Я забыл среди ровесников сколько лет пройдено.
Ты об этом мне напомнила юная, стройная.
Голова стала белою. Ну что с ней поделаешь?
Ты любовь моя последняя, боль моя.
Н. Доризо
Видимо незря в народе говорят, что душа находится где-то рядом с сердцем, потому что с той минуты, как я узнала печальную новость, пронзительно ноет и болит где-то слева в груди. Наверное, это плачет душа, а вместе с ней физической болью отзывается и сердечко. Мое тело отлично натренировано, и никаких паталогических проблем с сердцем у меня нет, просто оно солидарно с душой и вторит ей в такт.
Странно, что мы с самого рождения знаем о существовании смерти, но никогда не готовы к новости о ней, даже если она логична и теоретически ожидаема.
Ушел из жизни пожилой человек, с которым жизнь меня свела всего около года назад, но рана в душе, почему-то, оказалась гораздо глубже, чем от потери самого любимого мужчины.
Возможно, где-то в глубине подсознания сидит мысль, что с любимым мужчиной только разошлись дороги, он жив-здоров и есть какая-то вероятность еще встретиться, и что он тоже вспоминает наши счастливые моменты до сих пор. А с этим человеком уже никогда этой встречи не будет. Все, что осталось от него - только прах и мои воспоминания; и неотвязное чувство вины.
Каждый человек переживает потери по-своему. Есть много разных путей: можно раствориться в музыке, дать волю слезам, выговориться на плече у друга, допьяна напиться и сделать что-то еще, чтобы отвлечься. У меня же наступает момент, когда просто невозможно не писать.
***
Немногим больше года назад судьба забросила меня в чудесный городок Лос Анжелесского мегаполиса в Калифорнии. Я добровольно выбрала эту подвернувшуюся возможность начать абсолютно новую главу свой жизни с чистого листа. Все мои друзья остались на другом берегу Америки, в Нью Йорке, и я знала, что начинать придется без единой знакомой души. Все, что у меня было в наличии, это оплаченная на месяц вперед крыша над головой в виде игрушечного домика из двух комнат с каменным полом и абсолютно без мебели, кроме встроенной кухни и холодильника, мой легкий чемодан, а в кармане - небольшая сумма денег на первое время. Почему-то с первой минуты в этом красивом, ухоженном городке со множеством разных людей меня не покидало чувство, что я попала в дремучий лес, куда уходят раненые звери залечивать свои раны. Я добровольно назначила свой домик неприступной крепостью, в которой уединилась от внешнего мира. Люди мне были просто не нужны в те первые месяцы. Наверное, у меня просто наступил такой период жизни, когда нужно было побыть наедине с собой и проанализировать последние несколько лет своей сумбурной жизни. Мои многочисленные друзья из разных уголков мира периодически пытались воззвать к моему сознанию, даже намекали на возможность тихо сойти с ума в одиночестве, но только немногим из них оказалось понятно мое состояние. Именно в те моменты я начинала осознавать всю полноту обретенной свободы и гармонии своей души.
***
Мое лирическое повествование здесь пойдет, все же, не о моем наслаждении одиночеством, а о красивых людях. Но прежде будет отступление о красивой вещи. Странно, но оказывается, что и у вещи может быть какая-то своя судьба, и что она может сыграть роль в нашей судьбе.
Я по природе своей никогда не была материалисткой, то есть, вещи никогда не правили мной. Бывали такие моменты, как и у любого человека, когда в каком-то магазине вещь как-будто сама меня выбирала, так и просила: “ Купи меня, я тебе пригожусь!” И я бесшабашно покупала ее, хотя и приходилось позже затягивать потуже поясок, но потом никогда не жалела, что купила ее. Так и случилось с этой чудной шубкой. Она была сплетена из разноцветных хвостиков лисы и сделана в виде пончо. Наткнулась я на нее совершенно случайно, бесцельно бродя по зимнему городу в ожидании знаменательного дня своей жизни - венчания. Она с самого порога заметила меня и запричитала: “ Ну померь меня, я такая красивая и легкая! В одном кулачке помещусь!”
Я не стала долго размышлять и прислушиваться к своим внутренним голосам, шубка все голоса перебила. В примерочной она просто вцепилась в меня мертвой хваткой, и я влюбилась в наше с ней отражение в зеркале.
Цена оказалась вполне резонной, и я могла бы ее сразу купить, но оказалось, что в том бутике не брали кредитные карты, нужна была наличка. Я попросила продавщицу присмотреть за ней и пошла искать ближайший банк. Как только я вышла на улицу, сразу же нашелся банк, и наличка оказалась в моих руках, но тут я решила сделать по-американски - переспать это дело. Русский народ еще говорит: “ Утро вечера мудренее.”
Моя спонтанность как-то быстро угасла и разум взял тогда верх, но внутренний голос, почему-то, продолжал настаивать пойти туда еще разок. Попала я туда снова дня через три, и тоже абсолютно без цели, а может и голосок привел меня туда, не знаю. Просто наведалась я в очередной магазин, как охранник, который обходит свои объекты. Мое любопытство вдруг опять понесло меня к той же стойке с шубками, но моей там уже не было. Я вздохнула с облегчением и направилась к выходу, как вдруг вслед мне послышался знакомый голос продавщицы: “ Девушка, а вы не передумали?”
Я обернулась и увидела, что она держит мою шубку. Оказывается, продавщица ни на день не спустила глаз с красивой вещички и хранила ее для меня. Так я оказалась в этой шубке на своем венчании. В церкви было очень холодно в тот февральский день и, что самое странное, самое четкое воспоминание, оставшееся от венчания, осталось именно о ней. Когда нас повели делать несколько кругов вокруг алтаря с повязанными руками и свечкой в свободной руке, она начала медленно сползать с моих плеч, но в самый последний момент моя подруга, которая была сзади и держала надо мной корону, с силой прихлопнула ее на место, и я вдруг подумала: “ Какое же счастье знать, что рядом всегда есть такой надежный друг!”
Наверное, для того и нужно было ее купить, чтобы в памяти остался именно этот момент.
Позже, когда вся моя жизнь пошла наперекосяк, именно эта подруга вывела меня из ступора и, благодаря все той же шубке, отправила в чудный городок в Калифорнии.
***
А вот как в моей жизни появился первый красивый человек, не считая, конечно, всех моих уже существующих красивых близких друзей. Рассказ идет о новой главе моей жизни, что началась немногим больше года назад.
Мне нужно было возвращаться назад в Америку, и везти с собой нажитые за три года вещички не имело смысла. Я все раздала и оставила только самое необходимое, а эта шубка просто не хотела со мной расставаться, и я решила отправить ее туда посылкой. Все, что я знала из подготовки моего отъезда, что меня повезут на западный берег, в Калифорнию, и я попросила ту же подругу замолвить за меня словечко ее давней знакомой Тане из Москвы, которая уже жила в Калифорнии около десяти лет. Мы договорились, что она получит эту посылку и позже передаст ее мне. Она дала мне два адреса: один домашний, другой – рабочий; на один я и послала посылочку.
Когда у меня встал вопрос где именно жить, совершенно неожиданно на экране компьютера всплыло название того же городка, где работала Таня, и я вцепилась в тот адрес мертвой хваткой, подумав, что не надо будет далеко ехать за шубкой.
Мне пришлось потратить около четырех часов, чтобы добраться из Сан Диего до этого города. Я каждые полчаса перезванивала хозяйке домика, что вот-вот прибуду, и все сложилось как один прекрасный, разноцветный паззл: Танечка встретила меня на вокзале в Лос Анжелесе и довезла до места назначения, хозяйка меня дождалась со своим уютным домиком, а я оказалась в своей надежной берлоге. Первые несколько ночей в моем новом домике мне пришлось проспать практически на голом и холодном, каменном полу. Все, что я могла купить и доставить туда своими силами и без собственного транспорта, был легкий матрас и набор постельных принадлежностей. Одеяло из того набора оказалось нестандартно большого размера, и, закутавшись в него почти в три слоя, все эти ночи прошли без особых для меня потерь и воспаления легких. А в ближайшую субботу меня приехала навестить моя новая подруга Таня и сразу с порога объявила, что у нас с ней срочный проект, и что надо ехать к ней в гараж. По дороге в ее соседний городок мы заехали в место, где можно было взять напрокат небольшой грузовичок, и через полчаса передо мной предстал абсолютно неожиданный сюрприз, от которого у меня тоже неожиданно брызнули слезы. Меня ожидала новенькая дубовая кровать, как раз моего любимого цвета и размера. Оказалось, что Таня всего пару месяцев назад решила поменять кровать своей семилетней дочке, которая пошла в рост, и нужно было купить для нее взрослую кровать с запасом на будущее. Почему-то они вместе выбрали двухэтажный вариант, и один из этажей оказался в гараже, вероятно, в ожидании моего приезда. Мы лихо разобрали все запчасти и каркас кровати, погрузили их вдвоем в грузовичок и так же лихо, как два натренированных грузчика, установили ее у меня в моей спальне.
Я до сих пор не могу забыть того нахлынувшего чувства благодарности к этой удивительно искренней и простой русской женищине, которая вот так просто, не задумываясь и не ожидая никаких благ взамен, подарила мне эту так необходимую в те дни кровать! Через пару дней после этого пришла моя посылка с шубкой, и мы вместе порадовались, что она так настойчиво напросилась, чтобы я ее купила.
Моя жизнь потихоньку набрала обороты, мой игрушечный домик превратился в уютное гнездышко за этот прошедший год, у меня появилась возможность отплатить Танечке за ее шикарный жест, но она ни в какую не хочет никаких денег от меня. Ее устраивает наша дружба. А что может быть прекрасней дружбы, построенной на таких вот принципах и с таким поистине красивым человеком?!
***
Говорят, что противоположности притягиваются, но у меня на этот счет абсолютно другое мнение в отношении дружбы между людьми. Я считаю, что самые надежные и крепкие отношения складываются именно между людьми одинаковыми, разделяющими одни и те же основные жизненные принципы. Конечно, существуют отношения между ведущими и ведомыми, но, из моего опыта, они со временем сходят на нет. В какой-то момент один устает все время быть донором, перерастает эти отношения, и ему становится неинтересно поддерживать отношения с вечно чего-то требующего и недовольного жизнью партнера. Точно по такой же схеме разваливается множество браков. Просто огромное количество людей продолжает тянуть лямку из чувства долга, для блага совместно нажитых детей или просто из страха остаться одинокими и начать все с нуля. И только союзы, где у партнеров изначально были схожие взгляды на жизнь и сохранилось взаимное уважение, остаются крепкими на долгие годы.
Это лирическое отступление случилось в ходе анализа нашей с Таней дружбы и того, что последовало в ее результате. Я изначально настроилась на добровольное уединение от людей и несколько месяцев пребывала в абсолютном астрале, вяло отбиваясь от настойчивых заботливых увещеваний друзей. Танино отношение к жизни оказалось идентичным с состояним моей души: она целиком и полностью отдалась воспитанию своей дочери, причем добровольно расставшись с ее отцом. Ее рутина в Калифорнии уже установилась, ей не нужны были лишние люди, тем более, что выросла она в уединенном мире со своей индентичной сестрой-близнецом. Она понимала меня как никто лучше. Потому ее ненавязчивая забота обо мне не вызвала у меня резкого неприятия, а ее попытки познакомить меня с ее немногочисленными друзьями не вызвали негативной реакции.
Я была уверена, что такой красивый человек, как Таня не могла не привести с собой таких же красивых людей.
Вот так просто, без вступлений и увещеваний, что именно мне нужно или не нужно делать и как строить свою новую жизнь, она пригласила меня в ресторанчик на обед и познакомила со своим давнишним добрым другом Равиндером - индусом по происхождению, рожденным и выросшим в Японии и осевшим в Америке более тридцати лет назад. Мы едва с ним познакомились, как влюбились друг в друга с первого взгляда. Он начал задавать мне вопросы, а я отвечать на них да так, что мы упустили ход времени. Таня извинилась и уехала обратно на работу, а мы не могли расстаться еще около двух часов.
Он оказался удивительным человеком. В детстве его поразил вирус полиомиелита, который повлиял на его двигательную систему: в большей части пострадали нижние конечности. Мышцы ног постепенно атрофируются и ему приходится проводить большую часть своей жизни на скутере с ручным управлением, хотя он также может передвигаться на специальных костылях. Со временем то же самое произойдет и с руками, ему уже нелегко ими управлять, но находясь рядом с ним, этих его усилий вообще не заметно, потому что все внимание притягивается к его живому лицу, глубоким карим глазам и никогда не сходящей с губ улыбки. В нем такой заряд энергии, что этому может позавидовать любой здоровый человек!
За несколько наших свиданий, в которые он провез меня по местным барам и ресторанчикам и познакомил со всеми их хозяевами и официантами, все этапы моей предыдущей жизни были практически вытряхнуты наружу. От его проницательного ума ни одна деталь не осталась неохваченной, а мне становилось все уютнее рядом с ним. Любовь наша, конечно, была чисто платонической. Досадная несправедливость природы не помешала ему иметь семью. У него есть очень красивая жена, в точности напоминающая героинь из индийских фильмов, которая в свои восемнадцать лет без оглядки пошла за ним и родила ему троих здоровеньких и умненьких деток. Она стала ему и женой, и надежным другом, потому что сразу увидела его внутреннее богатство и красоту его души.
Он рассказал мне, что их дом пострадал во время землетрясения, которое произошло восемнадцать лет назад в Нортридже в Южной Калифорнии. Их бассейн практически провалился в трещину, которая образовалась от мощного толчка, а дом осел на бок. По счастливой случайности никто не пострадал,а им пришлось помыкаться всей семьей из одного угла в другой какое-то время. В наш город они перебрались всего два года назад, но за это время он уже успел построить себе маленькую империю. Его квартира находится всего в трех кварталах от самого центра, где располагаются все злачные места. Во всех этих местах он - самый желанный гость, потому что его шарм никого не оставляет равнодушным, его скутер и состояние не вызывают жалость, а рядом с ним хочется радоваться жизни. Он попросту принимает ее такой, какая она есть и считает ее бесценным подарком.
Он - очень успешный бизнесмен, любит начинать новый бизнесы, раскручивать их и оставлять какому-то надежному человеку. Ни минуты в его жизни не потрачены зря: все время идет работа мозга и самосовершенстование. Его советы всегда просты и мудры, но, ни в коем случае, ненавязчивы. Мы с ним нашли полное взаимопонимание с самого первого дня, хотя кардинально не сошлись на двух моментах. Он начал участливо помогать мне внедряться в местную жизнь, знакомя с новыми людьми, но позже понял, что меня не интересуют богатые хозяева ресторанов предпенсионного возраста и оставил эту затею в покое, уважая мое стремление к одиночеству. Вторым моментом было издательство моей книги, которую я заканчивала переводить. Он прочел пару рассказов из нее и категорически отсоветовал выпускать ее в свет, и не потому, что ему не понравилось мое творчество, а из желания защитить меня от возможной неудачи. Я тогда не стала с ним спорить, а сделала по-своему и до сих пор не выдаю ему своей тайны. У нее нет никакого коммерческого успеха, но мне он не особо важен, зато я постепенно обретаю связи и новых друзей, а книга работает моей визитной карточкой. Равиндер стал крестным отцом моего нового бизнеса, к открытию которого он меня подвел, он же его и курирует, периодически требуя дружеского отчета.
***
Однажды он пригласил меня к себе домой и предупредил, что к нам присоединится его сосед Франк. Я не упустила момент съязвить, чтоб не занимался сводничеством и оставил эту идею в покое. Он уверил, что этот человек не будет претендовать на мой покой, ему уже семьдесят пять лет, но что он очень интересный собеседник.
Когда Франк вошел, я поразилась его высокому росту и выправке. Он был несколько смущен и говорил очень негромко. Я позже заметила слуховые аппараты в его ушах. Мы расположились за столом в гостиной и провели очень интересный вечер. Франк рассказывал нам об истории города, так как родился и провел в нем всю свою жизнь. Какое-то время назад он возглавлял местный элитный клуб, в который могли попасть только избранные члены общества, а время ожидания, чтобы стать его членом, было около восьми лет. Хотя он и говорил порой негромко, но все было очень интересно. Не удержалась толкнуть речь и я, тем более, что в каких американских компаниях я ни появлялюсь, всех до сих пор интересует наша русская жизнь во время холодной войны за железным занавесом. При прощании Равиндер предложил нам с Франком обменяться контактами, на том мы и разошлись.
Через несколько дней от него пришло сообщение. Он приглашал меня к себе в гости. Я немного посомневалась, но согласилась навестить его в его квартире. И опять, как и с Равиндером, зашла туда на часок, а вышла только через три. И не потому, что моим историям нет конца, а потому, что с этими людьми всегда интересно общаться. Франк оказался еще одним из тех красивых людей, с которыми меня свела судьба. В его богатой опытом жизни было много разных поворотов, а его чувство саркастического юмора не позволяло зацикливаться на его возрасте. Чувствовалось, что в нем было огромное желание быть в центре событий и наслаждаться жизнью. Мне было очень лестно, что он внимательно выслушивал истории моей иммигранской жизни, комментировал их и восхищался моей молодостью. Несколько лет назад, по его словам, он занимался консультированием разных людей, оказавшихся в депрессии и на грани самоубийства, а это было очень интересным опытом. И для меня он невольно стал моим добровольным психоаналитиком.
Я ушла от него в тот вечер полностью обновленная и подбодренная, и даже пожурила себя за то, что сомневалась в самом начале - нужна ли мне дружба с этим человеком. Я поймала себя на том, что невольно просчитываю предстоящие отношения с точки зрения конечного результата. Что могло быть результатом дружбы двух людей противоположного пола с более, чем тридцать лет разницы в возрасте? Как выглядела бы я рядом с этим пожилым человеком в кинотеатре на дневном сеансе, куда он меня несколько раз приглашал? Я вежливо отказывалась, хотя я и на самом деле не люблю ходить в местные кинотеатры только потому, что там все чавкают попкорном и запивают кока-колой. Да, я рационально просчитывала, что все, что мы с ним можем делать - это проводить время в его уютной холостяцкой квартире с бокалом виски за бесконечными философскими разговорами.
Постепенно он вовлекся в рецензирование моих коротких рассказов, которые просил меня присылать ему по мере их наработки. Он был очень открытым и жестким критиком, оставаясь джентельменом и галантным кавалером. Давая мне множество советов, он, в то же время, говорил, что с моим потенциалом и талантом я смогу завоевать любую вершину, которую бы захотела: была ли бы это политика, продвижение книги, написание сценария или другое поле действий. Моя проблема оказалась в том, что я никак эту вершину выбрать не могла, но он давал мне уверенность в моих возможностях и постоянно напоминал об этом.
Гордостью всей его жизни были его два сына, которые уже успели прославиться в кинематографе, написав несколько сценариев к известным блокбастерам. С большой гордостью Франк предложил мне познакомиться с ними. Такая возможность предстала в один выходной, когда они должны были навестить его и вместе посмотреть финал чемпионата по футболу. Я была туда приглашена, но со своим отношением к обществу я попросту прошляпила эту возможность: во-первых, я проспала в то утро, так как мой день обычно начинается к полудню, а во-вторых, я рассудила, что во время игры все будут заняты телевизором, а не мной, потому никакого смысла в таком способе знакомства не увидела. Я не думаю, что эта возможность встретить его сыновей что-то изменила бы в моей жизни, но я могла бы попросту потрафить его самолюбию и порадоваться вместе с ним за его талантливых ребят.
А потом Франк пропал. Он перестал присылать мне сообщения и звонить, а я сама ему не навязывалась. Равиндер передавал мне, что периодически видит его около дома и что с ним все в порядке. Однажды Равиндер устроил нам очную ставку у себя дома. Мы опять провели очень увелекательный вечер все вместе. Франк, увидев меня, зарумянился и начал извиняться за свое долгое отсутствие, ссылаясь на занятость и похороны жены своего брата. Я заверила его, что ничего страшного не произошло и что буду рада навестить его в любое удобное для него время, что и сделала через неделю после той встречи.
В тот день мы с ним поменялись местами. Психотерапевтом у него стала я. Он постоянно вытирал испарину на лбу и нервничал. Я вопрос за вопросом начала вытягивать из него причины его странного поведения, и он нехотя признался, что на него нахлынула депрессия. Ему не хотелось идти на контакты с людьми, и все дни он проводил один дома. Мне было стыдно за то, что я все те два месяца не придавала значения его молчанию, ссылаясь на бесцельность нашей дружбы, хотя где-то глубоко в душе мне не хватало общения с ним. Мое состояние к тому времени уже было стабильным, я сама начала изредка идти на контакт с людьми, и они отвлекали меня от мысли о Франке.
Ушла я от него в тот вечер с чувством выполненного долга. Постаралась замотивировать его, нахваливала его отношения с сыновьями и порекомендовала начать писать истории из своей жизни, богатой опытом. Он на самом деле взбодрился и провожал меня до лифта уже с ярким румянцем на щеках.
Мы с Равиндером обсудили его состояние и решили напроситься на экскурсию по необычным местам нашего города с Франком в роли гида, так как он знал всю его историю за прошедшие семьдесят пять лет. Экскурсия получилась просто шикарная! Все те три часа, пока мы ездили по разным районам и слушали истории о его детстве и молодости, с открытыми ртами рассматривая дом его родителей, где они жили еще до того, как потеряли часть денег, у меня было ощущение, что Франк переживает год за годом всю свою жизнь. Казалось, что наша благодарность ему за интересную экскурсию была даже меньше, чем его благодарность нам за такую возможность вернуться в свое прошлое.
Наша экскурсия неожиданно прервалась из-за того, что сыну Равиндера оказалась нужна помощь: его машина заглохла где-то на дороге, и они с женой, высадив нас с Франком у их дома, поехали выручать парня. Мы стояли с ним перед входом в дом и обменивались впечатлениями. Он смотрел на меня с таким обожанием, что мне стало не по себе, и потому, когда он неуверенно пригласил меня либо пойти к нему, либо в соседний ресторанчик, я придумала отговорку и убежала домой.
После этого дня вестей от него больше не было вообще, правда мы перекинулись парой сообщений с вежливыми благодарностями и на этом все закончилось. Я знаю, что виной всему была я сама. Ничего страшного бы со мной не случилось, если бы мы сходили на ланч и еще поговорили о жизни. Но мне тогда не захотелось тратить времени. Это было в июле.
Прошло еще несколько месяцев.
Однажды вечером, проходя мимо их с Равиндером дома, я увидела в окне Франка маленькую нарядную елочку и отправила ему сообщение, заодно поздравила с наступающим Рождеством. Он не ответил. А еще через месяц после этого мне позвонил Равиндер и сказал, что Франк просто взял и умер.
Вот так просто - взял и умер.
Смерть случилась в девять часов вечера. Он был не один, с каким-то гостем в квартире. У него случился сердечный приступ и Скорая Помощь, хотя и приехала очень быстро, уже не смогла ему помочь.
***
Говорят, что человек чувствует свой близкий конец и потому, как и многие животные, уходит от общества и замыкается в себе. А еще я не так давно прочла, что это зависит от силы духа, а дух у разных людей бывает разный. Бывают смертельно больные люди, которые борются до последнего вздоха, хотя их тело на полном износе. Как правило, такие люди, поняв, что их дух больше не в силах бороться, просят близких оставить их одних и в этот момент умирают. Они не хотят видеть как страдают их близкие, чувствуя эту последнюю минуту.
Наверное, Франк относился именно к этой категории людей.
Возможно, я много на себя беру, но известие об его уходе ввело меня в полнейшее смятение и вызвало неотвязное чувство вины. Я считала, что каким бы пожилым человеком он ни был, мое поведение и отношение к нему тоже сыграли свою роль в последние месяцы его жизни. От меня бы не убыло, если бы я посвящала ему какое-то время, справлялась о его самочувствии и просто побыла небольшим источником радости для пожилого человека! Сколько бы еще полезного он мог дать мне за те последние полгода, что мы не общались, если даже то, что он мне дал за время нашего короткого общения, трудно оценить какой-то меркой? Это он подтолкнул меня к изданию книги, он навел на мысль о ее тщательной переработке, повторяя, что в первый раз мы пишем сердцем, а переписываем - разумом. Много ли нам в жизни встречается таких учителей от Бога?!
Когда мы молоды, нам некогда задумываться о бренности жизни, но как только случается вот такая неожиданная потеря, вдруг останавливаемся прямо посреди проезжей дороги и начинаем это осознавать.
Я прокрутила назад события той недели, когда он умер и вдруг увидела дату на фотографии, которую сделала спонтанно.
Это было в субботу, на следующий день после его смерти. Я в тот день ничего не знала об этом, Равиндер известил меня только через четыре дня после него. Я возвращалась с прогулки по центру города и проходила мимо их дома. Что-то заставило меня остановиться и посмотреть вверх на окна квартиры Франка на четвертом этаже. Я подумала о нем и поискала елочку, но ее уже там не было. Дальше, через несколько кварталов, мне нужно было проходить через городской похоронный дом, который меня завораживал с самого приезда. Если не знать, что в том уютном дворике располагаются и крематорий, и место для отпеваний, то глаз просто радуется чудесной архитектуре целого комплекса зданий и пристроенной к нему церкви. В тот день я почему-то остановилась как вкопанная перед причудливым деревом во дворе с парковкой, под которым располагалась вывеска заведения и которая меня очень удивила в те первые дни. Я сотни раз так же проходила мимо этого места, но на дерево это никогда не обращала внимания. И тут оно как бы само меня остановило и рука невольно начала нащупывать телефон с камерой на дне моей бездонной сумки. Я сфотографировала это дерево, постояла еще несколько минут около него и направилась домой.
Позже, размышляя о причине, которая остановила меня именно на том месте, перед деревом, я вдруг подумала, что мы абсолютно ничего не знаем о траекториях переселения душ. Мы вообще ничего не знаем о том, что с ними случается после смерти. Все что мы слышали, это рассказы людей, прошедших через клиническую смерть и увидевшие длинный тоннель впереди себя. Те, кто пошли по этому тоннелю, больше никогда на вернулись, и потому мы не знаем наверняка, что именно нас там ожидает. Возможно, это правда, что человеческая душа какое-то время неприкаянно витает над нами, потому мы и устраиваем ей поминки, чтобы ее успокоить и попрощаться с ней навсегда. В случае с моим деревом перед похоронным домом, я придумала себе такую историю: я проходила мимо него именно в тот день, когда тело Франка, по всей вероятности, было кремировано, хотя я об этом не знала на тот момент. Возможно, душа его высвободилась из охваченного огнем тела в печи крематория и примостилось среди ветвей того дерева, а когда я проходила мимо, она тихонько меня позвала, чтобы попрощаться. Это могло быть просто совпадением, но оно оказалось слишком точным, когда я увидела дату на той фотографии. С того дня прошло время и каждый раз, проходя мимо того дерева, я мысленно разговариваю с Франком. Странно, но болеть в районе сердца и души стало меньше. И, возможно, не потому, что время лечит. Это потому, что я решила, что его душа нашла там себе уютный уголочек, и я могу с ней продолжать мысленные разговоры.
Возможно, я - фантазерка и мечтательница, но я мало отличаюсь от тех людей, которые за много лет до моего рождения изобрели религии, “назначив” человеческого сына связным со всевышними силами. Это произошло из-за того, что перед человеком стояла неразрешимая загадка его бытия и страх перед неминуемой смертью. Вот и находят люди тысячелетие за тысячелетием успокоение в красивой легенде о смерти и воскресении, которая заглушает их страх перед пугающей бесконечностью после смерти. А я вместо человеческого сына назначила себе дерево, которое дало убежище человеческой душе, и это приносит спокойствие мне. Наверное, каждый человек находит свой способ поддержания внутренней гармонии в душе.
Мой мудрый друг Равиндер отнесся к уходу Франка относительно спокойно. Как говорил один грузин в “Белорусском Вокзале” –“ Мужчины не плачут, мужчины огарчиваются!”
В Индийской культуре вообще спокойное отношение к жизни и смерти, а у Равиндера оно своеобразное, в силу его положения в обществе. Он давно принял все происходящее как данность и нередко напоминает мне об этом. Мне же - эмоциональной женщине - спрятать свое состояние шока от этой неожиданной потери оказалось непросто. И он это понял и поспешил мне на помощь.
Через пару недель после того дня он пригласил меня к себе в дом и напомнил, что я уже около года обещаю поиграть для него на пианино, но слово свое так и не сдержала. Еще была причина, что его жена уехала навестить свою семью в Индию, и он оказался совершенно один в ту неделю. Конечно же, я откликнулась на приглашение, испекла один из своих праздничных тортов, заполнила сумку почти всеми нотными томами, что у меня накопились, и отправилась в гости. Время было вечернее, после девяти, мы с ним пригубили немного виски и свое представление я начала около десяти. Я начала играть сначала легкий джаз, постепенно перешла к мощной "Патетической сонате" Бетховена, от нее - к прелюдиям Рахманинова, Шопена и фрагментам концертов Чайковского и Рахманинова. Равиндер сначала внимательно слушал, потом расслабился в своем специальном кресле и даже периодически засыпал, но потом просыпался и настаивал на том, чтобы я не прекращала играть. Я полностью ушла в музыку, порой прерывалась, и мы говорили о Франке. О том, что его дух до сих пор находится в стенах дома. Мы вспоминали нашу последнюю экскурсию по городу и понимали, что как-то поучаствовали в подведении черты всей жизни Франка, хотя устроена она была не с этой целью, просто так сложилось.
Мне становилось все легче и легче от той мысли, что я для чего-то нахожусь именно в том месте и как бы разговариваю с ним, а именно - прошу прощения за свою черствость и выражаю ему безграничную благодарность за ту роль, что он сыграл в моей жизни.
Около полуночи я вдруг подумала, что распахнутые настежь окна, глядящие прямо на центральную площадь и мерию города и неистовые потоки музыки привлекут недоброе внимание горожан и что вот-вот в двери постучит полиция, но Равиндер продолжал настаивать, чтобы я не прекращала играть. Никто в нашу дверь так и не постучал. А я только к часу ночи полностью выдохлась и поняла, что Равиндер все это устроил специально: такие вот нетрадиционные поминки по ушедшему другу.
***
Красивые люди. У каждого человека свое представление о красоте, а особенно в окружающих. Мое представление о красоте в корне поменялось с недавних пор. Пусть это будет не дорогой автомобиль, а простой скутер ручного управления и не сногшибательный красавец за рулем, а мой друг Равиндер - для меня именно эта комбинация стала эталоном красоты. А рядом с таким эталоном невозможно не чувствовать себя красивой и внешне, и изнутри!