Мы вошли в зал. В небольшом помещении кафе было накурено. Звучала негромкая музыка. Здесь выпускники геофака ЛГУ отмечали день географа. От столика к столику ходили какие-то люди, со стаканами и стопками. Что-то говорили, размахивали руками, били друг друга по плечам, обнимались и громко смеялись. Одеты в большинстве были не празднично, а скорее по-походному: горнолыжные штаны, свитера, в лучшем случае – джинсы. Я снова почувствовала себя белой вороной.
Я никогда не была настоящей географиней. Окончив географический факультет, я так и не научилась ходить в походы, спускаться на байдарках по Вуоксе, подниматься на скалы в Кузнечном, или просто кататься на лыжах. Я носила шпильки и шляпки, вместо кросовок и бейсболок. Вместо джинсов – мини юбка. Вместо удобного джемпера – блузка с декольте. Колечки, бусики, аккуратная укладка, маникюр… В общем, я никогда не была «Настоящей Географиней».
Спутник мой тоже отличался от местной тусовки. Брючный костюм, галстук, стильная стрижка. Однако его появление в кафе было встречено радостным гулом, кивками и громкими приветствиями. Его знали все.
Виктор отвечал на приветствия, махал рукой в ответ на крики бородатых мужиков, улыбался геодамам и, не отпуская моей руки, целенаправленно шел к центральному столику, оставленному специально для него. Я шла за ним и оценивала присутствующих. Львиную долю посетителей я не видела вообще. Некоторых я встречала на факультете, или пересекалась с ними не практиках. С несколькими ребятами я училась на одном курсе.
Те, кто меня узнавал, очень удивлялись моему приходу, зная, что я давным-давно отошла от географии. Подтрунивали надо мной, что я ничуть не изменилась, но быстро замолкали, понимая, кто мой спутник. Мне было смешно.
Мы были знакомы с Виктором всего четыре месяца, хоть и учились в одно время. Он - дневник, я – вечерница. Мы часто пересекались на лекциях, вместе проходили практики, но никогда не обращали друг на друга внимания. Познакомившись через несколько лет, после окончания универа, совершенно случайно, были очень удивлены, что учились вместе, не смогли друг друга вспомнить, посмеялись и стали встречаться.
У нас обоих были свои истории. Немного счастливые, немного грустные. Но, оставив все в прошлом, мы шли дальше. Именно на этом пути мы и встретились. Виктору никогда не нравились геоледи, не умеющие готовить, вечно рвущиеся в походы, носящие джинсы и мужские майки. Мне же раньше никогда не встречались доценты, читавшие Толстого и Голсуорси, разводящие цветы на подоконниках и регулярно посещающие Эрмитаж. Мы встречались семь раз в неделю, ходили на выставки и на спектакли, пили кофе и ели мороженое, обсуждали выступления Чилингарова и проблемы воспитания детей. Мне было легко и комфортно в обществе Виктора. Мне не надо было все время извиняться за географическое прошлое и негеографическое настоящее.
Вечер шел своим чередом. К нашему столику подходили все новые, незнакомые мне люди. Многие из них были больше похожи на медведей, чем на молодых мужчин. Полярники обсуждали последнюю Антарктическую экспедицию, метеорологи - особенности климата Прибайкалья, геоморфологи - сложности исследования шельфа и вечной мерзлоты. Все широко, открыто улыбались, горячо жали руку Виктора, делали мне легкие комплименты. Все это было мне хорошо знакомо и ужасно скучно. Я уже давно сменила профессию, и, будучи в курсе всех последних новостей и имея свое мнение по многим вопросам, больше интересовалась совершенно другими процессами.
Вдруг музыка стала громче, пары потянулись на танцпол. Народ вокруг стола поредел. Я захотела танцевать…
«Я звоню тебе, чтобы сказать, что я тебя люблю…» - звучал хорошо знакомый голос Стива Уандера. Виктор нежно обнимал меня в танце. Мысли унеслись в прошлое, которое было тесно связано с этой песней. Именно она звучала на моей свадьбе, некогда такой желанной и радостной. Она навевала воспоминания о счастье, о печали…
- Я люблю тебя, - тихий голос Виктора взорвался в моей голове, разорвав воспоминания. Я замерла, пытаясь вырваться в реальность из недр прошлого. Почувствовав, что я куда-то провалилась в своем сознании, он повторил, немного громче и требовательнее: - Я люблю тебя.
Я почувствовала прилив паники. Мы знакомы всего четыре месяца, и хоть видимся почти ежедневно, наши отношения не перешли в стадию близости. Мы никогда не говорили о планах на будущее, о совместной жизни. Легкий, прощальный поцелуй в щечку, все, что мы позволяли себе на прощанье. И вдруг…
- Я люблю тебя, - слышу я третий призыв моего спутника и понимаю, что больше молчать нельзя.
- Да, - тихо выдыхаю я, нежно обнимаю его за голову и глажу по волосам. Мы не дети, мы знакомы уже четыре месяца, и можно уже закончить эту странную, целомудренную стадию общения.
После кафе мы поехали к нему. Ночь была великолепна. Через несколько дней Виктор переехал ко мне. Страсть держала нас в объятьях пять лет. Я думала – это судьба. Но вдруг все исчезло. Чувство разбилось о странное и очень таинственное буквосочетание ЗАГС. Гордо хлопнув дверью, он ушел. Ушел, забрав с собой все теплое и нежное, что накопилось в моей душе за эти пять лет. Забрав надежду и веру. Оставив одиночество и боль.
Прошло много лет, я счастлива. Я благополучно побывала в этом таинственном заведении. Мой мужчина не побоялся взять на себя ответственность за жену и ребенка. Я бросила Питер и уехала к мужу, в маленький провинциальный городок, без театров и музеев. Завела собаку и новых друзей. В компаниях поддерживаю беседы о проблемах атомной энергетики и засолке грибов. Но, иногда, мне становится мучительно жалко тех дней, когда я забегала в Эрмитаж на пол часа, посмотреть выставку Фэберже, выпивала чашечку кофе на Невском и отдавалась неимоверной страсти в коммуналке на Ковенском.