Клавдия продолжение

Жамиля Унянина
Отвоевалась наша соседка тетя Клавдя в аккурат на 9 Мая. Тяжелый был характер у старушонки, всю жизнь была чем-то недовольна, все ее раздражали, так и прожила ругаясь с соседями до восьмидесяти трех лет. Замуж она не выходила, детей не было, никого она не любила, да и ее никто никогда не любил. Мне всегда ее было жалко, и теперь, когда ее не стало, появилось ощущение, что чего-то не хватает, так и кажется, что она наблюдает за нами, как обычно, сквозь щелочку в сенях, и сейчас откроется, страшно скрипя ее сенная дверь, и она спросит:
— Когда приехали?

Однажды осенью мы готовили огород к вспашке, и я прошлась вдоль забора пропалывая чистотел. Выбрасывая его за забор на нейтральную межу между нашими огородами я и не подозревала, что тетя Клавдия подсматривала за мной. Потом мы ушли в дом обедать. Обычно, мы ели не торопясь, а потом еще и сидели за столом, ведь всегда найдется о чем поговорить. Глядя в окно, я вдруг замерла на полуслове. Буквально потеряв дар речи, я только и смогла показать рукой в сторону забора. Мы  прильнули к окну и давясь от смеха наблюдали за такой картиной: тетя Клавдя вся красная от злости и натуги перебрасывала в наш огород через забор пучки чистотела.
— Вот горемыка, как трудится! Хоть иди и помогай.

Часа через два я набрала в ведро красных помидор, сунула под мышку тыкву и пошла к тете Клавде лечить ее больные нервы.
Она встретила меня охая и причитая, всем видом показывая, как сильно она болеет.
— Умру, наверное, скоро, вы тут поглядывайте, заходите иногда, а то буду лежать тут одна, окоченею.
 
Переложив помидоры в свое ведро, она стала вглядываться в окно и вдруг ее голос окреп:
— А соседи какие сволочи, все грызут и грызут меня, поедом едят. Вон сидят на скамеечке у Лиды, — сварливо протянула она, — небось, косточки мне перемывают. А эти новые соседи такие противные! Хотели мне тут перегородить дорогу, чтобы скотина якобы не ходила. Сейчас вот! Моя телитория, не смей трогать! Понаехали тут, порядки свои устанавливают.
Задернув поплотнее занавесочки на окне, она обернулась ко мне и жалобно-заискивающе произнесла:
— Одни только вы у меня соседи хорошие, дай вам Бог здоровья.
Я улыбнулась своей воинственной соседке, пожелала ей здоровья и отправилась домой.
«Да уж, тетя Клавдюшка, ведь не далее как два часа назад и мы были в немилости, а тут умирать собралась, и мы стали хорошие".
Ну что с ней поделаешь — "КАРАХТЕР" такой, и мне снова стало ее жалко.