...Третье сентября 1978 года. Аурика пришла со школы: - Ой, мама! Как всё серьёзно во втором классе! - Добавились новые предметы: латышский язык, природоведение. Книги бесплатные, через библиотеку. Аурика - худенькая, вес - 22 кг, как у моих детишек в подготовительной к школе группе...
Нестарательная, начнёт, недоделает, бросит... А так - ласковая, очень любит Натульку. Стала лучше кушать. Хочу попробовать сама обучать её музыке; будет большое желание - отдадим в музыкальную школу. Если нет, хоть сама для себя, немножко будет играть...
Наташа - тоже растёт, хорошеет, очень весёлая, подвижная, но бывает и очень застенчивой, и капризной, очень эмоциональная и нервная. Проснётся утром - ручонки дрожат, стакан не может удержать...
Догадливая, не боится тряпку в руки взять, если понадобится. Один раз, никого не было дома, пришла машина - мусоровозка, так она полное мусорное ведро сама вытащила на лестничную площадку, соседи помогли, высыпали мусор, восхитились её трудолюбием...
Я прихожу домой, а она и говорит: - Я мусол высыпала! - А Аурика видела машину, но про мусор - не подумала.
Натулька нас часто удивляет не только выводами, но и замечаниями:- Мама, потему лубашку ко мне полозила, што ли, своей полки нет? - У нас, у всех, своя полка в шкафу.
Или: капнула я на стул; Света говорит: - Не сядь! - Я кивнула головой, а Ната, вроде бы, на нас и не обращала внимания, подошла, взяла тряпочку, и вытерла! Вот как!
... Приезжала к нам моя подруга детства, Света Ильенко. Не виделись мы с нею - 18 лет! Живёт она в Донецке. Решилась, и приехала! Молодец! Когда их семья уехала из Дагды, ей было - 11 лет. А теперь мы обе с нею - мамы; у неё - девочка, у меня - две девочки...
Этой встречей мы обе с нею остались очень довольны, она очень понравилась моим детям, а наши девочки - ей!
Съездили мы с нею на турбазу "Эзерниеки", там познакомили её с сёстрами Роберта. Как раз в это время приезжала и Алла с дочерьми в Дагду, на турбазе все и встретились.
Конечно, и озеро "Эжи", и турбаза, ей очень понравились ! Ещё бы, самое красивое в Латвии озеро! Неделя пролетела так быстро, что мы и не заметили! Теперь она нас в Донецк ждёт.
30 сентября. Пишет Роберт. Вчера была очень хорошая погода. Тихо и тепло. Мы радовались, что, быть может, установится, наконец-то! Хорошая погода! После стольких дождливых, с пронизывающими ветрами, дней. Ночью высыпали звёзды, тихо, красота! Но вскоре их скрыли тучи и пошёл дождь, шёл до утра; злой ветер срывал листья с деревьев, и только сирень, спрятавшаяся за нашим домом от ветра, победно зеленела своими листьями.
А утром - пошёл снег, вперемежку с дождём. После девяти утра - повалил снег, густо и часто, крупными новогодними хлопьями... Непривычно и странно, видеть в Латвии в последний сентябрьский день такой густой зимний снегопад! Белая земля и уныло поникшие ветви сирени и декоративного кустарника, мокрый асфальт, усыпанный жёлто-багряными листьями клёнов... "Унылая пора, очей очарованье!"
Белые-белые крыши домов, автомобили, облепленные снегом, разбрызгивающие по сторонам грязную мешанину снега с водой... А на колхозных полях - ещё тысячи гектаров неубранного картофеля и свеклы... Успеют ли их убрать?
Людмилка листает журналы "Юный натуралист" , Аурика читает сказку, Натулька, рядом с мамой, роется в диафильмах... А я - пишу эти строки, смотрю на крутящиеся в воздухе снежинки, а на душе - тоскливо и грустно... Вот и кончилось лето, скорее похожее на слякотную осень...
Хотели дождя? Когда даже трава желтела? Пожалуйста, нате вам дождь! Опять хотите тепла? Ну, человеки, на вас не угодишь!.. Я очень не люблю зиму, веет от неё холодом смерти, кирпич мигом примерзает к раствору, только успевай расшивать, раствор быстро мёрзнет в ящике; необходима горячая вода, а ещё лучше - и горячий песок, а это - потери времени, и большие, и затраты на нагрев воды и песка...
Но, это - стройка! Сам выбрал себе профессию, не пошёл поваром в ресторан... Но, с другой стороны, зима - очень красива, ЧИСТА, БЕЛОСНЕЖНА! Сколько красоты в тихо падающих густых снежинках, застревающих в волосах, выбившихся из-под шапочки идущей рядом любимой женщины!
Или, как прекрасен скрипящий под ногами, сверкающий мириадами алмазов снег в солнечный погожий зимний день! Как удивительно хорошо зимой прокатиться на лыжах, услышать свист ветра, когда мчишься вниз с крутой горы! И дух захватывает от скорости!
И, всё же, всю жизнь, сколько себя помню, я с нетерпением ожидал весну, первые ласковые и тёплые лучи солнца, пробуждающие к жизни каждую травинку, каждый цветок! Весна и лето - это торжество жизни! Зима - это оцепенение и сон, хоть и красивый...
9 февраля. Писала Людмилка. Зима была очень суровая, декабрь и до середины января - морозы от -18 гр. до -36 гр.
Новый Год встречали с -36 - 38 градусов мороза. Многие люди обморозились ; некоторым ампутировали пальцы на руках или ногах... Теперь очень много снега, такие сугробы, непривычные для Латвии. Может, лето будет хорошим...
15 февраля. Опять морозы до - 30 гр. Аурика дома: 1-3 классы не учатся.
18 февраля. Вчера Китай напал на маленький Вьетнам... Впрочем, этот маленький Вьетнам заставил даже доблестных американских солдат бежать с позором с их земли! Не ждёт ли то же самое и Китай?
9 мая 1979 года. День Победы нашего народа над ненавистным фашизмом! Большой праздник наших отцов и мамы Роберта! Поздравили их сегодня. Отметили, как следует!
Вьетнам за два месяца выбросил китайцев со своей территории! Вот так!
15 августа. Похоронили мою бабушку Наталию. В июле. Последние свои дни она жила у моих родителей. Мама боялась оставить её одну в её квартире, лестница крутая, второй этаж. Когда ей стало плохо, вызвали "скорую" . Врач пытался спасти её, делал уколы, но ничто не помогло, она скончалась. Гроб с её телом стоял в больнице. Последнюю ночь, и мы, и другие родственники, провели у её гроба...
Вот и не осталось родителей у моей мамочки! Держись, родная!
... Это лето 1979 года для Роберта выдалось очень трудным. Ранней весной его бригада выгнала кладку зерносушилки, накрыла её крышей. Здание было длинным, с большими окнами, оконные блоки установили и застеклили рамы; а по торцам здания остались большущие проёмы для ворот; и эти ворота (чёрт бы их побрал!), никак не везли! Начали копать ямы под оборудование и бетонировать фундаменты...
И, как назло, каждый день дули ветры... И сквозняки в этом здании гуляли, просто сумасшедшие! А Роберт всю свою жизнь очень плохо переносил сквозняки...
Наступил обед. Денёк выдался погожий, солнечный. Взяли свои телогрейки, обеды, расположились на травке,подстелив под бочок эти самые телогрейки... Не спеша обедали... Расправившись, по-быстрому, с едой, Роберт лёг на телогрейку, закрыл глаза, решив вздремнуть...
Уже засыпая, почувствовал неприятный зуд в носу... Чихнул раз, другой, третий... И начал чихать, практически непрерывно... впервые в жизни... Работяги из его бригады, естественно, начали ржать...
Роберт сидел на телогрейке, зажав нос майкой, платка не было; из носа текла прозрачная водичка... Чихание продолжалось, парням стало не до смеха... Они видели, что лицо у Роберта не только побелело, но даже стало синеватым... Из покрасневших глаз текли слёзы, он стал дышать с трудом, с хрипами, нос полностью заложило, дышать можно было только через рот.
-Что с тобой? - Спросил Вовка Семёнов.
-Не знаю, - сипло дыша, ответил Роберт. В это время к объекту подъехал самосвал с бетоном.
-Ты вот что, Роберт, - решительно сказал Янка Прикня. - Собирайся, тебе срочно нужно к врачу! А мы уж тут, как-нибудь, сами, понял? - И вот, на самосвале, Роберт доехал до больницы, пришёл в поликлинику и обратился в регистратуру.
Медсестра, сидевшая там, направила его к терапевту. Очередь к тому времени, уже рассосалась. Врач внимательно выслушал его и сказал:
-По всей видимости, Гринцевич, у тебя аллергическая риносинусопатия... Давно этим заболеванием страдаешь?
-Нет, доктор, - ответил Роберт. - Впервые это у меня.
-Печально! - Грустно сказал терапевт. - Эта дрянь, если привяжется, надолго... Часто, и пожизненно... Где это у тебя началось?
-Мы на траве сидели, обедали...- Прогундосил Роберт, зажимая нос майкой, из носа, по-прежнему, текло.
-Видимо, аллергия на цветущие травы, - задумчиво проговорил врач. - Теперь тебе придётся избегать пикников на природе... Особенно плохо тебе будет в сухие летние дни, когда пыльца летает по воздуху... Даю тебе больничный лист, обратись в аптеку, купи таблетки от аллергии, чтобы носом было легче дышать, возьми нафтизин, санорин, попробуй, что тебе лучше помогает... Послезавтра - на приём.
Каждый день Роберт приходил в поликлинику, ему вводили в вену хлористый (калий... кальций? не помню...), после укола становилось жарко, вплоть до пяток, и вгоняло в пот... ещё какие-то лекарства кололи... Ему стало легче, но не намного, он уже не мог лежать на траве у озера и загорать в пригожие летние дни; очень быстро закладывало нос, начиналось чихание, из глаз текли слёзы, из носа, нет, не сопли, а просто водичка, прозрачная такая, носом становилось невозможно дышать...
Он перепробовал супрастин, тавегил, диазолин, от этих лекарств становилось легче; но наступало вялое сонливое состояние, заторможенность... Ничего уже не хотелось, только лежать, спать... Накатывало желание покончить с этой, такой противной, жизнью... Да пошло оно на хрен, в самом деле! За ночь он много раз просыпался от ощущения того, что из носа течёт, лежал, держал у носа платок, который постепенно становился мокрым, боясь разбудить Людмилку...
Жизнь превратилась в ад... Спасали от страшных мыслей его любимые девочки: Людмилка, Аурика, Натулька... Он смотрел на них, и ему становилось легче; стыдно за свои позорные мысли, и тогда он говорил себе: "Будь мужиком! Что ты раскис, прям, как баба! Соберись! Выше нос!"
Спустя три недели ему закрыли больничный лист, он вышел на работу. Утром, в конторе, сказал прорабу, Леониду Альбиновичу Луриню:
-Видите, какой я стал? А бригадир должен быть самым сильным и здоровым в бригаде... Мне надо уходить из бригадиров. Подумайте, кого назначить вместо меня. На что прораб ответил:
-Ты что, Роберт? Что за панические мысли? Подлечишься, всё будет хорошо!
Кое-как Роберт отработал этот день, три раза принял по таблетке тавегила, но всё-равно, чихал, сморкался, не мог смотреть на яркий свет, из глаз текли слёзы; солнечные очки тоже мало помогали, теперь по всем карманам у него лежали носовые платки, без них - никуда!
... На следующий день приехала машина, начали в неё загружать доски от опалубок фундаментов, вроде бы, работа лёгкая... Роберт наклонился за очередной доской, распрямился, бросил её в кузов... И такая свирепая боль пронзила позвоночник, что он вскрикнул и медленно лёг на бок, на землю... Подняли его... каждый шаг вызывал такую боль, что он вскрикивал, не в силах сдержаться; услышал, как Олег Баркевич сказал Володе Семёнову:
-Да, совсем нашего бугра скрутило... Не узнать... - На что Володя только молча кивнул головой.
С большим трудом он доплёлся до остановки автобуса, дождался его, с трудом взгромоздился в него, и ехал стоя, сидеть не мог, хоть автобус был наполовину пустой...
И опять больничный лист, ежедневные уколы... Непрерывная боль в пояснице, состояние такое, будто лом проглотил... Постепенно боль уменьшилась...
И плавно перетекла в ногу, в правую, в тазобедренный сустав...
Он ходил в поликлинику, волоча ногу, сделал себе тросточку... Опираясь на неё, всё же, легче было плестись... Спустя месяц, врач сказал ему:
-Всё! Больше держать тебя на больничном не могу! - На что Роберт ответил:
-А я, в таком состоянии, работать не могу! Я - строитель! И Работа у нас - очень тяжёлая, понимаете?
-В отпуске был? - Спросил врач.
-Нет ещё.
-Ну вот, возьми отпуск... А там, глядишь, и полегчает! - Сказал врач.
Вечером Роберт позвонил прорабу. Леонид Альбинович выслушал его и сказал:
-Хорошо, Роберт. Я всё сделаю. Ты только мне заявление на отпуск напиши с завтрашнего дня. Хорошо? И принеси мне домой. Сюда ближе, чем в контору. (В это время контора Дагдского участка МСО уже находилась за парком, что было гораздо дальше, чем раньше...)
Очередной свой отпуск Роберт пробыл дома, смотрел за дочурками, помогал Людмилке, как мог... Постепенно ему, действительно, полегчало, боль отпустила... И отпуск кончился, начались трудовые будни...
...Смотри, уже довольно светло! - толкнула локтем спящего рядом мужа Людмилка. Роберт поднял голову, щурясь совсем ещё сонными глазами, посмотрел на часы. "Без трёх восемь!"
-Вот чёрт, проспал! - Сонливость как рукой сняло. Роберт моментально вскочил, бросился на кухню, стал торопливо натягивать на себя одежду.
-А как ты сейчас уедешь? Ведь ваша бригада уже на объекте. - Людмилка выглянула из спальни в ночной рубашке, ещё сонная и растрёпанная.
Автобус должен идти через несколько минут, может, ещё успею! - Роберт торопливо чмокнул её в щеку.
-А завтрак?
-Ничего, потерплю до обеда. - Роберт кивнул на прощание головой и закрыл за собой дверь.
Рассвет был пасмурным и холодным. Падали на землю мокрые снежинки и тут же таяли. Оглушительно кричали галки на крыше костёла. Роберт бежал к остановке автобуса в тяжёлых резиновых сапогах. "Надо же! Стыдуха какая! - Пробегали в голове мысли - Давно со мной такого не было! Не помню даже, когда последний раз проспал!"
Он подбежал к автостанции, взглянул на остановку. Автобуса не было. "Неужели ушёл? Тогда до обеда не смогу попасть на объект. Надо посмотреть расписание." Он толкнул обшарпанную людским потоком дверь, подошёл к расписанию движения автобусов.
"Так, - глаза побежали по доске сверху вниз . - Вот оно! Отправление в 8ч.33 минуты. Значит, не опоздал! Даже, рано ещё! И покушать успею! Вот только на работу приеду в десятом часу. Ну, что ж, лучше поздно, чем никогда!" -Он, уже не спеша, вышел на улицу.
Снег пошёл гуще, мокрый, тяжёлый. Брызги летели во все стороны от проходивших мимо машин.
...Роберт вошёл в коридорчик.
-Здрасте... Это я. Уже приехал.
-Ты опоздал, папа?- Спросила Ауричка. Она расчёсывала у трюмо свои густые светло-русые волосы.
-Нет, ещё минут 25 у меня есть. Позавтракать успею. Людмилка, ты и мне что-нибудь изобрази, хорошо?
-Да ладно уж, соня ты несчастная, проходи к столу.- Людмилка нарезала кружочками колбасу, слегка обжарила на сковороде, вбила туда три яйца, присыпала их солью, подогрела кофе.
-Ауричка, садись и ты за стол, да поторапливайся, а то в школу опоздаешь. - Роберт завтракал, поглядывая на дочь. Та, как всегда, неохотно кушала, медленно жевала, глотала с трудом.
-Кушай быстрей! - Прикрикнул на неё Роберт. -Худющая! Светишься вся насквозь! Одни глаза на пол-мордашки!
-И вовсе не худющая! Нормальная! - Аурика засмеялась, тряхнула головой, рассыпались по сторонам волосы, блестели глаза. Роберт взглянул на часы: "Двадцать минут девятого. Пора!" - Спасибо, Людмилка! Очень вкусно! Пошёл я. До вечера. - Усиливался холодный ветер. Снег наклонно летел прямо в лицо, слепил глаза, неприятно прилипал, тут же таял.
Роберт быстро шагал по лужам, наклоняя вперёд голову. Вот и автобусная. Автобус уже был на месте. Роберт подошёл к водителю, бросил в жестянку из-под конфет 20 копеек. - Без сдачи! - Улыбнулся он.
Пассажиров мало, половина мест пустовала. Роберт сел, осмотрелся по сторонам, слегка стесняясь своей не слишком чистой одежды.
-Здорово, Роберт! - Он поднял голову. Перед ним стояли и улыбались Люся со своим мужем и пятилетним сыном. Люся уже давным-давно не работала с ним вместе, но иногда он видел её, в основном, в магазинах.
-Вы что, работаете сегодня?
-Да, за следующую субботу.
-Ну и хитрые! Значит, решили на Октябрьские 5 дней отдыхать?
-Угу. Пять лучше, чем четыре, правда?
-Да, это уж, точно! - Со вздохом подтвердила Люся.
-А вы куда намылились сегодня?
-Да вот, хотим съездить в Резекне, посмотреть город, заглянуть в магазины.
-А почему через Малту едете? Это, ведь, дальше, да и дорога плохая. Через Эзерниеки лучше, всё время асфальт.
-Да мы на тот автобус опоздали, он уже ушёл . - Сказал молчавший до сих пор Люсин муж.
"Как же его зовут? Вот чёрт, забыл совсем! А впрочем, я его, считай, и не знал." Они сели за ним. Автобус тронулся с места. Хлопнули дверцы. Заработали дворники, очищая стекло от налипавшего снега.
-Ну, как живёшь, Роберт? - Спросила Люся.- Я слышала, ты ушёл с бригадиров.
-Да... Было дело...
-Что же так? Почему?
-Понимаешь, надоело с бригадой каждый день ругаться... У меня подобрались такие ребятки... бедовые... очень любят получать хорошую зарплату, а вот работать хорошо не любят... Если уж работать, то чтобы работа денежная была, а если невыгодная попадётся, сразу скандал! Да и пить стали так, что ужас! Иногда, четыре-пять дней подряд пьяные...
-И многие пьют?
-Да почти все. Начинаю их ругать за пьянство и лень, ведут себя так, будто мои слова их вовсе не касаются. Как об стенку горох! Что только ни пробовал! И прогулы ставил за каждую пьянку, и по-хорошему пытался, всё бесполезно!
По их понятиям, я во всём виноват! Они пить имеют право, а я ставить им прогулы - нет! Если поставлю, то - враг! Тогда злятся, разговаривать не желают, шушукаются за спиной, насмешки всякие, издёвки... Задания, правда, выполняют... Но выполняют так, что глаза бы лучше не смотрели... Работают совсем медленно, и качество плохое... Постоянные перекуры, минут 20 поработают - перекур! А с него - не выгнать, хоть бери плётку и бей по спинам!
Любое начальство для них, не авторитет, послушают, согласятся, пообещают исправиться... И всё по-старому...
Я летом долго проболел, так они совсем распустились. С ними мастер наш всё время был... Так мужик, и неплохой... но слабость одну имеет: выпить очень любит! Прораб наш в других бригадах был, к нашим редко заглядывал, вот они вместе с мастером и пили... До того дошло, что всякую дрянь в аптеке покупали, вроде муравьиного спирта, или календулы на спирту... Ну, не дрянь, конечно, это - лекарство, а не пиво...
Какая может быть работа по пьянке, какая дисциплина, если сам мастер - такой же забулдыга, как они... Вот такая у меня жизнь последнее время сложилась... вся на ругани построена... Этим летом целых два месяца проболел, в отпуске был, чтобы поправиться, хоть малость... И подал я заявление с просьбой освободить от обязанностей бригадира...- Роберт замолчал, задумчиво смотрел на густо липнущий к стеклу снег, на дворники, разгребавшие его.
Автобус остановился, принял школьников, они смеялись, отряхивали снег с пальтишек, с разгона плюхались на сидения.
-А что вы строите? - Спросила Люся. - Объект большой?
-Довольно солидный. Всю зиму работали четыре бригады. А вот летом одна наша осталась, остальные разъехались на другие объекты: сушилки, АВМ-ы...
-Что это такое, АВМ-ы?
-Агрегаты витаминной муки. Перерабатывают фуражное зерно, траву - в муку для скота. Сено стало трудно сушить, год за годом - дождливое лето, сама видишь. Мы летом - тоже АВМ строили, только на месте, переезжать не пришлось.
-А что, всё-таки, за объект у вас? Ты так и не сказал.
-Извини. Это будет свиноводческий комплекс: четыре свинарника, ветеринарный изолятор, большая котельная, санитарный пропускник, бойня, корнеплодохранилище, высоченные бункера для комбикорма, водонапорная башня... и прочая мелочь...
-Ого! Это что, как в Шкяуне, да?
-Похоже, но габаритами поменьше.
Автобус опять остановился. Школьники, один за другим, влезали в автобус, теснились в проходе, все места уже были заняты.
-Ну, ладно... Заговорил я вас совсем... Скоро выходить. Счастливо вам доехать! До свидания. - Роберт кивнул им головой и встал.
-До свидания! - Вместе сказали они. Роберт пробрался к выходу и встал неподалёку от водителя. Вот и поворот на объект.
-Остановите, пожалуйста!
Он вышел из автобуса, взглянул на улыбающихся через стекло Люсю и её мужа, махнул им на прощание рукой. Они тоже помахали в ответ.
Ветер сильно дул с левой стороны, волнами гнал перед собой снег, с разбегу натыкаясь на стоящий стеной лес. Берёзы и осины уже потеряли листву, скорбно тянули в небо голые ветви. А вот высоченные ели гордо и независимо стояли во весь свой гигантский рост, свысока поглядывая, и на сильный ветер, и на наступающие холода... Они ничего не боялись, всё им было нипочём...
Роберт издали увидел у очистных сооружений бойни компрессор и стоящих рядом с ним Сергея Чурилова и Валерия Степаникова.
-Ай-яй-яй! Молодой человек!- Закричал во всю лужёную глотку Сергей. - Во сколько же это часов вы на работу заявляетесь? А? Или это у меня часы так резко вперёд удрали? - С комичной серьёзностью спросил он у Валерия.
-Проспал, мужики... каюсь... проспал... Что было, то было, - виновато и смущённо улыбнулся Роберт. И поздоровался с ними за руку. - А где остальные?
-Да на котельной, наверно, - ответил Валерий, - топай туда.
-А вы будете кольца пробивать? - Спросил Роберт.
-Надо же последние трубы поставить! Чёрт бы их побрал! Видишь, какие красивые? - Показал Сергей перемазанные глиной брюки. Он уже явно был на взводе. Лицо раскраснелось, блестели глаза.
-Что, Серёга, вкинул вчера, после аванса? -Щёлкнул пальцем по горлу Роберт.
-Ну, спрашиваешь! И сегодня ещё добавил! - в счастливо-довольной улыбке расплылись Серёгины губы.
-Ну ладно, пойду я. Счастливо оставаться, пулемётчики!- Сказал Роберт. (При работе отбойный молоток очень напоминает стреляющий длинными очередями пулемёт...)
Роберт подошёл к настежь распахнутой двери бытовки. Петя Федотов, самый маленький и молодой член бригады, елозил грязной тряпкой по полу, присев на корточки.
-Привет, Петюня! - Поздоровался с ним Роберт.
-Здорово!
-С чего ты сегодня пол драишь?
-Бугор работёнку дал. Сегодня начальство приезжает. Бригадное собрание будет, надо марафет навести. - Петя поднялся, поправил фуражку на голове и... покачнулся.
"Господи, и этот... пацанёнок... уже покачивается... ребёнок ещё почти..."-Горько подумал Роберт и пошагал к котельной.
Там, рядом со старой бытовкой, используемой теперь под инструменты бригады, крутилась электрическая мешалка, стояли и разговаривали между собой двое.
-Привет! - Поздоровался с ними Роберт.
-Поздненько, поздненько...- С улыбкой протянул Вовка Семёнов и выразительно посмотрел на часы.
-Прогульные дни - воровству сродни! - Высокопарно продекламировал Янка Прикня. В это время из бытовки вышел с чертежами в руках бригадир.
-А мы уже думали, что тебя сегодня не будет, - улыбаясь, сказал он.
-Здравствуй, Валера! - Смущённо сказал Роберт. - Ты понимаешь, будильник не сработал... Давно со мной такого не было... Просыпаюсь, Людмилка говорит, что слишком светло, глянул на часы - почти восемь! Так и подпрыгнул, как ошпаренный! А автобус - пол-девятого идёт...
-Ничего, бывает и хуже! - Продолжал улыбаться Валерий Спила.
-Что делать сегодня? - Спросил Роберт.
-Поработай с ребятами на полах, надо плитку укладывать. - Красивое лицо Валерия зарозовело от смущения. Никак не мог он избавиться от чувства неловкости, когда давал задание Роберту, который сам ещё совсем недавно был бригадиром и командовал им.
А теперь они поменялись местами. Роберта каждый раз это его смущение забавляло и вызывало желание рассмеяться, и ему приходилось сдерживаться, чтобы оставаться серьёзным.
-Валера, нечем плитку подрезать, и плоскогубцев нет. - Сказал Семёнов. - И опилки обязательно надо, чтобы плитку чистить.
-Опилки скоро привезёт Олег. Я ему уже сказал. А насчёт всего остального, как-нибудь сегодня поработайте, а в понедельник я привезу. - Ответил Спила и пошёл к очистным.
-Работка, чёрт побери! - Зло сказал Ян Прикня, - Только вчера штукатурный агрегат увезли, а сегодня - надо полы делать! С агрегатом раствор закачали бы, и все дела! А теперь надо раствор вёдрами таскать! Вон на бойне как хорошо было: накачали раствор на полы, уложили плитку, легко и быстро!
-Да, теперь будешь три дня делать то, что можно было за день сделать, - добавил Семёнов.
-Всё это так, - вздохнул Роберт, - но, с другой стороны, на доме агрегат больше нужен, там штукатурку только начали, а зима - на носу! Восемнадцать квартир!
-Да что у них, во всём МСО, агрегатов больше нет, что ли? - Спросил Ян.
-Два только на дом поставили, а объектов-то, много, - ответил Роберт. - Да и, что бы мы ни говорили, а работать - надо! - Он взял вёдра, насыпал в них раствор, поставил на подъёмник. - Где начнём, на втором, или на третьем?
-Я думаю, что надо на втором, там у нас больше плитки заготовлено. - Сказал Владимир.
-Второй, так второй, -сказал Роберт и включил подъёмник, площадка подъёмника поползла вверх и замерла на уровне низа окна второго этажа.
Роберт с Яном таскали вёдра с раствором и вываливали его на перекрытие, Семёнов подавал раствор снизу, разравнивали при помощи кельм и реек, укладывали плитку, пристукивали полутёрком, чистили опилками выступивший раствор.
-А, Гринцевич, ты с кем приехал? - Услышал Роберт и поднял голову, он в это время чистил плитку.
-Здравствуйте, Леонид Альбинович! - Поздоровался он с прорабом. - Опоздал я сегодня, извините! Приехал рейсовым автобусом.
-Ну, ничего, бывает, - ответил прораб. - Пошло дело? - Кивнул он головой на засыпанный опилками кусок пола.
(Леонид Альбинович Луринь - отец Лёни Луриня, друга Роберта. Автор.)
-Пошло... Да только медленно это очень - раствор вёдрами таскать! Да и ещё каждый раз надо кельмой из ведра остатки раствора вычищать.
-Разве нельзя было на доме без нашего агрегата обойтись? - Спросил Ян. - Только увезли его, и на тебе - делай полы!
-Ну ничего, парни, полы можно делать и без него. На доме агрегат нужнее. Там их два поставили... А остальные... я не знаю, что с ними, может, в ремонте. - Ответил Луринь.
-Альбинович, - сказал появившийся в дверях Вовка Семёнов, - профсоюзный бог и начальник участка приехали! Зовут бригаду в бытовку, собрание будет.
-Ну что же, пойдёмте тогда, - позвал прораб и пошёл к выходу, за ним - остальные.
Снегопад прекратился. В разрывах низких серых туч виднелась яркая голубизна неба. Ветер тоже заметно ослаб.
Роберт счистил с сапог прилипшую ржавую глину, вошёл в бытовку. Бригада уже была в сборе.
Людмила Елисеевна Виноградова, председатель профсоюзного комитета, симпатичная моложавая женщина, стояла за столом и вытаскивала из сумочки стопку бумаги и ручку.
Начальник Дагдского участка, Виктор Николаевич Юдицкий, аккуратно причёсывал лысоватую голову.
Людмила Елисеевна озорно улыбнулась, потрогала рукой 200-граммовый стакан, стоявший на клеёнке стола:
-В нём кое-чего не хватает! - Засмеялась она.
-А если бы было, выпили бы? - Спросил Валера Степаников, нагловато улыбаясь.
-А почему бы и нет!?- Вновь засмеялась Виноградова.
-Давай, чего ты? В третьем шкафчике! - Подтолкнул Степаникова Олег Баркевич. Валера открыл дверцу и вытащил оттуда бутылку водки. С громким стуком поставил на стол. Виноградова, явно не ожидавшая такого развития событий, растерянно обвела всех своими красивыми карими глазами.
Степаников налил полный стакан водки при полном молчании присутствующих.
-Давайте, Людмила Елисеевна! Свои слова надо держать!- Веско сказал Валера, а кровь, всё же, прилила к щекам.
Многие рассмеялись.
-Нет, всё же, сейчас не буду! Как-нибудь, потом... Мне, как-никак, собрание проводить! - Пыталась овладеть собой Виноградова, её щёки алели жарким румянцем.
-Убери, убери водку! Незачем из собрания цирк устраивать! - Вмешался Юдицкий.
-Товарищи! - Начала Людмила Елисеевна. - Нам сегодня нужно провести отчётно-выборное профсоюзное собрание вашей бригады . И выбрать делегатов на профсоюзную конференцию МСО. Профгрупоргом в вашей бригаде является Ян Прикня. Как... хороший он профгрупорг?
-Да, молоток! -Бодро сказал Олег Баркевич.
-Он справлялся со своими обязанностями? Оставим его, или выберем другого?
-Оставим! - Хор голосов в ответ.
-Людмила Елисеевна! Я, честно говоря, не знаю своих обязанностей! - Поднялся Прикня.
-Ну вот! Это уже моя ошибка! - Огорчённо сказала Виноградова.- В будущем нужно будет провести занятия с профгрупоргами. А пока, я, хоть в нескольких словах, про главное скажу: профгрупорг - это - первый помощник бригадира.
Он должен помогать ему в укреплении трудовой дисциплины, следить за соблюдением правил техники безопасности, бороться с прогульщиками, пьяницами, проводить бригадные собрания, на которых разбирать каждый случай нарушения трудовой дисциплины...
-А вот этого, он как раз и не делал! - Вмешался прораб. - Дисциплина в бригаде резко ухудшилась, стала такой плохой, что... дальше... уже и некуда! Производительность труда - низкая, частые пьянки...
-Да, пьёте много! - Добавил Юдицкий. - Мало того! Ещё и мастера спаиваете!
-Как это, спаиваем? - Раздались возмущённые голоса.
-А так! Ты что мне один раз сказал? - Уставился Виктор Николаевич на Семёнова.
-А что я сказал? - Смутился Владимир.
-Я сейчас всем расскажу! Значит, так: встречаю один раз Семёнова. После работы. Явно нетрезвый... Спрашиваю: -Правда, или нет, что вы Батуру спаиваете? - Он отвечает: - А что ж! И спаиваем! Будем поить, пока не сдохнет! Или с работы не выгонят!.. Было это? - Грянул оглушительный хохот. Смеялись долго. Глядели на Семёнова, который низко опустил голову, залился ярким румянцем.
-Да, дисциплина стала совсем плохой! - Сказал Леонид Альбинович. - Работу начинаете пол-девятого, а то - и в девять, на обед приходите в двенадцать, ждёте до часа, пока вас отвезут в столовую, после обеда работу начинаете пол-третьего, заканчиваете пол-пятого... Так ведь? - Он испытующе обвёл глазами бригаду. Все молчали. - Что есть, то - есть! Уж очень вы любите в карты поиграть, покурить...
А работаете с прохладцей, без желания... И вот этого, я никак понять не могу! Ведь все, абсолютно все! молодые, здоровые ребята, кровь с молоком! И специалисты все хорошие, на все руки мастера! Дай любую работу - всё можете сделать!
Вот только... желания делать - маловато...
-Извини, Леонид Альбинович, что перебиваю, - не выдержал Виктор Николаевич.- Вы знаете, сколько мне труда и нервов стоило на этот год добиться для вас такого низкого, прямо скажем, маленького плана? Сто семьдесят тысяч рублей! На 12 человек! Что это есть?
Учли то, что ваши объекты готовятся к сдаче, новые начинать пока не выходит, да и объекты эти не очень выгодные для работы... Ну, думал, весь год в победителях ходить будете! А вы - и такой план вытянуть не можете! В хвосте всех бригад плетётесь! И не стыдно, а?
Может, дело в том, что бригадир у вас новый, совсем недавно был таким же рабочим, как вы? Может быть, они тебя не слушают совсем? Так ты скажи, не стесняйся! - Строго посмотрел он на Спилу.
-Да нет, почему же...- Замялся Валерий, краснея.
-Почему это мы его не слушаем? Слушаем! - Возмущённо сказал Олег Баркевич. - И работаем мы нормально... как всегда... Другое дело, что работа... какая-то, дурацкая пошла!
Всё лето разными мелочёвками занимаемся! Вот возьмём, к примеру, сейчас: всё лето агрегат простоял рядом с котельной, полы не делали... А когда его приспичило увезти в другое место - через два дня сказали делать полы. Таскай теперь вёдра по этажам! Спасибо, хоть подъёмник не увезли! - Злая ирония прозвучала в его словах. -Где уж тут желание работать будет! Всё не по уму делается!
-Конечно, не всё ещё гладко у нас идёт, - заговорил прораб,- но, ведь, надо учитывать и ситуацию... Когда был свободен агрегат, то была другая срочная работа - нужно было сдавать АВМ! И так работать, как вы сейчас работаете, нельзя! Поймите, товарищи!
Вот сегодня Степаников работал со сварщиком... подхожу к нему, спрашиваю: - Почему не работаете? - Отвечает: - Бибочку ждём, надо уголки для ворот привезти. - А ведь, уже десять часов было! И знает, что трактор занят, и стоит! А уголки эти в ста метрах от него лежат!
Я ушёл. Прихожу позже, сварщик по-прежнему не работает, а Степаникова и след простыл! Пошёл я и сам принёс несколько уголков для сварщика... Так вот, скажите, разве это работа? А? - Валерий опустил глаза в пол и надвинул фуражку на лоб. Остальные молча переглянулись.
Людмила Елисеевна обвела всех взглядом, тяжело вздохнула:
-Непонятно всё это для меня, парни! Комсомольско-молодёжная бригада, сколько о вас в газетах писали! Фотографии ваши печатались! Столько надежд на вас у руководства было! Ведь, все молодые, сильные! Красивые! У вас всё в руках кипеть должно! Разве могут старички из других бригад за вами угнаться?
Да я уверена: поработайте вы, как следует... пусть даже... шесть часов! И то остальных обгоните! Что такое с вами стало? Как-будто, вас подменили!
-А что мы? Работаем...- Буркнул Олег, потом поднял голову: - Что мы, виноваты в том, что нам бетон давали с такими перебоями? День на бетоне... а завтра - дырки заделываем за сантехниками... Разве это работа? Говорят - цемента нет! А мы виноваты? Прыгаем, как зайцы!
-В сентябре целый месяц по дыркам болтались! - Вставил Ян Прикня.
-Ничего страшного, парни, - сказала Виноградова, - всё-равно, когда-нибудь, их пришлось бы заделывать! Беда в том, что в этом году у нас крупные перебои с цементом - это очень сильно затормозило нашу работу. Вся организация не справляется с планом из-за цемента... Но работать, ведь, надо! Понимаете? - Её глаза влажно блестели, были добрыми и грустными.
-Так мы же работаем! Что вы от нас хотите? - Зашумели рабочие.
-Плохо вы работаете! Надо - лучше! - Веско сказал Юдицкий.
-Не во всём виновата и бригада. - Вмешался в разговор Роберт. - Ведь нельзя же, действительно, людей бросать каждый день на новую работу! Мы же не мячики, правда? Только пристроишься, привыкнешь к одной работе, а тебя уже бросают на другую... Надо работать так, чтобы это приятно было, чтобы душа радовалась! Начальство должно завезти необходимые материалы заранее, чтобы всё было на месте, обеспечить необходимой техникой, инструментами... Сделали работу до конца, перешли на другую... Правильно? - Взглянул он на начальника участка.
-Правильно! - Ответил Юдицкий.
-Тогда почему мы раствор под полы вёдрами таскаем? -Спросил Ян.
-Ну ничего, подъёмник у вас есть. А по этажу и вёдрами можно разнести. - Примирительно Сказал Виктор Николаевич.
-А с агрегатом намного легче и быстрее! - Выкрикнул Семёнов.
-Ну нет агрегата! Понимаете? Нет! На доме он больше нужен! Зима на носу! - С досадой ответил Луринь.
-Вот вы говорите, что нет у нас желания работать!- Сказал Семёнов. - Мы будем делать эти полы, и вёдра таскать будем. И сделаем полы... Но... без желания! Не может быть желания, когда работа плохо организована!
-Конечно, плохо! - Зашумели рабочие. - Даже совковых лопат, и тех целое лето не привозили! И уровней нет, и кельм не хватает! И молотков! И спецодежду вовремя не дают! А срок пишут с того дня, когда дали, хотя должны были выдать на два месяца раньше! Вот так и экономят её, за счёт рабочих!
-Тише, тише, товарищи! Не все сразу! - Поднял руку Юдицкий.- Шумно очень! У нас, ведь, собрание.
-Самое главное сейчас - это поднять трудовую дисциплину в бригаде, покончить с пьянством! - Сказал прораб.- Так дальше продолжаться не может!
Летом уже стоял вопрос о расформировании бригады. Конечно, больше всего повлияло то, что Роберт долго болел... Потом он подал заявление с просьбой освободить его от обязанностей бригадира... И, я думаю, не от хорошей жизни подал! А с мастером вы пьянствовали! Не работали, как следует!
-Почему? Мы - не пили! Мы - работали! - Опять зашумела бригада.
-Да бросьте вы! - Не выдержал Роберт. - Альбинович прав! Действительно, бригада распустилась! Нет у половины бригады настоящего желания работать! А остальные - на них смотрят!
-А поконкретнее можно? Это - общие слова!- Спросила Виноградова.
-Можно и конкретнее: - Баркевич, Степаников, Семёнов, Чурилов, Балясников... - Роберт смотрел им в глаза, называя их фамилии. - Вот они - лучшие специалисты, по своим возможностям, и не хотят по-настоящему работать! И других - за собой тянут!
Вот Петя Федотов, совсем молодой ещё, пацан... недавно у нас работает... за ними уже тянется! Они ещё не успели пьяницу из него сделать... просто - не успели, но могут, в будущем... Двое хороших молодых рабочих - Вишневский и Марков, ушли от нас в другие бригады... Почему? Из-за них ушли!
Каждый день мне приходилось заставлять их, как следует, работать, ругаться из-за этого с ними... толкать, толкать! Ведь, для этого... надо быть бульдозером! Вот я и ушёл из бригадиров!
-Да, Роберт, правильно, когда я спросила Маркова, почему он ушёл из бригады, он ответил, что многие не хотят работать, и назвал эти же фамилии! Точно эти!
-Да, конечно, - злым голосом сказал Олег, - я приезжаю утром на работу и сижу целый день в бытовке! За меня другие работают, правда?
-Олег, не надо злиться на критику! - Сказала Виноградова. - Роберт сказал то, что думает.
-Задумайтесь над тем, что что было сегодня высказано на нашем собрании, - заговорил Виктор Николаевич.- Бросайте, ко всем чертям, пьянки! Беритесь серьёзно, за работу, товарищи... Потому что, если и дальше у вас так дела пойдут, нам придётся идти на крайние меры... Вплоть до расформирования бригады...
Надзирателя мы к вам назначать не будем... И шпиона засылать - тоже! - Попытался он пошутить.
-Ничего, мы его быстро к рукам приберём! - Выкрикнул Олег под общий смех бригады.
-Пожалуйста, тише! - Попросила Людмила Елисеевна. - Нам ещё надо избрать делегатов на профсоюзную конференцию МСО, которая состоится 17 ноября в 14 часов.
Изберём профгрупорга, общественного инспектора по охране труда, страхделегата, и они, я думаю, и будут делегатами от бригады... Согласны?
-Согласны!
-Начнём с профгрупорга. Как выяснилось, Прикня даже своих обязанностей не знал... Я уж не говорю о работе, которую он проводил... Может, будет лучше, если изберём другого?
-Я думаю, что не стоит, - заговорил Роберт. - Прикня - серьёзный, непьющий товарищ, да и с обязанностями вы его ознакомили... Посмотрим, как он будет с ними справляться, правда?
-Надо оставить! - Вступились за Яна остальные.
-Голосовать будем? - Спросила Виноградова.
-Не надо!
-Теперь инспектора по охране труда... Я считаю, что надо избрать Роберта Гринцевича. Он - человек принципиальный, привык говорить то, что думает... Другие кандидатуры будут? - Бригада молчала. - Давайте, проголосуем. - И первая подняла руку, за нею - остальные.
-Осталось избрать страхделегата... Какие будут предложения?
-Да хотя бы... Балясникова! - Сказал Семёнов.
-Кто за Балясникова? Прошу поднять руки. - Сказала Людмила Елисеевна.- Ну, вот и всё. - Она посмотрела на часы. Стрелки показывали 45 минут первого. - Прошу вас не сердиться на Гринцевича. За его, пусть не лестные, но правдивые слова.
Сделайте правильные выводы. Надо улучшать дисциплину, парни! - Она улыбнулась. - Я верю, что вы - исправитесь! Ну, до свидания. Надо ехать в другие бригады. - Виноградова, Юдицкий и Луринь вышли из бытовки.
Наступила гнетущая тишина. "Скорей бы уж в столовую ехать, что ли? - Подумал Роберт.- Представляю, какие они сейчас злые! А впрочем: кому нравится, когда про него плохое говорят?"
Пол-второго бригада вернулась из столовой.
-Давай, Валера, партейку в новус сгоняем! - Предложил Роберт бригадиру. Ему не хотелось находиться рядом с бригадой, встречать их злые взгляды, чувствовать отчуждение.
Во время игры Роберт услышал довольно громкий голос Олега, донёсшийся из другой комнаты:
-Ишь, как прокурор выступал! Ну, ничего... мы эту суку к рукам приберём!
-Тише ты! Услышит ведь! - Шикнул на него Вовка Семёнов.
-Пусть слушает! Если охота!- Заметно понизил голос Олег.
"Да, дела! - Подумал Роберт.- А ведь, любимчик мой был когда-то! Только вряд ли знает об этом!"
Ровно в два часа Спила сказал, взглянув на часы:
-Пора! Надо работать!
Роберт поднялся на второй этаж, снял с подъёмника два полных ведра раствора, вывернул их на перекрытие, разровнял раствор, начал выкладывать плитку. Прикня молча работал рядом.
Через пол-часа появился Семёнов. Его уже изрядно покачивало.
-Мальцы, я буду вам раствор подавать! - Сказал он заплетающимся языком и пошёл с вёдрами к подъёмнику. После нескольких принесенных вёдер его рабочий пыл угас и он исчез. Внизу крутилась мешалка, возле неё копошился Федотов. Его маленькая фигурка тоже покачивалась, как под сильным ветром.
-Сказал ты, в общем, правильно, - заговорил Ян, разравнивая рейкой остаток принесенного Семёновым раствора. - Только мне хотелось добавить, что они не хотят работать из-за водки... Как подопьют, так и всё...
-Что же ты не добавил? - Усмехнулся Роберт.
-Да... как -то...- Пожал плечами Прикня и пошёл с вёдрами за раствором.
-Эй, Петька! - Услышал Роберт громкий голос Яна. - Вот чёрт! Уже смылся! - Проворчал Янка. - Надо самому идти вниз.- Роберт таскал раствор, который подавал Янка на подъёмнике, потом они вместе разравнивали его, укладывали плитку, уплотняли её полутёрками, чистили опилками...
Незаметно пролетели три часа. Когда они вошли в бытовку, там пьянка уже была в самом разгаре. Вовка Семёнов сидел за столом, обнимая за плечи Валерку Степаникова и нёс ему такую околесицу про тригонометрические функции, что Роберт не выдержал и громко расхохотался.
Серёга Чурилов и Вася Балясников решали с очень деловым видом, кому из них выпить полный гранёный стакан вина. Рядом с ними спал, уронив голову на стол, рабочий совхоза, случайно попавший к ним, но, тем не менее, получивший щедрое угощение.
Петя Федотов со сварщиком играли в новус, обоих уже так сильно качало, что странно было смотреть, как это они ещё умудряются попадать по фишкам.
Олега Баркевича и Валерия Спилы не было в бытовке, видимо, они уже уехали домой на попутном самосвале.
-Да, взялись ребята за ум после собрания! - Усмехнулся Роберт, взглянув на Яна.
-Это они с горя!.. После такой критики! - Ответил Прикня.
-Что же ты меня так... Робка... опозорил... перед народом... а? - Спросил Чурилов, подняв на Роберта мутные глаза. - Я... понимаешь... тут вкалываю... как пчёлка... даже на собрание не попал! А ты говоришь, что я работать не хочу! Эхх... Робка!
Продолжение:
http://www.proza.ru/2012/05/05/1695