Звонарь и муэдзин

            

                ПРИ СОАВТОРСТВЕ С Л.ЧЕЛЕБИ





 - Я лечу во Францию, на симпозиум! – радостно  кричит в трубку моя подруга. – Догадайся, в какой город?
         Она моложе меня, но это не мешает нам находить общий язык. Зарема – врач-хирург. Более 20 лет живет в Америке, работает в крупной калифорнийской клинике. Она часто спрашивает моего совета, приговаривая: «Ты знаешь жизнь на 15 лет больше меня. Отвечай.»
      Она не стала свидетелем трагических событий, произошедших в Чечении  за время ее отсутствия. Как  и все, она за эти две войны потеряла многих близких, о чем ей сообщали всегда по истечении значительного срока, чтобы не срывать с места.  Несколько раз она прилетала ко мне в Стамбул. Зарема часто жалуется на нехватку общения на родном языке. Разве что какой-нибудь родственник приедет навестить раз  в три года.
              Едва разместив свой чемодан в выделенной для нее комнате, она изъявляет желание отправиться на прогулку. Небольшая экскурсия по городу, с  его памятниками средневековой архитектуры, приводит ее в восторг.Внезапно слышу испуганный голос своей подруги: «Кто это?!» Мимо проходит группа молодых женщин, разговаривающих между собой по-чеченски. Они укутаны  с головы до ног в черное таким образом, что на виду остается лишь часть лица. «Это че-чен-ки?» - изумленно восклицает она придушенным голосом, стараясь не быть услышанной.
-  Откуда они взялись?- спрашивает Зарема, медленно приходя в себя после первого шока.
- Откуда и ты,- смеюсь я. – Но, скорее всего, они из сельской местности,- спешу я успокоить.
- Я , знаешь ли, тоже из села, но такого не видела. – А мои мать и сестры и по сей день живут в селе, но так не одеваются.  Откуда эта манера так покрываться?!  Чтоб ни одного волоска не видно. Такого у чеченцев не было ни-ког-да! Знаю по фотографиям моих бабушек и прабабушек.
- А ты про ваххабистов слышала?
- Разумеется.  Кто о них не слышал? И из твоей книги узнала кое-что.
- Так вот, это – ваххабистки, то есть  их жены или сестры. Они объясняют это преображение тем, что привели свой внешний вид в соответствие с нормами ислама.
- И ты согласна?
- Не совсем. В Коране о покрывании головы говорится лишь один раз - в суре Нур, 31 аят. И говорится следующее: "Передай своим сёстрам мусульманкам, чтобы взгляды их не были вызывающими и чтобы прикрывали свои срамные места. Пусть концы своих покрывал опускают не назад, а вперёд. Чтобы не привлекать внимания к своим драгоценностям, пусть не ступают слишком твёрдо при ходьбе". То есть, как видишь, говорится даже не о необходимости покрывать голову, а о том, чтобы концы покрывал, которые арабки (да и арабы) всегда носили в силу климатических условий, прикрывали их грудь, которую у женщин  той эпохи (в исламе этот период, когда моральное разложение общества достигло небывалых масштабов, принято называть «эпохой невежества» ) принято было обнажать . Причём в этом аяте применяется слово "хымар" , которое обозначает любое покрывало, и в зависимости от контекста может обозначать даже скатерть, а не "хымарюррес", что означает головное покрывало. То есть аят посвящён тому, что следует закрывать область декольте. Нигде в Коране ты не найдёшь строчки, где говорится, что не должен быть виден ни один женский волос, или что мусульманка в хиджабе лучше, чем без.   
     Ладно, что с меня взять, я ведь не теолог в итоге. Могла чего-то недопонять, неверно истолковать. Но почему же до сих пор не прекращаются дискуссии на эту тему в мусульманском мире? На телеэкранах Турции, страны древней исламской традиции, где 98 % населения - мусульмане, часто можно   наблюдать  следующую  картину.  По одну и другую стороны разделенного надвое «круглого стола» - уважаемые ученые-теологи. Одни утверждают, что в Коране сказано о том, что женщинам необходимо покрываться. Другие же требуют: «Покажите нам это место в Священной книге». Дебаты продолжаются , но место это так и не обнаруживается. Не нашла и я,наверное, потому, что  отсутствие прямого указания оставляет простор для  толкований. Но ведь Коран предостерегает от попыток   «развивать» якобы недосказанное  в Священной Книге. В 101 аяте пятой суры, Маиде, сказано: «Эй, уверовавшие! Не задавайте вопросов, ответы на которые вам не понравятся. В ниспосланном  Коране  вам откроется. А то, о чем там нет ответа, то прощено Аллахом. (И вы не ищите беды на свою голову, не задавайте лишних вопросов). Аллах Всемилостив и Всепрощающ.»
     Я вот уже много лет общаюсь с авторитетным  исламским теологом Билалем-эффенди, обращаясь к нему уважительно «Ходжа»  (учитель, наставник). Он носит почетное звание Хафыз (в перев. с арабс.-заучивающий наизусть, хранитель), т.е. знает наизусть Коран. Владеет четырьмя языками. В течении 30 лет служил имамом одной из крупнейших мечетей Стамбула. Ныне же занимается научной деятельностью и возглавляет организацию, осуществляющую контроль над многочисленными околорелигиозными изданиями с целью предупреждения распространения  извращенного толкования ислама. Он много лет был (и продолжает оставаться) моим духовным наставником.
      Когда я начинала сетовать на неподобающее поведение  в общественных местах   его соотечественников, что строго  возбраняется мусульманской моралью, он с горечью соглашался. И как-то рассказал о том, как сам пророк Мохаммед  (А.С.) собственными руками очищал забор, мимо которого проходил, от плевка некоего невежды.
   Билаль-эффенди постоянно напоминал, что радикализм во внешнем виде для человека, занимающегося светской деятельностью, вовсе не обязателен. Главное для мусульманина – это почитание Аллаха ,  моление согласно фарзу, соблюдение поста в священный месяц Рамазан. Мой наставник придает большое значение науке, как это предписывает и Коран. Мусульмане не должны прятаться в собственной скорлупе, повторяет он. Мало следовать канонам ислама, необходимо вносить свой вклад в мировое развитие. Недаром в священном Коране слово «наука» повторяется 114 раз. 
     «Ну, откуда свалился на ваши головы этот ваххабизм? – сокрушался он. – Словно мало у вас других проблем! Эти люди – джахили (невежды), они ничего  не знают про истинный ислам».
   Что касается покрытия женщинами головы (речь идет о полном покрытии волос),  то вопрос этот довольно серьезный, определяющий и модель поведения носительницы данного атрибута. Покрыться можно в любом возрасте, начиная с момента, когда девочка становится девушкой. Но вот снять платок не так-то просто...  И если однажды покрывшаяся женщина решила «открыться», т.е. перестать  тщательно укрывать волосы,  - это расценивается как ренегатство и отступничество от веры. Тут не существует беспечного подхода типа «хочу ношу, хочу снимаю». Особенно,   если речь идет о хиджабе. Облачение в эту радикально-исламскую женскую форму – это принятие некоего обета, осуществляемое в обстановке ритуальной церемонии. 
            Здесь же мне случалось встречать  одну мою соотечественницу  днем  - в платке,  спущенном  до глаз, а вечером, на праздничном мероприятии,  с  платком  уже на затылке. Такое отношение в исламском мире считается кощунственным, демонстрирующим отсутствие искренних убеждений у его носительницы. 
      Покрытие же головы у чеченских женщин также всегда  являлось традиционным и не предписывало полного закрытия  волос, являясь, скорее, атрибутом национального образа.

- А как ты отличаешь ваххабистов от не ваххабистов? – любопытствует все еще не пришедшая в себя окончательно от встречи со своими преобразившимися соотечественницами Зарема.
- Ну, это совсем просто... Укороченные штаны и детская коляска ,- смеюсь я в ответ. Моя реплика вводит ее в окончательный ступор.  «Мужчина? Коляска? Где?! Здесь?!!» - выпаливает она, воззрившись на меня округленными от изумления глазами.  Я отмечаю  про себя, что укороченные штаны на нее не произвели никакого впечатления .
     Дело в том, что у чеченцев издревле считается недостойным мужчины прилюдно ласкать своего ребенка или даже просто заниматься им в присутствии посторонних.  Суровый образ жизни обязывал к строгой системе воспитания, предполагающей определенную дистанцию между отцом и детьми. Заниматься детьми (по крайней мере, малолетними)  было предназначением женщины. Здесь же, в Европе, наблюдается необычная для воспитанного в  чеченских  традициях человека, картина. Муж, как правило,  в коротких штанах и с беспорядочной растительностью на лице, катит впереди себя коляску с младенцем, а рядом вальяжно вышагивает освободившаяся от гнета собственных  национальных традиций жена,  укутанная  до глаз в соответствии с традициями чужими.

- Ну, это молодые. А старые как выглядят?
- Ну, старых ваххабистов просто не существует. Это относительно новое у нас течение. В нашей республике оно возникло после первой войны. До этого никто о них  ничего и не слышал. Так что самому «старому» ваххабисту должно быть где-то 45-50 лет.
- И много здесь таких? - спрашивает Зарема.
- Хватает. Имидж «диких» чеченцев, получивший распространение в Чечении благодаря усилиям Путина и его марионеток, дополняют именно они. Ведь это они, не видавшие ничего, кроме своего села и не знакомые с условиями городской жизни, первыми осваивали Европу в качестве беженцев в 1999 -2 001 годах, когда другие воевали. А вот этих воевавших-то здесь как раз совсем немного. И приехали они сюда годами позже, с огромными трудностями. Но обидно даже не это. Каждый волен ехать, куда пожелает. Обидно, что эти самозванцы приписывают себе чужие заслуги. Без всякого смущения рассказывают о своих подвигах, тогда как и оружия в руках не держали. Некоторые вообще никогда не жили в республике, а иные сорвались из своих сел при звуках первых выстрелов. Глупо... Ведь воевавших можно отличить в любой толпе. Они узнаваемы по взгляду, по манере держаться, говорить. Они, как правило, немногословны. Они видели смерть...  Она по сей день дышит им в затылок. Их отслеживают и убивают, как это было в Стамбуле, в Грузии, в Баку, в Австрии и т.д.
       Да что уж там о рядовых... Генералы плодятся, как грибы после дождя.  Наткнувшись как-то в интернете на репортаж с  одним  старым знакомым, о деятельности которого за период двух войн мне известно практически все, я просто остолбенела, увидев , что интервью он дает – ни больше, ни меньше - в качестве бригадного генерала!  «Ааах, - в который раз захлебываюсь я беспомощным возмущением. – Как  же не хватает на вас Джохара с Асланом! При их жизни вы вряд ли бы осмелились на подобный маскарад...» В начале второй войны президент  Масхадов разжаловал нескольких настоящих генералов за недостойное поведение, но эти-то, новоявленные, и не воевали вовсе, и к военному делу от роду отношения не имели! Может, появились какие-нибудь «почетные» генералы,  да я об этом не знаю? Я знаю только «свадебных» , но они-то все-же были настоящими...   
      Как известно, немало фальшивых ветеранов  появилось и после II мировой войны. Время от времени случаи разоблачений попадали в печать. Что это им давало? Да ничего особенного. Дополнительный продовольственный паек, реже – путевку в санаторий , раз в несколько лет. Вот и все привилегии. Вспоминается давний рассказ министра торговли, работавшей в свое время в магазине, обслуживавшем ветеранов войны. Их, молодых продавщиц, эта работа – каждую неделю оформлять в пакеты дефицитные продукты  (мясо, масло, колбасу и т.д.) - очень утомляла, и они ждали, что численность  клиентуры будет со временем естественным путем сокращаться, но она, чудесным образом, с годами увеличивалась!
    - А как здесь живется людям? Я имею в виду тех, кто получил позитив? Работу найти сложно?- интересуется Зарема.
- Да,  многие работают. И неплохо получают.  Однако для отдельных людей гарантированной статьей дохода стало размножение. Суммы, выплачиваемые на детей, позволяют родителям вести безбедное существование, не работая.
       Когда речь заходит о деторождении, мне на память приходит албанка, проживавшая со своим многочисленным семейством в лагере для азилянтов «Жан травай», которая производила  на свет по новому ребенку каждые 9 месяцев. Десять ее  детей  были изумительно похожи друг на друга,  похожи настолько, что если бы не разница в возрасте,  их можно было бы принять за близнецов . Все – буквально на одно лицо, но разных размеров, как матрешки.  Когда я видела ее в последний раз, она снова была беременна . Слышала, что детей уже  12, и семья получила постоянное жилье.
         К сожалению, система мошенничества и паразитирования среди позитивщиков пустила здесь глубокие корни. Еще одной очень распространенной статьей дохода для бывших граждан советских республик  стали фиктивные разводы. Что  это дает? Лишнюю жилплощадь, которая сдается потом в наем денежным азилянтам. То, что это запрещено законом, мало кого смущает.  Кроме того,  государство значительно увеличивает ежемесячное денежное пособие «покинутой» «матери-одиночке».
Да, контроль существует, но мошенники обычно знают, как избежать разоблачения.

 - А как французы относятся к такому скоплению иммигрантов?
         По-разному. Говорят, что в Альзасе люди, как и климат,  более холодные, чем в южных регионах. Но в общем, я бы оценила их , как людей благожелательных. Помню, как в Париже,  не зная еще и самого примитивного французского, мы обратились к молодой девушке за помощью в покупке билета на пригородный поезд через автомат.    Она с готовностью помогла, бросила в автомат собственные монетки, а когда мы попытались  расплатиться, отшатнулась, категорически отказываясь принять наши деньги, и в конце концов  бросилась бежать!  Мы так  и застыли, растерянно глядя ей вслед...
        Когда обращаешься к прохожему,  чтобы спросить , как найти тот или иной адрес,   кажется,  что тот, к кому ты обратился, начинает   ощущать себя Маленьким принцем, с его девизом:  « Мы в ответе за тех, кого мы приручили».  Он начинает сомневаться в данных им указаниях, несколько раз вас нагоняет, делает уточнения, а если он (или она) на машине, предпочитает доставить  вас самолично прямо до дверей , а то Бог вас знает, куда вы еще вляпаетесь без присмотра.
              А один случай этой  французской доброжелательности я по сей день  не могу вспоминать без смеха  до слез.  Было воскресенье, улицы пустынны. Когда мы с приятельницей переходили перекресток, у нее, на самой его середине, от наручных часов вдруг отвалилась крошечная деталь-завод. Найти такую крошку серого цвета на сером асфальте надежды было мало, но чем черт не шутит – ремонт-то здесь дороже, чем новые часы. Отступая к краю тротуара при приближении машин, мы сделали еще пару попыток. Выглядели мы , наверняка, довольно странно,  наматывая круги в центре пустынного перекрестка и пристально вглядываясь в его девственную поверхность.  Уже минут через 10  мы обнаружили, что наши ряды пополнились – в поиск включилась чета средних лет.  Время от времени они делали попытки выяснить, что же все-таки ищем.  Внятного ответа не получали (с нашим словарным запасом это было немыслимо), но и от поисков упорно не отказывались.   Мы искали  уже только повода  ретироваться, но не разочаровывать же таких доброжелательных  людей ! Мы сделали еще пару кругов, изображая интенсивный поиск, когда мужчина с надеждой во взоре протянул нам какую-то железяку неизвестного предназначения, размеры которой превосходили искомое, как минимум, в пару сотен  раз.  Уставшие до одури  от хаотического вращения под пекущим солнцем, мы с приятельницей ухватились  за эту штуковину, как утопающий за соломинку.  Нам даже не пришлось изображать радость. С преувеличенно счастливыми  криками «Мерси, мерси боку!» приятельница выхватила у него из рук грязный кусок аллюминия, зажала его в руке, как некую драгоценность, и  мы, пятясь  и  сияя приторными  улыбками,  долго кричали им «Оревуар», не веря в свое избавление.  Их лица светились неподдельной радостью. .. Моя приятельница по сей день хранит этот сувенир, который оказался выпавшей из  чьей-то машины деталью... 

- А чему стоит  поучиться у французов?
-  Например, отношению к  животным. Здесь, за очень редким исключением, невозможно увидеть бродячих собак или кошек. У всех имеются хозяева.   Уход за престарелыми - еще один пример для подражания. В общем , Европа есть Европа.
   Разумеется, и здесь не все так безоблачно, как хотелось бы. Есть бездомные, потерявшие жилье по собственной глупости. Я имею в виду граждан этой страны. Но их все равно не оставляют на произвол судьбы. Дают временный приют в фойе, которых здесь довольно много. Впоследствии обеспечивают постоянным жильем . Кроме того, имеется служба 115, которая размещает нуждающихся  в фойе и отелях на срок от одних суток  до 2-х недель, семьи с малолетними детьми – на сроки до 1,5 месяцев. По истечении срока необходимо звонить вновь. Однако возможности этой службы ограничены количеством  койко-мест , и есть вероятность, что вам будет отказано. Как повезет. Поэтому есть и такие, кто в эту службу не обращается принципиально, предпочитая устроиться на ночь, где придется, невзирая на погодные условия.
    Здесь много бродяг, собравшихся чуть ли не со всех концов света , в том числе, русские Сергей, Олег и другие...
      45-летний Олег за время своего  бродяжничества  овладел немецким и французским языками. Но деградирует на глазах – не диво при такой-то жизни.   
- Как же они оказались в таком положении? – участливо спрашивает Зарема.
- Ну, одним такой образ жизни даже импонирует. Другие, как Олег и Сергей, обречены на такое существование из-за отсутствия  документов. Но на Родину возвращаться они все-равно не хотят. Здесь они хотя-бы сыты – столько бесплатных столовых. И чтобы там поесть не требуется никаких документов.
          Есть здесь Дима, например.  Характером  - просто  праведник  апостольских времен.  Болезненно относится к любой несправедливости. Честен. Бескорыстен.   Готов броситься на помощь каждому, кто в этом нуждается. Его безотказностью часто злоупотребляют, но за кажущейся наивностью кроется сильный и независимый характер.  Приехал сюда с матерью еще подростком. Сейчас ему 23. От матери ушел – на улицу.  Постиранное вручную белье сушит на себе. Высокий, русый красавец, он походит на ожившую иллюстрацию к русской народной сказке.  Мечтает отправиться в Россию и внести свой вклад в спасении родины. Русских националистов называет раковой опухолью на теле нации. 

- А как те, что уже успели здесь освоиться? Они вновь прибывшим как-то помогают?
- Большинство иммигрантов приезжает к кому-то, хотя никогда в этом не признаются. Их ждут. Им все показывают, объясняют, водят за руку. А как же быть тем, у кого здесь никого нет? Ох и не легко же им приходится. Вновь  прибывшие в чужую страну чувствуют себя поначалу крайне неуютно – они , как потерянные дети, - неуверены в себе, растеряны, загнаны в  угол... Тех, кто приехал ни к кому, ждут разочарования. И на этом этапе так   важно встретить порядочных людей, искренне стремящихся помочь. Ведь  в наши дни, когда общество расколото на два полярных лагеря, довериться незнакомым людям совсем не безопасно.
      Мне рассказывали, как прибывших сюда 5-6 лет назад чеченцев и ингушей, оставшихся под открытым небом, приглашали к себе уже успевшие освоиться соотечественники. Но все не просто. Как не ошибиться, доверившись незнакомым людям? Видимость радушия может оказаться ловушкой. Вы ведь судите по себе, для вас – рыться в чужих вещах, доверенных вам на хранение, это все равно, что подглядывать в чужую спальню, т.е. вершина безнравственности.   И как вести себя, когда вы обнаруживаете  в своих вещах следы мини-обыска? Ведь вы не можете знать наверняка, с какой целью он произведен.. 
      Здесь нередко встречаются люди, расхваливающие оккупационный  коллаборационистский  человеконенавистнический  пропутинский режим, установившийся в Чеченской республике. Здесь напрашивается естественный вопрос: «А  от кого тогда прячемся , господа?» Вы же прибыли сюда в поисках политического убежища, так как на родине вам "угрожает смертельная опасность", и только это обстоятельство может быть основанием для вашего пребывания в этой стране!
- Какие у тебя ощущения, как у человека, переехавшего из мусульманской страны в храистианскую?
- В Турции я 5 раз в день слышала  многоголосие эзана (призыв к молитве),  доносившегося из расположенных на небольшом расстоянии друг от друга мечетей.  Выделяла из общего хора самый красивый голос. Церкви там тоже есть – русские, греческие, болгарские, армянские... Есть и синагоги. Я как-то побывала в православной церкви.  Случайно познакомилась в банке  с женщиной из Украины, державшей в Стамбуле свой магазин. Обменялись телефонами. Несколько дней спустя она мне позвонила, заявив без предисловий: «Христос воскрес!» «Воистину воскрес!» - откликнулась я. И Анна пригласила меня в церковь на праздничную церемонию, которая должна была состояться на следующий день. Она ждала, как и было условлено, у входа. «Только Вы учтите, что я – мусульманка, - предупредила я просиявшую при виде меня мою новую знакомую.  – Надеюсь, это не является препятствием для моего присутствия? Мне это действительно интересно» . «Вы это серьезно? - удивилась она по поводу моей религиозной принадлежности и тут же поспешила успокоить, -  Да нет, конечно! Я очень рада, что Вы пришли». Зазвонил колокол... 
           Позже, когда я стала заглядывать в магазин Анны, который был расположен неподалеку от отеля, где она жила, я заметила однажды на ее столе Коран.   «Подарил чеченец  из отеля, - сказала  она, перехватив мой взгляд. – Читаю в свободное время». Приведя цитату из Корана, добавила: «Точь в точь совпадает с библейской!»
              Здесь, во Франции, я, вместо эзанов, слышу звон колоколов, который перекликаясь и переливаясь один с другим, сливается в один общий, единый, малиновый звон... Здесь есть и мечети – турецкие , арабские.
- Бываешь?
- Дважды была в турецкой – в Рамазан. Знакомая приглашала, на ужин. И в церкви здесь успела побывать, тоже дважды.  Посещала мероприятия, которые проводила там моя приятельница Альбера. Это уникальная женщина ! Она -  юрист по образованию и талантливый организатор и неисправимый альтруист по призванию.  Эта женщина просто фонтанирует энергией!
      В набитой до отказа церкви нет ни одного свободного места. Приставленные к  скамьям по бокам стулья тоже не спасают положения. Часть аудитории  вынуждена оставаться на ногах.  Своеобразной прелюдией к концертной программе становятся проповеди пастора –на французском   и  имама – на турецком.  Поющий ректор университета; стоматолог, играющий на нэе (нэй – тур. муз.инструмент, род флейты)... Женский еврейский хор нисколько не уступает профессионалам. Буквально все покорены виртуозностью их исполнения и непередаваемой прелестью мелодий, дышащих  таинствами древности...
         Музыка – вперемежку с литературными чтениями, юмором. В перерыве – угощения для гостей, приготовленные собственными руками той же Альберы! 
   Ей до всего есть дело.  «Знаешь, я приютила 16 семей, - сообщает она мне по телефону. – Среди них и чеченцы есть. Сказали, что 30 семей остались на улице с детьми, но церковь больше шестнадцати не вместила. Только что покормили. Приходи, посмотри.»
          Она же организовала день Чечении с участием представителей  районного и городского руководства, а также руководителя комитета французско-чеченской дружбы. Просторный зал заседаний украшен постерами с видами живописных уголков Чечении. А рядом, на кухне, под руководством университетского преподавателя русской литературы чеченки Лолиты , француженки - коллеги и подруги Альберы -  готовят чеченские блюда.
        И вот на этой вкусной ноте я и завершаю свой рассказ, вылившийся, благодаря Зареме, в мое собственное интервью.
                5 апреля 2012 г.