------------------------------------------------ С. И. Б., с признательностью
Как говаривал один из моих хороших друзей в тот славный период нашей жизни, когда деревья, пусть и стремительно уменьшаясь в размерах, всё ещё продолжали оставаться большими, а зубы, равно, как и сама челюсть, относились к самому настоящему натуральному продукту, и какой-то потенциальной искусственностью от них даже не пахло:
Зачем мне ваш пропан – бутан?
Я лучше спирт налью в стакан!
И с этим, в принципе, можно согласиться. Но с определенными оговорками.
Нельзя… Нельзя вот так, с ходу, отвергать химию, как таковую. В ней много чего важного и очень полезного для жизни. И чтобы это понять, не надо мыслить какими-то, пусть и приятными, но отвлеченными, и не касающимися нас напрямую категориями. Типа «коммунизм, - это советская власть плюс электрификация и химизация всей страны». Ну, не удалось нам проверить этот постулат на практике. И что? Застрелиться и не жить?
Ага. Как же. Даже если бы и очень хотел – не застрелился бы. Во-первых, нечем. Не положено мне уже табельное оружие. А во вторых… Зачем?! Жизнь, парни, такая классная штука!
Надо просто не витать в облаках, а спуститься с них. Поближе к земле. И встать на неё. Твердо. Обеими ногами. А встанешь, сразу вспомнишь, что перед тем, как выбежать из казармы, надо наклониться над бачком с гуталином, что в углу, у дверей, перед самым выходом, и набрать его от души дежурной щеткой… Но лучше своею, личной. А то ведь таких ухарей, как ты, вылетающих из казармы в направлении плаца и стремящихся успеть на утренний развод в установленный Уставом и начальником училища срок, не один – два. И даже не десяток. Так что будешь ждать дежурную щётку… до очередного наряда. Который, как обычно, получишь вне очереди.
Поэтому, не останавливая стремительного движения в заданном направлении, наклонился над десятилитровым оцинкованным бачком с гуталином, зацепил его не жадничая, чтобы и другим осталось – ну, хотя бы литров девять – и выскочил из казармы. А там уже поставил сапог на специальную полочку из толстого рифленого металлического прута и… Пустил тот самый гуталин в дело. К вящей радости самих сапог, старшины, ротного и его, значительно более высокого начальства. Некоторое из которых уже удостоено привилегированного права заменить традиционную шапку-ушанку на более престижную папаху.
Ну, а не было бы гуталина? Какая тогда вящяя радость? Да ты хоть две папахи надень! Не будет такой… Не будет и всё тут. Как ни старайся.
А гуталин, между прочим, - химия! Мелочь ведь сущая. Но всё равно – приятно. Что уж тогда говорить о более значимых, можно сказать, - основополагающих вещах, типа того же самого спирта? Тоже – приятно. Но в больших масштабах. И?! Вот как после такого не любить химию?
Не знаю, кто и как, а лично я – очень её уважаю. А вот химиков – не люблю. Но сочувствую им. Ущербный они народ. Совершенно бесполезный. Ну, вот куда химика в армии? Только если дежурным по части. Вечным дежурным. Или, для разнообразия, на целину. Типа, как в отпуск. А вернется оттуда, отдохнувшим и посвежевшим, так опять, тот же самый опрос, перед отцами-командирами – куда его? Некуда! Только если дежурным!
- Ну, если больше вариантов нет… Точно нет? Тогда решено – дежурным! Только вот что. Табельное оружие выдать, но без обойм. А то ведь опять патроны потеряет! Пиши потом объяснительную комдиву.
И врастет химик, как в новую шкуру, в красную повязку с лаконичной белой надписью «помдеж».
Может, чувствуя свою потенциальную и будущую ущербность, химики так в училище зверствуют? Вот уж где-где, а там они – Богами войны. Замещая тем самым, на время обучения по своему предмету, артиллеристов.
Нервно-паралитические отравляющие вещества. Общеядовитые, кожно-нарывные, удушающие… Зарин, зоман, хлорциан, иприт, дифенилхлор… Тьфу! Вот попробуй, выучи эти названия! Дибензолкса…
А это – только названия. У них же ещё… Причем, у каждого, - формула есть! И её – надо знать.
«Люизит синтезируется катализируемым дихлоридом ртути или кислотами Льюиса присоединением ацетилена к трихлориду мышьяка, при этом образуется»…
Плюс характерные признаки поражения, опасные концентрации, способы защиты. Попробуй, выучи всю эту… Ерунду. Выучи, да ответь. И - не перепутай ничего!
Дай всё-таки Бог здоровья, тому человеку, который шпоры придумал. Без них… Нет, не сдать эти чертовы отравляющие вещества. Весь этот «химдым» проклятый.
А ведь у него, помимо теории, ещё и практика есть!
* * *
Практика по Химдыму у нас, как правило, проходила на специальном полигоне, расположенном на городских окраинах.
А что вы хотели? Не в училище же её проводить? Ладно, курсанты. Уж они-то, по твердому убеждению химиков всё: спать, есть и стойко переносить все тяготы и лишения воинской службы… Всё должны делать исключительно в противогазах. Но ведь кроме курсантов в училище, как в любом, мало-мальски приличном Ноевом ковчеге, и начальство разное водится. А оно уже успело порядком подзабыть, когда в последний раз видело своё средство индивидуальной защиты. А уж куда положило этот противогаз…
Этого, уверен, даже адъютант не помнит!
И тут вдруг, прямо посредине училища – команда «Газы!». Да мы бы и подсумок противогазный расстегнуть не успели, как химик тут же… Просто моментально из учебной аудитории переместился на кухню. И в гордом одиночестве чистил бы картошку на всё училище. До самого вечера. А то и дольше. Пока его супруга не спохватилась бы отсутствием разлюбезного и к центральному КПП не прибежала с истошными неуставными воплями типа «Витя, Витя! И шо они тут с тобой исделали?!»
«Исделали»… Да ничего! Картошку он чистит. Это же не повод на весь город разглашать военную тайну? Чтобы утром её на весь Союз «Радио Свободы» огласило?..
Нет, конечно, химпалатку в качестве аудитории для практических занятий можно было разбить за воротами, на улице. Естественно, так, чтобы не мешать дорожному движению. Но тогда надо весь микрорайон обеспечить средствами индивидуальной защиты. И тут вопрос не в количестве противогазов. В армии нет невыполнимых заданий. Есть плохие исполнители.
Так что будь перед соответствующим замом поставлена задача, у всех бы… У всех, включая уже умерших и ещё не родившихся, было бы по противогазу. Их количество – не вопрос.
Тут проблема в другом. Это ж – гражданские… Как те дикие пчелы. Дисциплине – не обучены. Им же обязательно… Хлебом не корми, дай покурочить. До самого основания. «О, шланг. Отличная штукенция. И по диаметру. И по длине подходит. Как раз можно поменять колено, что в раковине, на кухне. Которое прохудилось ещё когда бабушка Вера в первый класс церковно-приходской школы пошла!»
А фильтрующую основу - по прямому назначению. Только для фильтрации не газов. Жидкостей. Причем, крепких и самостоятельно производимых в домашних условиях, но в объемах, сопоставимых с промышленными. Резину… Резину можно на заплатки. Чтобы велосипедные камеры клеить.
В общем, только все всё приспособили, вздохнули спокойно и присели отдохнуть, а тут – опять. Команда «Газы!». Представляете? Начальство, видимо, представляло. Поэтому полигон был достаточно далеко от любых, мало-мальских жилых построек. В промышленной зоне.
Естественно, там, как и в любой другой зоне, были люди. Иногда, по выходным дням, они отдыхали. Но работали – значительно чаще. Причем, в таких условиях, что плевать им было с высокой колокольни на наши хлорпикрины и зарины с зоманами. Да сами вот так, трезво, подумайте. Нам за наши отравляющие вещества никакого бесплатного молока не полагалось. А им, с их производственными условиями – по поллитра в день каждому.
Поэтому мы спокойно, не оглядываясь по сторонам на гражданское население, и отрабатывали на полигоне навыки отражения химической атаки супостата, которого исключительно в целях политкорректности обзывали вероятным противником. Правда, до того, как начать отрабатывать, на полигон надо было как-то попасть. Но с этим проблем не было. Народу же надо до работы добираться? Вот в промзону и ходил трамвайный маршрут. И его остановка – в двух шагах от центрального КПП. Так что мы – вместе со всеми гражданскими. Прыг в трамвай и поехали.
На занятия обычно ездили повзводно. Одно подразделение наше, инженерное, второе – с командирского факультета. Ну, а поскольку в трамвай колонной, даже по двое, заходить затруднительно, да и время его стоянки ограничено, садились мы россыпью, как попало. Зачастую вперемешку – и будущие командиры, и инженера – все вместе.
Естественно, как из трамвая вышли, снова повзводно разобрались. Построились в колонну и потопали по обочине. С соблюдением положенных мер безопасности. Флажковые и спереди, и сзади по ходу колонны. А уже на подходе к полигону, как только с дороги свернем, так замок обязательно скомандует – «Газы!». И чуть погодя добавит – «Бегом!».
Всё уже на автомате. Задержал дыхание. Правой рукой противогазный подсумок расстегнул. Левой выхватил из него маску. Освободившейся правой перехватил её за другой край, расправил. Всё, надел. Выдохнул. Побежали…
Конечно, до полигона расстояние плевое. Не марш бросок, когда бежишь, а твой собственный пот не только в сапогах, но и под противогазом хлюпает. Легкие разрываются, воздуха просят, а башка этот процесс тормозит:
- Смотри, не дыши на полный вдох! Лучше мельче, да чаще. А то вдохнешь вместе с воздухом хлюпающую под маской жидкость… Козленочком не станешь. Зато, как последний придурок, и без воды утонешь.
До полигона, после марш-броска, вообще, плевое дело. Но, если есть такая возможность… Парой незаметных движений повернул крепежный винт шланга и отсоединил его от фильтрующей коробки. Но так, чтобы он из подсумка не вывалился. Ляпота… Беги – не хочу. А всё.
Прибежали уже.
Противогазы можно снять. Отдышаться. После этого – в химпалатку. На практическое занятие. А там всё по уже отработанной схеме. Химик выдал стеклянную ампулу с хлорпикрином лаборанту. Тот раздавил его на обычной, обтянутой плотной тканью ракетке, и давай ею размахивать из стороны в сторону. А хлорпикрин, не дожидаясь особой команды, начал испаряться. Буквально пара минут и вся палатка затянута дымкой слезоточивого газа.
Как только лаборант раздавил ампулу, химик командует: «Газы!». А сам за секундомер. Как, уложится взвод в норматив? Но норматив – это ещё полбеды. Вот если кто не успел (или не смог незаметно) обратно вкрутить фланец шланга в фильтрующую коробку… Или сам противогаз попался бракованный. Тогда – да. Полный кабздец. Моментально, пробкой из палатки выскакиваешь. Слезы, как из брандспойта, - в пять ручьев. И морда лица, чуть погодя опухает.
Незачет. Обидно, досадно, но – поправимо. Не первое занятие, не последнее. Сдадим.
Но на одном из занятий, кто-то из не сдавших зачет… Может, в качестве моральной компенсации за перенесенные страдания, взял по тихому, да и приделал одной из ампул «ноги». И на обратном пути, когда на остановке «Училище» трамвай уже раскрыл двери, мы взяли и аккуратненько положили её на пол, прямо в проходе. А сами – на выход.
Вышли и, оттягивая на несколько минут сладкие мгновения возвращения в родное училище, дружной толпой сигареты достали. Закурили и смотрим внимательно в сторону удаляющегося трамвая.
А он не так уж и много проехал. Метров двести от силы. Потом резко тормоза заскрежетали. Вагоны встали, и из открытых дверей народ ка-а-ак повалит дружной толпой… И вагоновожатый – вместе с ними.
* * *
О том, что внутри трамвая происходило, мы потом от одного из наших узнали. Он на обратном пути закемарил. И проспал остановку. Едет себе и едет.
Как вдруг чувствует сквозь сон – щиплет… Щиплет глаза сквозь ресницы! Он спросонья и подумал, что всё ещё на занятии. На автомате – выдохнул, правой рукой расстегнул подсумок, выхватил маску, расправил её, выдернул клапан из фильтра. В общем, перекрыв все нормативы, в три секунды уложился. И уже в маске, не торопясь, самым последним из вагона вышел.
На мелкие кусочки стоящая у трамвая толпа его не разорвала только потому, что бегал он быстро. Мы, увидев, как он стремительно спуртует, развернулись в сторону КПП и тоже шагу прибавили. И на территорию училища попали без каких-то потерь и видимых повреждений.
Правда, потом был прогнозируемый разнос. Обоим взводам. Но зачинщика, как начальство не старалось, так найти и не удалось.
Так что помимо заснувшего самым пострадавшим оказался химик. Влепили ему выговорешник за утрату как бдительности, так и казенного имущества.
И это естественно, всем нам аукнулось. До самого экзамена обоим взводам на его занятиях не медом было намазано. Но предмет мы как-то всё-таки сдали. Где-то поднатужились и то, что можно, - выучили. Ну, а где не получилось выучить…
Дай Бог здоровья тому человеку, который шпоры придумал...
* * *
Зато после всей этой истории у нас появились надежные кореша на командирском факультете. Которые и оставались таковыми до самого выпуска.