свои выводы навязывать. Идите и перепроверьте свои цифры. Что вы мне пыль в глаза пускаете? Я не хуже вас считать умею.
Растерянный главный бухгалтер выскочила от шефа, громыхнув дверью.
Полина с опаской заглянула в кабинет. Собравшиеся сотрудники сидели молча и, как показалось Полине, удручённо. Кто-то друг с другом тихо переговаривался. Она прикрыла дверь к шефу, распахнутую настежь бухгалтером.
— Скоро семь часов вечера, — подумала Полина. — Надо как-то ему напомнить и о намеченной встрече. Неплохо бы ему перед уходом чайку свежезаваренного выпить. Ключи от квартиры надо передать. А то ведь может оконфузиться.
В очередной раз включила чайник. Тот мигом засвистел. Полина налила чай. Написала на небольшом листочке: «У вас осталось пять минут на завершение совещания. Взгляните на часы». И вошла в кабинет директора.
— Что, Полина? — спросил он, едва сдерживая раздражение.
— Я чай вам заварила, — сказала она и поставила чашку на стол шефа. Вместе с бумажной салфеткой положила заготовленную для него записку.
— Спасибо, Полина. Хоть ты мне пыль в глаза не пускаешь, — пошутил он, давая понять, что прочитал её напоминание. — А то сегодня все присутствующие здесь мне явно хотят заморочить голову.
— Уж так ли? — Улыбаясь, переспросила Полина. — Мне с вами, Игнат Борисович, кое-что надо срочно согласовать.
— Не сейчас, Полина. Видишь, мы ещё не закончили.
— Да, я понимаю. Но дело в том, что от меня ждёт ответа представитель делегации, которую мы ожидаем завтра. Один из них, как выяснилось, приехал уже сегодня. Он только что заселился в гостиницу. Звонил несколько раз. Очень просил вас встретиться с ним сегодня. Он также сказал, что для него этот предварительный разговор очень важен. Что мне ему ответить? Сможете ли вы найти время на встречу с ним вечером?
В кабинете воцарилась гробовая тишина. Все присутствующие выжидающе смотрели на Полину. Игнат Борисович встал из-за стола. Немного потоптавшись возле своего стула, снова сел. Надел очки и изумленно посмотрел сначала на часы, потом на Полину.
— Скажи ему, что сейчас закончу совещание и подъеду в гостиницу.
— Хорошо. Поняла. На секунду остановила взгляд на больших напольных часах с боем. И, улыбнувшись, вышла.
Коллеги заметно обрадовались такому повороту событий. Все без исключения благодарными взглядами проводили её. Значит, разнос шефа для них сейчас закончится. И рабочий день тоже. Через пять минут директор поручил закончить разбор проблемы своему заместителю. Вышел из кабинета, сухо со всеми распрощавшись.
— Спасибо, Полина, — сказал он. — Надеюсь, что там всё готово.
— Там всё хорошо. Вот вам ключи. Я вызвала такси.
— До свидания, Полина. Не забудь, что завт­ра на работу. У нас много дел на завтрашний день. — Он спешил.
— Это вы, Игнат Борисович, не забудьте. В три часа встречаем делегацию нефтяников, — кричала она ему вдогонку.
Заседание завершилось. Сотрудники с раскрасневшимися лицами один за другим выходили из кабинета директора. Они что-то громко и эмоционально обсуждали. Но Полина не вслушивалась в их разговоры. Ей было безразлично, хотелось поскорее пойти домой и больше в этот день о работе не думать. Когда последний человек оставил кабинет шефа, она настежь открыла окна.
— Пусть проветрится его разнос, — подумала она.
Полина расставила по местам стулья. Положила папку с документами на стол директора. Поставила на поднос чашку, обнаружив под ней свою записку. Скомкала листок. Бросила в урну для бумаг. Настроение испортилось окончательно.
— И что бесится? — раздумывала она. Что ему ещё не хватает? Всё имеет. Прекрасная семья. Жена, как все говорят, — красавица. Умница. Двое детей. Таких милых. И что его несёт, как козла в огород?
Полина выключила свет, закрыла окна, дверь в кабинет, оделась и отправилась домой.

****

На следующее утро шеф был явно не в духе. Все, кто успел с ним повстречаться, выходили от него с одними и теми же словами.
— Что это с ним сегодня? Как с цепи сорвался. Невозможно ничего обсудить.
— Не могу знать. Наверное, что-нибудь съел. Может быть, к обеду пройдёт у него несварение желудка, — подшучивала она.
Но Полина догадывалась, что является причиной его ненормального настроения. Скорее всего, дома в очередной раз случился семейный скандал. А результат — на работе.
— Полина, срочно зайди, — позвал её директор, когда он наконец-то остался один. — Дело у меня к тебе. Завари мне чаю, — сердито приказал он. — Да как всегда. Покрепче. Со мной попей. Я тебе за чаем всё объясню, что надо сделать сегодня в первую очередь.
Полина послушно принесла поднос с чаем. Села напротив. Раскрыла блокнот и приготовилась записывать распоряжения.
— Слушаю вас, Игнат Борисович, — подчёркнуто вежливо сказала Полина. Она незаметно осматривала его порядком опухшее лицо.
— Выглядит не очень, — отметила она про себя. — Так ведь, наверное, нелегко вести двойную жизнь. И сочинять правдоподобные истории, когда приходится оправдываться. Сам хотел и сам делал. Никто не заставлял его врать семье, обманывать жену. Так ему и надо.
Игнат Борисович неторопливо, с нескрываемым удовольствием пил только что заваренный зелёный чай. Цвет его лица заметно улучшался. Он пил, а его лоб покрывался испариной. Будто бы он только что зашёл в сауну, и его кожа моментально откликнулась на сухое и приятное тепло. Допив чай, он откинулся на спинку кресла, ослабил узел галстука и почти шёпотом произнёс:
— Полина, послушай. Вот что сейчас тебе нужно сделать. Это срочно. В первую очередь. На какой час у нас назначена встреча с нефтяниками? — уточнил он, вытирая пот бумажным полотенцем.
— На пятнадцать часов. В комнате для переговоров, — сообщила Полина известную ему информацию.
— Хорошо. Значит, к этому времени ты успеешь вернуться. Возьми сейчас Петра и срочно отвези вот эти документы в офис компании «Скарлетт».
Игнат Борисович протянул Полине папку с какими-то бумагами.
— Тебе известно, где она находится? — осведомился он.
— Конечно, — подтвердила Полина.
— Вот и отлично. Документы передашь в приёмную директора. Там всё. Но самое главное, что тебе надо сделать, найти какой-нибудь предлог, чтобы зайти к моей жене. Ты ведь знаешь, что она там работает. Вы с ней, мне кажется, знакомы? — уточнил он.
— Знакомы немного, — заулыбалась Полина, догадавшись о самом главном поручении.
— Значит, лучше познакомитесь, — добавил он и расстегнул верхнюю пуговицу на вороте рубашки. Конечно, твой визит должен быть обоснованным, чтобы она не заподозрила меня, что это я направил тебя к ней.
Игнат Борисович неторопливо снял пиджак. Белоснежная рубашка с накрахмаленным воротником придала свежесть его пасмурному лицу.
— Дело в том, что мы вчера вечером с женой сильно поскандалили. Ей показалось, что я был не на встрече с представителем нефтяников, а с другой женщиной. Как она говорит, с бабой.
— А почему ей так показалось? — недоумённо поинтересовалась Полина. — Все сотрудники в офисе слышали, что вас пригласил в гостиницу Антон Васильевич из «Стратегии», приехавший в наш город накануне визита делегации.
— Не знаю, почему она мне не поверила. Нюх у неё какой-то. Говорит, что она сразу по моему лицу видит, когда я пришел с деловой встречи, а когда от другой бабы. Нашла какие-то волосы на пиджаке. Следы от губной помады на вороте рубашки. Словом, как из анекдота. Чёрт знает, что…
Он замолчал. Его взгляд стал отстранённым. Будто бы в этот момент он вновь пережил вчерашний разговор с супругой. А умные глаза словно застыли на его смуглом обаятельном лице.
— Да... Интересно, — в задумчивости протянула Полина, сочувствующе посмотрев на шефа. Он показался ей нашкодившим двоечником или пакостным воришкой. Воришкой, который крал счастье из собственного дома. Воровал у жены, у детей. И боялся в этом признаться.
— Я всё поняла, Игнат Борисович. Что-нибудь придумаю.
Полина встала. Игнат Борисович тоже поднялся с кресла. Подошёл к Полине. Осторожно прикоснулся к её голове. Поправил кудрявые рыжие волосы, непослушно спадающие на плечи. Взял за руку. Заботливо скинул длинный выпавший волос с пиджака делового костюма, нечаянно дотронувшись до её тонкой талии. Поцеловал ей руку и добавил:
— Полина, я тебя прошу. Сделай всё по уму. И не задерживайся. Ты должна вернуться в офис до начала встречи с нашими гостями.
Очень кстати зазвонил телефон. Полина бросилась в приёмную.
— Истинная правда, что вчерашним вечером я поехал на деловую встречу с Антоном Васильевичем, — воспроизвёл Игнат Борисович свои мысли вслух, свято веря, что это так и было.
— Не беспокойтесь. Постараюсь реабилитировать вас.

****

— Пётр, скажи мне честно, все мужики бабники? — спросила Полина, устраиваясь в машине.
— Все, наверное, — не раздумывая, ответил Пётр. Он ловко повернул ключ зажигания и тут же тронулся с места.
— А что вам, мужчинам, не хватает в семье? Ведь женитесь-то вы по любви? — приставала Полина с вопросами.
— По обоюдной любви. И немного подумав, добавил, — а чёрт его знает. Бес, наверное, путает.
— Так сколько же бесов должно быть на белом свете, если все мужчины изменяют своим жёнам? — ужаснувшись, уточняла Полина.
— Столько, сколько хочется мужикам, — нехотя ответил Пётр, прикуривая сигарету. — Изменяют-то мужики не со святым духом, а ведь с вами, женщинами. Выходит, что и вы не так уж невинны, — серьёзным тоном резюмировал он.
— Выходит так, — грустно сказала Полина, тяжело вздохнув. — А может быть, женщины, с которыми изменяют мужчины, абсолютно свободны?
— Думаю, что не все. И замужние женщины тоже причастны к этому легкомысленному делу.
— Ты-то откуда знаешь? — не успокаивалась она. — На своём опыте убедился?
— Бывало, — ответил Пётр и аккуратно остановился у офиса «Скарлетт».
— Жди меня. Я быстро, — проговорила она и пустилась вверх по ступенькам крыльца.
Полина уточнила у сотрудников службы охраны, где находится приёмная директора и кабинет, в котором работает жена её шефа. Предъявила охране паспорт и торопливо направилась в нужном направлении.
— Чёрт, я же ничего не придумала. Проболтала с Петром. Какой предлог мне лучше всего найти, чтобы наведаться к его разозлённой супруге? Вот заботу повесил похотливый Дон Жуан. Сам врёт и меня склоняет.
Она быстро вошла в приёмную, передала секретарю документы и переспросила:
— Вы не подскажете мне, где располагается кабинет Анастасии Юрьевны? На месте ли она сейчас?
— Пятая дверь слева по коридору. Она должна быть у себя. Я пять минут назад с ней разговаривала, — сообщила секретарь.
— Спасибо, — поблагодарила Полина миловидную девушку. Вышла. Остановилась за дверью. — Надо подумать. Что мне сейчас ей сказать…
Постучала в добротную дверь с табличкой «Заместитель директора».
— Войдите, — услышала она.
— Здравствуйте, Анастасия Юрьевна, — мило улыбаясь, поздоровалась Полина. — Вы меня, извините, ради Бога, что я вас беспокою. Мне Игнат Борисович посоветовал к вам зайти. Я в вашем офисе по делам. Вот решилась обратиться к вам за советом.
Привлекательная дамочка примерно бальзаковского возраста удивлённо посмотрела на Полину. Словно к ней в кабинет зашла не секретарь мужа, а та самая баба, у которой он вчера пропадал.
Полина почувствовала на себе недобрый взгляд невыспавшейся и рассерженной женщины.
— Что вам этот сказочник Игнат Борисович мог посоветовать? — раздражённо спросила она. — Что он вообще может людям советовать?
Cпохватившись, что совершенно необоснованно набросилась на секретаря мужа, изобразила на лице улыбку.
— Извините, меня Анастасия Юрьевна, — как ни в чем не бывало продолжила Полина. — Я не вовремя пришла? Может быть, мне лучше в другой раз зайти? Или обратиться с вопросом к другому специалисту «Скарлетт», — упреждала она ситуацию, развивающуюся не по сценарию.
— Пока я ещё вашего вопроса не слышала. Что вы хотели у меня выяснить? — сказала Анастасия Юрьевна, бездумно перекладывая лежащие бумаги на столе. Она чуть успокоилась, взяла себя в руки и приготовилась выслушать Полину. — Присаживайтесь, — пригласила она и указала на стул. Полина села напротив.
— Видите ли, Анастасия Юрьевна, я бы хотела подыскать себе другую работу.
— Вот как? — удивилась та.
Подошла к шкафу, достала оттуда шаль и накинула на плечи. Её отчего-то знобило. Быть может, она разнервничалась или просто нездоровилось.
— А у Игната Борисовича вам не нравится работать? — с сомнением поинтересовалась она.
— Пока нравится. Но ведь не буду же я всю жизнь работать секретарём. В компании вашего мужа я, бесспорно, многому научилась. И продолжаю узнавать немало полезного для себя. Но всё-таки в будущем я бы хотела хоть какого-нибудь карьерного роста. Вряд ли Игнат Борисович секретаря назначит своим заместителем.
— Кто знает, кто знает, — многозначительно протянула Анастасия Юрьевна, пристально разглядывая привлекательную секретаршу своего мужа. — А Игнат Борисович знает о ваших планах?
— Конечно. Я ему о своих планах уже говорила. Это он мне посоветовал к вам обратиться.
— Лю-бо-пыт-но, — по слогам выговорила она, перебирая в руках карандаши, словно чётки.
Немного помолчала. Тягостно вдохнула. Закрыла шалью грудь. И умолкла. Её лицо сделалось печальным. Она думала о чём-то своём.
— Так и что вы задумали? — спросила она, избавившись от тяжёлых мыслей. — Чем я смогу помочь росту вашей карьеры?
— Вы не подумайте, Анастасия Юрьевна, будто бы я хочу просить вас замолвить за меня слово. Что вы. Ни в коем случае. Просто мне Игнат Борисович говорил, что вы имеете деловые отношения с европейскими школами бизнеса, которые ведут обучение россиян. Я бы хотела воспользоваться вашим советом и подобрать одну из недорогих. С непродолжительным курсом. Конечно, мне бы хотелось узнать обо всём заранее. Определиться с необходимой суммой. Я знаю, что в Европе учиться дорого, да и из семьи надолго уехать не смогу. Не больше чем на месяц. Пропадут они без меня.
Анастасия Юрьевна внимательно выслушала Полину. Встала из-за стола. Подошла к окну. Плотно закрыла форточку. Выглянула в окно, кутаясь в шаль. Снова села за рабочий стол. И обдумав только что услышанные слова, раздражённо произнёсла:
— Дети ваши, может быть, и пропадут. А вот муж — вряд ли. У вас сколько детей? Давно вы, Полина, замужем? Полиной же вас зовут, если я не ошибаюсь? — уточнила Анастасия Юрьевна.
— Полиной. Замужем я уже шестнадцатый год. У нас одна дочь.
— Немалый срок для семейной жизни. И как ваш брак, удачен?
— Не знаю. Особенно не с чем сравнивать, — ответила Полина, стараясь перевести разговор в другое русло.
— Я хотела бы попросить вас, Анастасия Юрьевна, как будет у вас минутка свободная, подберите для меня приемлемые курсы. Буду деньги копить. Да семью настраивать на то, что им придётся какое-то время пожить и похозяйничать без меня.
— Хорошо, — пообещала Анастасия Юрьевна. — Выясню при случае. — И словно прозрев, спросила, — Полина, скажите мне честно. Это мой муж посоветовал вам сегодня зайти ко мне?
Она подозрительно посмотрела на Полину. Заметно было, что Анастасия Юрьевна никак не может отделаться от своих грустных мыслей.
— Игнат Борисович? — удивлённо переспросила Полина. — Ну, что вы. Я просто документы сюда завозила. Вот с оказией и зашла. Давно уже собиралась. А Игнат Борисович сегодня такой раздражённый. Всем от него достаётся. Вчера на вечернем совещании всех разносил по кочкам. Только пух и перья летели. Сегодня с утра опять у него плохое настроение. Уж не знаю, что ему вчера этот Антон Васильевич наговорил. Нефтяник так просил Игната Борисовича предварительно встретиться с ним.
— Так он вчера действительно на встрече с нефтяником был? — уточнила Анастасия Юрьевна.
— Да. Абсолютно точно. Пётр вчера уехал в  командировку. С первым заместителем. Поэтому я Игнату Борисовичу вызывала такси, чтобы он на встречу с представителем делегации не опоздал. А сегодня к нам после обеда вся делегация нагрянет.
Полина посмотрела на часы.
— О-о! Мне уже пора. Надо подготовиться к приёму. Я побегу. Спасибо вам, Анастасия Юрьевна. Вы передайте через Игната Борисовича, когда можно будет зайти к вам за информацией.
Полина вышла из здания «Скарлетт» с каким-то тяжёлым чувством. Ей было противно от только что устроенного шоу. Она стояла на крыльце, осматриваяась по сторонам в поисках служебной машины. Пётр посигналил и тут же подъехал к ступенькам крыльца.
— Знаешь, Пётр, женщин действительно трудно обмануть, — сказала она и быстро села в машину. — У женщин интуиция хорошо развита. Особенно у умных. Ведь женщины награждены великим таинством рождения. Чувство материнства и наблюдательность природой даны им неспроста. Женщина — это душа мужчины. Поэтому она так много замечает. Женщины видят то, на что мужчины вообще не обращают внимания. Зачастую матери предчувствуют возможные неприятности, опасности, подстерегающие их детей. Им знакомо чувство тревоги, инстинкт самосохранения. Жёны читают с лиц своих мужей, как с напечатанного листа. Особенно тогда, когда они мужьям не очень доверяют. Так что, Пётр, не пытайся обманывать свою половинку. Она всё равно рано или поздно обо всём узнает. И выведет тебя на чистую воду.
Машина остановилась у офиса.
— Всё. Я побежала. Спасибо. И не забудь о том, что я тебе сказала. Не будь ловеласом, а то козлёночком станешь. Не сердись на меня за эти слова. — И тут же скрылась за дверью.
Едва Полина вошла за порог, как сразу же услышала громкие нравоучения шефа. Прямо посреди коридора. Проходя мимо, она нисколько не удивилась, что тот опять за что-то ругал грузную Марию Васильевну.
— Полина! — завопил он, когда она проходила мимо. — Где ты ходишь? Мне что, разорваться? На телефоны некому ответить.
— Сейчас отвечу, — невозмутимо сказала Полина, лукаво улыбаясь.
— Вот-вот делегация подъедет, а у тебя ничего не готово.
— Сейчас всё будет готово, — сдержанно проговорила она и быстро прошмыгнула на своё рабочее место.
Делегация нефтяников прибыла ровно к трём часам.
Полина проводила гостей в конференц-зал. Предложила чай, кофе. Незамедлительно сообщила шефу о их прибытии. Спустя пару минут элегантный Игнат Борисович, широко улыбаясь, приветствовал прибывших. Начались переговоры.
Полина, устроившись поодаль, писала протокол, не вдаваясь в суть вопросов. Она украдкой рассматривала сидящих за столом мужчин.
— Какие они разные. И в то же время как они похожи друг на друга. Мужчины — это не женщины. А женщины — не мужчины. Мужчинам важно что? Важно поговорить. О делах, о бизнесе, о политике, о спорте и, конечно, о женщинах.
А женщинам? Им тоже поболтать хочется. Да не всегда дела позволяют. Самые лучшие мужики в нашей стране — это женщины. Ведь женщина может всё. Или почти всё. И над собой шутит: «Раз уж я наклонилась, что бы ещё сделать?»
Между делом — детей успевает рожать. Растить и воспитывать их. Без женщины жизнь просто невообразима. Мужчины ведь так инфантильны. Им всегда нужно крепкое женское плечо. На работе. Дома.
Женщины сильнее мужчин. Образованнее. Они так много знают. Многим интересуются.
Полина подняла голову и остановила свой взгляд на Антоне Васильевиче, который был вчерашним оправданием Игната Борисовича.
Антон Васильевич заметил взгляд Полины. Он улыбнулся, тем самым выразив свою симпатию. Полина не ответила взаимностью. Она вновь склонилась над бумагой, спрятав лицо за густыми волосами.
А мужчины? Да что мужчины. На работу сходят. Жутко устанут. Придут домой. Поужинают, пивка выпьют и на диван. Иногда мужчин просто жаль. Слабые они. До старости — большие дети. Мужчины разные. Но вот они такие. Без них женщинам трудно прожить. Ценить их надо. И принимать их род таким, каков он есть. Не зря же ещё наши предки утверждали: «пусть плохонький, да мой». Быть может, это и есть безмерное женское счастье?
Иметь мужа для статуса женщине во все времена важно. Замужняя женщина — женщина, которая кому-то нужна. А незамужняя? Это женщина, с которой что-то неладно. Если женщина к тридцати годам не вышла замуж и не стала красавицей, значит, она просто дура. И в этом преступном жизненном кредо — все проблемы счастья женского.
Какой же должен быть «мой» муж, любимый мужчина? Что ждёт женщина от мужчины?
Когда женщине двадцать пять, то она хотела бы видеть мужчину красивым, материально успешным, остроумным, стильно одетым, всегда готовым на приятные сюрпризы.
Когда ей тридцать пять, то она хотела бы, чтобы её мужчина хорошо выглядел. Открывал для неё дверь автомобиля. При посторонних людях подвигал стул, подавал пальто. Имел достаточно денег на хороший обед. Помнил дни рождения детей и их совместные годовщины. Был готов к нежным отношениям, по крайней мере, один раз в неделю.
Когда женщине исполнится сорок пять лет, то она требует от мужчины — иметь не слишком уродливую и лысую голову. Не отъезжать, пока она не устроилась в автомобиле. Бриться к большинству праздников и по выходным дням. Помнить изюминки своих шуток. Находиться в хорошей форме, чтобы, если понадобится, переставить в доме мебель.
Когда женщине исполнится пятьдесят пять, то мужчина обязан стричь волосы в носу и ушах. Не рассказывать одну и ту же шутку слишком много раз. Менять носки одновременно с нижним бельём. Находиться в достаточно хорошей форме, чтобы слезать с дивана.
Когда женщине шестьдесят пять, тогда от мужчины требуется всего лишь малость — не пугать внуков и маленьких детей. Помнить, где находится ванная комната и почему он смеётся. Не забывать, где он оставил свои зубные протезы. Неплохо бы было мужчине оставаться бодрым, чтобы вставать самостоятельно.
А когда женщине исполнится семьдесят пять, то она от мужчины почти ничего не хочет. Лишь бы дышал да не путал ванную комнату с туалетом.
И если мужчины женятся от усталости, а женщины из любопытства, то тем и другим брак, в конечном итоге, приносит разочарование.
Полина записывала свои мысли на маленьком листе бумаги, пряча его под исписанными листами протокола. Она с трудом сдерживала улыбку, боялась рассмеяться.
— Полина, — услышала она громкие слова Игната Борисовича. — Ты что, уснула? Завари нам, пожалуйста, свежего чаю, — почти вежливо попросил он.
— Простите. Задумалась, — спохватилась Полина и покраснела.
Она вышла из конференц-зала готовить чай для переговорщиков. Вскоре заседание закончилось. Все остались довольны.
— Всего вам доброго. Приезжайте ещё, — приглашала Полина, крепко пожимая руку Антону Васильевичу. С её лица не сходила улыбка, когда она провожала гостей в ресторан на вечерний ужин.

****

Наступил новый рабочий день, а вместе с ним и события этого дня.
— Полина, зайди ко мне прямо сейчас, — еле слышно сказал Игнат Борисович, возвращаясь с обеденного перерыва.
— Никак он заболел? — забеспокоилась она.
Полина зашла в приёмную. Переобулась. Включила чайник. Взяла блокнот с ручкой и вошла к шефу.
— Слушаю вас, Игнат Борисович. — Она присела на край широкого кожаного дивана.
— Меня сегодня во второй половине дня не будет. Если я кому-то срочно понадоблюсь, скажешь, что уехал в командировку. По неотложным делам. А по каким — ни ты, ни я не должны отчитываться. Поняла?
Было видно, что он куда-то спешил и чем-то был расстроен.
— Поняла, — ответила Полина, почувствовав что-то неладное.
— Всё. Можешь идти. Работай как работала.
Директор накинул на плечи куртку, взял очки, видавшую виды барсетку и словно растворился.
— Зачем и приходил на пять минут? — размышляла Полина. — Значит, не заболел, если куда-то поехал. Вышла от шефа и закрыла дверь в кабинет.
Остаток трудового дня был спокойным и ничем не примечательным. По телефонам все, конечно, разыскивали Игната Борисовича, уточняли, когда он будет на своём рабочем месте.
— Обещал завтра,— сообщала всем Полина. — Время не могу уточнить. С утра, наверное. Звоните. Я передам, что вы звонили. Всего хорошего.
В конце дня позвонила Анастасия Юрьевна. Она очень удивилась внезапной командировке мужа.
— Уехал? Вот как? — недоумённо спросила она. — Вчера вроде бы никуда не планировал. А куда? Не сказал? А когда вернётся? Тоже не сказал? Ну, спасибо, Полина. Поняла. До свидания.
И Анастасия Юрьевна повесила трубку.
Наконец-то звонки прекратились. Да и рабочий день подходил к концу. Полина в последний раз проверила электронную почту. Выключила компьютер. Положила шефу скопившиеся за день бумаги и направилась домой. У самой двери её застал надрывистый телефонный звонок.
— Игнат Борисович, наверное, — подумала она и бросилась к аппарату. Когда сняла трубку, то услышала в ней чьё-то неровное дыхание.
— Приёмная. Говорите. Вас не слышно, — громко сообщала она в трубку.
— Не надо так кричать, Полина.
— А вы, простите, кто? — спросила Полина с негодованием.
— Я близкая знакомая вашего шефа. Обожаемого мною Игната Борисовича. Очень близкая. И у меня к вам просьба, Полина. Передайте ему, что его ребёнок, которого я с нетерпением жду, при любом раскладе событий появится на свет. И воевать ему со мной нерезонно. Нам сегодня, в очередной раз, не удалось договориться. И если он не хочет, чтобы это важное для меня событие стало известно его жене, семье, на работе, всему городу, то ему придётся согласиться с моими условиями. Больше с ним я встречаться не буду. И разговаривать тоже не собираюсь. Свои условия я сегодня назвала и менять их не намерена. Вам скажу, Полина, что от него не так уж много и требуется: двухкомнатная квартира для нас с ребёнком и ежемесячное содержание на двоих. И тогда у него останется всё без изменений. Все контакты с Игнатом теперь только через вас.
И на этих словах неожиданный разговор прервался.
На секунду Полина потеряла дар речи. Она аккуратно положила трубку на аппарат, в душе надеясь, что этот телефонный звонок был последним.
— Ничего себе дела, — вслух сказала она. — А ещё говорят, что хороший «левак» укрепляет брак. Пропал наш Игнат Борисович. Так вот в какую командировку он сегодня уехал. А я-то тут причём? Мне-то эта вся канитель для чего?
Она была в недоумении, шокированная словами незнакомой женщины. Оторопь прервала вошедшая в приёмную уборщица.
— Можно убирать? — справилась она.
— Можно, — сухо ответила Полина и тут же вышла прочь.
На следующее утро шеф, как всегда, был уже на работе, когда она вошла в приёмную.
— Доброе утро, Игнат Борисович, — произнёсла она, улыбаясь, заглядывая к шефу.
— Для кого доброе, а для кого не очень, — пробурчал тот себе под нос. Вид у него был явно обеспокоенный.
— Заварить вам свеженького чаю, Игнат Борисович? — заботливо спросила Полина.
— Не откажусь. Со мной выпьешь чашечку?
— С удовольствием. Заодно и дела на сегодня спланируем, — она сделала вид, будто ничего не знает о его неприятностях.
Полина включила чайник.
— Как ему сказать о вчерашнем звонке? Когда лучше это сделать? С самого утра или в конце рабочего дня? Надо подумать. Может быть, вообще ничего об этом не говорить. Видно будет. По обстоятельствам, — раздумывала она.
Она налила в чашки чай и зашла в кабинет.
Несколько минут они сидели молча. Первым заговорил Игнат Борисович.
— Полина, скажи мне. Что бы ты сделала, если бы ждала ребенка от другого мужчины?
Он сделал большой глоток чая. Взял пухлую визитницу. Неспешно стал перелистывать страницы, разыскивая какой-то телефонный номер.
— Я? — Удивилась Полина, едва не поперхнувшись. — Гипотетически это, конечно, возможно. Но поскольку я замужем, то мне бы пришлось сделать аборт, — ответила она, не раздумывая и от неловкости отвела взгляд.
— Ну а если бы ты была свободной женщиной? И у тебя не было бы мужа, — задал он наводящий вопрос.
— Тогда смотря от кого.
Она хитровато посмотрела ему прямо в глаза.
— Если мужчина, от которого я забеременела бы, был приличным, умным, обеспеченным, как вы, например, тогда бы я от него родила.
Полина сочувствующе посмотрела на Игната Борисовича. Она знала, что именно это Игнат Борисович и не хотел бы услышать.
— Понятно, — сказал он, будто бы на другой ответ и не рассчитывал. Все вы, женщины, одинаковы.
Он вытащил карточку и положил её перед собой.
— А почему вы меня об этом спрашиваете? — поинтересовалась она, пристально рассматривая его разочарованное лицо. Могу предположить, Игнат Борисович, что у вас возникли какие-то проблемы.
От этих слов он чуть не опрокинул чашку. — А тебе, откуда знать? — спросил он не без удивления.
Немного выждав, Полина объяснила.
— Вчера вечером звонила ваша близкая знакомая. Она безапелляционным тоном заявила, что свои намерения менять не собирается. И что она больше с вами встречаться не будет. И разговаривать с вами тоже не собирается.
Игнат Борисович в одно мгновение изменился в лице. Высокий лоб в один миг покрылся капельками пота. То ли свежий чай так на него подействовал, то ли слова Полины. Но в его округлившихся глазах в этот момент был испуг или даже ужас.
— Звонила тебе? Вот сучка! Он вновь переменился в лице. Что ещё она тебе сказала? — спросил он, побагровев.
— Да, пожалуй, больше ничего, — невозмутимо сказала Полина. — Только просила ещё раз напомнить вам об условиях мирового соглашения. Это всего лишь...
Полина сделала небольшую паузу. Обернулась на входную дверь. Встала из-за стола. Подошла к двери и плотно закрыла её, предусмот­рительно выглянув в приёмную.
— Двухкомнатная квартира и ежемесячное содержание на двоих. Если вы не хотите огласки.
— Это всё я уже слышал, — рассерженно сказал Игнат Борисович, отводя глаза от укоризненного взгляда Полины.
— Да, — вдохнула Полина. — Не очень приятная ситуация вырисовывается. Кто знает, что она ещё может выкинуть? Похоже, что эта дама сама себе на уме, — предположила она.
— Ладно, Полина, не начинай. И без тебя мне тошно. — Он замолчал.
В дверь кабинета кто-то робко постучал. Дверь приоткрылась.
— Игнат Борисович, можно войти? Я сводку вам за квартал подготовила. Оптимистический прогноз, — с радостью в голосе произнёсла главный бухгалтер, замерев на пороге.
— Входите, Мария Васильевна, — чуть слышно пригласил он. — Хоть вы с оптимистичным прогнозом. Всё, Полина, иди, работай.
Полина взяла пустые чашки и тут же вышла за дверь.
Очень скоро Мария Васильевна выплыла из кабинета директора. Всем своим тучным телом она наклонилась над столом Полины. И зашептала ей прямо в ухо.
— Что это с ним? Лица на нём просто нет. Я ему говорю, а он как будто не слышит. Как не присутствует.
— Всегда вам что-то кажется, Мария Васильевна. Вы такая у нас бдительная. Всё у него в порядке. Я лично ничего не заметила, — убежденно сказала Полина.
— Тебе видней, — обиженно огрызнулась она, и, споткнувшись о порог, ушла в бухгалтерию.
Немного погодя Игнат Борисович снова позвал Полину.
— Полина. Тебя Анастасия Юрьевна просила заехать. Забыл тебе утром сказать. Возьми Пет­ра, пусть он тебя отвезёт. И смотри, не болтай там ничего лишнего. И в офисе не вздумай болтать. Поняла?
— Разумеется, — кивнула Полина. — Так я сейчас съезжу? Я быстро вернусь. Наверное, мне Анастасия Юрьевна подобрала информацию по бизнес-школам.
— Что-то в этом роде. Поезжай. Она должна быть на месте.
Полина разыскала Петра и вскоре уехала в «Скарлетт».

****

— Можно войти?
Полина просунула голову в приоткрытую дверь.
— Анастасия Юрьевна, здравствуйте! Мне Игнат Борисович сказал, что сегодня можно к вам подъехать.
— Здравствуй, Полина. Проходи. Присаживайся, — негромко пригласила та.
— Вы замечательно выглядите, — сказала Полина.
— Стараюсь. Несмотря ни на что. — Она заулыбалась. Видно было, что комплимент Полины её немного порадовал. — Давай сразу к делу.
Анастасия Юрьевна разложила на столе рекламные проспекты.
— Здесь список школ в Европе и условия обучения в них. Тебе, Полина, с каким языком проще? С английским или с немецким? Ты в школе и в институте какой язык изучала? — уточнила Анастасия Юрьевна.
— Немецкий. Знаю его неплохо. А вот английским языком я совсем не владею.
— Значит, тогда лучше смотреть школы Германии, Швейцарии и Австрии. Имеется, конечно, во всех школах обучение и на русском языке, но это будет значительно дороже стоить. Дополнительно надо оплачивать услуги переводчика, — объясняла она.
Полина бегло просмотрела бумаги, лежащие перед ней, посмотрела на стоимость каждого курса и спросила:
— А можно мне это взять с собой, чтобы дома как следует изучить?
— Конечно, можно. Я для тебя и подготовила, — ответила Анастасия Юрьевна. — В Санкт-Петербурге некоторые школы проводят презентации своих курсов. Думаю, что тебе следует побывать на них, чтобы на месте уточнить подробности. Анастасия Юрьевна аккуратно сложила листки и вложила их в прозрачную тонкую папку.
— Спасибо, — поблагодарила Полина.
— Не стоит благодарности. Кофе не желаешь? — поинтересовалась она в надежде, что Полина согласится.
— Не откажусь. А то мы с Игнатом Борисовичем пьём только чай. Он, что, и дома не пьёт кофе? — поинтересовалась Полина.
— Мой муж очень любит чай. А кофе пьёт довольно редко, — невесело ответила Анастасия Юрьевна, словно этот вопрос напомнил ей о какой-то печали или огорчении.
Анастасия Юрьевна разлила по крошечным чашкам кофе. Поставила на стол невысокие бокалы и неполную бутылку с коньяком.
— Коньяк в кофе добавить или так чуть-чуть выпьем?
И, не дождавшись ответа Полины, налила коньяк.
— За что будем пить в разгар рабочего дня? — развеселилась Полина.
— За мужиков. За их беспутный род, — со злой иронией сказала Анастасия Юрьевна и некстати рассмеялась.
— За что вы так на них? — состроив наивное выражение лица поинтересовалась Полина.
— Да всегда найдётся за что, — отшучивалась Анастасия Юрьевна. Встала из-за стола и закрыла входную дверь изнутри.
— Чтобы нас с тобой никто не побеспокоил, — пояснила она. Немного помолчав, спросила:
— Полина, могу я тебя кое о чём расспросить? Только попрошу, пусть наш разговор останется между нами. Договорились?
— Конечно, договорились. А вы думаете, что я могу что-то знать, о чём вам неизвестно? — уточнила Полина, давая понять, что она догадалась о предстоящих расспросах.
— Ну, раз ты всё поняла, тогда спрошу тебя без обиняков. В последнее время мы с Игнатом как-то отдалились друг от друга. Часто стали ссориться, раздражаться без видимого повода. Ну, словом, мне кажется, что у него появилась другая женщина, а вернее — любовница. Ты за ним ничего такого не замечала? Может быть, она ему звонит? Или он с ней созванивается? Может, они где-нибудь встречаются во время работы? Или после неё?
Полина смотрела на эту красивую умную женщину и в душе очень жалела. Она, без всякого сомнения, была солидарна с нею. Понимала душевную боль и страдания. Но знала, что если сейчас скажет правду, которой располагала, то Анастасии Юрьевне будут ещё горче.
Полина осознавала, что ей сейчас, в очередной раз, придётся врать. Обманывать хорошего человека против своей воли. Но она не хотела быть причиной их семейных скандалов, или, хуже того, развода.
Полина выпила коньяк. Сделала глоток кофе, поставила чашку на блюдце. Посмотрела в глаза Анастасии Юрьевне и твёрдым голосом ответила:
— Это совершенно исключено. Я бы, наверняка, заподозрила. Или догадалась. Ведь почти все телефонные звонки проходят через меня. Я всех звонящих с ним соединяю. А меня редко не бывает на месте. Разве можно подгадать так и позвонить ему именно тогда, когда я куда-то отлучаюсь. Ведь я работаю с Игнатом Борисовичем уже больше двух лет. И почти всех, кто ему звонит, узнаю по голосам. Нет, это исключено. Ну, что вы, Анастасия Юрьевна.
Полина немного помолчала и продолжила:
— Вероятно, причина ваших неурядиц кроется в чём-нибудь другом. Возможно, вам просто надо отдохнуть друг от друга. Съездить в отпуск в разное время. Когда супруги живут вместе по двадцать лет и более и, как говорят, старятся на одной подушке, то они раздражаются друг на друга из-за всяких пустяков. Такое происходит во всех семьях. Вот и мы с моим мужем тоже часто бранимся.
Полина говорила так убедительно и так искренне, что глаза Анастасии Юрьевны снова заулыбались. А улыбающиеся глаза мгновенно делали её такой обаятельной, что не симпатизировать ей было просто не под силу.
— И выбросите вы все эти сомнения из головы, — сказала Полина. — Если впредь мне что-нибудь покажется подозрительным, я вам обязательно об этом расскажу. Давайте выпьем лучше за нас, за женщин.
И Полина сама налила коньяк.

****

Наступила весна. Она с усердием меняла привычные зимние образы. Невидимая волшебница покрыла нежной зелёной краской листву деревьев, молодую траву. Стянула с неба изношенные за зиму покрывала, залила небеса голубым перламутровым цветом. Выцветшее за зиму небо вдруг засияло от лучезарности. А солнце на нём напоминало мерцающий круг, от которого сильно слепило глаза.
Игривые солнечные лучики время от времени заглядывали в кабинет Полины. Они присаживались на её рабочий стол, на шкаф для одежды, оставшийся не у дел. Резвились, как малые дети, на широком зеркальном полотне. Весна раскрасила чувства в сердцах и душах. Подняла настроение. Прогнала былые печали.
Знакомая шефа в последнее время не звонила. Да и он по известному адресу больше не ездил. И те события мало-помалу стали забываться.
В одну из пятниц, в конце рабочего дня, истерически зазвонил телефон.
— Приёмная. Слушает Полина.
После непродолжительной паузы женский голос попросил соединить её с Игнатом Борисовичем.
— Как вас представить? — поинтересовалась Полина.
— Скажите, что его спрашивает одноклассница.
Полина не сразу признала малознакомый голос. И в то же время ей показалось, что этот гнусавый голос она уже когда-то слышала. Наверное, это любовница звонит, — предположила Полина.
— Минуточку подождите, — вежливо сказала она. — Сейчас узнаю, может ли Игнат Борисович поговорить с вами.
Не успела Полина закончить свою мысль, как женщина, грубо оборвав её, прокричала:
— Пусть сможет. Мне надо с ним поговорить. Срочно. Немедленно.
Полина послушно положила на стол телефонную трубку и заглянула в кабинет директора. Шеф сидел за рабочим столом, низко склонившись над бумагами.
— Что, Полина? — спросил он, не поднимая головы.
— Игнат Борисович, по городскому телефону вас какая-то дама требует незамедлительно. Представляться она отказалась. Сказала, что она ваша одноклассница. Соединять? Или ответить, что вы сейчас заняты?
Немного подумав и ничуть не смутившись, Игнат Борисович сказал:
— Соедини. И закрой дверь ко мне, когда я буду с ней разговаривать.
— Как скажете, Игнат Борисович.
Полина вышла из кабинета и закрыла за собой дверь.
Взяла папку с документами и тут же покинула приёмную.
Она разнесла деловые бумаги руководителям подразделений и вернулась в приёмную.
— Полина, — спокойно позвал её шеф, как только она вошла. — Найди мне Петра. Мне надо отлучиться на часик.
Он закрыл свою рабочую тетрадь, взял со спинки кресла пиджак.
— Значит, точно она звонила, если ему так спешно понадобилось куда-то поехать, — решила Полина, отправляясь за водителем.
Директор уехал. Полина чуть раньше ушла домой.
«Вот так и бывает в жизни большинства людей, — думала она, неспешно прогуливаясь по весеннему городу. Когда мужчина и женщина влюблены, они спешат узаконить свои отношения. Они счастливы. И оба верят, что так будет всегда. Проходит время. Когда-то любящие люди однажды понимают, что их отношения изменились. Каждый по-своему осознаёт, что их прежняя любовь стала другая. Теперь она ранима, чувствительна.
Супруги ссорятся. Им вместе трудно. Конечно, большинство семейных пар скандалят из-за неустроенности, нехватки денег в семейном бюджете. Квартира внаём, ребёнок, непонимание родителей, знакомое всем чувство — ревность.
Она ревновала его не к другой женщине, а к уменьшению любви к себе, — вспомнила Полина когда-то подмеченное высказывание. Вернее, будет так, добавила она: она ревновала его и к другой женщине, и к уменьшению любви к себе».

****

В понедельник, как только Полина появилась на своём рабочем месте, в приёмную шумно ввалилась главный бухгалтер. Она закрыла за собой дверь и, забыв поздороваться, шёпотом спросила:
— Полина, шеф на месте?
— Пока не видела его, Мария Васильевна. А что, у вас новый оптимистический прогноз с самого утра? — съязвила она.
— Да я не с прогнозом к нему, — не поняв насмешки ответила Мария Васильевна. — Я у тебя кое-что хотела узнать. — Она на всякий случай придерживала ручку входной двери.
— На выходных мне сказали, что у нашего Игната Борисовича вот-вот ребёночек народится. На стороне. От какой-то очередной пассии. Я просто чуть с ума не сошла от такой новос­ти. Все выходные дни про это думала. Полина, ты ведь рядом с ним крутишься, неужели это правда? Скажи, наверняка, знаешь.
— А мне-то откуда знать? Я, что, свечки у постели выставляла? Узнайте у шефа, если это вам интересно. Когда пойдёте к нему с прогнозом, — сердито отрезала Полина, давая понять главному бухгалтеру, что сплетни с ней она обсуждать не собирается.
— Теперь по офису поползут слухи, — подумала Полина. Взяла папку с бумагами, вышла прочь, оставив Марию Васильевну в приёмной.
Игнат Борисович пришёл на работу с опозданием. Полина незамедлительно зашла к нему с документами. Она положила папку на стол и сказала:
— Подпишите, пожалуйста. Здесь счета на срочную оплату. Бухгалтерия ждёт.
Шеф стал бегло просматривать бумаги. Он ставил свою подпись на документах, завизированных главным бухгалтером. Некоторые из них он откладывал в сторону. Полина ждала.
— Не знаю, стоит ли мне говорить вам об этом. С самого утра заходила Мария Васильевна.
— Что, у неё очередной прогноз? — равнодушно спросил он.
— Нет. Не прогноз. Она интересовалась у меня, правда ли, что у вас вскоре родится ребёнок. Кто-то ей сказал в выходные дни.
У Игната Борисовича от услышанных слов дёрнулась рука. Он поднял глаза на Полину и, выдержав паузу, с раздражением спросил:
— А ты что сказала?
— Я не стала обсуждать с ней сплетни. Но теперь по офису, наверняка, поползут слухи. Если Мария Васильевна в чём-то сомневается, то она будет уточнять, пока не докопается.
— Пригласи её ко мне, — сказал Игнат Борисович и передал подписанные бумаги Полине.
Полина сразу понесла счета в бухгалтерию.
— Мария Васильевна, шеф вас срочно просил зайти. Но он сегодня опять не в духе, — предупредила она её предусмотрительно.
Лицо главного бухгалтера мгновенно вспыхнуло. Она суматошно стала собирать какие-то отчёты в папку с наклейкой «для директора». Перепроверив подобранные бумаги, она буркнула что-то себе под нос и поковыляла к шефу. Через несколько минут Мария Васильевна вернулась и уселась за свой рабочий стол. То и дело, громко вздыхая или всхлипывая, она раскладывала непонадобившиеся бумаги по прежним местам.
— Что? Опять не в духе? — интересовались коллеги.
— Не в духе. Но сказал, что у него всё хорошо, — ответила Мария Васильевна, вытирая слёзы. Она недобро посмотрела на Полину.
Полина, показав полное безразличие к слезам Марии Васильевны, вышла из бухгалтерии. Вернулась в приёмную и занялась делами.
— Полина, зайди, — позвал её Игнат Борисович, оставшись на рабочем месте в обеденный перерыв.
— Ты что на обед не идёшь? — спросил он.
— Дождь идёт. Не хочется мокнуть. Я зонт сегодня забыла, — объяснила она.
— Поставь тогда чай. Давай попьём вместе.
— Хорошо, — согласилась Полина.
Она вскипятила чайник. Поставила на поднос обычный набор к чаю и зашла к шефу.
— Садись, Полина. Поговорить надо. Наверняка ты обо всём догадываешься. — Он немного помолчал. — У меня к тебе личная просьба. Сделаешь? — спросил он.
Игнат Борисович встал из за стола, подошёл к шкафу и взял с полки барсетку. Вынул из неё бумажник, отсчитал денег и положил их возле Полины.
— Купи всё самое необходимое для новорожденного. И отвези то, что купишь, вот по этому адресу. И Игнат Борисович протянул ей небольшой листок с адресом.
Полина всё поняла. Не поднимая головы, она уставилась на чашку с чаем. Пить ей рас­хотелось. Она молча положила деньги и листок с адресом в свой ежедневник.
— И коляску, наверное, надо купить? — спросил Игнат Борисович.
И не дожидаясь от неё ответа, вновь открыл бумажник и отсчитал ещё несколько крупных купюр.
— Вот как бывает, Полина. — Игнат Борисович неожиданно сильно закашлялся.
Полина молча налила стакан воды.
— Выпейте, — сказала она и поставила воду на стол.
Когда кашель прекратился, он протёр полотенцем лицо, выступившие от кашля слёзы и продолжил.
— Надо срочно найти двухкомнатную квартиру. Квартиру, которая продаётся. Поищи жильё. В любом районе города. Ну, кроме центра, конечно. В центре квартиры дорогие. И принеси мне все варианты. Сделаешь? — вновь спросил он, глотая воду.
— Да, — понимающе кивнула Полина. — Мне взять Петра?
— Ни в коем случае. Возьмешь такси. Оплатишь поездку из этих же денег. И это срочно, как ты понимаешь. Всё, о чём я прошу, надо организовать незамедлительно, — повторил он.
Игнат Борисович посмотрел на часы. Спешно вышел из кабинета, не притронувшись к чаю.
Полина унесла чашки. Вызвала машину и вскоре уехала. До конца рабочего дня она в приёмной больше не появилась.

****

Во вторник в середине дня Полине на работу неожиданно позвонила Анастасия Юрьевна.
— Полина, здравствуй! Это Анастасия Юрьевна. Как твои дела? — спросила она, находясь в хорошем расположении духа.
— Да всё нормально, как будто. Спасибо вам за беспокойство.
— Полина, — продолжила Анастасия Юрьевна. — Я завтра еду в Санкт-Петербург на международную ярмарку. В числе заявленных организаций значатся и школы бизнеса Европы, которые тебя так интересуют. Предлагаю поехать вместе.
— А как же работа? Ведь завтра рабочий день? — растерялась Полина.
— Не волнуйся. Я тебя у Игната отпрошу. Скажи мне твой домашний адрес. Водитель за тобой заедет. Выезд в восемь утра, — лаконично завершила разговор Анастасия Юрьевна. — До завтра. Пока, пока.
И она повесила трубку.
На утро к восьми часам к её подъезду подъехала иномарка. Водитель посигналил. Полина выглянула в окно.
— Бегу, бегу, — сказала она себе и быстро спустилась по лестнице.
Анастасия Юрьевна уже сидела в машине. Из салона повеяло приятным запахом дорогих духов. Выглядела она просто восхитительно. А по её приподнятому настроению нетрудно было догадаться, что этой поездке она была рада.
— Поехали? — спросила она, улыбаясь.
— Поехали, — ответила Полина, устраиваясь на сидении.
Через несколько минут, покинув город, они мчались в сторону северной столицы. На выставку, в мероприятиях которой Полина в действительности не нуждалась.
В начале пути Полина и Анастасия Юрьевна вели разговоры ни о чём: о погоде, о последних новостях в городе. Пересказывали друг другу впечатляющие истории общих знакомых. После первой остановки «по требованию» Анастасия Юрьевна сказала водителю:
— Виталий Николаевич, закройте уши и думайте о чём-нибудь своём. Или о хорошем. Мы с Полиной будем говорить о мужиках. Не возражаете?
— Нет проблем. Я как раз хотел взремнуть за рулём, — пошутил водитель.
Анастасия Юрьевна пересела на сидение к Полине. Остаток дороги они то разговаривали, то шептались, то громко хохотали. Время в пути прошло незаметно.
Пока Анастасия Юрьевна встречалась с парт­нёрами, Полина побывала на презентациях европейских школ.
— Ну, так вроде все дела справили. Пойдём, Полина, пообедаем. Я тебя приглашаю, — предложила Анастасия Юрьевна.
— Не откажусь. Уже и впрямь кушать захотелось.
Они зашли в ближайший ресторан.
— Полина, я предлагаю сегодня напиться. Напиться «в хлам». Как ты думаешь? Можем мы себе такое позволить? Хотя бы раз в году не рассчитать свои силы в дегустации хороших алкогольных напитков, — шутила Анастасия Юрьевна.
— Наверное, можем, — тушуясь, ответила Полина. — Только ведь нам ещё домой ехать.
— Так не мы же с тобой за рулём. Вот пусть Виталий Николаевич об этом и думает. А мы сегодня будем гулять.
— Гулять так гулять,  — охотно согласилась Полина. — А что будем пить?
— Коньяк, — не раздумывая, ответила Анастасия Юрьевна. И заказала четыреста грамм дорогущего коньяка.
За обедом они вернулись к тревожащему Анастасию Юрьевну разговору.
— Ну, вот скажи, Полина. Что им, мужикам, ещё надо? Почему они своей семьёй так мало дорожат? Почему их на сторону тянет? Я вот в толк никак не возьму. Всё в доме есть. Деньги в достатке. Жена не уродина. Дети здоровы. Ну, какие проблемы? Скандалов без повода нет, если сам причину не выдумает. Не понимаю. Хочу понять. Может быть, я что-то делаю не так? Давай с тобой поговорим. Что я под собственным носом не вижу — хотелось бы мне знать. Так дальше нельзя жить. Сейчас мы с Игнатом на грани развода.
— «Все несчастные семьи похожи друг на друга, каждая счастливая семья счастлива по-своему», - ещё в девятнадцатом веке сказал великий русский писатель Лев Толстой, — процитировала известные слова Полина. — Мне, кажется, подобные передряги есть в каждой семье. И ваша семья не исключение. Надо правильно относиться к неурядицам и ссорам, — давала совет ей Полина.
Анастасия Юрьевна задумалась. Немного помолчав, она налила коньяк и сказала:
— Полина, сначала выпьем за нас. За женщин, за жён, за матерей. И давай «на ты». Ну, что ты мне всё время «выкаешь».
— Договорились, — согласилась Полина.
Официант принёс заказанные блюда. Они снова выпили, продолжая обсуждать тему семейных отношений. Отношений между мужчиной и женщиной.
— Я всегда с сомнением отношусь к тем женщинам, которые с уверенностью говорят, что мужья им не изменяют. Вот откуда у них такая вера им? Мужчины любят одних женщин, женятся на других, а спят с третьими. Их разве проверишь? Да они и в рабочее время, если захотят, то смогут изменить, — сказала Полина.
— А ты своему мужу доверяешь? — спросила Настя.
— Нет, — убеждённо парировала Полина. — Не пойман — не вор. Но бывают ситуации, когда я с недоверием отношусь к его объяснениям.
— И что? — спросила Настя.
— А ничего. Чтобы не страдать и не горевать от измены мужа, надо сделать так же. Даже если ты этого не хочешь. Зачем тогда гневаться? Ведь квиты.
— Да, Полина. Хорошо рассуждать, — сказала Настя. — Надо найти того мужчину, с кем бы захотелось изменить.
— Это проще простого. Когда задумаешь изменить — мужчина всегда найдётся, — с уверенностью сказала Полина, будто бы основывалась на своём собственном опыте. — Страшнее измена духовная, а не физическая. Инстинкты всё равно испытывают каждого. Рано или поздно.
Кто до женитьбы или до замужества нагуляется вдоволь — те в браке живут счастливо. Никого из супругов «налево» не тянет. А кто мало повидает в молодости и рано себя брачными узами соединит, тот потом возьмёт своё. Такое случается.
Нужно быть готовым к таким испытаниям, когда они возникают. Ну не разрушать же семью, если измена случилась по глупости. Всякое в жизни бывает. Много любви не бывает. Случается, что любовь навсегда уходит. Тогда никого не удержишь. Ни жену, если с ней это произошло, ни мужа, если он полюбил другую.
Настя, улыбаясь, смотрела на Полину.
Полина замолчала. Потом спросила: «Ты чему улыбаешься? Я не права?»
— Права, Полина. Тысячу раз права. Но сейчас давай с тобой выпьем. За нас. Будем считать, что самое лучшее ещё не случилось. Самое лучшее у нас ещё впереди. Семья для человека — это как берег для реки. Её надо беречь. И охранять свою территорию, — словно прозрев, убеждала себя Настя. Она залпом выпила коньяк, ничуть не поморщившись.
— Именно так, Настя. В браке всегда один любит, а другой позволяет себя любить. Когда уходит любовь, остаются одни претензии. Вытерпеть друг друга, подстроиться и стать единым целым — это не всем под силу. Но семейные связи всегда стоит сохранять.
Полина тоже выпила.
— Всё. Я пить больше не хочу, — прошептала она.
— Да тут и пить-то нечего. Давай по последнему глотку. И поедем домой, — скомандовала Настя. — Я ещё не напилась «в хлам», как собиралась сегодня. Возьмём с собой бутылочку?
Они допили коньяк. Рассчитались за обед и вышли к машине. Виталий Николаевич дремал в салоне машины.
— Поедем? — уточнил он, приоткрыв окно.
— Поедем, — скомандовала Настя. — Только нам с Полиной через гастроном. Мы решили взять с собой.
— Как скажете, — улыбаясь, ответил Виталий и подъехал к ближайшему супермаркету.
Полина и Настя вошли в магазин.
— Что будем пить? — спросила Полина, разглядывая бутылки.
— Так уж коньяк продолжим. Хочу расслабиться и ни о чём не думать. Имею право, — убеждённо говорила Анастасия Юрьевна.
Когда они подъехали к городу, было уже тёмно. Виталий Николаевич привычной дорогой подъехал к подъезду шефа. Полина и Настя не без труда покинули машину.
— Боже! А как на улице хорошо, — восхитилась Настя. — Весной и летом меняется ощущение времени. Всё было хорошо, Полина. Ты, человек, живущий на моей волне. Прости меня, что напоила тебя. Сама хотела напиться. Так ведь не пить же мне одной. Дай я тебя поцелую. Всё будет хорошо ведь правда, Поля? — И Настя обняла Полину.
— Я тоже хотела напиться, — поддержала её Полина. — Пока, пока, Настя. Увидимся. Привет от меня Игнату Борисовичу. — Полина села в машину, и Виталий Николаевич повёз её домой.
На следующее утро Полина опоздала на работу. Как только она пришла, Игнат Борисович вышел из кабинета.
— Как съездили? — пытливо спросил директор, с любопытством посматривая на неё.
— Хорошо, — сказала Полина. — Извините, я немного задержалась.
— Удивляюсь Полина, как вы вообще сегодня на работу пришли. Вот Анастасия Юрьевна не смогла утром встать. Что вы с ней вчера пили?
Он монотонно ходил из своего кабинета в приёмную, потом обратно, то и дело переступая через порог.
— Мы пили исключительно бодрящие напитки. Эликсир молодости, —ответила Полина.
— А то я думаю, что так вчера Анастасия Юрьевна помолодела, — пошутил шеф. — Еле на ногах держалась. Удивляюсь, как она до квартиры смогла дойти.
— Может быть, и вас сегодня домой отпустить? — спросил он иронично. — Ведь тяжело будет работать с такого похмелья.
Он вернулся в свой кабинет и сел за рабочий стол.
— Вы слегка преувеличиваете, Игнат Борисович. — Иногда и жёны могут расслабиться, — с явным намёком парировала Полина.
Она демонстративно закрыла дверь и, рассерженная его словами, приступила к работе.
А ворона ведала
Весна. Что только она не придумает. Всё оживит кругом. Украсит. В природе. В чувствах. В эмоциях человека. Человек волей-неволей видит, как всё преображается, и сам торопится стать лучше. Именно весной.
Мужчины, женщины спешат на утренние пробежки, в салоны красоты. Надевают модные наряды. Весной люди чаще встречаются. Чаще общаются. Назначают свидания, дружеские встречи. Весной люди влюбляются. Впервые. Снова. В очередной раз.
В первый весенний праздник мужчины помнят и любят женщин. Хотя бы один день. Восьмого марта. В день трудовых женщин и мужского лицемерия.
Именно в канун женского дня Восьмое марта они приходят к осознанному пониманию, что без женщин, таких дорогих и любимых, они не мыслят свою жизнь. Совсем не могут представить своё бытиё без умных и добрых, смелых и выносливых матерей своих, жён, подруг, любовниц. И просто чужих женщин.
Чтобы женщины об этом узнали, они спешат к цветочным салонам, дорогим магазинам «Парфюм». Второпях, невпопад выбирают для них подарки.
В этот день они хотят признаться, что всегда помнят, любят и ценят их. Мужчины поодиночке и хором твердят своим женщинам: «Нам так хорошо с вами и так плохо без вас. Живите в здоровье и радости. Простите нас, что погода нелетная, что на работе аврал. Что домой пришёл с опозданием, и что дети уже выросли, и что редко удается помогать вам».
Повсюду слышны слова прощения, запоздалые раскаяния. Искренние комплименты и бесконечные признания в любви.
Весна заигрывала и с Полиной. Она всегда будоражила её душу. Каждой весной, как только подсохнет земля, потеплеет воздух, она со своей школьной подругой заколесят на стареньких велосипедах по любимому городу.
Как это здорово! Снова почувствовать тело, усталость в ногах и мышцах. Запьянеть от чудесного воздуха, запахов согревающейся земли. Прислушаться к шуму реки и пению птиц на знакомых деревьях. Налюбоваться цветеньем черёмух и насладиться роскошной сиренью.
Что-то, правда, весной происходит в душе. В ней оживают надежды. В ней оживает любовь.
— Скажи мне, Даша, что, по-твоему, значит любить? — спросила подругу Полина.
Они остановились на отдых в уютном скверике. Положили на землю велосипеды и уселись на скамейку под развесистым кустом.
— Любить. Не знаю, — Даша задумалась. — Трудно сказать. Это, наверное, хотеть быть вместе с дорогим человеком. И никогда не разлучаться.
— Всегда быть вместе трудно. Не всем это под силу. Только очень мудрым людям. Да тем, пожалуй, кто награждён даром любви, — высказала своё мнение Полина и сорвала ветку сирени. Она продолжила рассуждать, рассматривая нежные цветочки.
— Любовь всегда делает человека молодым. Вибрации любви сходны с вибрациями молитвы. Если говорить образно, то любить — значит, излучать тепло, но не опалять друг друга. Любить — значит, быть огнём, но не сжигать всё на своём пути. Любить — значит, быть близкими друг другу, не удерживая возле себя. Любить — значит, зависеть и быть независимым.
Нашла! — обрадовалась Полина. — Пять лепестков. Она осторожно дёрнула крошечный цветочек и протянула его Даше. — Загадывай желание.
— Ты нашла — тебе и загадывать. Я сама себе поищу. Даша дотянулась до ветки и наклонила цветок.
Любовь, как мне кажется, — это единственный путь, на котором люди становятся людьми. Уютным домом, в котором хочется жить. Если человек чувствует сердце другого человека, он начинает жить. Но в жизни так бывает нечасто.
Она замолчала. — Как-то быстро и незаметно стемнело. Может быть, будем возвращаться? — предложила Даша.
Они вместе докатили до ближайшего перекрестка, попрощавшись, разъехались по домам.
Полина подъехала к подъезду. Подхватила велосипед. Быстро поднялась с ним на свой этаж. Позвонила в дверь. Муж открыл ей, с порога проинформировав:
— Тебя весь вечер разыскивает какая-то Настя. Просила позвонить ей, как только ты вернешься. Я записал её номер. И он положил перед ней маленький листок.
Полина тут же посмотрела на цифры номера.
— Так это домашний телефон Анастасии Юрьевны. Зачем я ей так срочно понадобилась? — спросила она.
— Настя ничего не сказала. Только просила тебя перезвонить.
— Ну, хорошо. Позвоню, как только приму душ. — И тут же отправилась в ванную комнату.
— Что такое могло приключиться, что я так экстренно ей понадобилась? — размышляла Полина. Как только она вышла из душа, тут же набрала её телефон.
— Настя! Привет! Это я. Ты просила позвонить. Случилось что-нибудь?
— Полина. Ты мне нужна. Всё расскажу при встрече. Это не по телефону. Можешь завтра подойти в мой офис после работы? — спросила она.
— Конечно. Обязательно зайду.
— Тогда до завтра. Всё расскажу при встрече, — шёпотом повторила она. — Я буду тебя ждать. Только не подведи.
— Что же всё-таки стряслось у Насти? — гадала Полина.
На следующий день, после работы, как и договаривались, Полина появилась у Насти. Когда она подошла к двери её кабинета, то услышала громкие разговоры и заразительный женский смех.
Полина приоткрыла дверь. Осторожно заглянула внутрь. Настя сидела за рабочим столом. Рядом с нею сидели две симпатичные молодые дамы.
На столе стояла бутылка коньяка, а рядом с ней лежала открытая коробка шоколадных конфет. Настя увидела Полину и махнула ей рукой.
— Заходи, заходи. Что ты за дверью стоишь?
— Да я только что подошла. Слышу смех. Засомневалась. Удобно ли войти. Здравствуйте все.
Полина вошла и села на свободный стул.
— Девчонки, познакомьтесь, — захлопотала Настя. — Вот это и есть та самая Полина — помощница моего мужа.
На слове муж она сделала забавную гримасу.
— Про тебя, Полина, я уже всё девчонкам рассказала, — сказала Настя, улыбаясь. — Теперь ты познакомься. Это Ксения.
Она подошла и обняла свою подругу.
— Ей тридцать лет. Она разведена. Растит сына. Классный мастер женских причесок. У неё подстригается весь местный бомонд. Так, что имей в виду, Полина, если вдруг захочешь сменить себе мастера.
А это Анна. Ей... Анька, сколько тебе лет-то? — спросила она.
— Да тридцать пять уже. Замужем. У меня тоже один сын. Почти взрослый. По профессии я журналистка. О чём ничуть не жалею, — сказала она, прикуривая.
— Симпатичные приятельницы у Насти, — подумала Полина. — Раньше с ними я нигде не пересекалась.
— Подсаживайся, Полина, поближе к столу, — пригласила её Настя. — Давай с нами по коньячку. Мы с девчонками недельный отпуск обмываем. В Турцию слетали. Позавчера вернулись.
— Ну, и как там, в Турции? — поинтересовалась Полина, с любопытством посматривая на развеселившихся женщин. Вы так красиво загорели! Просто чудо! В начале летнего сезона иметь такой загар! Только позавидовать можно, — восхитилась она.
— Как в Турции? В Турции — лето. Море. Фрукты. Грязные верблюды. Классные мужики, — обрисовала картину отдыха экстравагантная белокурая Ксения с ясными синими глазами. Жаль, что времени была всего одна неделя.
— Это точно. Одной недели нам не хватило. Рановато мы, девчонки, уехали, — посожалела Анна.
Она многозначительно посмотрела сначала на Настю, потом на Ксению. Подруги переглянулись и дружно захохотали. Полина, ничего толком не понимая, смеялась вместе с ними.
Русоволосая Анна, с модной короткой стрижкой, с выражением лица очаровательной простушки, спросила Полину:
— А ты когда-нибудь бывала в Турции?
— Да. Один раз. И больше туда не поеду. Мне почему-то там совсем не понравилось, — ответила Полина.
— Не понравилось? А что тебе не приглянулось? — удивилась Анна. — Там здорово! Может быть, у тебя отель дешёвый был?
— Четыре звезды. Всё включено. Условия проживания в гостинце были прекрасные. Только мне такой отдых, как я поняла, не очень-то подходит. Мне не хватило содержания. Одну неделю я с удовольствием купалась и загорала. Знакомилась со страной. С её обычаями. Просто гуляла. Интересовалась, как отдыхают соотечественники. А к концу своего отпуска от всего увиденного мне стало как-то не по себе, — поделилась Полина.
— Вероятно, у тебя компании хорошей не было, — диагностировала Ксения отдых Полины. — С кем ты отдыхала?
— Я ездила с подругой. Она там с одним турком познакомилась. Ну, словом, мне не хочется об этом вспоминать.
Настя прервала расспросы приятельниц.
— Девчонки. Давайте выпьем. Да уже пора звонить. Обещали позвонить в восемь вечера. Ждут ведь, наверняка, друзья наши.
Она налила коньяк и произнёсла тост: «Давайте выпьем за скорую встречу с ними». Её загорелые щёки залились густым румянцем.
— Чтобы встреча во что бы то ни стало состоялась, — добавила Ксения. — Я уже так по своему Стефану соскучилась, как будто целая вечность прошла. А ведь всего ничего как расстались.
В ожидании разговора Ксения прихорашивалась перед маленьким зеркальцем.
— А вдруг они не придут на переговоры, — засомневалась Анна. — Я вообще ничего не поняла, что мне Рольф говорил, прощаясь. Плохо не владеть языком, уже в который раз убеждаюсь.
Анна достала из дорогой сумочки помаду и ярко подвела себе губы.
— Придут, — с уверенностью сказала Настя.
И обратилась к Полине, объясняя план сиюминутных действий.
— Полина, я сейчас наберу номер телефона в Турции. Службу приёма. А ты на немецком языке попроси соединить нас с гостиничным номером. Ты, наверное, уже догадалась, что у нас с девчонками в Турции остались друзья. Три симпатичных кавалера. Родом из Германии.
Настя хитровато посмотрела на Ксению, потом на Анну.
Взяла небольшой блокнот. Стала листать страницы. Нашла записанный в Турции телефонный номер. Переписала крупно на большой листок и положила перед собой.
— Ты будешь говорить с ними на их языке, а нам с девчонками переводить. Скажешь им, что мы с нетерпением ждём их в гости. Хотим увидеть. Скучаем, ну и тому подобное.
Настя взглянула на подруг, потом вопросительно посмотрела на Полину.
— Ты же мне говорила, что владеешь немецким языком свободно? — Она расплылась в лукавой улыбке.
— Настя, ты бы хоть меня предупредила, что мне на немецком языке говорить придётся. А вдруг я что-нибудь не пойму. Ведь давно уже ни с кем не разговаривала, — засомневалась Полина.
— Надо, Полина. Надо вспомнить немецкую речь, — суетилась Ксения в ожидании общения с возлюбленным.
Настя набрала номер гостиницы в Турции и передала трубку Полине.
— Держи. Идут длинные гудки.
Полина, немного тревожась, приложила трубку к уху. Она отчётливо услышала телефонные сигналы. Подруги возбужденно галдели, припоминая запомнившиеся события их совместного отдыха в солнечной стране.
— Тише, девчонки, — попросила их Полина. — Так я ничего не услышу.
Все мгновенно замерли.
— Добрый вечер! — сказала Полина по-немецки, когда на том конце провода её поприветствовали. — Соедините меня, пожалуйста, с номером триста пятьдесят восемь. Спасибо.
Полина рукой прикрыла трубку. Прошептала: «Соединяют. Что мне им говорить?»
Загорелые отпускницы наперебой стали высказывать свои амурные послания. Какие слова и для кого надо непременно транслировать.
Соединили с номером. Полина услышала приятный мужской баритон.
— Саша Гизельман. С кем я говорю? — спросил мужчина приветливо.
— Здравствуйте, Саша. Меня зовут Полина. Я из России, из города N. Я звоню вам по просьбе моих подруг. Они сейчас рядом. Передают вам большие приветы.
И Полина быстро дала знать, что с нею разговаривает Саша.
— О-о-о! Полина услышала радостный возглас девчат.
— Настя! Моя любимая русская женщина. Я очень скучаю по тебе, Настя. И скоро приеду в твой родной город в России. Мы снова будем вместе,— эмоционально говорил баритон, как будто бы его слушала не Полина, а Настя.
— Хорошо. Я передам, — пыталась вставить слова Полина.
— Я очень, очень хочу услышать голос Насти. Передайте ей трубку,— говорил он возбужденно.
— Минутку, Саша. — Полина быстро пересказала его речь и вручила Насте трубку. — Желает твой голос услышать, — торопила её Полина.
Лицо Насти снова залилось румянцем. Она взяла трубку.
— Как на немецком будет «я тоже скучаю»? — спросила она.
Полина сказала по-немецки. Настя сразу не смогла повторить.
— Да ты скажи ему на английском языке: «Добрый вечер. Я тебя люблю». Эти английские слова знают все, — подсказывала Полина. — Он голос твой хотел услышать.
— Саша, добрый вечер, — заговорила Анастасия на русском языке. — Я тоже скучаю. Жду тебя. — И сунула трубку Полине.
Пока Настя общалась по телефону с Сашей, Полина уточняла у Ксении и Анны имена их возлюбленных и то, что им надо сказать.
Ксения тараторила: «Передай моему Стефану, что я его очень люблю. Крепко целую. И обнимаю крепко. Мне хорошо было с ним. Спасибо ему за подарки. Они мне очень нравятся».
Полина взяла от Насти трубку. Прикрыла рукой одно ухо, и спросила: «Могу я передать слова для Стефана?»
— Конечно.
— Он зовёт Стефана, — сказала Полина, пережидая молчание. — Вы можете не так громко болтать? Я ничего не слышу.
Ксения подсела ближе к Полине, держа у уха трубку параллельного телефона. На том конце провода, в безоблачной Турции, были слышны мужские голоса, неразборчивая немецкая речь, какие-то шумы, перемежающиеся треском на телефонной линии.
Стефан подошёл к аппарату. Полина слышала отрывки слов их разговора с Сашей. Похоже было, что они согласовывали примерное время совместной поездки в Россию.
— Стефан слушает, — представился он. — Ксюша, как ты долетела? — спросил он заботливо, с трудом выговаривая мягкий звук её имени.
Ксения ответила на английском языке.
— У меня всё хорошо. Стефан, я люблю тебя.
— Я тоже тебя люблю, — ответил он. — Мы скоро будем вместе. Я приеду за тобой. Через три недели.
Ксения поняла всё, что сказал Стефан. Радуясь, она подскочила к Насте, обняла её, и просияла: «Они приедут через три недели. Значит, мы увидимся. Класс!»
Налила себе коньяк и залпом выпила, приговаривая: «Чтобы всё сбылось! Чтобы всё сбылось!».
Дошла очередь до Анны. Теперь она повисла на параллельной трубке.
— Стефан, а можно теперь Рольфа услышать? — спросила Полина. — Анна желает с ним поговорить.
— Рольфа сейчас нет. Он утром улетел в Германию. У него в семье какие-то проблемы. А мы с Сашей улетаем в пятницу.
— Когда вы встретитесь с ним в Германии, то передайте от Анны привет, — сказала Полина. — Она сожалеет, что у него неприятности. И желает ему всего наилучшего.
— Спасибо. Обязательно передам. Анне от нас сердечный привет. — В телефонной трубке внезапно зазвучали короткие гудки.
— Всё. Конец связи. Разговор прервался. Слишком долго занимали телефонную линию гостиницы. Турки не выдержали наших разговоров, — объявила Полина и положила трубку.
Все вдруг замолчали. На несколько секунд в кабинете воцарилась тишина. Каждая из подруг в этот момент, наверняка, думала о чём-то своём. В голове Полины тоже мелькнули далёкие воспоминания о пляжах, море, окрестностях Турции. Воображаемые лица Саши, Стефана, с которыми она только что разговаривала.
— Полина. А ты хорошо говоришь по-немецки, — произнёсла Настя, разрушив непродолжительное молчание.
— А не могла бы ты нам дать парочку уроков? Как мы с ними будем общаться, когда они сюда приедут? — спросила Анна.
— Так же, как и в Турции, — рассмеялась Полина. — Ведь как-то там вы умудрялись общаться. И как я поняла, вполне успешно.
Подруги закатились дружным смехом.
— Полина, а в самом деле напиши нам с девчонками несколько самых распространенных выражений для общения, — поддержала идею Ксения.
— Не придумывайте вы. Во всех книжных магазинах в продаже разговорники на немецком языке. Для туристов. И в них выражения для различных ситуаций написаны в транскрипции. Возьмите разговорники, и все ваши проблемы будут решены. Учите те выражения, которые вам могут понадобиться. А когда они приедут, то я смогу вам помочь с переводом, если вы захотите, конечно.
— Ну, ладно, девчонки, хорошо поговорили. — сказала Полина собираясь домой. — С вами было весело. Мне пора идти. Ждите своих гостей. Они через три недели объявятся.
— А как мы узнаем о дате их приезда?— спросила Анна, огорченная внезапным отъездом Рольфа. Было заметно, что настроение у неё испортилось.
— Так, наверное, они сообщат вам. Как только определятся. Вы им оставили, надеюсь, свои номера телефонов? — поинтересовалась Полина.
— Но что толку? Это ведь не в Турции общаться. Там на пальцах можно было объясниться, — сказала Настя. — Я оставила номер своего мобильного телефона Саше. А Саша мне свой. Но мне домой лучше не звонить. Вдруг Игнат возьмёт трубку. Может догадаться или заподозрить. Сама-то я вообще ничего не пойму. Или что-нибудь напутаю.
— Так как же лучше сделать? — забеспокоилась Ксения.
— А вы можете дать им мой домашний номер телефона. Давайте сейчас ещё раз перезвоним в Турцию. Пока они ещё в номере. И сообщим его. Они буду звонить мне. А я вам. Поработаю телефонным оператором, — пошутила Полина. — Мне иногда звонят мои друзья из Германии, Америки. У меня дома никакой проблемы не возникнет, — подытожила Полина.
— Блестящая идея! — воодушевилась Настя. И тут же стала накручивать телефонный диск. Она, не медля, протянула Полине трубку.
— Сейчас соединится. Идут длинные гудки...
— Здравствуйте, — вновь заговорила Полина по-немецки, как только произошло соединение. — Мне нужно поговорить с номером триста пятьдесят восемь.
— Саша Гизельман, — услышала Полина уже знакомый баритон.
— Саша. Это снова Полина из России. Я бы хотела назвать вам номер своего домашнего телефона. — И она по одной цифре продиктовала код страны, код города, номер телефона. — Вы звоните мне, когда понадобится передать информацию для Насти или Ксении. И для Анны тоже. Я им передам. Сообщите заранее о дате вашего приезда. Проверьте, правильно ли вы записали номер? — уточняла Полина.
Саша повторил цифры.
— Да, абсолютно точно. Звоните. Всего хорошего.
Подруги вопросительно смотрели на Полину.
— Ну? — спросила Настя.
— Отлично. Саша всё записал. Так что, девчонки, канал связи теперь установлен. Мне давно пора бежать. Пока. Сообщайте, если понадоблюсь.
И Полина быстро выскочила за дверь.
Она быстро шла по вечернему городу, восхищаясь багровым закатом солнца. Солнце безмолвно смотрело на городскую суету, удобно устроившись на отдых на далёком горизонте. Уставшие от дневной работы лучи отражались в молчаливой глади реки. В больших стеклянных витринах.
— Наверное, это чудесно, когда в душу вселяются новые чувства, — думала Полина. Она мимоходом посматривала на молодые влюблённые парочки. Какие они забавные в своей симпатии. Какие трогательные. Любовь взяла их души в плен. Когда человек счастлив, он всегда хорош. Ведь счастье — это состояние души. Состояние влюбленной души, наверное, счастье вдвойне. Быть может, счастье — это когда утром хочется бежать на работу, а вечером домой или на свидание?
Едва Полина переступила порог квартиры, то сразу же услышала надрывистый телефонный звонок.
— Привет, — сказала она мужу. — Извини, немного задержалась. К Насте заходила — кое в чём помочь надо было ей.
Муж снял телефонную трубку и, не сказав ни слова, тут же её положил.
— Какой-то мужчина дозванивается. Спрашивает тебя. Звонит телефон. Я снимаю трубку. Он тут же вешает. Мне показалось, что какой-то иностранец звонит.
— Что уже? — удивилась Полина. — С сегодняшнего вечера у нас дома на некоторое время переговорный пункт зарегистрирован, — шутливо сказала она мужу.
— Какой переговорный пункт? — не понял он.
— В следующий раз, когда будут звонить, — трубку сниму я. Потом всё объясню. Давай чаю вместе попьём.
— Я пил уже. Ты на часы посмотри, — отказался он, ожидая разъяснений.
— Знаешь, милый, сейчас на улице так хорошо. Даже уходить не хотелось. Лето такое молодое, как те юные парочки, гуляющие по набережной. А какой воздух! Он готов обнимать, целовать всех прохожих.
Пока закипал чайник, Полина успела принять душ. И одна уселась на кухню чаёвничать, предусмотрительно прихватив с собою переносную телефонную трубку. И действительно, вскоре раздался очередной звонок. Полина сразу же ответила.
— Это Полина. Слушаю вас, — тихо заговорила она, мысленно представляя мужчину с приятным баритоном на далёком конце провода. Звонил Саша Гизельман.
— Полина, добрый вечер. Простите меня за поздний звонок. Мне надо сказать Насте, что я её очень люблю. Хочу выслать ей букет цветов. Международной службой доставки. На её адрес я этого сделать не могу. Можно через вас передать цветы? — вежливо спросил он.
— Конечно. Какие проблемы? — не раздумывая, согласилась Полина. — Пишите мою фамилию и домашний адрес. — И она продиктовала свои координаты. — Как только доставят, так я сразу же передам цветы Анастасии. Думаю, что она вам будет очень признательна. И немало удивится при этом.
Они попрощались, обо всём договорившись.
Спустя неделю вечером в квартире Полины раздался звонок в дверь. На пороге стоял курьер с букетом алых роз.
— Это для вас. Из Германии. Международная доставка.
— Спасибо. — Полина улыбнулась и приняла букет. — Давайте я распишусь. — Она подписала документ и закрыла дверь за курьером.
— Что это? — удивлённо спросил её муж.
— Розы, как видишь. Чудесный букет алых роз. Только его подарили не мне. Ты мне таких великолепных цветов никогда не дарил. И, наверное, никогда не подаришь, — с уверенностью сказала она мужу.
— Почему не подарю? — оскорбился он.
— Подаришь, подаришь. Когда рак на горе свистнет, — отмахнулась Полина. Она бережно поставила цветы в вазу. Заметила маленькую открыточку. Аккуратно раскрыла её.
— Вот, смотри, — она подсела к мужу, — на что влюбленные мужчины способны. «Моей любимой женщине от Саши Гизельман», — прочитала она надпись на открытке. — Только ты не волнуйся. Любимая женщина — это не я. Это Настя. Сейчас позвоню ей.
Полина тут же набрала номер Насти.
— Настя, привет. Саша прислал тебе фантастический букет с коротким письмецом. — И она прочитала вложенное послание.
— Лучше бы денег прислал, — неумно пошутила Настя.
— Настя. Не опошляй искренние чувства любящего человека, — рассердилась Полина.
— Когда тебе передать букет? Ты должна им полюбоваться.
— Завтра водителя пришлю, — безразлично ответила Настя.
— Тебе совсем не понравился сюрприз Саши? — спросила Полина.
— Понравился. Приятно. Неожиданно, — отшутилась Настя.
— А ещё он просил передать, что любит тебя. Тебе-то он хоть чуточку нравится?
— В Турции нравился.
— А сейчас? — допытывалась Полина.
— Не уверена, — вздохнула Настя. — Извини, Полина, что доставляю тебе проблемы.
— Ну, что ты. Нет никаких проблем. Послушай, а ведь они должны скоро приехать. Планировали поездку примерно недели через три. Уже прошло больше недели, — напомнила Полина.
— Ты первая узнаешь, — пошутила Настя. — Они тебе позвонят.
— Надо будет к их визиту подготовиться. Гостиницу заказать, время освободить, — планировала Полина.
— Там видно будет. Что загадывать. Может быть, не приедут.
— А я уверена, что скоро явятся. Вот увидишь. Саша просто умирает от любви к тебе. Ладно, Настя, пока. Присылай завтра Виталия Николаевича за букетом. — И Полина повесила трубку.

****

Лето вступило в свои права. Тёплая погода разгулялась повсюду. Солнце светило без отдыха и походило на огненный шар. Вездесущие лучи водили хороводы по кронам деревьев, листьям кустарников, согревая их своим теплом. Нежные зеленоватые листочки без промедления приобретали тёмно-зелёный цвет. Листва деревьев окрепла. Зашелестела полноценной жизнью. Раскрылись бутоны цветов, наполнив воздух узнаваемыми ароматами. Набегающий время от времени лёгкий ветерок разносил еле уловимые запахи далеко от клумб, ковровых цветников и миксбордеров.
Лето спешило порадовать, изумить, восхитить.
Полина прогуливалась по набережной, наслаждаясь невидимым присутствием лета. Она вновь размышляла о взаимоотношениях мужчин и женщин.
Ну почему когда-то влюбленные друг в друга люди, готовые на непредсказуемые сюрпризы, комплименты, слова признания в любви, пожив немного вместе, понимают, что им не хватает любви?
Быть может, причина поменявшихся отношений скрывается в банальной неустроенности, незрелости характера?
Почему долгожданное счастье вдруг становится несчастьем. И что означают не единожды сказанные слова признания в любви? Обман, предательство, неосторожность? А может быть, расчёт или что-нибудь совсем другое?
«Мужчины женятся от безысходности, женщины из-за любопытства, но тем и другим брак приносит одно разочарование».
Никто никого не любит, все просто друг с другом живут. Или мешают друг другу жить. И что же тогда семейная жизнь? Вмешательство в личную жизнь, к которой многие люди вообще не готовы. Вмешательство не очень тактичное, а порою поработительное. Но ведь оно состоялось по обоюдному согласию, — размышляла она.
При заключении брака жених и невеста дают клятву верности. Обещают быть всегда рядом друг с другом. В беде и в радости, в горе и в болезни. Но с первых дней их совместной жизни эта клятва подвергается испытаниям и многочисленным проверкам, пройти которые удаётся лишь немногим.

****

Поздним вечером Полине позвонил Саша.
— Здравствуй, Полина. Я хочу сообщить вам о дате нашего приезда. Мы со Стефаном взяли недельный отпуск и планируем быть в вашем городе в последнее воскресенье месяца. Рольф приехать не сможет. У него ещё не разрешились семейные трудности. Передайте эту информацию Насте. Скажите, что я очень скучаю и с нетерпением жду встречи с нею.
— Конечно, Саша. Всё передам. Для вас заказать гостиницу? — спросила она.
— Два одноместных номера. Мы не знаем отелей в вашем городе. Хотелось бы где-нибудь в центре. Три звезды. С удобным расположением.
— Поняла, сделаю. В котором часу прилетает ваш самолёт? Мы вас встретим.
— В двадцать один час. В Санкт-Петербург, аэропорт «Пулково», — сообщил Саша.
— Тогда до встречи. Я всё девчатам передам. До свидания, Саша. Счастливой дороги вам.
Поговорив с Сашей, Полина тут же перезвонила Анастасии Юрьевне.
— Настя, привет! Извини, что поздно. Только что поговорила с Сашей. Они со Стефаном едут. Рольф не сможет приехать. По семейным обстоятельствам. Самолёт в воскресенье. В двадцать один час. В аэропорт Питера. Их надо встретить. Заказать гостиницу. Скажешь об этом Ксении и Анне.
— Всё-таки едут, — разочарованно протянула Настя.
— А ты совсем этому не рада? — удивилась Полина. — Саша просил передать, что очень скучает по тебе. И с нетерпением ждёт встречи.
— Если, честно, то не очень рада, — созналась Настя. — Не представляю, как я смогу быть вместе с ними во время их отпуска. Игнат Борисович дома. В командировку ехать не собирается.
— Что-то надо придумать, — задумалась Полина. Быстро сообразив, предложила. — Знаешь, Настя, а давай представим, что Стефан едет в гости к Ксении, а Саша едет ко мне. А ты с Анной вместе с нами будете встречать наших гостей. И больше ничего придумывать не надо. У Ксюхи машина есть, насколько мне известно. Она сможет встретить их с самолета. Ты в аэропорт можешь не ехать. С ней Анна съездит. Гостиницу я смогу заказать, чтобы тебе не светиться. Предлагаю заказать номера в «Отель Сити». Приличная гостиница в центре города. Как Саша и просил. Не меньше трёх звёзд. Там же в ресторане отеля можно вечером организовать ужин. Ужин при свечах. А их недельную программу обсудим позже. Сами решайте, что вы хотите им показать в нашем городе. Я помогу с переводом,— обрисовала Полина план действий.
— Неплохая идея. Наверное, это единственно правильное решение. А ты сможешь на это время отпуск взять? — спросила Настя.
— Попробую договориться с Игнатом Борисовичем на недельку выходных. В счёт будущего отпуска. А вдруг он меня не отпустит? — засомневалась она.
— Я похлопочу за тебя. Думаю, что отпустит, если я его об этом попрошу.
— Ну, хорошо. Договорились. Значит, будем встречать гостей из Германии вместе. Пока, Настя. Спокойной ночи тебе. Не паникуй.
— Спасибо, Полина. Ты меня выручаешь. Тебе тоже спокойной ночи. Ксюхе и Аньке я позвоню сама. Анна, конечно, расстроится, что Рольф не приедет. Ну, ничего не поделаешь. Пока.
Настя повесила трубку.
Полина сделала всё так, как они с ней условились. Заказала два номера в гостинице. Ужин в ресторане. Взяла недельный отпуск.
Наступил день встречи гостей из Германии. Ксения с Анной заблаговременно уехали в аэропорт, а Полина и Настя в назначенный час встретились в холле гостиницы.
— Полина, привет! — поприветствовала Настя, когда они повстречались. — У меня на тебя вся надежда. Ты моя бесплатная страховка. Если Игнат будет звонить, ты подтверди мои слова, что вечером мы встречаем твоих гостей. Он немало удивился, но, по-моему, ничего не заподозрил.
— А я своему мужу сказала, что мы сегодня встречаем твоих гостей. И у нас запланирован поздний ужин, — сообщила Полина. — Они рассмеялись. Заказали по чашке кофе и стали ждать возвращения подруг.
К одиннадцати вечера Ксения на своём ярком автомобиле подъехала к центральному входу гостиницы.
— Приехали, — сказала Настя, заприметив припаркованную иномарку. Настя и Полина тут же вышли навстречу прибывшим.
— С приездом! — поприветствовала Полина гостей на немецком языке. —Как добрались? — спросила она, улыбаясь.
— О! Всё было прекрасно. Ксения просто Шумахер, — сказал Стефан, выходя из машины.
— Добрый вечер, — поздоровался Саша на русском языке. Он взял багаж и с обожанием посмотрел на Настю, послав ей воздушный поцелуй. А вы, наверное, и есть Полина? Наша переводчица? — поинтересовался он.
— Можно и так посчитать. Что-то вроде этого. Вообще-то я приятельница ваших очаровательных знакомых, — кокетливо сказала она, придерживая входную дверь.
— А вас зовут Саша? — уточнила она.
— Саша, — ответил он, и протянул ей руку для рукопожатия. — А это Стефан.
— Очень приятно. Вы как устроитесь в номерах, так сразу же спускайтесь в ресторан. Мы там вас будем ждать, — распорядилась Полина на правах организатора.
— Отлично, — согласно кивнул Стефан. — Через пару минут будем готовы.
— Пойдёмте, девчонки. Что здесь толкаться. Разместятся в номерах и без нашей помощи, — настаивала Настя.
Она заметно волновалась, то и дело посматривала на часы. Анна и Ксения, о чём-то тихо переговариваясь, первыми вошли в ресторан.
— Настя, ну что ты дёргаешься? — Полина обняла её за плечи. — Ты же дома предупредила, что ужин состоится поздно. Если Игнат Борисович позвонит, я скажу, что мы посидим пару часиков и по домам. А завтра видно будет.
—Что-то мне не по себе. В ресторане и баре полно знакомых. Всё Игнату доложат.
— А что докладывать? Ведь мы уже решили. Саша — это мой знакомый. А ты просто встретилась со своими подругами. Не накручивай себя. Пойдём, моя дорогая. В ресторан на поздний ужин при свечах. На романтическое свидание.
Подруги расселись за большим круглым столом, накрытым лилейной скатертью. Ксения и Анна делились своими впечатлениями от встречи кавалеров в аэропорту и их совместной поездки до города.
— В дороге объяснялись с ними, как в Турции. Они говорили на своём языке, а мы — на своём. Но все разговор поддерживали. Быть может, они делали вид, что нас понимают. Ведь даже шутили, смеялись, — вспоминала Анна.
— Так, может быть, мне уже пора откланяться? — провокационно спросила Полина. — И без моего перевода разберетесь.
— Ты что такое говоришь, Полина, — возмутилась Настя. — Или ты забыла, что Саша приехал к тебе? — Она многозначительно посмотрела на Ксению и Анну. — Идут уже...
Ксения тут же вскочила из-за стола и энергично замахала руками. Она приглашала дорогих гостей к столу.
Саша и Стефан заняли свободные места. Незаметно осмотрелись по сторонам. С их лиц не сходила улыбка.
— Пора, — сказала Полина.
— Что пора? — переспросила Анна.
— Пора наливать. И выпить за встречу. Переводить? — спросила Полина.
— Все дружно расхохотались. Саша, не дожидаясь официанта, разлил шампанское по бокалам.
Наполнив бокалы, он встал из-за стола и с нескрываемой симпатией посмотрел на Настю. Потом на Ксению, Анну и произнёс:
— Я очень рад снова встретиться с вами. И рад своему первому знакомству с Россией. Прежде ни я, ни Стефан в России никогда не были.
Полина перевела слова Саши. Немного откашлялась. И добавила в ответ: «Будем надеяться, что в нашем городе вам понравится. С приездом!».
Она дотянулась до бокала Саши и чокнулась с ним. Потом со Стефаном, Настей, Анной и Ксений.
Подошёл припозднившийся официант. Зажёг свечи и пожелал всем приятного ужина.
За приятным и весёлым разговором время пролетело незаметно. На столе уже догорали свечи. Немногочисленные гости ресторана постепенно расходились. Вскоре ресторан совсем опустел. Настя то и дело посматривала на часы. Она нервничала, не скрывая своих волнений от Полины.
— Мне пора, — шептала она ей. — Уже два часа ночи.
— Мне тоже давно пора, — сказала Полина. — Сейчас я об этом скажу. Да и гостям отдыхать надо, устали от дороги.
Полина дождалась незначительной паузы в оживленном разговоре Анны и Ксении с мужчинами и сообщила:
— К сожалению, я вас вынуждена покинуть. Спасибо вам за чудесный вечер. Рада была со всеми повидаться.
Настя тут же присоединилась к её словам:
— И я вас оставлю. Завтра рано вставать — утром на работу. — Настя загадочно посмотрела на Сашу и встала из-за стола.
Саша попросил официанта принести ему счёт. Пока он рассчитывался, Настя и Полина вышли в фойе гостиницы. Саша незамедлительно последовал за ними.
— Настя, Настя. — Позвал он. — Не уходи. Минутку. Подожди.
Саша подошёл к Насте. Взял за руку. Поцеловал.
— Я хочу тебе сказать... Я люблю тебя. Я мечтал о тебе всю жизнь. Останься со мной. Прошу тебя. Я так долго ждал этой встречи.
Они стояли в опустевшем фойе. Полина тихо пересказывала ей слова Саши.
Лицо Насти залилось густой краской. Она, смущаясь, смотрела на него. Очаровательная улыбка словно застыла. Видно было, что Настя чувствовала себя неловко. И похоже было, что она не верила его словам.
Признание в любви застало её врасплох. Она молчала. Саша тоже умолкнул. Полина оставила их наедине, немного посторонившись. Неуклюжесть ситуации разрядилась, когда Стефан, Анна и Ксения подошли к ним. Они громко переговаривались.
— Настя, мы с Анной поднимемся в номер к Стефану, — сообщила ей Ксения. — Мне не терпится увидеть подарки, которые он для меня привёз. Завтра созвонимся. Пока.
— Пока, — попрощалась Полина.
Они поочерёдно зашли в лифт.
Кроме них в фойе гостиницы больше никого не осталось. Ночного дежурного за стойкой регистрации не было. В углу гардеробной комнаты одиноко дремал охранник. Он нехотя встал и переключил освещение на ночной режим, давая понять, что всем припозднившимся пора по домам.
Они стояли молча. Саша умоляющими глазами смотрел на Настю.
— Может быть, зайдешь ко мне в номер, — попросил он Настю. — Я привёз для тебя сюрприз. Хочу удивить тебя прямо сейчас.
— Что он сказал? — спросила Настя Полину. — Полина стояла чуть поодаль. Ей был слышен их разговор.
— Он просит тебя подняться в номер за подарком, который хочет подарить прямо сейчас, — сказала Полина. — Ты поднимись. А я вызову такси и поеду.
— Ты, что, с ума сошла? А если Игнат позвонит, что я ему скажу? Скажу, что Полина поехала домой, а я с её гостем в номере засиделась? — рассердилась она. — Держи мою сумку. Я поднимусь на пять секунд. Если телефон зазвонит — ответишь. Скажешь Игнату, что уже выезжаем. Ждём такси. А я в туалет вышла или на улицу.
Настя вручила Полине сумку. Они с Сашей растворились в темноте.
Полина на цыпочках прошла в самый дальний угол лобби-бара. В темноте села за стол. В кармане нащупала пачку сигарет, зажигалку. Прикурила. Во всей гостинице воцарилась тишина. Ночное спокойствие нарушал шум работающего кондиционера. Он включался, нагонял холодный воздух и затихал на время, словно впадал в непродолжительную дрёму.
На стойке бара Полина обнаружила декоративную композицию со свечой. Она бесшумно подошла к стойке. Осторожно взяла свечу. Вернулась назад. Зажгла свечу. Снова закурила, ожидая возвращение Насти.
Прошло чуть больше получаса. Кондиционер снова громко подключился. Холодный воздух устремился в душное помещение. Огонь свечи заволновался. Он наклонялся то в одну, то в другую сторону. То ярко разгорался, то почти гас. Полина наблюдала за огнём.
— Любовь — это огонь свечи. Вдруг ослепительно займётся или совсем угаснет, — пришла ей в голову мысль. — Любовь — словно свеча на ветру.
Как назло зазвонил мобильный телефон Насти. Полина быстро схватила трубку.
— Алло. — Тихо произнёсла она.
— Кто это? — услышала она сонный голос Игната Борисовича.
— Полина.
— Позови Настю.
— Анастасия Юрьевна вышла в туалет. Я сейчас её позову, — соврала она.
— Она домой собирается? — сердито пробурчал он.
— Собираемся. Мы уже такси вызвали. Гости поздно приехали, вот мы немного задержались, оправдывалась Полина.
— А который уже час?
— Два часа ночи, — опять соврала она.
В трубке что-то булькнуло. Полина посмотрела на дисплей. «Вызов завершён», — успела она прочитать. Экран телефона погас.
— Вот, чёрт. Ну, где там Настя? — забеспокоилась Полина.
Настя спускалась вниз по лестнице.
Недельный отпуск пролетел быстро. Прощальный ужин состоялся в ресторане с традиционной русской кухней.
Когда Полина и Анастасия вошли в зал, остальные уже сидели за столом. Саша и Ксения оживлённо обсуждали меню. Анна его внимательно изучала. Играла лёгкая и приятная музыка. Свет в зале ресторана был приглушён. На столах стояли тяжёлые кованые подсвечники с цветными кручёными свечами. Живые огоньки резвились над столами. Тень от огня причудливо скользила по старым каменным стенам.
Официанты в древнерусских нарядах бесшумно подходили к столикам. Атмосфера таинственности и сказки завораживала всех.
Увидев Настю, Саша встал. Галантно отодвинул стул. Заботливо усадил её рядом с собой. Полина села на свободное место.
— Ну, вот. Не успели приехать, как уезжать собрались, — сожалела Полина, открывая тяжелую папку меню. — Как будто один день.
— Как будто сон, — сказал Саша. — Безумно жаль, что он сегодня закончится.
К столу подошёл официант. Гостеприимно поприветствовал. Подвинул подсвечники на край стола. Принял заказ. Спустя несколько минут, принёс аперитив и разлил.
— Я хочу пожелать вам счастливой дороги, — сказала Анна, нарушив неожиданно возникшее молчание. Она подняла бокал и встала. — Я очень рада, что мы смогли продлить чудесные деньки короткого отпуска, проведённого в Турции. Передайте от меня большой привет Рольфу и этот скромный сувенир из наших мест. — Она передала Стефану красиво упакованный пакет. — Мне жаль, что он не смог приехать.
— Быть может, в другой раз, — сказал понимающе Саша.
Официант принёс заказанные блюда. Разлил по бокалам шампанское. Дежурно пожелал приятного времяпрепровождения.
С наполненным бокалом в руке из-за стола поднялся Стефан. Другой рукой он нащупал что-то в кармане пиджака. Дождавшись полного внимания сказал на русском языке:
— Ксения! Я приглашаю стать моей женой.
Лицо Ксении в одно мгновение просияло. Она медленно поднялась со стула.
— Я не ослышалась? — спросила она, рассмеявшись.
— Я приглашаю стать моей женой, — ещё громче повторил Стефан, неточно подобрав русское слово.
Обескураженная от неожиданного счастья, Ксения подскочила к Стефану. Поцеловала его в губы и отчетливо произнёсла: «Я согласна».
Стефан достал из кармана изящную коробочку. Вынул из неё колечко и надел ей на палец.
— Это моё предложение, — немного тушуясь, говорил он по-русски.
Ксения крепко обняла его и защебетала: «Стефан, Стефан. Ну, ты даёшь».
За столом громко зааплодировали. Ксения протянула руку к горящей свече, демонстрируя только что полученный дорогой подарок. Она поцеловала кольцо, ещё раз поцеловала Стефана и села рядом с ним. Стефан бережно взял её руку в свою ладонь. Они оба были счастливы.
— За это надо выпить, — скомандовала Настя.
— Горько! Горько! — громко закричала Анна.
Прощальный ужин удался. На утро Ксения на своей машине отвезла гостей в аэропорт. Анна поехала с ними. Настя и Полина попрощались с немцами вечером.

****

В город возвратилась осень. Она пришла почти незаметно. Только дни стали немного короче. Смешавшиеся оттенки осенних красок отражались в остывающем воздухе. В городских парках и скверах ветер разбросал на землю поделки из листьев, истрепал сарафаны деревьев. Немного пошалив, куда-то умчался.
Установившаяся безветренная погода сулила покой и умиротворение. Она волшебным образом освобождала людские души от пережитых мимолётных эмоций. Страстей и нечаянного легкомыслия.
У каждого человека в душе была своя, особенная, осень. В души людей закрадывалась грусть. Быть может, только оттого, что это время года всегда несёт дожди, прохладу, леность души и тела, внезапную тоску.
Времена года не отменишь. Они всегда сопровождают человека в одной и той же последовательности.
Время — это дорога, по которой идёт человек. И эта дорога в завтра, через сегодня, вчера. Вчерашний день уже история. История, которую, порою, хочется забыть.
Осенние будние дни походили друг на друга. Пассия Игната Борисовича больше не беспокоила Полину, и в этом смысле на работе всё было отлично. Саша время от времени звонил Анастасии Юрьевне. Присылал переполненные эмоциями письма. Не получив ответа, отправлял ей роскошные букеты цветов.
Ксения вскоре уехала в Германию. Знакомиться с родителями Стефана. Анна так и не дождалась от Рольфа знаков внимания. Она мечтала повидаться с ним на намечающейся свадьбе.
Иногда подруги тревожились за судьбу Ксюши. Всё так внезапно. Нежданно-негаданно. Не выйдет ли так, как уже случалось с подобными браками? Подруга вышла замуж. Как её спасти?
— Нет, Стефан не такой. Он чудный, добрый, милый. И я его люблю, — твердила Ксения. — У нас всё будет хорошо.

****

В один из осенних пасмурных дней Полине позвонила Настя.
— Давай вечерком в кафешку сходим. У меня для тебя есть интересная информация.
— С удовольствием, — согласилась Полина. — Давно не виделись уже. Вот смотри, — сказала Настя, как только официант отошёл от их столика. Она достала из сумки папку-файл с какими-то документами. — Я получила информацию из школы бизнеса в Кёльне. Это Германия, как тебе известно. Думаю, что тебе это точно подойдёт. Если ты ещё не передумала учиться.
Настя разложила на столе бумаги.
— Курс интересный. Стоит не так уж дорого. Всего на две недели. Ты же в отпуске не была? — она вопросительно посмотрела на Полину. — Возьмёшь отпуск и поедешь учиться. Заодно отдохнёшь, сменишь привычную обстановку.
Полина немного забеспокоилась. Она внимательно прочитала программу, информацию о сроках, условиях прохождения курса. Предложение Насти ей очень понравилось.
— Этот курс обучения мне годится, — резюмировала Полина. — Может быть, будет время и к Ксюхе со Стефаном съездить, — тут же размечталась она. — Ведь Германия маленькая страна. Там все города близко расположены. И Саше твоё письмо смогу лично передать.
Полина выразительно посмотрела на Настю.
— Думай, — сказала Настя. — Ответ надо дать не позднее следующей недели.
— Было бы неплохо поучиться. Дома надо обсудить. Я в выходные дни подумаю над твоим предложением, а в понедельник сообщу своё решение.
Они ещё немного поболтали, допили кофе и разошлись по домам.
— Да, теперь, похоже, я пропала. Отказываться от поездки нельзя. Что я скажу Насте? Настя мне верила. И сейчас верит. Если я ей скажу, что Игнат Борисович не даст мне отпуск, то она скажет, что сможет меня отпросить.
Если я сошлюсь на то, что денег не скопила, она скажет, что сможет мне одолжить. Теперь нельзя обманывать Настю, — раздумывала Полина. — После всего, что произошло с нами, это будет просто нечестно.
С этими мыслями она вернулась домой.
— Ты где задержалась? — спросил её муж.
— С Настей в кафе встречалась. Настя предлагает мне съездить в Германию. Поучиться. Она курс полезный для меня подобрала. Мне он понравился. Я тебе сейчас покажу программу. Может быть, действительно, взять отпуск и съездить? Знаний набраться и отдохнуть заодно? Мы ведь всё равно никаких планов на отпуск не строили? Как ты думаешь?
— Если тебе это подходит, то почему бы не съездить? Решай сама, ведь отпуск твой, — ответил он, накрывая на стол.
Полина по-настоящему порадовалась тому, что муж не стал возражать.
— Поеду, — решила она. — Позвоню Насте и скажу, что я принимаю это предложение. Поездка совсем скоро, надо всерьёз подготовиться.
Этой ночью Полина долго не могла заснуть. Она в мыслях собиралась в дорогу. На душе у неё было легко. Ей казалось, будто бы с нею случилось большое счастье. Отпуск в Германии... Быть может, это самое лучшее, что можно было бы себе подарить. Она мысленно представила свой перелёт, занятия в школе. Увлекательные экскурсии, встречу с Сашей, Ксенией и её новым мужем. «Нет худа без добра», — думала она, незаметно проваливаясь в сон.

****

Поздним вечером, ровно в обозначенный час, самолёт приземлился в аэропорту. Полина прошла паспортный контроль. Получила свои вещи. Поднявшись на большом эскалаторе в аэровокзал, она обратилась в транспортную компанию. Эта компания должна была доставить слушателей школы до гостиницы, в которой им предстояло прожить две недели. Всё так и случилось.
Полина заселилась в номер. Разузнала, как найти школу. Поужинала и легла спать, с нетерпением ожидая завтрашний день.
Будильник разбудил её за два часа до начала занятий. Она привела себя в порядок, позавтракала. Благополучно добралась по указанному адресу, оказавшись в аудитории одной из первых.
Полина немного волновалась. Но вскоре тревоги миновали, как только слушатели курса собрались вместе. Группа оказалась небольшой. Двадцать человек из разных городов России. В центре просторного конференц-зала стоял добротный длинный стол. Участников пригласили занять свободные места, объявив о начале занятий.
В первый день все познакомились друг с другом. А уже к третьему дню совместного обучения как-то стихийно образовались небольшие группочки «по интересам». И всё свободное от учёбы время они проводили вместе. Гуляли по окрестностям, плавали в бассейне, слушали музыку, заглядывали в Стокманн. А вечером болтали в гостиничных номерах.
Приближался праздник Рождества. А вместе с ним и приятные рождественские хлопоты немцев. Городок на глазах преображался. Ей нравилось здесь, и казалось, что она попала в сказку.
— Как хорошо, что я поехала, — думала она, наслаждаясь чудесным отдыхом.
Полина позвонила Саше. Договорилась о встрече. Саша искренне обрадовался её звонку. Он пообещал подъехать к ней в гостиницу в ближайший выходной день.
В воскресенье, в условленный час, Полина ждала Сашу в фойе отеля, предусмотрительно прихватив с собой презент и письмо от Насти. Она сидела за столиком напротив входа, внимательно присматриваясь к каждому мужчине, входящему в большие зеркальные двери. Она боялась пропустить Сашу.
— А вот и Саша, — вслух произнёсла она, и поднялась ему навстречу.
Саша пришёл с букетом цветов.
— Привет, Полина, — радостно сказал он на русском языке.
— Здравствуй, Саша, — ответила Полина по-немецки.
Он вручил Полине цветы. Чуть приобнял её, чмокнул в щёку.
— Я рад встречи с тобой. — Посидим в баре? — пригласил Саша.
— Конечно, — согласилась Полина.
Они зашли в бар и устроились за свободным столиком.
— Ну, как тебе в школе? Нравится? — спросил Саша.
— Да. Очень интересно. Ничуть не жалею, что приехала. Этот отпуск мне Настя устроила. Она тебе шлёт большой привет. И ещё...
Полина открыла сумочку. Достала подарок и красочный конверт.
— Просила передать. Больше она мне ничего не сказала. Перед самым отъездом сунула всё это. Наверное, письмо на русском языке. Хочешь, давай откроем конверт. Я переведу тебе его.
— Сначала кофе и бокал вина за встречу, — предложил Саша.
— Давай, — согласилась она.
Саша подозвал официанта.
— А как там Стефан, Рольф? Как Ксения? — спросила Полина. — Встречаетесь ли вы?
— Нечасто. Заняты все очень. Звоним друг другу иногда. По выходным. Давно не виделись. Кстати, Ксения сейчас в России. Дня два назад как улетела. Какие-то формальности поехала улаживать, — рассказывал он ей.
— Значит, с ней я здесь не встречусь, — огорчилась Полина.
— Так ты её увидишь дома. Она на целый месяц отлучилась.
— Ты был на их свадьбе? — спросила Полина Сашу.
— А свадьбы не было. Было венчание в церкви. Я был свидетелем. Стефан счастливым выглядел. А Ксения такой красавицей была.
Официант принёс вино и кофе.
— Давай за встречу выпьем, — сказал Саша. — Я, правда, очень рад тебя увидеть. Спасибо тебе за всё.
Саша поднял бокал.
— Мы встретились с тобой, а мне так хочется верить, что сейчас войдёт Настя. Я так её люблю. И так скучаю.
Саша поцеловал письмо Насти. Прижал его к груди.
Полина улыбнулась.
К их столу подошёл молодой человек. Он поприветствовал Сашу. Извинился и спросил: «Полина, тебя ждать? Ты идёшь сегодня с нами?»
— Нет, Дима, я не пойду. Ко мне гость приехал. Нам поговорить надо.
— Жаль, — сказал он, посматривая на гостя. — Тогда мы идём без тебя.
— Счастливо поплавать. Увидимся позже. — Она помахала ему рукой.
— Кто это? — поинтересовался Саша.
— Это Дмитрий — один из наших. Ему двадцать семь лет. Толковый парень. Работает системным администратором в фирме. Приехал из Москвы.
— А как там Настя? — немного помолчав, спросил Саша.
— Всё нормально у неё. Работает. Мы тоже редко видимся. Встречались перед отъездом. Выглядит прекрасно. Впрочем, как всегда.
— Да. Я знаю, знаю. Эта самая красивая женщина на свете. Я её люблю.
— Пожалуй, открою письмо.
Саша аккуратно надорвал конверт. Развернул листок, на котором было написано всего лишь несколько строк. Он долго и внимательно смотрел на текст, пытаясь прочитать самостоятельно. Потом передал письмо Полине.
— Переведи, пожалуйста, — попросил он.
Полина взяла в руки листок. Быстро пробежала глазами. Вопросительно посмотрела на Сашу. — Читать? — уточнила она.
— Да, — сказал он, не догадываясь, что сейчас услышит.
Полина тихо начала читать:
«Дорогой Саша! Спасибо тебе за то, что ты есть. Спасибо за твою любовь. Мне жаль, но больше мы встречаться не сможем. Прости меня. Мне было хорошо с тобой. Но слишком поздно мы узнали друг друга. Я не могу быть с тобой навсегда. Не обижайся. Не звони мне больше. Не пиши. Не присылай цветов. Удачи, счастья тебе. Обнимаю. Настя».
Полина дочитала письмо и протянула листок Саше.
Он сидел, закрыв лицо руками. Она аккуратно сложила письмо. Вложила его в конверт. Положила на край стола.
Наступил момент, когда лучше было помолчать.
— Сожалею, — только и смогла произнёсти она.
Полина старалась не смотреть на Сашу. Она чувствовала себя неловко. Она чувствовала себя виноватой.
— Я знал, что это услышу. Был готов к этому.
Саша говорил сквозь ладони, скрывая свою горечь. Он отвернулся от Полины. Посмотрел на сидящих людей в баре, словно искал глазами знакомых. Увидев официанта, Саша попросил принести счёт. Тут же заторопился с отъездом.
— Я, пожалуй, поеду, — немного растерянно произнёс он.
Рассчитался. Они вместе вышли из бара. Саша стремительно направился к выходу. Прошёл немного вперёд. Вернулся. Достал из портфеля два небольших подарка.
— Передай это Насте. Поздравление с Рождеством. А это тебе, Полина.
Он отдал ей два рождественских подарка.
— Когда будешь в Германии, звони. Может быть, встретимся. Я буду рад.
— Теперь я приеду не скоро, — грустно сказала Полина. — И ты, когда будешь у нас, звони мне. Спасибо, что заехал. Счастливо добраться до дома. Она обняла его и поцеловала.
Полина вошла в лифт, не оборачиваясь и не провожая взглядом Сашу. Зашла в номер. На душе у неё было паршиво. Её не покидало ощущение, будто бы она вернулась с похорон. С похорон Сашиной любви.
— Да, действительно, любовь подобна кори. Чем позже приходит, тем она опаснее. Сашу жаль. Он умеет красиво любить.
В дверь постучали.
— Кто там? — спросила она. И не дождавшись ответа, открыла дверь в номер.
— А, это ты, Дима. Уже поплавали? Входи.
— Я за тобой. Ребята приглашают тебя в баре посидеть.
— Нет, Дима. Я сегодня не пойду. Выходной у меня. По случаю состоявшейся встречи, — отказывалась она.
— А что этот тип? Расстроил тебя или обидел? — спросил Дмитрий. — Вид у тебя опечаленный. Случилось что-нибудь?
— Нет, не обидел. И ничего у меня не случилось. Просто испортилось настроение. Из-за него.
— Я хочу исправить твоё плохое настроение, — заявил Дмитрий.
Он подошёл к Полине. Обнял её.
— Пойдём с нами в бар. Поболтаем. Вина или пива выпьем. Отвлечёшься от своих мыслей. Пойдём, Полина. Я тебя прошу, — настаивал он.
— Нет, Дима. Я никуда не пойду. Не обижайся. Привет ребятам, — рассердилась она, давая понять, что разговор закончен.
— А позже можно зайти? — спросил он, покидая номер.
— Не стоит. Хочу сегодня пораньше лечь спать, — парировала она и закрыла дверь.

****

Курс обучения подходил к окончанию. У Полины оставалось два дня до отъезда. Из всех слушателей она уезжала одной из первых.
Всё в жизни рано или поздно заканчивается. И плохое, и хорошее. Сейчас заканчивается хорошее. Осталось получить сертификат, подтверждающий прохождение курса. Покидать вещи в чемодан и домой — на встречу с родными и близкими.
В торжественной обстановке всем участникам вручили дипломы об окончании. Подарили памятные подарки от школы и маленьких игрушечных собачек. Символ наступающего нового года. В завершении всего состоялся рождественский фуршет, на котором было высказано много добрых слов, благодарностей и пожеланий.
Полина немного загрустила. С бокалом ароматного вина она поочерёдно подходила к своим сокурсникам с прощальными словами.
— Чем счастливее время, тем оно короче, — говорила она с сожалением. — Спасибо вам за прекрасную и содержательную компанию. Не забывайте меня, пишите, звоните. Даст Бог, ещё встретимся.
— Тебя, Полинка, забудешь. Обязательно увидимся. Устроим встречу выпускников, — шутил в ответ Дмитрий.
Вскоре фуршет закончился. Бывшие сокурсники разошлись по своим делам, договорившись собраться на прощальный ужин в ресторане при гостинице.
В восемь вечера вся группа была в полном сборе. В канун наступающего Рождества и Нового года они поздравляли друг друга. Обнимались, прощаясь. Обменивались сувенирами, адресами и телефонами. Радость всех присутствующих перемешалась с легкой грустью расставания. За две недели обучения и неформального общения они очень подружились.
Дмитрий весь вечер опекал Полину. Не оставлял её без внимания ни на одну минуту. Ведь сегодня в последний раз они видятся. Завтра она уезжает домой. Он сопровождал её всюду. Пригашал танцевать, угощал дорогим вином.
Было далеко за полночь. Полина незаметно покинула ресторан. Когда она подошла к номеру, то обнаружила, что ключа от двери в кармане нет. Она застыла в раздумьях.
— Где же ключ? Наверное, в ресторане оставила. А вдруг его там нет?
Полина забеспокоилась. — Мне только этого перед отъездом не хватает, — подумала она. — Надо вернуться.
Она вызвала лифт. Долго ждала. Наконец-то лифт остановился на этаже. Двери распахнулись. Ей навстречу вышел Дмитрий. В руках у него был её ключ.
— Ты, наверное, ключ потеряла? — спросил он, улыбаясь.
— А где ты его нашёл? — обрадовалась она.
— Ты оставила его на столе. Не вышло у тебя уйти «по-английски», — шутил он, провожая её до номера.
— Спасибо, Дима. Ты меня спас. А то я уже расстроилась, — говорила она, открывая дверь.
Они вошли в номер.
— Я захватил бутылочку вина, которое тебе понравилось.
Дмитрий достал из-под полы пиджака бутылку французского вина и поставил её на стол.
— Давай немножко посидим ещё. Завтра ты уезжаешь. Мне жаль с тобой расставаться. В какое время у тебя самолёт? — осведомился он.
— Вылет в семь часов вечера. В аэропорт я уезжаю в пятнадцать. Осталось всего чуть-чуть. Я уже вещи собрала. Домой хочу. Соскучилась по своим близким. По мужу, по дочке.
Она принесла стаканы. Принялась что-то искать в своём чемодане.
Дмитрий разлил вино и присел на край кровати.
— Полина. У меня тост. Уж сядь, ты, наконец. Ну, что ты суетишься?
Полина села к столу. Взяла вино.
— Давай твой тост, Дима. — И Полина рассмеялась.
Дмитрий встал, близко подошёл к Полине, наклонился к её лицу и шёпотом сказал: «Мой тост, Полина, за тебя. За необыкновенную женщину, в которую я безумно влюблён».
Он нежно поцеловал её в щеку. Залпом выпил вино.
Полина смутилась. Она сделала большой глоток вина. Вопросительно посмотрела на Дмитрия и спросила: «Дима, ты, наверное, пошутил?»
— Нет. Я не пошутил. Ты мне очень, очень нравишься. Я влюбился в тебя сразу. В первый же день, как только тебя увидел. И хочу быть с тобой. Но я опоздал. Ты уже замужем.
Полина допила вино. Поставила на стол стакан. Дмитрий тут же наполнил его. Она смотрела в настенное зеркало над столом, рассматривая отражение Дмитрия. Видно было, что он немного волновался. Или нервничал. И выглядел совсем ещё юношей.
— Ты всё сказал, мой милый друг? — спросила она. — А у меня кружится голова от слов твоих и от вина.
Полина облокотилась на стол, подперев голову руками.
— Ты говоришь стихами, — отметил Дмитрий. — Он обнял её за плечи. Бережно развернул к себе. — Ты — чудо, Полина. Мне хорошо с тобой.
Он вновь приблизился к её лицу, осторожно прикоснулся к губам.
Он целовал её долго и страстно. Полина не противилась. Она послушно принимала его нежности и ласки.
Дмитрий ушёл под утро. Полина проваливалась в тревожный и запоздалый сон.
— Боже! Что это было? Что это было со мной? Это было со мной? — шептала она, засыпая.
Её разбудил осторожный стук в дверь.
— Это горничная. Убирать можно? — услышала она из-за двери. Полина тут же вскочила с постели.
— Позже, — крикнула она. Подошла к столу и присела напротив зеркала.
Долго смотрела на своё отражение. Как будто раньше себя никогда не видела.
— Да, это я.
Полина подошла к окну и приоткрыла его.
Ей хотелось чтобы комната наполнилась свежим воздухом, а неприятные воспоминания о вчерашнем вечере оставили её.
Внезапно она почувствовала на себе чей-то взгляд. Полина выглянула в окно и на краю балкона соседнего номера увидела ворону. Ворона пристально смотрела на Полину и будто бы всё понимала.
— Прости меня, ворона, — прошептала Полина.
Ворона ничего не ответила, отвернулась и улетела прочь.
— Прости меня, Господи, и помилуй.
На завтрак Полина не пошла. Ей не хотелось встречаться с Дмитрием или с кем-то ещё из сокурсников.
— «Многое может случиться меж чашей вина и устами». Как в воду смотрел Аристотель, — думала она, припоминая события прошедшей ночи.

****

Самолёт набирал высоту. Полина возвращалась домой. Смешанные чувства переполняли её. В душе остался осадок.
Ощущения от прекрасно проведённого отпуска были испорчены.
Несчастный случай может произойти даже в самых порядочных семьях, — оправдывала она себя.
В аэропорту Полину встретил муж.
— Полина! Я так рад тебя видеть. Он крепко обнял и поцеловал жену. Мы так по тебе скучали. Больше никогда надолго тебя не отпустим, — чуть не кричал он, переполненный радостью встречи.
— Я тоже очень соскучилась. У вас всё в порядке? Как твои дела? Как дочурка? Как её успехи в лицее? — торопилась узнать Полина.
— У нас всё отлично. Пойдём скорее в машину. Едем домой. Она тебя ждёт. Давай, рассказывай о своём путешествии.
Уложив вещи в багажник, они отправились в дорогу. По пути Полина в общих чертах рассказала о своём двухнедельном курсе обучения. Поделилась впечатлениями от города, от страны, от рождественских приготовлений немцев, опустив события последнего вечера.
— Полина, ты хорошо себя чувствуешь? — спросил муж, подъезжая к дому. — Мне кажется, ты чем-то немного расстроена.
— Ну, что ты, милый. Всё хорошо у меня. После полёта никак не прийти в себя. Ты же знаешь, что я всегда боялась летать.
На следующий день Полина позвонила Насте.
— Настя, привет. Я вернулась. Когда увидимся? У меня для тебя от Саши привет.
Они договорились о встрече.
В понедельник Полина вышла на работу. Коллеги с интересом расспрашивали её о поездке.
— Всё было просто восхитительно. И обучение, и отдых. Я ничуть не пожалела, что провела в Германии отпуск, — говорила она всем одно и тоже.
— Теперь ты у нас учёная, — подшучивали они. — Игнат Борисович не мог тебя дождаться. Каждый день по нескольку раз в день уточнял: «Когда Полина выходит на работу?»
Шеф и вправду очень обрадовался её возвращению. Как только он вошёл в приёмный кабинет, то с порога заявил, улыбаясь:
— Ну, наконец-то Полина вышла на работу. Потом расскажешь всё. Сейчас давай работать.
Он зашёл в свой кабинет. Снял верхнюю одежду, сел за рабочий стол и прокричал:
— Полина, срочно набери мне... нет, сначала завари мне свежего чая. И со мной выпей. Заодно расскажешь о своей учёбе, — смеясь, распорядился он.
— Ну, началось, — подумала Полина. Приготовила чай и зашла к Игнату Борисовичу.
— Садись, докладывай, — шутил он. — Только недолго. Дел у нас невпроворот.
— Могу двумя слова, — ёрничала она. — Всё замечательно.
— Ну, ладно. Брось ты. Съездила не зря?
— Не зря, конечно. Узнала много нового, — теперь уже нехотя говорила она.
— Вот и отлично. Лишь бы тебе на пользу — резюмировал Игнат Борисович, допивая чай. — А ты с Анастасией Юрьевной не виделась, случайно? — неожиданно спросил он Полину.
— Нет, ещё. Да, я два дня, как приехала. Не успела пока. А что, она хотела встретиться? — уточняла Полина, скрывая от Игната Борисовича, что вечером увидится с ней.
— Интересовалась, когда ты будешь на работе. Смотри, не болтай ей ничего лишнего, — наказывал он, поднимая трубку телефона. — Всё, Полина, давай работать. Время летит.
Полина собрала чашки и вышла из его кабинета. — И что это он? — подумала она.
По окончании работы, как они и договаривались с Настей, Полина отправилась на встречу. Она подошла к кафе. Остановилась у входа в ожидании Насти. Вскоре Настя подошла, и они вместе зашли в кафе.
— Привет, мать! Рада тебя видеть. Выглядишь замечательно. Сразу видно, что у человека был отпуск, — сказала Настя, устраиваясь за столиком.
— Я тоже рада встрече. Саша скучает по тебе. Передает привет. И вот это. Поздравление с Рождеством.
Полина достала подарок и вручила его Насте.
— Он очень расстроился. Я не знала, что ты ему написала в письме. Читали вместе. Я и тебя понимаю, и Сашу мне жаль.
Настя на слова Полины никак не отреагировала.
Они заказали по чашке кофе. Полине показалось, что у Насти было плохое настроение.
— Настя, у тебя всё хорошо? — поинтересовалась она.
— Вообще-то не очень. Но об этом потом. Сначала рассказывай, как ты отдохнула, — сказала она.
— Всё было замечательно. Интересно, увлекательно. Курс мне очень понравился.
Полина в глубине души колебалась. Стоит ли ей делиться с Настей событиями последнего дня проведённого отпуска. Но в то же время ей хотелось рассказать об этом. Разделить своё смятение.
— Так вот. Всё было превосходно до самого последнего дня. А вечером перед отъездом... — начала свой рассказ Полина.
Она многозначительно посмотрела на Настю.
— Что вечером? — испуганно спросила Настя.
— Ну, словом, пришёл Дима. Это один из слушателей курса. Молодой парень. Мы одной компанией всё свободное время проводили. Выпили вина. Засиделись в номере. Ну, и потом, сама понимаешь...
— Ты изменила мужу, — догадалась Настя.
— Да. Я не знаю, как это произошло. Если бы мне кто-нибудь сказал, что такое случится со мной, я бы просто рассмеялась в глаза. И сказала бы, что такое не может произойти никогда. Но это случилось. Конечно же, сейчас я мучаюсь оттого, что обманула мужа.
— Да, брось ты. Забудь и не страдай. Уверяю тебя, что твой муж наверняка не святой. И ведь не мучается? — со злостью произнёсла Настя. — Раз уж ты об этом заговорила, я тоже тебе кое-что хочу рассказать. Представляешь, как раз в твоё отсутствие я абсолютно точно узнала, что у моего Игната есть любовница. Она ему родила сына. Больше того, он купил ей квартиру и регулярно помогает деньгами. Как тебе это? Я просто в шоке!
Настя отвернулась от Полины. На глаза нахлынули слёзы.
— Не может этого быть! — театрально ужаснулась Полина.
— Может... Может... Это уже всё проверено и перепроверено, — отрезала Настя.
Она сильно нервничала. Её настроение и состояние, в котором она находилась, напомнило Полине их первое знакомство.
— Скажи мне честно, Полина, ты знала об этом?
Настя пристально посмотрела Полине в глаза. Сейчас она была уверена, что Полина всё знала.
— Если ты знала, то почему мне ничего не сказала? — с раздражением в голосе допрашивала она Полину.
Полина опустила глаза. Достала из пачки сигарету. Повертела её в руках. Закурила. Бездумно уставилась на чашку с кофе. Потом отвела взгляд в сторону. Настя тоже закурила. Они курили молча. Первой заговорила Полина.
— Ответь мне, Настя. Только честно. Ты хотела бы, чтобы я Игнату Борисовичу рассказала о твоём романе с Сашей?
Настя удивлённо посмотрела на Полину. Ничего не ответила. Они ещё немного помолчали. Разговор больше не клеился.
— Спасибо, Полина. За подарок от Саши. Мне надо идти. Скоро Игнат придёт с работы, а у меня ужин ещё не готов. Извини, если я обидела тебя.
Расплатились по счету. Вышли из кафе и разошлись.
— Так вот почему Игнат Борисович просил не болтать лишнего при встрече с Настей, — вспомнила Полина опасения своего шефа.
Она очень огорчилась. Была в полном отчаянии. Шла по вечернему городу, никого не замечая.
— Господи! — молила она. — Сделай так, чтобы от моего добра другим людям хуже не было, — шептала она себе под нос. — Господи! Прости меня.
Всё случившееся в последнее время сильно угнетало её.
— Почему я раньше этого не понимала? — спрашивала она себя. — Почему именно сейчас мне всё так стало очевидно?

****

Шёл снег. Пушистые снежинки-недотроги тихо спускались с небес. Они кружились вокруг мерцающих уличных фонарей. Осторожно садились на лица прохожих. Заглядывали им в глаза. Безмолвно умирали под колесами мчащихся машин. Одежда прохожих была густо усыпана снегом, и ей казалось, что это были заблудшие в сумерках снеговички. Полина смахивала снежинки с лица, погрузившись в свои мысли. Только сейчас она увидела, что на дворе настоящая зима. Вот-вот наступит Новый год. До наступления праздника осталось несколько дней. Душевные переживания настолько перевернули её душу, что порадоваться его приближению у Полины не получалось.
Её раздражало всё: слякоть среди зимы, спешащие дни, бесконечные указания Игната Борисовича. Суетливые люди, собственный обман и неверность.
Нет ничего более трагичного в жизни, чем абсолютная невозможность изменить то, что уже совершено. Ложь подобна снежному кому: чем дольше его катишь, тем больше он становится. Но лгут все, и как-то с этим живут, — думала она.
Но ведь большая разница — не хочешь грешить или не можешь. Брак — это всегда игра правды и лжи. Он связывает на всю жизнь два существа, которые друг друга не знают.
Мы все ищем любви, надеясь, что она сделает нас лучше. И представляем себе отношения между мужчиной и женщиной в браке как одинаковую независимость, взаимные обязательства, зависимость обоюдную. Но так почти ни у кого не бывает.
Время не изменяет, а лишь совершенствует нас. Не время проходит. Проходим мы. И в своей жизни мы часто идём по дороге в дождливую погоду.

****

В последний рабочий день в канун наступающего Нового года Полина по поручению Игната Борисовича собрала весь коллектив на поздравление. В назначенный час все собрались в ожидании.
Игнат Борисович в изысканном дорогом костюме, улыбаясь, вошёл в зал. Он с серьёзным выражением лица обратился к поглядывающей на часы Марии Васильевне.
— Мария Васильевна. Я не опоздал? — спросил он хитровато. — Ваше подразделение, как всегда, раньше всех закончило работу. И год наверняка уже закрыли?
Марию Васильевну словно подбросило на стуле. Она тут же побагровела, пытаясь сообразить, что же на этот раз она сделала не так.
— Так ведь Полина сказала в шестнадцать часов всем собраться в конференц-зале. Вот бухгалтерия полным составом и подошла вовремя, — оправдывалась она.
— Ладно, ладно. Шучу я. Надолго не задержу. Всего часика на два.
В зале пролетел недовольный шепоток.
Игнат Борисович лукаво посмотрел на Полину. Громко рассмеялся. Потом осмотрел присутствующих.
— Все собрались? Ждать никого не будем?
— Как будто бы все. Думаю, можно начинать, — сказала Полина, прикрывая дверь.
— Спасибо за разрешение начать поздравление, — вновь пошутил директор, демонстрируя хорошее расположение духа.
— Буквально несколько часов отделяет нас от Нового года, — начал он свою речь. — Мы собрались сегодня здесь, чтобы коротко подвести предварительные итоги года уходящего. И немножко заглянуть в год наступающий. Хочу честно сказать, что я доволен результатами работы за прошедший год. Что намечали — сделали всё. И финансовые показатели выглядят достойно. Так ведь, Мария Васильевна? — и он перевёл взгляд на главного бухгалтера.
Мария Васильевна в нарядном костюме, по случаю приближающего праздника, тут же отреагировала.
— Доложить обстановку? — уточнила она у Игната Борисовича. — У меня все цифры с собой. И прогноз.
— Спасибо, Мария Васильевна. Не будем утомлять и задерживать коллег.
Весь прогноз вы уж не раскрывайте. Скажите только о том, что всех, без сомнения, порадует.
Главбух встала. Не отходя от места, лаконично проговорила: «С Нового года всем сотрудникам компании повышается заработная плата. На тридцать процентов», — и довольно заулыбалась.
Все дружно загудели. От услышанной информации зал заметно оживился. Кто-то громко зааплодировал.
Игнат Борисович вновь взял слово.
— Я благодарю вас, уважаемые коллеги, за проделанную работу. Искренне хочу поздравить всех с наступающим годом — Годом Собаки. Новый год — это чудесный домашний праздник. А счастливая семья и хорошая работа — это самое главное для человека.
На этих словах Игнат Борисович сделал небольшую паузу, что-то вспомнив. На миг остановил взгляд на Полине. Подмигнул ей. Затем продолжил.
— Пусть будет мир и благополучие в ваших семьях. Всегда. Счастье и любовь. И не забудьте, что в новом году у нас с вами снова много работы.
Закончив свою речь, он обратился к Полине.
— Полина, а где же бокалы с шампанским? Что ты сегодня такая варёная? Или Год Собаки в твой дом не идёт?
— Придёт, — ответила она. — Стол накрыт в бухгалтерии. Приглашаю всех туда.
Она первой вышла из конференц-зала. Игнат Борисович и коллеги последовали за ней. Шеф выпил вместе со всеми бокал шампанского и незамедлительно уехал.
В бухгалтерии провожали уходящий год. Полина, уединившись, подбирала документы на подпись директору. Она опять и опять возвращалась к одним и тем же мыслям.
Почему отношения между мужчиной и женщиной редко бывают счастливыми? И даже тогда, когда они любят.
Если эти отношения причиняют нам боль, у нас появляется представление, что любовь — это мучение. Едва ли не болезнь.
Возможно, просто больны их отношения. Но правильнее бы назвать их не «любовью», а «зависимостью».
Зависимость в отношениях — это постоянная концентрация мыслей на «любимом» человеке. Отношения «зависимости» определяют эмоциональное, физическое, душевное состояние человека. Его работоспособность, связи с другими людьми. Вся жизнь зависимого человека зависима. Но зависимость делает человека скорее несчастным, чем счастливым.
Если несчастлив в одиночестве — исцелись любовью. Человек надеется, что все его душевные страдания, неуверенность в себе, все его глупые комплексы будут излечены любовью. И он будет счастлив. Первое время, казалось, что так и происходит. Но ощущение это длится недолго. С начавшимися конфликтами появляется недопонимание, недовольство объектом «любви», недовольство собой.
Человек страдает ещё больше, чем страдал в одиночестве.
Почему же так происходит? Почему история повторяется в каждых новых отношениях?
За дверью бухгалтерии сильно шумели. Бокала шампанского для проводов старого «рабочего» года коллегам явно не хватило.
Раскрасневшаяся Мария Васильевна приоткрыла дверь и, вытирая пот ладонью, спросила: «Полина, шеф, кажется, уехал? А шампанского у тебя, случайно, больше нет?»
— Шеф уехал, а шампанского, случайно, нет. Бегите в магазин, — посоветовала она.
— Ты что одна сидишь? Все старый год провожают, а ты бумажки сортируешь. Брось ты. Давай к нам, — настойчиво приглашала её Мария Васильевна.
— Сейчас приду, — пообещала Полина в надежде, что главный бухгалтер вскоре исчезнет за дверью.
Полине не хотелось веселиться. Она закрыла папку с документами. Взяла чистый листок бумаги и стала записывать мысли.
Так происходит потому, что человек сам по собственной воле становится зависимым. Зависимый человек ощущает себя неполноценным. Ему необходимо заполнить себя Другим. Для него это вопрос жизни и смерти, поэтому он готов терпеть любое отношение к себе, лишь бы быть рядом с Другим.
Но заполнить себя с помощью Другого человека невозможно. Внутренняя целостность и полноценность может быть только благодаря его личной связи с Богом. Отождествление Другого человека с Богом, служение ему до самозабвения не избавляет от собственной недостаточности.
Недаром в Библии сказано: «Не сотвори себе кумира». Зависимость — это отказ от себя и от Бога.
В зависимых отношениях психологическая территория одного человека поглощается психологической территорией другого. Человек живет не своей жизнью, а жизнью «любимого». Пространства для свободного развития личности почти не остается.
Зависимые часто говорят: «Я живу только для него», «Я всё делала для него». При этом они не понимают, что Другому такая жертва не нужна.
Мария Васильевна в очередной раз приоткрыла дверь приёмного кабинета.
— Полина. Ну, сколько тебя можно ждать? Шампанское принесли. Пойдём. Хотят тебя позд­равить, — с трудом выговорила она.
— Иду, Мария Васильевна. Спасибо за заботу, — поблагодарила она, хотя совсем не собиралась присоединяться к их веселью.
В зависимых отношениях нет реальной близости супругов. Отсутствует реальное доверие. Эмоционально насыщенные отношения часто принимают за любовь: «Ревнует — значит любит».
В зависимых отношениях люди используют друг друга для удовлетворения своих неосознаваемых потребностей.
Установить глубокую эмоциональную связь с другим человеком возможно, но лишь при условии уважения своих и чужих границ, интересов, потребностей, переживаний. А это — зрелость отношений.
Зрелая любовь говорит: «Я сделаю всё, что в моих силах, чтобы помочь тебе реализовать свои способности, даже если это означает, что иногда тебе придется быть далеко от меня и делать что-то без меня».
Для настоящей любви способность отдавать, не требуя ничего взамен, — это выражение силы и духовного изобилия. Отдавая, зрелый человек получает удовольствие, и это само по себе является компенсацией его эмоциональных, физических и материальных затрат.
Человек, склонный создавать зависимые отношения, ориентирован на любовь-сделку, любовь-эксплуатацию. Он не может давать, не прося ничего взамен, а отдав, чувствует себя использованным, опустошенным, обманутым.
Зрелый человек знает своего партнера. Реалистично оценивает его качества. Но при этом ценит его таким, каков он есть. Помогает расти личностно, раскрываться. У зависимого нет реалистичного представления о партнере. Он не может принять партнера таким, какой он есть. Он стремится его воспитать, переделать под себя.
По-настоящему любящие друг друга люди независимы, автономны, не ревнивы. Но в то же время стремятся помочь друг другу в самореализации. Гордятся победами, великодушны, заботливы.
Зрелая любовь говорит: «Я могу прожить без тебя. Но я люблю тебя и поэтому хочу быть рядом».
Духовно зрелый человек знает, что ничто не вечно. И если их отношения прервутся, то это никак не отразится на его ответственности в любви. И такой человек благодарен каждому дню совместной жизни.
Такой человек не устаёт повторять своей любви: «Возможно, в этом мире ты — всего лишь человек. А для меня ты — весь мир».
Полина крупными буквами написала последнее предложение. Прочитала. Смяла листок. Бросила в корзину для бумаг.
— От печали я очнулся и невольно усмехнулся, — пропела мотив Полина. — Как там дальше у Эдгара По? А дальше — Новый год. И всё должно быть по-новому.
Посередине чистого листа она аккуратно написала:
«Заявление. Прошу уволить меня по собственному желанию». Расписалась, поставила дату и положила лист на стол директору.
— Я в сотый раз опять начну сначала. Пока не меркнет свет, пока горит свеча, — вновь запела она, одеваясь.
Полина выключила свет. Закрыла дверь приёмной и вышла наружу. Она пошла домой, где её ждали любимые и дорогие ей люди. Пусть взаимозависимые. Но без них её жизнь теряла бы всякий смысл.
Ворона очнулась от сна. Она осмотрелась по сторонам. Удивилась.
— Занесло же меня на седьмое небо, а оттуда вид совсем другой, — подумала она.
Бесшумно взмахнула крыльями и полетела в сторону белокаменного собора. Она опустилась на крест, озаренный тусклыми лучами продрогшего от мороза солнца. За стенами собора, в озябших окнах, был виден мерцающий огонь свечей. Свечей, молившихся перед образами.
В жизни каждого из нас есть своя ворона. И только спустя время каждый по-своему понимает, что для него значила эта птица. Птица сумеречная, птица вещая.