Начало тут: http://www.proza.ru/2012/04/12/1758
Хотя этот полет на «Пеликане» и был моим первым полетом на сверхдальние расстояния, но я справился с любопытством и, едва мы вошли в гиперврата, раскрыл папку, которую мне прислали перед посадкой.
Я извинительно улыбнулся темноволосой девушке, которая безуспешно строила мне глазки еще на регистрации на рейс, а теперь занимала место через проход от меня. Мне казалось, гораздо лучше потратить время на изучение дела сейчас, а не на Айсфилде, где меня ждут симпатичные туземки и великолепные склоны. Девушка понимающе вздохнула, и я, мгновенно позабыв о ней, начал просматривать одну за другой страницы.
Джейкоб не был приверженцем новейших технологий, и я даже иногда думал, что, будь его воля, мы все писали бы рукописные рапорты и использовали вместо голограмм архаичные двухмерные фотографии. Но в данной ситуации использование голограмм было бы и впрямь неуместно. А простенькая электронная папка не привлекала ничьего внимания. Впрочем, подглядывать было некому: сидящей в соседнем кресле бородатый мужчина в гвардейской форме, но с накинутым таким образом, чтобы не было видно погон, шарфом, уснул еще до того, как мы оторвались от земли и, похоже, был намерен остаться в этом состоянии до посадки.
Вскоре я дошел до снимков жертв и даже порадовался, что они не объемные. Вид человеческих тел, изуродованных при падении со склонов, не был приятным даже для моей устойчивой психики. Но само дело не показалось мне сложным: два эпизода выглядели как несчастные случаи, и, скорее всего, ими и являлись, а вызывало серьезные подозрения только последнее происшествие, с некоей Элизабет Карлайл. Но и здесь причина смерти могла оказаться вполне прозаической. И уж точно все четыре смерти ничем не были связаны между собой, просто случайно совпали в одном месте в короткий промежуток времени.
Я поерзал в кресле. Ремни скоро должны были отстегнуться, впереди нас ждал заключительный этап полета – от выхода из гиперврат до Айсфилда. Он занимал почти восемь часов, и это делало путешествие не очень комфортным. Все материалы теперь были просмотрены, и я с чистой совестью спрятал папку в рюкзак, а потом провел рукой по подбородку: щетина уже ощутимо колола пальцы.
– Девушка, меня зовут Эндрю, неплохо катаюсь на сноуборде, на Айсфилд еду впервые, а вы? – повернулся я к скучающей соседке.
Пожалуй, ни одна землянка не могла устоять перед моей обаятельной улыбкой. И, разумеется, девушка не стала исключением: она моментально отозвалась тонким, чуть писклявым голоском, который идеально подходил к ее миниатюрной фигурке и мелким чертам хорошенького, но чуть заостренного лица:
– Я Мелисса. Сноуборд – это вся моя жизнь! Я уже два года занимаюсь в команде Земли, а сейчас еду на сборы. Все наши уже целый месяц на Айсфилде, но я запасная, и тренер решил, что мне хватит и трех недель. Мы там уже целых два раза тренировались: два и четыре года назад. Ну, там потрясающе, конечно, даже жалко, что из-за магнитного воздействия нельзя приезжать чаще…
Я поощрительно кивал в ответ на это милое щебетанье, и уже собирался расспросить ее об особенностях скольжения на айсфилдских склонах, как в салоне появилась нескладная фигура Лефрана. Он оглянулся – неприметно для окружающих, но я сразу почувствовал, как он напряжен. Порыскав взглядом по рядам, Поль неторопливо направился ко мне.
– Могу вам чем-то помочь? – я вынужден был вежливо осведомиться, когда он застыл в шаге от меня.
Лефран возложил руки себе на грудь и, заискивающе улыбаясь, произнес:
– Молодой человек, я бы ни за что к вам не обратился, если бы это не было мне так важно. Вы скажете: стариковские причуды! И что же, вы будете правы, да…
Поль поморгал, становясь у меня на глазах на добрых три десятка лет старше и лет на пятьдесят – немощнее.
– Чем же я могу вам помочь? – чуть нетерпеливо переспросил я.
– Ваше место… Ах, когда я был так же молод, как вы, я отправился в один из первых полетов на сверхдальнем корабле на Айсфилд… Мы сидели с женой рядышком, и я как раз занимал ваше кресло – двенадцатое…
Глаза Лефрана увлажнились, и я, не cдержавшись, чуть скрипнул зубами, понимая, куда клонит старый плут. Но, как бы мне ни хотелось поболтать с Мелиссой, я четко помнил инструкции, помнил, что Поль на задании мой начальник, а, значит, какие бы мотивы ни управляли им, я был обязан исполнять его приказы.
– Хорошо. Где вы сидите? Я готов поменяться, – покорно произнес я.
– В соседнем салоне, двадцать пятое кресло, – тут же заговорил Лефран, радостно семеня ногами.
Было заметно, что ему не терпится занять мое место. Я с легким вздохом поднялся и бросил прощальный взгляд на Мелиссу. Ее вытянутое личико выразило сожаление, и это немного утешило меня.
В соседнем салоне раздавался чей-то храп, и, чем ближе я подходил к своему месту, тем громче он становился. Дойдя до своего ряда, я обмер: двадцать шестое, соседнее с моим, кресло занимала необъятных размеров женщина, и она-то служила источником заполнившего салон храпа. Словно ощущая мой взгляд, она немного повозилась, причмокнула губами и захрапела немного в другой тональности. Делать было нечего, и я, с трудом перешагнув через нее, сел в кресло. Ну, Поль… Я представил, как он сейчас разливается соловьем перед Мелиссой, и ощутил обиду.
Соседка, между тем, завозилась, очевидно, намереваясь проснуться. Через пару минут храп стих, и она приподнялась в кресле, бессмысленно тараща голубые глаза сначала на спинку кресла впереди, затем в иллюминатор, а потом перевела взгляд на меня. Я был слишком зол, чтобы поздравить ее с приятным пробуждением, и равнодушно посмотрел в ответ. В глазах дамы возникло удивление, потом сомнение, а затем она уставилась на меня в точности как Джейкоб, когда тот неожиданно заподозрил меня в укрывательстве незаконных мигранток с Марса.
– Вы… это ваше место? – откашлявшись, спросила она.
Я коротко кивнул, и брови женщины удивленно поползли наверх.
– Странно, очень странно, – проговорила она себе под нос. – Меня зовут Саманта.
Женщина смотрела выжидательно, и я снова ощутил раздражение, на этот раз от ее царственного тона. Поль мог заставить меня поменяться с ним местами, но поддерживать салонную беседу с его соседкой он принудить меня не мог. Как можно беззащитнее улыбнувшись, я развел руками, потом указал на свой рот и перекрестил ладони.
– Вы немой! – вскричала женщина так, что сидевший в соседнем ряду черноволосый мальчуган дернулся и испуганно посмотрел на нее. – Что ж, это даже хорошо, – неожиданно заметила она. – Я расскажу вам одну историю.
Мысленно я застонал, но, опрометчиво выбрав роль немого, уже не мог ничего возразить.
– Мой муж, мой бедный муж добился больших успехов в бизнесе, когда мы жили в Аргентине. И когда количество землян, постоянно проживающих на Айсфилде, увеличилось, он был первым, кто догадался оставить Землю и построить пищевую фабрику на Айсфилде.
Саманта достала откуда-то розовый кружевной платочек, промокнула увлажнившиеся глаза и продолжила:
– И вот теперь какие-то негодяи убили его, убили моего супруга! О, разумеется, в полиции говорят, что это был несчастный случай, а еще они говорят, что видели его с какой-то азиаткой, но я не верю! Мой Умберто не был таким! И пусть они будут уверены: я докопаюсь до правды! Вот только получу документы на наследование фабрики и тут же проведу свое расследование!
Ее глаза горели мрачной решимостью; было ясно как день, что эта женщина ни перед чем не отступит. Из ее сбивчивого рассказа я понял, что супруг Саманты был первой жертвой в Литтл-Ярде. Читая дело, я почти уверился в том, что с ним произошел несчастный случай. Но вот теперь, чего доброго, придется считаться с упрямой вдовушкой. Я выпрямился в кресле, закрыл глаза, чтобы поразмышлять о предстоящем расследовании, и сам не заметил, как уснул.
Продолжение тут: http://www.proza.ru/2012/04/18/135