В гостях у Агафьи Лыковой

Наталья Еремеева
                Это статья Николая Белых о своем трудном путешествии
                к отшельнице-староверке Агафье Лыковой.
                Встреча с героиней выделена "Агафья"

Некоторых членов нашего коллектива давно мучило навязчивое желание побывать в “таежном тупике” в гостях у Агафьи Лыковой. Своими глазами увидеть ее быт, своими ушами услышать ее своеобразный говор.
Еще одиннадцать лет назад, в 2001 году, в рамках похода из поселка Мрассу на горячий ключ на реке Бедуй мы пытались это сделать, но тогда из-за тяжелейшего тропления не смогли уложиться по времени на прохождение “лишних” ста двадцати километров.

И вот в этом году наш хитроумный командир Евгений Валерьевич Суздальцев придумал довольно симпатичный и логичный маршрут с заходом из поселка Бийка на Бедуй. И далее с прохождением двух непростых перевалов выйти по правому притоку Абакана к реке Кокяжам прямо в устье Ерината на заимку Лыковых. Таким образом мы планировали получить удовольствие минимум от двух дней пребывания в теплых целебных водах горячего ключа, прохождение красивого маршрута со сложными перевалами и красивыми каньонами и посещение вожделенной бабушки.


Состав команды:
Евгений Суздальцев (1946 года рождения) - руководитель, Сергей Гладков (1948), Александр Логинов (1955), Николай Белых, Юрий Майснер (1961), Андрей Басалаев (1971), Сергей Гаськов (1971).
Мы в Бийке. Далее обычные хозяйственные дела. Прорубание проруби сквозь четыре фуфайки, вмерзшие в лед, унесло полтора часа нашей жизни, но оказалось бессмысленным занятием. Продолбив полметра фуфаечно-ледовой субстанции, мы убедились, что река в этом месте промерзла до дна. Но мы тут же наполнили это свое “долбление” большим смыслом - ибо все в жизни необходимо незамедлительно наполнять смыслом. Так, творческую разминку с тяжелым ломом можно обозвать тренировкой плечевого пояса в физическом плане и подавлением своего “эго” в психическом.
Затем вечернее скромное застолье с возвращением “эга” в исходное состояние.
Очень хочу сказать несколько слов о хозяине - Олеге Сычеве. Человек, в 23 года из-за болезни потерявший ногу, совершил массу горных походов на протезе. Занимается ремонтом машин, держит коней и планирует развивать конный туризм. Впрочем, как и снегоходный. Вот для этого и создал эту базу. Деятельный неугомонный человек, который по-настоящему сражается за жизнь и свое здоровье...



 
Температура минус 28. Все так же ясно.
Программа прежняя: источник - нары - стол - нары - источник - нары - стол - источник - источник - баня - источник - нары.
Десять лет назад здесь поселился человек по имени Слава. Срубил избушку, провел из источника отопление себе в дом и живет, подъедая остатки пищи за туристами и прочей публикой. Благо, этих остатков здесь столько, что на несколько Слав хватит. Слава этот, бородатый мужичок шестидесяти трех лет, изучает Веды, что-то пытается постичь и просветлиться. Но на самом деле занимается самым чудесным и достойным делом, которое мне ведомо безо всяких Вед - ничегонеделанием. Я вот очень уважительно отношусь к людям, способным на такую запредельную лень. Для этого тоже нужно большое специфическое мужество истинного маргинала...

Температура окружающего мира минус 26 градусов. В 6 утра бежим в источник на последний сеанс. Уткинцы встали раньше, чем мы. Они уже отсидели свой сеанс и поэтому устремляются к финишу ровно на полчаса раньше нас. У них поход заканчивается - они выходят в Бийку. У нас же настоящий поход только начинается.
Идем вверх по Бедую по готовой уткинской лыжне. Много следов зверей. Видел соболя, который не очень шустро убегал по береговой полке...
 

В 12.30 уперлись в ледопад высотой метров шесть-семь. Встаем на обед и идем тропить лыжню в обход ледопада. Благо, это вполне возможно...


В 14 часов мы на перевале высотой 2250 метров. Перевал никак не называется, турика на нем нет. Присваиваем ему название “Лыжный”. Командир его квалифицирует не менее, чем 1Б...
 
Красивые виды во все стороны. В сторону Каирсу вообще торчат грандиозные эвересты. Таких диких гор в этом районе мы даже не ожидали увидеть.
Полчаса сидим на перевале, млеем от солнца и окружающих видов. (Когда еще на перевалах будет так тихо и солнечно?)..


Всяко-разно, цепляясь за можжевеловый стланик, где на кошках, где на лыжах, влезаем на крутой взлет. Еще немного - и вот оно озеро Каирсуну-Экикуль - исток Каирсу. Вокруг суровая красота - Эвересты и Джомолунгмы. И вон, за озером, наш перевал на Кокяжам. Практически стена. Категория не менее 2А.

Нашей очень сильной, но довольно престарелой группе, да еще с двумя новичками, да еще без веревки, лезть туда вряд ли целесообразно. Тем более, что мы уже точно не успеваем засветло спуститься до зоны леса.
 
Даже если мы его пройдем, то таких соплей намотаем... Категории нам не нужны. Мы отдыхаем - кто в отпуске, кто на пенсии. Перенапрягаться некоторые уже просто не в состоянии.

Снимаем всю эту красоту и, как ни жалко, возвращаемся назад. Скатываемся вниз до воды и варим обед.

Потом был еще и небольшой шестой каньон с самыми высокими стенами.
Очень красивая река Каирсу. Впечатляющие каньоны. Река стоит того, чтобы по ней пройти. Находится она на территории заповедника, и ходить здесь, в общем-то, нельзя. Но зимой можно многое, чего летом - ни в коем случае.
К 18 часам вышли на Абакан. Где-то должна быть изба. Поискали - не нашли. Ставим палатку...
 
Идем вверх по Абакану в гости к Агафье. Большие участки голого льда с водой сверху. Много открытой воды. С воды, пугаясь нас, взлетают утки, много оляпок. Приходится искать мостики, или, если возможно, обходить по береговым полкам. Передвигаться по береговым полкам очень непросто. Сплошные завалы, ямы, непроходимые кусты. Много приходится идти на лыжах по камням, по щиколотку в воде. Вперед продвигаемся медленно.
 
К 14 часам подошли только к устью Кокяжама. То есть по времени пора возвращаться, а до Агафьи еще километра два трудного пути по камням и корягам. Решаем, что к Агафье пойдут только командир и видеооператоры.
Саша Логинов уже был у Агафьи в 2000 году. И даже отснял тайком полтора часа своей с ней беседы. Поэтому сейчас может обойтись и без свидания. Саша и остальные, в том числе и я, возвращаются и готовят лагерь. Суздальцев, Гладков и Майснер должны вернуться уже в полной темноте.
Заготовили дрова, сварили ужин и ждем. В 22 часа, не дождавшись мужиков, поели и легли спать.

Далее идет рассказ Евгения Суздальцева об их пребывании в гостях у бабушки Агафьи.
После обеда нашей группе пришлось разделиться. Хотя дальнейшие события показали, что этого можно было и не делать. Но на тот момент мы решили, что это правильно, и, обговорив действия в непредвиденных ситуациях, каждая половина группы отправилась своей дорогой.

На преодоление оставшихся препятствий у нас ушло не более часа. И вот мы в трехречье Абакана, Кокяжама и Ерината. Огромная наледь расстилается перед нами, и мы быстро движемся по этой наледи. Чувствуем, что заимка где-то рядом. Натыкаемся на след обуви. Идем по следу и выходим к небольшому загончику для коз. На перекладинах даже висят допотопные бубенчики.
Далее пошла тропа. Потом попались дрова на тропе, и вот нижний склад. Тюки сена, лабаз.

Заимка находится в двухстах метрах от устья Ерината и расположена на террасе высотой около десяти метров.
Красиво! Место для жизни выбрано великолепно. Но каждый килограмм туда можно доставить только на руках.

"Агафья".
 
Поднимаемся на террасу. Из одного дома выходит Агафья Карповна. Знакомимся, объясняем цель посещения. Из другого выходит Ерофей Седов. Со словами: “Ох, это Бог допустил вас сюда! А вы знаете, что Путина выбрали?”. Он не мог поверить, что мы своим ходом добрались до них. Ерофей - бывший геолог-буровик. Работал на Каирсу в восьмидесятые годы, бурил, как он говорит, на руду. В этих местах он работал много лет и дружил с семьей Лыковых. Именно он познакомил Василия Пескова с Лыковыми.
Если и были какие-то сомнения в том, что вторгаемся в уединенную жизнь, то сейчас видим - нам откровенно рады. Причем рады в силу того, что мы представляем собой физическую силу, которой тут явная нехватка. И на нас с первых секунд общения возлагаются надежды - уже уготована немалая работа, которую обитатели “Таежного тупика” не в состоянии выполнить своими силами. Нас практически умоляют остаться ночевать.
 
А мы планировали пообщаться полчасика, осмотреться, отснять и удалиться, не мешая течению их спокойной жизни. Придется остаться и делать все, о чем попросят.
Впервые за все эти долгие годы река Еринат промерзла до дна. Воды нет. А дрова, заготовленные на острове из плывуна, вмораживаются в наледь. И если их сегодня не убрать - дрова будут потеряны. А потеря дров - это настоящее бедствие.
Одеваем кошки и начинаем таскать дрова. Сначала к террасе, потом наверх. Дрова еще надо вырубить изо льда. На все про все ушло четыре часа бешеной работы. Такая работа отшельникам не по силам. У Ерофея нет одной ноги. И поднять дрова на террасу ни он, ни Агафья не в силах.

Агафья доставляет дрова с верхней делянки, расположенной выше огорода.
Дрова возит на козьей шкуре, которая заменяет ей санки. Как говорит Ерофей: “Агафья привезла мне на этой неделе пять “козлов” дров”.
Агафья подтверждает и смеется на распев: “А как же, деваться некуда”.
Жизнь их сурова. Не справился с ситуацией - будешь бедствовать.
Воды нет. Лед надо нарубить, натаскать, растопить, напоить трёх коз, кур, Ерофея и себя.
 
Скинули с крыш весь снег и лед. Перед этим в шутку поставили Агафье условие, что скинем, только если согласится фотографироваться не боком, не задом, как она это обычно делает, а в фас. Агафья Карповна - девушка современная. Согласилась, почти не ломаясь.
Вечером говорю Агафье:
- Давай растоплю печь.
- Нельзя. В спичках плохой огонь.
Она до сих пор добывает огонь, используя кресало и трут.
Но когда стало темно, она зажгла фонарь. Мы обратили на это ее внимание. Она пояснила:
- Днём фонарь висит на солнце, а ночью светит. И она не экономит, завтра снова будет солнце.

Вот такая логика. Из спичек огонь плохой, а из солнечных батарей - хороший!
Очень гордится Агафья, что она грамотная с шести лет. Все молитвы она знает наизусть. В доме иконы на все староверческие праздники. Церковные книги только на старославянском языке. Современным книгам место в дровянике под навесом.
Поздно ночью показывала нам свою ручную ткацкую машину, где часть машины - ее тело. На ней она ткет пояса своим друзьям - Тулееву, Макуте и другим. Пока она не выткала на поясе букву “Н”, и все это нам не продемонстрировала, мы не могли лечь спать.
Утром прошу поставить мне автограф на книгу, которую я принес. Книга написана в 1983 году Василием Песковым после посещения семьи Лыковых.
 
Агафья пишет: “На добрую память от Агафьи Евгению”. Прошу поставить дату: “Двадцать второе марта 7520 год от сотворения мира”. А для нас 06.03.2012.
Прощаемся и в 7 часов 30 минут уходим. У нас с собой письмо от Агафьи к Тулееву и Макуте. На обратном пути письмо отдали в Таштаголе в администрацию. А 16.03.2012 у них уже был вертолет. Очередная зимовка закончилась. Удачи, вам Агафья и Ерофей. И долгих лет!

http://www.kuzrab.ru/publics/index.php?                ID=25411&sphrase_id=168719

 Но это мужской взгляд, а вот женский


Агафья Лыкова: дитя тайги

      Любовь Чугунекова
          сентябрь 2006г.


В верховьях Большого Абакана, посреди тайги, живет последняя из семьи Лыковых, Агафья Карповна. Специально для читателей "Пятницы" журналист из Хакасии Любовь Чугунекова рассказывает о своей поездке к ней.
После необходимых приготовлений вертолет Ми-8, закрутив винты, потихоньку взмыл в воздух. Два часа полета прошли незаметно, и мы над целью. Когда вертолетчики делали небольшой круг над устьем реки, мы успели заметить небольшие домики, спрятавшиеся за деревьями. Бортинженер Валерий Станковский сквозь шум и рев двигателя прокричал: "Прибыли!"
Долгожданные гости после долгой зимы



После долгой зимы хозяева искренне рады гостям. Автор этой статьи и Агафья
Фото: Газета "Пятница"
Не спеша двинулись в сторону избушек: два небольших домика стоят рядом, три чуть выше. Услышав гул вертолета, Агафья Карповна заранее спустилась к нам навстречу: небольшого ростика улыбающаяся женщина, худенькая, с бледным личиком, узкими зеленовато-серыми глазами, большим ртом и плоскими губами, откуда виднелись редкие зубы. Говорила она нараспев, с довольно-таки интересным говором. Руки, скрестив, держала на груди. И эти руки, огрубевшие, с въевшейся грязью от земляных работ, рассказали очень многое о ее жизни.
Она живет в самом верхнем домике и ожидала нас у дома Ерофея Сазонтьевича Седова – ее соседа по тайге. Зима в этих местах длинная, лютая, люди в зимний период не заглядывают в эти суровые края, поэтому видно было, что хозяева искренне рады гостям. После дружеских приветствий, как у соскучившихся старых знакомых, тут же завязался оживленный разговор.
На берегу, неподалеку от домиков, возвышается строение, на которое невозможно не обратить внимание. Напоминает избушку на курьих ножках. Ножки, правда, высокие, метра три, и сделаны из толстущих бревен. Ерофей Сазонтьевич рассказал, что это лабаз, где Лыкова хранит продукты, и строила она его сама. Помолчав, добавил, что Агафья Карповна – неплохой плотник, буквально все мастерит своими руками. Легко догадаться: работа тяжелейшая и для крепкого мужчины, а тут...
В это время Агафья Карповна буднично рассказывала: "Медведь уже дважды спускался к нам, да так близко, что пришлось ружьем отпугивать".
Раритеты с Агафьиного чердака

Первые часа два я не совсем четко понимала ее старославянский говор. Но, внимательно прислушиваясь, постепенно все-таки смогла составить ей достойную компанию в разговоре. Не отступая ни на шаг, всюду, куда она позволяла, я следовала за ней в течение пяти часов. Копаясь (естественно, с ее разрешения) на чердаке, я обнаружила инструменты, которые пару веков назад были в подворье у каждого хакаса, например первобытную мотыгу – абыл. Агафья Карповна показывала, как она им ловко орудует.
Все, что бы она ни делала, получалось быстро, сноровисто. На вопрос, откуда это, она сказала, что сделала сама: накалив железо на огне, она его спокойненько загнула. Это свидетельствует о том, что она и кузнец неплохой. Попробовала и я обработать землю абылом. Хочу свидетельствовать: удобно.
На чердаке лежали серп и станок для получения нитей и витья веревок. В домашнем хозяйстве у Агафьи очень много разных по размеру берестяных изделий, сшитых берестяными же нитями. Деревянные ложки, стол, стулья, кровать возле печи она тоже смастерила сама.
Беспокойное хозяйство



Жизнь в глухой тайге трудна, но здоровью идет на пользу. Тайга словно законсервировала Агафью
Фото: Газета "Пятница"
– Хакасы поклоняются природе, воде, горам. Вы живете на природе, она вас кормит, домик ваш стоит в устье реки и окружен горами, нет желания им поклоняться?
– Не-ет! Я единому Богу поклоняюсь.
И как бы испугавшись греха, быстро достала и показала мне свой крест.
Хозяйство Лыковой, про которое она очень любит говорить, – две козы, козел (которого незадолго до нашего прилета пришлось забить), четыре козленка, два петушка, пять курочек и две собачки. Дарители назвали щенка Бураном, но здесь, на заимке, он превратился в Протошу.
Козел заболел, Агафья его выхаживала как могла, но в итоге его пришлось забить.
– Какие лекарства у меня были, так все им отдала (коза тоже как-то заболела, но обошлось). Сколько лекарств было, теми и поила.
– А как называются лекарства?
– Эспазган и другие без названия все отдала и старые лекарства все споила.
Одним словом, ничего не пожалели для козла и козочки.
– Да-а. Я-то эти лекарства не стала потреблять, там ведь эти штрихкоды. Помимо лекарств еще и травами, настойками из трав поить пробовала.
За козами здесь ухаживать очень тяжело. Она их каждую держит на привязи, отпустишь – медведь задерет, говорит. Учитывая, что питается Агафья только тем, что дает природа, мяса на столе почти не бывает.
– Агафья Карповна, в тайге родились, выросли, может, охотитесь?
– Я – нет. Когда братья да отец были здоровы, охотились.
– Как они охотились?
– Ямы копали. А я в основном рыбой питаюсь. Ерофей плетет морды для ловли рыбы.
Сама она это тоже делает.
– А где вы моетесь?!
– Я не моюсь.
– Как!? Совсем не моетесь? Ну, в реке-то купаетесь, наверное?
– Нет, какой-то год поскользнулась, упала, вся мокрая стала. А так, руки да лицо помою.
После того как она это сказала, я специально, подойдя к ней поближе, принюхалась. Замечу, что от нее не исходит никаких неприятных запахов.
Нет их и в доме, где ну никак не скажешь, что чисто. Что такое чистота и порядок – эти понятия ей, скорей всего, неведомы. А то, что нет запаха, – видимо, природа-мать сама очищает человека, который живет с ней в тесном контакте.
Пророчества из святых книг



Книг в доме много – разных размеров, в кожаных переплетах, некоторые с замочками. Пожелтевшие от времени страницы служат людям не одно столетие
Фото: Газета "Пятница"
Агафья отвечала на все интересующие нас вопросы, но, как только возникала небольшая заминка, она начинала с большим беспокойством рассказывать о пророчествах, о которых говорится в ее священных книгах. Книг в доме много – разных размеров, в кожаных переплетах, некоторые с замочками. Пожелтевшие от времени страницы служат людям не одно столетие. Показывая то на одну, то на другую книгу, Агафья нас предостерегала:
– ...Приближается время христианского слова, восстановят старинные церкви. А потом на лето будет лютое мучение, тогда все верные будут избиваться по всем странам и городам, об этом говорится в книге пророка Даниила. Будет всемирная гибель...
Агафья Карповна пропела несколько староцерковных гимнов. Голос ее при разговоре – не скажешь, что благозвучный, частенько ее говор трудно разобрать, но поет она красиво, очень приятно, мягко и нежно.
Спички ей ни к чему

Я с восхищением смотрела на Агафью Лыкову как на абсолютно самодостаточного человека. Она ни у кого ничего не просит: привезут, подсобят чем-либо добрые люди – просто поблагодарит.
По заготовленным семенам и рассаде можно судить, что Агафья выращивает много овощей и картофеля. С хозяйством управляется, за водой в неближний свет на реку бегает, плотничает: в хозяйстве все имеет свойство ломаться и портиться.
Ягоды, шишки заготавливает, на чай, на лекарство травы собирает, рыбачит. Надо заметить, что в гору Агафья бегает очень быстро: здоровых парней обскакала, когда они по ее просьбе ходили за сухостоем. Спустившись, те вслух восхищались ее великолепной спортивной формой.
Очень понравилось, как Агафья из двух камней добывает огонь. Она чиркает камушками, как мы спичками или зажигалкой. Берет кремний, трут и камень. Чирк, чирк – и вот огонек зажегся.
Несмотря на то что навещающие гости привносят в жизнь Лыковой частицу цивилизации, в основном она надеется только на себя. Беспокоило лишь одно: пока Агафья Лыкова во всем управляется сама (дай ей Бог здоровья на многие годы!) – а как же потом?
Зов предков

Абсолютно неверно мнение, что после того, как семья Лыковых прославилась на весь мир, Агафья Лыкова живет без забот, едва ли не все необходимое ей доставляют. Это далеко не так, ведь гости бывают в году два-три раза, ну в другой раз – четыре. А в году – 365 дней. И чтобы прокормить себя, уберечь от природных капризов, приходится работать не покладая рук изо дня в день.
Но Агафья Карповна на свою судьбу не жалуется. Нас она встретила с улыбкой, приветливо, так и проводила с добрыми пожеланиями. Поражают ее глаза: они выглядели как у невинного ребенка, как будто бы ей и не 60 лет вовсе и не было в жизни никакого горя, изнуряющего голода и потерь близких ей людей.
Последняя из Лыковых

В 1978 году совершенно случайно в глухой алтайской таежной глуши группа геологов наткнулась на проживавшую в избушке старообрядческую семью, словно попавшую в XX век прямиком из XVII... Ошарашенно, словно на марсиан, смотрели люди друг на друга. Потом пришло доверие, симпатия и сотрудничество. В 1982 году серия статей журналиста "Комсомольской правды" Василия Пескова "Таежный тупик" прославила семью Лыковых на весь Советский Союз, на весь мир. С умилением читали наши люди о том, как таежные робинзоны познавали современную цивилизацию. Глава семьи Карп Лыков о целлофановом пакете: "Надо же, стекло, а мнется..." Или то, как он впервые в жизни смотрел телевизор, – тогда на это двойное шоу сбежалась половина геологической базы: человек из XVII века перед голубым экраном... Теперь из той большой семьи – отец Карп Осипович, мать Акулина, два сына, Саввин и Дмитрий, да дочери Наталья и Агафья – осталась только Агафья, самая младшая...
Старообрядчество, староверие

Это совокупность религиозных течений и организаций, направленных против церковных реформ патриарха Никона (никонианства). Понятие "старообрядчество" появляется после раскола Русской православной церкви в середине XVII века. Старообрядцы продолжили церковную традицию, практикуемую до введения этих реформ.
Известные старообрядцы

Аввакум Петров (протопоп Аввакум)
Савва Морозов – предприниматель
Павел Рябушинский – предприниматель
Феодосия Морозова (боярыня Морозова)
Матвей Сидорович – предприниматель, фарфорозаводчик
Сироткин Дмитрий Васильевич – крупнейший российский судовладелец, дважды городской голова Нижнего Новгорода
Платов Матвей Иванович – атаман Донского казачьего войска, генерал от кавалерии
Шмелев Иван Сергеевич – писатель
Клюев Николай Алексеевич – поэт
Гучков Александр Иванович – российский политический деятель
Преследования старообрядцев

Бегство старообрядцев началось после Собора 1667 года. Бежали в Польшу, Литву, Швецию, Пруссию, в Турцию, в Китай и в Японию. При Петре I, по сведениям Сената, находилось в бегах более 900 тысяч душ. В отношении к общему числу тогдашнего населения России это составляло около десяти процентов, а в отношении к исключительно русскому населению это количество бежавших составляло гораздо больший процент. За границей старообрядцы селятся большими колониями, строят свои церкви, монастыри, скиты. В России существовали свои крупные старообрядческие центры.
Керженец – название реки в Нижегородской губернии. В густых лесах вдоль реки к концу XVII века существовало до сотни старообрядческих обителей – мужских и женских. Разгром Керженца начался при Петре I. В Нижнем Новгороде был казнен знаменитый старообрядческий диакон Александр, составивший книгу ответов на вопросы Питирима: ему отсекли голову, а тело его сожгли и пепел бросили в Волгу. После разгрома Керженца староверы бежали в Пермский край, в Сибирь, в Стародубье, на Ветку и в другие места.
Ветка находится в современной Белоруссии. Во времена раскола находилась на территории Польши. Первый разгром Ветки произошел в 1735 году.
40 000 человек были переселены в Восточную Сибирь и Забайкалье. Эти события получили название "Первый выгон". В 1765 году произошла вторая выгонка, а позднее и третья. Последняя партия старообрядцев была доставлена в Забайкалье в 1795 году.
Иргиз – приток Волги в Саратовской и Самарской губерниях. Заселен во времена Екатерины II по приглашению императрицы. В царствование Николая I все иргизские монастыри были разгромлены и отобраны у старообрядцев.

http://starover.religare.ru/massmedia6536.html