По дороге небольшого посёлка идёт человек, - просто человек, случайный прохожий. И вдруг его внимание привлекают отчаянные крики и звуки ударов, которые слышны даже на большом расстоянии. Человек бежит к дому, откуда доносятся крики. Когда он подбегает , то с ужасом обнаруживает, что трава перед домом вся в крови, а через щели в высоком заборе видно, как один человек с винчестером в руках ударами приклада и пинками загоняет в подвал скованного цепями, жестоко избитого, в кровоподтёках и рваной одежде другого человека.
– Эй!!! – отчаянно кричит прохожий. – Что вы делаете?!
Человек с винчестером оборачивается к прохожему и подозрительно смотрит на него. Он направляет винчестер на прохожего и грубо спрашивает:
– Что тебе тут нужно? Кто ты?
– Я просто шёл мимо и услышал крики... Пожалуйста, уберите винчестер!
– Ну и шёл бы себе мимо! И без тебя тут проблем хватает, – недовольно кидает хозяин дома, глядя на прохожего.
– Но здесь везде кровь! Кто-то звал на помощь и кричал от боли...
– Ишь ты, какой добрый! – со злостью бросает хозяин дома. – Стоит к этому подонку пальцем прикоснуться, как тут же сбегается целая толпа. А когда он мне палец чуть не откусил, и я потом целую неделю с перевязанной рукой ходил, никто даже не поинтересовался, как я себя чувствую! И так всю жизнь! Когда в детстве били меня, это никого не волновало. А теперь, когда кого-то бью я, то сбегается вся округа.
– Но в чём провинился перед вами этот несчастный?
– Он меня не любит!
– Это ещё не повод, чтобы кого-то бить.
– О, ты его не знаешь! Это страшный тип, настоящий людоед! Человеческого языка совершенно не понимает. Если бы не этот винчестер и цепь, которой я его сковал, он давно бы уже меня убил. А ты знаешь, сколько денег и сил мне стоило построить для него подвал, где я его теперь держу? Ты хоть представляешь себе, сколько нервов стоит мне каждый день, пока я его усмиряю? Ты хоть знаешь, какому риску я каждый раз подвергаюсь, когда загоняю его всякий раз обратно в подвал?!
– Но кто вам дал право держать кого-то на цепи в подвале?!
Хозяин дома гордо выпрямился и с пафосом произнёс:
– Это право я заслужил своими страданиями, которые выпали на мою долю... Меня ведь никто и никогда не любил... Все только и норовят как-то меня ущемить... Если бы не этот винчестер и высокий забор, меня бы уже давно не было в живых – ни меня, ни моей семьи.
– А что ваши соседи?
– Они меня ненавидят не меньше, чем этот негодяй. Другой бы на моём месте давно бы уже убил его. А я его вместо этого ещё кормлю, одеваю, работу ему даю...
– Работу?
– Ну да, работу! Он у меня тут всё строит, на огороде работает, убирает... Кто бы о нём стал ещё так заботиться? Но меня всё равно никто не любит.
– А за что вас все ненавидят?
– Не знаю. Меня с детства никто не любил и вечно били. Наверное, завидуют. Ведь я всегда самым умным был. Вот и соседи тоже... Они ничем не лучше этого мерзавца и ненавидят меня не меньше, чем он. Они вместе с этим негодяем уже давно убили бы меня, если бы не местный шериф – мой лучший друг. Он один меня понимает. А все остальные... Сколько бы я ни делал хорошего, меня всё равно обвинят во всех смертных грехах. Вот и сюда, когда я только переехал, здесь стояла одна лишь хибара этого негодяя, а всё здесь построил я, заставив его работать. Но разве это кто оценит? Все только завидуют, а негодяй, сколько я его ни воспитывал, по-прежнему утверждает, что это всё его.
– То есть, вы отняли у него дом?
– Что значит «отнял»? У меня все документы в порядке!
– Но если все документы в порядке, как же он здесь жил?
– Не знаю... припёрся.
– А вы?
– А что я?! Повторяю: у меня все документы в по-ряд-ке!
– А зачем вы его держите на цепи в подвале? Не проще ли его отпустить или самому переехать в более безопасное место, где к вам будут относиться лучше?
– Во-первых, такого места нигде нет. Здесь у меня хоть шериф в друзьях и есть право на ношение оружия. А если я перееду, и там у меня разрешения на оружие не будет? У этого негодяя куча родственников по всему миру. И к тому же ему все симпатизируют, а мне – никто... Кроме шерифа. Поэтому если я перееду отсюда, на другом месте меня враз убьют, вместе со всей семьёй. Да и как я отсюда уеду?! Здесь живёт мой единственный друг – местный шериф! Ну и ещё в суде у меня есть свои люди...
– Ну, тогда отпустите своего пленника. Пусть живёт отдельно от вас, за забором, например.
– Не получится.
– Почему?
– Потому что как только я его отпущу, он тут же меня убьёт.
– Но разве от того, что вы его бьёте, он станет сильнее вас любить?
– Если я не буду его постоянно бить, он набросится на меня и убьёт. Он тихий, только когда его бьют.
– Ну, тогда снимите с него хоть цепи.
– Если я сниму с него цепи, он тут же подкоп сделает или попытается решетки перепилить... А то и вовсе начнёт швырять в меня и мою семью камни и бутылки... Я пробовал запереть его тут... Но он даже скованный цепью всё норовит меня достать. Вот я и наведываюсь сюда время от времени, чтобы подучить его.
– И всё-таки, неужели вам совсем не жаль этого несчастного?
– Жаль?! Да я само милосердие! Кто как не я кормит и поит его здесь?! Несчастный! Да он неблагодарный! Я научил его работать, заставил построить для меня этот вот дом, подвал и забор. Он вообще жутко ленивый ко всему. Если его постоянно не бить и не пинать, то он так и будет валяться в своём подвале. Вот и приходится его всё время бить, чтобы заставить работу делать. А без этого он ни огород не прополет, ни строить ничего не станет.
– Значит, он работает на вас?
– А на кого же ему ещё работать?! На себя он работать не в состоянии, вот и работает на меня. А вообще, такая сволочь... Сын мне давно говорит, что пора его грохнуть. Так ведь нельзя, такая вонь подымется... Он у меня вообще парень с характером, весь в меня. Говорит: «Папа, что ты с соседями церемонишься? Пальни разок им по окнам из винчестера, для острастки, чтоб не борзели...» Но на это нужно разрешение шерифа, а шериф на все мои просьбы только морщится. «Геморрой», – говорит. А ещё друг называется!..
– Стрелять по окнам соседей, а этого несчастного убить?! Слушайте, вы просто псих какой-то!
– А, вот я тебя и раскусил! Ты тоже меня не любишь! А ну проваливай отсюда, пока я тебя не засудил! Мой шериф быстро тебя заставит раскошелиться!
– Но за что?!
– Ты меня не любишь! А я вот ещё свидетелей найду, что ты на меня обзывался! Вот и хорошо: будет кому раскошелиться мне на крышу для шерифа и на огороде поработать, а то сынок мой в Гарвард подался, расходы опять...
Прохожий в ужасе бежит от злосчастного места. Из подвала раздаются стоны жертвы...
– Один я в этом мире, совсем один! – сокрушённо вздыхает хозяин дома.