Автографы
(Из серии «Памятные встречи»)
Ефим Березин (Штепсель)
Юрий Тимошенко (Тарапунька)
В июле 1956 года в Севастопольском Доме Офицеров Флота (ДОФе) состоялось несколько концертов популярного комического дуэта украинских артистов Ефима Березина и Юрия Тимошенко ( Штепселя и Тарапуньки). Неожиданно для меня и моих товарищей-сослуживцев, мы стали участниками этих концертов, помогая артистам в постановке некоторых концертных номеров.
В это время я служил в армии в Ансамбле песни и пляски «Севастопольвоенморстроя». У нас оказалось несколько свободных от собственных выступлений вечеров и мы, пользуясь правом свободного посещения концертов в ДОФе и Матросском клубе, собрались побывать на концерте знаменитого дуэта. Но получилось, как в старом армейском анекдоте: «На плацу выстроился, личный состав подразделении, готовый отбыть в увольнение. Старшина внимательно осмотрел каждого солдата со всех сторон и, вдруг скомандовал:
- Любители классической музыки, три шага вперед, «Марш!», - вышло человек десять,
и старшина продолжил:
-Всем отбыть в увольнение, а любителям классической музыки вначале занести
пианино в Ленинскую комнату.
После вечерней репетиции начальник ансамбля попросил всех, кто желает пойти на концерт Тарапуньки и Штепселя, поднять руки. Человек десять, включая меня, подняли руки.
- Все свободны,- сказал начальник.- А вы отправляйтесь в ДОФ в распоряжение Тарапуньки и Штепселя. Будете помогать им, как рабочие сцены. Они на месте объяснят вам, что надо делать.
- Это, что шутка? – спросил Юра Васильев.
- Да нет, Васильев не шутка. Мы недоуменно переглянулись.
- Можно было, конечно, послать просто матросов, но просили именно вас, имеющих опыт работы на сцене. К тому же разве вам не интересно посмотреть на самих Тарапуньку и Штепселя не из зала, а за кулисами, увидеть, как они готовятся к выходу на сцену и вообще познакомиться и пообщаться с ними.
Если я не ошибаюсь, ДОМ ОФИЦЕРОВ ФЛОТА до сих пор является одним из основных концертных залов города Севастополя и гарнизона. Наш ансамбль неоднократно с успехом выступал не его подмостках с концертами. Придя туда, мы первым делом о своём прибытии доложили знакомому нам начальнику ДОФа
Он привел нас на сцену и представил Тимошенко и Березину.
- Здравствуйте, ребята!- встретил нас приветливо Березин(Штепсель)
- Здоровенькi були, хлопцi,- широко улыбнувшись, приветствовал нас Тимошенко(Тарапунька).
Телевизор в то время был ещё большой редкостью, и мы их концертные номера в основном слушали по радио. А тут увидели и услышали воочию и в первое мгновение несколько опешили, но уже через минуту благодаря их доброжелательности и простоте, неловкость исчезла.
Все их концертные номера чередовались на сцене при открытом занавесе, и нам предстояло быстро устанавливать необходимый реквизит и так же быстро его убирать после номера. Например, на сцене должен был появиться стол бюрократа, суконная скатерть, графин с водой, стакан и один стул. Каждый из нас в определенном порядке выносил и уносил, закрепленный за ним предмет. Во время репетиции Тимошенко попросил нас назвать, какой-нибудь отдаленный от центра города район Севастополя.
- Корабельная сторона!
- Северная сторона!
- Стрелецкая бухта!
- Херсонес!
- Инкерман!
Выкрикивали мы хором. Тарапунька- Тимошенко удовлетворенно кивая головой, записывал в блокнот. И вдруг, меня осенило:
- Голландия!– Он всплеснул руками и, засмеявшись, обратился к Березину:
- Фима! Представляешь, в Севастополе есть микрорайон «Голландия».
- Здорово, Юра! Это нам подойдет.
И вот начало концерта, очень неожиданное и необычное для Тарапуньки и Штепселя. Открывается занавес. На сцене стоит рояль. Ведущий филармонических концертов, известный севастопольским зрителям объявляет:
- Лист. Вторая рапсодия .Исполняет Лауреат Международных конкурсов пианистов
Леонид Николаев. На сцену выходит пианист во фраке, кланяется , срывает аплодисменты зала. Долго усаживается. Наконец, поднимает руки, но крышка рояля оказывается закрытой на замок, и потому все его попытки открыть её оказываются тщетными. Пианист разводит руками и растерянно смотрит по сторонам. Ведущий, выглядывая из–за кулис, шепотом спрашивает:
- Почему не начинаете играть?
- Рояль закрыт.- Пианист уходит за кулисы. Там раздаются голоса:
- У кого ключ от рояля?
- У завхоза.
- Так возьмите у него.
- Но он уже ушел домой.
- А где он живет?
- В Голландии. - Зал смеётся и аплодирует. На сцене появляются Тарапунька и Штепсель. Штепсель одет в комбинезон. В руках у него портативный чемоданчик. Тарапунька спрашивает:
- Что будем делать Штепсель? Отменять пианиста?
- Нет! Не надо. Сейчас откроем рояль.- Штепсель подбегает к роялю, привязывает к крышке рояля небольшую толовую шашку и, разматывая бикфордов шнур, отбегает в противоположный угол сцены и зажигает шнур. Через мгновенье раздается взрыв. Все сценическое пространство обволакивает густое облако дымовой завесы. Под покровом этой завесы мы бесшумно подбегаем к роялю и,стараясь не греметь, уносим его за кулисы.
Рассевается дым – на сцене рояля нет, а Штепсель весь измазанный сажей, в изодранном в клочья комбинезоне, стоит посреди сцены и недоуменно смотрит на то место, где стоял рояль.
Вбегает перепуганный Тарапунька с санитарами в белых халатах(ребята из нашей команды). Они кладут, упирающегося Штепселя на носилки, и уносят за кулисы. Весь номер был исполнен на одном дыхании и напоминал цирковую буффонаду…
На протяжении всего концерта в зале не умолкали аплодисменты, которые чередовались с всплесками смеха. Артисты вели себя свободно, раскованно. Их репризы и реплики были, как всегда, очень злободневными и смелыми:
- Знаешь Тарапунька, о чем я мечтаю!
- Скажи, будь ласка, Штепсель.
- Если бы можно было запрячь в карету тройку лошадей и махнуть, например в Харьков. Говорят там нет дефицита. И чего там только нет!
- Правильно, Штепсель, кажуть: Чого там тiльки нема : хлiба нема, м"яса нема, масла нема. И чого там тiльки нема?
- Ну тогда махнем в Днепропетровск.
- Не можна Штепсель. Там коней зъiдят.
Вскоре после этих гастролей, я слышал, что Тарапунька и Штепсель попали в немилость и на какое–то время были ограниченны в гастролях и отлучены от телерадиоэфира.
Наблюдая за ними во время выступления на сцене и поведения в антракте, я поражался, какие они разные во всем: ростом, темпераментом, интонациями и вместе с тем как органично дополняют друг друга. И ещё бросалось в глаза, что они не только партнеры на сцене, но и большие друзья в жизни. И ещё – не было в них ни на йоту звездности. Все те несколько вечеров, которые мы отработали вместе с ними, они относились к нам, как к полноправным партнерам, очень тепло с нами расстались,подарив каждому из нас свои автографы на почтовых открытках.
Размашистым почерком Штепсель(Ефим Березин) написал:
"НА ПАМЯТЬ О СЕВАСТОПОЛЕ БЕКМАНУ! 18/VII-56г. и замысловато расписался.
А Тарапунька(Юрий Тимошенко) мелким убористым почерком написал:
"ЗДОРОВЕНЬКI БУЛИ" и расписался длиной, соответственно росту, подписью.
60 лет я храню эти автографы, как добрую память
о замечательных артистах и удивительных людях.
+,,