Прошло уже 25 лет, а я все еще помню случай, который оставил в моем сердце незабываемое впечатление.
Приближался новый год. Сказочная зима кружила в белом танце, украшая деревья серебром, а мороз неустанно рисовал причудливые узоры на стеклах. В то время я часто посещала в больнице дядюшку и перед праздником зашла к нему. Меня поразил вид палаты – её было не узнать; так как она вся светилась от разноцветных шаров, игрушек, блестящая мишура украшала окна и стены. От дяди узнала, что такой подарок больным сделала жена соседа по палате, который не ходит.
В это время молодой мужчина с ребёнком мастерил на ёлочку гирлянду из бутылочек. Он с любовью учил малыша, что и к чему присоединять, чтобы она загорелась. Удивило, что мальчик был одет в джинсы, в ковбойский жилет, которых в магазинах не было.
Эта семья меня заинтересовала и я всякий раз, навещая родственника, обращала на них внимание. В молодом человеке чувствовались обаяние и доброта, отсутствовала злость на жизнь, которая иногда овладевает людьми, прикованными к постели. У него было красивое лицо и вьющиеся волосы, а глаза, необычайно добрые, были незабываемыми, всегда светились любовью и радостью при виде жены и сына.
Он был очень приветлив, тактично и остроумно шутил, красиво рисовал; ему достаточно было нанести несколько штрихов на бумаге, и можно было угадать, кто изображён, так как умел улавливать что-то особенное, только одному человеку характерное, и передать это в рисунках-намёках; и все сразу угадывали себя.
Был внимательным и заботливым с женой и ребенком, насколько позволяло его состояние. В её облике не было ни усталости, ни жизненной забитости, она держалась стойко, сдержанно, не выдавая той внутренней боли, которую, конечно же, ощущала, ее улыбка в любое время радовала его. Одевалась скромно, но с большим вкусом; меня удивляли её красивые, ухоженные руки – и когда она только успевала! Помогала другим больным, нисколько не смущаясь. В больнице ее называли «самая красивая и мужественная женщина».
В периоды его жутких, нестерпимых болей она умудрялась находить в других больницах лекарства, чтобы облегчить его страдания. Я рада, что не видела его в те моменты – в моих глазах он остался молодым, с изумительной улыбкой человеком.
У них была своя жизнь, и свой мир, трогательный и недоступный другим, не похожий на наш, так как они умели радоваться маленьким радостям и ценили каждый день. Потому что им приходилось вести за жизнь бой со страшной болезнью, и они выигрывали эти поединки, так как в трудные минуты были вместе, и каждая победа была выстрадана.
После праздника, к моей радости, я познакомилась с этой женщиной, и в беседе узнала, что встреча этого нового года была самая необычная и незабываемая в её жизни. Этот трогательный рассказ я и привожу ниже.
«Мне хотелось обрадовать мужа и новый год встретить вместе. Поэтому с сыном приехали к нему нарядные с подарками; муж, сын и больные были очень довольны, так как не ожидали такого сюрприза, пили сок, веселились. Но в 12часов все стали готовиться ко сну – к моему удивлению, муж сказал, что и он уже будет спать. Честно говоря, я сначала была обескуражена, что наш праздник с боем курантов окончился, но удивляться, конечно, не стоило, так как осознавала, что он болен, и у него режим. Но сынишка надеялся поиграть с папой подольше, разгулялся и оживленно бегал от большой ёлки в коридоре к нему в палату, мечтая о продолжении праздника, а муж спал, чем очень удивил малыша, который только и ожидал, когда проснется его папа, чтобы с ним повеселиться.
Какое-то время, сидя в коридоре, я забылась, но когда очнулась, то грустные мысли о последних годах нашей жизни завладели мной; они не обещали светлых дней, а только волновали - жестоко до боли. Почему прекрасной души человек прикован к постели, словно птица с подбитым крылом, которой вместо высоких полетов, досталось кроткое прозябание на земле; почему «враг» хочет сломить необычайно доброе, отзывчивое сердце мужа так безжалостно?
Я всегда сравнивала жизнь людей со временами года. С наступлением весны возрождается природа от зимней спячки, и можно заметить, как быстро обновляется и ликует все кругом: как на ветках лопаются почки, как жадно и радостно тянутся к солнцу только что появившиеся листочек и травинка, как чудны синие дали, и бело-розовым цветеньем украшаются сады. А человеку не дано обновиться никогда, хотя бы на месяц, на неделю, и это звучит как неотвратимый приговор, не дающий пробудиться от страшного сна. Страстно внушаю мужу, что он обязательно будет ходить, и эта вера передается мне, вместе ждем своей весны и возрождения, которая никому и не снилась; а так как только человека Бог наделил такими дарами, как, вера, надежда, любовь и мечта, то осознание этого - огромное счастье для нас.
Неожиданно задумалась о семейном празднике, удался ли он так, как был задуман, всё ли предусмотрела? Больные в палате были довольны, и муж был рад, что мы этот вечер провели вместе. Хотя видела сияющие лица близких и любимых мною людей, для которых готовила подарки, зажигала свечи, бенгальские огни, я ощущала себя в чем-то виноватой, мучилась, боялась обделить кого-то вниманием. Заходила в палату: муж спал, ёлочка светилась, а праздничного настроения не ощущалось.
Ребёнку и мне пора было уезжать домой. Мы вышли на улицу, где нас встретили луна и её придворные - сияющие звёзды, под ногами приятно поскрипывал снег. Город в это время весело праздновал новый год, окна светились разноцветными лампочками, а мы более часа ждали такси, но ни одной машины так и не проехало. Вспомнилось высказывание людей о том, как встретишь новый год, так и проведёшь его. Хорошо, что я не верю в суеверия.
Мороз крепчал, неприятно было стоять в ночном городе с малышом. Незаметно появились сказочные снежинки, они нас ободрили, мы поиграли в снежки, но потом повалили с неба огромные снежные хлопья. А мысли неодолимо терзали: муж в больнице один, сынишку снег постепенно укутывал, как ёлочку, а я ничего не могу изменить, только с невыносимой горечью наблюдаю, как огромное желание подарить радость дорогим людям не удалось. Я уже трудно соображала, видя заснеженного сына, душа забыла, что бывает радость, она разрывалась, оставляя осадок неудовлетворённости, вины. Минуты, часы нового года больно били по сердцу, не радовал всегда любимый мною снег – он, как иглы, колол каждую клеточку моей кожи даже сквозь одежду.
А снег всё падал и падал ...
Почему- то вспомнила нашу первую встречу нового года. Мой будущий муж приехал к нам с подарками, и что изумило: с полной дорожной сумкой мандаринов. Он очищал их и кормил меня, как кормят малышей. Позднее выяснилось, что он разгружал вагоны с мандаринами – так студенты подрабатывали по ночам. 31 декабря мы пошли кататься на санках. В окнах домов сверкали разноцветные лампочки всеми цветами радуги. Только для нас появилась величавая луна, и сияли празднично звезды. Небо светилось огнями, и нам казалось, что были белые ночи. Снега намело столько, что мы утопали в сугробах по колено, и он искрился при свете луны; а на нас, кружась, падали белые звездочки. В какой-то момент я заметила, что потеряла каблук от новых красивых сапог. Смеясь, искали его среди сугробов, но еще веселей нам стало, когда потерялся и второй. Домой вернулись ровно в 12 часов мокрые от снега и, как нашкодившие дети, прятали мои испорченные сапоги. Несколько дней смеялись, вспоминая, как я боялась кататься с высоких гор, падала с саней, утопая в глубоких сугробах, а потом при луне искали каблуки. Родители удивленно смотрели на нас, а мы только по-детски веселились. Было еще много веселых приключений.
Вспомнила, какими сюрпризами удивлял меня муж - это у него получалось красиво, с озорством. Неожиданно я узнавала, что едем в Юрмалу, чтобы полюбоваться зимним закатом. У берега вода замерзает и сверкает как зеркало, море зримо затихает; вечерние лучи скользят по блестящему хрустальному льду и отображаются в зеркальной глади. Где-то вдали шумит море, как бы, праздно напоминая о себе; быстро темнеет, и алеющий закат безмолвно утопает в море. А мы, в изумлении затаив дыхание, боялись нарушить эту живописную картину.
Вспомнила, как тихо летней ночью муж убегал, чтобы не разбудить меня, и возвращался с утренней зарей через балкон с букетом полевых цветов. Лепестки весело кивали мне, сверкая свежей серебристой росой. А я, восхищенная и счастливая, угадывала, где он мог их найти. И он, не менее радостный, глядел на меня своими сияющими добрыми глазами. Только недолго длилось наше счастье…
Пушистые снежные хлопья, не уставая, творили чудеса, украшая нас с сыном, а я только пыталась превозмочь душившее меня чувство отчаяния. Боль, которая жгла изнутри раскаленным железом, становилась все нестерпимее, слез не было, вместо них по щекам бежали тающие снежинки, от безысходности хотелось только кричать; но разве счастливый город мог бы услышать и узнать, что у них за окном мерзнут две одинокие, страдающие души?
А снег все падал и падал…»